Текст книги "Малиновка поёт лишь о любви... (СИ)"
Автор книги: Ната Лакомка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
32. Настоящее сражение
Вечером Рик не пришел, хотя Дьюлла очень ждала. Леди Кандида давно посапывала, устроившись на кушетке, слишком тесной для ее полного тела, а Дьюлла ворочалась с боку на бок, прислушиваясь к ночным шумам королевского замка.
После всего, что произошло в Малом зале, ей нужно было задать Рику тысячу вопросов, но пришлось ограничиться расспросами леди Ровены. Дьюлла осторожничала, животным чутьем понимая, что откровенность при дворе не приветствуется, но леди Ровена сама заговорила о королевских жмурках, когда фрейлины проводили ее высочество до спальни, и им позволено было пойти к себе и отдохнуть.
На этот раз Дьюлла и сама нашла бы дорогу до своей комнаты, но Ровена услужливо предложила проводить и отказываться Дьюлла не стала. Девушки вспомнили прогулку – «да, погода была чудесная, только бы завтра не пошел дождь», мимоходом коснулись отсутствия короля – «если не пойдет дождь, охота его величества может затянуться», и тут Ровена совершенно невпопад сказала:
– Его высочество жестоко подшутила над милордом.
Дьюлла посмотрела на нее искоса, но расспрашивать не стала, предоставив своей собеседнице продолжать, но леди Ровена замолчала, теребя поясную сумочку.
– Кстати, – Дьюлла подхватила фрейлину под руку, – я совсем забыла! У меня оказалась еще одна сумочка из Салезии, но вот незадача – она не подходит ни к одному из платьев. Не окажите ли вы мне услугу, дорогая Ровена, и не примите ли ее в подарок? Она прекрасно дополнит то платье, в котором вы были вчера!
Такое искушение побороть было невозможно, и леди Ровена зашла в комнату Дьюллы. Леди Кандида была изгнана на поиски чая и сладостей, а девушки с увлечением принялись рассматривать содержимое сундука Дьюллы.
Ровена ахала, перебирая перчатки из тонкой замши, веера, миниатюрные часики на цепочке, чтобы носить у пояса. Осмотр «лишней» сумочки закончился тем, что после долгих сомнений и уговоров Ровена все же согласилась принять такой дорогой и очаровательный подарок. Конечно же, после этого ее приязнь к «милой леди Шер» увеличилась стократно, и Дьюлла пошла в наступление с осмотрительностью, делающей честь любому королю, участвующему в важных государственных переговорах.
– После сегодняшнего вечера я побаиваюсь насмешек со стороны ее высочества, – вздохнула она. – Неужели она так любит потешаться и над нами, бедными фрейлинами?
– Принцесса иногда любит подшутить, – признала Ровена, – но вам не стоит бояться, ей доставляют удовольствие только игры с влюбленными в нее рыцарями.
– Влюбленными? – Дьюлла постаралась скрыть волнение. – Милорд Босвел относится к их числу?
– Вы его сестра – и не знали? – удивилась леди Ровена, с упоением названивая бубенчиком, прикрепленным к сумке.
– Я очень мало знаю о кузене, я ведь до недавнего времени жила в монастыре…
– Милорд Босвел так влюблен в ее высочество, – охотно объяснила Ровена, развязывая и завязывая шелковые шнурки на горловине сумки, – что она крутила им, как хотела. Мне тоже это не по душе, но кто мы, чтобы мешать играм королей? Простите, я не хотела вас огорчать, – она отложила подарок и взяла Дьюллу за руку, – но я восхищена вашим поступком сегодня.
– Ах, вам нравится мой брат! – воскликнула Дьюлла, хлопая ресницами с самым наивным видом, хотя в душе у нее все так и перевернулось.
Леди Ровена смутилась и покраснела, пряча глаза.
– Милорд Босвел учтив и умен… – начала она уже знакомую песню.
Перечисление достоинств Рика и оправдание недостатков, излившиеся из уст леди Ровены, прошли мимо ушей Дьюллы. Рик влюблен в принцессу. Разве это возможно? Рик любит только ее! Он сам говорил!
Она взглянула на Ровену совсем иными глазами. Несомненно, эта леди была полна женских достоинств, как какая-нибудь героиня рыцарской баллады – нежная, как лепесток розы, кроткая, как лань. И сейчас, когда она говорила о Рике Босвеле, лицо ее просто светилось. Дьюлла взревновала сильнее и отчаяннее, чем когда услышала про принцессу. Знает ли кузен, что вызывает такие нежные чувства?.. И что будет, если узнает?..
– Мой брат как раз подумывает жениться, – сказала она, перебивая поток красноречия леди Ровены. – Думаю, он не слишком разборчив в женщинах и обратится ко мне за советом – кого выбрать. Вчера он расспрашивал, как ко мне относятся фрейлины. Я пожаловалась, что леди Бригита толкнула меня и не извинилась, и Рику это очень, очень не понравилось.
– Ах, леди Шер… – пробормотала Ровена, не смея просить.
– Но вы меня просто очаровали, – объявила Дьюлла, пожимая руку Ровены с самым умильным видом, – о вас я не могу сказать плохого ни полсловечка! Так вы говорите, Рик влюблен в ее высочество? Я удивлена. Может, вы ошиблись? Мне всегда казалось, что кузену нравятся добрые, скромные, нежные леди, вроде вас, дорогая, – и сказала с воодушевлением, поблагодарив леди Броаз за науку располагать к себе доверчивых девиц: – И называйте меня, пожалуйста, по имени. Я уверена, со временем мы станем настоящими подругами!
– Вы мне тоже сразу понравились! – леди Ровена едва не прослезилась и тут же выложила Дьюлле уйму ценных сведений: – Как только ее высочество не потешалась над милордом, если бы вы знали! Постоянно выставляла в глупом виде. Иногда просила его сорвать ей розу, и он лазал по кустам, весь исцарапанный, а принцесса просила то один цветок, то другой, как будто ей не нравились те, что он срывал. А однажды устроила игру, где милорду надо было показать животное, которое выпадет по бумажке, а остальные должны были угадать, кого он показывает. Но ее высочество подговорила всех, чтобы они как можно дольше не угадывали зверя, и милорд полчаса изображал зайца. Это было ужасно…
– Ну что вы, всего-то невинные шутки, – утешила ее Дьюлла, сама закипая праведным гневом.
– Все так смеялись, – говорила Ровена, вздыхая. – Но теперь милорд Босвелл слишком важен, чтобы прыгать на потеху принцессе, он сам так сказал. Хотя раньше говорил, что готов спать на терновых колючках, лишь бы она была довольна.
– Он так говорил?! – вспылила Дьюлла и сразу же поправилась: – Несомненно, это была простая вежливость с его стороны.
– Вы думаете? – спросила леди Ровена с надеждой.
– Не сомневаюсь, – заверила Дьюлла, хотя вовсе не была в этом уверена.
Вот почему леди Броаз то и дело упоминала о принцессе. Хотела проверить – живы ли его чувства. А Рик? Он ни слова не обмолвился о том, что испытывал к принцессе. Испытывал? А может, влюблен в нее и сейчас?..
Как же не хватало кормилицы!
Она бы мигом разложила все по полочкам и разобралась, кто кого любит, а кого терпеть не может. Но матушка Зайчиха была далеко, и Дьюлле предстояло самой разобраться во всем.
Вернулась леди Кандида с чаем и ореховыми пирожными, и девушки прекратили откровенничать. Но уходя, Ровена расцеловала Дьюллу в обе щеки и шепнула:
– Надеюсь, вы скажете милорду Босвелу обо мне только хорошее?
– Не сомневайтесь, – горячо ответила Дьюлла, испытывая легкие угрызения совести, потому что намеревалась при первом же удобном случае намекнуть Рику, что леди Ровена весело хихикала во время игры в жмурки.
Рик так и не пришел, и Дьюлла, лежа в постели, злилась и досадовала. Почему не пришел? Стыдно смотреть в глаза? Влюблен в принцессу! О! Она вызнала бы у него всю правду!
Дьюлла кулаками взбила подушку, давая выход гневу, но леди Кандида что-то сонно забормотала, и девушка упала на перину, притворившись спящей.
Но на следующий день, поразмыслив на свежую голову, Дьюлла решила ничего не спрашивать у Рика. Как-то матушка Зайчиха обмолвилась, что мужчины терпеть не могут, когда их призывают к ответу. Лучше понаблюдать и понять все наверняка, чем слушать слова, которые могут оказаться и правдой, и ложью.
В этот день принцесса вела себя, как ни в чем не бывало. Но теперь Дьюлла в каждом ее слове и жесте чувствовала подвох. Ровена говорила, ее высочество любит подшучивать над влюбленными в нее рыцарями. Конечно, кто такой рыцарь для принцессы? Всего лишь вассал ее отца, почти что слуга, пусть и благородного происхождения. Для принцессы достойной парой будет только король или, на худой конец, герцог. Но разве это оправдывает насмешки?
– Вы же будете вечером? – спросила принцесса после мессы, обернувшись к Дьюлле.
– Вы же приказали, ваше высочество, – ответила Дьюлла почтительно, кланяясь и опуская ресницы, чтобы не выдать истинных чувств.
– Не приказала, а попросила, – мягко поправила ее Стелла-Гертруда. – Там будет кое-кто, кого вы рады будете видеть.
– Вы пригласили моего кузена, очень любезно с вашей стороны.
– Нет, речь не о нем, – в голосе принцессы послышались лукавые нотки. – Но пусть это будет сюрприз!
Только сюрпризов не хватало.
Дьюлла приняла новость мрачно. Кого там можно пригласить? Она ни с кем не была знакома до приезда в Свон. Тем более с кем-то из окружения принцессы.
День прошел скучно, медленно, и Дьюлла устала до отупения, таская корзину для рукоделий. Пока ее высочество ужинала, фрейлинам разрешили немного отдохнуть и переодеться для вечера.
Оказавшись в спальне, Дьюлла придирчиво осмотрела все свои платья. Что надеть? Надо ли ей быть сегодня незаметной, как мышка, или, наоборот, блистать? Нет, блеск надо оставить на потом. Еще придет время блеснуть. А сегодня ей надо быть красивой, но не показывая, что вечер у принцессы – это что-то особо торжественное. Выбор пал на темно-синее платье с серебряным шитьем. Темное и мерцающее, похожее на звездную ночь, оно не было ни ярким, ни простым. Как раз то, что надо.
Явившись в Малый зал вместе с леди Ровеной, Дьюлла поняла, что не ошиблась. Фрейлины были наряжены и хвастались драгоценными украшениями, но принцесса вышла в простом платье – по случайному совпадению, тоже в темно-синем. На фоне радужных нарядов придворных она выделялась еще вернее, чем если бы надела ярко-алый наряд.
А под локоток принцессу держала…. леди Броаз. Надин сияла, как новенький медяк, гордая оказанной честью. При появлении Дьюллы, Стелла-Гертруда приветливо замахала рукой, прося подойти.
– Посмотрите, кто приехал, – сказала принцесса весело. – Вы ведь уже встречались с милой Надин, не так ли, Дьюлла? Сюрприз удался?
33. Настоящее сражение (окончание)
– Несомненно, удался, ваше высочество, – Дьюлла улыбнулась так приветливо, словно встретила родную сестру после многолетней разлуки. – Я рада встрече, дорогая Надин. Как ваше драгоценное здоровье? Вы столь стремительно нас покинули, что я даже не успела попрощаться.
– Обстоятельства так сложились, – ответила леди Броаз не менее любезно. – Благодарю, что беспокоитесь, дорогая Дью. На вас прелестное платье! В прошлый раз вы были одеты ужасно старомодно…
– О да, то было любимое платье моей прабабушки, – тут же парировала Дьюлла. – Она считалась первой красавицей королевства, и я решила проверить – похожа ли на нее хотя бы фигурой. И как убедилась – мы с ней словно отлиты природой из одной формы, даже вы посчитали платье моим собственным.
Леди Броаз поджала губы, не найдясь с ответом, но заиграла музыка, и принцесса пожелала танцевать. Ее пригласил кто-то из придворных молодых людей, остальные кавалеры выбрали дам и присоединились к ее высочеству.
Дьюлла с волнением высматривала Рика, когда к ней подошел высокий мужчина в узорчатой рубашке и камзоле, украшенном богатой вышивкой на рукавах и груди. Он почтительно поклонился, приглашая девушку, и только тогда Дьюлла заметила его, а заметив, подавила вздох:
– Милорд Клодвин, вы тоже в числе приглашенных?
– Ее высочество была столь великодушна, что пригласила меня, – сказал он, не сводя блестящих глаз с Дьюллы. – Должен сказать, сегодня вы ослепительны, леди Шер. Могу ли я надеяться, что вы осчастливите...
– Вы не боитесь, что моему брату не понравится ваше ко мне внимание? – спросила Дьюлла дерзко. Не имея ни малейшего желания идти танцевать с этим лордом.
– Но милорда Босвела здесь нет, – отшутился лорд Клодвин. – Король в деревне в трех милях отсюда, милорд выехал к нему навстречу.
Дьюлла испытала и разочарование, и облегчение, услышав об этом. Жаль, что она не увидит Рика, но с другой стороны – ей бы не хотелось, чтобы он снова пострадал от насмешек принцессы.
– Танец, леди Шер? – продолжал умолять лорд Клодвин.
Леди Броаз уже танцевала, и Дьюлла решила принять предложение лорда Клодвина, чтобы у мерзкой Надин не было повода хвастаться, что она плясала, пока леди Шер уныло подпирала стенку.
Она танцевала легко и увлеченно, и совсем не слушала комплиментов, что расточал ей партнер по танцу. Несколько раз они пересеклись с принцессой, и та склонила голову, поглядывая на Дьюллу ласково и внимательно.
Во время танцев Дьюлла возблагодарила небеса, что по неписаному правилу с одним и тем же человеком нельзя танцевать больше двух танцев. Лорд Клодвин теперь мог смотреть на нее лишь со стороны, а Дьюлла продолжала танцевать, не испытывая недостатка в кавалерах. Она мало замечала, с кем танцует – все юноши казались ей удивительно безликими и невероятно скучными.
В перерывах между танцами лакомились мороженым и пили лимонад. Лорд Клодвин преследовал Дьюллу так настойчиво, что через час она уже терпеть его не могла. Возможно, не произойди их знакомство с лордом при тех обстоятельствах, что произошло, Дьюлла посчитала бы его даже привлекательным. Но стоило вспомнить, с каким презрением он оттолкнул ее, посчитав за прислугу – и все внешние достоинства теряли смысл.
– Я счастлив, что могу хотя бы говорить с вами… – бубнил он, пока Дьюлла переходила от стола к столу, забирая на тарелочку орехи и крохотные пирожные. – Вы похожи на ангела, на фею…
Но слуха девушки коснулись совсем другие речи, и она остановилась, чувствуя, что сейчас предстоит настоящая схватка. Леди Броаз очень громко обсуждала появление новой фрейлины – леди Шер. Начала разговор, видимо, Ровена, потому что вид у нее был смущенный, и она делала знаки леди Броаз говорить потише.
– Шер? – звенел голосок Надин. – Не знаю, не знаю. Когда я гостила в их замке, он представил ее, как леди Босвел. Так кто она на самом деле? Кто, вообще, эти Шер? Что-то я про них никогда не слышала.
Принцесса, слушавшая эту звонкую речь, только щурила глаза, как сытая кошка.
И Дьюлла бросилась в наступление.
– О, Шеры – не слишком значимые фигуры в истории, – заявила она, врываясь в кружок фрейлин наперевес с ложечкой и мороженым, – зато о Броазах в наших краях слышали даже крестьяне. Только сказки не рассказывают о бесстрашной леди, которая, оставив прислугу у кареты, храбро шла пять миль, чтобы попасть в замок моего брата!
– Вы же говорили, что прислуга сбежала, бросив вас? – спросила у Надин леди Бригита.
– Эти страшные люди хуже трусов, – Дьюлла не дала Надин ответить, – они сидели в карете, как короли крови, а бедняжка Надин героически преодолела такой долгий и опасный путь, рискуя жизнью!
К Надин обратились любопытные взгляды, и она поспешила сменить тему:
– Меня просто удивило, почему милорд при первой нашей встрече скрыл ваше имя…
– Рик такой сноб! – засмеялась Дьюлла. – Для него существуют только Босвелы. Моего бедного отца он терпеть не мог, считая его чуть ли не простолюдином. Ведь папа был барон всего лишь в пятом поколении, а для Босвелов это все равно, что сравнивать орла и бабочку-однодневку. А ваш отец граф в третьем поколении, не так ли, милая Надин?
Надин затеребила платочек и покрылась красными пятнами.
– Признаться, сначала мы опасались, что вы мошенница или разбойница с большой дороги, – продолжала Дьюлла с воодушевлением, – потому что кто поверит, что благородная леди в одиночку бродит по лесам. Но когда привезли сундуки с вашими платьями, и я увидела, как вы переодеваетесь по четыре раза на дню, то сразу поняла, что имею дело с благородной девушкой. Вы как будто на королевский бал собирались…
– О, вы поехали проведать больную бабушку и прихватили с собой кучу нарядов? – спросила леди Бригита и захихикала.
Дьюлла смотрела на Надин, ожидая ответа и отправляя в рот один засахаренный орешек за другим.
– Леди Броаз, – окликнула вдруг принцесса, – принесите мне лимонаду, пожалуйста.
– Да, ваше высочество, – присела Надин в поклоне и удалилась к столу с угощением. Больше она не возвращалась, но это никого не удивило.
«Разговор пошел не так, как ожидалось», – подумала Дьюлла со злорадством, продолжая грызть орешки.
– Вижу, что острый ум и язычок – это у вас семейное, – сказала Стелла-Гертруда необыкновенно нежно, хотя взгляд ее так и буравил Дьюллу. – Хохолок тоже умеет пошутить, а умеет и уколоть.
– Мне кажется, острый ум моего брата не предполагает колючек под языком, – ответила Дьюлла, задрожав от гнева, когда услышала обидное прозвище. – Мой брат – благородный тис, а не кокетливая роза.
– Вам холодно? Вы дрожите? – спросила принцесса заботливо. – Садитесь рядом, здесь жаровня, вы согреетесь.
– Прошу простить, но я не могу сидеть в присутствии вашего высочества, – ответила Дьюлла, призвав на помощь всю выдержку, хотя больше всего хотелось вывалить мороженое за пазуху прекрасной принцессе.
– А вы сделайте вид, что мы играем в шахматы, – сказала Стелла-Гертрда заговорщицки, указывая на великолепную доску из красного дерева и белой сосны, размером с чайный столик. – Мы будем беседовать, а я подскажу, куда переставлять фигуры, чтобы никто не разобрался, что партию играю только я. Сохраним все в тайне!
Сказано это было напоказ – фрейлины ведь находились рядом, так что о каких тайнах может идти речь?
– Охотно, ваше высочество, – и Дьюлла тут же уселась в кресло, услужливо подставленное пажом, – но вам не нужно будет думать за меня, я вполне способна и сама переставить фигуры.
– Вы играете? – небрежно спросила принцесса, повела рукой, и шахматный столик тут же поставили между ней и Дьюллой.
– Немного, – ответила она в тон. – Рик научил меня.
– Он умеет играть, – признала Стелла-Гертруда. – Тогда что насчет партии всерьез?
– Подчиняюсь вашему высочеству, – Дьюлла коснулась указательным пальцем великолепной шахматной доски. – Но играть без ставок не интересно…
Принцесса бросила на нее испытующий взгляд, и в каждом зрачке словно вспыхнуло по звездочке.
– Ваша правда, – согласилась она. – Что хотите поставить?
– Желание, – тут же ответила Дьюлла.
– Умно! – кивнула Стелла-Гертруда. – Что ж, пусть будет желание.
– Черные или белые?
– Белые.
– Отличный выбор, – Дьюлла, не глядя, передала блюдечко и ложку, и принялась расставлять фигуры. – Значит, даете королевское слово, что проигравший выполняет пожелание выигравшего?
– Вы невежливы, раз напоминаете мне об этом! – засмеялась принцесса свирельным смехом. – Конечно, королевское слово, как вы пожелаете. Итак, я начинаю! – и она выдвинула пешку.
Вокруг стола встали не только фрейлины, но и придворные. Дьюлла ловила на себе не только восхищенные взгляды мужчин, но и недоуменные – наверное, принцесса и в самом деле была неплохим игроком, и то, что новенькая фрейлина решилась на шахматную битву, было занимательным уже само по себе, а желание, поставленное на кон, делало эту игру и вовсе удивительным.
Первые несколько ходов девушки сделали молча, а потом принцесса, передвигая коня, спросила, как будто между делом:
– Как странно, что вы опять угадали одеться так же, как и я, леди Шер.
– И правда, странно, – согласилась Дьюлла, заманивая своим конем белую королеву. – Но все произошло неумышленно, шпионов у меня нет.
– Охотно верю, – подхватила принцесса. – У меня тоже нет шпионов, хотя они были бы иногда полезны.
– Не могу представить, для каких целей, вам шпионы… – Дьюлла потеряла коня, и принцесса лукаво потрясла им, забирая с доски.
– Вам следует быть внимательнее, – принцесса была так довольна, что Дьюлла пожертвовала ей и офицера.
Захваченные фигуры ее высочество демонстративно расставляла на столе в ряд, и еще одна маленькая победа вызвала аплодисменты фрейлин.
– Берегитесь! – пошутила Стелла-Гертруда. – Еще немного, и я начну подозревать, что Хохолок плохо учил вас этой игре.
– Сказать по правде, на игры у нс было мало времени.
– Чем же вы занимались?
– Всем понемногу, – кротко отозвалась Дьюлла.
– Музицировали?
– Иногда.
– Читали стихи?
– Рик не любитель поэзии.
– Правда? Что же вы сделали с ним, милая леди Шер? До отъезда он читал наизусть все сто пятьдесят четыре сонета, и мог делать это многие часы напролет.
– Ваше высочество так очаровательны, что и пуделя заставили бы декламировать, – воспользовавшись замешательством, что вызвал ее ответ, Дьюлла сделала выход черной королевой.
– А вашего очарования на это не хватило? – спросила принцесса. Рука ее замерла над доской, выбирая фигуру, а потом ее высочество передвинула офицера на три деления.
– Увы, у меня нет таких талантов, – Дьюлла сокрушенно прищелкнула языком.
– И коней у вас тоже нет.
– Вы правы, какая неосмотрительность с моей стороны, – сделав очередной ход, Дьюлла скромно сложила руки на коленях: – Вам шах и мат, ваше высочество.
Несколько секунд принцесса рассматривала доску, а потом рассмеялась, приказывая убрать столик.
– Как вы хитро сыграли, – сказала она, протягивая Дьюлле блюдо со сладостями. – Подкрепитесь после такой захватывающей игры.
Поблагодарив, Дьюлла взяла крохотное пирожное с воздушной розочкой из крема.
– А мой выигрыш? – она посмотрела на принцессу из-под ресниц.
– Я дала королевское слово, поэтому слушаю, – принцесса ответила ей таким же взглядом. – Чего вы хотите?
– Вы больше никогда не назовете милорда Босвела обидным прозвищем и прекратите помыкать им, – отчеканила Дьюлла.
Фрейлины невольно подались назад, некоторые прикрылись платочками, но принцесса не изменилась в лице. Она улыбалась, но Дьюлла видела, что серые глаза становятся все холоднее – как кусочки грязного льда.
– Как он вам дорог, – сказала принцесса ласково. – Ах, ведь он ваш кузен, я и позабыла…
– Несомненно, дорог, – ответила Дьюлла не менее ласково. – Кроме него у меня нет никого на свете. И я буду защищать его, пока сердце мое бьется.
Стелла-Гертруда приподняла брови и покачала головой:
– Забавно…
– Что показалось вам забавным?
– Именно эти слова он говорил мне, когда признавался в любви. Перед тем, как отбыть в ваш замок. Свон, кажется? Да, Свон. На гербе матери милорда Вальдерика, – принцесса сделала паузу и улыбнулась Дьюлле, показывая, что выполняет условие договора, – на гербе его матери был лебедь. В знак преданности милорд подарил мне ее кольцо, я храню его, но не ношу. Примитивная вещица, если честно.
Удар был нанесен метко. Дьюлла почувствовала, как кровь отхлынула от лица.
– Что с вами? – спросила принцесса. – Вы так побледнели…
Дьюлла заставила себя улыбнуться:
– Здесь душно, ваше высочество, – сказала она. – Вы тоже не особенно хорошо выглядите.
– Я всегда выгляжу не особенно хорошо, милая леди Шер. Поэтому мне терять нечего, – сказала принцесса и объявила, что желает танцевать.
