Текст книги "Я твоя тень (СИ)"

Автор книги: Натаэль Дэнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 37 страниц)

Глава 47

В реальности я увидел тебя через почти неделю. Было странно смотреть на тебя после всего того, что произошло в нашем общем воображении. Мне захотелось дотронуться до тебя, чтобы понять, что ты реален. Поверить в то, что мы наговорили друг другу по телефону, было очень трудно. Так не бывает, говорил я себе, только не со мной. Это был сон, моё больное воображение нарисовало картины близости с тобой, но ты тут вообще не причём, даже не подозреваешь о моих мыслях. Но твой голос… Он возвращал меня к реальности и тому факту, что всё было по-настоящему.

Мы увиделись в парке, по дороге к месту, где наша группа собиралась, чтобы услышать убойную новость от Нильса. Так, во всяком случае, было написано в моём сообщении, полученном накануне вечером.

Ты шёл по тропинке со стороны дороги и попался мне навстречу. Я протянул свою руку, чтобы взять твою, но ты убрал её и приложил палец к моим губам.

– Тсс…, – ты прищурился и заговорщицки подмигнул мне, но твои губы при этом не дрогнули, сохраняя ровную линию.

Я понял, что всё, что случилось должно быть нашим секретом. Я улыбнулся тебе, чтобы ты понял, что я согласен, но ты не повернулся, а ускорил шаг. Через полминуты мы оказались в закутке у скамеек, где уже собрались остальные ребята.

Мона сидела на скамейке, скрестив руки на груди, и недовольно из-под бровей поглядывала на всю компанию. На меня она даже не взглянула, зато подскочила к тебе навстречу и обвила всеми конечностями сразу. Я заметил, как ты наклонился под тяжестью своей девушки. Остальные ребята тоже были здесь, но я не заметил ни их действий, ни настроения. Слышал только, как Росс напевает себе пол нос мелодию одной из наших песен.

– Отлично, все в сборе, – сказал Нильс. – Я обещал убойную новость, так вот она.

Нильс продемонстрировал квитанцию об оплаченных двух часах в студии звукозаписи.

Пока Росс с девочками издавали различные возгласы ликования, ты довольно улыбался. Я не удивился такой реакции: ты точно знал заранее, вряд ли Нильс мог с тобой не посоветоваться, даже, несмотря на разногласия.

– Чё там написано? – Росс попытался забрать квитанцию у Нильса, но тот не отдал.

– Следующий четверг с девяти до одиннадцати наш, – сообщил Нильс. – Учёбу придётся прогулять, но ничего, переживёте, музыка важнее.

– А другого времени не было? – робко поинтересовался я, что вызвало у Нильса гримасу призрения.

– Утром дешевле, – объяснил ты. – Мы ж пока не разбогатели.

Сразу после твоих слов я задумался, кто оплатил эту нехилую трату. Я мельком заглянул в квитанцию и увидел сумму в два раза превышавшую ту, что мы заработали за выступление в клубе. Наверное, половина оттуда, а вот, кто разорился на вторую половину – вопрос. Спросить это я не решился, потому что вероятность того, что этот кто-то являлся Нильсом, была наибольшая, а я и так у него, похоже, в печёнках сидел.

– Надо это дело отметить, – объявил Росс. – Куда пойдём?

– Только, если ты платишь, – проворчал Нильс.

– Я тоже на мели, – сказал ты.

Мне ужасно захотелось стать тем благодетелем, который спасёт гулянку, но, к сожалению, после того, как я заплатил за тебя Джону, мне еле-еле хватало на еду.

– Пойдём в боулинг, – предложила Лайк. – Мы заплатим.

Мона сделала кислую мину, но кивнула.

У меня из кармана зазвенел мобильник классической трелью, которую я установил на маму.

– Фу, какая древняя мелодия, – фыркнул ты, и ребята засмеялись.

Мне же в этот момент было не до обид. Причина, по которой мама звонила среди бела дня вне расписания, беспокоила больше. Я отошёл на приличное от ребят расстояние и нажал кнопку приёма звонка.

– Дорогой! Так рада, что ты ответил. Почему трубку не берёшь? Вечерами у тебя вечно занято. Кому ты звонишь всё время?

Мне прошибла нервная дрожь. Я так увлёкся болтовней с тобой по телефону, что совершенно забыл, что должен был три раза в неделю звонить маме! Она застала меня врасплох, никакой правдоподобной версии я заготовить не успел.

– А… я…, – промямлил я, судорожно пытаясь на ходу сочинить хоть что-то. – У меня было много учёбы… с однокурсниками общался по телефону, помогал с заданиями, а они – мне…

– О чём ты говоришь? Не понимаю тебя? – удивилась мама. – Чем ты сейчас занят? Ты на улице? Почему не на учёбе?

– Сегодня уже закончились лекции, – ну хоть это было правдой, и я на секунду почувствовал себя увереннее.

– Ты мне правду говоришь? – тон голоса мамы не предвещал ничего хорошего.

– Да, конечно! – воскликнул я в сердцах. Получилось громко, я огляделся, но рядом никого не было. Ребят я тоже не заметил, что было хорошо, потому что не хотелось, чтобы они знали, что я отчитываюсь маме.

Мама ещё несколько минут меня допрашивала, а потом, сославшись, на работу, отключилась. Я выдохнул с облегчением, но неприятный осадок остался. Вряд ли мама мне полностью поверила. Страшно даже представить, чем это обернётся мне в будущем.

Я убрал телефон и огляделся по сторонам. Ребят уже и след простыл. Наверное, не стоило надеяться, что они позовут мне с собой, было бы не так обидно. Для полного счастья, мне не хватало встретить Джемму, подумал я, и вселенная согласилась со мной.

Я пошёл к библиотеке с целью провести там все выходные, потому что я сильно отстал в делах учебных, а вечерние звонки тебе никоим образом не способствовали обратному. У входа в здание встретилась Джемма в компании с Лорен. Я повернулся к ним, чтоб поздороваться, но они переглянулись, неприятно захихикали и прошли мимо. В библиотеке я собрал самую высокую стопку книг, какую только смог унести.

***

Выходные пролетели быстро, а за ними и первая половина недели. В среду вечером я получил сообщение от Лайк: «Встречаемся завтра в 8.45 у студии, не опаздывай». И адрес.

Я позвонил маме, несмотря на то, что делал это накануне, и сообщил, что завтра у меня важное занятие по введению в психологию, которое повлияет на зачёт. Даже не знаю, почему я это сделал, ведь мама никогда не звонила мне в учебное время, наверное, хотел убедиться, что она точно не нарушит своих принципов. Мама была странно холодна. Она пожелала мне удачи и почти ничего больше не спросила. Но я решил, что это даже хорошо. Наверняка, она вся в работе, поэтому и голова занята не мной.

Перед самым сном, я написал тебе сообщение: «Ты придёшь завтра?» Вопрос был справедливым, ведь обычно не принимал участие в выступлениях, твою клавишную партию уже давно играла Лайк. Я ждал ответа, но не дождался и уснул, а утром прочитал сообщение, полученное в половине третьего ночи: «Конечно, сладкий».

Поскольку в финансовом плане я был чуть богаче нью-йоркских бомжей, живущих под мостами, на такси рассчитывать не стоило. Я быстро умылся, оделся и отправился изучать местный общественный транспорт. Метро я нашёл быстро, зато уже под землёй застрял, изучая схему движения поездов, рассчитывая, на какой станции мне выходить и в какую сторону потом идти. К студии звукозаписи я прибыл в восемь пятнадцать. Чтобы как-то скоротать ожидание, я решил немного прогуляться, а заодно поискать дешевую забегаловку. Из самого доступного оказалась точка продажи хот-догов, но такая еда для меня была всё равно, что достать объедки из мусорного бака, поэтому я ограничился лишь кофе, купленным в ближайшем Старбаксе.

Вернувшись назад, к студии, я посмотрел на часы и удивился, почему до сих пор никого нет. В мысли закралось подозрение, что квитанция Нильса была липовая, а я в очередной раз стал жертвой розыгрыша. Я сел на скамейку и, допивая свой кофе, задумался о том, что буду делать дальше, если никто так и не придёт.

– Эй, ты чего сидишь тут? – раздался твой голос со стороны входа в здание. – Только тебя и ждём.

Оказалось, что ребята уже давно собрались в фойе и через стекло окон наблюдали за моим поведением. И, наверняка, смеялись.

– Я поставил на то, что ты всё-таки зайдёшь сам, – сказал Росс и, хихикнув, протянул Нильсу десятку. – Ты должен мне десять баксов.

Я засунул руки в карманы, как будто надеясь, что эта сумма образуется там сама собой. Росс хлопнул меня по плечу.

– Расслабься, я пошутил.

В назначенное время мы зашли в небольшую, но уютную комнату без окон, отделенную от комнаты поменьше прозрачным пластиком.

– Как будете готовы, дайте знать, – сказал парень на вид чуть постарше нас, выглянувший из звукорежиссёрской будки.

Нильс сказал, что мы должны записать песню, которую исполняли на фестивале и, если успеем, ещё одну. Я подумал, что за два часа можно записать все наши четыре песни, но вскоре понял, как сильно ошибся. Ребята-то играли, как надо, зато меня постоянно останавливали, одёргивали, требовали петь, то тише, то громче, то быстрее, то чувственнее. Больше всего, естественно, доставалось от Нильса, хотя все остальные тоже хотя бы по разу, но возмутились моей некомпетентностью. Ты единственный ко мне не придирался, да и то, потому что почти сразу ушёл к звукорежиссёру и наблюдал за нами оттуда.

В общем, это оказались не самые приятные два часа в моей жизни. По окончании нашего времени, я чувствовал себя так, словно меня сбросили в колодец и заставили выбираться безо всякой помощи, а я так и не понял, вылез я на свет или нет. А мы записали всего-то одну песню. Как другие группы записывают целые альбомы, я и представить не мог.

Ребята собирались кто куда: Мона хотела пойти с тобой по магазинам, Лайк звала перекусить в кафе, Нильс что-то говорил про культурный центр. Я же мечтал лишь о душе и кровати, и всё равно, что на улице самый разгар рабочего дня. Вот и преимущество того, что меня не берут на совместные времяпровождения.

Ни с кем не прощаясь и не привлекая к себе внимания, я выскользнул на улицу. Не успел я застегнуть молнию на куртке и осознать, что я нахожусь в разгар учебного дня в центре Нью-Йорка у студии звукозаписи, как заметил знакомое лицо. По тротуару с дорожным чемоданом в руке мне навстречу приближалась мама.

Глава 48

– Дорогой? Ты почему не учёбе? – удивилась мама искренне. А потом прищурила глаза: она точно заподозрила меня в чём-то плохом.

Мама остановилась в полуметре от меня и поставила чемодан вертикально. Я застегнул молнию на куртке до самого конца и сунул руки в карманы. Как будто это меня могло спасти.

– Ты бросил учёбу? – спросила мама строго.

– Что ты, нет, конечно! – спохватился я. Не хватало ещё, чтобы мама думала обо мне хуже, чем есть. – Я же говорил, что у меня важное занятие? А я не говорил, что оно практическое и не в кампусе? – мама явно мне не верила, но я решил не отступать. – Наверное, забыл. Здесь, – я махнул рукой в сторону студии звукозаписи (наверняка, мама видела, откуда я вышел), – оно и было. Только что закончилось.

Я в панике придумывал, в чём именно должно было заключаться это занятие, пока мама рассматривала меня. Визуального осмотра вскоре ей не хватило, и она приложила ладонь мне ко лбу.

– Плохо выглядишь, – вынесла она вердикт. – Похудел вон, лицо заострилось.

– Пойдём, я тебя провожу, – я схватил мамин чемодан и потащил по улице подальше от студии, опасаясь, что меня заметил кто-нибудь из группы. – Ты же куда-то шла?

Мама поймала меня за руку, пришлось остановиться.

– Не туда, – сказала она и показала рукой нужное направление: как раз к входу в студию.

На миг я ужасно перепугался, что мама захочет зайти внутрь. Как я тогда ей докажу, что у меня там было занятие?

Я обернулся. У студии стояли Нильс, Мона и Росс. Наверное, они ждали Лайк и тебя. Чёрт! Как же мне пройти мимо них незамеченным?

– Может быть, ты хочешь перекусить? Тут рядом есть хорошее кафе, – предложил я маме.

– Нет-нет. Пойдём, раз уж решил меня проводить, – мама прицепилась ко мне под руку и повела вперёд.

Мне оставалось только надеяться на то, что ребята будут увлечены беседой и не заметят меня. Я старался идти с такой скоростью, чтобы оттянуть момент встречи и, в то же время, чтобы мама не поняла, что я чего-то опасаюсь.

И, как бы медленно мы не шли, мы всё равно оказались напротив входа в студию. Мама повернула голову, чтобы прочитать название организации. Нильс, Росс и Мона, как по команде, дружно отвернулись к двери. Я успел подумать, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой, и в этот момент из студии вышел ты.

Твои глаза остановились на мне, потом на моей маме, а потом ты повернулся к ребятам, и на твоём лице не промелькнуло ни тени узнавания.

– Что это? – спросила мама. – Звукозаписывающая компания?

– А это… Ну да, но там ещё есть организации, в этом здании.

Странно, конечно, было видеть, что мама не попыталась зайти внутрь и убедиться, что у меня и правда тут могли быть занятия. Раньше бы она ни за что бы не поверила мне на слово. Может быть, раз я уже студент, а не школьник, она решила дать мне больше свободы?

Мы пошли дальше, и с каждым шагом я чувствовал, как постепенно страх оставляет меня. Ещё квартал, и шансов, на знакомство мамы с ребятами сойдёт к нулю. Но меня терзал вопрос, почему ты не обратился ко мне, проигнорировал, как и все остальные. Быть может, ты понял, что я не один, и проявил солидарность? Я ужасно хотел, чтобы это оказалось правдой.

Впереди показался перекрёсток и красный цвет на светофоре. Мы остановились. Ещё немножко, говорил я себе, всего несколько секунд, и я буду в безопасности.

– Тейт! – я услышал звонкий оклик Лайк в нескольких шагах за спиной и вздрогнул. Если я не повернусь, может, она решил, что обозналась и уйдёт?

Мама дёрнула меня за рукав.

– Неужели не ответишь? Твоя подруга?

Я обернулся и натянул дежурную улыбку. Лайк бегом догнала меня и протянула мобильник. Не знаю, чей это был телефон, но точно не мой.

– Возьми, ты забыл.

– Спасибо, – в полном непонимании, почему Лайк бежала за мной, чтобы отдать чужой мобильник, я забрал его и сунул в карман куртки.

Я попытался сделать такое выражение лица, чтобы Лайк поняла, что ей нужно уйти, но либо перестарался, либо Лайк оказалась не способной понимать намёки.

– Здравствуйте, – обратилась девушка к моей маме. – Меня зовут …

– Джемма! – сам того от себя не ожидая, выпалил я.

У Лайк еле заметно дёрнулась бровь, но это было единственное, чем она выдала своё удивление.

– Да, – подтвердила она. – Меня зовут Джемма, мы с Тейтом вместе учимся.

– Очень приятно, – ответила моя мама с улыбкой, хотя в её голосе я услышал неприязнь. – Тейт про тебя рассказывал. Пройдёшься с нами? Или ты спешишь? У вас же сегодня ещё есть занятия?

– Ага, – кивнула Лайк. – Но немножко времени ещё есть. Потом всё равно в кампус ехать.

Светофор загорелся зелёным (мы пропустили уже два), Лайк прицепилась ко мне со стороны чемодана, и мы стройным рядом вместе с потоком прохожих перешли на другую сторону улицы.

– Вы приехали к Тейту или по работе? – спросила Лайк у моей мамы.

У меня сжалось сердце от инициативности Лайк, как бы она не сболтнула чего лишнего. Это, конечно, здорово, что она решила подыграть мне, но проблема в том, что о Джемме она ровным счётом ничего не знает.

Мама улыбнулась псевдо-Джемме, но в этой улыбке не было ничего радостного. Так улыбаются тому, от кого хотят побыстрее избавиться.

– Мне туда, – вместо ответа мама махнула рукой в сторону параллельной улицы.

Мы прежней ровной линией развернулись в нужном направлении и продолжили движение. Все молчали. Лайк, наверное, наивно ожидала маминого ответа, но мне-то было понятно, если моя мама вдруг решила, что человек ей не нравится, то никто и ничто в целом свете не изменит её мнения.

На противоположной улице было много прохожих, и нам пришлось расцепить руки, чтобы постоянно не натыкаться на людей. Точнее, это Лайк пришлось отцепиться от меня, потому что мама держалась, как пришитая.

Когда Лайк отстала на добрых три метра, мама сказала:

– Не нравится мне твоя Джемма, неприятная какая-то. И одевается как на стройку. Скажи ей, чтобы не шла с нами.

То, что Лайк предпочитала носить вместо девчачьих платьев джинсовые комбинезоны, в первое время удивляло и меня, но, уверен, это не повод с первых минут ненавидеть её.

Несмотря на то, что присутствие Лайк увеличивало шансы на то, что мама раскусит ту гору вранья, которую я уже успел наворотить, мне захотелось её защитить.

– Зачем? – спросил я, сделав наивно непонимающий взгляд.

Мама не успела ответить, так как вернулась Лайк, и взяла меня за руку. Мама, уже не скрываясь, фыркнула. Я бы на месте Лайк ужасно обиделся и постарался поскорее скрыться в неизвестном направлении, но она, как ни в чём ни бывало, радостно улыбаясь, шла рядом.

Вдруг где-то возле меня заиграла одна из наших песен. Я вздрогнул и обернулся. Ничего страшного за спиной не оказалось, это всего лишь звонил мобильник Лайк.

Девушка извинилась и, отойдя чуть в сторону, стала идти с нами параллельно. Я услышал лишь, как она поздоровалась с Моной.

– Пусть уйдёт, – повторила мама настойчивым тоном.

– Но она говорит по телефону! – возмутился я.

– Когда договорит, скажи, чтобы ушла.

Я не хотел прогонять Лайк, а ещё я не знал, как это сделать вежливо, но это было бы лучшим решением, зная мою маму. Как только Лайк вернулась, я сказал:

– Джемма, прости, мы не можем взять тебя с собой, ты бы…

– А, поняла! – воскликнула Лайк без грамма обиды в голосе. – Тогда до завтра, Тейт. И… приятно было познакомиться, – последняя фраза предназначалась моей маме, но та даже не повернулась.

– Наконец-то, – проворчала мама, когда Лайк свернула на соседнюю улицу. – И где ты только подобрал эту … даму? Учишь тебя, воспитываешь для самого лучшего, а потом к тебе цепляются всякие наглые необразованные девицы. Видно же, что ей в высшем учебном заведении делать нечего. Она и поступала явно только, чтобы замуж выскочить за первого попавшегося простачка. Хорошо ещё, если так. А то, прости господи…

Мой жизненный опыт подсказывал, что лучше не возражать, поэтому всю дорогу до гостиницы, которую мама почему-то решила преодолеть пешком, я молчал. Если мама была такого невысокого мнения о Лайк, то, что бы она сказала, если бы увидела Мону: девушку с малиновыми волосами и в микро юбке? Или, ещё хуже, тебя?

Мама рассказала, как ей подвернулась удачная командировка в Нью-Йорке, от которой она не смогла отказаться.

– Гейл всё возмущался, что ты не маленький, чтобы к тебе мама ездила в университет, но он-то не понимает, какой ты несамостоятельный, – она всё говорила и говорила в том же духе, а я пытался представить, чем сейчас занимается моя группа, как отмечает запись песни, пока я гуляю по городу с мамой.

У гостиницы мама посадила меня в такси и отправила в кампус.

– Сегодня я устроюсь и решу кое-какие рабочие дела, а потом посмотрим город. И я с удовольствием познакомлюсь с твоими друзьями, про которых ты говорил, – мама проговорила это таким тоном, словно не сомневаясь, что они обязательно не менее неприятные, чем «Джемма».

Вот это, называется, влип, подумал я, сидя на заднем сидении жёлтого автомобиля и одним ухом слушая болтовню водителя о прекрасном городе Нью-Йорк.

Вечером я позвонил Лайк и пламенно благодарил за то, что она прикинулась Джеммой, ни о чём не спрашивая.

– Да, брось, – отмахнулась девушка. – Мы же друзья, а друзья познаются в беде. Кстати, у тебя красивая мама. Это же была твоя мама?

– Да, – согласился я. – Только характер у неё не очень.

– Ой, да я и похуже видела. Твоя мама почти ангел, – рассмеялась девушка. Не знаю почему, но я засмеялся вместе с ней. Наверное, от облегчения, что хотя бы с Лайк всё просто и понятно. – А вы не особо похожи. Наверное, ты в папу?

– Мы и не должны быть похожи, меня усыновили. А на самом деле, я прилетел с Плутона. Есть такая планета, знаешь? Ну, или не совсем планета.

– Правда? – удивилась Лайк. – А что, это всё объясняет.

– Что именно? – не понял я.

– Ты очень необычный, не такой, как многие другие люди, – несмотря на то, что я слышал это уже далеко не в первый раз, мне всё равно было приятно, что Лайк это заметила. – Ты другой. Но это в хорошем смысле, да.

– Спасибо, – вздохнул я. – Только я вот в этом сомневаюсь. Не особо приятно быть не таким, как все.

– Почему это? Многие, наоборот, хотят выделяться, из кожи вон лезут, а тебе не надо ничего делать, – похоже, Лайк и, правда, не понимала, а не просто шутила.

– Зато друзей найти сложнее, – я с трудом сдержался, чтобы не начать перечислять и остальные минусы. Всё-таки Лайк – не мой психотерапевт.

– Но у тебя уже есть мы, я и Росс, и даже Нильс.

Странно было, что она ничего не сказала о тебе. Но я решил не развивать эту тему, вспомнив, как Лайк уже несколько раз пыталась предостеречь меня от общения с тобой.

– Ага, точно, – согласился я. – Слушай, Лайк, а ты бы не могла ещё немного поиграть Джемму? Пока моя мама не уедет, – несмотря на то, что она так легко пошла на это сегодня, я всё равно боялся, что она откажет.

– Конечно! Почему нет. Только ты должен рассказать мне подробности, чтобы я не села в лужу.