Текст книги "Волчья степь (СИ)"

Автор книги: Михаил Сухоросов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 33 страниц)

Я по возможности лучезарно улыбнулся Этелреду:

– В самом деле, пора и честь знать… Попросишь своих, чтоб нас до места подбросили, а то ведь мы нездешние, горы эти совсем не знаем…– кажется, я настолько удачно сымитировал интонацию Перла, что старому циклопу с трудом удалось удержать улыбку. Он критически смерил меня взглядом и протянул:

– Ладно.

Я опять повернулся к Ильмире:

– Ну, долго рассусоливать не будем. Уцелею – вернусь, но на всякий пожарный прощай.

– До свидания,– она произнесла это с такой убежденностью, что мне пришлось закрыть глаза и пару раз глубоко вздохнуть. Нашел время для сантиментов…

Эрик тем временем закончил чистить перышки и подтягивать ремни на комбинезоне, вскинул на плечо свою полевую сумку:

– Ну, спасибо за все, простите, если что не так… Надеюсь, увидимся.

Я со звоном и лязгом напялил кольчугу, приладил перевязь и направился к выходу, где уже поджидали трое мутантов-рысаков. Что-то я никак не могу мысленную связь Этелреда с ними засечь… Надеюсь, он им ничего не приказал наподобие того, чтоб нас по дороге потерять?.. Э, нет, так не пойдет. Так я от собственной тени скоро шарахаться буду.

Я в последний раз поцеловал Ильмиру, повернулся и остановился перед Этелредом, испытующе глядя ему в лицо. Молчали мы не меньше минуты, потом он с видимой неохотой протянул мне руку для пожатия. Даже не ожидал от него такого… Наверно, это мои "подвиги" в Запределье заставляют его ко мне с уважением относиться… Эрик так же молча обменялся с ним рукопожатием, повесил на шею свою слонобойку, мы все так же в молчании забрались на плечи мутантов и те, не дожидаясь команды, резко взяли с места

ГЛАВА 17.

Обратно в Пещеры мы добирались, естественно, втрое дольше, чем по воздуху. Эрик пытался по дороге завязать разговор, но из меня в данном случае собеседник был примерно как из самого тупого мутанта – бессонная ночка, посвященная обучению Камня по имени Идиот, выжала меня досуха. Загривок дюжего Прокаженного значительно уступает в плане удобства даже элементарной табуретке, но я как-то ухитрился задремать, и при этом мне, кажется, даже что-то снилось. К тому же, мутанты наотрез отказались доставить нас «к подъезду», и последние километров пять до подъема к Пещерам нам пришлось топать своими ногами. А в полусне пробираться по бесконечной каменной осыпи – занятие мало того, что неприятное, так еще и небезопасное.

Тропа тщательно охранялась – по дороге нас дважды окликнули. Тех, кто сидел в засадах, я чувствовал, но не видел. Потом мы протискивались в какой-то длинный и узкий лаз, заканчивающийся бронированной дверью с кодовым замком, чуть не полчаса забирались по винтовой лестнице…

И вот мы в Пещерах, причем на Эрика, не успел он войти, накинулся Ульвар с требованием отчета и куда-то его уволок, а на меня как стая стервятников налетели наши, то есть Дикс, Малыш и Форгет. Секретник, правда, ограничился тем, что молчал и подозрительно щурился, а остальные двое просто завалили меня вопросами. Дикс при этом всякий раз бросал дикие взгляды на мой Камень, но тут – отдадим ему должное – ни о чем не спрашивал. Понимает, что орденцу я этого ни за какие пряники не расскажу… Подробности моих похождений я, само собой, опустил – никому этого знать не стоит, да и сил нет рассказывать. Зато у ребят оказались важные новости: вылазка Серых на Волчьем после хорошей драки провалилась, и теперь Орден и имперские горные егеря оседлали перевал. Это, конечно, здорово, но мне пока не до стратегии.

Я наконец заткнулся, откинулся на спинку стула и закурил. Мы разместились в полутемном закутке рядом с какой-то лабораторией или пес его знает чем. Малыш, вальяжно раскинувшись на паре стульев, садил сигарету за сигаретой. Явно ожидает более пространного комментария. Но молча… А Дикс, который до этого момента раскачивался на стуле, уперевшись ногой в выступ стены и теребя завязку камзола, все же не вытерпел:

– Так что ты все ж у мутантов делал?

– Время тянул,– буркнул Форгет. Он стоял в самом темном углу, скрестив руки на груди с видом трактирного вышибалы.

– А ты не хами, лейтенант,– лениво осек его я.– Еще Чародей перед тобой не отчитывались… Дикс, не надо глупых вопросов. Ты ж не зря на мой Камень так пялился? Ну вот, ничего такого, как над Ущельем, со мной больше произойти не должно.

– Так я и хотел спросить…

– Ну так и спросил бы. Только вряд ли я бы ответил.

Дикс тут же настороженно осведомился:

– Почему?

– Долго объяснять. Ты вот что лучше скажи: с тобой ничего похожего не происходило?

Он крепко задумался. Понимает парень, что врать и бравировать сейчас вдвойне опасно: в случае чего, хана всем.

Наконец передние ножки стула со стуком вернулись на пол и Дикс объявил:

– Нет. Похожего – никогда.

Малыш прикрыл глаза, словно задремывая. Будто я не знаю, что сейчас он предельно внимателен и что-то там такое на рыжий ус мотает… Наконец он выпустил облако дыма и сел прямо:

– Слушайте, орлы, я все понимаю кроме одного: а в Ущелье-то вас какого Волка понесло?

– Здрасьте,– растерялся Дикс.– Вас мы там искали.

– Что-то логики не улавливаю… Что мы, по вашему, там делать должны были? Э, лейтенант, может, ты что-нибудь сечешь?

Форгет протяжно хрюкнул, давая понять, что ничего он не сечет и сама эта мысль ему смешна. М-да, сдается, поторопились мы с Диксом, сунув нос в это Ущелье…

– А за кем мы тогда гнались?– Дикс ошалело уставился на меня.

– Откуда я знаю?– окрысился я.– Что в Империи – смертников и дураков мало?

– Хватает,– успокоил Малыш.– Но я как-то сути уловить не могу… Давайте сначала: с чего вы решили, что нас туда занесло?

– Ну, видишь… Для начала повстречались с отрядом дезертиров из степей: гномы, эльфы, и тэ дэ. Те посоветовали вас в самом гиблом месте искать, только говорили, что вас пятеро. А пленный Волк – тот уверял, что конкретно вас в Ущелье видел.

– Это он тебе сам сказал?

– Почти,– сухо отозвался я. Ох, неприятно сознавать, что ручонки нечисты… Хотя с дерьмом играть… А Малыш только протянул:

– Совсем интересно…– после чего закинул ноги обратно на стул и принялся хлопать себя по карманам в поисках спичек.

– А на Волчий-то вас как занесло?

– Как-как…– проворчал Малыш.– Элементарно. На вас там этот, как его, насел, ну вы поняли, о чем я, а мы ломанулись к горам. Естественно, взяли к западу, там у Вилли тропка была. Мы по ней и пошли. А там темно, как у негра в желудке, на тропе этой козьей только и следишь, чтоб башку не свернуть – и, сами понимаете, уже ни вправо ни влево. Только, значит, мы на тропу – слышим: на хвосте погоня, по звуку – сабелюк на тридцать. Может, не погоня, может, кого-то просто нашими следами понесло, но в такой темнотище это выяснять – дело мертвое, а вчетвером с ними биться как-то скучно. Это мы уж потом выяснили, что там авангард Имперцев ехал, а Серые их на этой самой тропке дожидались, как чувствовали. В общем, минут через пятнадцать за нашими спинами такой беспредел начался – просто ай-люли… Люди орут, волки воют, фейерверк в духе четвертого июля… И у самых тамошних пещер нас и обложили. Вот тут я так перепугался, что только клювом мог щелкать: здоровенные, с хорошего теленка, волчары, глазища горят, тут же кочевники с винтовками… Вилли сразу сняли, Старый на прорыв ломанулся – тут же с седла сдернули, только я его и видел, хоронить даже нечего,– на физиономии Малыша абсолютно ничего не отражалось, только руки он плотно сцепил в замок.– А потом – такое ощущение, что мне по чану дали, только изнутри. Опнулся немного – вижу, не очень повоюешь, спутали, как цыпленка. Голову повернул – рядом доблестный лейтенант в том же виде. Полный привет. На наше счастье, кочевники еще и пару институтских там накрыли… А потом Миллер прилетел, что-то им покричал, пальнул в воздух пару раз – те и загрузились. И вот мы здесь,– Малыш спустил ноги со стула и плевком затушил окурок.

Секретник на протяжении рассказа периодически кивал, потом обернулся ко мне:

– А за кем это вы все же гнались?

– Слушай, лейтенант, давай все это до конца похода отложим, а? Завтра неплохо бы вытронуться – и так уж времени кучу потеряли. А Волк, кстати, о нашей экспедиции и обо мне откуда-то знает.

– От кого?– вскинулся Форгет. Дикс совершенно неожиданно ринулся мне на подмогу:

– А может, и от тебя. Ну так что дальше делаем, командир?– он тоже выудил из кошеля на поясе сигарету и лихо вставил в угол рта. Вот оно – веяние цивилизации…

– Дальше…– раздумчиво пробормотал я.– Дальше нам бы так затеряться, чтоб о нас ни чужие не знали, ни тем более свои. Форгет, ты, как я понял, в Гэлфосте бывал. Там пропасть мы можем?

– Пропасть везде можно,– рассудительно заметил Секретник.

– Д-допустим… Дикс, теперь тебе говорю и себе напоминаю: Силой по возможности не пользуемся, внимания к себе не привлекаем. Через границу мы еще как орденцы пройдем, за странника ты вполне проканаешь, а вот дальше… За ведунов мы сойти сможем?

Дикс с сомнением покачал головой:

– Мы ж не из ихних… А если Клан Ведающих за нас возьмется, сам знаешь, чем пахнет.

– Это точно… А может, если они нам на хвост сядут, расскажем душещипательную историю, что мы – бедные отлученные?

– У тебя хорошо выйти должно,– ввернул шпильку Дикс.– Только все равно не надо. Отлучения – штука громкая, а тебя мало с кем спутаешь.

– Что верно, то верно,– усмехнулся Малыш.– Меня, пожалуй, тоже… Так что давайте подумаем, откуда мы с Форгетом в вашей команде взялись? Наверно, вы нас наняли, только где и для чего?

– А из Побережных топей мы быть не можем?– сигарета в зубах придала Диксу вид мальчишеский и залихватский. Я только мрачно усмехнулся:

– А ты там вообще бывал? Встретишь "землячка" – и привет.

– Да ладно, а чем вам Столица не нравится?– усмехнулся Малыш.– Половина подозрительных сделок там заключается – вот вы нас и наняли. Только зачем?

– А мы просто шайка воров,– усмехнулся я.– А на подобных операциях не все с помощью чародейства делается, грубая сила тоже нужна.

– А воровать-то ты умеешь?– скептически поинтересовался Дикс.

– Н-ну… Пока что на хорошем любительском уровне, не более.

– Опыт – дело наживное,– усмехнулся в бороду Малыш.– Мы с лейтенантом за громил сойдем… Ты по-корпорантски говорить умеешь?

– Да нет…– растерялся Секретник.

– И за что тебе деньги платили?.. Теперь еще бы имена поменять.

– А тебя и так везде узнают, что Малыш,– усмехнулся Дикс. Я приосанился и важно сообщил:

– Можете меня звать просто Штирлиц.

Из-за полуоткрытой двери в коридоре послышалось явственное хихиканье, потом выглянула рожа и рука с паяльником:

– Надо уметь проигрывать, полковник Исаев… Русская пианистка мне все рассказала.

– Не беспокойтесь, Мюллер, все равно выкручусь. Кстати, подслушивать – не арийский поступок.

– Виноват, не специально,– рожа убралась.

Малыш со всей определенностью никогда не видел "Мгновения", но юмор ситуации до него дошел моментально – мы где-то с полминуты следили, словно завороженные, за тем, как его распирает, а потом он не выдержал:

– Ой, не могу,– заливалась эта рыжая скотина.– Агент! Штирлиц! Полковник Лоуренс! Джеймс Бонд на тропе войны, Большой Змей великого шпионажа… Слушай, а может, ты Мата Хари переодетая?– но он тут же и посерьезнел.– Вот и пример, как нельзя действовать. Я знаю, ты юноша начитанный, но запомни: никаких совпадений, никакой литературщины, даже чтоб и мысль об этом возникнуть не могла! Надеюсь, помнишь: есть вариант, что Воденвирт – Пришлый, а если учесть странную концентрацию русских в этом мире…

Поворчав для вида, я согласился, и следующий час мы посвятили выбору псевдонимов. Малыша, просто на всякий пожарный, переименовали в Коротышку, Форгет, не мудрствуя лукаво, превратился в Моргета, Дикс назвался Медвежонком, а я… Сначала, насмотря на предупреждение, меня опять потянуло на литературщину: я чуть не взял себе имя Ким – в честь киплинговского героя, который, помнится, тоже в Большую Игру играл; остановило меня только то, что если прочесть это имя наоборот… В общем, мы сообща решили не оригинальничать и остановились на прозвище "Джокер", столь же распространенном, как фамилия "Сидоров" в России. Как только мы с этим разобрались, я сразу заявил, что детское время вышло, всем пора на горшок и спать, и денек завтра предстоит веселый, если учесть, что придется где-то искать лошадей.

Мое предложение встретили с неподдельным энтузиазмом и тут же разбрелись по спальным местам. А вот мне опять спать не придется – проблем, как обычно, выше головы, и некоторые надо решить, не выходя из Пещер и очень быстро. Проблема номер раз: стоит ли мне попытаться сообщить Учителю о моих соображениях насчет Ущелья? С одной стороны, я просто обязан это сделать как верный, чтоб им всем пусто было, солдат Лиги. С другой – практической пользы от этого я пока не вижу, да еще вмешивается в дело политический аспект, на который при других обстоятельствах я бы просто забил. А именно: возможно, в людях я не разбираюсь, но уж нашего брата Чародея успел изучить предостаточно. А Ущелье является сосредоточием Сил, и Прокаженным вряд ли понравится, что Лига туда нос сует, а Лига будет недовольна наличием еще каких-то претендентов, так что и те и другие могут на время забыть, что Серые на пороге, и предаться увлекательной и самозабвенной грызне.

Хотя, собственно, мое дело телячье, я покуда простой террорист. Надеюсь, у Грентвига хватит ума все разборки отложить до победного конца. Только вот как ему сообщить? Депешу отправить? Телеграмму отбить?.. Как-то у меня ума не хватило при отъезде пару почтовых голубей в мешок засунуть… Гонец – где его взять, да и перехватить могут, не Серые, так Орден, а я как-то не хочу, чтоб Даэл в это Ущелье свой аристократический нос совал. Уж позвольте мне сохранить маленькие личные симпатии и антипатии…

Ладно, дело сводится к тому, чтоб в случае перехвата письмо не сумели прочитать. Это я придумаю, а вот что с Хельмбертом делать? Волк, оказывается, об этом мече превосходно осведомлен и по нему меня вычисляет. А когда тебя каждая собака в лицо узнает… А оставить его – кому? И потом, это все равно, что кусок мяса от себя оторвать. А, ладно, лис в капкане тоже лапу себе отгрызает. Эрик для меня этот меч похранит, а пока я буду пробовать силы в эпистолярном жанре.

Над посланием я пыхтел минут сорок, пока оно не приобрело следующий вид: "Мастеру и Учителю поклон от Охотника на Волков и повелителя рыжих. Маленькая задержка в пути привела к смерти Юрда, но где умирает один – рождается множество необученных. Место смерти – на Свинцовом, но лучше туда не ходить – заморочат насмерть. Письмо это передаст тебе некто, кому я поручил хранить до моего возвращения известный тебе меч, о котором, кстати, известно тем, к кому ты меня отправил. Поразмысли об этом на досуге. Писано в Белых Пещерах 5-го августа сего года. С людьми отсюда лучше дружить. Кстати, проказа не заразна, так что советую быть почтительным со слепыми – иначе произойдет полный запредел. С тем остаюсь верным учеником и пытаюсь выжить". Меня так и тянуло прибавить в конце из чистого озорства: "Целую", но я сдержался. В конце концов, Грентвигу должно быть ясно, что мне не до шуток… Кстати о птицах: Даэл, если сей примечательный документ ему в руки попадет, может отчасти понять, о чем речь. Так что надо провести пропаганду, хотя Эрик уже более-менее представляет, что такое Даэл и каких пакостей от него ждать. Но вот как бы сделать, чтоб Эрик с Учителем увиделся? Хотя старый звероящер наверняка знает о нездоровом ажиотаже вокруг Ущелья, а значит, рано или поздно объявится здесь лично – и проверит, что к чему. А я, возможно, к тому времени вернусь… Все же я неисправимый оптимист.

За раздумьями я успел сшить края пергамента суровой ниткой и запечатать воском, оставив на нем отпечаток перстня, потом засунул письмо за широкий кожаный обшлаг и отправился навестить Эрика. Сейчас бы еще Генриха не повстречать – я почти на боевом взводе, да еще усталый и злющий, как черт, так что подобная встреча может для кого-нибудь худо кончиться.

От Генриха меня судьба спасла, вместо этого из коридора мне навстречу почти бесшумно выкатился Миллер, дружелюбно улыбнулся, протягивая руку:

– Привет.

Я тоже изобразил улыбку:

– Здравствуй, коли не шутишь.

– Не шучу. Эрика ищешь? Он тебя решил не дожидаться, оставил инструкции, чтоб до весны его не будили.

– Ничего, проснется.

– А стоит ли?

– Это в смысле?..

– Мы с тобой, если помнишь, поговорить собирались,– он аккуратно подхватил меня под локоток и повлек куда-то.– А информацией я всегда честно меняюсь.

– У меня для обмена ничего,– попытался отвертеться я, но Миллер был неумолим:

– Ничего, кое-что я тебе авансом расскажу… Пошли пока что ко мне. Вот сюда.

Я по инерции продолжал вяло отбрыкиваться:

– Если меня убьют – плакал твой аванс.

– Такова жизнь,– он распахнул дверь, жестом пригласил меня входить – такое же купе, как у Эрика, только одноместное.– Ты не стесняйся, присаживайся. Кофе хочешь?

– Среди ночи…– вздохнул я.– Хочу, конечно.

Миллер завозился в стенном шкафчике. Ну, Меченосец, теперь ушки на макушке держи: уж очень ненавязчиво и по-доброму этот тип подъезжает. На обаянии работает, душка да и только. Такие любого разговорить могут…

Миллер сообщил через плечо:

– А я бы на твоем месте меня к Прокаженным тоже взял. Не мое дело, конечно, советовать…

– Да видишь, собирались через пень-колоду: ни подготовки, ни фига, сели, полетели…– только этого проныры у Прокаженных не хватало…

А он, похоже, угадал ход моих мыслей:

– Как знать… Может, мы – группа "Топаз" – захотим союза с Прокаженными. Или с такой организацией, как Лига Мастеров,– он поставил на стол две чашечки и замер, светло глядя мне в глаза. Когда молчать дальше стало уже неловко, я осторожно заметил:

– Неплохо… А откуда ты про Лигу знаешь?

– Ну…– он закурил, сощурился от дыма, отхлебнул кофе.– Не надо нас недооценивать, Мик.

– Кого это – нас?– наивно осведомился я. Опять пора веником притворяться: похоже, предстоит сеанс вербовки в Службу Безопасности.

– Меня, например,– скупо улыбнулся он.– Ты ведь в агентурные игры первый раз играешь, верно? Правда, господа из некой службы распространяют другую версию, но мы-то с тобой знаем, что это не так.

– Откуда же?

– Я человек опытный…– он снял очки и без улыбки уставился на меня.– У тебя просто на лице все написано: ты принял меня за хитрого и нехорошего дядю-эсбешника, который тебя хочет не то поймать, не то завербовать.

– А что на самом деле?

– А на самом деле…– он уставился куда-то сквозь меня.– На самом деле очень может быть, что тебя уже давно завербовали, только ты об этом даже не подозреваешь.

Я отхлебнул разом чуть не полчашки, основательно при этом обжегшись:

– Это ты о чем?

Миллер словно очнулся:

– А? Не обращай внимания, просто мысли вслух. Ну так вот, работники вышеупомянутой службы – сборище параноиков, и ни на что серьезное, в общем, не годны. Их идеал – проверять пропуска и подозревать всех вокруг… Ладно, вернемся к нашим баранам. Я человек прагматичный, и как-то меня не впечатляет перспектива в одно прекрасное утро проснуться без головы. А о странных случаях с полевыми группами вроде нашей и говорить не стоит. Плюс, кто-то начал на институтскую агентуру охотиться, причем именно в Диких землях. И вот появляешься ты – официально уголовник… Все как в хорошей пьесе.

– И что? Где связь?

– А вот и подумай. Я о твоем задании догадываюсь – по крайней мере, об одной части. Ты должен расследовать, как к кочевникам винтовки попадают, так?

– Так…

– А кое-кому в службе безопасности это очень не нравится. А еще их тревожит, что в последнее время слишком много на тебе завязано. И как я понял, они считают, что за этим стоит некая группировка из самого Института.

– А что за группировка?

– Сам хотел бы знать. Ты как-нибудь на досуге сопоставь факты, может, что и надумаешь. Ты ведь в Западную степь идешь?– неожиданно без всякого перехода осведомился он.

– Вроде, так… А что?

– Ботинки у тебя хорошие. Могут стоить головы.

– За армейские ботинки и в Столице голову проломить могут. Зато и отношение соответственное: раз ты их добыть сумел, значит надо подумать, прежде чем попытаться отобрать.

– Тоже где-то верно. Ладно, ты пока посиди и послушай. Я в степях бывал, и кое-что узнать тебе полезно. Вообще-то это для монографии, но так уж и быть…

И Миллер пустился рассказывать о нравах и обычаях кочевников, подкрепляя информацию анекдотами из собственной практики. Я узнал, что среди кочевых вождей считается определенным шиком держать на службе не только северян, но и эльфов. Что некоторые племена считают себя дальними потомками все техже эльфов, хотя те и отрицают родство. Что в кочевом становище больше неписанных правил и законов, чем при испанском дворе или, скажем, в колонии для малолеток, что южане обожествляют меч и сталь вообще… Тут один краткий перечень того, что я узнал слишком много времени займет. Скажу одно: просидели мы чуть ли не до утра, я больше помалкивал и на ус мотал – перебивать и задавать вопросы никакой нужды не было, Миллер рассказывал интересно и обстоятельно. Свести б его с Учителем – Грентвиг, старый ящер, питает слабость к хорошим рассказчикам…

Наконец, по моим подсчетам, часа через три, ввалился без стука Эрик – явно спросонья:

– Ну вот, так всегда: стоит отвернуться, и всякие тут начинают у тебя агентуру переманивать.

– Ты что – ревнив?– парировал Миллер.

– Ты, Дездемона, шею на ночь мыла?– усмехнулся я.– Слушай, мавр, дело на тысячу долларов.

– Деньги вперед.

– Ты ж еще не знаешь ничего.

– Боишься, продешевлю?

– Я полагаю, торг здесь неуместен… Пошли, перечирикаем,– как-то все равно не слишком я Миллеру доверяю. Излагает, конечно, красиво, но с тем его и возьмешь…

Когда дверь закрылась, Эрик потянул из кармана сигарету:

– Ну, что еще у тебя?

– Нас точно никто не слышит?

– Ты что – тоже параноик?

– А ты не знал? Ладно, дело в следующем: я могу не вернуться.

– Это я уже слышал.

– Я просто напоминаю, чтоб из башки твоей дыроватой не вылетело. Ну так вот, ты не откажешься мой меч на хранение взять? Это во-первых…

– Ожидается еще и "во-вторых"?

– Не перебивай. Естественно, чем-то его заменить надо. Что у вас есть?

– Зонтик.

– Только, чур, с приличным балансом и хорошей режущей кромкой. Да, Малыш-то с Секретником тоже без оружия остались!

– Нашел снабженца… Ладно, это решаемые вещи. Значит, оружие вроде твоего, только стандартное?

– Ага. Лучше всего – северной ковки. Далее: этот меч потеряться не должен, все равно никто его из ножен даже вытащить не может, пока я жив.

– Насчет присвоения артефактов у нас строго. Дальше.

– А дальше – все как в детской сказочке: если ты сможешь взяться за рукоять этого меча, значит я уже покойник. В этом случае, или даже раньше… Вот теперь слушай особенно внимательно: так вот, в случае, если я накроюсь или просто буду долго отсутствовать, не знаю, когда именно, но здесь, в окрестностях Ущелья, должен появиться главный Мастер Лиги Грентвиг. Мой меч ты отдашь ему вместе с этим письмом,– я вынул из-за обшлага пакет. Эрик недовольно сморщился:

– Только курьером я не работал… Как хоть этот Мастер твой выглядит?

– Не ошибешься. Длинный, горбатый старикан, рожа как у динозавра, гуляет в черном плаще и с двуручным мечом… И еще: будь с ним осторожен, он входит в десятку самых опасных людей в этом мире.

– А еще кто туда входит?

– Верховный Магистр Ордена, Волк, старейшины Клана Ведающих… и ваш покорный слуга.

– М-да, скромность тебя погубит… А с чего мне встречаться с ним, раз он такой опасный?

– Ты ж не хочешь, чтоб история "Плутона" здесь повторилась? Вы стережете Ущелье, а Волк им интересуется. Следовательно, он будет до вас добираться – и не по добру. Теперь доступно?

Эрик кивнул, коротко и часто затягиваясь.

– И вот что: ты бы не очень обо всем этом распространялся…

– Уговорил.

– Вот и славно, трам-пам-пам…– я зевнул.– Слушай, а который час вообще?

– Пятый.

– Ого себе! У тебя койка свободна пока?

– Пока свободна.

– Слушай, сделай еще одолжение… Я сейчас завалюсь, а ты меня распихай часиков в восемь? Пинками, кипятком – как угодно.

Эрик изобразил садистскую улыбку:

– Будь покоен.

– Непременно,– вяло пообещал я.