Текст книги "Перековка. Перевернутое Небо (СИ)"

Автор книги: Михаил Игнатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

– Не нравится? Маловато? Значит, будете Перевёрнутым Небом.

Тизиор заморгал:

– Ты смеёшься, Леград?

– Нет. Перевёрнутое Небо, решено.

Тизиор опёрся локтями на стол, уронил голову в ладони, прикрыв лицо, глухо сообщил:

– Когда-то я смеялся и издевался, слыша про Орден Небесного Меча. Это же нужно набраться наглости, чтобы так себя назвать, говорил я, насмехаясь. И что сейчас? Это наказание за мои насмешки? Секта Перевёрнутого Неба? Целого Неба? Леград… Давай лучше мы останемся Скрытыми Морскими Тритонами?

– Нет, – отрезал я. – Вы будете далёкой-далёкой фракцией Перевёрнутого Неба.

Сказал и сам вдруг задумался. А ведь как здорово выходит с названием. Если всё и правда получится так, как я задумываю, то ведь им и правда придётся перевернуться, может, потому я и ляпнул это слово? Тизиор тяжело вздохнул, оторвал голову от ладоней, словно в пустоту сказал:

– Язык мой – враг мой, мог ведь обойтись небольшим стыдом, а не этим огромным имперским.

Мстительно сообщил:

– От решения не откажусь. Во всех бумагах так и будете значиться. Плата Перевёрнутому Небу за…

– Всё, всё, хватит об этом ужасе, – скривился Тизиор. – Давай лучше к людям.

– Давай, — хмыкнул я. – Что с ними?

– На самом деле, у меня больше десятка верных людей, которых я могу куда-то поставить. Гораздо больше десятка, если уж на то пошло. Я, скажем так, уже много лет обучаю тайных учеников. Когда ты помог мне с Жуками, то я изрядно их ограбил и всё пустил на учеников. И если ты сейчас, в счёт будущей торговли, добавишь Возвышалок, то это будет очень к месту и позволит всё упростить. Я про те Возвышалки, что дают возможность прорваться.

Я понимающе кивнул. О таком я позаботился, уходя из Истока. Принялся выставлять на стол нужную алхимию. Дешёвую, потому как в этих землях главная проблема просто в том, чтобы набрать силы на открытие узлов. Придержал было один пузырёк, подумал и решительно двинул его в общую кучу. Нет. Это пусть тайные ученики таким пробавляются. Фатии Возвышалка будет лишней. Она справится без зелий, в Истоке.

Кратко сообщил:

– Это для тайных, как и просил, не более трёх каждому, добрать узлы, – выставил ещё десять. – Это Эссенции Стихий для лучших из них, подтолкнёт в создании средоточия, – добавил ещё два. – Это для Предводителей. Не смотри, что выглядят просто, эти два из города Древних.

– Два? Для Предводителей?

– Для Пизита и Миозары.

Тизиор поджал губы, через миг встал и поклонился:

– Спасибо, – явно помедлил, вглядываясь в меня с прищуром, затем сказал: – Ты использовал простые техники в тренировках. Очень простые.

Я поморщился:

– Разве не упоминал про сложности с ними? – криво, устало усмехнулся. – Придумать, по сути, с нуля новые техники… Сложно. Мне предстоит долгий путь.

Тизиор подался ко мне:

– Это не твой путь.

– Что? – нахмурился я. – Не понимаю тебя.

– Это я не понимаю тебя. Ты показал кристалл, дал его Пизиту для тренировок. Не хочешь же ты сказать, что сам в него не заглядывал?

– Заглядывал, конечно. И не раз.

– Хм-м, – поднял брови Тизиор. – Не понимаешь. Это разочаровывает в твоих учителях, но мне на руку. Получается, моего совета как раз хватит расплатиться за зелья.

Я невольно прищурился, слушая Тизиора, и он меня не подвёл:

– Ты прошёл путь Предводителя и освоил техники без необходимости кропотливо вести энергию от начала и до конца. Взлетел на этап Властелина и узнал, что техники можно создавать даже без обращений. Так с чего ты решил, что это конец пути?

– Не понимаю.

– Хо, — как-то устало вздохнул Тизиор. – По-твоему, в кристалле Повелитель Стихии создаёт технику, состоящую из созвездий, смеси стихии и энергии, а затем добавляет к этому обращения к Небу?

– Нет, я так не думаю, – ответил я, вспоминая, как в самом дорогом кристалле, что остался в Истоке, Древний создавал целый мир из огня. Напомнил очевидное. – Я не Повелитель Стихии.

Тизиор фыркнул:

– И ты ни разу не достигал чего-то, что не было тебе положено по этапу? Непрерывные техники, к примеру? Сорванный ритуал, ложное Небесное Испытание не могли пройти бесследно. И не прошли. У тебя другой путь с техниками.

Я моргнул раз, другой, третий, укладывая в голове то, что услышал. Уложил. Добавил к этому то, что случилось в Лунном Свете. Встал и поклонился Тизиору:

– Спасибо, старший.

– Ой, – скривился тот. – Опять начинаешь.

– Заслужено.

– Я, конечно, принизил твоих учителей, но думаю, этот совет и они бы дали.

Я кивнул. Возможно. Только кто из них обладал такими знаниями? Никто из моих старейшин не был Повелителем Стихии, а Нора, которой я мог бы задать вопрос, была слишком далеко и мне недоступна. Это Сломанный Клинок заглушил формации проверки, чтобы принять меня в Истоке, Нора бы вряд ли пошла на такое, как бы ни складывались у неё и Седого отношения.

Изард точно знал о таких тонкостях этапа Повелителя Стихии и точно бы дал совет. Если бы не прибил того, кем я сейчас стал. Потому-то я и пришёл сюда. И пришёл не зря.

Так что мне оставалось лишь повторить:

– Спасибо, старший.

Он скривился ещё сильнее, буркнул:

– Льстишь на пустом месте. Так может быть, пойдёшь своему старшему навстречу и забудешь о вопросе Неба?

Я сразу понял, к чему он ведёт. Поджал губы, спросил:

– Приехала?

Тизиор угрюмо кивнул:

– Почти у ворот города, – пожевал губами, глухо сказал: – Я не прощу тебе, если что-то…

Договаривать ему не нужно было, мы оба понимали, о чём он. Я твёрдо ответил:

– Я сам себе не прощу.

Тизиор молча встал, смел со стола зелья и ушёл, не оглядываясь.

Едва за ним захлопнулись ворота, Тола тут же спросил:

– Старший, сойдёмся в голой стали?

Я мотнул головой:

– Не сегодня, – но раньше, чем Тола успел хоть что-то сказать, предложил: – Прогуляемся по городу?

– Не, – отказался Тола. – Я лучше немного подерусь с Безымянным.

Я смерил его тяжёлым взглядом:

– Прогуляемся.

– А, так это приказ? – дошло до Толы.

– Он самый. Держи вот этот кисет. Повесь на пояс. И сожми восприятие, не выпускай его. Веди себя так, словно ты обычный Мастер без особых талантов.

Тола пожал плечами:

– Как будет угодно старшему. Но уверяю, я не буяню в городе, не обливаю никого презрением и не даю повода заподозрить себя. Даже если меня попытаются обворовать, это не изменится.

– Верю, – кивнул я.

Правда, не только верю, но и проверяю. Не мог же я просто так отпускать Толу в город сектантов одного? С ним каждый раз были и люди Тизиора, и Пересмешник. Тола и правда вёл себя безукоризненно в каждом из своих выходов. И с каждым днём всё меньше походил на того потерянного Толу, которого я видел в городе Тысячи Этажей, и всё больше – на того Толу, которого я запомнил по Академии и поездке на границу Ордена.

Но сегодня особый день. День, который многое решит. Мне уже даже не нужна подсказка от Тизиора – Фатия въехала в пределы моего восприятия. Оно с каждым днём становится всё лучше и лучше, но сейчас это неважно.

Сейчас важен Тола.

Мы шли по улицам города, вернее, я шёл по ним, закладывая большой круг. Время от времени останавливался у лотков или замирал на перекрёстках, озираясь.

И всё это время беседовал с Толой.

– Да, – кивнул тот, отвечая на очередной вопрос, – несомненно, здесь ниже концентрация силы Неба, но при том что стихии здесь тоже немного, я бы отметил, что она удивительно, м-м-м, – протянул Тола, подбирая слова, – приятна, пожалуй, так. Или послушна. Мне сложно описать это словами, может быть, ты, старший, поможешь с этим?

Я остановился на очередном перекрёстке, на этот раз последнем, потому что наш круг уже почти закончился, приведя нас почти туда, откуда мы начали путь, честно ответил:

– Нет, не помогу. Я ничего подобного не замечал. Но я жил здесь Мастером, причём Мастером пиковым. Возможно, всё дело именно в твоём этапе или в твоей чувствительности к стихиям.

– Интересно, — протянул Тола, на миг словно уходя взглядом в себя.

Точно в себя, потому что я всё это время следил за ним с помощью своего восприятия и знал, что своё он не использует, как и обещал.

Почему весь этот круг по городу я говорил о каких-то глупостях, совершенно сейчас неважных, и не говорил о том, что было по-настоящему важно?

Возможно, просто потому, что не знал, как продолжить разговор, который оборвался в городе Лунного Света. А теперь и время уже ушло. Остаётся сказать правду, наверное, и просто сделать это.

– У Неба много загадок, – сказал я Толе, вкладывая в эти слова гораздо больше смыслов, чем подразумевал наш разговор. – Иногда оно и вовсе подкидывает нам удивительные возможности. Что бы ты сказал, если бы получил второй шанс?

Тола сосредоточил взгляд на мне, мрачно усмехнулся:

– Снова этот вопрос? Я его и получил. Да и сказать с тех пор успел немало. Старший, что именно ты хочешь услышать?

Я шагнул ближе, ухватил его за плечо. Тола приподнял брови.

– Старший?

– Распространи восприятие дальше по дороге, прямо и прямо, до третьего перекрёстка, – приказал я.

Тола послушался, а уже через вдох с шумом втянул в себя воздух.

Я сильнее стиснул его плечо и принялся впечатывать в него тяжёлые слова:

– Это не она. Это не Файвара. Это совершенно другой человек. Со своим прошлым, своими желаниями и своим путём.

Тола сглотнул, широко раскрыв глаза и словно глядя сквозь суету улицы:

– Почему? Почему она так похожа? Это же невозможно.

– У меня нет ответа на твой вопрос. Возможно, это совпадение, возможно, злая насмешка Неба, возможно, испытание. Но знаешь, что я знаю точно?

– Походка не та, это не её улыбка, но почему, почему она так похожа? — принялся бормотать Тола, застыв на месте. – Это младшая сестра Файвары ? Почему она здесь? Почему? – он тоже схватил меня за плечо и тряхнул, словно надеясь так получить ответ.

Я сам бы хотел получить его, но Тизиор, у которого мог быть этот ответ, молчал. Поэтому я сам тряхнул Толу за плечо:

– Я не знаю, но знаю точно, что из каждого испытания можно что-то вынести. Что вынесешь ты из этого испытания, Тола?

– Я… – голос его сорвался, затем он снова ответил совсем не то, что я спрашивал. – Я хочу её увидеть. Сам. Рядом.

– Иначе разве бы я взял тебя на эти земли? Иначе разве бы я привёл тебя сюда?

– Спасибо, – Тола моргнул, впился в меня взглядом горящих глаз. – Спасибо за возможность увидеть её.

– Это не она, – вновь тряхнул я его. – Ты и сам это сказал.

– Сказал, да. Я… Я знаю. Я… Я понимаю, – облизнул губы Тола. – Спасибо за возможность увидеть эту девушку, старший.

– Так лучше, – согласился я и напомнил ещё раз. – Это не она, Тола. Совсем не она.

– Я помню, – уже твёрже повторил Тола, а затем ещё и повторил мои слова, показывая, что всё же слышал меня всё это время. – Второй шанс, да? И только от меня зависит, что я с ним сделаю, да?

– Ещё он зависит от неё, – жёстко напомнил я.

– Это, – сглотнул Тола, – сложней и неприятней. Но кто сказал, что испытание будет простым, верно, старший? Как… — голос его вновь сорвался, даже в мыслеречи. – Как её зовут, старший?

– Фатия. Она яркий, необычный человек с острым на слово языком. Талантливый артефактор, которому тесно здесь и который мечтает о большем. Идущая к Небу, которая не причастна ни к чему, чем очернили себя секты.

Тола прищурился и кивнул:

– Спасибо, старший.

И замолчал, продолжая глядеть сквозь суету людей вокруг нас, продолжая восприятием следить за Фатией и приближающимся отрядом.

Я тоже отпустил его плечо и молча встал рядом, сложив руки за спиной.

Когда дошло до дела, всё оказалось сложней, чем мне думалось, и прошло совсем не так, как я хотел. Не так, но не хуже, это точно. Правда, ещё ничего и не закончилось.

Отряд во главе с наследницей секты, конечно же, шёл по городу без задержек: стража приветствовала Фатию, горожане расступались с дороги, выкрикивая приветствия.

Было сложно не заметить в этой суете две наших фигуры, что не спешили уйти с середины дороги.

– Так-так-так. Не верю своим глазам, – выкрикнула Фатия издалека. – Это же ты, Атрий?

Я усмехнулся:

– Неужели я сейчас должен сказать, что нет, это не я? Неужели я бы сказал тебе правду?

Я услышал шепотки, которыми обменялись идущие в отряде Фатии. Похоже, моего возвращения никто из них не ждал, и никто ему не обрадовался.

– Похоже, раз ты так смело и открыто встречаешь меня почти у резиденции, а стража города делает вид, что всё в порядке, с отцом и дедом ты встретился. И давно, – повелительно повела рукой, отдавая приказ своему отряду. – Всем отдыхать. Ваш путь окончен.

– Госпожа, – вперёд шагнул один из её людей, буравя нас двоих недовольным взглядом. – Позвольте мне проверить этого Атрия.

– Ты, кажется, оскорбляешь недоверием наших гостей? – изумилась Фатия.

– Простите, госпожа.

Кажется, я слышал скрип зубов этого парня. Неужели передо мной своего рода второй Атрий? Влюблённый в госпожу и желающий большего?

Проводил его взглядом. Неужели это ничтожество…

До крови прикусил щеку, давя в себе чужое и тёмное.

Ты погляди, каждый день подставляюсь под меч Толы и кулаки Безымянного, а нужно, оказывается, было совсем другое – чтобы кто-то попробовал вмешаться в мою задумку.

Фатия за время, пока я возмущался сам собой, оказывается, приказала страже разогнать зевак, добралась до нас, остановилась в трёх шагах, сложив руки под грудью, глянула на меня, на Толу, хмыкнула ещё раз и негромко сказала:

– Но, пожалуй, мне, как наследнице секты, оскорбить, немного, гостей можно. Атрий, скажи, в чём твоя ошибка при угощении чаем?

Я широко улыбнулся:

– В том, как сильно отличаются обычаи далёких-далёких сект.

– Значит, ты, – кивнула Фатия, а затем укорила. – Убогое лицо. Мог бы и постараться, а не лепить как попало.

– А как по мне – хорошо вышло. Более похоже.

– Тебе кажется, – отрезала Фатия. Затем буквально приказала: – Идём.

Уверенным, быстрым шагом, не оглядываясь, двинулась прочь. К резиденции. Фыркнула, заметив, как спокойно пропустила нас её стража, провела куда-то налево, к беседке в окружении невысоких кустов с алыми цветами.

Там остановилась, вновь уставилась на меня и неожиданно спросила:

– И что, вернулся и теперь потребуешь меня в жёны?

Пусть Тола уже слышал и этот вопрос, и мой ответ, но сейчас резко выдохнул, видимо, поняв, о ком он был. Но я спокойно ответил:

– Я всегда и всем говорил, что ты моя первая невеста, но прости, это была лишь отговорка.

– Прости?

– Прости, что нарушил твои мечты. Я уже женат.

– Оу… – замерла Фатия, даже не возмутившись на мою шутку. – Женат? Тебя не было всего ничего, а всё так изменилось.

– Прошло немало времени, – не согласился я. – Я изменился, ты тоже изменилась.

– Меньше, чем хотелось, – поморщилась она. – Ездию вот, пытаюсь… – она вдруг замолчала на полуслове, шагнула ближе, вновь понизив голос, перейдя уже почти на шёпот. – Погоди-ка, раз ты здесь, то нет ли у тебя для меня подарка? Скажем, в виде хорошенького такого фиала-возвышалки?

– Разве я когда-нибудь делал тебе подарки? У нас с тобой сделка. Ты мне, я тебе.

Фатия отстранилась, упёрла руки в бока:

– Да ты и так в прошлый раз выжал из меня всё, что я знала, и немного сверху, оставил бедную девушку совершенно разорённой.

– У бедной девушки, но гениального артефактора, всегда есть чем заплатить.

– Ты точно вырос в силе, в этом не может быть сомнений. Я не ощущаю в тебе её ни капли, а значит, ты не просто вырос, а взлетел, в прямом смысле слова, – прищурившись, выдала Фатия. – Властелин. И с твоим уровнем силы ты не нашёл достойного артефактора у себя? Неужто и правда в далёких сектах артефакторы настолько убоги?

– Они не настолько хороши, как некоторые гении, – улыбнулся я. – Да и они далёко-далёко, а артефакты мне нужны здесь.

– Возвышалка, – вновь подалась ко мне Фатия.

– Всё ещё не оставила мысли о силе?

– С чего я должна её оставить?

– Например, с того, что я принёс твоему деду лекарство. Тебе больше не нужно искать способ заработать на пилюлю.

Фатия замерла, затем оглянулась, словно всего лишь Мастером могла видеть сквозь стены и разглядеть Тизиора, затем торопливо согнулась передо мной:

– Спасибо.

Я сделал шаг назад:

– Кто ты? Зачем выдаёшь себя за Фатию?

– Очень смешно, – скривилась она. – Как будто я первый раз тебя благодарю. Вообще-то, я благодарила тебя каждый раз, когда ты спасал мне жизнь, – перевела взгляд. – А этот так и будет молчать и глазеть на меня?

Я выругался про себя. Я, тупой дарс, позволил себе лишнего с шуткой. Как я мог забыть о Толе и произнести её? Облизав враз пересохшие губы, я сделал шаг в сторону, разворачиваясь, чтобы видеть и Фатию, и Толу.

– Это мой подчинённый. Талант. Предводитель. Посильнее твоего отца, между прочим.

– Чего это ты его нахваливаешь? – прищурилась Фатия.

Опасный вопрос, но у меня есть на него ответ:

– Мне нужны артефакты. Много.

– А мне нужны Возвышалки, – тут же заявила Фатия. – Но я не жадная, мне пары хватит.

– Тебе, да, может, пары и хватит. Но зачем мне всего лишь Предводитель первой звезды?

– Ну вот рядом стоит, талант твой молчаливый.

– Боюсь, – усмехнулся Тола, впервые подавая голос, – я старшему тебя не заменю.

– Да ладно? – изумилась Фатия.

Тот кивнул:

– Да. Я хорош в формациях, а не в артефактах.

Фатия покачала головой, тыкнула в меня пальцем:

– Сам сказал – у нас с тобой всегда сделка. Давай, что там тебе нужно поправить?

– Я же сказал – тебе не хватит Возвышения для этой работы. Нужно будет это поправить.

С этими словами я переместил Пронзатель из средоточия в руку.

Фатия фыркнула, повернула к нему голову, прищурилась, а уже через миг шагнула ближе, глаза её забегали, рассматривая то древко, то лезвие.

– Это что такое, дарс его побери?

– А вот с этим тебе и нужно будет разобраться.

– Давай, – требовательно протянула руку Фатия. – Прямо сейчас начну. Дарс с ним, с этим Сбором, и лавки туда же. Дай.

– Кому? – усмехнулся я. – Мастеру, который и трети не осилит в этом артефакте, потому что слабый?

– Значит, сначала давай возвышалку!

– И всего лишь Предводитель мне не нужен.

– Властелин? – подняла брови Фатия. – Я не лопну от таких зелий?

– А кто сказал о зельях?

Фатия прищурилась, через миг резко выдохнула сквозь зубы, подалась ко мне:

– Дед не отпустит.

Я перешёл на мыслеречь:

– А мы и спрашивать не будем.

– Да ладно? – расплылась в улыбке Фатия.

– Но всё шаг за шагом. Сначала мой заказ с артефактами. Затем второе средоточие. Затем дальше.

– Готова начать хоть сейчас.

Я повёл рукой:

– Материалы у Толы. С ним же обсудите, что можно будет продать в моей далёкой секте.

– А ты?

Я убрал Пронзатель и вздохнул:

– А у меня большое дело с твоим дедом и отцом. Некогда.

И с улыбкой шагнул прочь из беседки.

Позади раздалось:

– Ба-альшое дело, зазнайка. Хм-м… Тола, значит?

– А ты Фатия.

– Предводитель, значит?

Ответа я не услышал, но восприятие показало, как он с улыбкой развёл руками.

– А что, старший Тола, у тебя девушки, что ли, нет, что ты так меня глазами пожираешь?

Я едва не споткнулся, стиснул зубы, уже почти не видя перед собой тропинки среди зелени, а видя только беседку и Фатию с Толой.

Тот криво улыбнулся:

– Нету. Уже три года. Не хочешь ей стать?

– Размечтался. Ох, простите, размечтался, старший.

– Неужто нельзя помечтать?

Я выдохнул сквозь зубы, приказал:

– Глаз с них не спускай. Чтобы дальше двух шагов не отходил.

– Понял, – хмыкнул Пересмешник.

– Мне добавить, что головой за неё отвечаешь?

– Нет, – уже серьёзней ответил тот.

– Нет, конечно, старший, нельзя. Давай кисет, гляну, чего там выросший зазнайка насыпал. Ты, кстати, тоже из далёкой-далёкой? Да не бойся, тут на беседке формация от лишних ушей.

– Тоже.

– Ого! И как тебе у нас, старший Тола? Пахнет кровью?

Только уже в своём поместье я буквально силой заставил себя сжать восприятие, оттянуть его от беседки и перестать слушать их разговор.

Ох уж эта Фатия, я и забыл, какой на самом деле она может быть колючей и бесящей. Но там Пересмешник, он приглядит. Я сделал всё, что мог. Дальше всё в руках самого Толы.

Устало опустился в кресло, что скорее напоминало трон, потёр руками лицо. Этого мне показалось мало, и я стянул маску. Здесь можно – слуга полностью верен Тизиору и мне. Да и как не быть верным, с его-то двойным комплектом печатей.

Швырнул маску на край стола, к записям о формациях с жертвами, вновь принялся растирать лицо.

Вот сейчас это было оно, без неприятной, пусть и трудноуловимой нотки лжи и чуждости лица.

Выдохнув, откинулся на спинку и застыл, впившись взглядом в зеркало у стены. В себя, в своё отражение.

Показалась ли мне зелень в глазах миг назад или нет?

Глава 9

– Господин, да ничего с ней не случится. И с ним ничего не случится.

У меня задёргалась бровь, и пришлось прижать её пальцем. В другой ситуации я бы порадовался, как ярко проявилось моё и только моё, но сейчас радоваться не хотелось.

Пересмешник вёл себя не как взрослый, видавший виды мужчина, бывший наёмник, наёмный убийца и прочее, а как… как…

– Господин, ну первую сотню вдохов, ну вечер, ну полдня, ну день присмотреть, ну ладно, два, на край…

Он вёл себя как избалованная мелкая дочь в богатой семье, которую не взяли на праздник в город, и канючил, канючил, канючил.

– Хватит! – не выдержав, рявкнул я.

Рявкнул и тут же поджал губы, злясь на себя и косясь на зеркало.

– Плохо. – Тон Пересмешника тут же сменился.

Я и без его подсказки знал, что плохо, но всё равно огрызнулся:

– Мне не нужна твоя помощь.

– Нужна, господин, – твёрдо возразил Пересмешник. – Вам нужна и моя охрана, пока вы не восстановили силы, и вам нужна моя помощь в выпаривании лишнего.

Я обернулся, ожёг взглядом пустоту у потолка:

– И как, чей сейчас гнев обращён на тебя? Мой или не мой?

– Ваш и только ваш.

– Это не ответ.

– Нет, это как раз ответ. Ярость и злость – это именно ваше, господин. А вот презрение и злоба – это чужое, и именно его вы должны выпаривать.

– Перековать, – возразил я.

– Старик сказал выпарить.

– Мне не нравится его термин.

– А мне нравится, – равнодушно ответил Пересмешник. – И я буду его использовать столько раз, сколько понадобится, чтобы вы сохранили себя.

Я отвернулся, вновь словно случайно мазнув взглядом по зеркалу. Там отразился я и только я. Серые глаза без малейшего следа зелени.

Убедившись в этом, я буркнул:

– Ты мне нужен здесь, а со мной ничего не случится: я лишь поговорю с Райгваром.

– Позволю напомнить, господин забывчивых, что не просто поговорите, а предложите кое-что, и это кое-что может вскружить голову даже праведному идущему из имперской фракции, тем более может сделать это сектанту.

– Не думаю, что подобное случится, но моих змеев и Указов хватит, чтобы уйти.

– Или не хватит. Судя по тому, что рассказал вам старик, Тигры входят в сотню сильнейших сект.

– Мне важнее Фатия и Тола.

– Раз испугавшись змеи в лесу, вы боитесь каждой лианы, господин. Бояться нужно было три дня назад, можно было бояться вчера, но чего бояться сегодня?

– Чего бояться? – я вновь повернулся и впился взглядом в пустоту у потолка. – Того что…

– Господин, – мягко, но непреклонно перебил меня Пересмешник, – Аммы вполне хватит приглядеть за ними и уверяю вас, господин, сейчас Амма гораздо более к месту рядом с ними, чем я.

Я нахмурился, не особо понимая, на что он намекает. Неужели на…

– Да и старик принял лекарство и на глазах восстанавливает свою силу, – продолжал убеждать меня Пересмешник.

– Той силы пока, – отмахнулся я от этого довода.

– Пока. Но у него была четвёртая звезда, думаю, вторую он точно себе вернёт. Нет, нет и нет, господин, даже не пытайтесь улизнуть без меня. Моё место рядом с вами, господин безумных визитов.

Я устал спорить и кивнул. Что же, возможно, я и впрямь позволил своему страху ошибки разрастись слишком сильно, раз уж там Амма более к месту, чем Пересмешник.

Мы вылетели из города Тритонов вечером, невидимками, взяв направление на бушующую на горизонте грозу. Для начала. Так-то земли Тигров лежали левее города безумного духа и левее Поля Битвы.

К ночи мы пересекли море и влетели прямо в грозу. Завтра Хребет Трав получит свои молнии, правда, не все.

Я ослабил духовную защиту и позволил ветру рвать и дёргать халат и волосы, прищурился, наслаждаясь его жестокостью и напором. Глубоко вдохнул, ощущая, как его странный запах покалывает в носу. Казалось, этот запах можно ощутить даже на языке: терпкий, колючий, стихийный.

Насладившись им и предвкушением, я рванул вперёд, туда, где в облаках сверкнула фиолетовая вспышка.

Шесть вдохов мне понадобилось, чтобы туда добраться. Новая молния ударила справа, в сотне шагов. Следующая – впереди, в двухстах. Третья – в шести десятках шагов позади, сильнее всех разорвав воздух громом.

Я крутанулся на месте, возмущённо закричал, перекрикивая свистящий вокруг ветер:

– Вот же я! Вот! Ударь в меня, в меня!

Кто бы меня услышал…

Буря и так была не слишком яростной, молнии сверкали лениво, так ещё и каждый раз вдали от меня, лишь бесполезно оглушая громом.

Я крутанулся на месте ещё раз, метнулся в сторону раз, другой, третий, выругался, осознав, что таким пустым метанием ничуть не увеличиваю свои шансы попасть под молнии. Завис, задумавшись.

В прошлый раз мне приходилось убегать от них, а не бегать за ними. Неужто Молниевые Бури ослаблены до сих пор? Или они набирают силу позже, когда доходят до берега, поднимают тучи песка и становятся настоящей Бурей, стеной пыли с бушующими внутри молниями, а не как здесь, просто сильной грозой без дождя? Я даже Раух в тучах не вижу. Только я мечусь туда-сюда.

Пересмешник вот вовсе не метался никуда всё это время. Неспешно догнал меня, завис в паре сотен шагов. Очередная молния разорвала воздух куда ближе к нему, чем ко мне.

Я выругался.

Пересмешник, молчавший всю дорогу, и сейчас висевший вдалеке крохотной, едва заметной сквозь мглу облака фигуркой, вдруг спросил:

– Господин, а как бы вы вели себя сейчас, если бы не было проблем с духом?

Я огрызнулся:

– Ты, видимо, примеряешь на себя маску слуги, который всегда лезет с глупым вопросом?

Пересмешник молча пожал плечами, я же, сделав над собой усилие, успокоился, задумался.

Намек был более чем ясен, да и вопрос был задан как никогда вовремя. Я сам должен задавать его себе каждые сотню вдохов, чтобы не забыть, но нет, мне с этим помогает Пересмешник. Стыдно.

Вопрос же простой. Всё тот же, что и раньше. Что во мне моего, а что во мне чужого. Справедливость – это моё. Моё это и ярость, злость даже, но так ли моё вот это раздражение?

Да, молнии не лупят меня в макушку по первому моему желанию, так и что с того?

Что бы сделал сейчас я? Я тот, кем был раньше?

Я вижу лишь два ответа.

Первый – это достал бы цинь и попробовал бы выразить в музыке то, что вижу вокруг.

Второй…

Я помедлил, а затем ухмыльнулся, растягивая губы как можно шире.

Поспешил бы развлечься. А что может быть развлечением лучше, чем хорошая схватка?

– Господин? – настороженно окликнул меня Пересмешник.

Но я даже не повернул головы к нему.

Сжав покрепче пальцы на древке Пронзателя, я глянул влево, вправо, выбирая направление первого удара, а через миг рванул вперёд, к ударившей молнии, раздвигая со своего пути ставший твёрдым воздух, раздвигая его так, как должен это делать Повелитель. Без наполнения созвездия, без обращения, и даже вовсе без созвездия, без единого наполненного узла.

Больше всего мне нравилось называть это повелением. Повеление Рывка, переносящее меня на несколько сотен шагов вперёд.

Не успел, не догнал вспыхнувшую молнию, не дотянулся, но схватка только началась. Я могу быть быстрее, я могу перемещаться дальше, а молния висит в воздухе целых полвдоха – это очень и очень много, если ты пиковый Властелин.

Влево. Быстрее, ещё быстрее.

Не успел.

Пусть. Всё только начинается.

И вообще, почему веселюсь и пытаюсь поймать молнию только я один?

– Господин? – сейчас голос Пересмешника сочился опаской, но мне не было до него никакого дела.

Я вскинул свободную правую руку, и через вдох вокруг меня кружил первый из змеев.

– Лови молнии! – крикнул я ему и выпустил из тела следующего.

О, они отлично меня поняли – не прошло и десяти вдохов, как один из змеев угадал, догнал, поймал молнию телом, окутываясь сеткой крошечных молний от кончика хвоста до кончика рогов.

Пронзив скопление тяжёлых туч от края до края, я сумел поймать семь молний, змеи – в три раза больше, наполнив меня стихией до краёв и даже больше: первую тысячу вдохов после их возвращения я летел, роняя с кожи голубую пыль.

Но, как и думал, молнии мне ничего не дали.

Когда-то они поставили меня, Мастера, на край смерти и едва не столкнули с него.

Сейчас же… Спалили все края одежды: края рукавов, подол, воротник и прочее. Даже сапоги стали темнее от молний. Но и только.

Ни одна молния не сумела причинить мне вреда. Ни одна молния, хоть принятая на Пронзатель, хоть на макушку, не разбудила во мне ничего. Никаких голосов, видений и прочего.

Впрочем, здесь и зеркал не нашлось, но в полировке лезвия я не видел зелени в глазах, фиолетовую искру молнии видел, а зелень – нет.

Не то чтобы я рассчитывал так просто закончить с этим – выжечь остатки безумного духа обычной молнией…

Кого я обманываю? Если бы не рассчитывал, то не стал бы вообще держать путь на эти тучи.

Не Райгвара же я хотел в них обнаружить? Он любил полетать в них три года назад. С тех пор вырос, стал сильнее и явно получил больше обязанностей в секте, нельзя получить город в управление и не получить обязанностей, сжирающих время. Я вот тоже много чего люблю делать, но часто ли себе позволяю?

И вообще, что же я люблю?

Погружаясь в размышления, я принял правее, держа направление на земли Тигров. Это на землях Сапфировых Тритонов и их соседей не стоило заявлять о себе, как о Властелинах, здесь же… Здесь показать такой ранг силы означало показать, что к тебе стоит прислушиваться. Не просто какой-то безумец-Закалка пришёл чего-то требовать, а истинный Властелин спустился с неба.

Почему правее, а не прямо – до первого сектанта-Тигра?

Тизиор одновременно знал о Тиграх много и мало. Много слухов и общих слов, мало того, что было важно здесь и сейчас.

Но хотя бы город, которым управлял Райгвар, мне был известен. Как и точное его расположение.

Половина дня нам понадобилась, чтобы добраться до него, и всё это время нас никто не попытался остановить. Какая-то часть меня жалела об этом, и это была и моя, и не моя часть.

Правила Империи и Альянса слишком похожи.

С этой мыслью я приземлился в сотне шагов от города и дальше двинулся пешком.

Что имперцы, что сектанты показывают уважение хозяину города и фракции, на чьих землях находятся, отказываясь от полёта.

Не собираясь тратить время, в воротах я сразу вскинул руку с бляхой:

– Прошу встречи с Райгваром Разящей Бурей.

Старший стражи прикусил язык и склонился. Вряд ли перед моей силой, скорее, перед символом своей секты, нанесённым на не самый простой кругляш. Люди вокруг и вовсе отхлынули в сторону, словно от брошенного в воду камня.