Текст книги "От любви не убежишь"
Автор книги: Мэв Хэран
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)
Стивен обернулся к ней.
– Перестань нести чушь – мужская реакция, женская реакция – и взгляни в лицо фактам хоть раз в жизни. Конечно, ты во всем виновата. Ты предложила эту идиотскую прогулку, я предупреждал тебя, что уже слишком поздно.
– Почему ты всегда ищешь виноватых? Мы заблудились, вот и всё.
– Ну, это уж слишком, это очень на тебя похоже, ты никогда не несешь ответственности за свой поступки. Если у тебя кончается бензин – это невезение, если Инга разбивает что-нибудь – это жизнь. Я понимаю, что раздражен сейчас, но я хочу есть и замерз. Этот уик-энд превратился в кошмар.
Даже когда машина нашлась, они продолжали сердиться друг на друга.
Тесс залезла в сумку и в бешенстве вытащила ключи.
– Тебе не надо напоминать мне, что уик-энд превратился в кошмар. Я и сама вижу.
Обед, как ни странно, вышел намного лучше, чем ожидалось. Еда была на удивление вкусная, и, когда хозяева рассадили гостей, Тесс и Стивен оказались на противоположных концах огромного стола, что их совершенно устроило. Тесс посадили между застенчивым человеком, сколотившим состояние на компьютерах, который явно не знал теперь, на что потратить деньги, раз он останавливался в подобных местах, и сердобольной матроной, дома у нее остались шестеро сыновей, и она наслаждалась каждой минутой свободы.
Слева от Стивена сел усатый летчик в чине капитана, а справа – жена биржевого маклера, которая приехала со своим мужем отметить серебряную свадьбу.
Флер, – не без удовольствия заметила Тесс, – кажется, понравился Стивен, и она отлично обслуживала его. После ужина капитан поднялся и прошептал, что у него имеется бутылка портвейна и желающие могут присоединиться к нему в гостиной. У Тесс возникло ощущение, что она попала в кино, и взглянула на Стивена – заметил ли он смехотворность ситуации?
Тесс почти уже присоединилась к праздничному бдению капитана, но не успела она сесть, как чья-то рука схватила ее за локоть и вытащила из толпы гостей. Это был Стивен.
– Извини, Тесси, я просто очень замерз, устал и проголодался. Я вел себя непростительно. – Тесс хотела было возразить, что важно проявлять любовь именно тогда, когда ты устал и замерз, но решила быть великодушной.
– О'кей, извинение принимается. – Произнося эти слова, она поразилась: в последнее время они только и делают, что извиняются друг перед другом.
В гостиной было жарко, горел огромный камин. Тесс добавила стакан портвейна к вину за ужином и виски во время ланча и начала клевать носом. Пора отправляться спать, пока не захрапела.
– Всем спокойной ночи! – Она взглянула на Стивена, сидящего по другую сторону камина и поглощенного беседой с биржевым маклером. – Ты идешь или остаешься?
– Я приду через пять минут, дорогая. Вот только допью портвейн.
Тесс в одиночестве побрела вверх по пустой лестнице, отдаляясь от смеха внизу. Уик-энд, на который они возлагали столько надежд, провалился. Ей показалось, что у нее есть две возможности: признать, что поездка была ошибкой, или еще раз попытаться спасти ситуацию. Она встряхнула рыжими волосами, поворачивая ключ в двери.
В гостиной Стивен как раз начал улавливать разницу между рынком с тенденцией к повышению курсов и рынком с тенденцией на понижение. Они налили себе еще по бокалу портвейна. Допьет и присоединится к Тесс. Он повернулся к своему новому приятелю-брокеру, чтобы поддержать беседу, по крайней мере, это было ему действительно интересно.
Тесс лежала в огромном джакузи, до краев наполненном горячей водой. Судя по всему, единственное время, когда здесь можно принять горячую ванну – это посреди ужина, и она решила не терять времени даром. После ванны она тщательно вытерлась и нанесла крем. Потом остановилась в раздумье у шкафа. Не без колебаний – желудок сжался – она надела красный атласный пояс, натянула черные шелковые чулки и всунула ноги в свои единственные туфли на высоком каблуке, потом распустила волосы и расчесала их. Немного макияжа и капелька духов – на шею, между грудей и на, нежную часть бедра. Она внимательно оглядела себя в зеркале и вдруг услышала, как поворачивается ручка в двери. Как она выглядит: сексуально или просто смешно? Она немного выпятила губы и облизала их, чтобы они заблестели, и повторила слова продавщицы в секс-шопе: «Помни, ты делаешь это для себя, девочка».
Она удостоверилась, что Стивен закрыл за собой дверь, медленно открыла дверь между спальней и ванной и подождала, пока он взглянет на нее.
Глава 26
Стивен снял пиджак и подошел к гардеробу за вешалкой. Дверь открылась, и в зеркале он увидел отражение Тесс. Никогда прежде за все время их супружеской жизни она не выказывала ни малейшей склонности одеваться, как сексуальная сирена из «Пентхауза». На этих вульгарных высоких каблуках она выглядела совершенно чужой.
Произошло ли это от нервного срыва, или от спиртного, или просто от неожиданности, – его первой реакцией был безудержный смех. Тесс мгновенно захлопнула дверь ванной и заперла ее, сдерживая слезы унижения. Она тут старается, изобретает способы сохранить их брак, а он только смеется над ней. Непосредственность ушла из их жизни, им осталось только разыгрывать роли, как актерам в пьесе. Она открыла кран на всю мощь и подставила пылающее лицо под холодную воду.
Стивен тем временем барабанил в дверь, извиняясь и умоляя ее открыть, чтобы он мог показать ей, что на самом деле думает о ее наряде. Но слишком поздно. И без того уязвленная, Тесс была разбита. Она стянула черные шелковые чулки, разрезала их на клочки и сунула в корзину для мусора.
– Вы слышали? – весело поинтересовался Тедди. Стивен стоял у стойки регистрации и рассчитывался по счету. – Ночью дождь лил как из ведра. Фермеры в страшной панике. Волнуются за своих ранних ягнят. Обычно в это время года еще идет снег. Настоящий потоп. Вам нужно быть осторожнее, когда поедете к церкви Святого Михаила. Сейчас эта дорога – настоящая водяная ловушка, сплошная гигантская лужа. Как прошел уик-энд?
Внезапно Стивену захотелось сказать ему правду. Что он провел здесь самое худшее время в своей жизни, начиная с самого приезда и заканчивая вчерашним вечером, когда он думал, что выбьет дверь ванной (в последнюю минуту Тесс вышла из нее, в ярости легла на свою сторону кровати, повернувшись к нему спиной, не промолвив ни слова, пока не заснула), но – ответил с безупречной английской вежливостью: «Спасибо, замечательно».
Молчание, установившееся в машине, было глубже, чем потоки на дороге. Долгие мили они не произнесли ни слова. Не доезжая Вудстока, Стивен принял решение.
– Тесс, я подумал. Все эти проблемы у нас начались, когда я ушел из агентства. Но когда я пошел работать в «Ричмонд и Квинн», стало еще хуже. Я понимаю, что тебе, должно быть, очень тяжело сейчас то, что я вижусь с Джозефиной ежедневно. Может быть, будет лучше для нас, если я уйду с работы? – Он смотрел прямо перед собой, его голос был ровным, подчеркнуто безразличным.
Тем не менее Тесс понимала, как ему нравится новая работа и чего ему стоило предложить это.
– О, Стивен, я не могла попросить тебя об этом, ведь это моя идея – отправить тебя работать. Но если ты уйдешь оттуда, у нас все изменится.
Его поразило, с каким облегчением Тесс произнесла это. Он и не подозревал, что она так сильно переживает по поводу его работы. Не отрывая глаз от дороги, он снял руку с рычага и сжал ее руку, подавляя чувство досады. Он почему-то и не думал, что она на самом деле хочет, чтобы он ушел из «Ричмонд и Квинн».
Элли поднялась по лестнице на чердак и беспомощно огляделась вокруг. Все было залито водой, последние полчаса она лилась с потолка в спальне ее родителей. Она слышала, как ночью от ветра слетела черепица, но у нее не хватило смелости что-либо предпринять. Как они могли вот так оставить ее одну, сказав, что она уже достаточно взрослая, чтобы присмотреть за Люком и за домом. И вот что получилось. Конечно, никто не скажет, что она виновата, но Элли не знала, что теперь делать, как, возможно, знала бы настоящая нянька. Стоит позвонить в отель родителям, и они подскажут, что предпринять. Ей не хотелось нарушать их романтический уик-энд, но ведь сейчас – действительно крайний случай.
Подошел Люк и сел рядом.
– Не волнуйся. Почему бы нам не позвонить слесарю? Он очень практичный тип, наверняка знает, что делать.
Элли чуть не расцеловала его.
– Какого черта этот человек делает на нашей крыше? – спросил Стивен остолбенев. – Посмотри, Тесс.
– Привет, мам, как уик-энд? – зачастила Элли. – Одним словом, наша крыша протекла.
Тесс метнула взгляд в сторону крыши, где какой-то человек в шапке с кисточкой застыл на стремянке.
– Вам бы следовало давным-давно ее починить, – крикнул он. – Судя по всему, буря прошлой ночью доконала ее. Половина черепицы слетела. – Хорошо еще, что никого не убило. Вода пролилась в спальню. Так что вам нужна новая крыша. Но не волнуйтесь, возможно, страховщики заплатят. Вам надо поискать страховку.
Стивен вздохнул. Еще одна беда за эти выходные. Он вбежал в гостиную, где хранилась коробка с их страховыми полисами. Она оказалась на месте. Стивен открыл ее и замер, вспомнив, что всего несколько месяцев назад им приходило уведомление о том, что необходимо внести очередной страховой взнос. Почти наверняка он забыл это сделать.
– Взгляни на это, – Стивен толкнул через стол к Тесс счет за новую крышу.
– Восемь тысяч! Ты уверен, что нам нужна новая крыша? Может быть, ее еще можно починить?
– Я осмотрел ее вчера вечером. Говорят, что нужна новая, эту уже чинили. Много лет назад.
– Значит, нужна новая?
– Да, если мы не хотим, чтобы вода лилась к нам в постель всякий раз, когда идет дождь.
– Но где взять деньги?
Люк, всеми забытый, хрустел своими хлопьями и взволнованно переводил взгляд с матери на отца.
– Займем. Я думаю, Тесс... – Он колебался.
– Да, я уже поняла. Теперь ты не сможешь уйти из «Ричмонд и Квинн».
– Нам придется трудно, даже если я буду продолжать работать. Послушай, мне, правда, очень жаль...
– Вряд ли Джозефина Квинн наделена божественной мощью и может вызвать бурю. Хотя, должно быть, у нее достаточно сил, чтобы отвлечь людей от того, чтобы они возобновили страховой полис. – Тесс не могла удержаться от колкости.
– Это нечестно. Мне и без того плохо.
– Возможно, я не в том настроении, чтобы быть честной.
– Но это глупо. – Он поднялся. – Я пообещал Элли и Люку, что подброшу их до школы сегодня, мне пора.
– Ты оставила мне деньги на покупки, Тесс? – спросила Инга, когда Тесс укутывалась потеплей, собираясь на работу.
В понедельник утром Инга обычно ходила за покупками, чтобы пополнить запасы, которые кончались за выходные. Но из-за этой истории с крышей все вылетело из головы Тесс. Она вытащила кошелек из сумки и пересчитала банкноты. Очень странно. Она могла поклясться, что там должно было быть на десять фунтов больше. Она пересчитывала деньги вчера вечером в машине, выясняя, не надо ли останавливаться у банкомата по дороге домой.
– Инга, ты случайно не... – Но она уже видела свирепое выражение на лице Инги. – Нет, конечно, ты не... – Тесс вручила ей сорок фунтов. – Большое спасибо, Инга.
– Не за что, не за что, – поспешно ответила. Инга и выскочила из комнаты.
Но если Инга не брала эти деньги, то кто?
Глава 27
Тесс нравилось ощущать босыми ногами приятное тепло прованской плитки на полу, когда она заваривала по утрам чай. Кухня была самым уютным помещением в их доме. Пока закипал чайник, она услышала, как почтальон просунул в дверь почту. Он пришел сегодня раньше, чем обычно. Она отдернула желтые шторы на двустворчатом окне до пола, ведущем в сад, и пошла забрать письма, пока заваривается чай. Открытка от ее матери, которая съездила на однодневную экскурсию, несколько счетов и банковское подтверждение. Она собралась уж было отложить его на потом, когда почувствует себя бодрее. Но это же ничего не изменит.
Она вскрыла конверт и сразу же посмотрела на нижнюю строку – минус, как обычно. И тут ее внимание привлекла одна странность. Три раза с ее счета снимали по десять фунтов, и это продолжалось не один день, а три месяца.
Она взяла поднос с чаем и поднялась наверх. Может быть, Стивен что-нибудь подскажет? По дороге она заметила, что дверь в комнату Люка открыта, и решила зайти к нему и поцеловать. Он редко просыпался так рано. Обычно его всегда собирали в дикой спешке, надевали одежду, впихивали завтрак и выталкивали в дверь, чтобы он вовремя оказался в школе.
Он уже встал, оделся и сидел за компьютерным столом, который они купили ему на Рождество. Он играл в какую-то игру, и был совершенно поглощен ею. На этот раз это был не его любимый «Нинтендо».
– Что это? – спросила она, проводя рукой по его волосам и целуя в темную макушку. – Я раньше никогда ее не видела. Это новая?
К ее удивлению, его первым движением было спрятать игру. Тесс взяла ее в руки. На ней все еще была приклеена цена – 66.99 фута. Он не мог скопить такую сумму из своих карманных денег. Страшное предчувствие охватило ее.
– Люк, это твое?
– Она продавалась за полцены. Я купил ее на свои карманные деньги. Она вовсе не стоила столько, сколько написано на этикетке. Честно. – Тесс прошла к комоду, где стояла копилка с тремя мудрыми обезьянками. Она была полна.
– Люк, скажи мне правду, где ты взял деньги?
Сын вспыхнул. Он всегда был ужасным лгунишкой, даже когда был совсем маленьким, и тогда пытался уверить ее, что это не он сломал игрушку другого малыша.
– Люк, скажи мне правду, ты вынимал деньги из моего кошелька? Ты использовал мою кредитку?
Сын с жалким видом мотал головой.
– Пожалуйста, Люк, скажи правду. Я же знаю, что не снимала деньги. Мне придется пойти и спросить папу и Элли, может, это они сняли?
– Я взял, прости меня. Я думал, ты не заметишь, – разрыдался Люк.
– Но это же нечестно. Это воровство, Люк.
– Что нечестно? – Стивен вошел в комнату в поисках Тесс.
– Люк брал деньги из моего кошелька, чтобы купить игру.
Стивен пришел в ужас.
– Люк, это правда?
– Всего несколько раз.
– Не важно, сколько раз, один или несколько, – сердито ответил Стивен. – Это нечестно.
– Но вы тоже виноваты в этом, – огрызнулся Люк, в его голосе звучала непокорность, которую им еще не приходилось слышать. – Вы оба заняты только своими проблемами, у вас не остаегся на нас времени. Вас вообще не волнует, что мы делаем, только бы не попадались вам на глаза.
Его слова ударили по больному. Она и без того раскаивалась, что оставила их одних, когда протекла крыша. Не понимая, что делает, она подошла к Люку обняла, и он прижался к ней.
– Ради бога, Тесс, ты же поощряешь его!
Но Тесс угадала страх и уязвимость за бравадой Люка, и ее сердце сжалось. То, что сказал сын, – правда. В последнее время все ее внимание было поглощено выяснением отношений со Стивеном.
– Не думай, что тебе все это сойдет с рук только потому, что твоя мама слишком мягка с тобой. Ты отнесешь игру назад в магазин и расскажешь там, как ты ее приобрел. Потом попросишь их вернуть деньги. Ясно? Пойдешь сегодня сразу после школы. И я запрещаю тебе ходить в гости к Тому и Бену в следующем месяце.
– Стивен, погоди. – Тесс положила руку ему на плечо. – Конечно, он должен отнести ее в магазин, но не должен объяснять им, почему.
Стивен стряхнул ее руку с плеча.
– Оставайся здесь до выхода в школу. Я хочу поговорить с твоей мамой.
В спальне Стивен раздраженно заговорил:
– Ты могла бы, по крайней мере, поддержать меня, Тесс. Это же серьезно. Ты не знаешь, чем это может кончиться.
– Согласна. Но я считаю, что это может быть крик о помощи.
– Избавь меня от всей этой ерунды. Ты всегда потакаешь ему. Слушай, если ты так уверена, что правильно воспитываешь его, чудесно. Справляйся сама. Не буду вмешиваться.
Лежа в кровати, она вспомнила о трех вещах, которые являются причинами разводов: секс, деньги и дети. Три из трех. Прекрасно!
Когда на следующее утро Стивен спустился вниз приготовить кофе, Люк лежал на диване и смотрел телевизор, как и всегда в субботу.
Стивен сел на краешек дивана.
– Ну как, – осторожно спросил он, его вчерашний гнев испарился, – ты отнес игрушку в магазин?
Люк ответил не взглянув на него:
– Да, папа.
– Они вернули тебе деньги?
– Да, папа, они в конверте на буфете.
У Стивена хватило такта не спрашивать, объяснил ли Люк причину возврата.
– Почему ты так поступил, Люк? – Он обнял сына. Люк прижался к нему, как маленький:
– Я не знаю пап, я, правда, не знаю. Мне хотелось, чтобы вы обратили на меня внимание. Может быть, я испугался. Мне кажется, мы уже больше не такая семья, как были. – Он с тревогой взглянул на отца. – Ты думаешь, я оправдываюсь?
Стивен погладил его по темной голове, вздрогнув от боли. Люк не заслужил этого. Единственное, что нужно от родителей, – это стабильность, и именно в этом они ему отказывают. Но как можно дать другому ощущение безопасности, если сам не чувствуешь ее?
Тесс быстро оделась, подавляя раздражение: Стивен так и не принес чай. Может быть, он увлекся, зачитался какой-нибудь статьей в газете? Иногда она думала, что газеты – враги семейной жизни. Ей даже была известна одна супружеская чета, которая перестала выписывать газеты, потому что из-за них не успевала общаться с детьми.
Внизу, на кухне, она потрогала чайник – холодный. Стивен даже не вскипятил его. Рядом, в гостиной, она услышала звук телевизора и открыла дверь, чтобы высказать ему свое возмущение. Но вид Стивена и Люка, их головы рядом, остановил его. Ее сердце сжалось. Как сложна любовь: то совершенна, то через минуту полна изъянов.
– Всем привет. Давайте-ка одевайтесь, а я пока приготовлю завтрак. – Потом интуитивно добавила: – Люк, милый, как ты смотришь на то, чтобы сходить куда-нибудь со мной и с папой?
– Частный просмотр в следующую пятницу. – Джозефина облокотилась на дверь офиса Стивена, демонстрируя ему свои длинные ноги. – Хьюго не может, а ты получишь представление, как организуется выставка.
Стивен сидел за столом, стараясь сосредоточиться на своем маркетинговом плане. Перед ним до сих пор стояло встревоженное лицо Люка, обращенное к нему. По крайней мере, суббота прошла неплохо. Так трогательно: совместное поедание «Биг Мака» и просмотр какого-то посредственного фильма, очевидно, много значили для него.
Джозефина ждала его ответа. Иногда Стивену казалось, что она прилетела с далекой планеты, где все хорошо одеты и воспитаны, где все блистательно и невозмутимо. Деньги не все объясняют – тут должен быть особый склад ума.
– Звучит интересно. Но я должен посоветоваться с Тесс. – Тень раздражения омрачила утонченные черты Джозефины. Тесс, всегда эта чертова Тесс.
– Почему бы тебе и ее не пригласить? – предложила Джозефина. Она была уверена, что Тесс будет чувствовать себя не в своей тарелке на этом полном знаменитостей просмотре. – Я уверена, она будет в восторге.
– Хорошо, может быть, так я и сделаю.
– А что за художник этот Гроджик? – спросила Тесс, отпивая кофе.
Первым ее побуждением было сказать «нет», но она расценила это как проявление трусости. Кроме того, она понимала, что приглашение – что-то вроде оливковой ветви, протянутой Стивеном, и он совершает вполне осознанные усилия вовлечь Тесс в свою жизнь. Только ради этого стоит пойти.
– Я не слишком много знаю о нем. Только то, что он внесен в список претендентов на «Тернер прайз».
– Что это значит?
– Что он молод. Они должны быть не старше пятидесяти лет, кажется.
Тесс улыбнулась от такого определения молодого возраста. Элли считает, что человек становится старым уже в двадцать один год.
– Экспериментатор, акулы на крыше и все такое. Кусочки старинных зданий, законсервированные внутренности.
– Я читала об одной художнице, – вставила Элли, – которая хранила свои экскременты.
– Спасибо, Элеонор, – строго сказала Тесс, – не за столом.
– Ну, не до такой степени, – успокоил ее Стивен. Тесс поднялась:
– Прямо не могу дождаться. Где и когда?
– С шести до девяти. Галерея Семприни, улица Корк.
– О мам, – заметила Элли, – это же эпицентр художественного мира. Может, купите там что-нибудь?
– Я не могу себе этого позволить. Хотя акула, вставленная в нашу крышу, была бы очень кстати: у нас там как раз дырка для нее.
Тесс взглянула на часы, спускаясь по улице Корк в полседьмого. Поскольку она почти ни с кем не была знакома, ей не хотелось приходить слишком рано. Наконец она набралась смелости и вошла. У двери ее приветствовали две тонкие блондинки, похожие на сестер из аристократического семейства. Конечно, работа в художественных галереях была тем самым теплым местечком для девушек из высшего общества, которым еще не посчастливилось встретить своего принца. Одна из них поискала ее имя в списке приглашенных.
– Как, вы сказали, ваше имя?
– Тесс Брин... – Господи, неужели Стивен не сказал, что она придет? – Или, может, Джилфилан.
Девушка с подозрением посмотрела на нее.
– У вас, случайно, нет с собой приглашения?
– Тесс, дорогая! Как я рада тебя видеть! – Она обернулась и увидела свою свекровь, Стеллу, в необычайно веселом настроении. – Идем к нам. – Она наградила девушек у двери покровительственной улыбкой. Потом взяла с подноса шампанское и передала Тесс.
– Я и не знала, что вы в Лондоне, – сказала Тесс, устраиваясь в уголке немного в стороне от толпы, которая набилась в крошечную галерею. – Джулиус здесь?
– Нет, он остался дома. Я приехала потому, что моя старая школьная подруга больна. В нашем возрасте читаешь колонки с объявлениями о смерти, словно перелистываешь свою записную книжку с телефонами. Поэтому решила приехать, так, на всякий случай. Но совершенно случайно наткнулась на дорогого Дункана в «Браунсе», – она указала на немолодого джентльмена, – и он уговорил меня прийти сюда. Теперь позволь представить тебя нескольким лицам. – Она повернулась к разношерстной группе художников и скульпторов и назвала их имена. Тесс смутно помнила одно или два. – Мы только что обсуждали абсурдные правила этого «Тернер прайза» – до пятидесяти лет, только подумайте, как будто талант пропадает с возрастом. Посмотрите хотя бы на Джулиуса.
– А! – вмешался маленький шотландец. – По-моему, мы все здесь – просто старые снобы. Надо же поощрять молодых. Как иначе найдешь таких гениев, как мистер Гроджик? – Он взмахнул рукой, едва не выбив бокал из руки Тесс. Все огляделись в поисках примера работы художника: непонятные части каких-то огромных механизмов, вещи, похожие на корабельные люки и иллюминаторы. Все картины выполнены в различных оттенках индустриально-серого цвета.
– Итак, каково ваше мнение о поразительных способностях мистера Гроджика? – Тесс узнала сатира-шотландца в человеке, который обратился к ней. – Кстати, меня зовут Дункан Макшейн.
– Ведущий шотландский колорист, – учтиво подсказала Стелла.
– Спасибо, Стелла. Я сам могу себя представить. В любом случае, как я могу состязаться с подобным дарованием? – Он отпил шампанского. – Боже, я ненавижу это. Почему они не могут соблюсти приличия на этих шикарных собраниях? Мистер Гроджик учился в школе живописи в Глазго, понимаете? Это не английский художник, это шотландский художник.
Тесс пригубила вино, благодарная за то, что он забыл вопрос в потоке собственного красноречия, но не тут-то было. Он снова обернулся к ней, глаза зловеще сверкнули.
– Ну-ну, юная леди, каков ваш вердикт?
– Боюсь, я не эксперт. Похоже на крышки для люков.
Дункан Макшейн прыснул:
– Вот – проницательная женщина! – Он обнял Стеллу, даром, что она возвышалась над ним на добрых шесть дюймов. – Знаешь, Стелла, она напомнила мне тебя в былые дни в Нортумберленд Ворф. Стелла всегда крепко стояла на земле. Если мы слишком долго говорили об искусстве, она объявляла, что пойдет хорошенько отдраит кухню, возвращая нас к реальности, так сказать.
Стелла рассмеялась при воспоминании об этом:
– Только когда вы становились очень уж напыщенными.
Тесс улыбнулась. Эту игру своей свекрови ей не приходилось наблюдать раньше.
Перед входом в галерею Джозефина немного задержала Стивена.
– Там будет сегодня немало критиков и покупателей, но только один действительно что-то смыслит, Рональд Ваймен из «Санди лидер». Он может создать имя художнику единственной статьей. Ты должен, обязательно побеседовать с ним, но будь осторожен: он – поклонник абстрактной живописи и с подозрением относится к живописи образной. Если он спросит что-нибудь о твоем стиле, не говори ничего конкретного.
Стивен кивнул, толкая дверь и пропуская ее вперед.
Даже в галерее, полной знаменитостей, вид Джозефины Квинн, высокой, в великолепном, сшитом на заказ черном пиджаке, привлек всеобщее внимание. Первая, кого она с раздражением заметила, была Тесс, как ни удивительно, восторженно смеявшаяся и чувствовавшая себя вполне комфортно среди стоявших у двери.
Худая элегантная женщина отделилась от группы и подошла к ним.
– Мама! – Стивен поцеловал ее в щеку. – Что ты тут делаешь? Ведь это собрание вовсе не в твоем вкусе.
– О, мы тут отлично проводим время, правда, Тесс?
Тесс присоединилась к ним, согласно кивая.
– Привет, дорогой, я уже давным-давно тебя дожидаюсь.
Какое-то время они стояли все вместе тесной группой, пока Джозефина не заметила зажатого в углу Рональда Ваймена.
– Надеюсь, вы не возражаете, если я заберу у вас Стивена на одну минуту? Мне хотелось бы познакомить его кое с кем.
Стелла посмотрела им вслед, прищурясь.
– Кто эта жуткая женщина?
– Стивен работает на нее. Это знаменитая Джозефина Квинн.
– Мне не нравятся ее собственнические манеры. – Стелла проводила их взглядом. – И, думаю, тебе тоже, дорогая?
«Если бы она только знала», – подумала Тесс. В это время к ним снова подскочил Дункан Макшейн.
– Пойдем, Стелла, пообедаем. – Он повернулся к Тесс: – Вы тоже пойдете, надеюсь?
– Стивен только что пришел, думаю, ему захочется посмотреть выставку. Может быть, мы подойдем позднее.
– Почему бы и нет? – улыбнулась Стела. – Мы в «Браунсе» – тут неподалеку.
Когда они ушли, Тесс в первый раз за вечер осознала, что в действительности она ни с кем здесь не знакома. Подошел официант с подносом. Она достаточно много выпила. Но кому какое дело? Еще один бокал, какая разница? Она взяла шампанское и направилась в сторону Стивена и Джозефины, разговаривавших с мужчиной в пурпурном вельветовом костюме с длинными свисающими усами. Он выглядел так, как и замыслил, – его легко можно было бы спутать с Сальвадором Дали.
Стивен стоял, повернувшись к ней спиной, и не заметил ее приближения, хотя она готова была поклясться, что Джозефина заметила. Чувства, которые Тесс испытывала сейчас по отношению к Джозефине, никак нельзя было бы назвать сестринскими. Она сделала еще рывок и нырнула.
– Всем привет! Как вечеринка? Как, по вашему, подобное сборище означает успех?
Джозефина улыбнулась ей снисходительно.
– Успех, если художнику выпадает шанс побеседовать с Рональдом Вайменом. – Ее тон говорил о том, что Тесс только что загубила счастливую возможность, выпавшую Стивену.
– Простите, Рональд, – извинился Стивен. – Вы еще не знакомы с моей женой. Тесс, это – Рональд Ваймен.
– Ну, миссис Джилфилан, вы, наверное, уже все тут осмотрели. Мы как раз говорили о том, какое впечатление произвели на нас эти работы. Художник берег индустриальную вещь, размещает в нейтральном окружении и при этом заставляет вас ощутить силу и значимость вещей самих по себе. Что вы думаете о работах мистера Гроджика?
Тесс вспомнила слова Дункана Макшейра о Стелле.
– Сказать по правде, мне хочется пойти и хорошенько отдраить кухню.
Ваймен рассеянно улыбнулся:
– Вот мнение домашней хозяйки. Интересная точка зрения.
Тесс поняла, что ей не нравится ни Рональд Ваймен, ни его вывод о том, что она является бесполезным приложением к Стивену.
– Конечно, мнение домашней хозяйки не в счет в компании маститых критиков.
– Тесс, – перебил ее Стивен, – нам пора.
Но Тесс собиралась высказаться:
– Честно говоря, я думаю, что это просто груда мусора, но я ведь домохозяйка, поэтому кого волнует то, что я думаю?
Стивен твердо повел ее к дверям. Джозефина наблюдала за ними с едва заметным удовлетворением. Стивен грубо захлопнул за ней дверцу машины.
– Ты вела себя, как дура, и из меня сделала дурака.
– Брось, Стивен, этот человек – просто надутый мерзавец.
– Полезный мерзавец.
Тесс внезапно протрезвела.
– Раньше ты так не думал. Тебе всегда нравился Джулиус за то, что он плевать хотел на художественную элиту.
Стивен нажал на газ так, что старик, переходивший по зебре дорогу, едва успел вскочить на тротуар.
– Да, но, возможно, я изменился. У меня скоро выставка, ты помнишь?
Тесс уставилась прямо перед собой. Она собиралась предложить ему присоединиться к Стелле и ее приятелям в «Браунсе», но теперь передумала.
Поездка домой прошла в напряженном молчании. Тесс с несчастным видом смотрела в окно. Она уже собиралась заговорить, когда они свернули с Кингз Роуд на свою улицу и увидели полицейскую машину, припаркованную у их дома. Дверь была открыта, и молодая женщина-полицейский стояла, опираясь на их балюстраду и переговариваясь по рации. Тесс схватилась за ручку дверцы.
– Боже мой, полиция в нашем доме! Что здесь происходит?
Но не успела она вылезти из машины, как к ним подбежала Элли, с лицом белее, чем ее футболка.
– О мам, слава богу, вы вернулись! Это Люк. Его поймали за воровство в магазине.
Стивен хлопнул дверцей машины.
– Во что он, черт возьми, решил поиграть на этот раз? Он ведь раскаялся, что брал у тебя деньги. Он обещал мне, что больше никогда не будет так поступать.
– Я не знаю! – крикнула Тесс, подбегая к крыльцу. – Давай вначале выясним, что произошло.
Но весь их гнев мигом улетучился при виде Люка. Тот уныло сидел на диване, обхватив руками колени, не поднимая глаз. Тесс ни разу еще не видела его таким несчастным. Она села рядом.
– Вы можете рассказать нам, что именно произошло? – спросила она женщину-констебля, севшую напротив.
– Он и другие ребята играли на игровых автоматах в «Арндейл Центре» в Бэнгсворте. Двое или трое из них зашли в обувной магазин, и, пока другие отвлекали внимание продавца, ваш сын украл вот это. – Она продемонстрировала прозрачную пластиковую сумку с парой кроссовок. На них была цена 84.99.
Тесс взяла кроссовки и внимательно осмотрела.
– Но ведь это не его размер, – сказала она в смутной надежде, что, может быть, вышла какая-нибудь идиотская путаница. – Он носит пятерку, а это тройка. Он даже не сможет засунуть туда ногу.
– Мистер и миссис Джилфилан, можно мне переговорить с вами наедине? – Женщина-полицейский осторожно забрала кроссовки из рук Тесс.
– Конечно. Элли, побудь с Люком. – Они прошли на кухню и закрыли за собой дверь.
