Текст книги "Враг народа. Академия красных магов (СИ)"

Автор книги: Мэри Блум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

Глава 14. Прогулка по Москве

– Девушки, – галантно начал Влад Голицын, пройдясь взглядом между Ларой и Ниной, – мое восхищение, вы стали еще прекраснее за лето.

Обе едва не поморщились, не вдохновившись комплиментом. Словно не заметив, он повернул голову к Лёне, однако руки не протянул.

– Леонид…

Тот нехотя кивнул, тоже не протягивая руку.

– И прекрасная незнакомка, – добавил Голицын, глядя на Розу, – чьего имени я еще не знаю.

– Роза, – она слегка смутилась.

– Влад, – он слегка поклонился.

В явном контрасте со всей этой светской вежливостью, его взгляд насмешливо мазнул по Генке и мне.

– Отлично вы устроились, ребята… – ухмыльнулся он и неторопливо обвел глазами весь наш стол. – Ну что ж, очень приятно. Друзья моей подруги – мои друзья.

– А что, у тебя здесь есть подруга? – Лара с сомнением вздернула брови.

– Верно, – легко согласился он. – Точнее сказать, дама сердца.

– Если оно у тебя есть, – сухо заметила Нина.

В следующий миг Голицын повернулся к ней.

– Чуть не забыл… Вдруг понял, что не поздравил тебя с помолвкой…

Засунув руку в карман, он вытащил оттуда изящную бархатную коробочку и с легким стуком поставил перед ней. Нина с досадой поджала губы, однако не особо удивившись. Удивлялся сейчас я: да сколько ж у нее ухажеров? Стоило только с ней разговориться, как кто-то сразу подваливал. Но, судя по ее лицу, этот тоже был не у дел.

– Не откроешь? – он кивнул на коробочку.

Вместо ответа она сцепила руки на груди.

– Будь любезен, – в ее голос появился лед, – забери это.

Будто не услышав, Влад открыл коробочку сам. Внутри, переливаясь золотом, лежало изящное кольцо с овальным оранжевым камнем, сияющим в свете столовой.

– Одно слово, – сказал он, ставя открытую коробочку перед Ниной, – и я избавлю тебя от этого недоразумения.

Его рука небрежно махнула в сторону белобрысого с гипсом, который сейчас вовсю сверлил глазами наш стол, однако пока не рвался подходить.

– Нет, – без раздумий ответила Нина.

– Неправильное слово, – спокойно заметил Голицын и, развернувшись, пошел к своему месту.

– Кольцо забери, – холодно бросила Нина ему в спину.

– Это подарок, – отозвался он, уходя все дальше.

Кольцо осталось на столе, ярко сверкая, словно притягивая к себе солнечные лучи. Казалось, в оранжевых прожилках овального камня пылало пламя.

– Это что было-то? – я поднял глаза.

– Ну прояви хоть немного тактичности, – проворчала на другой стороне стола Роза.

– И так понято ж! – фыркнул Генка.

– И ты прояви, – с нажимом произнесла она.

Конечно, и так понятно – но мне хотелось послушать, как здесь это объяснят.

– Кто же виноват, – сказала Лара, возвращаясь к своему салату, – что некоторые парни не слышат слова “нет”. Надеюсь, – ее глаза скользнули по мне, – ты не из таких?

– Все, хватит, – поморщилась Нина.

На некоторое время над скатертью повисла тишина – лишь звякали ложки, задевая тарелки, и вилка напротив с хрустом накалывала зеленые листы. За столом, где до этого было просто отлично, вдруг стало неуютно. Уже второй раз за утро этот Влад Голицын портил атмосферу. Следом за спиной раздались суетливые шаги, и к нам подлетел белобрысый с гипсом, решив допортить атмосферу окончательно. Определенно, меня уже начинало раздражать количество ее ухажеров.

– Нина, – сурово начал он, впившись глазами в кольцо, – чего он хотел?

– Если коротко, – Нина неожиданно усмехнулась, – занять твое место.

Его лицо аж перекосило, как от острого приступа зубной боли.

– Верни кольцо! – процедил он.

– А верни сам, – Нина прищурилась, – сделай для меня хоть что-нибудь…

– Да, – со смешком подхватила Лара, – рискни второй рукой…

Белобрысый медленно перевел взгляд с одной на другую, потом открыл рот с таким видом, словно хотел смачно выругаться, а потом молча развернулся и ушел. Злосчастное кольцо осталось сиять на столе – ему явно посвятили больше внимания, чем оно, в принципе, заслуживало. Решив сменить тему, я повернулся к Лёне, который как раз мне кое-что задолжал.

– Кстати, а где мой талисман?

– Талисманов не существует, – наставительно произнес он.

Спорить не было желания. Засунув руку в карман, Лёня достал оттуда мешочек, в котором вчера унес мой антрацит, и аккуратно развязал тесемки. Среди бархатных стенок внутри блестели чернотой кривые сколы моего талисмана. Я потянулся за ним, однако Лёня внезапно отодвинул мешочек.

– Как думаете, – он пытливо оглядел всех нас, – сколько тут БЭМ?

– Не драгоценный, – заметила Лара, рассматривая сияющую черноту. – БЭМ двести-триста, наверное. Максимум пятьсот…

Лёня громко хмыкнул.

– Это личный артефакт… – Нина подперла подбородок рукой. – Вот к чему ты клонишь? Около тысячи?..

– Потрогайте, – вместо ответа он протянул антрацит, не вынимая его из мешочка.

Ничего не понимая, я коснулся своего талисмана, прекрасная зная, что почувствую.

– Твердый и холодный, – перечислил я. – Как и всегда.

– Холодный, – подтвердила Нина, коснувшись черной грани следом за мной.

Генка с любопытством засунул руку в бархатные стенки и тут же ее отдернул.

– Предупреждать же надо! – воскликнул он, размахивая пальцем в воздухе и дуя на него, словно обжег. – Не у всех же гипотетические сто!..

– Тут больше четырех тысяч БЭМ! – Лёня триумфально сверкнул глазами за стеклами очков. – Хватит, чтобы взорвать столовую, убить целый взвод!

Ну вот что у него за сравнения? Я этот уголь просто на удачу ношу.

– Откуда тут вообще БЭМы? – я вытащил свой антрацит из мешочка.

– Это у тебя надо спросить, – отозвался Лёня, – ты его напитал. Но вот что странно, – он вновь напустил загадочный вид, – личный артефакт редко бывает больше тысячи БЭМ. Даже самые одаренные редко носят с собой больше… У тебя сколько? – спросил он у Нины.

– Около двух тысяч, – ответила она, задумчиво разглядывая антрацит на моей ладони. – Никогда не видела, чтобы уголь был личным артефактом…

– А что это вообще? – спросил я.

– Предмет, чаще всего украшение или аксессуар, – как по учебнику заговорил Лёня, вероятно, уже наизусть освоивший всю артефакторику, – которому маг регулярно отдает переизбыток сил, чтобы они не навредили ему. Личный артефакт забирает излишки магии, когда они не нужны, и позволяет подпитываться ими при необходимости. В условиях усталости, физического или духовного истощения… Обычно это драгоценные камни, причем у каждого свои, а для оправы используют золото, серебро, платину.

Словно демонстрируя сказанное, Нина показала на свои серебрянные серьги с крупным камнем, похожим на черное граненое стекло.

– А у вас всех такое есть? – я с интересом прошелся глазами по остальным.

Вместо ответа Лара показала на свои изумрудные серьги. Роза тряхнула красной нитью на запястье, на которой болтались шарики металла, а Генка неожиданно отвернул ворот гимнастерки, показывая круглую золотую брошь, которую носил вовнутрь, вероятно, чтобы ее не видеть.

– Подарок от папаши, – пояснил он, – чтобы я не сдох раньше времени…

Оранжевый камень на его броши был точно таким же, как и на кольце, которое все еще лежало около тарелки Нины.

– Фирменный Голицынский янтарь… – рассеянно заметила Лара.

Опять над столом повисла тишина. Время уже подходило к концу завтрака, солнце за окном поднималось все выше, как бы советуя не терять этот день. В конце концов, к шести вечера уже надо вернуться, а в Москве было что и главное с кем посмотреть. Засунув свой талисман в карман, где ему всегда было место, я подхватил поднос. Тут же засобирались и остальные. Вскоре за нашим столом осталось только кольцо, одиноко сверкая фирменным Голицынским янтарем.

– Насчет Москвы все в силе? – спросил я у Нины, поймав ее чуть в сторонке от остальных.

– Конечно, – ответила она. – С чего хочешь начать?

– С Красной площади…

– А есть такая магия, – спросил я, – чтобы оживлять мертвых?

Мой взгляд с любопытством прошелся по мавзолею, у входа в который стояла нарядная очередь, словно все пришли к другу на праздник. Интересно, как бы они отреагировали, если бы этот друг вдруг вышел им навстречу?

– Даже если бы и была, – усмехнулась Нина, – вряд ли бы она оказалась сильно востребованной. Тут и живым-то тесно, – синие глаза показали на Кремль. – Да и к тому же обычно живые предпочитают других живых видеть мертвыми, а не наоборот…

До Москвы мы добрались довольно быстро и без приключений. Пересекли зеленый парк академии, прошли мимо серого здания казармы и приблизились к пропускной будке около массивных железных ворот – с окошком снаружи и солдатом внутри, который деловито уточнил цель нашего ухода, попросил показать документы, а после вписал наши имена в толстую тетрадь. Правда, Нине хватило студенческого билета, мне же пришлось предъявить паспорт.

– Скоро и тебе дадут студенческий, – обнадежила она. – Этого будет вполне достаточно.

Покинув территорию, мы направились к станции “Царицыно”, которая находилась совсем близко к академии, будто для удобства студентов – по крайней мере, тех, кого возят не на машине. Подошедший поезд домчал нас до Курского вокзала, а оттуда мы добрались до Красной площади.

– Смотри, – вернула мое внимание Нина, – это собор Василия Блаженного. Мои родители здесь венчались. Правда, внутри сейчас музей…

Причудливые башенки в другом конце площади напоминали сказочный дворец. С противоположной стороны, словно соединяя старое и новое, по рельсам гудел трамвай. Мощные стены Кремля приковывали взгляд, заставляя задаваться вопросом, а что там за ними.

– А это куранты, – моя спутница показала на большие часы на одной из башен. – У них очень долгая история…

Но больше всего удивляло небо – оно тут казалось огромным, даже бесконечным. И город был таким же, обещая что-то интересное за каждым поворотом. И гулять по нему в выходной день с девушкой было просто великолепно. Любопытно изучая все вокруг, то и дело мой взгляд замирал на говорящей Нине. В легком синем платье под цвет ее глаз, с сумочкой на одном плече и аккуратной русой косой на другом, здесь она была гораздо ближе, чем в академии. Руку протяни – и можно приобнять. Однако имелась вероятность, что за это руку мне сломают.

– А это ГУМ, – Нина кивнула на роскошное здание напротив. – Государственный универсальный магазин. Правда, сейчас внутри…

Когда я точно так же показывал моей последней девушке Сталинск, рассказ о достопримечательностях уложился в пару минут, а самым популярным маршрутом для прогулок тогда оказался подземный тоннель у проходной завода, соединявший рабочий район, где жил я, и элитный, где жила она. Москва же будто подкидывала неизмеримое количество вариантов – куда свернуть, на что посмотреть, о чем послушать. Я просто поражался, сколько всего нового предлагала жизнь, и мне хотелось освоиться в этой новой жизни как можно скорее.

Нина рядом перевела дыхание, и я решил воспользоваться паузой.

– Может, посоветуешь, как быстро научиться магии?

– Во-первых, – она улыбнулась, даже не удивившись вопросу, – ты уже умеешь больше, чем большинство. Менталистика считается одним из самых продвинутых разделов магии, который доступен только единицам… А во-вторых, не надо торопиться. Если спрашиваешь мое мнение, я бы посоветовала начать с медитаций.

– Это чего?

– Правильный настрой мозга, чтобы легче концентрироваться. Многие этим пренебрегают, но, на мой взгляд, это самое полезное. Особенно для таких, как мы… Можно еще татуировку сделать, – подумав, добавила она.

В памяти живо всплыла причудливая пирамидка со странными символами на животе у Генки.

– Какую, например? – спросил я.

– Вообще, – сказала Нина, шагая рядом, – это очень индивидуально. Я бы посоветовала что-то для усиления стихии или для повышения концентрации. Но твоя стихия пока не проявилась, так что нет смысла торопиться.

– А у тебя есть?

Она молча кивнула.

– И где? – я с любопытством скользнул глазами по ее стройной талии.

– Под правой лопаткой, – ответила она.

– Покажешь?

Синие глаза мигом прищурились, пытливо глядя на меня.

– Если вдуматься, твой вопрос переходит грань приличий…

– Мой вопрос всего лишь вопрос, – заметил я. – Это ты во что-то не то вдумалась…

Секунда – и она улыбнулась как ни в чем не бывало, явно давая понять, что мне не удастся ее смутить. Что ж, проверим.

– А вообще я бы на твоем месте, – невозмутимо продолжила Нина, – не переживала насчет магии. До поступления в академию практически никого серьезно не учат. Магия довольна опасна, пока разум недостаточно окреп. Так что остальные первокурсники умеют не намного больше тебя.

Ну да, я видел на экзамене, насколько не намного больше – особенно, когда с их ладоней срывались то искрящие молнии, то потоки огня.

– А чего ты вообще хочешь? – вдруг спросила Нина, украдкой наблюдая за мной. – От магии, от жизни…

– Ну чего хочу, – озорно протянул я, – хочу, чтобы моя магия достигла такого уровня, чтобы я смог выдать себя за товарища Сталина. Выдам и буду жить припеваюче!

Пару мгновений моя спутница рассеяно смотрела на меня, а затем расхохоталась.

– А если серьезно? – отсмеявшись, спросила она.

– Стану самым влиятельным человеком в стране, – тем же тоном продолжил я. – А если подумать, то так и до мира недалеко, а то и еще дальше.

– Ты что думаешь, что можешь стать богом? – вновь прищурилась Нина.

– Ну а что, – хмыкнул я, – примеры уже были. Или считаешь, что, чтобы стать богом, нужно обязательно усы отрастить?

– Вообще за такие шутки могут и кое-куда отправить, – она покачала головой. – Так что очень советую завести привычку не озвучивать мысли. По крайней мере, не все.

А то у меня такой привычки нет – просто хочу тебе понравиться.

Незаметно за разговором Красная площадь осталась позади.

– Что еще хочешь посмотреть? – с улыбкой спросила Нина.

– А у тебя есть любимое место?

Она кивнула, казалось, чуть удивившись вопросу.

– Покажи мне его, – попросил я.

– Это далеко.

– Тем лучше…

Немного пройдясь среди домов, мы приблизились к одному, на углу которого красовалась большая красная “М”.

– Метро, – пояснила моя спутница. – На нем можно быстро перенестись из одного конца города в другой.

– А магией такое можно?

– Если и можно, – отозвалась она, подходя к двери, – то этим секретом еще не поделился никто. Сюда же может спуститься каждый.

На входе я купил два билета, не позволив ей платить. Вообще-то я нормально зарабатывал на заводе – во всяком случае на пару билетов метро точно хватило. Следом мы спустились вглубь станции “Охотный ряд”. Под просторным бетонным сводом все сверкало новизной. В длинном темном тоннеле поблескивали рельсы. Ожидая поезда, по платформе расхаживала огромная толпа наряженных людей. Общая эмоция так и сочилась, наполняя воздух ярко-оранжевыми волнами любопытства – метро и для жителей города пока что было чудом.

Внезапно из глубины тоннеля раздалось гудение, становясь с каждым мгновением все громче и ближе. Поток людей воодушевленно хлынул к краю платформы, растолкав нас с Ниной в разные стороны. Пока она не исчезла среди чужих спин, я схватил ее за руку и потянул к себе. Поезд подъехал, двери распахнулись, и вместе со всеми мы втиснулись внутрь и даже приземлились на два свободных места в центре вагона.

Поезд снова тронулся. За окном замелькали темные стены, а потом и вовсе чернота. Свет был только в вагоне, как бы предлагая рассматривать не то, что снаружи, а тех, кто внутри или рядом.

– Можешь уже отпустить, – сказала Нина.

Я все еще продолжал сжимать ее ладонь, отлично помешавшуюся в моей.

– Боюсь потеряться, – отозвался я, не планируя пока ее отпускать.

– Тогда бойся как-то убедительнее, – с иронией заметила она.

– Просто мне нравится тебя касаться.

Несколько мгновений синие глаза смотрели на меня – одновременно изумленно, растерянно и как-то скептически.

– Я даже не знаю, – после паузы заговорила Нина, – что на это сказать…

– Скажи, что тебе тоже, – посоветовал я.

Вместо ответа она опустила глаза на мою руку, изучая так внимательно, словно там было что-то интересное. Помедлив, осторожно коснулась рубца на моем запястье, будто проверяя, настоящий ли он.

– Откуда?

– Обжегся, – ответил я, – когда в первый раз подошел к домне. По глупости.

– Будь осторожнее, – она плавно провела пальцем по рубцу, – там, куда ты попал сейчас, глупостей лучше не совершать, – и мягко вытянула свою ладонь.

Остановки стремительно сменялись, люди входили и выходили – неизменным оставалось только любопытство, которым, казалось, дышал весь вагон. Совсем скоро вышли и мы на станции “Парк культуры” и, проехав город под землей, теперь немного прогулялись уже по земле – до огромного парка культуры и отдыха, где из одной толпы сразу же нырнули в другую. Из громкоговорителей звучала музыка. Зеленые аллеи уводили в разные стороны, предлагая множество маршрутов. Вдалеке маячили парашютная вышка и колесо обозрения. По тропинкам бегали дети, бродили влюбленные парочки, а на ближайшей скамейке под гитару галдела большая компания друзей, проводящих вместе воскресный день.

– Люблю этот парк, – задумчиво произнесла Нина. – Тут легко расслабиться и без всяких медитаций…

Разговаривая, мы направились вглубь зеленых аллей. И людей, и развлечений с каждым шагом становилось только больше. Вокруг продавали мороженое в стаканчиках, лимонад и квас, а на углу стоял небольшой киоск с окошком и надписью сверху “Горячая Московская котлета”. Оттуда с круглыми булочками в руках, между которыми и правда лежала котлета, отходили довольные жующие посетители.

– Разреши мне тебя угостить, – вдруг сказала Нина. – Это очень забавно и вкусно…

Такое чувство, что пыталась занять мне руки. Тем не менее я не стал отказываться. Немного постояв в очереди, мы взяли две спрятанные в булочки котлеты, которые и правда оказались горячими, словно только с печи.

– А в Америке они называются гамбургерами, – заметила Нина, осторожно откусывая.

– А ты что была в Америке?

Америка для меня была примерно так же далеко, как и луна. А может, и дальше.

– Да, – ответила моя спутница, – прошлой весной. Как представитель академии. Я и еще несколько ребят.

– Лучшие ученики?

– Не совсем, – она с улыбкой качнула головой. – На самом деле это было задание от наркомата магии: подготовить и отправить студентов на небольшой научный форум. Ордены за него даже поединки устроили. Выиграло Королевство, и делегацию набрали из его членов, включая меня… Видишь, как полезно, – добавила она, – вступить в орден.

Да кто ж спорит-то – я уже понял, как это полезно.

– А где ты еще была?

– Однажды отец брал меня в рабочую поездку в Германию, и еще один раз в Англию. Там тоже сильные школы магии, много преподавателей из наших. Бывших наших, – поправилась она. – Но все равно наша академия, на мой взгляд, самая сильная…

– Лотерея от Осоавиахима! – внезапно раздался бодрый окрик из-за прилавка неподалеку. – Не упустите шанс!

Стоящий там мужчина энергично размахивал руками, призывая отдыхающих к себе.

– Купите билет и выиграйте полет на дирижабле Москва-Ленинград! Шесть часов над небесами! Молодой человек, – он заметил мой взгляд, – купите билетик себе и вашей подруге! Подарите ей незабываемую поездку на небеса!

Мои глаза машинально пробежались по белоснежным облакам – так высоко я еще ни разу не поднимался. Почему бы и не попробовать? Если жизнь сама подкидывает шансы, глупо ими не пользоваться. Подойдя, я купил два небесно-синих лотерейных билета, на углу у каждого из которых был нарисован парящий дирижабль.

– Что, веришь в удачу? – полюбопытствовала Нина, когда мы отошли от прилавка.

– Конечно, верю. Я, например, везучий. Еще неделю назад работал на заводе, а теперь вот гуляю по Москве с тобой!

– Что-то сомневаюсь, что удача выглядит так, – она с улыбкой кивнула на билеты.

– Тогда давай так, – я протянул ей один, – если выиграю я, ты полетишь со мной.

– А если выиграю я?

– Возьмешь с собой меня. Видишь, сколько возможностей…

– Ну удачи нам, – усмехнулась она, забирая билет.

Обогнув танцплощадку, где активно выплясывали парочки, по одной из широких аллей мы вышли к большому фонтану, в центре которого на постаменте красовалась высокая мраморная девушка с веслом – что примечательно совершенно обнаженная, – позволяя всем желающим, коих тут толпилось немало, любоваться плавными изгибами бедер, стройной талией и по-девичьи острой грудью. Смотря на все это, я задался вполне логичным вопросом: где бы и мне такую же найти? Только поменьше и без весла. Взгляд сам собой заскользил по моей спутнице, чья фигура, изящно очерченная платьем, казалась еще соблазнительнее, чем у мраморной красавицы. Тяжелая русая коса спокойно лежала на груди. Прическа была милой, но слишком строгой – мне бы хотелось ее расплести.

– Ты всегда демонстрируешь намерения так прямо? – вдруг спросила Нина, в упор глядя на меня.

В принципе, несложно догадаться, о чем она. Пару раз я уже видел эмоцию, которую наверняка сейчас рассматривала она – насыщенно алый пылающий огонек сексуального интереса. По крайней мере, так я видел это у девушек, которым нравился. Это было знаком легкой победы, где достаточно пары шагов, чтобы она стала полной. Вот только у Нины я сейчас этого огонька не наблюдал – вокруг нее не было вообще никаких эмоций, как бы я ни вглядывался.

– А почему я не вижу твои эмоции?

– Это называется ментальный щит, – с иронией пояснила она. – Чтобы особо любопытные менталисты не лезли в душу.

– А есть что скрывать?

Пару секунд синие глаза задумчиво гуляли по мне.

– По-моему, нам пора, – после паузы сказала Нина.

Тем же маршрутом и без особых приключений мы вернулись обратно в академию. Через железные ворота прошли к пропускной будке, где солдат снова отметил нас в толстой тетради, а затем пересекли парк и вышли к главному корпусу. Казалось, все студенты, которые сегодня остались в академии – а таких было большинство, – толпились сейчас тут. Гуляли, болтали, заняв все скамейки и даже ступени крыльца. Стоило нам появиться, как десятки глаз тут же, словно шлейфом, потянулись за нами, а десятки голосов тихо, но весьма смачно начали обсуждать, откуда и почему мы пришли вдвоем. Видимо, остальные темы к вечеру закончились. Не обращая внимания, Нина невозмутимо шагала рядом.

– Надеюсь, – заметил я, – я не подпорчу твою репутация.

– Моя репутация настолько безупречна, – она спокойно свернула за угол, – что ее уже пора подпортить. Может, замуж не возьмут.

Как в контрасте, у крыльца женского общежития было абсолютно пусто – только раскидистый куст одиноко раскачивался на ветру. Нина остановилась у ступеней и медленно повернулась ко мне.

– Спасибо за прогулку, – сказал я.

– Пожалуйста, – улыбнулась она.

– Как насчет повторить? Скажем, через неделю…

– Может быть…

Ее синие глаза искрились как водная гладь на солнце, а сочные коралловые губы будто приглашали коснуться их на память об этом дне. Я молча потянулся к ней, однако Нина тут же мягко меня отодвинула.

– Вот и с магией так же, – она с улыбкой качнула головой, – не надо торопиться…

Поднявшись по ступеням, она послала мне сверху воздушный поцелуй и скрылась за дверью, а я неторопливо пошел к себе, гадая, сколько времени потребуется, чтобы превратить этот невесомый поцелуй в осязаемый. Настроение было отличным, а завтра так и вовсе первый учебный день.