Текст книги "Веришь? (СИ)"

Автор книги: Наталья Машкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Глава 11.

Прошло пол года.

До академии они с папой добирались порознь. Было, может быть, немного и противно от этого, но, с большего, Кора привыкла уже. Что ж делать, если такая цена свободы передвижения для неё? Отец слишком известен всем и каждому. Появиться с ним где-то в открытую хотя бы один раз, значило, повесить на себя табличку «дочь Блайза».

И всё. На неё начнут показывать пальцем. Пока закон защищает её и даже те, кто в курсе, вынуждены молчать. Если она выставится сама, то проблем не будет уже. Для них. А для неё только начнутся. Готова она к такому? Пока точно нет.

Нет! Она, конечно, окрепла за эти пол года. Но воспоминания об "одиночке" не стёрлись ещё. Смерть Атарика. И мамы. Всё, что было. То, что она убила Винса. И делала вообще. Как это забудешь?

У Милли вон сколько лет прошло. И ничего, похоже, не забылось. Они с ней, если разобраться, "два молодца, одинаковых с лица". Понятно, почему профессор "объединил" их!.. Посчитал, что вместе они будут двигаться быстрее? Наблюдая друг друга, замечая и признавая в себе то, что видят в другом...

Может быть, с научной точки зрения, теория и жизнеспособная. Может быть, они и движутся с Милли куда-то. Но пока не особо заметно. А, может быть, в их ситуации двигаться вперёд быстро просто невозможно? И поэтому Глан, несмотря на их топтания, выглядит довольным?

Он вообще всегда выглядит довольным, их любимый Псих. Который настолько неприспособлен к жизни, что забывает поесть, когда увлечён чем-то. И, если Милли ещё занималась работой на кафедре, то её, Коры, обязанности сводились к тому, что она пасла этого великовозрастного ребёнка...

Да. На эти пол года профессор Глан закрепил её у себя. В качестве ассистента. Она, конечно, училась, ещё как! Но кучу времени тратила на уход за стариком и папой. А, может быть, на то и был расчёт? Что заботясь о ком-то другом, она перестанет акцентироваться на своих проблемах и воспоминаниях?

Вот уж воистину! С Психом поведёшься... И станешь параноиком. Подозрительным и недоверчивым. Радовало одно. Они всегда знали: если профессор и манипулировал тобой, то только во благо тебе. Всегда. И не в какое-то там гипотетическое благо, а в самое что ни на есть конкретное. Просто ты ещё не дорос, чтобы оценить его.

Именно поэтому они с Милли терпели экзерсисы беспокойного гения безропотно. И даже с интересом. Вроде того: что из этого выйдет?.. Другие его ассистенты тоже. А остальной универ сочувствовал им просто невероятно. И прямо в лицо.

Перси стала там, в универе, своей за пол года. Все были уверены, что "родственница Мышки" будет поступать туда в этом году. Перси не переубеждала их. Смысл? Скажет потом, когда её зачислят в космоакадемию. И дело с концом.

Милли придётся отдуваться за неё. Что она, конечно, сделает блестяще. Как делает всё, за что берётся. Хотя профессор и бурчал, что "только в искусстве игнорировать реальность Мышка достигла невероятных высот". Такое он, правда, позволял себе редко. Только тогда, когда снова чувствовал себя Сизифом, который почти что вкатил камень на гору. А он, этот подлец, в самый последний момент сорвался и вмазал ему по лбу!

Старика можно понять. Познакомившись с Милли близко, Кора поняла это. И папа ещё боится, что Миллисент имеет на него виды! Наивный! Да, она костенеет в его присутствии!.. Только многолетняя выучка помогает скрывать панику. Ради справедливости стоит сказать, что точно так же боится она любого мужчину. И вообще постороннего.

Поэтому профессор и устраивает ей все эти "испытания на прочность". Заставляет общаться, сходиться с большим количеством людей. Часто мало приятных... Неужели она, Кора, такая же? Зажатая, вечно испуганная мышка? И совершенно не замечает этого за собой?

Вслед за этой, привычной уже мыслью, Перси тоже привычно расправила плечи и вошла вслед за Милли в главный холл космоакадемии. Высоченный, величественный, светлый и будто парящий. Любой, кто видел сейчас обеих девушек, никогда не поверил бы, что обе они умирают от смущения и неловкости.

Выглядели они спокойными, и немного отстранёнными. Но разве не так часто выглядит красивая женщина?.. Девушки были очень красивы. И похожи. Подчёркивали это, по привычке. Только что длинные волосы Милли не отращивала. Хотя и мечтала об этом. Мечтала-мечтала... А потом брала ножницы и... Хорошо, что уже не под корень, как раньше...

В приёмной ректора было пусто. Секретарь вежливо поздоровался и предложил пройти в кабинет незамедлительно. Кора пошла. Миллисент осталась. Удобно расположилась в кресле и уставилась в окно.

***

Кабинет ректора космоакадемии выглядел очень просторным. И современным. Несмотря на то, что сам ректор был человеком в возрасте, он страстно любил всё новаторское. Это Перси помнила ещё с детства... С тех пор, как оказалось, мало что изменилось в этом кабинете. Кроме всяких новых "штучек", как называл их профессор Глан. И сам ректор не изменился почти.

Кроме него, тут были декан факультета косморазведки Роман Рид и отец. Все, в общем, кто был в курсе, кто она такая... Лист и Рид рассматривали её не таясь. Она дала им такую возможность. Встала ровно и не дёргалась. Не пыталась садиться, здороваться или ещё чего.

Пусть смотрят!..

Они рассмотрели, без смущения или неловкости. И выводы, похоже, сделали. Кора с детства ещё помнила, что они конкретные товарищи, которые в игры не играют, говорят, что думают, а, если молчат, то вовсе не из вежливости.

Крайвен Лист, наконец, улыбнулся. Настоящей, искренней улыбкой:

– Здравствуй, Перси. Рад, что ты вернулась.

Рид кивнул, соглашаясь. Вот и все нежности, какие они позволят себе. Потом, когда начнётся учёба, относиться к ней будут только на общих основаниях. И это хорошо.

Она тоже кивнула и скупо ответила:

– И я рада. Что выжила и вернулась.

Это то, что может позволить себе ответить она. Хоть, она и не всегда рада, что выжила... Об этом, судя по их взглядам, знают эти двое... Значит, папа делится с ними. И хорошо... Они должны знать, что пусть профессор Глан и целая толпа его коллег признала её здоровой, это не совсем так.

Как ни странно, Роман Рид ответил на её сомнения. И как только понял? Мрачно ответил. Признавая, пусть и не называя прямо, проблемы каждого из присутствующих:

– Любой из нас, девочка, не всегда и не вполне рад, что выжил... Особенно остро эта дрянь накатывает, когда вспоминаешь тех, кому выжить не удалось. Большинство из тех, кто учится здесь, придёт к такому... Ты пришла раньше. Что ж делать теперь?.. Ты справляешься. Мы справляемся. Это главное. А на то, как это выглядит в глазах "нормальных"... плевать!

Был бы тут парень, он вставил бы что-нибудь другое в конце своей речи. Вот сто процентов! Потому и замялся... Если честно, это была самая длинная речь, какую Кора вообще слышала от могучего декана косморазведчиков. И он, явно, не стал за прошедшие годы многословнее.

Значит, это было для неё, лично. Он помнит дружбу с мелкой дочкой Блайза. И принял её в их братство. Утешил. Своеобразно, с точки зрения кого-то. Но для неё, в самый раз!

И она улыбнулась им всем от души:

– Спасибо!

– Ты стала так похожа на Оливию! Удивительно!– то-ли вырвалось у ректора. То-ли он решил проверить, как она справляется с негативом.

Смотрят. Смешно! Она что, слезами зальётся сейчас или огрызаться начнёт, по их мнению?.. Улыбнулась ещё ярче:

– Рада, что так.

Кивнула на дверь в приёмную:

– Это не такая уж и редкость. Там сидит одна моя подруга, тоже очень похожая на маму.

Отец чуть скривился. И по виду остальных понятно: они в курсе, что Псих с какого-то перепугу навязал Блайзу в няньки для дочери девицу, похожую на Лив.

Убедившись, что он не ошибся и девочка в порядке, устойчива и зубаста, ректор приступил к рутине:

– Садись. Видел результаты твоих тестов и заявление. Результаты впечатляют. Более чем... А оборотная сторона медали?

Том Блайз дёрнулся. Ректор с интересом смотрел. Перси спокойно ответила:

– Не знаю пока. За Барьером все боялись несдержанности и ярости мутантов. Я сталкивалась. Обычная злость, как по мне... А больше не знаю.

Лист кивнул, и вступил Рид:

– Я тоже видел результаты. Все эти физические характеристики не блеф?

Перси поджала губы. Она не скажет им, что ползала тогда, как черепаха, на этих тестах. Ни к чему им знать... А потом выдохнула, как перед прыжком с обрыва, и призналась зачем-то:

– Я занизила результаты тестов. Как смогла. Я сильнее и быстрее... Вряд-ли мне вообще есть смысл заниматься с остальными.

Лица, сидящих в кабинете стали, скажем так, неоднозначными. И потрясёнными. Рид уточнил:

– С остальными нельзя заниматься почему?.. Ты плохо соотносишь прилагаемые усилия и можешь кого-то покалечить?

– Нет, конечно!– возмутилась Кора.– Просто потому, что они не дотянутся до меня!

Рид скривился ехидно. Отец схватил его за рукав, стараясь, видимо, заткнуть. Декан косморазведчиков стряхнул руку:

– Где мы возьмём тебе целую компанию мутантов для занятий, студентка Блайз? Придётся снисходить к убогим и тренироваться с теми, кто есть. Учиться работать в команде!..

Ректор вклинился, воспользовавшись короткой паузой:

– Кстати о мутантах. И тренировках. Твой парный парень, Кора, будет учиться на факультете робототехники. Это не проблема?

Снова проверка! Перси и ухом не повела на это "парный парень". Спокойно ответила. И тоже вопросом:

– С чего это должно быть проблемой? Рада за него. У парня гениальные мозги. Он всегда был таким. Ещё до мутаций.

– Ну да, ну да,– согласился Дед.– И благодаря своим гениальным мозгам он устроил прорыв Барьера... Ты помнишь это?

– У меня нет маразма,– буркнула Перси.– Если это не проблема для вас, почему должна быть для меня? Тем более, что и выбраться из-за Барьера остальным помог тоже он.

Смотрят. Им что, мало? И Кора добавила аргументов. Своих:

– Я благодарна ему потому, что Александр Хмарь спасал жизнь лично мне несколько раз. И всему Горячему посёлку. Для меня действительно не проблема, что он будет учиться рядом со мной. И я действительно рада за него.

Достаточно? Похоже. Рид расплылся в улыбке похожей на улыбку крокодила:

– Отлично! Значит, ты точно будешь рада, что тренироваться вы будете вместе. С моими ребятами. Старшекурсниками. Это самые выносливые ребята академии. К ним мы загоняем всяких уникумов и чемпионов. Теперь вот и мутантов!

Рид хохотнул. Отец нахмурился:

– Я настаиваю на том, чтобы...

– Да-да! Чтобы это было тайной, мой друг!– воскликнул Дед насмешливо.– Только вот сколько твоя тайна продержится, ты думаешь?.. Я думаю, что ровно до того момента, когда эти двое, твои дочурка и приёмыш, не пробегутся на тренировке... Ребята не дураки и смогут сообразить, почему это законы физики и физиологии стали вдруг нарушаться!

Рид смеялся. Отец хмурился. Ректор обратился к Коре:

– Ты ведь не против того, чтобы числиться пока в списках под фамилией матери? Имеешь полное право. Никаких лишних заявлений, ходатайств и прочего. И отцу твоему будет спокойнее.

Ей тоже будет легче так... Перси перевела дух. Она сама собиралась просить об этом. Ректор, похоже понял. Кивнул:

– Фамилию мы тебе вернём, когда ты успокоишься немного и начнёшь доверять своим ребятам достаточно, чтобы рассказать им.

Бросил острый взгляд на Блайза и продолжил:

– Что касается того, что устроили тебе и твоему отцу Земной Совет и его глава... Тут не волнуйся... Ранг и его кодла побоятся сунуться к военным.

Перси смотрела настороженно и немного недоверчиво. Заговорил Рид. В присущей ему манере:

– Мы – не твой папаша, девочка. Это его занесло, непонятно каким ветром, в политику и на самый верх. Поэтому он вынужден жить с постоянной оглядкой на своё реноме. Это делает его уязвимым. А следом и тебя... У нас всё намного проще. Сделал – получил в ответ. И никакие доказательства и выкладки не нужны. Тем более, что он, Ранг, никогда не докажет само наше участие в "наказании" его людей. И, если понадобится, его самого... Он это знает. Поэтому не сунется. И рвёт сейчас на себе волосы от злости. Оба перспективных мутанта уплыли от него безвозвратно!

– Кстати о перспективах!– вступил ректор.– Что насчёт общежития?

– Она будет жить дома!– выпалил Том Блайз.

Стушевался немного из-за своей горячности. Перси кивнула согласно. Конечно, дома!.. Папа до сих пор поверить не может, что она жива. И успокоиться.

Ректор заметил переглядывания отца и дочери. Не смолчал:

– Том! У тебя командировки постоянные. А у девочки юность. Пусть будет со своими. Отпусти её!

– Нет. Я буду дома. Пока дома,– Кора ответила сама, чтобы поберечь гордость отца.

– Ладно,– вздохнул Дед.– Но место за тобой закреплено и ждёт. Слышишь, Том?.. Тем более, что тут она хотя бы под защитой, когда тебя нет.

– У неё и так отличная защита!– брякнул зачем-то Блайз язвительно.– Саблезубая!

Глава 12.

В Посёлок, как звали его по привычке местные обитатели, Алекс не вернулся бы никогда, если бы ему было куда податься. Нет, он, конечно, имел право на жильё, где пожелает. Но, во-первых, он не знал ещё, где хочет осесть. И вообще, когда это будет! Ему учиться ещё столько лет! А, во-вторых, на том, чтобы он жил тут, настаивал профессор Глан. В целях безопасности.

Расчёт учёного был прост: небольшой, относительно, город. Изолированный. Где все обитатели знают друг друга. Даже волонтёры уже примелькались. Значит, каждый новый человек будет как на ладони. К тому же, местные привыкли быть начеку.

– Так-то оно так,– думал Алекс.– Вопрос только в том, захотят ли они быть "бдительными" ради меня?

Он не ждал для себя ничего хорошего от возвращения из "центра адаптации". Самый "положительный" для него исход случится, вероятно, если его будут просто игнорировать. Смотреть, как на пустое место. И ладно! Так хоть доставать не станут и мешать учиться!.. В худшем случае, он ждал, что на него будут плевать при встрече, пакостить и выживать.

О своих ожиданиях он, конечно, не сказал ничего ни профессору, ни отцу Коры. Это не их забота, в конце концов. Они и так столько возились с ним и помогали. Поэтому он привычно взял себя в руки, держался и дружелюбно улыбался встречным, когда они шли от стоянки флайеров. Довольно достоверно "порадовался" дому. Попрощался, хотя Глан предложил переночевать у него сегодня.

И прямо в одежде завалился спать в холодную постель. Только что разулся. В доме вообще было очень холодно, хотя температура, которую называл ему Блайз, показывая систему управления домом, была более чем достаточной. Было холодно. Может быть, дело в том, что холод у него внутри? От застарелого стресса?

Он грустно улыбнулся, как будет потом улыбаться Кора, думая, что общение с психиатрами губительно для психики. И заснул, как выключился. Просто вымотался до предела.

Утром проснулся, разделся, наконец. Попил воды и снова упал спать. Он совершенно не отдохнул, хоть и проспал какое-то немыслимое для себя время. Значит, точно стресс и моральная усталость. И сон, который лечит...

Ему не позволили уйти в спячку.

Марфа разбудила его к обеду. Стояла и лупила в его дверь сначала кулаком, а, когда рука заболела, то палкой, на которую иногда, для солидности, опиралась.

Он не слышал. Правда. А когда мерные, громкие звуки разбудили его всё-таки, он, плохо соображая, натянул штаны. Так и пошёл к двери. Мозги не включались. Поэтому он, наверное, довольно тупо смотрел на бабульку, не понимая, чего она хочет от него.

Марфа пыталась объяснить. Потом решила, видно, что до него всё равно не дойдёт. Гаркнула "Отойди!" и оттолкнула его от двери. Алекс покорно отошёл и смотрел, как старушка пытается втащить в дом какую-то неподъёмную сумку. Подхватил её, помогая. Следуя инстинктам, а не приказу мозга.

Ну, а потом он чуть не умер... Когда Марфа стала распаковывать принесённое. Из кастрюлек пахнуло домашней едой, так вкусно, что он едва слюной не захлебнулся. Он, наверное, ел бы руками, как дикарь, ведь где и что тут лежит, не знал, а сил и выдержки искать не было. Марфа поняла и сама сунула ему в руки ложку.

Алекс ел из кастрюлек всё подряд, без церемоний. Чувствуя, что оживает. А потом навалилась такая страшная усталость... Хуже, чем до прихода Марфы. Остроглазая бабулька рассмотрела это, и за руку отвела его в спальню. Уложила в постель, укрыла, как маленького. И что-то там бормотала о том, что возьмёт его ключ и закроет дверь сама...

Она, наверное, закрыла дверь. А потом открыла. Вечером, когда принесла ему ужин. А следом за ней знакомый паренёк нёс дымящийся чайник. Парень ушёл, а Марфа накрыла на стол, как положено. Ел он, в этот раз, с тарелки и пил из чашки.

Сидел, тянул травяной чай, чашка за чашкой, а Марфа рассказывала ему новости Посёлка. Он конечно, знал что-то. Деметра просвещала его, чтобы совсем не свихнулся в одиночке, но, всё равно, было интересно. Марфа рассказывала так остроумно!

О том, что всех отпустили из "центра адаптации", кроме горилл и Ра, он знал уже от её отца. Не смог заткнуться и спросил ещё там, в флайере, во время полёта сюда. Генерал Блайз тогда помрачнел, а Глан жизнерадостно сообщил, что они борются и предпринимают некие шаги, которые очень скоро увенчаются успехом.

Так это или нет, кто знает?.. Алекс до сих пор туго соображал. Снова навалилась сонливость. И он, тупая башка, взял и спросил Марфу, не подлила ли она ему чего-нибудь в чай?.. Вместо того, чтобы убить его на месте, старушка внимательно порассматривала его и ответила:

– Чай обыкновенный. И отходняк у тебя самый обычный, от перенапряжения. Тебе ведь не дали там ни минуты покоя? Давали какую-нибудь химию, влияющую на сознание?

Алекс помотал головой, подумал и возразил:

– Ну, давили на мозг, конечно. Но и спать позволяли...

Марфа помрачнела сильнее. И снова за ручку отвела его в постель. Он был так благодарен, что разоткровенничался:

– Спасибо тебе, Марфа! Я думал, вы будете плевать на меня при встрече, а ты ухаживаешь за мной, как за своим. Спасибо!

Марфа поразглялывала его ещё пристальнее и ушла...

А назавтра, к ужину, привела с собой целую делегацию. Тех, кого можно было бы назвать авторитетными и уважаемыми в их сообществе. Все они, мужчины и женщины, что-нибудь да несли. Кто-то снедь, кто-то тарелки и столовые приборы. Кто-то чашки. Берг тащил здоровенный, исходящий паром чайник.

Алекс тормозил ещё, конечно, но начал хоть что-то соображать к тому времени. И не спал, когда они явились, ждал Марфу. Поэтому поздоровался он с ними более-менее адекватно, не так, как с Марфой раньше. И уставился с любопытством. Чего пришли?

А они не торопились отвечать. Расставили принесённое на большом столе, что стоял в зоне столовой, и уселись ужинать. Его усадили между Бергом и Марфой. Он был доволен. Эти двое, может быть, и не питали к нему нежных чувств, но были справедливыми и порядочными. Они не станут пинать его, пока он так страшно уязвим...

Ужин долго тянулся. Хотя, сказать так, будет, наверное, не правильно. Это был отличный ужин. Семейный, какой-то. Дружеский, весёлый, раскованный и тёплый. Алексу было так хорошо рядом со всеми ними, что, когда Берг отставил очередную пустую чашку, он испытал чувство потери и страха, что вот сейчас все они уйдут и оставят его одного.

Рано испугался. Никто не собирался уходить. Они, оказывается, только разогревались перед тем, как взяться за него по-настоящему...

Начала Марфа. И с присущим ей остроумием высказала сомнения в том, что "мальчик у них гениальный". Скорее уж "тупеньнький настолько, что не может соотнести простые понятия".

– Какие понятия я не могу соотнести?– прямо спросил Алекс.

Он, как и остальные здесь, знал, насколько старушка умна и наблюдательна. И никогда не болтает попусту. Интересно же, что он не учёл, когда прогнозировал отношение к своей персоне?..

Как оказалось, психическое насилие и заточение длиной в восемь месяцев губительно сказались на его мозгах! И на самооценке тоже!.. Ведь правда, не только Грин и парни из Горячего связывались с ним в вирт пространстве. Парни из Основного тоже. И из других посёлков.

Он цеплялся за те разговоры. Они привязывали его к реальности, хоть ребята не рассказывали ничего существенного, только какие-то пустяки. Пусть на задушевные и серьёзные разговоры был запрет от тех уродов, ему хватало и так. Важно было просто знать, что есть где-то место, где эти парни живут спокойно, шутят, делают глупости, учатся.

Визиты Глана и Томаса Блайза тоже помогали держаться. Кроме всего прочего, он неплохо читал отца Коры. Он приходил к нему сразу после дочери. И Алекс научился, хотя бы примерно, понимать, как там Мелочь. Судя по всему, не совсем. Блайз был сдержанным и печальным всегда. А иногда совершенно убитым. Тогда Алексу хотелось разбить "стекло", что отделяло его от остального мира, и сходить навестить Кору и её мучителей...

Конечно, он сдержался. Хоть и было нелегко. Он что, дурак, рушить своё будущее? Если бы было что-нибудь по-настоящему плохое, Блайз сам открутил бы им головы. Или выглядел бы иначе. А пока всё не ужасно. Тем более, Глан спокоен. Значит, всё не плохо. Просто тяжело.

Алекс стряхнул воспоминания и вернулся в настоящее. За стол. К своим, получается, друзьям. Берг взял слово. Он не говорил много:

– С чего ты, Алекс, навыдумывал себе глупости, понятно. Эти ублюдки оторвались не только на тебе. Старались и мне, и нёрс внушить чувство одиночества и разобщённости. Мы уже обсудили это между собой. Для того, наверняка, чтобы сломать "объект". Чтобы он сам потянулся к ним, таким "добреньким" и "понимающим". Нам и близко не доставалось, уверен, как вам с Ра. Но, хватило... Потому мы понимаем и не обижаемся. Но, ты тоже бросай дурить. Отдыхай и начинай соображать. Ты не один. И никогда не будешь один. С чего бы? Из-за Кира?

Алекс промолчал, но "старый бульдог" понял. Задумчиво покачал головой:

– Оно понятно... Но, разве ты думаешь, мы дурни, которые не видят дальше своего носа?.. Мы что, не знаем, насколько ты отличаешься от своего папаши? И как защищал всех и каждого от него?

Клэр, нёрс Основного, добавила. Тоже мрачно:

– То, что он избивал тебя и едва не убил, знают все, наверное. И за что. Хочу, чтобы ты знал, как мы благодарны. И прости. Лично меня прости.

– За что?– изумился Алекс.

Клэр сильнее нахмурилась:

– За то, что я нарушила клятву Гиппократа. Ты был ребёнком. Я знала, что тебя истязают и ничего не сделала.

– А что ты могла?.. Брось, Клэр! Что могла, ты делала!

Обвёл глазами всех, кто был за столом:

– Все мы делали, что могли. Каждый. И этого достаточно.

Берг кивнул, соглашаясь:

– Мы выжили, это главное. И у наших детей есть будущее.

Марфа сморгнула слёзы:

– Не все выжили... Давайте почтим их память. И моего Атарика тоже...

Молчали... Ещё пили чай и вспоминали Рика, и других.

А потом, уже к ночи, гости ушли. Оставили Алексу не только еду, но и чашки-ложки и прочую посуду. На его трепыхания, что всё, наверное, в доме есть, ответили:

– Есть, конечно. Но мало. А тебе парней у себя принимать. Они ещё пару дней дадут тебе отдохнуть, а потом не отвяжешься.

Они действительно появились через пару дней. Толпы парней из разных посёлков. Навещали его компаниями. Просто так, для поддержки. И как репетитора. Что тоже заканчивалось, в итоге посиделками. Хорошо, хоть Марфа снабжала его снедью. Иначе, что бы он делал? Учиться ведь нужно?

Ему тоже полагался репетитор из волонтёров. Так-то оно так... Но на практике оказалось, что нет его. Репетитора. Отыскали какого-то парня из космоакадемии. Он пообщался с ним в вирте. Вроде пробного занятия. Заржал потом:

– Тебе в репетиторы только пара наших самых чокнутых преподов подойдут. Но они слишком заняты и такой хренью страдать не будут. Тем более, что тесты на поступление, уверен, ты сдашь превосходно!..

Смотрел. Алекс молчал. Ну, да. Проходил он те тесты. Пока в пробном режиме...

Парень усмехнулся:

– То-то же... Ты точно будешь любимчиком у тех маньяков. И не волнуйся. Я не проболтаюсь, что ты из этих, из-за Барьера.

Алекс кисло ответил:

– Все и так поймут. Я не знаю элементарных вещей.

Парень, Ник, тут же предложил просветить его. Прогуляться вместе где-нибудь, можно компанией. Алекс засомневался, но передал разговор профессору. Тот приказал идти просвещаться. Повеселиться с парнями от души. Взять с собой пару человек покрепче и посообразительнее. И, если что, связываться с ним в любой момент.

Алекс, пусть и со скрипом, согласился со стариком. Ему действительно необходимо адаптироваться. Как он будет учиться и жить в общаге космоакадемии, если до сих пор выглядит и чувствует себя, как лесовик?

Попросил Грина составить им с Ником компанию. Тот с энтузиазмом согласился и прихватил с собой парочку парней. Как раз будет четверо. И во флайере хорошо поместятся, и веселее будет.

– Вместе веселее, знаешь ли насмехаться,– заявил здоровенный Грин Алексу.

Хотя, какой здоровенный? Он сам, после той лаборатории, сравнялся с ним. Он теперь тоже бугай. Как Грин. Таким и Атарик был. Скоро отца догонит...

Мысль была мерзкой, и он, недолго думая, попросил Деметру прекратить его "подращивать". Сверхразум обиделся. И отрезал:

– Не вмешивайся в мои совершенные планы! Каким нужно, таким и будешь!

– Тоже мне эстетка!– подумал Алекс про себя.

Мити фыркнула у него в голове...