Текст книги "Волчья степь (СИ)"

Автор книги: Михаил Сухоросов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 33 страниц)

Я потащил было ящик из кабины, но кто-то тут же перехватил у меня груз.

– Малыш? Ну как у вас, все в порядке?

– В порядке?!– возмутился он.– Да я простудился, это как с добрым утром! Босиком по зимним лесам носиться – романтично, понимаю, но ведь и холодно к тому же!

– Мик!

Непонятно откуда взявшаяся Гельда повисла у меня на шее.

– Вам что сказали?– напустился на нее Малыш.– Вам сказали в подвале сидеть, пока все не кончится!

– Так ведь все уже кончилось,– миролюбиво заметил подошедший Миллер.– А что это вы нам привезли?

– Гитара,– Эрик потряс гранатометом,– к ней – осколочные яблоки и кумулятивные апельсины…

– Гроздь реактивных бананов,– продолжил Герман,– и по пять тортиков: шоколадно-противотанковые и фруктово-пехотные.

– Пошли греться,– заторопил Малыш,– а то я тут без нижних конечностей останусь.

Мы потянулись в дом, Малыш тут же ринулся к бару:

– Э, бездельники! Где тут стаканы?

Я по-прежнему обнимал за талию Гельду, Герман вопросительно глянул на нее, потом на меня:

– Ты бы представил даме…

– Гельда, это Герман. Друг по школе и мечу. И с Серыми мы как-то вместе дрались…

– Вот теперь я понимаю, почему этот деятель из Ордена удрал,– галантно поклонился Герман. Гельда не потерялась: она чуть наклонила голову и с достоинством английской королевы протянула Герману руку для поцелуя. С другого конца холла за этой сценой наблюдал Малыш, забыв даже про бутылку, которую держал в руке.

Наконец я обрел дар речи:

– С-слушай… Кто тебя этому научил?

– Миллер.

Я адресовал Миллеру взгляд, который был бы испепеляющим, если б не распирающий меня изнутри смех.

– А это что – плохое что-то?

Недоумение Гельды привело всех в более веселое расположение духа, и я поспешил внести ясность:

– Нет, конечно… Только для нашего бандитского общества… гм… излишне.

– Ладно,– пробурчал Малыш,– мы тоже не лыком шиты, знаем, с какого ножа что едят,– с этими словами он сунул нам с Германом по бокалу.– Ты тоже ведь паранормальщик? Рад познакомиться.

– Взаимно,– улыбнулся Герман.– Да, бродяга, а где тебе так фейс разукрасили?

– В Западной степи. Долгая история.

– Тогда потом. Извини, но я в цейтноте.

– Янек, выпьешь?

– Я, вроде, за рулем и при исполнении,– смущенно улыбнулся тот.– Как-нибудь в другой раз.

– Ребята, пара вопросов,– Эрик ловко подхватил нас с Германом под локотки, увлекая в сторонку.– Герман, за гостинцы спасибо, но объясни, зачем они? Шериф на повторную атаку не пойдет ведь?

– Он-то не пойдет, конечно… Но сволочь он, как вы узнали, еще та, и сообщение кой-куда наверняка отправить успел, так что ждите новых гостей. И, боюсь, посерьезней.

– Так…– Эрик потер подбородок.– Ты думаешь, при серьезной атаке мы долго продержимся?

– Да нет, конечно. Я постараюсь подкрепеление вызвать, но пока то да се… Вы уж постарайтесь.

– А на данный момент?

– Разве что силами местного гарнизона,– зло усмехнулся Герман.– Не думаю, чтоб вам подошло.

– А твои ребята?

– А ты знаешь, сколько нас тут вообще? Восемь человек! Из них пятеро – молодняк, пополнение.

– Однако…

– Да погоди расстраиваться. Как узнают, что вы тут откопали – и подкрепление отыщут, и все что захочешь…

– Да, Герман, нам бы с тобой тоже почирикать,– влез я.

– Почирикать и мне с тобой надо, но вот сейчас я отваливаю. Надо с Институтом связаться, подмогу выпросить, да еще шерифа этого на короткий поводок посадить… В общем, обширная культурная программа. Но случай еще будет, я вернусь.

– Скажи хоть, сюда-то тебя как занесло?

– Почетная ссылка,– горько усмехнулся он.– Отправили в эту дыру, что называется, догнивать. Хочешь, верь, хочешь – нет, первый раз что-то серьезное. Здесь, на Югране сейчас тихо.

ГЛАВА 34.

Югран! Это слово взорвалось у меня в голове как граната, угодило в меня, словно мяч с одиннадцатиметрового, словно прямой под ложечку. Значит, я и в самом деле здесь был. Теперь понятно, откуда я знал про болота, лесопилку и прочее… Югран! Как сквозь пелену тумана я видел, что Герман о чем-то настойчиво меня спрашивает, но слов не слышал, только странное тиканье в ушах.

Я машинально выхлебнул в один глоток содержимое стакана, в башке стало слегка ясней.

– Э, бродяга, ты чего?– вид у Германа явно встревоженный.

Надо попытаться улыбнуться… Что я и сделал.

– Порядок. Маленький шок.

– А ведь ты не знал, что это Югран, верно?

– Пожалуй что. Но что местность знакомая, сразу допер.

– Неудивительно… Если еще вспомнить, что в этой самой халупе меня тогда отлеживаться оставили. Только Дэн вернулся, но из него и клещами не вытащить было, что там с вами такое стряслось. Я, кстати, еще когда в Ториане тебя встретил, понял, что с тобой не все в порядке… Вспоминай покуда. И уж постарайся уцелеть. Я вас отсюда попробую до начала драки выдернуть, но кто его еще знает, что получится.

– Буду на связи,– пообещал я.

– Это каким образом?

– Ты что – мысли принимать разучился?

– Почти отвык… Ну, это подходит. Ждите гостей. Не уверен, что они через поселок сунутся, но дорогу я бы на всякий пожарный заминировал. Ладно, счастливо. Пошли, Янек,– Герман вышел, через несколько секунд затарахтели винты вертолета, потом гул отдалился и совсем пропал.

Эрик довольно энергично тряхнул меня за плечо:

– Эй, Мик, что с тобой такое?

– Да так… Возвращение памяти. Неприятная штука, прямо тебе скажу.

– А что ты такое вспомнил?

– Мои проблемы. Извини, мне после всех этих дел передохнуть надо.

– Да, конечно,– поспешно согласился он.– Но мой тебе совет: башку сегодня не напрягай.

– Ага,– вяло согласился я, направляясь наверх. Попутно я ненавязчивым жестом прихватил со стола бутылку. Зачем изобретать новые способы успокоения нервов?..

Югран… Я плюхнулся на диванчик, закурил, потом отхлебнул здоровенный глоток. Значит, Югран… По всем моим прикидкам, та самая операция, из-за участия в которой и тянутся все мои нынешние заморочки. Болото я помню. Мы тогда через него шли, значит, выбрались к дому откуда-то с юга. Помню все это, помню… И темно тогда было так же, как сейчас – когда нас с парашютами выбрасывали. А перед этим – сколько было тренировочных выбросов в неизвестные районы… Приучали к этому миру, натаскивали, а потом…

Шеф. Полулегендарная фигура. грузный, седой, загорелый, в своем вечном светлом костюме, галстук строго перпендикулярно земле… А в его "святая святых", с толстенным ковром на полу, с тяжелыми портьерами, в уголке пристроился еще один тип в штатском, нам с Германом неизвестный. Шеф пристально разглядывает нас из-под нависших бровей, коротко бросает:

– Присаживайтесь.

Это уж само по себе странно… Устраиваюсь на краешке массивного кресла, не сводя с шефа глаз, а он меряет кабинет неторопливыми мягкими шагами. Наконец резко останавливается, в упор смотрит на нас:

– Гадаете, почему вы здесь? Не бойтесь, если вы успели что-то натворить, я об этом пока не знаю… господа выпускники. Предисловиями докучать не буду. Вам предстоит показать себя на серьезном задании. Вы уже знаете – и не понаслышке – что такое боевая операция… Но при этом вы новички, а дело предстоит серьезное и ответственное, от ваших действий будет зависеть крупная операция в Приграничье. Итак, о самом деле: как вам известно, в ряде нестабильных миров имеются наши полигоны, на которых разрабатываются барьерные системы и прочее. С одного из таких полигонов имеет место утечка материалов в один из миров Приграничья. Туда вы и отправитесь. Район утечки совпадает с районом довольно активных боевых действий – и последствия такой утечки вы должны понимать. Будет, конечно, страхующая группа, но неизвестно, сможет ли она к вам пробиться. Задание очень опасное. У вас есть тридцать секунд, чтобы отказаться.

Молчание. (Знал ведь, старая лиса, что мы, услышав такое, скорей на костер пойдем, чем откажемся! Нам ведь было всего-то по двадцать…)

– Итак, с этого момента вы зачислены в группу. Вопросы?

– Район боевых действий,– подаюсь вперед.– Кто и с кем воюет?

– Неважно. Запросите базу данных. Важно то, что на нашей стороне – никого, и те и другие будут пытаться уничтожить вас. А ваша задача – найти и уничтожить источник утечки.

В игру вступает Герман:

– Какого рода материалы?

Шеф пристально на него смотрит, потом – быстрый взгляд на сидящего в кресле:

– Я полагаю, это вам знать стоит. Экспериментальные формы жизни. Источник утечки – ранее разрушенный жесткий канал. Канала теперь нет, но есть зона нестабильности. Еще вопросы?

Герман приподнимается, говорит негромко, раздумчиво:

– Такой вот вопрос, шеф: если задание настолько ответственное, почему на него отправляют новичков? Нас, то есть.

– Думаешь, матерый профи лучше справится? У вас есть некоторый опыт – да. Но поскольку вы новички, у вас еще не замылился глаз, нет устоявшихся привычек. С вами пойдут двое опытных офицеров из третьей штурмовой.

– А координатор?

– Координатор – ваш ровесник. Вы его должны знать… Ладно. А теперь инструктор из Службы Безопасности введет вас в курс дела более подробно…

– Э, Мик! Что с тобой опять?– Эрик присаживается рядом со мной на диван

– Я? Я в порядке.

– Ну-ну… По-моему, люди, которые в порядке, не сидят, уставясь в одну точку. Я уж думал – обморок…

– Зря ты так думал.

– Да что уж ты такое страшное вспомнил?

– Да, ничего жизненно важного.

И что-то еще в голове вертится, покою не дает…

– Слушай, Эрик, а если совсем честно: Чего ради вы меня вытащили? Не за красивые глаза ведь…

– Это ты правильно заметил. Я уже говорил: Грентвиг…

– Грентвиг Грентвингом, а Институт-то здесь при чем? У вас, насколько я помню, установка на невмешательство.

– Что-то действительно помнишь… Причин, собственно, целая гора, но я-то зашел не затем, чтоб их объяснять.

– Э, нет, погоди. Я к вашей группе какое-то отношение имею?

– Если Мастер твой не шутил – а выглядел он весьма серьезно,– ты – один из способов удержать Ущелье, Волка туда не пустить. А тут еще выяснилось, что он из Пришлых…

– Да вы-то в любой момент в Пятерку свалить можете.

– Ты так считаешь?– даже в темноте заметно, как мрачно усмехнулся Эрик.

– А это что-то новенькое… Колись.

– Все частности – потом. Если живы останемся. А дело покуда обстоит так, что мы, Лига, да пожалуй, и Орден теперь в одной лодке.

– Твои б слова, да Магистрам в уши… Армию Волка видел?

– Только сверху. Сильно выглядят, ничего не скажешь… Осадное снаряжение, плюс тяжелые пулеметы, плюс козыри из рукава, вроде всяких драконов…

Да, заваруха предстоит серьезная… И на меня тут все имеют какие-то виды.

Эрик воспользовался моим замешательством:

– Я, собственно, зачем зашел-то: предупредить, чтоб ты свет не включал. Держи фонарик.

– Благодарю. Никто пока не объявился?

– Да нет… Торан уверяет, что может и в темноте их засечь.

– Ну, раз уж Торан уверяет… Выпьешь?

– Давай. А ты б не напивался, в драке все силы понадобятся, а тебя я хочу еще в целости-сохранности до Пещер довезти.

– Да ладно тебе… Убивать себя я больше не дам. Да и пойло сейчас на меня почти не действует. Ты ж меня знаешь: В случае драки в лепешку расшибусь, а буду в форме.

– Надеюсь. Ладно, дел по горло, побегу дальше.

– Иди-иди,– я приветственно взмахнул бутылкой и отпил еще глоток. Нет, надо отвлечься. Например, разобрать и вычистить автомат.

В тот раз я тоже занимался этим. Только не наверху, верха тогда просто не было, была куча битого кирпича, покореженной арматуры, каких-то досок… И подвал.

Разбираю автомат, привалившись к бетонной стенке, изредка поглядывая на открытый люк:

– Точно никто сюда не сунется?

– Под такой огонь?– ухмыляется Роберт. Словно в ответ на его слова, где-то неподалеку гулко шваркает мина, к нам в подвал закидывает очередную порцию крошева и трухи.

– Надеюсь, не в нашу честь салют,– бормочет Раковски. Дэн в ответ только мрачно усмехается:

– Нас вычислить вполне могли. Особенно, если кто-то навел. Только кто?

– Ну, это пока не актуально. Лучше скажи-ка, команданте, теперь-то мы точно нашли, что искали?

– Это не ко мне. Это к нашим доблестным интуитикам,– Дэн подбородком указывает на нас с Германом. Герман растянулся на палатке и мешках со снаряжением, даже в тусклом подвальном свете видно, как он бледен. Да, расхлебывать мне…

– А что вы хотели? Нам сказано было: ориентироваться на экспериментальные формы жизни. Если то, что мы в болоте повстречали, к ним не относится, то я испанский летчик.

– Ты не похож на испанского летчика, Майк,– Дэн спокойно прикуривает новую сигарету от окурка старой. Роберт, кажется, сдерживает очередную резкость, но все же срывается:

– Нет, командир,– это слово у него, как обычно, звучит иронически,– я все понимаю… Но неужто они нам четкие привязки оставить не могли? Они что – не помнят, где у них жесткий канал находился?

– Они помнят,– Дэн старается выглядеть невозмутимым, но на него тут же нападает Раковски:

– Тогда почему по координатам не совпало? Трое суток, как идиоты, квадрат прочесывали… Что мы – мальчики?

– Ты не забудь, теперь это зона нестабильности. И Квадрат теперь – пятьдесят на пятьдесят километров, а этот канал может возникнуть в нем где угодно.

– Знать бы, с чем мы там еще столкнемся… На болоте, как ты помнишь, нам солоно пришлось. Неужто трудно указать: будет то-то и то-то, и бороться с этим тем-то и тем-то надо так-то и так-то?

– Вероятно, секретная информация,– снова несколько разрывов, на этот раз подальше.

– Хорошо еще, что все это на ничейной земле,– миролюбиво замечает Раковски. Роберт хмурится, пощипывая бородку:

– Это все просто прекрасно… Я тоже обожаю секреты, просто кончаю от них, но как-то не хотел бы, чтоб из-за того, что СБ тайны разводит, меня грохнули. Ладно, секретные сведения… Так отправляйте того, кто к ним доступ имеет!

Надоела эта бесконечная тема… Увожу разговор в сторону:

– Ладно вам, теперь-то мы с Германом точно засекли. Эпицентр нестабильности километрах в семи-восьми отсюда.

– И как его отыскать?– интересуется Раковски.

– Должен быть ориентир. Какая-то привязка к месту. Маяк, на который переброс сориентирован.

– Вот Майк нам его и найдет.

– Куда я денусь… Когда выходим?

– Как стемнеет. И налегке.

– Не знаю, что из этого выйдет,– Герман болезненно улыбается. Кровь уже просочилась сквозь повязку и темным пятном расплывается на светло-зеленой камуфляжке.

– А ты с нами не идешь. Останешься здесь вместе с основным снаряжением. И ждешь нас ровно сутки, ни минутой больше. Если не вернемся – уничтожишь все, что сможешь, и постарайся прорваться к базе.

– Ладно, постараюсь. Но лучше б вам вернуться…

Вставляю на место магазин автомата:

– Эх, до темноты еще далеко… Коньяка бы сейчас…

Раковски кладет мне на плечо тяжелую лапу:

– Послушай профессионала… Когда вернемся – тебе все в новинку будет, как в первый раз: и шнапс, и бабы, и то, что ты живой. Я вам , дети мои, одну интереснейшую забегаловку покажу…

– А-а,– Роберт жмурится, как кот,– Знаю, знаю… Похабник старый… Там, конечно, при желании оторваться можно, но я знаю кое-что получше…

– Вот он где! Мы тут носимся, как две кошки, хотим его ободрить и утешить, а он сидит в темноте, как сыч, и свое орудие убийства ласкает. Пошли, Гельда, ему не до нас,– так, Ларико потихоньку в норму приходит – трепаться уже начала…

Я посветил фонариком:

– Присаживайтесь, миледи. Желаете выпить?

– Еще и бутылку заначил!

– Не пальцем деланы… Что там внизу творится?

– Да, ничего особенного,– махнула рукой Гельда.– Все бегают, орут друг на друга…

– В самом деле, ничего особенного… Вы уверены, что не хотите выпить?

– Алкоголик,– сообщила Ларико Гельде.– Дай машинку посмотреть.

После этого, ни о чем не спрашивая, взяла с дивана автомат без магазина:

– Ух ты, серьезная штука! Гельда, смотри!– и, прежде чем я успел опомниться, навела ствол на Гельду, с резким щелчком спустила курок.– Кх-х!

– Ай!– Гельда даже подпрыгнула.

– Чего испугалась? Обойма-то – вот она!

Я вырвал автомат, резко бросил:

– Еще вздумаешь с оружием баловаться – кроме шуток, в лоб дам.

– А что?

– Запомни раз и навсегда: наводить оружие можно только на того, кого тебе надо убить.

– Так он же все равно не заряжен!

– Да? Ты так думаешь? Ну-ка, посвети сюда,– я щелкнул затвором, из патронника вылетел маленький патрон.– А это что? Хлопушка? Хорошо еще, не сработал…

Ларико вылетела из комнаты, как угорелая. Я протянул патрон Гельде:

– Держи на счастье… Я тебе в нем дырку просверлю, будешь на шее носить. Второй раз родилась…

– А что случилось-то?

– Осечка. А то быть бы тебе с лишней дыркой в голове.

– Да ладно… А что ты вообще тут сидишь?

– А ты не знаешь… Тебя жду. А то они там бегают, друг на друга орут, даже словечком перекинуться не дадут…– я обнял ее, нашел губами ее губы…

– Пардон!– свет фонарика ослепил меня. Судя по голосу, Эрик. Гельда поднялась с моих коленей и, гордо вскинув голову, вышла из комнаты.

– Ты бы хоть постучался…– проворчал я.

– Я бы постучался… Если б вы догадались дверь закрыть.

И опять нечего возразить…

– Ты, обломщик, хоть по делу приперся?

– А ты думал? Если Торану верить, в ближайший час-полтора никто не заявится. Хотелось бы полную уверенность иметь. Можешь проверить?

– Сомневаюсь. А потом, как Торан посмотрит, если я его проверять полезу?

– Я б с ним, на твоем месте, не собачился.

– А кто собачится? Видел ведь, как мы с ним в паре сработали? Не гениально, может, но довольно четко – и с первого же захода. И проверять его я не собираюсь. Может, он и неприятный тип, но класс у него повыше, чем у меня.

– Тебе, конечно, виднее… Но вот насчет класса: по-твоему, чего ради Грентвиг отправляет на смертельный риск двух Мастеров для того, чтоб тебя извлечь?

– Замнем пока для ясности… Честно говоря, сам удивляюсь. И тоже хотелось бы знать, что им всем в конце концов от меня надо?

– Кому – всем?

– Вам, эсбешникам, Волку, Лиге…

– Ну, это ты с большими шишками, вроде Ульвара и Грентвига выясняй… Да, а Ларико отсюда почему так выскочила? Что ты с ней сделал?

– Да так… Небольшая беседа в целях профилактики бытового травматизма.

– А именно?

– А зачем?

– В самом деле, зачем?.. Слушай, можешь через часок Торана сменить?

– Лады. А где именно?

Эрик кивком указал вверх:

– На голубятне.

– Куда деваться, сменю… У тебя все?

– А что?

– Раз уж ты меня обломал, надо немного одному побыть. Посидеть, помолчать, мозги в порядок привести…

– Только на шнапс особо не налегай, годится?

– Я и так, как воробушек – в час по двадцать капель…

– Ну, значит, через двадцать капель.

– Ага…– я снова отхлебнул, откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Закрывай, не закрывай – все равно темно…

– Да, Мик…– снова Эрик.

– Чего тебе?

– А этого Германа ты откуда знаешь? И Как давно?

И этот паранойей заразился…

– Парниша, я ему доверяю больше чем всем присутствующим. Естественно, считая и тебя.

– Вот она, благодарность… А почему?

– Мы с ним – сработанный тандем. По Институту и операции здесь. Не далее, как пару месяцев назад он имел возможность сдать меня… Да ладно, главное – надежный тип. И знает, что такое Преисподняя.

– Ну-ка, а насчет вашей работы тандемом?

– Элементарно, юноша: как тебе известно, в И-группе работают парами. Он был аналитиком, на мне – синтетическое восприятие.

– Так-так… А если плясать от ключевых слов… Синтетическое восприятие, потом – подготовка в рамках этого твоего проекта… Может, поэтому все тебя и хотят?

– Что именно хотят?… Догадки, Эрик, догадки. У меня таких целая коллекция. Ладно, так ты уже уберешься или будешь продолжать на мозги капать?

– К чему такая учтивость…– он отобрал у меня бутылку, основательно к ней приложился.– Главное – Торана не забудь сменить.

– Не боись… А сколько времени?

– Шестой час.

– Вот это ни фига себе!

– Точно подмечено… Ладно, что-то захотелось мне хотя бы часок вздремнуть…

– Вот и вали отсюда.

– Вежливость вас погубит, курсант… Ладно, отдыхай.

Эрик наконец убрался. Я забрался на диванчик с ногами и снова принял порцию спиртного. Итак, с появлением Германа шансы убраться отсюда стремительно возросли. Колобок, колобок, я от бабушки ушел… А вот куда пришел – это еще вопрос. Учитель, ящер старый, не зря ведь занервничал. И Эрик что-то тут намекал туманно, будто мне в предстоящей свалке чуть не заглавная роль отводится. Самое обидное – все что-то понимают, кроме меня. И вся каша заваривается именно вокруг Ущелья, куда я по глупости сунул нос… Да еще по своей ли глупости? Похабно чувствовать себя машинкой с дистанционным управлением… Между нами, похабно даже, когда просто есть такая возможность… Ладно, так или иначе, одно ясно: в этой драке без меня не обойдется. Может, даже сумею понять, к то в конце концов кого бьет…

Отметим еще и то, что Лига с Орденом до сих пор находятся не столько в союзе, сколько в состоянии до зубов вооруженного нейтралитета, а тот факт, что с задания вернулись только я и Малыш, а Дикс с Форгетом, люди Верховного, погибли, будет истолкован не в нашу пользу. И мой великий поход уж никак мне любви и уважения в Ордене не прибавит… Ладно, у нас не конкурс популярности, и мое дело – не рейтинг повышать, а драться. Собственно, ничего другого я ведь и не умею. Ну да, поживем – увидим… Но вот спокойной жизни мне не видать – это единственное, за что можно ручаться. Я вяло усмехнулся, снова хлебнул глоточек, опустил веки…

… и встретился глазами с Дэном. Странно, что не сразу обратил внимание – тяжелый автомат направлен мне в грудь. Вообще-то видок у него вполне развратный: весь в засохшей грязюке, морда расцарапана… Хотя и я вряд ли лучше выгляжу…

– Э, ты что это?

– Заткнись и слушай.

– Ты бы эту штуку не направлял на меня… Она, знаешь ли, иногда стреляет…

Автомат в его руках чуть переместился вслед за мной. Башню, что ли, у него сорвало?.. Слышал, что бывает такое… Но моя-то пушка на ремне за спиной, она еще здорово мешала, когда я со взрывателем ковырялся…

– Я тебе сказал, заткнись. Канал пока не блокирован. Можешь уйти через него. Вернее, не можешь, а уйдешь.

– С какой это радости?

– Мне очень жаль, Ордынцев.

– Даже так… Стоп, а Раковски где?

– Мертв,– Дэн старательно избегает моего взгляда

– Ты убил его?

Молчание. Чувствую сползающую по спине струйку ледяного пота. И тут до меня доходит:

– Значит, с этого задания никто живым вернуться не должен?

Медленный кивок, потом:

– Повторяю, мне очень жаль… Но у тебя есть шанс.

– Благодетель… А ведь ты, сука, все это с самого начала знал. Шел с нами бок о бок…

– Нет, этого я не планировал… Германа я вытащу,– поспешно добавляет он.

Неожиданно становлюсь предельно спокоен:

– А ведь это предательство.

– Может быть,– сухо роняет он.– У тебя есть еще минута. Потом ты либо уходишь по этому каналу, либо умираешь.

– И сколько тебе за это платят? Гляди, ведь и твое молчание постараются обеспечить.

– Мои проблемы.

– Конечно. Выслуживайся дальше.

– Если кто-то узнает, что я дал тебе шанс, меня могут расстрелять.

– Не оправдывайся, стиль теряешь. Куда хоть ты меня вышибить собрался?

– Этого я не знаю. Осталось тридцать секунд.

Нарочито неторопливо достаю сигарету, закуриваю:

– Ладно. Но если жив останусь – мы с тобой встретимся и поговорим. Обещаю.

– Может быть. Время истекло, Ордынцев.

– Хорошо,– поправляю ремень автомата, залихватски вставляю в угол рта сигарету:

– До встречи…

– Меченосец, не спишь?

– Смотря кто спрашивает…– луч моего фонарика выхватил из темноты очки в роговой оправе, аккуратно подстриженную бородку.– Миллер?

– Угадал,– он тяжело опустился на диванчик.– Все тоскуешь?

– Да как сказать. Просто больше обычного хочу одного человека отыскать.

– И кого же?

– Найду – скажу.

– Твое дело. В работе моя информация пригодилась?

– Да почти что и нет… Я ж в основном с северянами дело имел. И ладно бы просто так, а то ведь северяне с автоматами.

Миллер нашарил бутылку, отпил немного. Наверно, истинная причина того, что все сюда сползаются – всем охота втихаря выпить…

– Ладно, у нас тоже автоматы есть..– почти про себя пробурчал Миллер.– Ты ведь говорил что-то Эрику, что Волк связан с Институтом?

– Угу. Информация из первых рук. Да, проект "Изумруд"– не приходилось про такой слышать?

Из темноты донеслось протяжной удивленное хмыканье, потом:

– Приходилось… Говоришь, Волк к нему доступ имел?

– Если ему верить, чуть не гвоздем программы был… Я, как выяснилось, тоже поучаствовать успел.

Миллер помолчал с минуту, потом пробормотал:

– Забавно получается… То, что название этого проекта именно сейчас выплыло.

– Уж не знаю, что тут такого забавного…

– Тебе что – Эрик не говорил ничего?

– Он мне много чего говорил…– мрачно буркнул я.– Только связи пока маловато.

– Ну, как обычно, он в своем амплуа. Секретов поразведет, не хуже эсбешника… Впрочем, все мы таковы.

– Так, а ты считаешь, что-то мне еще узнать стоит?

– Все, что я наговорю – это, опять же, мои догадки, и не на основе полной информации, сам понимаешь. Но вот тебе пища для размышлений: сектор, включающий в себя и нашу Преисподнюю, жестко заблокирован по Институтским каналам. Фактически закрыт переброс в оба конца. Официальные объяснения никакой критики не выдерживают, а из неофициальных – страшилочные слухи насчет карантина…

– Так, а дальше?

– В пользу этого – то, что наших ребят на реабилитации подольше придержать стараются. Не спорю, это вещь необходимая, мы в Преисподней привыкли сначала стрелять, потом уж думать, стоило ли это делать… Но Ульвар по своим каналам еще кое-что любопытное узнал.

– Например?

– Например, то, что те из наших, из Преисподней, кому удалось вырваться с реабилитации, гибнут при странных обстоятельствах: тонут на мелких местах, хватаются за оголенные провода… Хотя тут преобладают автокатастрофы. После шестого случая те, кто на реабилитации, решили не рыпаться. Реабилитация – это ведь, по сути, курорт… Да совмести это с гибелью группы "Плутон"… И причины гибели не установлены.

– Крысы,– пояснил я.– Много крыс.

Миллер снова издал протяжное хмыканье, потом задал совсем не тот вопрос, которого я ожидал:

– Так… А правда, что вы, паранормальные, можете животными управлять?

– Кто-то может… Погоди, а ведь действительно, забавно получается… Считаешь, есть связь с "Изумрудом"?

– Я считаю, в Институте есть некая группа, которой очень мешают наши исследовательские команды в Преисподней.

– А кто это?

– У меня только гипотезы. А их я тебе навязывать не хочу. Лучше будет, если ты свои выстроишь. Да у тебя и шансов во всем разобраться больше, чем у меня…

– Допустим, что так… ладно, мне уже Торана менять пора. Пойду, пожалуй.

– Счастливо отдежурить.

Я поднялся, пристроил в карман бутылку, закурил и вышел в холл.

Так, а тут баталия в самом разгаре: Рогожин, красный от волнения, размахивая сигаретой, яростно втолковывает Шифману:

– Да ты хоть знаешь, о чем говоришь-то? Я ж на Эр-четвертой работал, семьсот пятнадцатая ей никуда не уперлась!

Шифман развалился в кресле, всеми порами источая ехидство:

– Ага… Эр-четвертая новее. Лампочек красивых на пульте больше. И, главное, куда больше энергии жрет.

– Зато коэффициент разрешения…

– Да какой там коэффициент? На семьсот пятнадцатой, нормально отстроенной, я тебе еще круче сделаю!

Моего присутствия они не отразили. Я постоял немного, сиротливо прижимая к боку бутыль, потом рискнул вклиниться:

– Мужики, наверх как попасть?

Рогожин на секунду отвлекся:

– Та дверь, потом налево… Вот если сделаешь – с меня ящик коньяку.

Поразительно! Никакого уважения к Чародеям! Я поплелся в указанном направлении.

– Принимается. Меченосец, разбей.

Я обернулся на пороге, разъединил руки коротким импульсом Силы и двинулся наверх. Пусть знают, с кем дело имеют…

Наверху оказался узкий люк. Наверно, та самая "голубятня", про которую Эрик говорил. Во всяком случае, Торан обнаружился именно там. Кроме него там оказался Коллинз, сидящий на корточках у стены с ручным пулеметом на коленях. Лиц я, правда, не разглядел – только-только светать начало…

– Меченосец?

– Я за него. Что слышно?

– Глушняк,– сообщил Коллинз.– Намерзлись только зря.

Неудивительно. С чего б тут тепло-то было – стекол нет… Обзор, наверно, классный, да что толку, темнотища…

– Согреться хотите?– я вынул бутыль.

– Дело,– одобрил Коллинз, отпив разом чуть не половину и передавая эстафету ТОрану. Тот придирчиво оглядел бутыль, глотнул, передернулся:

– Слишком крепко.

Я поежился, обхватил себя за плечи:

– А тут не жарко…

– На,– великодушно бросил Коллинз, сняв с плеч новенький черный бушлат и передавая мне.

– О, Аллах! И этот мародер!

– Брезгуешь? Давай обратно.

– Щас…– я запахнулся поплотней и тоже глотнул – чисто для поддержки компании. Холодок никуда не делся. Не слишком на опасность похоже… Но другой мир есть другой мир, все ощущения надо на десять раз перепроверить. Что-то тут нечисто, уж это я знаю…

– Торан!

– Да?– теперь из люка торчала только его голова. Вниз торопится, замерз…

– Ты что-нибудь чуешь?

– Ляд его знает. Далеко. Но что-то есть.

– К нам отношение имеет?

– Вряд ли,– голова исчезла.

– Торан!– гаркнул я в открытый люк.

– Чего тебе?

– Давай-ка все же проясним обстановочку. Поднимись на минутку.

– Ладно,– с явной неохотой поворчал он.

А ведь была у меня некая идея на этот счет, причем конкретная… Что-то наподобие того, что во время боя с Ночными Охотниками было… Только там я для начала здоровенной костью по чану схлопотал. Ох, боязно мне экспериментировать… А куда денешься?

– Так что ты там придумал?– Торан демностративно поежился.

– Дай-ка я для начала с твоим Камнем законтачу.

– Это еще зачем?

– Слушай дальше: как только пойдет контакт, начинаешь меня обрабатывать,– я постарался говорить тоном, не допускающим возражений. Сработало: Торан понял, что я не шучу и деловито осведомился:

– Как именно?

Попробуй-ка тут что-нибудь на словах объяснить… Наконец меня хватило на то, чтоб мысленно бросить ему простенькую схемку. Он понял, нахмурился:

– Не стоит…

– Другие варианты есть? Решай быстрее, времени не навалом.

– Ладно,– для такого решения ему явно пришлось выдержать серьезную внутреннюю борьбу – в Ордене такие фокусы строжайше запрещены… Ладно, все равно, приедет – Грентвигу доложит, пусть на том и успокоится…

Работа с чужим Камнем – занятие не из самых легких. При этом получаешь нечто вроде электрошока. Но так или иначе, подобие связи мне установить удалось, а потом Торан обрушил на меня свою Силу.

В глазах потемнело, я ощутил, что желудок куда-то проваливается. Да, иллюзия полета присутствует… Только мешает дергающаяся под веками косая восьмиконечная звезда.

Наконец мне удалось ее отогнать и, похоже, я обрел зрение Камня: окрестности с высоты птичьего полета, да еще в виде абстрактной картинки. Но четко могу определить одно: по лесу движутся небольшие предметы. Какая-то техника, вроде бы. На каждом, насколько могу судить, два-три человека… Железная гусеница на дороге… И она не один предмет. Много железа. И все нацелено сюда.