Текст книги "Журнал Наш Современник 2009 #2"
Автор книги: Наш Современник Журнал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 35 страниц)
В наше время вокруг собора можно встретить рослых симпатичных молодых людей, одетых в парики и камзолы времён Моцарта. Они рассказывают
туристам о предстоящих спектаклях и музыкальных концертах в столичных театрах. Чаще всего они распространяют билеты в знаменитый на весь мир Венский оперный театр. Фиакры же в котелках, горделиво обходящие свои экипажи, курят, зевают и обсуждают приближающиеся выходные. Как-то раз один из «Моцартов» привлёк моё внимание своим каким-то родным, живым блеском в добрых серых глазах. Я спросил его о предстоящих концертах. Он начал бормотать на немецком языке с сильным восточным акцентом про «Волшебную флейту», и тут я вежливо поинтересовался, откуда он родом?
– Аус дер Украине, – отчеканил он с видом "мы без портков, но в шляпе". Я сказал ему, что сам из России. Василь, так звали парня, был рад встретить почти земляка и поделиться своим мнением о Вене:
– Я тут шд Моцарта роблю. Знайомий попросив шдмшити. А так ми з1 Львова. Я тоб1 скажу – Вщень (Вена по-украински), то як пригород Львова. Будинки, все як в нас. Люди ттьки дивш. Але собор цей мет подобаэться, такого нав1ть у Львов1 немае.
В апреле 1945 года Штеффль горел почти неделю. Этот собор был свидетелем многого, в смутные времена он уцелел, а сейчас на одной из его башен развешены плакаты, приветствующие вступление десяти новых государств в ЕС. На одном из них написано: In jeder Beziehung zahlen die Menschen («В любых отношениях люди должны быть на первом месте»). Интересно, если заменить букву в слове zahlen (считать, учитывать) на а, то получается слово zahlen (платить) и получается не что иное, как: «В любых отношениях платят люди». Я поделился со своими австрийскими друзьями этим наблюдением, что послужило поводом для саркастичных оваций и высказывания ими недовольства по поводу вступления в ЕС новых членов. Курт, коренной венец и водитель туристического автобуса, заметил:
– То ли ещё будет. Эта эйфория и у них (у новичков), и у нас, разжиревших и избалованных социальными благами, пройдёт быстро. Лично мне эта затея совсем не нравится.
И сейчас Австрия решительно блокирует какие-либо попытки присоединения Турции к ЕС. Кого хотят австрийцы видеть в Австрии? Ответ очень простой: состоятельных, желательно белых иностранных туристов с надёжной медицинской страховкой, которые оставят деньги и уедут, а дома расскажут о том, в какой чудной стране они побывали. Неприятие австрийцами иностранцев из бедных, а также "экзотических" в культурном плане стран обуславливается, на мой взгляд, тремя основными факторами: небольшими размерами страны, высоким уровнем жизни, безупречной социальной системой для самих австрийцев и, наконец, историей многочисленных нападений на эту землю.
С турками у австрийцев свои счёты… Османы пытались взять Вену дважды: в 1529 и в 1683 годах. В 1683 году осада длилась несколько месяцев. Вена во многом обязана польскому князю Яну Собесскому, который 12 сентября 1683 года разгромил османов. Собесский способствовал открытию в Вене кофеен, поскольку турки после себя оставили огромные запасы кофе. Поэтому не было бы турков и поляка Собесского, не прославилась бы, вероятно, Вена своим кофе и… рогаликами. Но, тем не менее, венцы желают видеть у себя шведов, которые в период Тридцатилетней войны не оставили после себя никаких гастрономических изысков.
Итак, кофе! Без него Вена не Вена! В столице Австрии много кофеен, но, на мой взгляд, каждый любитель кофе и выпечки должен посетить кофейню "Хавелка", расположенную на Доротеагассе, совсем недалеко от Штеффля. Зайдите туда утром в субботу, часов в восемь. Попытайтесь выбрать солнечное и прохладное осеннее утро, и вы испытаете истинное наслаждение, зайдя внутрь «Хавелки» и вдохнув тёплую смесь марципана, кофейных бобов и корицы. Затем, заняв место у окна и заказав, например, кусочек шоколадного торта Захер и чашечку Меланжа, посмотрите, каким тёмно-медным блеском отдаёт многовековая мостовая. В «Хавелке» встречались, думали и даже творили Зигмунд Фрейд, Франц Кафка и Густав Климт.
Однажды я зашёл в "Хавелку" ранним, очень холодным декабрьским утром, и официант с улыбкой спросил меня с сильным венским акцентом:
– Желаете ли вы к кофе стаканчик воды?
– А как же без воды?! – ответил я.
– Да, это истинно по-венски. Как бы ни было холодно, но к венскому кофе просто обязательно полагается стаканчик почти холодной воды.
Венская вода просто вкусная. Она доставляется с гор по трубе из юго-западной части Австрии. В Вене не встретишь квартиры или дома с фильтром для очистки воды – это неплохо для столицы.
Любому посетителю австрийской столицы я бы посоветовал пройти пешком от самого центра, то есть из первого бецирка (Bezirk – административное деление Вены) до Южного вокзала (Siidbahnhof). Вена разбита на 24 бе-цирка, причём лучшими для жизни и самыми дорогими считаются 13, 19 и 1.
На Шварценбергплатц стоит величественный памятник советским воинам, освободившим Вену от фашистов. Это памятник тем, благодаря кому сейчас можно пить кофе в "Хавелке" с уверенностью в завтрашнем дне. От Шварценбергплатц недалеко и до дворца Бельведер.
Дворец Бельведер, летняя резиденция военачальника принца Евгения Савойского (1663-1736), по-моему, не случайно расположен в южной части Вены. Это поистине южный дворец. Купола Верхнего Бельведера выполнены в восточном округлом стиле, а парк с пальмами и яркими цветами создаёт ощущение, что вы гуляете по территории дворца где-нибудь на французской Ривьере. Тевтонский, нордический дух в Вене растворяется – здесь набирают силу южные ветра… В настоящее время в Верхнем Бельведере располагается Австрийская галерея. В Нижнем Бельведере находится музей барокко, а также музей средневекового искусства.
В Вене много памятников полководцам, правителям, но если бы меня попросили назвать самый важный из них для самих австрийцев, то я бы указал на памятник самой любимой и почитаемой правительницы Австрии Марии-Те-резии. Она правила во второй половине XVIII века. У неё было 16 детей, поэтому её часто называют матерью всей Австрии. Памятник Марии-Терезии расположен между музеями естественной истории и истории искусства. Место для памятника выбрано не случайно, ведь она была известна своей просветительской деятельностью.
В нескольких остановках от Южного вокзала, если ехать в сторону Виль-хельм-Кресс-Платц на автобусе 69А, находится музей военной истории, под названием Арсенал. Безусловно, в нём масса экспозиций, посвящённых войнам с турками, европейской Тридцатилетней войне, войнам с Наполеоном и с Пруссией, но всё же именно период 1914-1918 годов в Арсенале представлен наиболее выразительно. Если австрийцы стыдятся участия в гитлеровской военной кампании, то к Первой мировой войне они, по большей части, относятся со смесью патриотизма и сентиментальности. Когда смотришь на тексты присяги австро-венгерской армии, отпечатанные на немецком, венгерском, итальянском и нескольких славянских языках (включая украинский), осознаёшь, насколько многоликой была Австро-Венгрия. И не все там враждебно относились к России. Так, убитый террористом эрцгерцог Франц Фердинанд был большим другом славян и активным противником войны с Россией.
Идя от Марияхильфштрассе в сторону Хофбурга, я заметил русского парня, который рисовал портрет генерала Брусилова. Рядом стоял австриец, наблюдавший за рисованием. Австриец захотел узнать о том, кого рисует художник.
– Скажите ему, что это тот, кто их разбил, – ответил с иронией русский художник.
Я посмотрел на портрет Брусилова, и вдруг мне пришло в голову, что этот генерал был очень похож на австрийского генерала периода Первой мировой войны, фон Гетсендорфа.
"И зачем было воевать, когда мы так похожи?" – подумал я. Я согласен, мой наивный вопрос не выдерживает критики, но всё-таки… Неизвестно, что бы было, если бы в июле 1914 года не прогремел выстрел в Сараево. Да и "Аврора" тогда, может быть, не выстрелила бы. Но если бы не было революции в России, жили бы австрийцы так комфортно сейчас?
Второй мировой войне посвящена экспозиция Арсенала, начинающаяся с известного Аншлюса (присоединения). 12 марта 1938 года германские войска вступили на территорию Австрии. Этому предшествовало многое. При всей моей любви к Австрии, её людям и традициям, следует указать на тот факт, что подавляющее большинство австрийцев были не против присоединения к нацистской Германии. О том, что австрийские мужчины будут погибать на российских просторах через три года после воссоединения двух германских государств, мало кто догадывался. Безработица и экономический кризис в
Австрии были ещё более тяжёлыми, чем в Веймарской республике. Зная о феноменальных успехах германской экономики при Гитлере, австрийцы ждали автобанов, рабочих мест, сытости и надёжности. О цене всего этого никто не задумывался. Мой хороший знакомый Роберт, профессор истории из Вены, сказал, что правительства Австрийской республики с 1918-го до 1938-го всё сделали для вторжения германских войск:
– Они вели антинародную, авторитарную политику, а когда народ начинал бунтовать, привлекали полицию и армию для расправы над голодными и обездоленными. Но надо помнить и вот ещё что: сразу после распада Австро-Венгрии, в 1918 году, в большинстве германо-австрийских земель было проведено голосование. Большая часть австрийцев была за воссоединение с родственным более мощным соседом. Но договор, подписанный в 1919 году между странами-победительницами и поверженными государствами, запретил воссоединение двух германских государств.
Тут я бы провёл аналогию с распадом СССР после поражения в "холодной войне". Многим ли на Западе пришлось бы по душе воссоединение трёх славянских государств? Принцип "разделяй и властвуй", пожалуй, самый старый в мировой политике.
Хофбург – резиденция Габсбургов вплоть до 1918 года – совершенно справедливо может считаться примером имперской архитектуры. Когда проходишь по Хофбургу, создаётся впечатление, что здесь в данный момент все люди, кроме гордых фиакров в котелках, – просто гости из будущего. Самым величественным зданием Хофбурга я бы назвал имперскую библиотеку, стоящую полукругом. Попасть в читальный зал или зарегистрироваться в ней – процесс, в лучших традициях Австрии, очень бюрократический и долгий. Напротив библиотеки расположены уже упомянутые музеи естественной истории и Истории искусства, а если идти от них, то вы придёте прямо к парламенту. Этому светлому зданию в классическом греческом стиле особый шарм придаёт красно-бело-красный флаг с орлом на фоне синего неба. Ратуша и Воитиф-скирхе, построенные так же, как и Штеффль, в готическом стиле, находящиеся между Фолькстеатром (Народным театром) и парламентом, придают ощущение некоторой «строгой заострённости» городу, всё равно находящемуся под большим влиянием округло-витиеватого барокко.
Шёнбрунн, в прошлом летняя резиденция кайзера Франца Йозефа, – это комплекс, состоящий из дворца, окрашенного в тёплые тёмно-жёлтые тона, аналогично дворцу Эстерхази, садов, парков и фонтанов. Аллеи каштанов, особенно утром, могут напомнить о доме киевлянину и одесситу. В этом дворце рождались решения, влиявшие на жизнь в Инсбруке и Лемберге (Львове), в Праге и Сараево и многих других местах великой Дунайской монархии. И в летней резиденции вы снова можете встретить фиакров – они треплют своих лошадей за загривки, подкручивают усы, курят и тихо с венским акцентом посмеиваются над туристами. Просто наслаждение читать или писать в садах Шёнбрунна. Вас здесь никто не потревожит, даже огромное количество туристов, посещающих этот парк, растворяется в нём, как кубики сахара, брошенные в кипяток.
Даже летом можно воспользоваться кратковременным похолоданием и сходить в сауну. И молодые, и пожилые австрийцы любят это заведение. В парилке венцы жалуются на жизнь, открыто сетуют на большой приток беженцев и иностранцев и обсуждают игроков "Рапида" (австрийская футбольная команда). На каждого заходящего в парилку смотрят несколько вопросительно: ну и долго ли он (она) выдержит? Люди обоих полов заходят сюда в стиле a la Адам и Ева. Права приходят с ответственностью… Воспитанным на пуританских ценностях американцам и англичанам это претит, а русским даже нравится. На эту тему есть масса весёлых историй. Преступлений на сексуальной почве в Центральной Европе несравнимо меньше, чем в Америке и Великобритании.
В Австрии, в отличие от Северной Америки, где на улице даже за баночку пива могут просто арестовать, хоть бутылку шнапса на улице открывай, но делающий это будет явно не австриец. И единственные пьяные в Вене, которых я увидел одним жарким июльским вечером, были молодые американские ребята, которые наконец-то не должны были прятать пиво в бумажные пакеты.
Выйдя из бани, набравшись здоровья, осознаёшь, что с Веной никогда не хочется расставаться, вне зависимости от того, как далеко от неё собрал-
ся ехать. Это город, который я для профилактики душевного и физического состояния советую посетить каждому туристу, приезжающему в Европу. И уже абсолютно точно, тот, кто не побывал в Вене, Австрии не увидел.
Австрийская идиллия и российская действительность
Из Вены солнечным июльским вечером я выехал на недельный семинар в Нижнюю Австрию, в маленький городок Айхграбен. Там мы жили в доме с видом на монастырь, расположенный на холмах, частично окружённый дубовой рощей. Если встать на самый высокий холм в окрестностях Айхграбена, можно часами наслаждаться этой идиллией. То тут, то там видны фруктовые сады и виноградники, мирно колышется трава на лугу, неторопливо по дороге ползёт трактор, а потом вдруг останавливается, и крестьянин начинает, умеренно жестикулируя, о чём-то говорить с проходящей мимо знакомой супружеской четой. Куда им торопиться: прекрасная пенсия, щедрые государственные субсидии для фермеров. В местных дубовых лесах водятся полосатые кабаны, которые стаями бегают в поисках желудей и абсолютно не боятся человека. Они наслаждаются жизнью, и показались мне даже какими-то вежливыми – никогда не перебегут дорогу, не остановившись перед пешеходной тропинкой. Рощи, самые небольшие, здесь насыщены жизнью. Когда я захожу в леса Австрии, мне почему-то кажется, что все животные и птицы так и хотят вас поприветствовать.
Я так долго любовался местными красотами, что забыл об очень ограниченных часах работы австрийских магазинов и побежал за продуктами. Была суббота, без пятнадцати двенадцать дня, и продавщицы уже собирались уходить до понедельника.
– Быстрее, быстрее, – добродушно, но с некоторым укором говорила одна из них.
– Они всё время ждут закрытия и под конец приходят, – вторила ей вторая.
– Закрытия не ждал, просто забыл о том, как рано вы закрываетесь, – с иронией сказал я.
– Я думаю, вы забыли о том, что мы тоже имеем право на выходные, – сказала загорелая и поджарая продавщица с накрашенными красным лаком ногтями ног и рук, в тапочках с пробковой подошвой Birkenstock за 100 евро.
– Святое! – согласился я.
Никогда не забуду, как женщина-оптик в магазине Хартлауэр заметила, что все австрийцы, которые хотели зарабатывать деньги, давно уехали за океан. А что бы делали австрийские продавцы, живи они в «демократической, рыночной» России, где с утра и часов до девяти вечера, а то и в ночь они за копейки и без всякой уверенности в пенсионных вкладах и завтрашнем дне должны были бы сидеть за кассой?
Читая воспоминания Глинки, известного славянофила и офицера времён войны с Наполеоном, поражаешься тому, что темп жизни небольших австрийских городков остался тем же, что и 200 лет назад. Глинка писал, что в городке Мельк, известном своим величественным монастырём, люди умеют радоваться жизни и часами сидеть за бокалом вина. Мельк находится рядом со столицей Нижней Австрии, Ст. Пёльтеном, тоже очень умиротворённым городом, в котором, как мне показалось, все хотят пригласить вас распробовать белого вина урожаев разных лет. Но они побаиваются людей с востока, тоже любящих вино, а ещё больше напитки покрепче, стремящихся взять от жизни всё, что она предлагает. И, наверное, не случайно "беспечные" австрийцы серьёзно задумываются над тем, стоит ли так широко открывать двери на восток. Ведь им хочется сохранить такие идиллические места, как Айхграбен, для богатых туристов. Я не случайно поставил слово "беспечные" в кавычки. Австрийцы очень чутко реагируют на вопросы о своей собственности, а также по поводу приезжающих в их регион иммигрантов или беженцев. Я никогда не забуду разговор между моим знакомым англичанином и нашими общими друзьями из Айхграбена, пригласившими нас в гости.
– Какое всё же чудное место Нижняя Австрия, я вообще подумываю в будущем сюда переехать, – сказал Дэвид.
– Но в Англии тоже масса красивых мест, – с улыбкой, мягко, но с намёком заметил Петер, наш знакомый, нарезая сыр.
Австрийцы с иностранцами готовы идиллией делиться только временно, даже с англичанами…
Земля Штирия, ставшая самостоятельным герцогством в 1180 году, считается краем грибов (в основном лисичек, Eierschwamme) и тыквенного масла. Я бы к этому ещё добавил – это самая большая и самая австрийская из всех земель страны. В Штирии можно встретить все ландшафты, встречающиеся в Австрии. Здесь и высокогорный и всегда немного прохладный Шлад-минг, и лесной Мюрццушлаг, на реке Мур, где Брамс написал свою Четвёртую симфонию. Наконец, на самом юге Штирии можно насладиться почти средиземноморским климатом Ляйбница и Бад Радкесбурга. В какой бы из этих городов вы ни приехали, вам везде предложат блюда из лисичек, а в салат капнут тыквенного масла. Вообще вкусовые качества местных блюд усиливаются из-за гостеприимства штирийцев.
Так получилось, что в Штирии я проработал в общей сложности три месяца, за время которых мне удалось по-настоящему насладиться этим уютным уголком Европы. В Шладминге я работал два года назад, и сейчас, приехав в этот городок на недельный семинар, как и раньше, я вновь поразился непосредственностью местных жителей. Идя по улицам Шладминга, то и дело невольно отвечаешь на приветствия прохожих, в любое время года одетых в дорогие свитера и грубошерстные пиджаки с костяными или кожаными пуговицами под названием Lodenjake. Если вы пойдёте в сторону центра городка мимо ратуши, прячущейся в тени мощных деревьев, вам откроется мир дорогих бутиков. Цены здесь ниже швейцарских или московских, и это при зарплатах во много раз более высоких, чем в нашей стране.
За время работы учителем в нескольких школах Тироля, а затем и в гимназии Шладминга я убедился в том, что дети в альпийских городках Австрии, как правило, несколько более расслабленные и даже шкодливые, нежели на востоке и юго-востоке страны. Я задал вопрос о причине этого директору местной гимназии.
Господин Вайгль сказал мне, что моё наблюдение очень точно:
– Всё дело в том, что практически у всех владельцев домов, в том же Шладминге, круглый год живут постояльцы. Родители заняты работой, бизнесом и уходом за туристами. Дети же часто предоставлены сами себе, а то и в прямом смысле воспитываются постояльцами.
Местные дети, по словам господина Вайгля, в основном мечтают о карьере лыжных инструкторов или проводников в горах. Редко когда в этих местах встретишь академически ориентированных подростков.
Несмотря на требования депутатов австрийского парламента отнять у Ар-ни (прозвище Арнольда Шварценеггера) его австрийское гражданство, в самом дорогом магазине горного снаряжения в Шладминге по всем стенам расклеены фото, на которых изображён «вечный Терминатор» с продавцами магазина. Походно-лыжное население горной части Австрии очень мало интересуется политикой. Пока к ним приезжают состоятельные туристы, оставляют деньги в их магазинах, гостиницах, пансионах и ресторанах, а их городки пока не заполонили беженцы из бедных стран, им всё равно, кто, где и как высказался по поводу прав человека, абортов или войны в Ираке. Ну а уж если сам Арни решил у них купить горные ботинки на все сезоны, так пусть он хоть сто смертных приговоров подпишет, они будут ему рады.
Совсем недалеко от Шладминга, в Айгене-ин-Эннстале, совсем крохотном городишке с изумрудными лугами, у меня возникло ощущение, что эта сказочная природа расслабляет, местный свежий воздух опьяняет, особенно утром и вечером, но в то же время в этом окружении чувствуется прилив сил и мыслей. Горная природа вдохновляла многих писателей и художников. Природная красота запада Штирии подчёркнута безукоризненной чистотой.
Здесь, среди альпийских красот, я вспомнил слова одного известного российского режиссёра, когда он давал интервью в одном из швейцарских курортных городков:
– Вот смотрю я вокруг на эти луга, на эту чистоту и порядок. Но ведь нам этого не надо, это ведь для нас очень мелочно. Мы мыслим и живём шире…
А может быть, именно массовое появление в России таких уютных, пригодных для нормальной, здоровой жизни городков и помогло бы поднять российскую глубинку и преобразовать лик России?
А пока наша реальность малообнадёживающая. Квадратный метр новой квартиры (нередко сомнительного качества) в средней полосе России стоит
не менее 26 тысяч рублей. "Влезть в ипотеку" по официальным доходам может не более 20 процентов населения страны, тогда как в Австрии и Германии ипотека – это обычное дело. Никто, за исключением процентов пяти всего населения, не в состоянии сразу выложить всю сумму за дом или квартиру. Ну а уж платить деньги за жильё, пока дом не сдан – это для европейца уже просто "русский экстрим".
Как российскому парню устроиться, как найти себя, если профессионально-техническое образование разрушено практически полностью, а вузы становятся менее и менее доступными. Вот и идут после армии ребята в охрану, такси и прочий "сервис", а девушки размещают свои фото на сайтах невест для неудачников из стран Запада. При этом они не догадываются, что галантные герры, мистеры и месье не горят желанием одаривать их золотом и мехами. Для рачительного бюргера, каким бы он ни был богатым, разумно и допустимо потратить деньги либо на новую машину, либо на дорогую поездку, либо на золото. Ну не тянут они всё сразу. А одновременно одарить даму сердца золотом, мехами и поездкой на Ривьеру может только горячий русский парень, "срубивший бабок" и не особо думающий о завтрашнем дне.
Вузы России переводят по американскому образцу на двухступенчатую систему, опять-таки в угоду Западу, другими словами, чтобы выпускникам было затем проще устроиться на Западе. Нельзя, конечно, сказать, что переход на эту систему происходит только в России и только в России вызывает массу дискуссий. В Германии имеет место аналогичный процесс, с одной только разницей: в России всё делается грубее, а главное: доходы студентов и их семей и их способность "потянуть" или "не потянуть" мало кого из российских чиновников интересуют. Молодым людям нужны десятки тысяч рублей для оплаты учёбы.
Я никогда не забуду, как запротестовали немецкие студенты из-за введения в земле Баден-Вюртемберг платы за семестр в размере 593.60 евро (20458.50 руб.). Американский студент, приехавший в Гейдельбергский университет на семестр, не понимал, что к чему, когда вечером площадь заполонили студенты и начали акцию протеста:
– Лучше бы учились в это время, а они бьют в барабаны. Они должны платить копейки по сравнению с нами! Ну не съездят они на каникулах в Грецию или в Хорватию, ничего с ними не случится – зато будут образование больше ценить. Мы по сравнению с европейцами никуда не ездим, работаем на двух-трёх работах. Нам приходится платить десятки тысяч долларов за учёбу, мы погрязаем в долгах, но не стонем.
Действительно, степень жизненного комфорта и количество бесплатных высококачественных услуг в Германии и Австрии до сих пор поражают не только россиян, но и англичан и американцев.
Послужить положенные законом полгода в австрийской армии – не сказать, чтобы было престижно, просто этот отрезок жизненного пути рассматривается молодыми людьми как военно-спортивный отдых от школы. Немецкие и австрийские офицеры похожи на научных сотрудников, серьёзно занимающихся спортом. Вечерами солдаты спокойно попивают любимый «Гёссер», если они, конечно, не провинились в течение дня. Каждые выходные австрийский солдат-срочник проводит дома. Здесь ни от кого не требуют «быть или становиться мужчиной». Те, кому это надо, прекрасно справятся с этой задачей, причём без напоминаний, драк и унижений. С австрийским спецназом и горными спасателями даже сегодня мало кто сравнится не только в Европе, но и в мире. Традиции «горных стрелков» живы и поныне. Это настоящие профессионалы. Попасть на учёбу по специализации «спасатель» хотят практически все австрийские ребята из альпийских районов. Но попадают туда единицы.
Так же, как Пётр Великий резал залитые гусиным жиром рукава боярских кафтанов и нечесаные бороды, так и в наше время в российской армии можно вырезать "дедовщину". Для этого офицерам надо, с одной стороны, очень существенно поднять жалование, но с другой стороны, – сократив офицерский состав, требовать с оставшихся в армии профессиональных военных полной отдачи. Создать достойные условия службы и жизни для военных абсолютно точно мог бы помочь именно пресловутый Стабилизационный фонд.
В то же время наёмная армия – это не выход для России. Деятели из СПС навязывают россиянам мысли о профессиональной армии, поскольку они
рассматривают солдат, как охранников (security) для нефтяных компаний. В России военная служба, как и в германских странах, всегда была традицией.
В Чехии и Венгрии больше нет призывной системы. А почему? Ответ очевиден: Америке и НАТО для очередных авантюр от этих стран нужны лишь наёмники.
Главным национальным проектом в России должно стать воспитание уважения россиян к россиянам. Один умный американец в далёком 1992 году сказал мне: «Russians should start respecting and loving other Russians». Я думаю, эта фраза в переводе не нуждается. Вспоминается мне, как перед приездом важной персоны в Академгородок стражи порядка разгоняли торговцев на Морском проспекте.
– Я кому сказал, резвее двигайтесь, – проревел дюжий милиционер старикам, торговавшим свёклой и картошкой.
Люди, боясь последствий, спешно начали собираться. Такова вся суть отношений россиян с властью. Высшие чиновники, люди с устойчиво высоким положением, иностранцы из благополучных стран "золотого миллиарда" охраняются от безобидных, простых людей.
В России очень выгодно быть американцем или западным европейцем – для них здесь созданы все условия, а главное – подобострастное преклонение. Пусть не к американцам, мода на которых прошла (выдохлась жвачка), но европейца побоятся и пальцем тронуть. На ум приходит произошедшая в апреле прошлого года "дипломатическая потасовка". Клерк немецкого консульства в Новосибирске без причины побил русского парня, находясь с ним в одной компании. Парень не был уверен, что российский закон будет на его стороне, если он, в свою очередь, побьёт немца, поэтому активно не оборонялся. Но ещё страшнее то, что многие российские граждане в этом конфликте заняли сторону немецкого клерка. Я сам был сильно этим удивлён, прочитав комментарии в интернете. В результате дело на этого "немецкого обидчика" было приостановлено, ну как же – дипломатическая неприкосновенность! Зато сколько проблем в 2004 году доставили российскому посольству в Канаде канадские власти, когда российские дипломаты наловили больше рыбы, чем было положено: 56 рыбин вместо 10! Россиян оштрафовали без всяких разговоров.
С пренебрежительным отношением к своей личности россиянин в царское, советское и постсоветское времена сталкивался и сталкивается повсеместно. Как только русскому крестьянину удавалось расправить плечи – тут же его начинали унижать, раскулачивать, уничтожать его сбережения и добро всевозможными реформами. Немецкий рабочий уже в кайзеровской Германии мог рассчитывать на пенсию, на медобслуживание, его детям до 16 лет полагалось посещать школу. У российского же рабочего действительно, кроме цепей, ничего не было до революции, но нет и сейчас. ПТУ уничтожили, вымирают мастера своего дела. Российскому рабочему трудно достойно заработать своими навыками. К профессиям учителя и врача только что не насмешливое отношение – мол, кто за копейки работать будет. И что усвоит российский ученик от учителя, раздражённого на свой нищенский заработок, что он напишет в своей общей тетради с обложкой, прославляющей US Army and Navy?
Совсем недавно я разговаривал с одной знакомой, историком по образованию, о том, почему бы России не взять на вооружение опыт западноевропейских стран или Канады (так называемых "социальных государств") при проведении реформ в армии, жилищно-коммунальной сфере, при восстановлении инфраструктуры и здравоохранения. Она сильно удивила меня своим ответом:
– Попытка сделать Австрию или Бельгию из России, может, и принесёт какую-то степень комфорта россиянам, но и окончательно убьёт русскую душу!…
– Но ведь государство не может считаться цивилизованным, если в нём могут выжить только сильные. Самый слабый в цивилизованном государстве является самым его важным гражданином – это сказал не я, это говорил Улоф Пальме.
– Всё это для западноевропейского потребления. В России пока не созданы условия для достойной жизни слабых граждан. Нам надо пройти ещё очень большой путь, чтобы у нас уважали и ценили всех членов общества…
Другими словами, предлагается снова "потерпеть"…
Да, Запад жесток, чего стоит одна инквизиция или крестовые походы, как средневековые, так и современные, на Белград и Багдад. Но бессмысленные проявления жестокости российских властей к простым россиянам на протяжении всей прежней истории России просто потрясают.
А что сейчас? – Вырастают элитные дома, разбитые дороги России заполняют новейшие иномарки, но количество беспризорников и нищих неуклонно растёт. Всё чаще и чаще слышно от окружающих о том, что "русский работник ленивый и никчёмный" или что "без дедовщины с русским солдатом нельзя". При этом, как правило, те же люди любят песни типа "Почему так в России берёзы шумят" или "Москва, звонят колокола". Откуда такое противоречие? Что случилось с населением страны, давшей миру Достоевского с его размышлениями о совести? А может, Даллесу и его "подельникам" удалось разложить и уничтожить "самый непокорный в мире народ"? Очень не хочется в это верить.
Пора прекратить самоуничижительные и неумные рассуждения о том, что "ну это у них там порядок в крови, а у нас вооще…", и без палки, «дяди» и постоянных упрёков в адрес правительства начать даже элементарно убирать за собой и учиться жить в обществе, а главное при этом, в первую очередь, уважая своих граждан, свою землю, своё государство… Ведь уму непостижимо то, во что превратились берега наших водоёмов, я уже не говорю про улицы. Европейцы и американцы могут устроить бардак на средиземноморском курорте, но дсзма они чтят свои правила и законы.
