Текст книги "Я твоя тень (СИ)"

Автор книги: Натаэль Дэнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 37 страниц)

Глава 68

Как это ни странно, но с тем самых пор, как отёк практически сошёл с лица, в зеркало я не смотрелся ни разу. Разве что в зеркальный потолок, находящийся в лофте над кроватью, но там обычно было темно, да и высоковато, чтобы хорошо всё разглядеть. И вот теперь, когда доктор Элспет снимал с меня бинты, я гадал, смогу ли я распознать свои черты или же теперь я даже для самого себя неузнаваем?

Пока врач орудовал ножницами и руками, ты сидел напротив на койке и в нетерпении дёргал ногами.

– Почти готово, – сообщил доктор Элспет, а потом отошёл от меня чуть в сторону, вручил мне зеркало на длинной ножке в розовой оправе.

Я осторожно, опасаясь увидеть то, что меня может расстроить, заглянул туда. Зеркало сильно увеличивало, наверное, чтобы можно было разглядеть каждую пору, и поэтому я увидел себя не целиком, а лишь отдельные черты: более узкие челюсти, выступающие острые скулы, острый кончик носа, менее пухлая верхняя губа и более круглые глаза… Хотя последнее могло быть из-за ещё не до конца сошедшего отёка век. Не знаю, какое выражение отразилось на моём новом лице, когда я отодвинул зеркало, но оба присутствующих в помещении человека – ты и врач – смотрели на меня напряжённо и ожидающе. Я попытался улыбнуться, но почувствовал, что готов разреветься. Я понятия не имел, что привело меня в такое расположение чувств, но надо было с этим что-то делать, и я прикусил нетронутую скальпелем нижнюю губу. Боль помогла отвлечься от эмоций.

Врач отошёл ещё дальше, взглянул на моё лицо оценивающе. Ты, наоборот, подошёл близко-близко и некоторое время пялился на меня, словно я таблица с тысячей мелких буковок, среди которых нужно обнаружить слова. Постепенно на твоём лице появилась ехидная и довольная улыбка. Ты высунул язык и выставил вверх оба больших пальца. Потом повернулся к врачу.

– Отлично! Я очень доволен.

Доктор Элспет с сомнением перевел взгляд с меня на тебя, потом обратно. Мне тоже надо было что-то сказать.

– Спасибо, – выдавил я, – хорошо получилось.

В лофт мы вернулись по одному – поехали на разных такси. Я добрался до лофта первым и минут двадцать ждал тебя, сидя прямо на полу под дверями. Мне нравилось место, в котором мы жили: не в глуши, но и не в шумном центре, и на нашем последнем этаже больше не было квартир, так что коридор тоже был наш. Можно было гулять по нему даже голым. Правда, я так ни разу это желание и не воплотил в жизнь. Не стоило этого делать и сейчас – я же не знал, когда ты появишься.

Пока я ждал тебя, успел задремать, прислонившись спиной к некрашеной стене из кирпича, и очнулся от того, что ты пихнул меня ногой в бок.

– Эй, чё валяешься и портишь такую красоту?

У тебя в руках был бумажный пакет, доверху заполненный продуктами. Из него торчал багет, какая-то зелень, рыбий хвост и бутылка с маслом. Я нехотя поднялся, ты сунул мне пакет, достал ключ и открыл дверь. Я пошёл за тобой по пятам, мы остановились у кухонной стойки, куда я и поставил продукты.

– Любишь суши? – спросил ты, раскладывая продукты на стойке.

– Не знаю, – прошептал я. – Не пробовал.

Несколько дней назад я обнаружил, что вполне могу нормально говорить и даже немного петь, но по привычке постоянно переходил на шёпот.

– Не ел суши? – изумился ты. – Так не бывает! Откуда ты…

– С Плутона, – перебил я тебя.

Ты выложил перед собой плетённую из дерева салфетку.

– Да-да, я помню, – сказал ты, не отрывая взгляда от того, что для тебя сейчас было важнее меня.

От моей помощи в готовке ты отказался, сославшись на то, что человек, который не ел суши, не может их готовить. Пока ты мыл овощи, я уселся на высокий стул у стойки, подпёр рукой щёку и принялся считать линии на бамбуковой салфетке.

– Эй! Не трогай моё лицо! – крикнул ты, вернувшись к столу. Пока соображал, что ты имеешь в виду, ты дёрнул меня за руку, от чего я чуть не уронил голову на стойку. – Я же сказал, не порти красоту.

– Извини, – пробормотал я. – Я, наверное, пройдусь, ладно? Займу чем-нибудь руки.

– Ага, иди, рассмотри себя, как следует, в зеркале. Я позову.

Я поднялся наверх, включил настенное бра, залез на кровать и вытянулся во весь рост. До зеркального потолка оставался почти метр, света было недостаточно, но я всё равно узнал лицо, смотрящее на меня с потолка. В этот же миг догадка прошибла меня током от кончиков волос до ногтей на ногах: ты сделал из меня свою копию. Вот для чего была диета, шрам от ожога.

Но зачем всё это? Ты всегда мечтал о брате-близнеце или же задумал нечто грандиозное? Связано ли это с сюжетом песен?

Было бы естественным желанием расспросить тебя обо всём, но я по-прежнему не знал, с чего начать, как подобрать слова. Мы поужинали роллами с едко пахнущим соусом, от которого мне весь вечер хотелось пить. Мне бы стоило радоваться: ты приготовил для меня ужин, лично для меня, сам ты! Но меня разбирали противоречивые чувства. А потом ты куда-то ушёл, а когда вернулся, в руках у тебя было здоровенное прямоугольное зеркало без рамы. И как только ты дотащил его?

Ты поставил зеркало у свободной стены напротив запрятанных под полиэтиленом скульптур, под высоко расположенными окнами. Его пришлось слегка наклонить, и от этого, если низко присесть, можно было увидеть отражение потолка. Несколько секунд ты ходил перед зеркалом, определяя, где встать, чтобы поместиться в нём во весь рост, потом толкнул меня на своё место. Я увидел худощавого чуть сутулого человека с чёрными волнистыми волосами до плеч, большими глазами, острыми скулами и с перекошенным от ужаса лицом.

– Эй! – крикнул ты. – Не порти моё лицо. Улыбнись, что ли.

Я попытался сделать то, о чём ты меня попросил, но получилось совсем не так, как у тебя, и твоё отражение в зеркале скривило губы в отвращении.

– Какого упыря! Ты можешь хоть что-то сделать нормально?! – ты в сердцах шлёпнул себя по ноге и завыл от боли, а, может, досады, потом завертелся, как волчок.

Я наблюдал за всем этим в отражении, и у меня родилась идея.

– Ференц, – тихо позвал я тебя, но ты всё равно услышал и подошёл. – Да, точно. Если ты будешь рядом, я смогу повторять твои движения. Можешь быть, как обычно…

– А я как? – фыркнул ты.

– Да… Нормально, так хорошо.

Ты закинул мне руку на плечи, уставился на своё отражение, надул щёки, сделал брови домиком и, в общем, сделал такое лицо, будто сейчас заплачешь. Или, точнее, словно ты изображаешь, что сейчас расплачешься. Я попробовал повторить, но тут до меня дошло, что ты пародируешь меня, и я пихнул тебя в бок, высвобождаясь из объятий.

– Ой, деточка обиделась, – ты помахал кулаками у глаз, будто вытираешь слёзы.

– Вовсе я и не обиделся, – возразил я. – Просто ты не помогаешь.

– Окей. Исправляюсь.

Ты сел у самого зеркала и позвал меня. Вблизи наши лица хоть и были теперь очень похожи, но всё равно отличий было море. Ты, видимо, тоже обратил на это внимание.

– Надо исправить тебе брови. Какие-то они у тебя неправильные. И это, – ты вытащил из моей причёски прядь волос и выпустил её на лицо, – тоже. Чё они вьются, как бабочки над цветком? Были же прямые.

– А остальное? – осторожно спросил я, стараясь не встретиться с тобой глазами в зеркале. У меня было ощущение, что это я виноват, что получился не точной копией тебя.

– Что остальное? Тебе что-то не нравится?

Я хотел сказать о том, что мы не совсем похожи на близнецов, но промолчал, потому что не знал, а надо ли тебе именно это. Может быть, так ты и задумывал. Или… Вдруг ты не видишь разницы, а я тебя лишь расстрою.

– А что остальное? – снова повторил ты. – Остальное неважно, всё равно оно сгорит в огне, – я вздрогнул, но приложил все силы, чтобы не выдать, что понимаю, о чём речь. Даже, несмотря на то, что, вероятно, я как раз таки ничего и не понимал. Ты бросил на меня настороженный взгляд, – …или его скроет грим, – закончил ты.

Это был подходящий момент, чтобы признаться, что прочитал твои стихи, и спросить об их смысле, но я опять не решился. А потом мы долго кривлялись у зеркала – ты менял выражения лиц, а я повторял за тобой – и лучшего случая не представилось. Обезьянничать оказалось не так уж и сложно, и под конец это развеселило нас обоих, хотя ты и пытался сдерживаться ради дела. Урок актерского мастерства закончился тем, что мы оба лежали на полу и умирали со смеху.

– У тебя здорово получается, – похвалил ты, когда смех прошёл, и мы смогли принять вертикальную позу. – Думал, будет сложнее.

Ты ушёл в душ, а я поднялся в спальню и упал на кровать. Пресс ещё не отдохнул от смеха и теперь с благодарностью расслабился в своё удовольствие. В зеркальном потолке появилось отражение тебя. Я знал, что тебя здесь нет, но вполне мог представить, что это ты взираешь на меня сверху.

– Привет, Ференц, – сказал я отражению. Слова прозвучали странно. Я подумал о голосе, и о том, смогу ли я сымитировать твой. – Как твои дела? У… ты так смотришь, словно… Нет, не то, – осадил я себя, почувствовав стыд за нелепую попытку выдать такую банальную фразу за твою реплику. Я прищурился, растянул однобокую улыбку и показал отражению палец так, словно собираюсь стрелять из него. – Смотрю, ты просто светишься от… Нет. Детка, пока ты рядом, они прекрасны! – я сделал вид, что выстрелил из пальца и сдул дымок. – Фу, ерунда!

Было странно осознавать, что за столько времени, что я наблюдал за тобой, я так и не запомнил твои коронные фразочки на простое приветствие. Неужели придётся начинать всё с нуля? Нет, я бы только с радостью продлил наше с тобой общение на тысячи лет вперед, но что-то мне подсказывало, что ты потребуешь результат намного раньше. Я снова уставился в зеркало и принялся тренироваться быть тобой.

– Детка, знаешь, за что я тебя так люблю? – твой голос появился в спальне до того, как я заметил, что в уборной уже не шумит. – Ты всегда знаешь, чего я хочу.

Ты плюхнулся на кровать и спихнул меня из центра. Я, конечно же, сразу же прекратил свои неуклюжие попытки в изображении тебя.

– Ты всё быстро схватываешь. На вот тебе за это, – ты поцеловал меня в щёку, точнее, присосался так, как будто намеревался втянуть меня целиком в рот.

Я наблюдал за происходящим в зеркальном потолке со стойким ощущением, что, если я повернусь, то окажется, что я здесь совершенно один, а твоё отражение – плод моей фантазии. Даже ощущение от поцелуя полностью не уверило меня в обратном.

– Хочу тебя, детка, – ты сгрёб меня в свои объятия, провёл носом по моей шее снизу вверх, чуть прикусил кожу, провёл по ней кончиком языка. Я подумал, что тоже могу что-то сделать, и наклонил голову, чтобы поцеловать тебя, но ты вдруг резко оттолкнул меня.

Ты подпрыгнул с кровати и, перепрыгивая через ступеньки, скрылся внизу. Не успел я подумать, чем разочаровал тебя, как ты вернулся с фотоаппаратом.

– У меня отличная идея! Сделаем мне новую аву.

– Но тебя же нет в соцсетях? – удивился я.

– Уже есть. Скоро буду. Ложись сюда, – ты махнул фотоаппаратом в неопределённую сторону.

Далеко не с первой попытки я понял, что должен делать. Когда я, наконец, определил своё местонахождение в центре кровати под углом в сорок пять градусов, ты сказал:

– Ага, теперь раскидай волосы, будто ты только проснулся. Или нет, будто ты только что трахался. И сделай томное лицо. И усталое… Нет, не такое! Ты бегал с лопатой за бомжом по метро? Вот именно, что нет… Да не так! Кто трахается с таким лицом? Блин, тебя бьют, что ли? Вон же зеркало, над тобой, туда и смотри.

Тебе надоело возиться со мной и прыгать по кровати, надвисая, как грозовая туча, и ты, бросив фотоаппарат – он повис на ремешке у тебя на шее – схватил меня за бедра и подтянул к себе, потом сел сверху и принялся ёрзать взад-вперёд. Я ощутил, как кровь приливает к паху. В спальне было недостаточно света и, наверное, воздуха. Перед глазами всё поплыло. А ты положил колени на кровать и, упёршись одной рукой мне в грудь, слегка сменил траекторию движений. Твои волосы вылезли из хвоста и скрыли часть лица. Такой хрупкий и лёгкий, так ты очень напоминал девушку и тебе, похоже, это только льстило – я заметил довольную улыбку и блеск в глазах. Моя футболка собралась складками под твоей ладонью. Наученный горьким опытом, я закинул руки за голову, чтобы машинально не прикоснуться к тебе. Практически вся моя инициатива обычно резко прерывалась тобой, так что я пришёл к выводу, что ты любишь всегда быть главным, и не стал мешать тебе. Но, как обычно, я не угадал твоих желаний, а, может, дело было в другом – ты спрыгнул с меня так неожиданно, что я испугался, вдруг ты упадёшь на пол и ударишься.

Ты появился в поле зрения, снова запрыгнул на кровать с ногами и нагнулся надо мной с фотоаппаратом. Мне пришлось согнуть ноги, чтобы тебе было, где стоять, и заодно, чтобы скрыть эрекцию. Я не видел твоего лица из-за вспышки и терялся в догадках, доволен ты мной или нет. А ты, как назло, молчал.

Я насчитал двенадцать кадров, двенадцать ярко вспыхнувших белых огней, прежде чем ощутил, что ты спрыгнул на пол. Теперь я видел лишь твой тёмный силуэт. Когда зрение вернулось, тебя в спальне не было.

Глава 69

На первом ярусе лофта свет горел намного ярче. Ты сидел за кухонным столом, сгорбившись над ноутбуком, экран которого почти полностью скрывали твои волосы. Я поднял руку, чтобы положить тебе на плечо, хотя и догадывался, как ты отреагируешь, но ты резко обернулся, и я так и замер. С ноутбука на меня воззрилось твоё или, если быть точным, моё «твоё лицо». Лёгкий румянец на щеках, нереально большие зрачки и волосы, рассыпанные на мятой простыни. Если бы я не знал, кто позировал, то раскрыл бы рот от рвущегося изнутри «Вау!». Но я знал, поэтому ощутил приступ стыда.

– Детка, ты офигенный!

Ты отвернулся назад к экрану и занялся обрезкой фотографии. Я поставил локти на стол и наклонился к компьютеру. Наши головы оказались на одном уровне, волосы сплелись между собой. Я пожалел, что сейчас перед нами нет зеркала.

На экране появилась вкладка браузера, страница фейсбука, принадлежавшая Ференсу Чейну. В статусе значилась строчка одной из твоих песен, на аватарке – только что подрезанная с краёв фотография, верхняя запись на стене – репост видео со страницы группы King’s Shade.

– Очень круто смотрится, – похвалил я.

– Ещё бы, – согласился ты. – Ждём лайки. А пока ждём, – ты повернулся ко мне, – можем заняться кое-чем полезным, – я успел подумать о том, как было бы здорово вернуться в спальню, хотя ты, наверное, имел в виду тренировки по искусству подражания тебе. И вскоре понял, что опять я ни разу не угадал. – У меня потрясающая новость. Нильс нашёл чуваков, которые хотят подписать с нами контракт на альбом. Здорово же? Люди услышат нашу историю.

Я хотел порадоваться за ребят, но чёрная зависть, так некстати пустившая в меня свои щупальца, позволила только кисло улыбнуться.

– Да, это хорошо, – выдавил я из себя.

– О, детка, да ты никак помираешь от зависти! – воспылал ты радостью или, скорее, злорадством. – Но зря. Ты, может, и свалил от нас, но я тебя никуда не отпускал. А пока я не расхочу, ты будешь петь. Ты же ещё не разучился? – я, ничего не понимая, помотал головой. – Вот и славно. Потому что скоро мы едем в промо. Ты едешь в промо, повторяю для особенных.

Внутри меня образовался мощный торнадо, поднимающий волны радости от низа живота к голове, в то время как здравый смысл отказывался верить. В конце концов, чувства взяли надо мной верх, и я смял тебя в объятиях, наплевав на твои протесты и даже на хруст, который вполне могли издавать твои рёбра.

Внезапно ты обмяк и повис, как тряпичная кукла. Я осторожно разжал руки и заглянул тебе в лицо, боясь увидеть признаки того, что я тебя задушил. Нет, ты был жив, дышал, но выглядел так, словно тебя тошнит. Причём от меня.

– Прости, Ференц. Я не хотел причинить тебе боль, – пробормотал я, пытаясь переварить столь внезапно сменившееся настроение.

На твоём лице не появилось не единого признака прощения. Ты приподнялся со стула, а потом вдруг упал коленями на пол и развалился там весь. Последней упала рука, просившая о помощи. Сложно было догадаться, шутишь ты так или тебе серьёзно нехорошо. Я потряс тебя за плечи.

– Тебе плохо? Может, воды? – ты слабо помотал головой. – Таблетку? Врача?… – я перебирал варианты, а ты выдавал одну и ту же реакцию. – Пожалуйста, скажи, – взмолился я, – как тебе помочь? – Ты показал рукой в сторону лестницы, а, может быть, уборной. – В туалет? Наверх?

На последней фразе ты зажмурился. Может быть, тебе надоело, но я решил, пусть это будет «да». Я взял тебя подмышки и потащил по полу. Твои ноги зацепились за провода, и ноутбук полетел на пол, но никого это не интересовало. У лестницы я остановился. Лифтом тут и не пахло, но я решил попробовать. Присел, подхватил одной рукой тебя под колени, а второй – подмышки и приподнял. Это оказалось легче, чем я думал, но где-то на середине лестницы я тебя всё равно чуть не уронил. Когда, наконец, передо мной нарисовалась кровать, я разжал руки и равнодушно взглянул, как ты падаешь на матрас, раскидывая руки и ноги в стороны, как мертвец. На мгновение твои губы тронула улыбка. Я лёг рядом, накрыл тебя рукой и провалился в сон. Всё-таки было уже далеко за полночь.

***

Прекрасное летнее утро в парке Вашингтон-сквер встретило меня с распростёртыми объятиями. Учебный год ещё не закончился, студенты сновали туда-сюда через парк, где пролегал их привычный путь от одного корпуса к другому, но, наверняка, их мысли витали больше вокруг прогулок на природе, чем экзаменов.

Я остановился у фонтана и окинул взглядом первую на сегодня локацию: мне предстояло играть тебя по настоящему, среди живых людей. Время шло к двенадцати, и на скамейках стали появляться первые обедающие: с конспектами, ноутбуками и бумажными стаканами вместо еды. Я нацепил дежурную ухмылку, сунул руки в карманы и прогулочным шагом направился по периметру парка. На мне были твои драные джинсы, совершенно не закрывающие колени, майка в полоску, пёстрый шарф, стоптанные кеды, белые кожаные перчатки без пальцев и солнцезащитные очки – на всякий случай. Добровольно в таком виде я бы в жизни не вышел на улицу, но моего мнения ты не спросил, чему я, как ни странно, был только рад, потому что образ мне пришёлся по душе. Уже ничего толком не делая, я ощущал себя крутым. Часть волос я собрал в маленький хвостик, остальные оставил распущенными. Я видел похожую причёску раньше у тебя, и ты не возражал.

Под щебет птиц и мысли о том, какая у меня должна быть походка, какая осанка, какие движения, я преодолел первые петров пятьдесят. Это оказалось просто. Особо на меня никто не глазел, хотя несколько девчачьих взглядов, украдкой направленных из-за ноутбуков, я всё же уловил. Наверное, это должно было быть приятно, но я воспринял это как должное.

Первый пункт плана выполнен, следующее задание – заговорить. Только подумал об этом, и мою невозмутимость, как дождём смыло. Внезапно воздух показался слишком душным, и я ощутил, как покрываюсь потом. Зазвонил мобильный – перед приездом в парк ты выдал мне старенький кнопочный телефон. Нормальных мелодий в нём не было, поэтому сошлись на вибрации, которую в узких джинсах я ощущал, как пендель под зад.

– Малыш, ты как, держишься? – спросил ты самым нежным голосом, на который, наверное, был способен.

Я кивнул, потом спохватился и сказал в трубку:

– Да. Всё в порядке.

– Видишь, девчонок на скамейке напротив фонтана? На вид они ничего. Заговори с ними.

Я принялся сканировать окружающий мир на предмет упомянутых лиц. Пришлось развернуться назад, пройти тем же путём к фонтану, и только тогда я нашёл их.

Две девушки, на вид первокурсницы, сидели по краям скамейки и увлечённо листали стопку исписанных от руки листов, лежащих между ними. На мгновение мне показалось, что одна из них похожа на перекрасившуюся в блонд Джемму – неприятный холодок пробежал по спине – но, подойдя чуть ближе, я понял, что ошибся. Девушки были мне незнакомы.

– А что мне сказать им? – спросил я.

– Просто познакомься.

– В смысле, спросить, как их зовут?

В трубке раздался непонятный звук.

– Ты никогда с девушками не знакомился, что ли?

По-моему, ответ был очевиден, поэтому я не понял, зачем ты спросил и тем более, для чего выдержал паузу.

– М… С двумя сразу – нет, – нашёлся я.

– А в чём разница? Ты классно выглядишь, они будут только рады, если ты подойдёшь.

Если я подойду и буду тупить, то – вряд ли. Но тебе я этого не сказал.

– Ладно, попробую.

– Ага. Не забудь, ты – это я. И веди себя соответственно.

Ты был так уверен, что я знаю все твои привычки, повадки и фразы, что у меня не было выбора, кроме как действительно стать тобой. Я отключил телефон, сделал глубокий вдох и направился выполнять миссию.

Преодолев быстрым шагом – чтобы не успеть передумать – дистанцию до скамейки, я остановился на секунду, поймал взгляд одной из девушек, а потом присел на подлокотник. Он оказался скользким, и мне потребовалось немало усилий, чтобы сохранить невозмутимый вид и не навернуться на землю.

– Хей, – я сделал твой излюбленный жест рукой – поднял вверх, вытянув указательный палец. – Экзамен?

Конспекты девушек представляли собой сплошные строчки мелкого корявого почерка без единого шанса определить, о чём в них речь.

Одна из девушек, та, которую я принял за Джемму, подняла на меня глаза.

– Ты с социальной работы? – невозмутимо спросила она, а я в этот миг чуть не слетел с подлокотника.

Какое совпадение! Неужели в этом парке нет студентов, кроме как из моего института?

– Нет, но я там был, – ответил я, как можно неопределённей. – Социальная работа, первый курс, профессор Эймс. Вы у него?

Обе девушки синхронно закивали головами.

– А ты уже сдал? – спросила блондинка.

– Да, ещё в том году.

– Сложно?

– Блин, Марта, давай лучше повторять, всего полчаса осталось, – возмутилась вторая девушка.

– Перед смертью не надышишься, – парировала Марта.

Ответа на вопрос от меня уже, похоже, не ждали, и я сменил тему.

– Есть планы после экзамена, отметить сдачу?

– Его ещё сдать надо, – сказала подруга Марты, в очередной раз перелистав все бумаги. Было похоже, что моё общество её напрягает.

– Ну ладно, – сказал я, поднимаясь, – удачи на экзамене.

У Марты на лице застряло расстроенное выражение, но я всё равно ушёл из зоны их видимости и набрал тебя.

– Чё, как? – мгновенно спросил ты, словно только и ждал, когда я позвоню.

– Не очень. Они готовились к экзамену и не хотели отвлекаться.

– В смысле? Ты их на свидание позвал, что ли?

– Нет… Ну, спросил про планы после экзамена. У них такие лица были, по крайней мере, у одной… Наверное, я им просто мешал.

– И ты ушёл? Только потому, что не понравилось выражение лица тёлки?

Я задумался. Да, так оно, получается, и было. Ты принял моё молчание за признание.

– Ай, чувак! Тебе не надо угождать им, понимаешь? Будь обворожительным и говори, что в голову придет.

– А если они меня прогонят? – уточнил я.

– Метлой гнать будут до самого Севера? Ну-ну. Где ты таких видел. Прогонят – уйдёшь. Но заранее-то на фига? Вот ты вечно такой, всё время сбегаешь. Чуть что не так – фить, и тебя след простыл. Люди должны тебя запомнить, понимаешь? Тебя, а не ветер от твоего побега.

Мне было не по себе слушать от тебя упрёки, но я полностью был согласен с тем, что ты говорил. Я ведь и, правда, всегда убегал и прятался. Но теперь так больше нельзя – я не должен позорить тебя.

– Извини, – сказал я в трубку, – я исправлюсь.

– Да забей! Поговорил и ладно. Для начала сойдёт. Жену искать тебе и не нужно. Теперь иди в центр Киммеля. Перезвони, как доберёшься.

Ты положил трубку. Я обернулся и увидел, как девушки со скамейки направляются к переходу через дорогу. Марта заметила меня и помахала. Всё неприятное, что скопилось от пережитой неудачи, растворилось в тот же миг. И что это я так напрягаюсь? Я же теперь Ференс Чейн, и мир будет лежать у моих ног. У наших ног.

На первом этаже центра Киммеля было на удивление много народа. Я прошёлся по холлу, делая вид, что просто наслаждаюсь жизнью, в прочем, так оно и было. Мне было ужасно интересно, смотрят ли на меня окружающие, но пялиться по сторонам я не рискнул, а боковым зрением видел только цветные силуэты и расположение людей, но не выражения их лиц.

Я занял стратегическую позицию у лестницы наверх, откуда был виден весь холл, при этом не надо было подозрительно коситься вокруг, и потянулся к заднему карману за телефоном. В этот момент с быстротой кометы подлетело облако духов, затем их хозяйка, которая тут же заключила меня в еле уловимых объятиях. Она даже скорее сделал вид, что обняла, чем реально прикоснулась ко мне. Я повернулся и узнал Кару. По телу сразу же пробежал спазм ужаса. Наверное, то же самое отразилось и на лице, но Кара либо не заметила, либо тактично промолчала.

– Давненько тебя не было! – девушка явно была рада меня видеть, вся аж светилась.

Я на мгновение забылся и решил, что не заслужил таких эмоций с её стороны, но быстро вспомнил, что я теперь – ты. Телефон я затолкнул назад, мысленно пожалев, что не позвонил тебе до того, как вошёл в здание.

– Какие новости? Что нового? – спросила Кара, пока я тупо загадочно улыбался, вместо того, чтобы тоже выразить хоть какие-то эмоции в её адрес. – Где пропадал?

– Ого, это допрос? – спросил я, понизив голос по твоего тембра, но по-прежнему улыбаясь и надеясь, что не выгляжу, как идиот. Мне до ужаса захотелось найти зеркало и проверить это, но как назло, рядом были только ступени на второй этаж.

– Нет, конечно, – заулыбалась Кара пуще прежнего. – Просто ты так неожиданно появился. Ещё не написал свой роман?

Не понятно было, шутит она или речь и правда идёт о литературе. На всякий случай, я неопределённо пожал плечами. Кто бы мог подумать, что я так быстро наткнусь на твоих друзей. Хорошо ещё, что я хотя бы знал её имя.

– А ты ещё не стала рок-звездой? – ответил я вопросом на вопрос, хотя и с приличной паузой – пока сообразил.

– Пока нет, – Кара развела руками. – Ты кого-то ждёшь тут? А то, может, погуляли бы.

– Нет, в смысле, не жду, – ляпнул я, не подумав. Не мог же я отказать девушке?

Мы вышли на улицу, я хотел взять Кару под руку так, как мы обычно ходили с Джеммой, но девушка увернулась и с удивлением скосила на меня глаза. Так что больше я ничего не пытался делать в своём стиле и постарался, как можно сильнее вжиться в твой образ, и мы просто пошли радом по тротуару.

– Я пишу кое-что, – начал я, вспомнив, что обычно ты вопросы не задаёшь, а молчать было бы ещё страннее, – наверное, я тебе говорил. Про роман в стихах?

Кара кивнула. На её лице было написана полная сосредоточенность и готовность слушать. Я даже немного растерялся.

– Думаю, получится, годная вещь. Это будет альбом, альбом-история, типа как у Александа Аспа. Кстати, уже и контракт есть со студией.

– Ты серьёзно? – удивилась Кара. – Контракт? А с кем, если не секрет?

– Пока это секрет. Но будет здорово.

– Не сомневаюсь, – отозвалась Кара, и я услышал в её голосе смесь обожания и зависти. А, может, я хотел это услышать и только выдумал. – А мы вот расстались.

– Кто это – мы? – не понял я.

– Тина ушла в сольное плавание, а Викки познакомилась с парнями из джаз-бэнда и пристроилась к ним на подпевки. Тупо, да?

– Вас разогнали, как тучи перед парадом? – пошутил я, а потом спохватился, что повод, пожалуй, для шуток – так себе.

Кара горько рассмеялась.

– Да уж, это точно.

Некоторое время мы шли молча, тротуар закончился, и мы перешли дорогу по пешеходному переходу, а потом Кара спросила:

– Ты не надумал вернуться в универ? Хотя, что я спрашиваю, у тебя же карьера мечты, – девушка усмехнулась. – Но всё-таки, образование бы не помешало. Тебя не хватает в универе, и в нашем клубе. Культура нынче уже не та, никакой эстетики, скоро совсем в попсу скатимся. А, кстати, как там Нильс? Видела его на днях, он прошёл мимо и даже не поздоровался, типа такой крутой.

– Не знаю, что тебе сказать, жив-здоров. Я не в ответе за его поведение.

– Да знаю я! Я же просто спросила.

Ноги привели нас обратно в Вашингтон-сквер. Даже не знаю, чьи именно, потому что мы не договаривались, но синхронно поворачивали в нужную сторону.

Я заметил среди нежно зелёной растительности ярко рыжее пятно, и мне снова померещилась Джемма, хотя я, честное слово, и не думал о ней.

– Ладно, слушай, мне пора, – сказал я Каре. – Ещё увидимся.

Я пошёл в сторону, подальше от рыжего пятна.

– Ты сказал, что не занят! – услышал я из-за спины голос Кары.

Не оборачиваясь, я вышел из парка, прошёл пару кварталов туда, где шанс встретиться со студентами универа был чуть меньше и позвонил тебе. Ты ответил не сразу.

– Чё, как? Насобирал рыбки в невод?

– В смысле? – не понял я. – Я встретился с Карой, еле отделался. Но она вроде поверила, что я это ты.

– А то, – усмехнулся ты. – Ещё бы не поверить. Столько денег на операцию угрохал!

Мне стало немного обидно, что ты отдал все заслуги врачу и совсем ничего не сказал про мой актёрский дар. Но я проглотил обиду молча.

– Я хотел позвонить, но тут она, и я не успел, – начал объяснять я, но потом сообразил, что ты вроде и не спрашивал. – Что дальше? Мне ещё с кем-нибудь встретиться?

– А ты хочешь?

Было странно слышать, что тебе важно моё мнение, но с недавних пор всё в моей жизни стало не так, как раньше, поэтому я решил ничему не удивляться.

– Может, для первого раза хватит? Я бы сходил…

– Окей, – перебил ты. – Тогда жду дома.