Текст книги "Веришь? (СИ)"

Автор книги: Наталья Машкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

Глава 35.

В том, что случилось дальше, виновата была только Кора. Хотя, ради справедливости, стоит сказать, что она тоже не хотела ничего плохого... Просто вышло, как вышло...

Ей было так хорошо в последнюю неделю зимних каникул, что она просто не хотела разбивать этот их один на двоих, с Алексом, мир. Он был таким уютным, этот мир. Тихим и светлым... Таким тёплым и родным, и бесконечно дорогим...

Она просто не хотела пускать в него реальность. Ту самую реальность, что, не стучалась даже, а ломилась в двери. Скоро она придёт, и от их, одного на двоих с Алексом мира, может быть, не останется ничего...

Пока этого не случилось, Кора старательно избегала любых сложных разговоров и тем. В последний их вечер вместе, Золотой припёр её к стенке и потребовал прямого ответа. Перси поцеловала его и попросила небольшую отсрочку. Она ответит, когда что-то станет более-менее понятно с их жизнью.

Алекс решил, что речь идёт об учёбе, ухаживаниях Ливина, о том, сможет ли он сам снова стать "моногамным". Потому и усмехался расслабленно. Глупости это всё...

Конечно, глупости! Потому, что Кора имела ввиду что-то совсем другое. Вот и вышло, что она его обманула. Утаила то, что могло перевернуть жизнь каждого из них с ног на голову или вовсе прекратить эту жизнь...

***

Вернулись в академию они порознь. И началась учёба. Специальная группа декана косморазведчиков окунулась снова, как в ледяную прорубь, в изматывающие тренировки. Которые стали ещё жёстче. Скоро стало понятно, почему. Через две недели, когда они, по словам Рида, "растрясли немного жирок, нагулянный на каникулах", их снова отправили на практику. Снова на Симул. На месяц.

Кора улетала из дома даже с радостью. Папа совсем расклеился. Смотрел на неё, будто видит в последний раз. Несколько раз пытался уговаривать её, чтобы она срезалась в учёбе. В последний раз чуть не заплакал...

Поэтому она с неимоверным облегчением собрала сумку и умотала на практику. Поцеловала, конечно, Тома Блайза. Улыбалась, шутила. И испытала дикое чувство освобождения, когда убралась от его трагичного взгляда подальше.

Бедный папа! Ему можно только посочувствовать. Но, что ж делать?.. Только собраться и жить дальше. Бороться, пока есть возможность... Использовать любую такую возможность. Какой бы призрачной она не казалась...

Она решила, ещё по дороге на Симул, что они поговорят с отцом предельно откровенно, когда она вернётся. Как взрослые люди. Без всех этих увёрток и недомолвок.

А потом началась практика. Точнее сказать, изматывающая, нескончаемая карусель занятий, полётов, испытаний и тренировок. Они все шалели. Вернее, ошалели где-то через неделю таких нагрузок, и всё остальное время работали на автопилоте. На одних голых инстинктах...

Поразило их то, что инструкторы были этим довольны. Один из них проболтался даже:

– Настоящие профи только так и работают. На инстинктах. Посреди заварухи думать, как правило, некогда. Ты или успел первым, или умер... И профи становятся только тогда, когда навыки переходят в разряд инстинктов. Это плохо, конечно, для личной жизни. Перекосы всякие неизбежны... Но вот для дела, самое то...

Они и дальше вели "элиту" по дороге к званию "профи", эти инструкторы Симула. Никаких поблажек, отдыха, снятия напряжения. Ничего. Даже в самом конце практики их не повезли "на экскурсию", как рассчитывали некоторые ребята.

Посмеялись ехидно:

– Учитесь, парни, справляться так, без девочек.

Снизошли... Если так можно выразиться... Разрешили отметить окончание практики прямо в столовой, где питалась группа. С выпивкой даже. Легально.

Ах, да! Их, в придачу ко всему, изолировали от остальных курсантов. Никаких контактов! Даже пищу они принимали отдельно. Там же, где жили и тренировались. В отдельном модуле Симула. Они и знать не знали раньше, что там есть жилые помещения...

***

"Спецы" были так измотаны, что и этому снисходительному "можете выпить" инструкторов, были рады. Нужно было приходить в себя. Хоть как-то. А то руки у них мелко дрожали иногда. И реакции были, как у диких зверей, на любое движение, что замечали перефирийным зрением, или на едва слышный звук.

Выпивку притащили те же инструкторы, за что им большое человеческое спасибо. Разную привезли. Лёгкую и "потяжелее". Вином не заинтересовался никто. Даже девушки. Они что, меньше устали, что-ли? Судя по тому, как их барышни теперь ругались, когда жизнь доставала, устали, ещё как...

Так и сидели измотанные до предела "практиканты", угрюмо втупившись в свои стаканы. Пытаясь отвлечься, говорить о чём-то постороннем и, по возможности, приятном. Не выходило от слова совсем... Всё равно скатывались к своему. И, в итоге, бросили насиловать себя.

У всех накипело. Да, ладно бы только это!.. Единодушно сошлись на том, что все эти бесконечные "практики" очень дурно пахнут... Первокурсников снова посадили за штурвал. Сразу после нового года. А второй курс сдаёт теперь по нормативам четвёртого, плавно подгребая к пятому.

К чему бы это?..

Предположения высказывали все. Кто осторожно, кто прямо. И звучали они примерно в одну степь: война маячит на горизонте. Случится она или нет, кто его знает? А вот то, что она более чем вероятна, факт.

– А мы? Нахрена нас так дрессировать? Вообще не понятно, какие нормативы мы сдаём! Я сколько ни искал, не нашёл ничего подобного!– высказал кто-то из ребят самое наболевшее.

Крэйг Ливин открыл насмешливый глаз.. До этого он держал глаза закрытыми. То-ли медитировал, то-ли слушал бредни одногруппников, как музыку. Хохотнул, немного несвязно:

– Да, плевать, парни! И девочки тоже!.. Простите... Буду по простому... И плевать мне, даже если нас слушают!.. Нас, типа, можно использовать в тёмную, а нам даже догадаться нельзя что-ли?...

Удивились. Крэйг, похоже, набрался. Говорил экспрессивно, не так, как всегда. А, может, волновался? Потому и пил?.. Глаза разумные. Трезвые. И очень грустные, какие-то. Будто все они тут не жильцы...

Многие передёрнулись от этого взгляда. Крэйг снова усмехнулся. Отсалютовал стаканом:

– Молодцы! Оперативная логика пашет!.. Всё верно, парни! И девушки... Я дядьке своему порассказал немного, как нас натаскивают... Знаете, что он сказал мне?.. Что это стандарты мобильных диверсионных групп. Удивился сильно, правда... Это же смертники, говоря простым языком. Для них нет правил, запретов, теории. Ничего. Только задача. Раскорячься или сдохни, но выполни...

Расхохотался безрадостно. И сквозь смех закончил:

– Он сказал, что выполняют задания часто, а вот сдыхают почти всегда. "Группа одного задания". "Гладиаторы". "Самоубийцы". Космодесантники зовут таких по-разному. Смысл один. С тех заданий не возвращаются... И идут туда только кому терять нечего, и жизнь обрыдла. Чаще всего, старики в профессии. Те, у кого крыша нехило так течёт...

Гробовое молчание повисло в относительно небольшом зале. Разбавлялось оно только звоном стекла. Да, такую новость нужно "запить"... Так и молчали... Пока какая-то из девушек не спросила:

– Не понимаю, почему мы?

Крэйг пожал плечами. И снова опрокинул стакан в глотку. Впасть в глубокую задумчивость опять, ему не позволил Хмарь. Заговорил, как обычно, спокойно и размеренно. Чокнутый робот!..

– Вопрос "Почему мы?", мне кажется непродуктивным. Вряд-ли мы сможем ответить на него с наскока. А вот на другой вопрос, вполне. Ответ на него прояснит многое, если не всё...

Ливин перебил. Развязно и зло:

– Хватит трепаться, Хмарь! Мы и так знаем, что ты умный! Роди уже свою очередную гениальную идею!

Алекс усмехнулся холодной, равнодушной улыбкой, не затрагивающей глаза. Так, как улыбался за Барьером:

– Рожаю, Ливин! Вопрос очень простой, на самом деле. Мы легко ответим на него... Почему сейчас? Почему нас так торопят? И какой крайний срок, за который наши дрессировщики не могут выйти?

Ливин, сидевший до этого на стуле, развалясь, собрался мигом. И настороженно, совершенно трезво бросил:

– Ты перебрал! Три вопроса, Золотой! Их три!

– Правильно! А ответ только один. Ты понял уже... Ты, Ливин, и наш костяк – выпускники. Числиться студентами вы будете до августа. Потом присяга и служба. А это значит...

Александр Хмарь сделал паузу, предлагая любому из одногруппников закончить вполне очевидную мысль. Ребята молчали.

– Сам говори, умник! Никому нахрена не сдались твои лавры!– рыкнул Крэйг.

Алекс безмятежно кивнул:

– Это значит, во-первых, что сунут наши задницы туда, откуда не возвращаются, не позднее конца августа, потому и гонят взашей. А во-вторых... Раз мы нужны им без присяги... это может означать только одно: операцию готовят втёмную потому, что в игре в чужую пользу, подозревают руководство Земного Союза... И ещё один немаловажный вопрос... Против кого нас поставят?.. Тут и дебил ответит! Вспомните, какие симуляции нам гоняют... Одно и то же . Только на разные лады.

– Варданцы!..– пискнул кто-то из девушек. И снова повисла гнетущая тишина...

***

Ребята отмирали потихоньку. Начинали вяло перебрасываться фразами. Наверное, он посчитал, что теперь они привлекут меньше внимания... Или просто дольше не выдержал?..

Хмарь плавно, текуче поднялся со своего стула. Так же легко, обманчиво небрежно выдернул Рэнсом с её стула:

– Поговорим?..

И, не дожидаясь ответа, поволок, как котёнка, к выходу... Крэйг начал подниматься:

– Ты куда её?..

Гений не дослушал. Процедил сквозь зубы так же холодно и сосредоточенно как, наверное, убивал там, за Барьером. Даже глаза посветлели, превратившись из серых в морозные ледышки:

– Не мешайтесь под ногами...

Тогда Ливин обратился к Коре:

– Рэнсом, помощь нужна?

Кора покорно шла за Хмарем. Резких движений не делала. Голос не повышала. Посоветовала своим негромко:

– Не лезьте, ребята. Не суйтесь. И не провоцируйте его... Мы поговорим, и всё... Да, Алекс?

Вместо ответа, дикарь дёрнул девушку за руку. Что-то вроде: хватит болтать! И вытащил за дверь столовой в коридор. Дверь закрылась.

Студенты пили, думали над своими перспективами. Закрадывались мысли, что нужно бы пойти, поискать парочку. С другой стороны, неловко было. Кто их знает, чем они там в коридоре или в тренировочном зале занимаются?..

Они размышляли ещё, когда услышали глухой, звук неподолёку. Потом ещё. Звучало странно. Будто чем-то или... кем-то бьют по стенам...

С мест сорвались почти одновременно. Не толкались. "Дрессура" приносила свои плоды. Они чувствовали друг друга и действовали, как единый организм. Поэтому очень быстро, прикрывая друг друга, оказались сначала в коридоре... Где испытали первый шок, увидев вмятины на металлических перегородках.

Метнулись в зал. И застали "битву мутантов" в самом разгаре...

А ещё поняли, что дружат они с гибельными, чокнутыми тварями. Кости которых не ломаются от удара о металл. Которые двигаются так, что глаз с трудом улавливает движение. Которые, судя по всему, ударом, без всякого экзоскелета, могут уложить варданца. Проломить его грёбаный панцирь и добраться до незащищённого нутра.

Они было кинулись разнимать спятивших, когда Ливин гаркнул:

– Не сметь! Рэнсом сказала, не лезть и не провоцировать! Выполнять!

Вожак! Его привычно послушали. В первые мгновения. Потом и сами разобрались, что нечего лезть туда, откуда живым не вывернёшься. Или уляжешься в медкапсулу на полный цикл восстановления и регенерации.

Выглядели оба мутанта страшно. Холодные. Сосредоточенные. Вот уж кто точно не думает, когда ведёт бой! Одни гибельные инстинкты! А лица спокойные, отрешённые. Переговариваются негромко.

Как бы быстро изменённые не двигались, а уловить рисунок боя можно, и наблюдать за схваткой просто невероятно захватывающе. Тем более, что ребята подуспокоились немного... Уже через минуту стало понятно, что по-настоящему бьёт только Рэнсом. И то, только для того, чтобы не дать Хмарю себя скрутить.

Что вообще между ними двумя произошло?! Целые год всё было спокойно. Нормально же общались и тренировались. Целый год! Или это у них, у мутантов, обязательное зимнее обострение?.. Шутки шутками, но что-то же случилось? Такими ожесточёнными они ещё не видели их никогда!

Дикая мысль, что Хмарь взялся приставать к Рэнсом и теперь ещё не отстаёт, не прижилась в головах. Золотой?! Да за ним пол академии бегает!.. Более менее адекватных объяснений драки не было. Поэтому они просто ждали. Чего-то, что объяснит происходящее.

Не дождались. Хмаря, судя по всему, достало сопротивление. Он бросил церемонии и танцы. Не обращая внимания на удары Рэнсом, попёр буром, будто это комариные укусы. Неприятно, но не смертельно.

Проломил её оборону, схватил, прижал девушку к стене, прорычал хрипло что-то ей в лицо. Разжал руки и спокойно пошёл прочь.

Ну, как спокойно... Лицо было застывшее и такое жуткое, что его пропустили, и спрашивать ни о чём не стали.

Зато к Рэнсом подскочили и предложили довести её до больницы Симула, если нужно. "Жертва нападения" яростно рыкнула на сочувствующих:

– Я в порядке!

И тоже пошла прочь с таким лицом, что к ней не стали вязаться...

Глава 36.

Кора спокойно пошла за Алексом. Готова была слушать нотации. Чего уж там! Заслужила и потерпит!

Чего она не ожидала, так это натуральной ярости. Таким с ней Золотой не был никогда. Он вообще не часто бывал таким. И только за Барьером, с гориллами отца и хэдами, которые имели наглость оспаривать его власть и разумный подход к управлению людьми. Такие вспышки, когда он позволял себе проявить бешеный нрав Хмарей, были редкими. И всегда кто-нибудь умирал. Пусть и убивал он чужими руками...

Теперь её очередь познакомиться с Алексом Хмарем без прикрас и маски цивилизованности. Кора поняла это почти сразу. Когда, едва выйдя из столовой и закрыв дверь, он впечатал её в стену коридора. Не больно, но ощутимо припечатал и зафиксировал, чтобы дёрнуться не могла.

Негромко, утробно зарычал ей в лицо:

– Ты ведь знала, Ра? Прочитала отца? И не призналась!.. Почему?.. Ну, почему ты всегда врёшь? Ведёшь себя не как женщина, а как лживая дрянь?!.

Он ждал ответа. Что на такое скажешь? Согласишься, что ты лживая дрянь? Мерзкий разговор! И определения в её адрес мерзкие! Но страшно совсем не это...

Перси натурально залипла на лицо Алекса, будто видела его впервые... Как он похож на Кирилла Хмаря!.. Глаза бешеные, выцветшие, зрачки настолько узкие, что напоминают прокол в радужке. Лицо так же застывает в ярости, как у отца. Один в один...пусть Мити и пожалела парня, оставив ему красоту...

Он даже ведёт себя, как он... Не просто зафиксировал её, обездвижил, как сделал бы Атарик... У Хмарей, оказывается, семейный стиль имеется: фиксация с упором на шею. Прихватил, как хищник. Оно, конечно, эффективно... Но Перси подозревала, что им просто нравится так проявлять свою власть. Чувствовать биение жизни жертвы и её дикий, животный страх.

– Как они похожи!..

Эта мысль билась в голове и в сердце. Неслась по венам, вымораживая вину и остальное. Её глупые чувства. То, до чего нельзя было доводить, с таким, как он... Пусть он не убивал своими руками, в отличие от неё, однажды это произойдёт. Неминуемо. Он много раз уже отнимал жизни. Умел это делать. Рутинно и эффективно. Так и убьёт однажды. Невозмутимо, уверенно в себе...

Перси затошнило. Захотелось убраться от него подальше. Чтобы подумать. А главное, чтобы не видеть, насколько он похож на главного убийцу и злодея "за Барьером"... Этот убийца с гениальными мозгами, умеет прятаться гораздо лучше своего отца. Невероятно умный. Такой же бешеный. И с теми же инстинктами.

Он даже руку ослабил у неё на горле так, как делал это Кир. Ровно настолько, чтобы она могла говорить, но не больше того. Даже вдохнуть поглубже не получалось. В голове плыло от недостатка кислорода... Так и задумывалось. Дополнительный фактор давления!

– Чтобы так чувствовать жертву, нужно родиться хищником...– растерянно думала Перси.

Поняла, почему профессор Глан отваживал Хмаря от неё... Берёг, дурочку? Видел его глубже, чем остальные? Боялся за неё? Видел, что этот конкретный хищник выбрал её, Кору Блайз, своей любимой жертвой?.. Если бы поговорить со стариком откровенно! Если бы он мог переступить через врачебную тайну! Может быть, тогда она поняла бы многое...

В голове уже хорошо так плыло. Это расшатывало самообладание девушки. Испуг, мысли, похожесть Хмаря на её главного врага, измотанность от тренировок, воспоминания о маме и Рике... Столько всего вспомнилось. Паника, словно муть, поднялась со дна разума, не давая видеть ясно...

Поэтому, наверное, когда он зарычал на неё снова, Перси, впервые в жизни, ударила его по-настоящему. Так, как била Винса, когда убивала его... Провела приём так, что он, не ожидавший нападения, впечатался в стену коридора со всего маху, прогнув его.

И потащил её за собой, не успев ослабить захват... В глазах девушки потемнело. В разуме тоже... Померкло всё, кроме инстинкта самосохранения. Нет, не всё... Она помнила, как он похож на Кира. И как крепко сжимал её шею...

Какая разница, что он тут же отпустил её, когда понял? Похоже, испугался даже... Она подыграла ему. Безвольно повисла у него на руках. Он звал её и тормошил. А она снова ударила. Вероломно. По тому, кто не ждал нападения и не мог защититься. Вложив в удар всю свою силу. Он отлетел и снова впечатался в стену. Упал. Вскочил. Отряхнулся, как большой пёс, восстанавливая, видимо, резкость восприятия. И кинулся на неё по-настоящему.

Перси только рада была. Впервые в жизни она встретила приход ярости изменённых с благодарностью. Как своего защитника. Она теперь сможет ответить ему достойно, этому ублюдку. За всё. Особенно за то, что он так похож на Кира. И за то, что она не видела этого. Предпочитала видеть другое. Все эти розовые сопли. Дура! А ведь Глан предупреждал!..

Она плавно, грамотно отходила к тренировочному залу. Там просторно, можно не сдерживаться. Плевать, что инструкторы Симула видят их сейчас. Плевать ей на это!

Она била так, словно мстила за всё, что происходило за Барьером. Не только с ней, но и с мамой. Со всеми теми девочками, которые оказались там на положении рабынь. Милли показала ей статистику. Тайком от Глана. Данные эти были секретными потому, что касались частной жизни граждан ЗС.

Она видела цифры. Почти все девушки, что были похищены и выжили за Барьером, лечились теперь. Кто-то посещал психологов, кто-то психиатров. А кто-то оказался в лечебнице... Но ещё больше заинтересовали Кору другие цифры... Со своими так называемыми "мужьями" осталось только восемь женщин. Восемь! Остальные уехали к своим семьям сразу же. Вместе с детьми. Вот, собственно, всё, что нужно знать о добровольности за Барьером...

Она тоже едва не втянулась в подобное... Гормоны виноваты, наверное. Или бешеная привлекательность Хмаря, которую он щедро тратил на неё.

– Как теперь тратит свой бешеный темперамент в другом смысле!– злобно думала Кора.

Горло болело. Она понимала, конечно, что всё, что произошло, случайность. В которой она, во многом, виновата сама. Все за Барьером знают, что нельзя провоцировать изменённого в момент нестабильности и ярости. Когда работают инстинкты. Так быстро, что мозг может не успеть "отменить команду".

– А что?– злобно думала Перси, стараясь отбиться от Золотого.– Инструкторы должны быть довольны! Мы оба сейчас яркий пример голых инстинктов, которые очень полезны "в деле", но мешают личной жизни!

Она пришла уже немного в себя. И даже улыбнулась уголком рта забавной мысли... Очень зря потому, что Золотой озверел сильнее. Умудрился перехватить её, прижал к стене, навис над ней:

– Почему ты всё время лжёшь?

Она могла бы спросить "Почему ты всё время распускаешь руки?". Имея ввиду не только нежности. Горло болело не шуточно... Она не стала добавлять к чувству вины парня новый камешек. Он не виноват, что руки у него, как клещи, и инстинкты папочки. Она тоже хороша и подвела его к тому, что случилось. Но и она не виновата. Просто нельзя пытаться связать вместе прошлое и будущее. Нельзя!

Поэтому она, вместо ответа, ударила снова. Ну, о чём им говорить? О чём? О том, что и значения уже не имеет?

Он снова подловил её, прижал к стене, и задал новый вопрос:

– Ты поэтому тянула?

Кора не собиралась отвечать. Но он прижался к ней сильнее. Дохнуло от него болью и виной. Знакомым и родным теплом. Тем, к чему она уже так привыкла... и язык ответил сам:

– Да!

Он прислушался к этому её хриплому "да" очень внимательно. А потом снова ухватился за её шею. Мягко и нежно принялся ощупывать. И выдавил из себя:

– Я повредил тебе что-то?

Столько ужаса было в его голосе, что Кора постаралась переключить его. Кашлянула пару раз и грубо бросила:

– Отвали, Хмарь!

Грубо прозвучало и в смысле "грубых" слов, и в смысле грубого, каркающего голоса. Пока он переваривал, Кора снова вывернулась и отскочила подальше. Он следом. Медленно, мягко обходил её по кругу, высматривая, как лучше напасть. Она снова едва слышно бросила:

– Отвали от меня, Хмарь!

Громче нельзя было. У их развлечения появились зрители. Которые с потрясёнными лицами наблюдали за забавами мутантов. Он тоже видел их. И тоже говорил совсем тихо:

– Я отвалю. Как только услышу ответ и провожу тебя в больницу.

– Себя проводи, Золотой!– огрызнулась Перси.– Куда-нибудь подальше, куда солнце не заглядывает! А насчёт ответов... Ну, на хрена они тебе? Ты что поверишь, если я скажу, что берегла тебя?

Он сумрачно глянул на неё. Одними губами прошептал:

– Почему не поверю, если ты, идиотка, готова беречь кого угодно?!

А потом поступил так, как поступал с отцом, когда тот бил его. Просто отрешился от боли. Какое это имеет значение? Особенно в этот раз, когда он заслужил, всё, что получает. Более чем заслужил...

Он не парировал удары. Просто напрягал мышцы, чтобы минимизировать ущерб. А сам скрутил Кору Блайз по всем канонам. Снова притиснул к стене. Навис над ней. Требовательно встряхнул девушку:

– Ну? Говори? Хоть теперь скажи правду! Ты ведь не собиралась отвечать мне? Да? Просто потому, что не собиралась выжить? И подружка твоя знала. Потому и новая модификация. Чтобы увеличить твои шансы, да? Которых почти нет!

Кора молчала. Он снова чуть встряхнул её. Но держал совсем не больно. Больно было от его слов. Они были больными эти слова. Для него. И для неё:

– А я всё думал, почему меня Деметра не зовёт. Всё просто. Задача для дураков! Я ведь буду в основном корабле. Мои шансы выжить равны шансам успеха миссии, а значит, зависят от работы всех. Их нельзя увеличить. Твои шансы, как и остальных пилотов, мизерные. Выйти против варданцев! Которых будет в несколько раз больше... Самоубийство!..

Он придвинул вдруг лицо совсем близко к её лицу. Словно собираясь поцеловать. И надрывно прошептал:

– Умоляю! Завали тесты!

Обнял, наплевав на все захваты. И снова, с болью, просил:

– Завали тесты, Кора! Прошу! Я пойду вместо нас обоих. Выложусь. Надо, умру. Но ты... Откажись!

Он так смотрел на неё, что она, наверное, отдала бы ему всё на свете. Всё, что он просил. Кроме вот этого. Ответила прямо, без игр и недомолвок:

– Нет. Прости. Ты сам понимаешь, что мы с тобой – основа их плана. Без нас ребята не справятся.

Странная гримаса исказила его лицо. Горькая улыбка, как у старика, видевшего уже всё на свете и потерявшего это "всё":

– Ты ведь, и правда, берегла меня, чокнутая Нийри. Дай-ка догадаюсь... Ты потому тянула время... Думала, что мне легче будет пережить твою смерть, если мы не будем парой на тот момент, да? Что-то вроде того, что всё, что между нами – это флирт, улыбки, объятия и поцелуи. И больше ничего... А раз ничего, то и страдать я буду меньше. Ну, колись, защитница! Так ты и думала?!

Он кривился горько, зло. Кора не смогла молчать или лгать. Тихо ответила:

– Да. Так я и думала...

Он рассмеялся. Выдохнул ей прямо в губы:

– Какая же ты дура!

Разжал руки. Проверил, надёжно ли она стоит на ногах, и пошёл прочь. Перси шепнула ему в спину:

– Прости меня!

Он не остановился. Дёрнул только досадливо плечом...

***

Вечером Кора "постучалась" в комнату Линды Хьюм. Подруга впустила её. И насмешливо осведомилась:

– Неужели созрела для разговора?

– Нет.

Линда хмыкнула:

– Зачем тогда притащилась?

Вот что хорошо в их дружбе, что они принимают друг друга такими, какие есть, без рисовки и обязательных правил. Другим, может быть, обидно было бы, а им в самый раз.

– Найди для меня косметику у девочек.

У Линды отвисла челюсть. Кора добавила с нажимом:

– Пожалуйста!

– На хрена?– выродила Лин.

Перси без слов отогнула ворот водолазки... Увидев синяки во всю шею, старшая подруга Коры поперхнулась:

– Тебе в больницу нужно!

– Нет. Всё в порядке.

– Какое "в порядке", если он шею тебе чуть не свернул?

Кора усмехнулась:

– И близко нет. Он просто расстроился и не рассчитал...

– Ты что? Покрываешь этого урода?– ужаснулась Лин.– Ты что из этих замшелых дур, которые до сих пор считают, что "бьёт, значит любит"? Или оскорбляет, или ещё что-то... Что там у вас за любовь принимается?..

Кора ответила сухо:

– Если ты о том, что было за Барьером, то там ни о какой любви речи не шло. У мужчин были потребности, женщины подчинялись. Те, кого не устраивал такой порядок вещей, становились нёрс, как стала я.

Линда сдулась. Поняла, что заступила черту. Пробормотал примирительно:

– Найду тебе какие-нибудь мазилки, чтобы спрятать эту красоту. Не будет у наших, найдём у девушек-курсантов.

***

Нашли. И назавтра, когда они улетали на Землю, Кора могла надеть уже что-то из своих привычных футболок.

Хорошо, что девочки подсуетились. Инструкторы Симула рассматривали её шею сегодня более чем пристально. И Золотого тоже. Следы увечий на курсантах не нашли, морали читать не стали. Посчитали, видно, что это их вина. Не подрассчитали нагрузки. Пережали.

Алекс тоже рассматривал. И её, и шею. Увидел гораздо больше, чем не модифицированные инструкторы. Скривился и отвернулся. Глаза, правда, были такие, что Перси захотелось подойти, обнять парня, утешить и хорошо поплакать у него на груди.

Не выйдет. Слишком много людей вокруг. А жаль...