Текст книги "Терапия поведением"

Автор книги: Михаил Покрасс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)

Задача; повысить нравственный статус творчества

Этим определялась задача повысить нравственный статус творчества (в «сердце» родителей, в нормах группы, в ощущении лидеров групп, в ощущении подростка), перевести его в разряд высших личностно и социально необходимых ценностей^[171].

2. ВЫБОР СЕБЯ И ОБЫЧАЙ

Нравственное чувство, определяющее всю жизнедеятельность человека с его организмом, то есть и сам человек, формируется под влиянием социокультуральных нравственных стереотипов, реально существующих в формирующей человека общественной среде.

Программирование забытым

Большинство из этих нравственных стереотипов не осознаны – на уровне общественного сознания не отрефлексированы.

Многие из этих стереотипов антагонистичны современному человеку.

Будучи детищем античеловечных культур, неосознанные, непонятые и незамеченные, такие нравственные стереотипы тормозят психологическое, нравственное развитие каждого. Задерживают нас пожизненно на инфантильных фазах роста. Предопределяют индивидуальную неприспособленность, безбудущность, болезнь. Делают для всех затруднительным, а для многих и невозможным творчество. Снижают суммарный энергетический потенциал общества. Задерживают или останавливают общественное развитие (в том числе и экономическое).

Некоторые из этих нравственных стереотипов, прежде известные, порой на словах даже отвергнутые, а потом и забытые, продолжают, тем не менее, «подпольно» существовать в нравах, привычных, общественных ритуалах. Пронизывают собой произведения литературы, искусства («обычай – деспот меж людей» A.C. Пушкин).

Так они (эти нравственные императивы) не только осуществляют «связь времен», но и, из-за невнимания к этой связи, приковывают человечество и каждого человека к давно потерявшим свой приспособительный смысл штампам. Разрывают связь будущего с прошлым, запрещают человеку, расти. Сковывают нас на уровне главного регулятора человеческого переживания и поведения – на уровне нравственного чувства.

Из чего мы себя лепим

Вместе с М.С. Каганом^[172] я уверен в том, что «формирование личности происходит в процессе активного освоения человеком той или иной культуры».

Как человек сформирует себя, зависит, с одной стороны,

– от того, как он умеет выбирать, насколько внутренне не стеснена его инициатива (человек с подавленной инициативой навсегда остается имитатором человека!), с другой

– от того, что ему предлагается и доступно.

В этом смысле Христос или Гитлер, Пушкин или Герострат могут влиять на становление личности больше, чем близкие люди.

Чем мы иначим друг друга

Но совершенно бесконтрольно, а поэтому наиболее неотвратимо влияют на формирование личности неосознанные нр а вы, чувства и вкусы людей. Скрытые, действительные пристрастия наших близких и далеких могут влиять и влияют больше, чем все их вместе взятые слова, лозунги и явные действия.

Невольно мы выражаем себя, куда больше, чем преднамеренно. Куда неотвратимее и воздействуем друг на друга этим непроизвольным выражением наших подлинных отношений.

Сладчайшая благость самоощущения

При этом я не ставлю под сомнение благость намерений подавляющих и узурпирующих друг друга на деле людей.

Просто стало ясно, что благость лозунгов сочетается сплошь и рядом с полным (благостным) невниманием к реальности действий и результатов. Что «путь в Ад вымощен искренно благими нашими намерениями» благих людей. Что благость самоощущения мы предпочитаем тревоге обучения воплощать намерения в результаты! Предпочитаем эту благость самоощущения и контролю за безбожными (и недопустимыми) будущими результатами наших дел.

Задача: выявить нравственные запреты

Таким пониманием определялась задача сделать для всех участников программы явными те нравственные стереотипы, которые, будучи неосознанными, тем не менее, пропитывают отношения в семье, в школе, в отношениях подростков – в обществе и затрудняют или делают невозможным творчество. Выявить те внутренние нравственные запреты, которые незамеченные и неосознаваемые стесняют самовыражение подростка изнутри.

Чтобы заразить детей счастьем

Не любя себя, мы не умеем любить никого! И только любящий себя умеет любить другого. Не интересуясь собой, стыдясь этого интереса, мы не интересуемся никем.

Результатом этой нашей нелюбви к себе оказывается то, что наши дети становятся самой подавляемой, отвергаемой, презираемой ~ поминутно узурпируемой частью общества.

Заразить можно только тем, что имеешь. Болея гриппом -заражаем гриппом...

Несчастливые, мы передаем свою несчастливость детям, как походку. Насильственно тормозим нравственное и психологическое развитие детей.

Наполненные счастьем, жизнелюбием, мы и детей заражаем счастьем.

3. ГЕНИАЛЬНЫЕ ПРИТВОРЩИКИ

Детство это возраст наиболее активного, беспрерывного и гениального по исполнению притворства. Возраст необходимой имитации.

Именно имитируя человеческое поведение, ребенок постигает его суть – становится человеком. Другого пути нет. Независимое открытие всего, что уже открыто человечеством, для смертного невозможно.

Но и этот путь, который проходит каждый из нас, таит в себе опасность.

Если мы передразниваем только форму, репродуцируем автоматически, не вникая в эмоциональные и внешние для нас результаты изображаемого поведения, не вникая в собственные при этом ощущения, мы рискуем навсегда остаться передразнивающими человека, ничего не знающими ни о нем, ни о себе в этом качестве имитаторами.

Задача: овладение притворством

Разрабатывая идеологию программы, мы пытались найти средства:

– эффективно поддержать необходимую имитацию, способствующую развитию и «творческому поведению»^[173], и

– максимально обезразличить, обесценить, предотвратить имитацию бессодержательную, затрудняющую рост, или

– найти и использовать те ее (имитации) свойства, которые тоже могли бы способствовать творчеству.

Реальные микро– и макросоциальные условия, в которых подросток жил – играл и учился, его отношения с родителями, с воспитателями, со сверстниками, часто побуждали его К имитации бессодержательной.

Главное отличие возрастов развития от «возрастов» имитации

Имитация – необходимое средство активного освоения человеком человеческой культуры не только в детстве. Для открытого опыту других людей человека имитация – естественное и необходимое средство общения, познания и понимания всю жизнь.

Но, оставаясь почему-либо неосознанной и безответственной, имитация может делаться причиной и проявлением остановки развития – нравственно-психологического инфантилизма и в старшие периоды жизни.

Здесь я хочу подчеркнуть главное, на мой взгляд, отличие психологических возрастов свободного развития, от аналогичных «возрастов» инфантилизма – имитации как задержки роста. Вот оно.

При свободном развитии каждый следующий психологический возраст вбирает в себя все достижения предыдущего и хоть частично избавляет от его ограниченности, стесненности.

В отличие от такого, как из класса в класс, движения по психологическим возрастам, при нравственно-психологическом инфантилизме каждый следующий психологический возраст, означает отказ от все большего круга необходимых, адаптивных, творческих свойств всех предшествовавших возрастов детства и того детского возраста, в котором произошла задержка (забывание, торможение эффекторного звена соответствующей активности, отказ от сознательного осуществления деятельности) и, напротив, накопление свойств, стесняющих инициативу, самовыражение, творчество, ориентировку в себе и в мире.

Это основное свойство инфантилизма. Им определяется остановка развития, затрудняется адаптация и творчество.

Для различения и диагностики периодов задержки роста мы использовали разработанные мной критерии измерения нравственно-психологического возраста и возраста задержки нравственно-психологического /далее – психологического/ развития.

Факт, что все названные процессы имеют существенную возрастную динамику, тоже требовал подробного изучения особенностей переживания и поведения детей и подростков в различные возрастные периоды.

4. ОТНОШЕНИЯ ВСЕОБЩЕГО, ИНДИВИДУАЛЬНОГО

И ИНДИВИДУАЛЬНЕЙШЕГО В РЕБЕНКЕ

Подросток, как и всякий человек, сочетает в себе свойства всеобщие, индивидуальные и индивидуальнейшие -особые.

Умение любить в себе всеобщие свойства и безбоязненно принимать особые определяет эффективность ориентировки и адаптации среди людей, способность приобщаться к их индивидуальнейшему и свободно реализовать в творчестве себя.

Те же свойства подростка можно понять как свойственные всем людям (всеобщие), свойственные только матери (индивидуальные материнские), свойственные отцу (индивидуальные отцовские) и свойственные только самому подростку (особые).

Все свойства подростка имеют биологический и социальный компоненты.

В биологическом плане материнские, отцовские и всеобщие свойства – все наследуются от отца и матери. Индивидуальные же, сколь бы они ни были значительны или мизерны – результат индивидуальных биологических подвижек.

Существенно, что присвоение или неприсвоение всех этих биологических свойств от сознательного и несознательного произвола ребенка, от его выбора не зависит. Напротив, именно этими природными свойствами определяется вся исходная избирательность будущего человека.

Избирательный от природы ребенок далее поминутно в процессе обретения опыта и в зависимости от него изменяет стиль собственной избирательности.

В соответствии с этим, всякий раз иным, но свойственным только ему стилем он в дальнейшем уже сам сознательно или неосознанно, но сам выбирает, какие свойства мамы, папы и других людей перенимать, а какие нет. Какие из биологических или благоприобретенных свойств, своих и чужих, принимать и свободно осуществлять, а какие отвергать, сознательно подавлять или даже не допускать в сознание.

Сам выбирает и наличие каких свойств, не имея их, демонстрировать – бессодержательно имитировать.

Приятие и неприятие особого в себе и в других –

результат внутриличностного моделирования родительских отношений

Особое влияние на стиль всех последующих его выборов, на отношение ко всему миру и к собственным свойствам, на освоение и реализацию этих своих и чужих свойств, оказывает характер присвоения свойств родительских. Их взаимодополнение ил и игнорирующая друг Друга конфронтация.

Взаимопризнание родителей /их интерес к отличному, проблематичному, незнакомому друг в друге, взаимная поддержка этого отличного – их любовь друг к другу/, присваивался интериоризируется.

Взаимопризнание родителей становится основой содружественных отношений сознательного и неосознанного, всех свойств личности: материнских, отцовских, всеобщих и индивидуальнейших, новых и старых.

Взаимопризнание родителей оказывается тем первым опытом человека и тренингом его отношения, который навсегда обеспечивает открытый опыту, инициативе, новизне, творческий способ существования.

Напротив, взаимное непризнание родителями друг друга, интериоризируясь, останавливает развитие ребенка на инфантильных фазах, оставляет его пожизненным имитатором. С детства программируют у него такой способ жить, который рождает весь спектр агрессивных отношений человека с миром и с самим собой – всегдашнюю его стесненность, безбудущность и болезнь.

Сознание, субъективный образ общества и спонтанность

Подчеркну, что, если в первом случае сознание как «комплекс социально значимых деятельностей»^[174] формируется в качестве орудия всего круга биологических, индивидуально и личностно значимых потребностей человека, в качестве инструмента, помогающего ему включиться в свою общественную среду, стать ее полноценной, равноответственной и потому равноправной частью. То во втором – сознание только имитирует эту свою основную функцию.

Как посредник ложно воспринятого общественного интереса оно тогда становится орудием насильственного подчинения всех свойств человека игнорирующему его интересы, враждебному ему обществу.

Сознание становится инструментом подавления всего индивидуального, спонтанного, творческого.

Это понимание двух принципиально различных стилей отношений:

– сознания и индивидуальнейшего,

– сознания и спонтанности,

– сознания и творчества,

понимание причин становления того или другого стиля отношений с самим собой оказалось определяюще важным для нашей работы и стало причиной особого внимания к работе с родителями.

5. ДРУГИЕ ЗАДАЧИ ПРОГРАММЫ

Задача: интеграция стремлений подростка

Нашей целью было способствовать интеграции всех свойств подростка в единую направленность, которой является активно сформировавшая себя личность, умеющая подчинять себя выбранной, в том числе и творческой задаче.

Для этого мы стремились поддержать и в группе родителей атмосферу открытости друг другу, опыту, новизне, творчеству детей.

Характер этой интеграции и помех ей коррелирует с психологическим возрастом ребенка и с возрастом задержки психологического развития у подростка и взрослого.

Действенность разных средств социально-психологического воздействия тоже стоит в жесткой связи с психологическим возрастом.

Фрагментарность инфантилизма

Важно. Тотальный инфантилизм – явление редкое.

В наших группах, как и обычно в жизни, мы сталкивались с инфантилизмом фрагментарным, касающимся определенного круга проблем, отношений и дел.

Нередко подростки, в чем-то отставая, в другом психологически обгоняли свой биологический возраст.

Задача: использовать недостаток

 как достоинство

Важно, что:

– биологический, интеллектуальный и психологический возрасты – явления разные,

– что их развитие не идет параллельно,

– что инфантилизм может оказываться чрезвычайной помехой спонтанности,

– но и его можно использовать в помощь творчеству!

Подростки, родители, преподаватели

 три направления работы

Поэтому, включившись в программу, мы считали особо важной работу не только

– с подростком и группой подростков, но и, во-первых,

– с его родителями и их группой и

– с группой преподавателей – участников программы.

Задача: диагностика и

самодиагностика инфантилизма

Психологический возраст, то есть степень инфантилизма можно измерить.

Для решения этой задачи я разработал критерии измерения психологического возраста развития и тотальной или парциальной его задержки^[175].

Они настолько просты, что пользоваться ими для диагностики и самодиагностики могут не только психотерапевты и психологи, но и другие участники программы: сами подростки, их родители, преподаватели.

КАК ПОНИМАЕШЬ, ТАК И ДЕЙСТВУЕШЬ!

Человек, как видит, так и действует. Поведение каждого из нас соответствует тому, каким мы воспринимаем, ощущаем, представляем поле деятельности.

Нашему субъективному виденью мира соответствует и то, чему и как мы учимся – совершенствование прежних навыков, освоение новых, отказ от действий, потерявших приспособительный смысл – ненужных.

Основное внимание психотерапевта, воспитателя, всех, кого заботят задачи нравственно-психологического роста и приспособительная деятельность, должно быть сосредоточено не на привычном вопросе «Что делать? ».

Внимание необходимо отдать совершенно другому вопросу: «Где мы находимся?».

– С чем мы или наш сотрудник имеем дело?

– В какой поре жизни, в каком месте, в каком времени действуем?

– Какой картине мира адекватно привычное поведение пациента, клиента (в этой программе – нашего сотрудника, так я и буду его далее называть)?

– В какую пору жизни, в каких обстоятельствах оно действительно имело приспособительный смысл?

– Насколько теперешняя актуальная ситуация отличается от той – по-прежнему привычно прогнозируемой?

Как видим, так и действуем!

Чем больше наша субъективная картина мира соответствует реальности, тем точнее будут и наши средства.

Таким образом, психологическая помощь должна быть, во-первых, ориентирующей. Пробуждать интерес к реальным внешним и внутренним обстоятельствам (в отличие от давно несуществующих привычных). Поддерживать желание реалистично ориентироваться в своих собственных нуждах, побуждениях, в результатах действий, а не только во внешних событиях!

Это понимание определило основные стратегии нашей работы.

Понимание роли нравственного чувства в становлении сознания подростка, стиля его социального функционирования, понимание влияния этого несознаваемого чувства на энергетику и жизнедеятельность организма растущего человека определило наше особое внимание к проблемам его динамики^[176].

Работая, мы стремились нигде не упускать из виду все те нравственные стереотипы, которые препятствовали решению наших задач, запрещая инициативу и творчество^[177].

Понимание механизмов непреднамеренного подавления роста личности ребенка всеми общественными институтами (родителями в семье, педагогами в школе, псевдоколлективизмом, насаждаемым повсеместно во всех детских и подростковых учреждениях), понимание механизмов удержания детей на инфантильных фазах развития определило всю нашу психодидактическую и психотерапевтическую работу.

Критерии измерения психологического возраста подробно изложены в соответствующем разделе раньше^[178]. В следующей главе я их только напомню в соответствии с надобностями этой программы.

Еще одна глава посвящена основным принципам организации психотерапевтической работы с детьми, занятыми совместным и индивидуальным решением творческих задач.

Одновременно это оказался и еще один повод подумать над Терапией поведением как способом восприятия действительности.

  Критерии измерения психологического

 возраста в группах подростков,

родителей и преподавателей

Психологический возраст и

основные периоды

детско-подросткового развития

Психологический возраст мы различали соответственно основным периодам детско-подросткового развития: от О до 5 лет /дошкольный период/, от 6 до 10 лет /младший школьный/, от 11 до 12 /ранний подростковый/, от 13 до 14 лет /поздний подростковый/, потом юность, и, наконец, зрелость.

В соответствии с нашими задачами и психологический возраст развития и возраст задержки мы определяли по особенностям отношения ребенка или взрослого имитатора (4) к его человеческому окружению и к самому себе.

Это отношение к себе и к другим, как уже известно, мы выявляли, отвечая на три вопроса.

1. Кто заботится о ребенке?

2. Как он относится к людям?

3. Как он заботится о себе сам?

Ответами на эти вопросы определялись основные преимущества и ограниченность данного возраста. А при инфантилизме, когда достижения предшествующего возраста частично или полностью снимались новшествами последующего, выявлялась только ограниченность данной фазы задержки развития.

Подростки и взрослые

В группе подростков нас интересовало влияние этого отношения к себе и своему окружению

– на характер зависимости подростка от авторитетов, от старших и от сверстников;

– на характер зависимости сверстников и старших от него;

– на его спонтанность, на открытость своему и чужому творчеству.

В группе родителей и преподавателей нам было важно влияние этого отношения

– на их (родителей и преподавателей) зависимость от авторитетов, от других взрослых,

– на их отзывчивость к информации, исходящей от детей,

– на характер влияния на детей,

– на открытость иному мнению, всему проблематичному, новому.

ОСОБЕННОСТИ РАЗНЫХ ВОЗРАСТОВ ЗАДЕРЖКИ РАЗВИТИЯ

Результаты приведены в таблице 1 (эту таблицу мы уже видели^[179]). Она для всех возрастов до юности отражает только что описанную ситуацию: психологический возраст как меру инфантилизма.

Плюсами обозначены утвердительные ответы, минусами – отрицательные.

Из таблицы видно, что...

Возраст до 5 лет отличается:

– абсолютной доверительностью ко всякому человеческому/и звериному/ окружению /(+++) – во второй графе/,

– совершенной социальной независимостью / (–) – в третьей графе/ и

– абсолютной органичностью /первый (+) – в четвертой графе/.

Это возраст инфантильной гениальности.

От зрелой гениальности он отличается:

– неспособностью управлять ею сознательно /(-) – во второй части четвертой графы/;

– неумением подчинить свой талант социально значимой задаче;

– без исключительной собственной стеничности или сильной социальной поддержки – беспомощностью.

Это возраст необходимой интуитивной, самой органичной и эффективной имитации.

Бессодержательной, показной она становится только, когда по тем или иным мотивам постоянно пресекается инициатива ребенка.

Новые социальные контакты здесь устанавливаются чаще в игре. Они строятся интуитивно, очень органичны и поэтому прочны.

Влияние возможно и эффективно на том же уровне, тоже лучше в игре – как внушение или как прямое принуждение.

Взрослый в этом психологическом возрасте абсолютно органичен и столь же эгоцентричен.

Это существенно для понимания отношений в семьях подростков, где родители любят друг друга.

Любимые, мы часто рефлекторно «впадаем в детство», обнаруживаем эти «дошестилетние» свойства. Нас тогда невозможно не любить! Но и вытерпеть очень трудно!

Родители, пребывающие в этом психологическом возрасте спонтанности, творчеству детей способствуют.

Мешать они могут только непоследовательностью претензий и поддерживая эгоцентрическую неадаптивность.

Возраст до 10 лет. Возраст абсолютного догматизма

Возраст до 10 лет отличается:

– абсолютным доверием к старшим, к авторитетам, крайним догматизмом /(+++) – в первой части третьей графы/,

– независимостью от сверстников /партнерство возможно только как осуществление задания авторитетного старшего, общего для партнеров/,

– блокированием от сознания всего, что осваивается интуитивно.

В этом психологическом возрасте хорошо репродуцируют чужое, поддерживаемое авторитетами.

И родители, и дети этого «послушного» психологического возраста старательно выполняют задачу, поставленную авторитетом. Охотно обучаются, накапливают сведения и навыки.

Но и те, и другие подавляют в себе и сотрудниках всякую спонтанность. Новизны и творчества пугаются.

Педагогу с ними «нет хлопот». Но они идеальные имитаторы!

При постановке творческих задач они стараются изо всех сил, и искренне не понимают, чего от них хотят.

Это возраст, когда игнорируют все индивидуальное, когда дисциплинированно стараются подавить эмоциональность. Задержка в этом возрасте обусловливает психосоматические болезни.

Возраст до 12 лет. Догматик, разочаровывается в носителях догм

Возраст до 12 лет отличается:

– разочарованием в старших, в авторитетах;

– абсолютным авторитетом становится группа сверстников и ее лидеры, теперь подросток говорит «мы» /(+++) – во второй части третьей графы/.

Он догматик, разочаровавшийся в носителях догм.

– Это возраст чрезвычайной сознательной активности /(+++) – во второй части четвертой графы/.

Все слабости предшествующего возраста он сохраняет.

Казалось бы, он уходит из-под власти авторитета старших. Но его поведенческая «свобода» носит не содержательный, не творческий характер, а является демонстративной, протестной, негативистичной. Чаще эта «свобода» его самого только еще больше стесняет.

В этом возрасте человек чрезвычайно открыт влиянию его группы и ее лидеров.

Он невосприимчив к приказу, если это не прямое насилие.

Управляемый авторитетными лидерами его группы, он, протестуя против всего, предлагаемого в области идей прежними авторитетами, может невольно совершать бессодержательные для себя, но социально значимые и с общественной точки зрения творческие поступки.

Зато в силу активности этого возраста здесь достаточно мотивации для изобретательства предметного характера.

Это существенно потому, что наглядно поставленные задачи в этом возрасте очень активно и часто оригинально практически разрешаются.

В группе сверстников все друг друга побуждают к скепсису, к протесту против всего и вся, кроме принятого группой.

Взрослые могут стать участниками его группы на общих основаниях и, если умеют, могут сделаться ее лидерами.

Взрослые этого психологического возраста склонны к действию, к активности. К тому же они побуждают и детей.

Их высокая социальная активность сочетается с игнорированием собственных мотивов (чувств). Они эмоционально безграмотны и воинственны.

Вольно или невольно они подавляют интерес к незапрограммированному, спонтанному и у детей.

Дети более старшего психологического возраста ощущают себя отвергаемыми такими взрослыми. Уверены, что эти додвенадцатилетние взрослые их специально активно подавляют. Такие дети тогда отказываются от контактов с этими взрослыми или ведут себя истерически.

Такие родители таких детей невольно побуждают к антисоциальным формам самоутверждения.

Перед проблемами таких детей взрослые этого психологического возраста беспомощны.

Возраст до 14 лет. Догматик, разочаровавшийся во всех догмах

Возраст до 14 лет – возраст полного одиночества /(-), (-) – в третьей графе/.

Догматик разочаровался во всех известных ему догмах!

Утрачены основные отправные ориентиры для действия.

Действовать по своей инициативе и под свою ответственность он еще не умеет.

Осуществляется лихорадочный поиск разрешающих и оправдывающих его поведение оснований для поступка. Оснований для отношений, для жизни и бытия вообще... Начинается поиск Смысла жизни.

Этот догматик оснований ищет в далеком от привычного, родного. В том, что кажется новым, но рождено не им.

Не зная того, он ищет оснований, избавляющих его от ответственности за поступок.

Принимаемые на время принципы он как новые истины навязывает тем, к кому привязан.

Отказ от этих его, с вами не согласовываемых принципов он принимает за предательство.

Превращая в своих глазах весь мир в отступников. Обижаясь на всех и ото всех отказываясь. Вне этого своего поиска основополагающих идей никого не заметив, и, в действительности никого не понимая, он ощущает, что «никто не понимает его»!

Прежде покинувший старших, теперь он покидает и сверстников, оставаясь наедине со своим поиском оправдывающей догмы, разрешающей ему жизнь.

Но, не находя оправданий для бытия, его «логика» сам этот поиск оправданий под сомнение не ставит?/! Она (его «логика») есть его последняя догма, последнее прибежище. Отказаться от нее для него значит сойти с ума! В этом потаенном страхе сумасшествия он за нее и держится. Не замечая, что разум, не служащий жизни, сам и есть безумие.

Не находя «смысла» ни в чем, не найдя его и в жизни, его «разум» требует отказа от всего, что «бессмысленно», и от жизни!

Раб своей последней догмы, он совсем уж нелогично забывает, что отсутствие смысла в чем-то еще не означает, что смысл есть в отказе от этого бессмысленного чего-то. Что, если нет смысла в жизни, это вовсе не значит, будто он есть в смерти!

Его бессмысленная «логика» требует отказа от всего!

И, тем не менее, это возраст личностного становления. Противоречия идеи и бытия, Духа и Тела. Он чреват отказом от мира или... будущим!

Взрослые, остановившиеся в этом возрасте, оправдывают свое существование часто случайным для них высоким мотивом. Ему они подчиняют свое сознательное поведение. Им освобождают себя от всяких обязательств перед реальными людьми.

Если такого высокого оправдания им не подвернулось, они ощущают себя отступниками из-за того, что живут, любят и дружат^[179].

Подростки протестуют и доказывают бессмысленность существования, не догадываясь, что сами втайне надеются на то, что их... убедят в противном.

Втайне они, как и все живое, хотят выявить и утвердить собственную оригинальность и... хотят жить!

Это тайное желание жить,

– отвергаемая и напирающая сексуальность,

– страх ответственных решений и поступков,

– поиск идеологических оснований для бытия и своей дальнейшей жизни,

– одиночество и

– стремление к оригинальности, побуждающее интерес к миру идей,

– все вместе есть то внутреннее противоречие, которое открывает подростка поддержке^[180].

Открывает лазейку для инициативы и творчества, то есть для перехода в следующую возрастную группу – в юность.

Как только подросток на свои вопросы «нашел ответ» он остановился.

Последовательный он аскетично следует догме, не замечая ни себя, ни других.

Догма освобождает его от «химеры» называемой состраданием.

Непоследовательный – требует аскетизма от других и разочаровывается в мире.

Пока подросток не нашел ответа, он находится в тревожной ситуации поиска, открыт развитию.

Этому помогает отношение непременного уважения к его ситуации и непременного убедительного скепсиса в отношении любых его выводов.

Если идеей, определяющей его жизнь, он выбирает идею творчества, она находит благодатную почву, становясь клапаном, для реализации всего его подавляемого потенциала. И тоже становится путем перехода в следующий возраст.

В группе люди этого возраста сознательно охотно решают любые теоретические задачи, неосознанно напрягают друг друга сексуально и по другим эмоциональным причинам.

Дефицит эмоциональных и физических контактов делает актуальными всяческие игры с взаимным прикосновением, например, обучение массажу.

Юность – потрясение открытием реальности

Юность – возраст прекращения имитации, как проявления и условия задержки развития.

Появляется осознанный интерес к собственному существованию, к интуиции, к миру ощущений в их зависимости от переживаемых событий внешнего мира.

Возвращается интерес к людям, но уже наполненный осознанным сочувствием их мотивации.

Человек гораздо эффективнее пользуется заботой этого мира. Любые задачи решает действительно творчески. В отношениях со всеми партнерствует.

Группы становятся действительными коллективами, объединенными общностью интереса к индивидуальнейшему в каждом, общностью выбранных целей. Резко возрастает эффективность таких групп для каждого.

Зрелость. «Я знаю, что я ничего не знаю»

Зрелость – возраст обыденной и более оснащенной открытости опыту, когда новизна уже – менее неожиданна, более привычна.

Этот возраст в наших группах являлся скорее целью, чем реальностью.

  Факторы, благоприятствующие

динамике нравственного чувства

Изменение актуальной ситуации подростка и взрослого,

– противоречивость установок разных авторитетных воспитателей в прошлом и разных установок одного и того же человека,

– смена норм и ценностей у авторитетных представителей «прошлых» групп и иное понимание их ценностей,

– смена значимой группы,

– просто противоречивость отношений людей обусловливает вольное и невольное столкновение и соподчинение различных нравственных установок, становится основой развития нравственного чувства^[181], делает его доступным влиянию других людей, создает условия для психологического роста.

Если на всех фазах инфантилизма от 6-10 лет до 13-14 включительно имитатор стеснил себя и стесняет всех, побуждая внутренне зависимых людей к остановке психологического роста, то на фазах роста человек поддерживает развитие и творчество каждого другого.