Текст книги "Невесты Тумана (СИ)"
Автор книги: Надежда Орлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)
Вельможа попятился: слишком безумным показался ему монолог Иллиона.
– Владыка… С Вашего Высочайшего позволения, я займусь организацией похорон…
– Да… иди… нет, стой! Еще… где эта… которая…
– Ваша милость имеет в виду Человеческую Деву, Принесшую…
– Да, мать её так!!!
Вельможа вздрогнул. Казалось, Владыка слегка "тронулся "умом.
– Ва… Владыка… По Вашему соизволению мы отправили её вместе с нашей торговой миссией. Как я ещё тогда докладывал, наш корабль уже отплыл из Навы. Капитан получил указания высадить её там, где она пожелает, но только на землях Людей.
– Что она потребовала у казначея?
– Ничего. Она только попросила лошадь для своего… э-э-э, спутника… И попросила назад медальон принца. Сказала, что он подарил его на память… Леди Элессента собрала её в дорогу, но, кроме своей старой сумки, она ничего не стала брать: оставила всё в конюшне, вместе со своим конём, попросив конюха позаботится о том, что бы вещи вернули, а за лошадью как следует приглядывали.
– Я её не понимаю… – устало проговорил Владыка. – Она могла потребовать золота и каменьев, которые Люди так высоко ценят. А вместо этого она уходит в том, в чём пришла. Она отказалась даже от того, что мы ей сами дали. Не понимаю, чего же она тогда добивалась от Тригаласа? – Владыка пожал плечами, покачал головой. – Не понимаю…
Во дворце у своего любимого окна стояла заплаканная леди Элессента, одетая во всё чёрное. Сегодня днём Наследник Нэмэтара Тригалас Эль-Далиан обрёл покой в склепе дворцовой усыпальницы.
В её комнату вошла девушка-служанка.
– Он пришёл, госпожа.
– Хорошо. Проси.
В комнату вошёл эльф, одетый в траурную униформу. Элессента обернулась, указала ему на стул, сама села в кресло возле камина.
– Вы были в том эскорте, который забрал тело принца. Я хочу знать подробности. Все мелочи. Кто что говорил, кто что делал.
– Госпожа, мы отправились туда сразу же, как только получили указания. В домике на границе, откуда приехала Человеческая Дева и наши Стражи, действительно сидел и ждал гоблин. Это неприятные существа, как вам известно, но этот, по имени Воларк, был настроен дружелюбно. В первую очередь спросил, что с Девой. Тогда мы отдали ему тот кулон, который вы дали нам и сказали, что она возвращается к себе на родину. Тогда он покачал головой и сказал, что жалеет о том, что она – человек, а не из их рода.
– Что он ещё говорил?
– Он много чего ещё говорил. Всю дорогу, почти четыре дня, он болтал без умолку. Молчал только тогда, когда ел или спал. Сказал, что нам всем надо брать пример с принца, который не гнушался есть с ними из одного котла, спать в одном фургоне и доверять ему, как самому себе. Он сказал, что принц честно и щедро расплатился с ним за один поход, осенью, а за этот поход, с весны и до его смерти, он деньги требовать не может, потому что не справился со своей задачей. Не уберёг. Рассказывал про его высочество, про Деву… Вам и это рассказывать?
– Это я знаю из первоисточника. Сейчас меня интересует другое.
– Слушаюсь. Гоблин указывал нам дорогу, но в одном месте остановился, сказал, что дальше идти не стоит, попросил ждать его здесь и ушёл.
– И вы его отпустили?
– Госпожа, у нас не было причин ему не доверять, – развёл руками эльф. – Он с самого начала сказал, что "кинуть "… простите, госпожа… обмануть нас он и не думает. Если бы он собирался это сделать, то ушёл бы раньше, а без него мы будем искать тело принца до позеленения… Ещё раз простите, госпожа, но он сам так сказал… А ещё он сказал, что ему… в общем, ему безразлично, что вы тут себе думаете… Он это делает исключительно из уважения к принцу, который не прятался за их спины и умер в бою, как настоящий солдат. И к Человеческой Деве, потому что она бы так хотела. Мы остались стоять на месте, где он указал. Приехали мы туда утром, а когда солнце стало в зенит, как и обещал Воларк, откуда ни возьмись, появился тролль. Он и нёс на руках носилки с телом…
– Да, тролль. Всё сходится. Как она и рассказывала. Дальше.
– Тролль нёс его бережно, как женщины носят младенцев. Если честно, я впервые видел тролля, и всегда думал, что это тупые и жестокие создания, ошибка Звёзд. Но этот оказался совсем не таким, а когда он положил тело его высочества на нашу повозку, мне показалось, что он был очень расстроен. Выглядел так, словно сейчас заплачет. И знаете, госпожа… – эльф понизил голос: – Мы стояли в поле, солнце тогда грело очень сильно, нам даже пришлось растянуть тент. А тело принца было покрыто инеем, словно он лежал на снегу. Вот и всё, дальше мы…
– Вы сказали, он был покрыт инеем? Теперь понятно, почему он так выглядел. А со дня его смерти прошло больше двенадцати дней… – леди Элессента встала, протянула эльфу довольно увесистый мешочек с монетами. – Вот, возьмите эти деньги, разделите на всех, кто там был… и запомните, что мои уши были последними, которые слышали эту историю. Вам ясно?
– Не извольте беспокоиться, госпожа.
– Да, ещё. Где сейчас эти двое?
– Мы оставили им одну лошадь из тех, что были когда-то захвачены у Людей, заплатили по три монеты и они ушли. А куда – не сказали… да и мы не спрашивали.
– Ну, ушли, так ушли. Спасибо, вы свободны.
– Слушаюсь, госпожа.
Офицер откланялся.
Отзвучали поминальные гимны, исчезли с заснеженных шпилей башен траурные полотнища. Уехала назад в свой замок Владычица Инварра, которая примчалась сюда сразу, как только узнала о смерти старшего сына. Даже их взаимная неприязнь с Владыкой была временно забыта, под влиянием общего для родителей горя.
Столица вновь зажила своей прежней жизнью, имя его вспоминали только бродячие музыканты. При упоминании трагической гибели старшего Наследника, слушатели охотнее расставались со звонкой монетой. Менестрельская версия произошедшего обрастала всё новыми и новыми лирическими описаниями: любовь, ревность, разлука, краткая встреча, смерть… Как далеки были романтические баллады от правды, которую теперь уже вряд ли кто-то узнает.
Спи спокойно, юный принц
В мраморной постели.
Колыбельную поют
Барды-менестрели.
Только ветер полетит
Вслед за милым другом,
Вверх дорога унеслась,
Стала Звёздным Кругом…
Леди Элессента стояла на внутреннем балконе своего замка и слушала грустную, нежную балладу, которую пел в холле один такой горе-певец. Слова были простыми, но искренними, это чувствовалось, а вот исполнение и вокал… От таких звуков просто коробило уши. Покончив с памятью его высочества, менестрель принялся восхвалять "Человеческую Деву, Которая… ", но на сей раз леди Элессента не выдержала и ушла, громко захлопнув за собой дверь. Менестрель брякнул своим музыкальным инструментом и ретировался. Леди Элессента прошла в комнату и села возле камина. Взяла пяльцы, сделала несколько стежков, но мысли её были заняты другим, сосредоточиться она не смогла, поэтому уколола палец и капризно отшвырнула своё вышивание в сторону.
Её затея с треском провалилась. У её будущей марионетки оборвались все ниточки, привязать её было уже не к чему, а теперь и саму куклу выбросили за ненадобностью. А это значит, что новой войны не избежать. После того, как короля Леверквинна так одурачили – проскочили у него под самым носом, да ещё и с таким ценным артефактом… Нападения стоит ожидать со дня на день. А если… Если, не приведи Звёзды, с Иллионом что-то случится, кто тогда станет Владыкой? Наследник… (леди Элессента вздрогнула: для неё Наследником звали только Тригаласа. Теперь надо привыкать к тому, что его зовут Тинкалас. Малыш Тинки…) Тинки ещё слишком мал, можно сказать, младенец. А другой наследник незнамо где…
– О-ой!!! – леди Элессента аж подскочила. Внезапная догадка блеснула молнией.
Она кинулась в свою комнату и схватила портрет Гебриэль. Повернула его к свету, закрыла ладонью сначала нижнюю часть лица Геби, потом верхнюю. Ну конечно же! Всё сходилось! Как же она раньше-то не поняла, не узнала, ведь всё было так просто и ясно?! И леди Элессента громко, истерически, до полнейшего неприличия, расхохоталась…
Всё стало ясно, да что теперь толку?
В этот же момент в дверь кабинета Владыки Иллиона громко постучали.
– Звёздная Пыль! Не хочу никого видеть… – пробурчал Владыка.
Через полминуты, не дождавшись ответа, дверь открыли и в кабинет вошёл один из старших офицеров. На его лице была неподдельная тревога:
– Владыка… прошу прощения… Разрешите доложить?
И в ответ на вялый кивок Владыки, офицер отчеканил: – На кордон с Леверквинном пришли Люди во главе с их королём!
– Ну вот… это война! – сказал Иллион, обхватив голову руками…
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
…Хорошо, что есть на свете
Это счастье – путь домой.
Песни советской эстрады
Море пенилось, словно пиво в кружке. Геби стояла на палубе, смотрела на линию горизонта и старалась вспомнить, когда же у неё последний раз были крови. Результат подсчёта был неутешительный: давно. Довольно давно, чтобы быть просто задержкой от волнений или чего-то там ещё… Теперь всё было ясно… Но даже если и так… то и до родов ещё далеко. Геби прислушалась к ощущениям в себе: пока ещё незаметно, неощутимо, но уже вполне определённо в ней живёт ребёнок Триса…
Ребёнок эльфа.
Ребёнок, который родится после смерти отца.
Ребёнок, который обречён на прозвища "бастард ", "ублюдок "и просто незаконный в глазах церкви. При мысли о церкви Геби застонала, как от зубной боли. Что делать?! Как спасти ситуацию? О том, чтобы избавится от плода, Геби и думать не хотела. Наоборот, она стала искренне молиться, что бы Господь дал ей силы и здоровья выносить и родить это дитя.
"Интересно, почему во всех эльфийских легендах не упоминается о том, были ли дети у их героев? И если да, то какие они были? Впрочем, боюсь, скоро я и сама это узнаю… "
Новый приступ тошноты заставил её перегнуться через борт. К ней подбежал матрос.
– Госпожа… С вами всё в порядке? Может, лучше отойдите от борта…
– Нет, благодарю вас, просто немного укачало… – вытерев губы ладонью, Геби кивнула и свалилась в обморок, прямо на руки матроса.
Капитан, высокий, как все эльфы, увидел её на палубе и спустился к ней.
– Госпожа, мне сообщили, что вам нездоровится. Могу я чем-то помочь?
– Нет, благодарю вас. Должно быть, приступ морской болезни… Скажите, капитан, как скоро… берег?
– Если на Звёздном Кругу не решат иначе, то через десять дней мы пересечём Радугу.
– Что?
– Радугу. Ах, да, вы ведь не знаете… дело в том, что ваша страна, насколько я понял, лежит За Радугой. Место, где существует такой проход, знаем только мы. Проходящие мимо корабли из ваших стран никогда не смогут потревожить землю Детей Звёзд. Но дальше вам придётся искать путь домой в одиночку. К сожалению, я не могу послать с вами сопровождение…
– В этом нет необходимости. Вы и так сделали для меня многое. Поверьте, я не забуду того, что вы сделали, хотя вряд ли мои молитвы моему Господу дойдут до вашего Звёздного Круга…
– Это мой долг, госпожа. Леди Элессента беспокоится за вас.
Геби улыбнулась.
– Ах, леди Элессента… Понятно. Боюсь, Владыка другого мнения. Ну что ж, его можно понять. Я расстроила его планы.
– Скажите, госпожа, это правда, что вы вернули нам Дар Звёзд?
– Так получилось, – пожала плечами Геби. – Мне дали этот свёрток друиды и попросили принести Владыке. Хотя это должен был сделать кто-то из сыновей Дома Эль-Далиан. К сожалению, Его Высочество был убит. Очевидно, друиды предвидели подобную вероятность и поручили это мне.
– Да, это большая трагедия. Владычица Инварра недавно разрешилась от бремени, но юный принц вступит в возраст правления ещё не скоро.
– Всё у вас, эльфов, нескоро. Мы, люди, живём мало, но каждый день считаем. А вам спешить некуда… У вас пятьдесят лет – это возраст, когда меняют пелёнку на рубаху. А у нас пятьдесят лет, это когда пелёнку меняют на саван… – Геби качнула головой. – С вашего позволения, капитан…
Капитан смотрел ей вслед и потом ещё долго старался понять, что же имела в виду эта странная человеческая девушка. Пятьдесят вёсен… Много это или нет?
Молодой мужчина остановил коня возле поворота, ведущего к холму, на котором стоял большой каменный дом. Туман, стелившийся по лугу, окутывал его до самой крыши. Второй всадник, одетый в сутану, встал рядом, тоже долго смотрел на дом. Потом слез с коня, зашёл на поле, встал на колени и истово перекрестился.
– Не чаял я увидеть его снова!
– Ну вот, видите, отче, всё не так уж плохо!
– Кощунствуешь, сын мой! – Священник встал с колен и снова сел на своего коня. – Господь дал тебе возможность искупления. Он милосерден к нам, недостойным, я всегда это знал!
– Работа у вас такая, отче, – пошутил мужчина, – верить. И нас на путь истинный наставлять. Только я ещё раз прошу: ни слова о том, что знаете, что видели. Сохраните тайну исповеди… Я вам рассказал всё, и теперь моя жизнь в ваших руках.
– Не в моих, но Господа нашего, ибо…
– Да хватит! Ты прекрасно знаешь, что я имел в виду. А раскроешь рот – мне тоже найдётся, о чём сказать. Мы с тобой одной верёвочкой связаны. И давай не будем больше об этом!
Моросящий дождь покалывал гладковыбритое лицо первого всадника, он вытерся перчаткой и вдохнул запах луга. Потом решительно направил коня к дому.
Крестьяне, работавшие в поле, разгибали спины, всматриваясь в ехавших мужчин. Собаки подняли лай, слуги вышли на крыльцо. Возле крыльца мужчины остановились и спешились. Кинув поводья первому попавшемуся слуге, они поднялись на ступеньки. Двери в дом были открыты. В большом холле стояли мужчины и женщины, о чём-то перекрикиваясь.
– Отец меня больше любил!
– Теперь это не имеет значения!
– Что значит, тебя? А я? Это я ему первого внука подарила!
– Какая теперь разница?
– Э-э-эй, если мы не договоримся полюбовно, у нас отберут и то, что имеем!
– А ты вообще молчи!
– Да! Не твоего ума дело!
Спорящие стороны так увлеклись, что не заметили, как мужчина вошёл в холл. Следом за ним вошёл и священник. Кто-то из спорщиков увидел его и недружелюбно прикрикнул:
– А тебе чего тут надо?! Ты кто такой?
Мужчина не обратил внимания на грубость. Он просто подождал, пока все обратят на него внимание и утихнут. Расчёт оказался верен – от неожиданности, испуга или изумления многие из спорящих потеряли дар речи.
– Ивонна? Маргарита? А вы, я вижу, такие же крикливые, как и раньше!
Женщины смотрели на вошедших мужчин, как на привидения. Та, которую назвали Маргаритой, рухнула в обморок, её подхватил один из стоящих мужчин. Другая, Ивонна, подошла поближе.
– Ты? Не может быть! Ты же… умер!
– Как видишь, сестричка, я, к вашему сожалению, жив и здоров.
Очнулась Маргарита. Не было сомнения, что и она тоже его узнала. Поднявшись на ноги, она оттолкнула поддерживавшего её мужчину.
– Ну вот. Вот! Он пришёл, значит, нам теперь ничего не достанется!
– Что мне должно достаться? Сестрёнки, я пропустил что-то интересное?
Вперёд вышел один из мужчин, очевидно, муж Ивонны.
– Я бы попросил вас представиться, но думаю, что раз вас узнали эти дамы, необходимость в этом отпала. Дело в том, что по завещанию вашего покойного папеньки…
– Давно? Я не знал! – несмотря на печальное известие, скорби на лицах мужчин не появилось. Только священник перекрестился и что-то прошептал.
– Недавно. Сегодня собрались наследники, а также покупатели, заинтересованные в покупке Уотерфолла.
– Поместье не продаётся. Но если моего имени всё же нет в завещании, то я, на правах первостепенного родственника, сам куплю этот дом…
– Я протестую! Это не законно! Я первый! – раздались крики. Мужчина, даже не обратив внимания на эти реплики, продолжил:
– …и, надо сказать, не сильно от этого обеднею. Ну, а если это кому-то не нравится, пусть поцелует меня в…!
Поняв, что дармовой кусок им не светит, второстепенные претенденты ушли, выплёвывая пустые угрозы и проклятья. В доме остались только дети покойного. Мужчина с блаженствующим видом сидел в старом кресле у камина, а священник, женщины и их мужья расселись кто где.
– Итак, вы все согласны, что дом теперь мой?
Женщины тяжко вздохнули, но промолчали.
– Ну, а раз так, то может, это заменит столь тяжёлую утрату? Я имел в виду дом! – и он достал из карманов два маленьких мешочка и отдал их женщинам. Те раскрыли их и с восторженными ахами-охами начали разглядывать лежавшие там побрякушки. Сидящий у камина пожал плечами:
– Я всегда знал, что драгоценности – лучшие друзья женщин!
Морское путешествие близилось к концу. Геби с нарастающей тревогой думала о том, что ждёт её дома. Живы ли её родные? Как отнесутся они к её внезапному возвращению? А уж тем более, когда все узнают, что она беременна… Впрочем, насчёт последнего можно и не переживать: такие случаи были сплошь и рядом. Её мнения на этот счет могли и не спрашивать, хочет-не хочет? Изнасиловали и всё тут… Геби продумывала историю, которую будет рассказывать на родине всем, кто согласится выслушать, а уж в том, что такие любопытные будут, и сомневаться не приходилось. Ну, в самом-то деле, не рассказывать же тёмным и набожным людям, что разгуливала по лесу в компании гоблина и тролля, а ребёнка ждёт от эльфа!
А что скажет по этому поводу святая церковь? Понятное дело, нельзя рассказывать им про то, чему свидетельницей она стала, и даже стоит запретить себе произносить (а то и думать!) слово "эльф "! Равно, как "тролль ", "гоблин ", "друиды "… Не хватало, чтоб её ещё и в связи с нечистой силой или язычниками обвинили! И даже десятой доли её приключений хватит, чтоб приговорить её, как… Бр-р-р! Даже думать страшно! Единственное, что омрачало её выдумки, так это то, что придётся взять на душу и грех лжи на исповеди, но священники тоже люди, и человеческие пороки, вроде болтливости, им не чужды. Плевать им будет на тайну исповеди, если она им ТАКОЕ расскажет! Значит, возвращаемся к сказкам Катлины: эльфы – маленькие зелёные человечки с крылышками, как у стрекоз, живут в норах, прячут золото в кувшины…
Геби усмехнулась своим мыслям: доказательство существования других, а не сказочных эльфов уже незримо жило у неё под сердцем. И всего одно неосторожное слово может погубить её саму и её сына… А Геби была совершенно уверена в том, что это сын! Продумав свою историю ещё не один раз, Геби постаралась свести к минимуму неточности и несовпадения. Всё выходило гладко, как по маслу: взяли в плен, жила там какое-то время, изнасиловали, случайно удрала из плена… Пока так, а дальше посмотрим. Проверять уж точно никто не станет! Во всяком случае, за одно можно не переживать: замуж она не выйдет. Кому нужна старая (а ей было уже почти девятнадцать!) бесприданница с тёмным прошлым и с бастардом на руках? Никому. Да и без куска хлеба она не останется: знаний, полученных от Катлины и от большого опыта лечения тяжёлых ран в Храме Праматери ей вполне хватит. Она сможет зарабатывать себе и маленькому на жизнь, оказывая людям помощь…
Геби вздохнула, положила ладонь на живот, словно защищая живущего там, и закрыла глаза. Рука её скользнула в бок и случайно наткнулась на что-то маленькое и твёрдое. Геби удивлённо открыла глаза и достала шкатулочку – подарок Владычицы. В ней лежал массивный круглый кулон на цепочке, в виде странного животного, напоминавшего что-то среднее между крылатой собакой и змеёй. Сразу было видно, что задумывался кулон именно с этой цепочкой – ни замка, ни другого стыка между звеньями не было. Геби любовалась переливающимся полупрозрачным камушком, вставленным в глазик необычному зверю, теребила цепочку, а потом просто одела на шею. Подошёл капитан. Заинтересованно посмотрел на кулон.
– Откуда у вас Знак?
– Мне Владычица дала. Я не хотела брать, но она просто в руку вложила… сами понимаете, от подарков столь высоких особ не отказываются!
– Вы знаете, что досталось вам в подарок?
– Нет… А что это? Он что, волшебный?
– Нет, магии в нём самом нет… Но он даёт вам право жить в Нэмэтаре. Иными словами, вас приравняли к Детям Звёзд. Хотя, зачем он вам, если вы всё равно уезжаете? Или, может, вы решили остаться?
Геби покачала головой, сняла кулон и спрятала обратно в шкатулку. Потом, подумав, сняла с шеи кулон Триса и положила туда же.
Как бы там ни было, а впереди был дом!
Утром Геби проснулась от криков матросов. Она вышла на палубу. Капитан резко отдавал приказы, но, заметив её, поздоровался и дружелюбно сказал:
– Вы почти дома, госпожа.
Геби увидела тёмную полоску берега и счастливо разрыдалась.
Сойти с трапа ей помог сам капитан. Она хотела отдать ему перстень, который дал ей Владыка Иллион, но капитан покачал головой и сжал её кулачок, в которой лежал перстень. – Не стоит такой благодарности, госпожа. Он будет вам нужнее. За него вы сможете жить безбедно всю оставшуюся жизнь. Да, вот ещё… – капитан вынул из кармана мешочек с монетами и положил в ладонь Геби. Та хотела отдёрнуть руку, но капитан уверенно держал её запястье.
– И не спорьте! Здесь немного, но это деньги вашей родины. Не связывайтесь с портовыми менялами, они везде одинаково нечестные. Да спрячьте хорошенько. Не стоит подвергать себя опасности быть ограбленной. На эти деньги купите себе коня или наймёте хорошего провожатого.
– Благодарю вас, капитан. Прощайте. Храни вас Звёздный Круг!
Капитан улыбнулся. Геби повернулась и растворилась в толпе.
Порт шумел разными языками, криками морских птиц, скрипом лебёдок. Геби шла в никуда, слишком углублённая в свои мысли, чтобы обращать на что либо внимание. Вдруг она резко остановилась, словно наткнулась на стену:
– Драккар?! Господи…
Она побежала к необычному кораблю. Чем больше она приближалась, тем яснее видела очертания драконьей головы, вырезанной на носу. Скульптуры на носах кораблей конунга не повторялись, это было их лицо, и спутать его корабль с чужим она не могла. Ей даже страшно было подумать, кого она может сейчас встретить, но она шла, словно зачарованная.
На драккаре была тишина. Снасти пыльной паутиной свисали с мачты. Парусом была накрыта надстройка на палубе. Геби метнулась к тому месту, где обычно стоит трап. Его не было. Нет, давно уже никто не сходил с этого корабля. Но что он тут делает?! Для всего побережья эти корабли стали символом смерти или неволи. А этот стоит себе… Это значит лишь то, что тот, кто был капитаном этого драккара, нашёл свою смерть в холодных морских водах…
Она обернулась, в поисках хоть одной живой души, у кого можно поинтересоваться судьбой экипажа. Нет, никого не видно.
Вдруг ей стало до того нехорошо, что она вынуждена была сесть прямо на каменную кнехту, хоть и слышала, что этого делать нельзя – примета плохая. Как для моряков, так и для беременных…
В глазах потемнело.
– Слышь ты, кобыла драная, а ну, мотай отседова! Это моя ти-ри-тория! Э-э-э! Эй! – В плечо её кто-то толкнул. Геби выпрямилась, застонала и схватилась за живот.
– Опа-на! Женщина, тебе плохо?
Геби кивнула и подняла глаза. Возле неё стояла портовая шлюха:
– А я уж, было, подумала, что тут кто-то без спросу работает. Ты чё тут делаешь? Тут таким, как ты, не место.
– Помогите мне встать, пожалуйста… – почти шёпотом попросила Геби.
Шлюха аккуратно подхватила её под локти и поставила на ноги.
– Ишь ты, вежливая. А то нас тута и за людей не считают…
"Много вы знаете про Людей! "– сердито подумала Геби.
– Простите, а вы случайно не знаете, чей это дра… корабль?
– А чё ж не знаю? Знаю! Это Иезекиля Хромого посудина. Только на кой ляд она ему сдалась – ума не приложу. На такой выдь в море – там и похоронют: варваров этих северных тута не любят, а если ихние свой корабель увидят – так и вовсе отберут.
– А где можно найти этого Иезекиля?
– Так вона его кабак стоит. Идём, коли так надо. Меня вообче-то, Бенни звать…
– Спасибо, Бенни. А меня зовут Габриэла.
Странная парочка направилась в портовый кабак. Увидев новенькую бабёнку рядом с постоянной посетительницей, матросня засвистела и загикала.
– Ичичас вам! Перетопчитеся! – ворчала Бенни, отталкивая от Геби особо наглых ухажёров. Усадив Геби на свободное место за столом, она загорланила своим зычным, пропитым голосом: – Изя, мор-рского ежа тебе в тухес! Тута твоим варварским корытом интересуются!
Иезекиль вышел из-за стойки и подсел к Геби. Бенни уже клянчила здоровенного матроса "угостить женщину стаканчиком доброго эля "…
Геби посмотрела, не подслушивают ли их, и тихо спросила:
– Скажите, там, на пристани, это ваш драккар?
Старый иудей с интересом посмотрел на девушку:
– Ви даже знаете, как он називается?
– Как он у вас появился? – не отступала Геби.
– А вам зачем знать?
В ответ Иезекиль почувствовал, как в его морщинистую руку украдкой ткнулась монета. Он покачал седой головой:
– Ваш ответ мне нравится! Его продал мне один достойный человек, пару месяцев тому.
– Молодой? Бородатый такой? На варвара похож, но не варвар?!
– Нет, бороды у него не было. И с ним священник ваш был. Команда сразу же разбежалась, как только они пристали к берегу.
– А его имя?..
– Девочка, я старый больной человек, у меня жена, тёща и трое детей, шоб они были живы, здоровы и материально обеспечены… Если я хочу тут вижить, я не задаю никому таких вопросов. Кроме того, он ведь мог назвать мне любое имя, за исключением, может, моего собственного.
– Ясно. Вы ничего не знаете… Значит, вы мне не поможете. – Геби собралась уходить, но Иезекиль придержал её за руку.
– Если хочешь, девочка, я могу тебе дать абсолютно бесплатный совет: возвращайся домой. Здесь не место для таких хороших девочек, как ты. Тут могут вижить только такие, как Бенни. А ты ведь не из таких, по тебе сразу видно.
Геби снова села на лавку, долго смотрела в грустные глаза старого Иезекиля, и громко прошептала:
– Вы не понимаете… Я УЖЕ ДОМА! И хотя мне осталось ещё несколько десятков миль, всё равно, это так близко по сравнению с тем, куда меня когда-то отвёз ваш новый корабль…
Вдалеке показался знакомый до слёз пейзаж. Её спутник, сын Иезекиля, сопровождавший её (за весьма скромную плату, разумеется!), остановил повозку и помог ей спуститься на землю.
– Спасибо вам. Дальше я сама… Передайте ещё раз мою благодарность вашему отцу.
Благодарить старого Иезекиля было за что: выслушав (сильно подкорректированную) историю Геби и проникнувшись судьбой несчастной девушки, он предложил ей небольшой "гешефт ". Геби, не жалея ни секунды, отдала ему драгоценнейший перстень Владыки, а взамен получила… ни много, ни мало – мужа! Фиктивный брак с престарелым братом тёщи Иезекиля давал ей возможность вернуться домой не в навозе и перьях, а с гордо поднятой головой. Священник, которого привёл Иезекиль, оказался весьма и весьма сговорчивым, написал бумагу, даже не глянув на невесту, забрал причитающуюся сумму и ушёл довольный… А уж как сама Геби была довольна! Теперь её ребёнок будет считаться не бастардом и ублюдком, а сироткой несчастной, отец которого умер, не дождавшись рождения первенца. И если ради этого ей придётся носить странную и трудновыговариваемую фамилию Зильберштерн, она готова. Ведь это такая малая плата за спокойное будущее…
Обман? Не-е-ет, "ложь во спасение "!
Вежливо отказавшись от приглашения новоиспечённых родственников пожить с ними, Геби засобиралась в дорогу. Потерять ещё и драгоценные эльфийские кулоны Геби не хотела: неизвестно, какой ещё "гешефт "придёт в голову хитроумному Иезекилю. Оставаться дождаться смерти супруга, буквально дышавшего на ладан, работая бесплатной сиделкой, ей тоже не улыбалось. Поэтому она договорилась с сыном Иезекиля, не опасаясь, что её ограбят по дороге: их народ мог обдурить кого угодно, но на открытый разбой никогда не шёл.
Геби снова пощупала, на месте ли заветная бумага, подхватила на плечо сумку со своими пожитками, как старыми, так и новыми, собранными многочисленными заботливыми родственницами Иезекиля… Повозка с грохотом двинулась назад, а Геби сделала первый шаг к дому.
Поселок разросся, всё сгоревшее отстроили заново. На неё смотрели незнакомые ей люди, в луже плескались гуси, из кузницы слышался звон. Блеяла коза, привязанная к колышку на траве, пробежала девочка с пустым подойником, залаяла собака, с карканьем взметнулись вороны, сидевшие на крыше церкви.
Геби возвращалась домой.
Вот она вошла во двор своего отца. Бараков уже не было, но во дворе по-прежнему сновали слуги. Знакомых лиц не видно, она окликнула ближайшего работника:
– Послушай…
Слуга обернулся и, увидев женщину в чёрном платке, недовольно скривился:
– Тебе чего, нищенка?
– Мне нужен хозяин!
Слуга осклабился и облапил Геби за талию.
– Если хочешь, я могу стать твоим хозяином…
Слуги, успевшие подойти, заржали. Геби задохнулась от такой наглости, но решила сначала всё разузнать, а уж потом…
– А ваш хозяин…
– Хозяина нет. Хозяйка. А тебе какое дело? С такими сиськами ты сама себе хозяйка…
– …миссис Смит? – не унималась Геби, пытаясь как можно спокойнее высвободиться из "нежных объятий ".
– Она самая. А тебе-то что?
– Ах, миссис Смит… Ну, в таком случае, красавчик… – Геби улыбнулась своей самой обаятельнейшей улыбкой, – ЭТО Я ТВОЯ ХОЗЯЙКА! – Геби отпихнула мужика в сторону и пошла к дому. Спина ныла, живот тянуло к низу. Кажется, ребёнку тут не нравилось…
Слуги подняли гвалт. На порог выскочила заспанная мачеха.
– Что тут происходит, вы, твари?!
Слуги остановились и начали неистово кланяться. Мачеха обвела двор властным взором.
Геби, никогда ранее не испытывавшая нежных чувств к этой вздорной тётке, вдруг выкрикнула:
– Матушка! – и побежала к крыльцу. – Это я, Габриэла. Я жива, я вернулась…
Мачеха увидела Геби. Побелев, как полотно, она стала крестить себя и её.
– Не может быть… Габриэла… – мачеха не верила своим глазам. – А ну, перекрестись! Если ты призрак – отправляйся назад в преисподнюю!!!
Геби перекрестилась, чётко произнесла: "In nomine Patris, et Flii et Spiritus Sancti. Amen "и улыбнулась. Если что-то в мире и могло измениться, то только не миссис Смит. Вполне в её характере не то что призрак, а и самого Сатану со двора выгнать!
Мачеха сошла со ступенек. Они смотрели друг на друга, и Геби заметила, что мачеха вроде стала меньше ростом, вровень с самой Геби. А может, это просто она сама выросла? Мачеха протянула руки и Геби, неожиданно даже для самой себя, упала ей на грудь. Никогда в жизни не знавшая материнской любви, Геби закрыла глаза и расплакалась. Мачеха погладила её по спине, пробормотала: "Идём в дом… ".
Войдя в дом, Геби спросила:
– А где отец?
Мачеха потупилась.
– Помер. Недавно. Месяца три… Да ты садись, расскажи, ты-то как?..
– Как видите… – Геби расправила платье на животе, мачеха охнула. Служанки принесли еду, задержались послушать, да были отосланы с глаз долой. Геби с аппетитом ела и рассказывала придуманную заранее побасенку, даже бумагу показала… Мачеха стала рассказывать о том, как они тут жили после набега, как умер отец.
