Текст книги "Перековка. Перевернутое Небо (СИ)"

Автор книги: Михаил Игнатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Риксот снова издевательски расхохотался, исчез, перемещаясь, и вдруг хохот его оборвался звоном стали и вскриком. Две тёмные фигуры разлетелись в разные стороны. Влево Риксот, вправо Пересмешник. Один, пытаясь выдернуть из плеча чёрный кинжал, второй – кашляя кровью.

«Шанс!» – вспыхнуло в голове, и я использовал повеление, то самое, что досталось мне от безумного духа. Использовал так, как не использовал ни разу ранее – переместился раза в два дальше, чем случалось до этого. И всё равно добрался до Риксота вторым, первым оказался мой змей.

Он догнал его точно в тот миг, как тот выдрал из себя кинжал, распахнул свою жуткую пасть с кучей зубов, а затем сомнул её на плече Риксота, едва не зацепив и голову, сомкнул, вонзил зубы во врага, а затем истаял, словно дым.

Но я уже был рядом, я уже выбросил в выпаде Пронзатель, добавляя его длину к длине Звёздного Клинка и скорости своего перемещения.

Риксот отбил удар голой рукой и духовной силой. Нас обоих встряхнуло, закрутило, удар отбросил нас друг от друга, никакое единение с миром и полёт не помогли погасить вложенных в удар сил.

Спустя ещё миг вокруг Риксота нас было трое и ещё один. Я, Райгвар, Курам и мой второй змей. Райгвар ударил Сутью Стихии, Курам какой-то техникой, а я просто и без затей вновь ужалил Пронзателем.

Молниевую птицу Риксот развеял взмахом руки с кинжалом, технику принял на тело, а Звёздный Клинок на сталь меча, дотянулся только мой змей и вновь истаял голубым дымом, правда, в этот раз оставив на бедре Риксота кровавые отметины зубов.

Риксот вновь окутался голубым вихрем, который вцепился в нас, не давая даже дышать.

Мы проходим его насквозь, невзирая на осыпающуюся пылью одежду, на десятки порезов, наваливаемся на Риксота ещё и ещё раз, Райгвар добавляет к птицам меч, я к Пронзателю добавляю змея на каждый удар, Курам рычит, сыпет техниками, глаза его заливает краснота, и вряд ли он сжигает ради техник только выносливость. Я наседаю всё сильнее и сильнее. Риксот, может быть, и неплох с мечом, но он всего один, а нас здесь трое. Один кулак не выстоит против десяти.

Быстрее, ещё быстрее. Отдавить, оттолкнуть от себя чужую стихию, выигрывая глоток воздуха, сделать выпад в бедро, крутнуться через голову, полётом забрасывая себя вверх и жаля Пронзателем оттуда, прямо в макушку пытающегося сбежать Риксота. Отбивает. Жаль. Зато не сумел вырваться. И вообще, сейчас он явно медленнее, чем был с Тиграми. Провалиться вниз, на миг заставляя замереть круговорот силы внутри себя и отменяя полёт. Удлинить Звёздный Клинок, почти, почти дотягиваясь. Слева Райгвар, и вот его меч дотягивается – бьёт в грудь Риксота.

Тот рычит, через миг рычание заглушается звуком лопнувшей струны.

ДОН!

Меня отшвыривает на три шага, Райгвара на десять, а Курама сносит, сметает куда-то вдаль, словно сухой лист.

Я цежу сквозь зубы ругательства – эти три шага совершенно лишние, пусть здесь и есть чем дышать, зато теперь удлиняй не удлиняй Звёздный Клинок – отсюда не дотягиваюсь, а на груди Риксота не видно и следа крови в разрезе халата – Райгвар не пробил Покрова бога своей секты.

Мы с Райгваром вновь рвёмся вперёд, Риксот вновь пытается снести нас ударом души, мы отвечаем таким же ударом. Воздух гудит, трещит от строенного звучания порванной струны, вихрь Риксота разметало на части, внутри меня что-то тоже дрожит, словно пытается порваться, но Райгвар добавляет и добавляю я, да ещё и давим десятками копий духовной силы и стихии, поделив пространство надвое. Риксот отмахивается небрежным жестом, который порождает вокруг него голубой вихрь-стену, через которую нам приходится вновь буквально прорубаться, сражаясь за дыхание. Справляемся, вновь оказываемся в двух шагах от Риксота, и Райгвар словно ловит его в облако молний – то ли техника, то ли стихия через Истинную Суть, то ли повеление, сгусток молний в центре голубого вихря. Неважно.

Я вновь дотягиваюсь Пронзателем до Риксота, и вновь мне лишь чуть не хватает времени переиграть его в звоне стали, а затем он разрывает облако молний и ускользает, оставив мне две раны. Ускользает, но теперь я отчётливо вижу – он и впрямь стал медленнее, намного, теперь его можно догнать.

– Давите! – раздаётся крик Пересмешника. – Он вот-вот справится с ядом!

Каким же должен быть яд, чтобы подействовать на бога третьего испытания?

Неуместная мысль не помешала догнать Риксота. Я слева, Райгвар справа. Удар души, сталь, техника, удары духовной силы, и мы вновь зажали его, заставили создать вокруг вихрь стихии.

Спустя пять вдохов к нам присоединяются Пересмешник и Ксарий. Последний тоже рвётся в ближний бой, сверкает оружейной техникой, разит старейшину своей секты, но держится всего пять вдохов, а затем рвётся прочь, задыхаясь и царапая себе грудь – вихрь-то никуда не исчез, заполняет всё вокруг уже на добрую сотню шагов. Пересмешник, у которого правая рука висит окровавленной плетью, держится дольше, да и бьёт техниками с расстояния, но и по нему прилетает голубой росчерк, Пересмешник покрывается десятками порезов и с криком резко падает.

Я скриплю зубами, но нет возможности отвлечься хоть на миг, освободить хоть одну руку, и змея я выпускаю через ногу, через подошву сапога. Совсем небольшой, даже тоньше запястья, тот падает вниз, мчится за Пересмешником, а догнав, вонзается в его грудь.

Возможно, мои змеи слабоваты, чтобы сожрать бога третьего испытания, но вот чтобы сожрать его стихию в чужом теле – на это их должно хватить.

Ещё три вдоха схватки – и Риксот подлавливает Курама.

– Советник!

Риксот ухмыляется, выдёргивает меч из груди Курама, тот, ещё живой, падает вниз, словно камень.

Дарсов ублюдок слишком быстр, невзирая ни на какой яд. Он и оторвался от меня лишь на полвдоха, а Курама достать успел. Нам двоим с Райгваром теперь его точно не удержать, но он, похоже, и не собирается бежать.

– Пора заканчивать, – ухмыляется Риксот.

Техники, что всё это время швыряют в него Тигры с трёх сторон, его вообще не волнуют, словно это лишь порывы ветра, он даже не тратит время на то, чтобы увернуться от них, они нам и то больше мешают, похоже.

Я облизываю губы. Техники разбитой гвардии бессильны, наши с Райгваром стихии тоже, Звёздный Клинок может и рад уничтожить всё, что встанет у него на пути, но слишком слаб созвездием и просто-напросто не дотягивается, но у меня есть ещё одна вещь, которая посильнее меча Райгвара. Мне главное – дотянуться.

ДОН!

Снова Риксот использует сначала удар духа. В этот раз меня отбрасывает всего на шаг назад, Риксот исчезает, оказываясь уже рядом с Райгваром. Прежде чем я добираюсь до них, они успевают обменяться десятком ударов, и с щеки Райгвара течёт кровь, а его защитная техника зияет дырами.

Через миг мы обсыпаем Риксота ударами с двух сторон. Я рвусь ближе, ещё ближе к нему, не используя Звёздный Клинок. Сейчас не его время, сейчас вся надежда на Пронзатель.

Вдох. Второй.

Слишком быстрый. Риксот слишком быстрый.

Следующая мысль обжигает.

Или я слишком медленный.

Что я там восстановил из техник? Поступь и Клинок? Единение, вот что нужно было восстанавливать. Техника ускорения, вот чего мне не хватает сейчас. Чуть-чуть, совсем чуть-чуть не хватает. Я же вижу, понимаю – мой талант в копье выше таланта Риксота в мече. Среди равных побеждает тот, чей талант выше. Или не побеждает, если он медленнее.

Единение. Единение со Стихией. Единен…

Давно позабытое ощущение жжения выше и левее средоточия становится мне ответом. Повеление? Не слишком ли ты многого хочешь без тренировок, Леград? Держи срыв. Да и на какое усиление ты рассчитываешь? Что ты собираешься повторить повелением с первого раза? Пять узлов? Как техники усиления человеческого ранга и низкого качества?

Смешно.

Рычу:

– Замедли его

– Замедли?

– Облако молний! – злюсь я на непонятливость Райгвара.

– Мне придётся опустить меч.

– Замедли!

Райгвар уходит из схватки, перемещается спиной вперёд, оставляя вместо себя молниевую птицу, словно послеобраз. Риксот предвкушающе ухмыляется.

ДОН!

В этот раз меня даже не отбрасывает.

Слабак. Да меня Изард сильнее швырял, чем ты.

Ухмылка не успевает исчезнуть с лица Риксота, как вокруг него вспухает облако молний. На этот раз они невероятно похожи на густую паутину, в них прослеживается структура, но мне некогда всматриваться и отвлекаться – я уже рвусь вперёд.

Выпад. Ещё один и ещё. Быстрее, быстрее, быстрее, пока Риксот не разорвал оковы стихии. Один Курам, что ли, умеет сжигать выносливость, годы жизни и душу? Мне не нужны ни духовная сила, ни дополнительная стихия, ни эссенция, мне нужно только стать быстрее.

Мне показалось, что я разорвал свои сухожилия, всё ускоряя, ускоряя и ускоряя выпады.

Первые шесть Риксот отбил с привычной ленцой, следующие три с уловимой заминкой, едва успевая отвести сталь Пронзателя, попытался помочь себе ударом сжатой духовной силы, ударом духа, вихрем стихии, Сутью…

Всё, что могло мне помешать, – я отвёл в сторону, разорвал, отбил.

Всё, что не могло меня остановить, – принял на тело.

Всё ради того, чтобы дотянуться до Риксота одним-единственным ударом.

– Не. Может. Быть. – Риксот с трудом выдохнул эти слова и потянулся рукой к Пронзателю, который пробил ему правую глазницу.

Я коротко ответил, выдавливая из себя остатки воздуха:

– Может, – и провернул Пронзатель.

Риксот дёрнулся и безвольно обвис. Вдох я ещё вглядывался в левый остекленевший глаз, ещё сомневался, а затем стряхнул его тело с Пронзателя.

– Так-так-так. Прямо хоть благодари тебя, юноша – не пришлось делать это самому. Если я пообещаю сделать из твоей крови отличную пилюлю, а из твоих костей хороший артефакт – это сойдёт за благодарность?

Я, понимая, что спешить уже поздно, медленно обернулся на этот спокойный, насмешливый голос.

Тигры первого отряда – всё, закончились. Что же, они и так сдерживали врага дольше, чем ожидалось. Ну или враг медлил, и правда, надеясь, что союзника убьют чужими руками.

Остатки второго и третьего отряда перестали колотиться в барьер и мешаться нам с Райгваром в битве, собрались воедино, перестроились в три отдельных, явно собираясь снова поддержать господина в следующей битве. Или снова мешать ему в ней.

Я скосил взгляд на окровавленное остриё Пронзателя. Хорошо, хорошо, что они приходят по одному. Мы уже доказали, что даже бог третьего Испытания не бессмертен.

Поднял взгляд и честно сказал:

– Прошлый раз, когда мне угрожали пустить на пилюли и артефакты, я был очень против. Настолько против, что сам убил того парня.

– Молодые глупые, всегда себя переоценивают, – качнул головой спутник Риксота, идущий в синем халате.

Через миг он возник на расстоянии вытянутой руки от меня.

Я ещё ничего не понял, только вскинул руки, а меня уже снесло в сторону, едва не переломав эти самые руки, на которые пришёлся удар.

Ни жаркого ветра опасности, ни предупреждения Прозрения.

Что-то выкрикнул Райгвар, сверкнули техники от Тигров.

Я остановил свой полёт, бросил быстрый взгляд на предплечья: халат почти до плеч разлетелся в клочья, наручи погнулись, сдавив руки, а я даже не понял, что это было – удар руки, меча, духовной силы или он просто вошёл в меня повелением перемещения, как я сам любил входить во врагов Рывком, отдав мне силу движения.

Зло оскалился, стиснул руки на Пронзателе и сорвался с места.

– Замедли! – рявкнул Райгвару, который уже сцепился с врагом в противостоянии стихий и явно проигрывал, рявкнул, уже выставив в выпаде Пронзатель, уже почти дотягиваясь.

Райгвар попытался, переместился прочь, вновь оставляя после себя молниевую птицу, но враг тут же последовал за ним, разметав птицу в клочья, играючи ускользнул от моего выпада, догнал Райгвара, ударил уже его. На этот раз я увидел как – просто ладонью.

Я видел серую волну силы, которую Райгвар выплеснул из себя, я помнил, какой прочной она может быть, но она разлетелась в клочья под ударом ладони. Следом треснули и осыпались немногочисленные оставшиеся пластины призрачной брони. Райгвар принял удар ладони на меч, сжимая его двумя руками. Треснул и меч, треснул, но, наконец, погасил силу удара.

Через миг я догнал врага, ужалил в спину…

…попытался ужалить, думал – дотянулся, вонзил, победил, но меня сбило, смело в сторону вместе с Пронзателем. Через миг я вывернулся, вновь обрёл власть над своим полётом, обернулся и увидел, как вокруг врага разрастается во все стороны то самое чёрное дерево, которым он убивал Тигров, ветвится, окружая его настоящим лабиринтом ветвей, прикрывая от ударов Тигров и угрожая через десять – пятнадцать вдохов до них же и дотянуться.

Через вдох весь этот огромный клубок чёрных кривых ветвей сдвинулся в нашу сторону. Вернее, сдвинулся с места наш враг. Вместе со своим повелением стихии земли или что это за дрянь вокруг него. Выглядело очень и очень похоже на то, что я видел в кристаллах Древних Повелителей Стихии. Только это, конечно, не огонь. Земля? Или же… Меня пронзило пониманием.

Тьма.

Я беззвучно выругался, ощущая, как по телу прокатилась нежданная дрожь воспоминаний.

Райгвар мрачно сказал:

– Ловушка. Он приготовил её именно для нас, но… Выбора всё равно нет. Вся надежда на твоё оружие. Пробиваемся. Что твоя, что моя стихии достаточно чисты, чтобы выдержать столкновение, да и во тьме в какой-то мере будет проще – не нужно бороться за дыхание.

Я молча кивнул, соглашаясь, и выплеснул из себя стихию, переплавляя её в змея. Здоровенного, толстого, способного меня прикрыть так же, как прикрывал моих собратьев-искателей по пути к Ключу. В прошлой битве у меня не хватило времени на подобное, сейчас враг даёт время подготовиться, готовясь и сам.

Через двадцать вдохов я сам словно стал змеем, одевшись в его плоть будто в доспех. Кажется, что-то похожее из техник я видел когда-то в Павильоне Академии Небесного Меча.

За это время врага уже вообще стало не видно, он полностью скрылся в сплетении чёрных, острых веток своей проявленной повелением стихии.

– Сохраняйте дистанцию! – рявкнул Райгвар остаткам гвардейцев, заставляя их отступить от этого клубка стихии тьмы, а через миг добавил для меня: – Вперёд!

Мы сорвались с места одновременно и одновременно ввинтились в переплетение чёрных ветвей чужого повеления, проскальзывая по свободному пространству глубже. Ветви изогнулись, проросли новыми отростками, что потянулись к нам…

Неприятно. И пусть бороться за глоток воздуха здесь не нужно, но воздух всё равно саднит горло, он полон чужой стихии, которая с радостью пытается сожрать меня.

Что-то из ветвей я срубаю Пронзателем, что-то обхожу, что-то сношу собой-змеем, но с тревогой отмечаю, что поглотить чужую стихию не выходит, только разменяться, змей бледнеет, как бледнеет и средоточие стихии. Сожрать меня у тьмы не получилось годы назад, не выходит и сейчас, но нити воды размениваются с тьмой в лучшем случае одна к двум… Будь на моём месте любой другой идущий, и средоточие бы уже было пустым до дна. И вот тогда…

Влево, ещё раз влево, перевернуться, проскальзывая сквозь узкий лаз. Дальше тупик. Мгновение раздумий, мгновение поиска, лихорадочной смены точек восприятия, и я снова переворачиваюсь, рублю чёрную стену над собой, создавая новый проход туда, где есть шанс добраться до врага.

Я рублю его повеление, оно напирает со всех сторон, сжимает тупик, сковывает, жалит десятками отростков, сгущается вокруг тенями. Вырвался едва ли не в последний миг, с трудом сумев что-то срубить, что-то разметать ударами души.

Тут хоть горло сорви в приказе змеям поглощать – то, что им не по зубам, – не поглотится. Давненько я не ощущал такой беспомощности, со времён тьмы. Впрочем, это ведь и есть тьма, что вокруг, что внутри меня, да?

Дарсова тьма.

К врагу мы с Райгваром прорвались одновременно.

В центр шипастого куста, где оставалась пустота в десять шагов шириной.

Одновременно рванули дальше: он с новым мечом, я с Пронзателем.

Нам понадобилось пять вдохов, чтобы понять – нам ничего не светит – враг словно играючи уходил от всех наших ударов, мягко отводил ладонью самые опасные и сам бил в ответ.

Райгвар, которого удар духа и сжатой в острые пики духовной силы отшвырнул прочь, едва не наколов на чёрные шипы, что окружали нас со всех сторон, предупредил, прижимая руку к груди:

– Замедлю. Сейчас.

Молниевая птица, что окутывала его облаком-защитой, оставила его, метнулась вперёд, поглотила врага, ярко засияла внутри паутиной молний. Я рванулся вперёд изо всех сил, увидел, как по моей коже поползли синие узоры Единения и…

Не сумел.

Успел нанести три удара, два из которых враг отбил, последний не успел, но укол, который должен был пробить сердце, лишь вспорол ему плечо, а затем молниевая птица Райгвара почернела и разлетелась на куски, а мне пришлось спасаться бегством.

– Я всё, – прохрипел Райгвар, кривя окровавленные губы. – Стихии больше нет.

Я, не отводивший глаз от врага, видел его сейчас восприятием и заскрипел зубами. По сути, мы разменяли порез на пробивший плечо Райгвару чёрный шип.

– Наконец-то, – вздохнул синехалатник. – Теперь-то вы умрёте, не испортив свои тела?

– Хороший был план, – не обращая на него внимания, сказал Райгвар. – Жаль, старейшина-предатель всё испортил.

Я стиснул зубы, отрубил стегнувшую меня, словно плеть, ветку. Рано сдаваться. Не в первый раз противник во много раз превосходит меня в силе. Я уже стоял перед старейшиной секты, и где теперь тот старейшина, где Властелин Ян?

Прорычал в ответ:

– Кроме стихии есть ещё и твой талант. Наш общий талант!

– Печати? Бесполезно. Я искал. Что недодядя, что этот чисты. Нет ни тени Указов, нечего красть.

– Указы клеймят душу. Можно сбросить клеймо, разрушить его, но нельзя стереть клеймо с души.

– Да пусто там! – рявкнул Райгвар.

Я тоже выругался вслух, не сдерживая голоса, вгляделся во врага до рези в глазах, а затем сорвался с места.

Не верю.

Над ним пусто, но я в это не верю.

Сорвался с места вовремя – за спиной стремительно разрастались чёрные шипы. Я облетел по кругу врага, не пытаясь ни ударить в него техникой, ни дотянуться Пронзателем, ни сделать ещё что-то. Сейчас я только уворачивался от смерти и вглядывался в пустоту над его головой.

Не верю. Указы клеймят душу. Нельзя стереть клеймо с души. Полустёртый осколок должен остаться. Можно стать старейшиной секты, богом, бессмертным, но нельзя уйти от своего прошлого, где ты был слабым, юным, где ты был всего лишь чьим-то подчинённым. Где-то пришлось заключить контракт, где-то дать клятву кровью на свитке, где-то принять чужой Указ.

И, кажется, Небо было согласно со мной: над головой врага протаяли тёмные, выгоревшие, кружащиеся далеко друг от друга осколки сектантских печатей.

– Да-а-а!

Я заорал, изворачиваясь между смертоносных шипов, влил всё, что у меня было, всё, что я умел в Указах, в эти осколки, заставить их стать отчётливей, сменить цвет, наполниться моей силой, а затем заорал ещё раз:

– Ну! Ты видишь их? Видишь⁈

– Вижу, – выдохнул Райгвар. – Но не могу коснуться. Мне нужна целая печать! Сделай целую, Атрий!

– Что за… – выдохнул враг, когда я свёл воедино три осколка печатей.

Когда этих кусков стало пять, он крутанулся на месте, затем вперился в меня и вскинул руку. В тот же миг его повеление словно взбесилось, потянулось ко мне, разрастаясь со скоростью, лишь чуть меньшей, чем скорость моего полёта.

Но было уже поздно – я свёл вместе эти пять кусков, плотно приложил друг к другу, сложил из пяти обломков единую и целую печать, а через миг Райгвар украл её у меня и вписал в неё главным условием единственный символ.

Смерть.

Враг застыл, замер с поднятой рукой, замерли и чёрные ветви, что почти до нас дотянулись, через миг враг яростно выдохнул, и печать треснула, развалилась, выцвела, а чёрные ветви вновь шевельнулись.

– Ничтожества, да как вы посмели…

Да, да, я уже слышал такие речи и даже головой не повёл, вместо этого вновь вливая в осколки печати силу. Мгновение, и печать снова стала целой, второе мгновение, и Райгвар снова её украл, вливая в неё столько сил, что она сияла над головой врага, словно Светоч, сияла, добавляя себе цвета.

Смерть в один цвет.

Смерть в два цвета.

Смерть в три цвета.

Этого сектантский бог, сколько бы у него ни было лживых Испытаний, уже не выдержал – печать вспыхнула ещё ярче, а через миг выгорела. Целиком.

Исчезла вместе с его жизнью.

* * *

До встречи завтра в эпилоге, идущие.

А в ТГ канале стартует последний в этом году розыгрыш бумаги.

https://t. me/ignatov_worlds