Текст книги "Тьма века сего (СИ)"

Автор книги: Надежда Попова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 53 страниц)

– Молодец, – одобрительно заметил Курт, и стриг усмехнулся:

– А ты бы послал Совет последними словами, остался и попытался бы разобраться сам.

– И вляпался бы в очередное дерьмо, попутно погубив уйму народу и спалив хозяйский замок.

– Замок-то зачем?

– Не знаю, я бы наверняка нашел зачем.

– Тут ты прав, – уже серьезно согласился фон Вегерхоф. – При всей схожести ваших натур, твоей горячности у Мартина нет, он прежде думает, лишь потом действует; тешу себя надеждой, что доля заслуги Совета в воспитании у него этой черты имеется… Еще находясь в Грайерце, он запросил людей в поддержку и дальнейших инструкций от более опытных сослужителей и руководства, и вот тут-то и было решено привлечь тебя.

– Почему?

– Клипот, – многозначительно произнес фон Вегерхоф, и Курт болезненно поморщился. – Мы не считаем, что в Грайерце случился именно прорыв в клипот, но ни одного другого следователя, побывавшего в странных потусторонних местах и вышедшего оттуда живым и в своем уме, мы не знаем. У тебя есть хотя бы близкий, похожий опыт, у других нет вовсе никакого.

– Логика есть, хотя сомневаюсь, что мой опыт поможет…

– Хуже не сделает – это уж точно, – серьезно заметил стриг. – А если тебе удастся помочь Мартину раскрутить дело, сразу оттуда ты направишься в Констанц. Бруно считает, что твое присутствие на Соборе будет нелишним, учитывая собравшихся там персон.

– Как ты, однако, просто это сказал. Просто вот так взять – и раскрутить дело.

– Ну ты же Гессе, – пожал плечами фон Вегерхоф. – А тут у нас будет целых два Гессе.

– А почему вообще Мартин все еще здесь, почему я здесь? Почему нас обоих просто не направили в Грайерц сразу, зачем этот общий сбор у Хауэра?

– Вы оба, вполне возможно, в последний раз увиделись с друзьями и родными, – мягко напомнил стриг. – Отсюда до того городишки два дня верхом; потеря времени – несколько дней, но с этой потерей можно смириться, учитывая, что сия встреча, возможно, последняя. К прочему, время и не терялось совсем уж впустую – по запросу Мартина были собраны солдаты для оцепления сомнительных участков, и к тому времени, как вы прибудете на место, они уже будут там. Исчезновения людей участились в последнее время, и мы согласились с его мыслью, что стоит хоть как-то, в меру наших сил, блюсти границу этого места.

– Что за вояки?

– Наши. Никаких городских солдат, никакой наемной силы. Не зондеры, bien sûr[18]18
  Разумеется (фр.).


[Закрыть], но люди надежные, к бунту и сумасшествию не склонные, приказы не обсуждающие, под командованием молодого, но смышленого рыцаря. Бенедикт фон Нойбауэр, был взят на службу в Конгрегацию лет пять назад, показал себя достойно.

– У местных есть версия? Старые легенды, подозрения, слухи, бабушкины сказки?

– Нет. Каких-либо особенных, выдающихся персон в Грайерце не обитало, специфических легенд не имеется, сказки такие же, как и по всей Германии и за ее пределами. Версий также ни у кого никаких нет… Хотя говорить с местными вообще затруднительно: городок замкнутый, отдаленный, французская граница близко, и смешение там происходило долгое и изрядное…

– Боже, – поморщился Курт; фон Вегерхоф кивнул:

– Oui. Причем это и не французский, ему я Мартина обучил, насколько хватило у меня времени (сам понимаешь, виделись мы в эти годы нечасто), это самостоятельный диалект. Немецкий большинство жителей немного разумеет, однако говорящих на нем так, чтобы их было возможно понять, можно перечесть по пальцам. Мартин неплохо справлялся, хотя и сознавался, что пришлось нелегко. Но на сей раз с вами буду я и смогу помочь, если возникнут затруднения.

– Ты?.. – нахмурился Курт. – Зачем? Только не говори, что Конгрегация выдала нам тебя как переводчика, потому что даже для великого Молота Ведьм это будет чересчур.

– Ты прав, – согласился фон Вегерхоф сумрачно. – Чересчур.

Глава 3

«Йонас Фёллер, expertus.

Итоги первого дня любопытны, но не слишком богаты на полезную информацию.

Городок производит странное впечатление. Полагаю, до начала этих событий ему бы более подошло зваться деревней, ибо по сути это и есть лишь деревня, прилегающая к замку графа Грайерца и питающая оный замок. У местных это звучит весьма странно, причем у всех по-разному – «Грюйер», «Гроер», «Гройц»… По словам майстера Бекера, однако, его вопросы понимают, и что более важно – майстер Бекер понимает их ответы. Мои попытки пообщаться с горожанами потерпели крах, я понимаю одно слово из пяти, и это ужасно.

К моменту нашего прибытия этот маленький городок стал похож на бочонок, переполненный содержимым более надлежащего объема. За те месяцы, что расползались слухи о здешних событиях, к Грайерцу стянулись всевозможные странные личности. По пути сюда я видел монаха, явно бесприютного, в поношенной рясе; он бродил по лесу и возглашал молитвы так громогласно, что пугались наши кони. Участок леса не отзывался никакими эманациями, в самом монахе не было ничего сверхобычного, простой брат во Христе и совершенно очевидно – в экзальтации. Говорить с нами он отказался, явно сочтя недостойным прерывать свои молитвы даже ради беседы со служителями Конгрегации. Майстер Бекер решил, что будет неверным сходу вступать в конфликты с неведомыми персонами, и постановил найти его для беседы позже».

***

«Мартин Бекер, следователь второго ранга.

Нанесли визит графу Акселю фон Грайерцу. Сей сорокадвухлетний отец семейства (жена, двое сыновей, один из коих недавно обрел рыцарское звание и ныне находится на императорской службе), увы, злоупотребляет спиртным сверх меры. Происходящее совершенно очевидно оказалось непосильной ношей не столько для его ума, сколько для духа. Граф в растерянности, так как не знает, что думать о напасти, постигшей его владения. Так называемый Предел поглотил собою заметную часть леса, луга и прилегающей речушки, чем лишил графскую казну некоторых доходов и удобств, включая, например, внушительный кус козьего и коровьего выпаса.

Так называемые паломники собирают на его землях сушняк и ягоды, и, возможно, изредка охотятся на мелкого зверя (не доказано), что еще больше истощает графскую казну, однако приказать гнать с оружием нагрянувших к нему паломников он опасается, так как они не представляют опасности, не причиняют вреда его подданным, а также показывают себя как люди, ищущие Господнего блага, и обрести славу гонителя верующих ему никак не хочется. К прочему, у его подданных так называемые паломники зачастую покупают провизию, платя за все честно и без торга, что хоть как-то восстанавливает финансовый баланс от их пребывания и возмутительного существования Предела.

Его супруга пребывает в уверенности, что где-то во глубине поколений осталась некая неприглядная история рода, и теперь Господня кара настигает потомков. Никаких причин так думать у нее нет, никаких преданий на это счет ни в ее семье, ни в семействе графа не существует, и с уверенностью могу отнести сию версию исключительно к области фантазий испуганной женщины. Младшему сыну графа пять лет, поблизости от так называемого Предела он не бывал и как свидетель интереса не представляет.

Когда пошли первые слухи об исчезновениях и странностях, граф им не поверил, решив, что (v. i.[19]19
  Verba ipsissima, «Точно переданные слова», дословная цитата (лат.).


[Закрыть]) «у каждого уважающего себя захолустья должна быть своя легенда о дьявольских местах в лесу, куда нельзя заходить». Прошу заметить, как себя воспринимает владетель одного из приграничных графств – на мой взгляд, для человека, на чьих плечах лежит ответственность за один из серьезнейших участков границы, это настроение не слишком бодрое. Впрочем, это лишь мое мнение.

Далее, когда слухи стали чаще и громче, граф отрядил двоих солдат из своей стражи для проверки территории, будучи уверенным в том, что найдено никаких странностей не будет, но зато это успокоит народ. Солдат до границы так называемого Предела сопровождало около двух дюжин горожан, каковые остановились у этой границы, наблюдая, и по словам присутствовавших, пройдя вглубь, оба солдата «растворились в воздухе, как кусок соли в воде». Из свидетелей мною после было опрошено четверо, все четверо сходятся в этих показаниях.

Граф Грайерц был «взволнован и раздосадован», но все же не поверил услышанному, ибо (v. i.) «а вы бы, майстер инквизитор, поверили в столь редкостную чушь?». Так как горожане отказывались входить в «дьявольскую» часть леса, а также даже и под угрозой не желали заходить на сомнительный участок луга, граф решил успокоить подданных самолично, для чего и явился сам. Впрочем, от того, чтобы показать безопасность своих владений на собственном примере, он был удержан горожанами, и по их настоянию была отловлена и выпущена вперед коза, пожертвованная одним из них.

Со слов как присутствовавших, так и самого графа Грайерца, «бедное животное скрутило в жгут» и «похоже было, как если б невидимый великан возжелал свернуть из нее фитиль для светильника». Именно после сих событий граф Грайерц обратился к Конгрегации».

***

«Йонас Фёллер, expertus.

У подножия холма, где располагается Грайерц, в подлеске, множество самодельных шатров и шалашей. Кто эти люди – местные не могут сказать, все зовут их «паломники», ибо собрались эти толпы здесь исключительно с целью оказаться поблизости от Предела. Сие название зародилось именно в среде паломников: до их прихода жители Грайерца называли территорию, подвергшуюся странным изменениям, с народной простотой – «Дьявольское место». Однако вскоре отовсюду стянулись люди, по чьему мнению в окрестностях городка случилось не то явление ангела, не то снисхождение Господней силы, не то что-то в этом роде. Составить более упорядоченное мнение об их чаяниях пока не могу, ибо в среде самих паломников, как мы поняли, нет единой идеи; побеседовать с кем-либо из самих паломников пока не удалось, и представления о них на сей момент мы имеем с пересказов горожан. Однако почти все явившиеся явно сходятся в том, что Предел есть явление не диавольское, но божественное. Под их влиянием установился в обиходе и новый термин. Опасаюсь того, что они могут доставить множество неприятностей.

К границе Предела мы не приближались, посему собственных выводов, хотя б и начальных, о происходящем у меня пока нет».

***

«Мартин Бекер, следователь второго ранга.

Народный слух оказался более благосклонным к распространяемым рассказам о чудных делах в Грайерце, нежели графский, и к тому времени, как сюда прибыли мы с майстером Фёллером, лагерь «паломников» в подлеске, а in breve cogere[20]20
  Короче говоря (лат.).


[Закрыть], искателей чудес, о возникновении которого сообщали ранее посланные в Грайерц коллеги, существенно вырос. Мое мнение – немногие из них сами понимают, что делают здесь, чего ожидают и почему здесь остаются. Возможно, мнение ошибочное, для его подтверждения или опровержения планирую побеседовать с паломниками.

Прибывшие сюда люди не причиняют вреда, не замечены в кражах, нападениях или излишней назойливости в отношении горожан, однако считаю необходимым направить в Грайерц бойцов Конгрегации. Primo, подобные сообщества непредсказуемы и в своих поступках зачастую внезапны. Secundo, считаю необходимым оцепить подходы к так называемому Пределу. По данным, которые я успел собрать, кое-кто из местных и также из прибывших заходят внутрь, каким-то непостижимым образом исхитряясь оставаться невредимыми. Правда это или нет, счастливое ли стечение обстоятельств или некое чутье, а также для чего они это делают – мне пока неизвестно, но даже и просто от любопытствующих, дабы уберечь их от опасности и гибели по собственной глупости, оградить так называемый Предел следует».

***

«Йонас Фёллер, expertus.

Совершил первый выход на место. Сосредоточиться было сложно, ибо за мной неотступно бродили любопытствующие из числа горожан и паломников. Они держались в отдалении, однако их пристальное внимание несколько выводило из равновесия и отвлекало, ибо было неясно, чего от них можно ожидать.

Впрочем, первое впечатление я составил, однако не могу сказать, что составил мнение. С одной стороны, я не уловил каких-либо эманаций, говорящих о диавольской природе возникшего в Грайерце явления, а также каких-либо признаков чего-либо много худшего. С другой стороны, после такого предварительного заключения (по логике действия и ad imperatum[21]21
  Согласно предписаниям (лат.).


[Закрыть]) я был вынужден произвести также и проверку версии, принятой в среде паломников, однако и никаких сил, могущих быть отнесенными к божественным проявлениям, я также ощутить не сумел.

Напряжение, бессомненно существующее в Пределе, носит довольно странный, запутанный характер, и я затрудняюсь в определении его природы. Возможно, следующий выход принесет больше пользы.

Ситуацию еще более осложняет то, что местному населению и паломникам мне приходится представляться просто священнослужителем, опасаясь дурной реакции на мой status. К самому факту служения expertus’ов в Конгрегации люди уже почти привыкли, однако в их головах все еще удручающе скверно приживается мысль, что expertus может быть и священником».

***

«Мартин Бекер, следователь второго ранга.

Удалось поговорить с так называемыми паломниками. По первому впечатлению могу сказать, что собрались в Грайерце люди странные (впрочем, это характеризует всех паломников вообще), однако с виду доброжелательные. Я бы сказал, именно этим они страннее прочих и именно это вызывает наибольшее подозрение и неприятие.

Брат Якоб, коего мы встретили при въезде расхаживающим у границы так называемого Предела, явился сюда из Мюнхена, так как слышал, что здесь (v. i.) «творятся вещи дивные и восхитительные». По слухам, которые подвигли его на это путешествие, в Пределе слышали ангельское пение и видели (v. i.) «светозарные образы». Подтверждений этому от других паломников мне получить не удалось, посему отношу это к искажению свидетельских показаний и прямой фантазии. Брата Якоба в этом, однако, убедить не удалось, и он, сколь я понимаю, твердо вознамерился бродить по границе Предела с молитвами, пока собственными глазами не узрит образы и собственными ушами не услышит пение ангелов. Я предостерег его от опрометчивых попыток идти в поисках ангелов вглубь и буду надеяться, что со временем бедняга разочаруется в своих поисках и уберется восвояси.

Примерно с теми же чаяниями собрались здесь и прочие. Иными словами, все они убеждены, что в Грайерце имеет место нечто вроде откровения, события божественной природы, и если вести себя должным образом, это откровение можно постичь.

Самой мысли о возможной ереси каждый здесь страшится и при всяком разговоре подчеркивает, что никто не намерен создавать новый орден, проповедовать недолжное противление канонам Церкви или иным образом покушаться на установленные порядки. Майстер Фёллер прогулялся по их лагерю, и по его заключению – обладателей сверхобычного дара среди присутствующих нет. Разумеется, это лишь первый поверхностный взгляд, и он полагает, что следовало бы совершить еще одну «прогулку». Я с ним согласен. Не похоже, чтоб здесь ему что-то грозило.

Незлобивость и смирение почитаются в среде паломников за неоспоримые добродетели, и как я понимаю, при всей разнородности, которую являет собой эта communio spontanea[22]22
  Spontanea (лат.) – самопроизвольно возникшая, communio (среднев. лат.) – община, группа, сообщество.


[Закрыть], таковые – необходимое условие для пребывания в ней. Возможно, они попросту опасаются, что при иной линии поведения местные жители не станут их терпеть и изгонят, вполне обойдясь без участия людей графа.

Но повторюсь: считаю, что все выглядит слишком благостно, чтобы быть безобидным».

***

«Йонас Фёллер, expertus.

В среде паломников нет какого-либо единого предводителя или нескольких, все они держатся мелкими группками либо сами по себе, исхитряясь при этом жить в довольном согласии и без явных конфликтов. Впрочем, есть люди, коих они слушают как проповедников, хотя те себя за таковых не выдают и считают, что попросту умеют вслух выразить то, что думают прочие, а также добрым словом ободрить людей, оказавшихся вдали от родного дома, и за то их любят. Должен заметить, что в целом они правы: одну такую беседу я услышал, содержательного в ней не было ничего, лишь повторение разными красивыми словами одной мысли, что все они собрались здесь, дабы узнать, что происходит. Я бы сказал, что такой бессомненной очевидности мне ранее и слышать-то не доводилось.

Дважды я прошелся по всему лагерю, пытаясь уловить эманации, исходящие от кого-либо из присутствующих, и пока результат отрицательный: ни одного обладателя сверхнатуральных возможностей среди паломников не обнаружено. Однако, памятуя расследование в Бамберге, не считаю возможным с точностью дать заключение, что таковых нет.

Обозначить подозрительных персон не могу: подозрительными в таких условиях кажутся все. В этом полагаюсь на проницательность майстера Бекера».

***

«Мартин Бекер, следователь второго ранга.

Опрос горожан показал довольно ровное отношение к так называемым паломникам. Правила, принятые ими, дали свои плоды: так как они никому не мешают и не позволяют себе никоим образом задевать местных жителей, они и не вызывают особой неприязни.

Мои попытки задавать вопросы в лагере самих паломников встречаются без воодушевления, но и без враждебности: мне отвечают, от разговоров не бегут, при общении ведут себя со сдержанной уважительностью. Есть, впрочем, и отдельные представители этого сообщества, вступающие в беседы со мною мало того что охотно, но и по собственному почину; они полагают, что прибытие инквизитора ускорит раскрытие тайн так называемого Предела и явит им откровение, ради коего все они сюда явились. Пытаясь придать нашей беседе долю задушевности, однажды я в шутку спросил одного из них, не ждет ли он, что я или майстер Фёллер за руку выведем к ним ангела или вынесем из кустов Святой Грааль. Боюсь, что как шутку паломник это не воспринял.

Должен также отметить еще один важный момент. Все паломники блюдут пост. Поначалу мне думалось – это из-за того, что мясо дорого, а дерзать еще и охотиться во владениях графа они опасаются, но оказалось, что поста обитатели этого лагеря придерживаются осознанно. На мои вопросы они отвечают, что блюдут чистоту души и тела, дабы не осквернять собою святое, возможно, место, однако меня беспокоят иные доводы, кои они при том приводят. Так называемые паломники, объясняя принятые ими правила, говорят о (v. i.) «любви ко всякой живой твари» и милосердии, и даже если оная тварь не была умерщвлена для пропитания лично ими, (v. i.) «во время трапезы, поедая плоть Божией твари, нельзя не привести на ум ее мучения во время гибели».

Я никоим образом не подвергаю сомнению, что кротость сердца и искоренение в своей душе всякой жестокости достойны похвалы, а ожидание дней, когда «lupus et agnus pascentur simul[23]23
  Волк и ягненок будут пастись вместе. Ис. 65;25.


[Закрыть]» – благочестивое и верное чаяние, однако то, как выражают его так называемые паломники, вызывает у меня подозрение. Alias[24]24
  Иначе /говоря/ (лат.).


[Закрыть], чувствую ересь, хотя доказать еще не могу.

Позже вернусь в лагерь и выясню подробности».

***

«Йонас Фёллер, expertus.

Узнал, что сегодня в Пределе исчез брат Якоб. Если сказать точнее, он ушел из лагеря паломников два дня назад, но так как до сей поры не вернулся – его было постановлено считать погибшим. Я пытался вызнать хоть что-то об обстоятельствах происшествия и должен сказать, что говорили со мной на удивление охотно, хотя полезного я узнал мало. Вместе с ним пропал и один из паломников – молодой парень, как считается – наемник, одинокий; по крайней мере, о его семье никому ничего не ведомо.

Должен отметить некую странность в ответах паломников на мои вопросы. Несколько человек сказали мне, что не удивляются смерти наемника (а они убеждены, что и он, и брат Якоб именно погибли), ибо к Пределу он явился не как все, за откровением и чудом, а «в поисках наживы», и его грех погубил также брата Якоба, с которым они явно ушли вместе. Что за наживу разумели паломники, я не смог понять, а быть слишком назойливым по известным причинам опасался. Еще из своих бесед с ними я смог уяснить, что подобных тому наемнику здесь бывало множество (не могу сказать, сколько именно), и все они сгинули бесследно. Впрочем, говорят также, что некоторые из них нашли, что искали, и удалились со своей добычей.

Одна из женщин, с которой я говорил, обмолвилась также о пяти случаях пропажи людей, кои никогда и не пытались вступать в Предел, опасались его и уж точно не пошли бы туда без предупреждения и в одиночку. Их вещи оставались в лагере, а стало быть, эти люди не решили попросту бросить свою затею и уйти по домам. Тел их не находили, живыми тоже.

Местным жителям или людям графа никто об этом не сообщал, справедливо полагая, что судьба непрошеных гостей никого из них не интересует».

***

«Мартин Бекер, следователь второго ранга.

Я проверил информацию, полученную через майстера Фёллера от так называемых паломников. Согласно ей, в лагере имели место исчезновения людей, о коих доподлинно не было известно, входили ли они на территорию Предела. Опрос свидетелей показал, что все они исчезли, войдя глубоко в лес за какой-либо надобностью, например, для сбора сушняка, но неизвестно, так ли это, или сие было отговоркой с их стороны.

Также выяснил кое-что любопытное относительно «пришедших за наживой». Как я понял из рассказов так называемых паломников, все это не более чем слухи, а то и попросту фантазии либо же неведомо на чем основанные надежды. Считается, что на территории Предела находятся предметы, прежде бывшие обыкновенными и такими с виду оставшиеся, но впитавшие в себя неведомую силу того места и оттого приобретшие чудесные свойства. Говорили о камнях, обыкновенных булыжниках, исцеляющих болезни, о ветках, срезанных с деревьев, каковые теперь обрели едва ли не свойства волшебных жезлов, исполняющих желания. И если в историю о камнях я еще готов поверить (ибо классифицировать эманации Предела майстер Фёллер до сих пор не смог, и ждать можно всякого), то в сказки о волшебных жезлах верится с трудом. Обнаружить хотя бы одного человека, видевшего подобные предметы въяве, я не смог, все рассказы были лишь переложением чьих-то слов, а те слова, в свою очередь, также были пересказом услышанного.

Один из тех, с кем я говорил, Грегор Харт, по свидетельству его собратьев паломников, явился в Грайерц именно в поисках таких предметов, входил внутрь так называемого Предела и возвращался оттуда. На мои вопросы Харт долго не желал отвечать, после чего неохотно пояснил источник слухов: на территорию Предела он заступил однажды, сбившись с пути, но прошел недалеко и вовремя возвратился, не угодив ни в одну из его странных ловушек. Рассказав об этом кому-то из паломников, он сам же на следующий день услышал о себе, что бродил в тех местах часами, а теперь говорят, что он едва ли не живет там, и какой-то человек даже предлагал ему поход в так называемый Предел в поисках исцеляющих камней, от чего Харт отказался.

Не знаю, верить ли ему. Поймать его на лжи я не смог, но что-то в его поведении меня настораживает».

***

«Йонас Фёллер, expertus.

Вле

Вчера на

Вымарано две строки.

Adnot.[25]25
  Adnotatio (лат.) – пометка.


[Закрыть]: Майстер Фёллер находится в состоянии крайнего возбуждения и не в силах писать. Записываю с его слов.

Вчерашним утром я решился на еще один выход к границам Предела с целью выяснить хотя бы, не различается ли сила исходящих из него эманаций какими-либо оттенками и насыщенностью в зависимости от места. Обойдя границу по лугу, я могу с уверенностью заключить, что ощущаемые там токи столь же полны и явственно осязаемы, как и в части леса, что я исследовал первой.

С луга я возвратился в лес и ушел вглубь, намереваясь для полной убежденности обойти с другой стороны Предела. Его я четко ощущал по правую руку от себя и был полностью открыт, дабы ненароком не сбиться с пути и не вступить за его границу. Внезапно я ощутил приступ тошноты и в первый миг решил, что не рассчитал сил, переутомился, но тут же понял, что сие ощущение не телесной природы. В следующее мгновение меня накрыло волною темных, отвратительных, гнетущих эманаций, от каковых я едва не лишился сознания. Сделав механически несколько шагов, я ощутил, как они ослабли. Преодолевая себя, я отступил назад, к месту, которое только что миновал, и услышал их снова, а вчувствовавшись, понял, что исходят они из земли подо мною.

Отметив место, я возвратился в Грайерц и сообщил о своей находке майстеру Бекеру, и вместе с ним и двумя горожанами мы вновь пришли к отмеченному мною месту. Пока горожане копали, где было сказано, приступы дурноты одолевали меня все сильнее, и я сам не понимаю, как удержал себя по эту сторону сознания.

Один из копателей вдруг вскрикнул и хотел бросить лопату, но майстер Бекер велел ему продолжать, и вскоре в земле обнаружилось тело, при виде коего оба горожанина выскочили из ямы и с громкими молитвами убежали в кусты. Мне кажется, им стало дурно, но на это я не обратил особенного внимания, потому что дурно стало и мне. Однако увидев, как недоуменно смотрит на нашу находку майстер Бекер, я вынудил себя приблизиться и заглянуть.

Здесь я потерял сознание и далее не могу свидетельствовать».

***

«Мартин Бекер, следователь второго ранга.

В лесу, вдалеке от лагеря так называемых паломников и неподалеку от границ Предела, обнаружено тело, захороненное, насколько я могу судить, около полутора недель тому назад или чуть больше. Прежде чем отдать нашим не вполне добровольным помощникам приказ копать, я осмотрел место, указанное майстером Фёллером. Очевидно, что некогда дерн был аккуратно снят, а два невысоких куста, что росли там, высажены человеческими руками и также недавно. Несмотря на поразительно раннюю в этом году весну, должен заметить, что все описанное явно заняло много времени и сил, ибо земля тогда еще не оттаяла полностью. Сделано все это было крайне тщательно, покров прошлогодних листьев (тоже явно набросанный кем-то) и подсохшей травы скрыл следы этой работы, и мимо сей могилы вполне можно было пройти, ничего не заметив, если б не дар нашего expertus’а.

Тело, обнаруженное в незаконном захоронении, должен сказать, ввергло меня в недоумение, а удручающее состояние майстера Фёллера лучше всяких иных свидетельств показывало, что то, с чем мы имеем дело – не какой-то дикий lusus naturae[26]26
  Игра природы (лат.). В реальности термин был введет натуралистами в XVII веке.


[Закрыть], а настоящая малефиция.

С довольным трудом вытащивши горожан из кустов, где они попрятались, я потребовал от них дальнейшей помощи, а именно – извлечь труп из ямы и безотлагательно отыскать для меня инструменты, годные для анатомирования. Я счел, что этим можно побеспокоить графа Грайерца, так как этот достойный муж обещал мне любую помощь. Напомню: при моем расследовании в Биркенбахе неподалеку от мест, где жители добывали глину, также было обнаружено незаконное погребение, и тело, пролежавшее в глиняной могиле более месяца, было извлечено почти неповрежденным, однако на глазах разложилось на воздухе. Опасаясь повторения подобного провала, я счел, что имею достаточно оснований, дабы спешить с анатомированием.

На анатомирование граф Грайерц явился лично, по его словам – из любопытства, но я думаю – просто не поверив посланному мною горожанину. Отмечу также, что граф, хоть и был в явном stupor’е от нашей находки, заверил меня, что готов всецело способствовать расследованию, для чего необходимые инструменты вытребовал у своего эскулапа.

Майстер Фёллер, несколько опамятовавшись, также выразил желание присутствовать, отказавшись уходить. Условившись, что он все же покинет это место, как только ощущаемые им энергии станут слишком давить на его разум, я возражать не стал.

Отчет по вскрытию.

Тело с признаками мужского пола: отсутствие грудей, в наличии organa genitalia masculina externa[27]27
  Мужские наружные половые органы (лат.).


[Закрыть] человеческого устройства. Рост не слишком высокий, но с точностью его определить затруднительно. Конечности человеческие. От плеч и до головы (включительно) тело имеет признаки молодого бычка. Сама голова, глаза, форма ушей и рта (пасти), зубы, остатки волосяного покрова и зачатки роговых бугров надо лбом явственно указывают на животную природу. О кожном покрове что-то точное сказать затруднительно, разложение уже зашло довольно далеко, однако мне показалось, что и он более похож на животную шкуру.

У тела такой давности смерти и захоронения должна наблюдаться гнилостная сетка, при вскрытии сама кровь должна иметь консистенцию застоявшихся сливок и серо-бурый цвет, однако в обнаруженном теле сосуды и вены составляли сетку темно-серого цвета, кровь же была почти черного окраса, но при должной консистенции.

При анатомировании тканей отмечены многочисленные внутренние кровоизлияния. Несколько внутренностей лопнули (печень, одна почка, селезенка), сердце же разорвано почти на клочки. Следов гематом на коже против пострадавших органов и тканей не имеется, трещин и переломов ребер или иных костей нет, следовательно, внутренние органы не были повреждены в результате избиения.

В мышечных тканях также очевидно излитие крови, судя по всему – из множества лопнувших сосудов, мышечные волокна в этих местах тоже разорваны. Наибольшее количество таких повреждений отмечено там, где тело человека переходит в тело животного. Это не похоже на неудачную операцию по совмещению двух натур – никаких швов и соединений не наблюдается, скорее все выглядит так, что тело разорвало изнутри в процессе его превращения.

Смрад и ускорившееся разложение, а также состояние майстера Фёллера, явственно указывающее на малефическую природу существа, вынудили меня спешно уничтожить тело. Во избежание возможных проблем, под мою ответственность и по моему указанию, труп был сожжен в тот же день.

Опрос горожан и обитателей лагеря так называемых паломников отложен на завтра ввиду позднего времени».

***

«Йонас Фёллер, expertus.

Я не знаю, к чему отнести свое состояние, есть ли моя подавленность следствие воздействия сил, с коими я соприкоснулся, или же мой разум отзывается на пережитые ощущения, но в любом случае – я считаю необходимым об этом упомянуть. Минувшей ночью я плохо спал, просыпался в лихорадке и смятении. Сновидений не было вовсе, посему нельзя сказать, что меня мучили кошмары, однако будто нечто темное облекало меня всего – и душу, и словно бы тело. Я бы сказал, что повсюду мерещилась кровавая пелена, но это не было похоже на болезненный бред или даже обычный пугающий сон, я повторю с уверенностью, что снов и видений не было. Это было чувство. Чувство, коего я до сей поры не испытывал.

Утром я поднялся разбитым, и даже кажется, что лучше бы мне было не ложиться вовсе.

Майстер Бекер отправился беседовать с паломниками, и в этом я не могу ему помочь, но и сидеть без дела не могу тоже. Это существо не дает мне покоя. Что оно? Порождение Предела? Казалось бы, какие еще могут быть версии? Но ведь от самого Предела не исходит ничего подобного, он пугает своей непознаваемостью, но не испускает никаких темных эманаций, он совершенно не похож на то, что я слышал подле той страшной могилы и после, присутствуя на анатомировании.