Текст книги "Я твоя тень (СИ)"

Автор книги: Натаэль Дэнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 37 страниц)

– Ой, – сказала она и подпрыгнула на месте. Монетки со звоном разлетелись по полу. – Кара? Лорен? Алисия?

Когда длинный перечень женских имён окончился, я убрал руки. Джемма несколько секунд смотрела на меня в недоумении, как будто я сделал что-то совсем уж неуместное, но потом улыбнулась.

– Рад, что ты пришла, – я хотел обнять Джемму, но она мягко отстранилась.

– А я не к тебе, я поддержать Грозовые тучи.

Я ей не поверил, но сделал вид, что страшно разочарован. Мы вместе собрали монеты, и Джемма купила воду.

– Мы выступаем раньше них, так что придётся и нас послушать, – бросил я, уходя из холла.

Нас поставили ближе к началу, что ужасно огорчило Нильса, так как он решил, что самые сливки, как правило, выступают в конце. Но мне, наоборот, это показалось удобным, можно устроиться в зрительном зале и досмотреть концерт со всеми. Я запланировал высмотреть Джемму со сцены, а потом как бы случайно подсесть к ней. Может быть, она всё-таки захочет пойти погулять со мной, а не с подругами?

Сцена в университетском концертном зале по размеру казалась больше, чем в том клубе, где мы выступали. Не знаю, на самом ли деле так было, или только казалось из-за более яркого освещения. Поскольку ты так и не объявился, я понятия не имел, надо мне наносить грим или нет. С одной стороны, мы выступали под новым названием, а, с другой, это ведь всего лишь университет. Хотя зрителей здесь было ничуть ни меньше.

Нас объявили, и мы вышли на сцену все вместе без моего пафосного опоздания. Пока ребята подключали гитары, я подошёл к стойке с микрофоном и оглядел зал. И, хотя свет на сцене был в несколько раз ярче, чем внизу, я сразу заметил огненные волосы Джеммы на втором ряду. Она смотрела на меня, я – на неё, и мне вдруг ужасно захотелось сбежать со сцены. Отчего-то её присутствие смущало намного больше, чем всех остальных людей вместе взятых. Как будто мой обыкновенный мир, в котором я получал образование, был хорошим мальчиком на радость родителям и примерным девушкам смешался с альтернативной реальностью, где господствовала рок-музыка, ночные прогулки по Нью-Йорку, концерты, запрещённые вещества. Мой мир, от которого я стремился убежать, перемешался с твоим миром, в который я так хотел попасть.

Звук здесь оказался не таким, как в клубе, от чего я растерялся и напутал слова в песне. Уверен, что кроме Нильса, никто ничего и не заметил, но от него мне влетело, почти как однажды от мамы, заставшей меня за «порчей» скрипки (я всего лишь играл на ней без смычка). Выслушав все, на мой взгляд, несправедливые обвинения в безответственности, разгильдяйстве и несобранности, я хотел было сбежать к Джемме, но не удержался от комментария:

– Да ладно тебе, это всего лишь универ.

У Нильса сделалось настолько злое лицо, что я испугался, как бы он не выгнал меня из группы прямо сейчас.

– Кто ты такой, чтобы плевать на нашу основную аудиторию? – сказал он холодно.

Я почувствовал себя так, словно мне на головы вылили ведро даже не ледяной воды, а кипятка. Хорошо, что хоть всё происходило только в присутствии ребят из группы. Но и на их лицах я заметил осуждение.

Я выскочил в коридор и, прежде чем пойти в зрительный зал, решил прогуляться по коридору и успокоиться. В голову полезли разные мысли: от «они меня недостойны» до «я – полное ничтожество».

Я поднялся по лестнице на самый верх, туда, где, наверное, почти никогда никто не бывал, с чётким планом просидеть там пару часов в одиночестве, жалея себя. Но потом мне вдруг в голову пришло, как жалко и глупо я буду выглядеть, если меня здесь кто-то найдёт. В конце концов, я же сам виноват, плохо выучил слова. Мне не на кого пенять кроме себя. Да, и ещё в зале меня ждала Джемма, я не мог её опять проигнорировать. Даже, если она и правда пришла к девчонкам из Грозовых туч, всё равно шанс заманить её на прогулку не стоило упускать. Может быть, Нильс увидел бы нас вместе и понял, что я не настолько жалкий и никому не нужный, как он думает.

Я зашёл в зал, протиснулся вглубь второго ряда и сел на свободное место рядом с Джеммой, на котором лежала её сумочка. То, что она заняла место мне, было очень хорошим знаком. Со сцены кто-то пел, я не обратил внимания, главное, что не Грозовые тучи (голос был мужской).

– Привет, – шепнул я Джемме в ухо.

Она убрала сумку с сидения, и я смог сесть нормально.

– С чего ты взял, что я заняла место тебе?

– А кому? Кара же ещё не выступила. А вся группа тут не поместится.

– Ладно, – шикнула на меня Джемма. – Сиди, если хочешь.

Несколько номеров я молчал и иногда посматривал на Джемму, хотел узнать по выражению её лица, в каком она настроении. Но Джемме это не нравилось, и она каждый раз отворачивалась, а потом вообще заявила, что я мешаю ей смотреть концерт.

– Пойдём потом в кино?

Джемма некоторое время никак не реагировала на мой вопрос, я даже начал нервничать. Когда я уже собирался повторить вопрос, Джемма сказала:

– Ладно! Пойдём в кино, но только если… если ты подождёшь меня в парке. Хорошо? Давай, иди. Ты и, правда, бесишь.

Я посмотрел на Джемму, убедился, что она не злится, и протиснулся в проход под недовольные вздохи зрителей. Я забрал из гардероба куртку и вышел на улицу, оглядываясь по сторонам, чтобы не наткнуться на кого-нибудь из своей группы. В холле было мало людей, и мне удалось выскользнуть на улицу инкогнито, зато на крыльце на меня кто-то налетел, чуть не сбив с ног.

– Приве-е-ет, чувак! – услышал я твой голос, а потом осознал, что нахожусь в твоих объятиях. – Я скучал. Пошли, пройдёмся, расскажешь, как выступили. Я только приехал, не успел на вас.

Ты забросил мне руку на плечо и подтолкнул в сторону парка.

Глава 43

Мы гуляли по кампусу и со стороны выглядели, наверняка, как закадычные друзья. Я старался не таращиться на каждого встречного, но мне ужасно хотелось послать всем мысленное сообщение «смотрите, я с Френсисом, и он мой друг».

После твоего длительного отсутствия в тебе как будто что-то изменилось. Внешне ты оставался всё тем же тощим парнем, одевающимся в дырявые джинсы, не по погоде лёгкие куртки и стоптанные кеды. Чёлку ты завязал в смешной хвостик на макушке, и от тебя, как обычно, пахло сигаретами, жвачкой и духами. Но изнутри тебя шла новая мощная энергия, тебя переполнял энтузиазм, который ты старался сдерживать, но я всё равно чувствовал его.

Мне было до ужаса любопытно, где ты был и чем таким интересным занимался, но сначала я долго подбирал слова, чтобы задать этот простой вопрос, а потом ты заявил:

– Блин, все спрашивают, где я был, чем занимался, как будто им это так важно. Фу, ненавижу, когда так делают. Я ж не на допросе, отвечать на всё, что подсказывает им нездоровое любопытство. Рад, что ты не такой. Правда, чувак. Ты особенный.

После этих слов я, естественно, выбросил вопрос из головы. Быть особенным было намного соблазнительнее, чем выяснять правду.

Особо рассказывать про выступление группы на фестивале было нечего, поэтому я уложился в краткий отчёт из пяти предложений о том, какие мы были по очереди, после кого выступали, сколько людей было в зале, какой был звук и реакция зрителей. Про то, что я напутал слова, я говорить не стал, зато не забыл похвалить твою песню. Я не льстил, мне она, правда, очень нравилась, как и первые три, и я готов был посвящать твоему таланту дифирамбы, хотя немного и завидовал, что я так не могу.

Когда я закончил отчёт и хвалебные отзывы о твоем творчестве, ты сказал:

– Ладно тебе, не смущай меня.

– Но ты, правда, написал гениальные песни. И всем ребятам понравилось.

– Ага, – ты кивнул и тут же сменил тему, но я бы с удовольствием снова похвалил тебя, потому что мне нравилось наблюдать, как ты смущаешься. – Мы с тобой только раз нормально погуляли, когда искали тебе шмотки, помнишь? Ты не занят ничем? Повторим?

Я не забыл, что должен был ждать Джемму на крыльце после концерта, но в этот момент мне показалось это настолько неважным, что я тут выкинул это из головы.

– Я свободен.

– Красава! – ты похлопал меня по спине. – Только зайдём кое-куда.

Мы вернулись к центру Киммеля и зашли в фойе. Ты направился к банкомату, а я остановился на расстоянии, чтобы ты знал, что я уважаю твоё частное пространство и не собираюсь подглядывать, сколько денег ты снимаешь, и сколько осталось на счету.

Я старался сделать равнодушный вид, но на самом деле меня распирало от радости. Я не только снова увидел тебя, но ты даже позвал меня с собой на прогулку. Не кого-то из группы и даже не Мону, а меня. Это просто не могло ничего не значить.

И вот, в тот момент, когда я уже не сомневался, что мир создан для меня, со стороны лестницы раздались голоса, одним из которых принадлежал Джемме. Поскольку я стоял чуть ли не в центре холла, спрятаться мне было некуда.

Джемма шла в компании с Лорен и Эммой, но заметив меня, она отделилась от них и подошла ко мне.

– Ну, что, идём? – явно пребывая в приподнятом настроении, Джемма уцепилась мне за руку, но мне было не до веселья.

Я аккуратно вывернул руку, но девушка, очевидно, не поняла, что я сделал это специально, и попыталась ухватиться снова. В этот же момент ты забрал из банкомата чек и направился ко мне. Очевидно, для тебя присутствие Джеммы совершенно ничего не меняло, потому что ты подошёл с абсолютно наивным вопросов:

– Пошли ещё в аптеку на презиками заскочим?

Не знаю, что ты имел ввиду, и зачем сказал это, но челюсти у нас с Джеммой попадали одновременно.

– Кто это? – спросила меня Джемма, уставившись с несколько побледневшим лицом и напуганным взглядом.

– Это…, – я не успел придумать, как представить тебя, и в этот момент заметил, как твоя фигура удаляется к выходу.

У самой двери ты обернулся.

– Ну, ты идёшь? – ты махнул мне рукой и вышел на улицу.

Секунду поколебавшись, я убрал руку Джеммы от себя и выбежал следом. О чём в этот момент думала Джемма, я боялся даже подумать. Я бы на её месте точно бы не пришёл ни к одному выводу в пользу наших с ней отношений.

Ты успел отпахать уже метров сто, и мне пришлось догонять тебя бегом. На ходу я формулировал ответ на вопрос, который ты можешь мне задать. «Кто это девушка», спросишь ты, а я скажу: «моя девушка». Или нет, ты спросишь «чья эта рыжеволосая бестия», а я отвечу – «моя».

Но до самой аптеки ты говорил о чём угодно, только не о Джемме. Я даже усомнился, а видел ли ты вообще, что она держала меня за руку?

Ты ушёл сразу к кассе, а я решил пройтись между рядами, чтобы не мешать тебе, но уже через минуту услышал твой голос:

– Тейт, куда ты делся?

Я подошёл и ты спросил:

– Тебе какие презики нравятся?

Вопрос был немного странным, но, чтобы не выглядеть тупицей или недоразвитым, я ляпнул:

– Обычные.

Ты повернулся к продавцу.

– Пачку классических презервативов и жвачку. Вон ту, мятную.

Мне стало стыдно, что продавец может подумать, будто я стесняюсь сам себе покупать контрацептивы, и я отвернулся. Как раз в этот момент, дверь в аптеку открылась, и с улицы залетела запыхавшаяся Мона. Ты этого, конечно же, видеть не мог, поэтому довольно демонстративно передал упаковку с презервативами мне. Хотя, может быть, если бы и видел, то сделал бы то же самое.

Мона просто не могла не заметить этого.

Я ожидал, что она начнёт смеяться, колко пошутит или хотя бы захихикает, но у неё только расширились глаза, а потом, когда ты обернулся и увидел её, то она прищурилась.

– О, Фер! А я не знала, что ты вернулся, – звучало это из её уст крайне неправдоподобно, но ты это никак не прокомментировал. – А у нас вот концерт только что закончился. Пойдём, погуляем? – Мона взяла тебя за руку и притянула к себе.

Я был уверен, что ты откажешься от меня в пользу Моны, и уже стал планировать, что сказать Джемме, если она ещё в там, как оправдать свой побег, но ты довольно грубо вырвал свою руку из захвата Моны.

– У меня другие планы, – ты подошёл ко мне и приобнял, очевидно, намекая, что я являюсь частью его этих самых планов.

Мона должна была разозлиться, но она только прикусила нижнюю губу в задумчивости.

– Жалко, – сказала она после небольшой паузы. – Но дашь хоть минутку поговорить? А Тейт пока причешется. Тут должен быть сортир.

Я не понял, причём тут моя причёска, но машинально ощупал голову. Я не хотел навязываться и устраивать публичный делёж тебя с Моной, поэтому, рассудив, что раз уж ты выбрал меня, пара минут с Моной ничего не изменят, и спросил у продавца, можно ли воспользоваться уборной. У мужчины образовалось такое выражение лица, словно я отвлёк его от созерцания разыгрывающейся на его глазах мелодрамы. Он показал куда идти и, похоже, вернулся к прерванному занятию. По крайней мере, он повернулся в вашу с Моной сторону.

Моё отражение подсказало, что с моей причёской всё в порядке. Но всё равно я включил холодную воду, намочил руки и провёл ими сначала по лицу, потом по голове. Всё, что происходило в настоящем времени, настолько плохо вписывалось в мою привычную жизнь, что я боялся, что если я решу осмыслить это, то просто сойду с ума. Ты не только интересовался моим вкусом, пусть и в презервативах, но и решил подражать ему. То есть теперь не только я хочу быть, как ты, но и ты, – как я. В это сложно было поверить, никто и никогда не хотел быть похожим на меня, а уж ты, тем более, ведь ты всегда только смеялся надо мной. Может быть, это раньше я был таким непопулярным, глупым и смешным кретином, а сейчас я уже не такой? Или это ты изменился?

Я постоял ещё немного, чтобы дать тебе и Моне обсудить всё, что вы хотели, но не сильно увлечься, а потом дёрнул ручку двери. Она не поддалась. Я попробовал ещё раз и ещё раз. Только попытки с десятой до меня дошло, что меня заперли. Наверняка, это была Мона. Не знаю, как она усыпила твою бдительность, и как объяснила то, что я застрял в туалете, но я был уверен, что ты точно к этому никакого отношения не имел.

Я стучал и стучал в дверь, хотя мне было и стыдно от того, что аптекарь поймёт, что надо мной подшутили. Только минут через десять дверь открылась. Передо мной стоял незнакомый мужчина.

– Ты что сидишь тут взаперти? – удивился он, убирая швабру в сторону.

Оставив его без ответа, я выбежал на улицу. Реальность оказалась жестокой. Я выбирал между тобой и Джеммой, но остался вообще один.

Глава 44

С выводами я поторопился, одному мне пришлось недолго быть.

Несколько дней спустя я, как обычно, выходил из общежития на учёбу. Настроение было серым и безрадостным. От ребят никаких вестей не было. Просто быть вокалистом в твоей группе меня уже не устраивало, мне хотелось большего: быть частью жизни ребят, тусоваться с ними, проводить вместе вечера, обмениваться шутками, понятными только нашему маленькому сообществу. Но ничего подобного меня не ждало, ребята мной вне стен репетиционного подвала совершенно не интересовались. А сам я не знал, как привлечь их внимание.

«Привет, как дела?» в фейсбуке не работало.

Я изучил все интересы, указанные в соцсетях ребят, но толку от этой информации было мало. Если бы я предложил обсудить что-нибудь из этого, то стал бы выглядеть озабоченным неудачником. Ведь только неудачникам приходится исследовать чужие страницы в фейсбуке, чтобы попытаться наладить контакт с людьми, нормальные же люди общаются вживую и находят общие темы так же.

Вот такие мысли крутились у меня в голове, когда я открывал дверь на улицу, спускался по ступеням с крыльца, собираясь направить свои ноги по тропинке к учебному корпусу.

В наушниках играла подходящая настроению меланхоличная музыка из плейлиста Нильса. Боковым зрением я заметил мужской силуэт, переминающийся с ноги на ногу и подпрыгивающий на месте, но не повернулся. Мало кого могли ждать у общаги с утра пораньше, чтобы вместе преодолеть короткий промежуток кампуса до аудитории.

Я спокойно продолжил свой путь дальше, но уже через несколько шагов чуть не упал от того, что кто-то с силой толкнул меня в спину.

Я обернулся, ещё не зная, как реагировать: испугаться и убежать или возмутиться. У крыльца стоял ты и махал мне руками, на кисти которых ты натянул рукава, от чего между лонгсливом и джинсами показалась полоска голого живота. Ты шагнул ко мне и сдернул наушники.

– Ты засранец, вот, кто ты! Сою я тут, жопу морожу, а он не соизволил даже остановиться. Слов нет!

– Прости, я не…, – начал оправдываться я, но ты перебил меня.

– Ага, все вы такие, погружённые в самое себя. А тут, может, кто погибает рядом.

Пока я терялся в догадках, на самом деле ты злишься или шутишь, ты схватил меня под локоть и потянул в сторону.

– Пойдём, мне нужна твоя помощь.

Мы обошли общежитие и пошли прочь от кампуса.

– У тебя деньги есть? – спросил ты, когда мы какими-то узкими и нехожеными путями выбирались, судя по направлению, к дороге.

– Смотря сколько тебе надо? – я постарался скрыть удивление в голосе, но не уверен, что мне это удалось.

– Ха! Смекалистый. Сразу понял, что к чему.

Мне было приятно, что ты похвалил меня, хотя в тот момент, я как раз ничего и не понимал.

Ты вытащил из кармана мятый листок в клеточку и сунул мне. Сумма там стояла равная моему месячному пособию от родителей.

– Наверное, – пробормотал я себе под нос, одновременно стыдясь себя за то, что меня накатила волна нежелания расставаться с деньгами, и, волнуясь, что будет, если у меня не окажется нужной суммы. Мне ни в коем случае не хотелось разочаровать тебя. – Тебе нужны наличные? Тогда надо искать банкомат.

Устройство снятия денег нашлось в паре кварталах ходьбы. После снятия налички на карте у меня осталось только на пиццу, но я никак этот факт не прокомментировал. Я протянул купюры тебе, но ты покачал головой.

– Потом.

Дальше мы пошли, лавируя между улицами, сигналящими автомобилями и спешащими по своим делам пешеходами. Ты держал темп, граничащий с бегом, тянул меня за руку, не останавливаясь не перед какими преградами. Мне же приходилось постоянно быть начеку и уворачиваться от прохожих. Наконец, через полчаса такого шустрого шага, мы свернули в переулок, и ты сбавил темп.

– Кое с кем тебя познакомлю, – пояснил ты, пока мы перемещались вдоль грязных подворотен, мимо мусорных баков и бесхозных бетонных блоков, грудой наваленных вдоль стен.

Пунктом назначения оказался небольшое пространство, с трёх сторон огороженное серыми спинами зданий, а с четвёртой – забором в виде сетки. Тут было на удивление чисто и пахло мокрым камнем и совсем немножко тухлой рыбой.

Нас встретил мужчина неопределённого возраста с густой чёрной бородой, одетый в камуфляж. Я вспомнил, что уже видел его с тобой, когда наблюдал за тобой осенью.

– Привет, – ты протянул руку мужчине для рукопожатия, но тот не ответил.

– Давай без этого. Принёс? – голос мужчины звучал глухо, от чего казалось, будто он простужен.

– Конечно, когда это я задерживал оплату? – ты примирительно улыбнулся, но мне показалось, что ты немного побаиваешься этого человека.

– Да уже раз пять! – парировал мужчина, до сих пор не обращавший на меня ни грамма внимания, но теперь заметивший. – Зачем приятеля привёл?

Ты пихнул меня к мужчине и шепнул «отдай». Я сделал шаг, остановился и повернулся к тебе.

– Что отдать? – недоумевал я. На самом деле, я подозревал, что речь идёт о деньгах, но боялся ошибиться и выставить себя дураком перед твоим знакомым.

Ты скривился так, словно, откусил приличный кусок лимона и пихнул меня в бедро, туда, где располагался карман. Я вытащил деньги и протянул их мужчине.

– Вот, возьмите, пожалуйста.

Мужчина усмехнулся, но деньги забрал, старательно пересчитал и спрятал за пазуху.

– Всё в порядке? – спросил ты. – Вы найдёте его?

– Уже, – сказал мужчина. – Но за проникновение в квартиру и изъятие материалов придётся добавить.

– Ладно, без проблем. Тейт отдаст. Кстати, – ты обратился уже ко мне, – это Джон. Не боись, он нормальный парень.

«Нормальный парень» при этом странно ухмыльнулся, а я подумал, что я и не собирался его бояться, но вслух говорить это не стал. Больше меня беспокоила сумма, которую мне «придётся добавить» и где я её должен буду достать.

Из переулка мы вышли к суши-бару, куда тебе захотелось завернуть. Я хотел сказать, что мне надо на занятия, но сразу не решился, а потом заверил себя, что на вторую лекцию я успею, даже если немного посижу с тобой в общепите.

Ты заказал набор роллов, а я ограничился лишь чаем, который купил лишь за компанию.

– Я тебя не сильно отвлёк от того, куда ты собирался? – спросил ты между поглощением японской кухни с видом оголодавшего дикаря с необитаемого острова.

– Ну, вообще, у меня учёба…

– Да ладно, – ты махнул рукой, и в меня полетели крошки, – ничего с ней не сделается. Чё ты такой хмурый? Вон, брови сдвинул, – ты ткнул мне пальцем в лоб, от неожиданности я отшатнулся назад.

– Можно задать тебе вопрос? – спросил я, возвращая своему телу прежнюю позу.

Мне ужасно было любопытно, какую услугу я за тебя оплатил тому Джону, но что-то мне подсказывало, что если я спрошу, ты тут же во мне разочаруешься.

– Какой? – спросил ты с полным ртом, уставившись глазами в тарелку.

– У меня нет твоего номера телефона, ты бы не мог…

Ты поперхнулся и стал кашлять. Я испугался одновременно и того, что ты задохнёшься, и того, что эта реакция означает, что мой вопрос тебя неприятно шокировал. Поскольку ты ничего попить не заказывал, я сунул тебе свой чай, уже успевший остыть. Ты опрокинул чай в рот, отдышался и кинул на стол свой поцарапанный мобильник.

– На, забей себя.

Я записал в телефонную книгу свой номер, сохранил под своим именем и перезвонил себе. На экране высветились заветные цифры, которые я так давно желал заполучить.

– Спасибо, – я вернул тебе мобильник. – А когда мне можно звонить?

У тебя на лице появилась ехидная улыбка.

– Хоть когда. Для тебя я проснусь и посреди ночи.