Текст книги "Танцоры в конце времени"

Автор книги: Майкл Джон Муркок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 36 страниц)

– Вызвать ее? Привести ее сюда?

– Именно так.

– Это было бы превосходно, мистер Гриффитс! – Джерек с удовольствием захлопал в ладоши. – Вы очень добры, сэр.

– Гм-м, – сказал Гриффитс, отворачиваясь.

Он вернулся к столу, где сидел вместе с другими мужчинами, одетыми, как и он, в черные накидки; у всех у них творилось что-то непонятное с волосами: они выглядели мучнисто-белыми и туго закрученными. Позади располагался ряд скамеек, где сидело множество людей в разнообразных одеждах, но без фальшивых волос.

Над головой Джерека нависла галерея, буквально набитая людьми в обычной одежде. Слева был еще один ряд скамеек, на которых расположились двенадцать человек, проявлявших заметный интерес к нему. Ему льстило находиться в центре внимания. Он улыбнулся им и помахал рукой, но, как ни странно, никто не улыбнулся в ответ.

Вдруг кто-то прокричал какие-то слова (Джерек не уловил, их смысла), и все начали вставать, когда еще одна группа людей в длинных накидках и с фальшивыми волосами вошла в комнату и стала рассаживаться за столами прямо напротив Джерека. Именно тогда Джерек разинул от удивления рот, узнав человека, который, казалось, как и он сам, занимал почетное место в суде.

– Лорд Джеггед Канарии! – воскликнул Джерек. – Вы последовали за мной сквозь Время? Вы настоящий друг.

Один из мужчин в голубом, стоявший позади Джерека, наклонился вперед и похлопал его по плечу.

– Спокойней, парень. Ты должен говорить, когда к тебе обращаются.

Но Джерек был слишком взволнован, чтобы слышать его.

– Лорд Джеггед! Вы узнали меня?

Все снова начали усаживаться, и Лорд Джеггед, казалось, не услышал Джерека. Он взял какие-то бумаги, которые кто-то положил перед ним.

– Тише! – снова сказал мужчина позади Джерека.

Джерек повернулся к нему с улыбкой.

– Это мой друг, – объяснил он, показывая рукой.

– Тебе лучше надеяться, что это так, – мрачно ответил мужчина, – это лорд Главный Судья, вот кто. Он твой судья, парень, – лорд Джаггер. Не серди его, иначе у тебя не останется ни одного шанса.

– Лорд Джеггед, – поправил Джерек.

– Тишина! – закричал кто-то. – Тишина в суде!

Лорд Джеггед Канарии поднял голову. На его лице было странное суровое выражение, когда он посмотрел на Джерека, ничем не выдавая, что узнал его. Джерек, сначала озадаченный, догадался, что это какая-то новая игра Лорда Джеггеда, и решил включиться в нее на какое-то время, поэтому перестал отпускать реплики, свидетельствующие о неоспоримом факте, что человек напротив него, привлекающий всеобщее внимание, был его старым другом.

Начался суд, и интерес Джерека не угасал все время, пока люди, большую часть которых он видел в отеле, последовательно выходили вперед и рассказывали, что случилось той ночью, когда Джерек и Нюхальщик Вайн прибыли в “Империю”, и что произошло на следующее утро. Этих людей расспрашивал сэр Джордж Фримен, а затем мистер Гриффитс снова задавал им вопросы. В основном все они помнили события так же, как и Джерек, но мистер Гриффитс, казалось, не верил им. Кроме того, мистер Гриффитс интересовался их мнением о Джереке. Не вел ли он себя странно? Что говорил? Некоторые вспоминали, что Джерек действительно говорил какие-то странные вещи, во всяком случае такие, которых они не понимали. Теперь же им казалось, что это воровской жаргон, на котором Джерек и Нюхальщик Вайн заранее договорились объясняться.

Мужчины в бело-голубой форме также были опрошены, включая того, кого Джерек видел на улице, когда покинул отель, и нескольких других, которые пришли на Кухню Джонса позднее. Их снова тщательно переспрашивал мистер Гриффитс. Потом перед всеми появился Преподобный Лоундес и сказал, что считает Джерека “раскаявшимся”. Затем был перерыв для ленча, Джерека увели в маленькую чистую камеру и дали какую-то неаппетитную пищу. Пока он ел, к нему снова пришел мистер Гриффитс.

– Я думаю, есть шанс, что судья сочтет вас виновным, но не в своем уме, – сказал мистер Гриффитс.

Джерек кивнул рассеянно, все еще думая о неожиданной встрече с Лордом Джеггедом в суде. Как тот умудрился найти его? Как смог вернуться назад во Времени? Джерек надеялся, что есть какой-то надежный способ, и тогда дальнейшее будет просто: как только все кончится, он заберет миссис Амелию Ундервуд к себе в новой машине Времени Лорда Джеггеда. И он будет рад вернуться в свой собственный век, так как все казалось уже довольно утомительным.

– Особенно, – продолжал мистер Гриффитс, – потому, что вы фактически не стреляли в того человека. С другой стороны, суд, кажется, жаждет крови, и не похоже, что лорд Джаггер собирается проявить сочувствие. Но все же я слышал, будто лорд Джаггер имеет репутацию снисходительного человека…

– Лорд Джеггед, – поправил Джерек мистера Гриффитса, – таково его настоящее имя, во всяком случае. Он мой друг.

– Вот в чем дело. – Мистер Гриффитс покачал головой. – Что ж, как бы там ни было, вы помогаете мне в защите.

– Он из моего собственного периода Времени, – сказал Джерек, – мой ближайший друг в моем веке.

– Он довольно хорошо известен и в нашем веке, – ответствовал мистер Гриффитс, криво улыбаясь. – Самый известный судья в Империи, самый молодой из когда-либо заседавших в суде.

– Вот, значит, где он пропадал во время своих длительных отлучек! – засмеялся Джерек. – Интересно, почему он никогда не говорил мне об этом?

– Интересно! – фыркнул мистер Гриффитс и встал. – Между прочим, ваша знакомая леди здесь. Она прочитала о суде в газетах и сама нашла меня.

– Миссис Ундервуд?! Чудесно! Два старых друга. О, благодарю вас, мистер Гриффитс!

Джерек вскочил: дверь открылась, и показалась женщина, которую он любил.

Как она была прекрасна в своем темном бархатном платье! И ей очень шла простая шляпка с небольшой вуалью, сквозь которую проступало ее милое лицо.

– Миссис Амелия Ундервуд! – Джерек шагнул вперед, чтобы обнять ее, но она отстранилась.

– Сэр!

Охранник шевельнулся, словно желая помочь ей.

– Все в порядке, – сказала миссис Ундервуд охраннику. – Да, это он, мистер Гриффитс. – Она говорила очень печально и рассеянно, словно припоминая сон, в котором Джерек принимал участие.

– Мы скоро уедем отсюда, – заверил ее Джерек. – Здесь Лорд Джеггед. У него должна быть машина Времени, и мы все сможем вернуться в ней назад!

– Я не могу вернуться, мистер Корнелиан, – тихим голосом ответила миссис Ундервуд, держась все так же отстраненно. – И до того момента, как я увидела вас, я не могла поверить, что побывала там. Как вы попали сюда?

– Я последовал за вами в машине Времени, предоставленной Браннартом Морфейлом. Я знал, что вы полюбили меня.

– Любовь? Ах… – Она вздохнула.

– И вы все еще любите меня, я вижу.

– Нет! – Она была шокирована. – Я замужем! Я… – Она взяла себя в руки. – Я пришла не для этого, мистер Корнелиан, а лишь убедиться, действительно ли это вы, и, если так, просить о сохранении вашей жизни. Я знаю, вы не могли сделать ничего плохого вроде соучастия в убийстве… или даже в ограблении. Я была уверена, что вас обманули. Вы всегда были таким наивным в некоторых отношениях. Мистер Гриффитс хочет, чтобы я солгала суду, потому что он надеется спасти вашу жизнь.

– Ложь?

– Он хочет, чтобы я сказала, будто знаю вас довольно давно и вы всегда проявляли тенденцию к идиотизму.

– Вы должны сказать это? Почему бы не сказать правду?

– Они не поверят правде. Никто не поверит!

– Действительно, они склонны были игнорировать меня, когда я говорил правду, и слушали только тогда, когда я повторял то, что они считают правдой.

Мистер Гриффитс переводил взгляд с Джерека на миссис Амелию Ундервуд и обратно, и на его лице появилось затравленное выражение.

– Вы, значит, оба верите в эту дикую чушь насчет будущего?

– Это не чушь, мистер Гриффитс, – сказала миссис Амелия Ундервуд твердо. – Но, с другой стороны, я не прошу вас поверить. Сейчас самое важное – спасти жизнь мистера Корнелиана, даже если придется пойти против всех моих принципов и лжесвидетельствовать перед судом. Кажется, в данном случае это единственный способ остановить несправедливость.

– Да-да, – отчаянно согласился мистер Гриффитс. – Итак, вы пойдете в ложу свидетелей и скажете судье, что этот мистер… Корнелиан… сумасшедший. Это все, о чем я прошу.

– Да, – прошептала она.

– Вы любите меня, – так же тихо сказал Джерек. – Я читаю это в ваших глазах, миссис Ундервуд.

Она пристально посмотрела на него, и глаза ее выражали муку и отчаяние.

Затем она повернулась и вышла.

– Она любит меня!

Джерек взволнованно зашагал по камере, а мистер Гриффитс устало наблюдал за ним.

Наконец, приняв какое-то решение, Гриффитс покинул камеру, а Джерек начал петь во весь голос:

– “Все вокруг прекрасно и сияет, все вещи мудрые и полные чуда…”

После ленча все снова заняли свои места, и первым свидетелем защиты оказалась миссис Амелия Ундервуд, выглядевшая более напряженной, чем когда-либо.

Мистер Гриффитс спросил, давно ли она знает Джерека. Она ответила, что встретила его во время миссионерского путешествия со своим отцом в Южную Америку, что он причинил ей некоторые неудобства, однако был безвредным.

– Идиот, можно сказать, миссис Ундервуд?

– Да… – пробормотала миссис Ундервуд. – Идиот…

– Что-то вроде… м-м… не отдающего отчет в своих поступках, да?

– Да, – согласилась она тем же тоном.

– Он выказывал какие-нибудь агрессивные тенденции?

– Нет. Вряд ли он знает, что такое насилие.

– Очень хорошо. А преступление? Как вы думаете, он имеет представление об уголовном преступлении?

– Никакого.

– Превосходно. – Мистер Гриффитс повернулся к двенадцати мужчинам, которые внимательно слушали диалог. – Я думаю, уважаемые господа присяжные, эта леди, дочь миссионера, успешно доказала вам, что мой подзащитный не только не знал, что был вовлечен в преступление умершим Альфредом Вайном, но и вообще не способен понять, что совершает какое-либо преступление. Он приехал в Англию, чтобы найти женщину, которая была добра к нему в его собственной стране – Аргентине, как миссис Ундервуд рассказала вам. Он был обманом втянут бессовестным мошенником в воровство. Ничего не зная о наших обычаях…

Лорд Джеггед наклонился вперед.

– Я считаю, мы можем поберечь все это для заключительной речи, мистер Гриффитс.

Мистер Гриффитс наклонил голову.

– Прошу прощения, милорд.

Теперь задавать вопросы миссис Ундервуд должен был сэр Джордж Фримен – человек с маленькими, похожими на бусинки глазами, красным носом и агрессивными манерами. Он стал в подробностях расспрашивать миссис Ундервуд, где и когда она встретилась с мистером Корнелианом, а потом, представил суду свидетельство, что ни один корабль из Аргентины не прибывал в Лондон в упомянутую дату. Он предположил, что миссис Ундервуд безрассудно почувствовала жалость к мистеру Корнелиану и дала свидетельские показания, не отвечающие истине, чтобы спасти его. Может быть, она из тех людей, которые против смертной казни? Он знал, что многие хорошие христиане против, и не допускает мысли, будто она появилась в ложе свидетелей из каких-либо иных побуждений, кроме самых лучших. И так далее, и так далее, пока миссис Ундервуд не разразилась слезами, а Джерек не попытался вылезти из-за своей загородки и подойти к ней.

– Миссис Ундервуд! – закричал он. – Расскажите им, что произошло в действительности! Лорд Джеггед поймет. Он скажет им, что вы говорите правду.

Казалось, все в зале вскочили на ноги одновременно. Судья застучал молотком, и перекрывая шум голосов, раздался громкий голос:

– Тишина в суде! Тишина в суде!

– Я заставлю очистить помещение суда в случае повторения подобной демонстрации, – сухо объявил лорд Джаггер.

– Но она лжет только потому, что эти люди не поверят правде! – кричал Джерек.

– Тихо!

Джерек оглядывался с безумным видом.

– Они сказали, что вы не поверите правде… мы встретились через миллион лет в будущем… я последовал за ней сюда, потому что я люблю ее… все еще люблю ее…

Лорд Джаггер, игнорируя Джерека, нагнулся вперед к мужчине с фальшивыми волосами, сидящему чуть пониже.

– Свидетельница может удалиться, – сказал он. – Она, кажется, в расстроенных чувствах. У вас есть еще вопросы, джентльмены?

Мистер Гриффитс покачал головой в полном отчаянии. Сэр Джордж Фримен, выглядевший вполне удовлетворенным, тоже покачал головой.

Джерек видел отчаяние миссис Ундервуд, когда ее выпроваживали из свидетельской ложи, и в нем зрело ужасное предчувствие, что никогда больше не увидит ее. Он умоляюще взглянул на лорда Джаггера.

– Почему вы позволили им довести ее до слез, Джеггед?

– Тихо!

– Я успешно доказал, милорд, что единственная свидетельница защиты лжет, – заявил сэр Джордж Фримен.

– Что вы скажете на это, мистер Гриффитс? – спросил лорд Джаггер.

Мистер Гриффитс опустил голову.

– Ничего милорд. – Он повернулся и посмотрел на все еще возбужденного Джерека. – Хотя я считаю, что у нас есть достаточное свидетельство неустойчивого умственного состояния подзащитного.

– Это не относится к делу, – сказал лорд Джаггер. – И напоминаем суду, что мы не занимаемся исследованием умственного состояния подзащитного сегодня, а хотим выяснить, был ли он безумен в утро убийства.

– Лорд Джеггед! – воскликнул Джерек. – Прошу вас. Закончите всю процедуру сейчас. Сначала представление было забавным, но оно доставило миссис Ундервуд подлинное огорчение. Возможно, вам не понять, что чувствуют эти люди… но я понимаю… я сам испытал довольно ужасные эмоции с тех пор, как нахожусь здесь!

– Тихо!

– Лорд Джеггед!

– Молчать!

– Вам дадут возможность выступить в свою защиту позднее, если захотите, – сказал лорд Джаггер без тени юмора, без единого намека на то, что узнал Джерека.

И Джерек в конце концов начал сомневаться, что там сидит его друг. Хотя лицо, манеры, голос были теми же самыми… и имя почти такое же. Это не могло быть случайным совпадением. А затем ему пришло в голову, что Лорд Джеггед получает злорадное удовольствие от происходящего, что он совсем не является другом и что он задумал все представление в целом от начала до конца, чтобы побольнее ударить по нему, Джереку.

Остальная часть суда, казалось, завершилась в одно мгновение. И когда лорд Джаггер спросил Джерека, хочет ли он что-нибудь сказать, тот просто покачал головой, слишком подавленный, чтобы проявить какую-нибудь реакцию, попытаться убедить их в правде. Он начал думать, не сошел ли и в самом деле с ума.

Но эта мысль привела Джерека в смятение. Этого не могло быть! Этого не могло быть!

Затем лорд Джаггер произнес краткую речь перед присяжными, и те покинули зал суда. Джерека увели в камеру, где к нему присоединился мистер Гриффитс.

– Дело плохо, – мрачно сказал мистер Гриффитс. – Вам следовало сидеть спокойно и ни во что не вмешиваться, если не понимаете. Теперь они думают, что это был хитрый трюк, чтобы выручить вас. Моя карьера под угрозой.

Он что-то достал из своего чемоданчика и протянул Джереку.

– Ваш друг миссис Ундервуд просила передать вам.

Джерек взял бумагу, посмотрел на значки, написанные там, и протянул обратно мистеру Гриффитсу.

– Лучше прочтите ее мне.

Мистер Гриффитс прищурился, вглядываясь в письмена, и покраснел.

– Гм… Это довольно личное.

– Пожалуйста, прочитайте ее, – попросил Джерек.

– Ладно, здесь сказано… ага… “Я обвиняю себя в том, что произошло. Я знаю, они посадят вас в тюрьму на долгое время, если вообще не повесят. Боюсь, у вас мало надежд на оправдание, и поэтому должна сказать вам Джерек, что люблю вас, что мне не хватает вас, что я всегда буду вас помнить…” Гм-м… Без подписи. Очень умно. Вообще было неосторожно писать это.

Джерек улыбался.

– Я знал, что она любит меня. Я придумаю, как спасти ее, даже если Лорд Джеггед не поможет мне.

– Мой дорогой мальчик, – сказал мистер Гриффитс значительно, – вы должны помнить серьезность вашего положения. Очень много шансов за то, что вас приговорят к виселице.

– Да? – удивился Джерек. – Между прочим, мистер Гриффитс, вы можете объяснить, что подразумевается под “вешанием”?

И мистер Гриффитс, вздохнув, встал и покинул камеру без единого слова.

Джерека в третий раз привели в ложу. Поднявшись по ступенькам, он увидел лорда Джаггера и других, занимавших свои кресла.

Вошли двенадцать мужчин с фальшивыми волосами и сели на свои места.

Один из них стал читать список имен, и каждый раз, когда он называл имя, кто-нибудь из двенадцати отвечал “Да”, пока не были названы имена всех.

Затем встал другой человек и обратился к ним с вопросом:

– Господа присяжные, вы пришли к согласию?

Один из двенадцати ответил:

– Да.

– Считаете вы заключенного под стражу виновным или невиновным?

На мгновение взгляды всех двенадцати обратились на Джерека, который уже почти не проявлял интереса к происходящему ритуалу.

– Виновен.

Джерек вздрогнул, когда руки обоих охранников упали ему на плечи, и с удивлением повернул голову от одного к другому.

Лорд Джаггер спокойно смотрел на Джерека.

– У вас есть что сказать, пока приговор не оглашен?

Джерек устало ответил:

– Джеггед, я устал от фарса. Давайте заберем миссис Ундервуд и отправимся домой.

– Я понял, что вам нечего сказать, – заключил лорд Джаггер, игнорируя предложение Джерека.

Один из мужчин, стоявших рядом с лордом Джаггером, протянул ему квадратный предмет из черной ткани, который тот осторожно положил поверх своих белых фальшивых волос. Около лорда Джаггера появился одетый в черную мантию Преподобный Лоундес, выглядевший заметно печальнее, чем обычно.

– Вы признаны виновным в соучастии в жестоком убийстве невинного служащего отеля, который был подвергнут ограблению, – монотонным голос произнес лорд Джаггер, и в первый раз Джереку показалось, что он заметил блеск юмора в глазах друга. Значит, в конце концов это была шутка, и Джерек засмеялся. – …И, следовательно, я должен приговорить вас…

– Ха, х-ха! – закричал Джерек. – Это вы, Джеггед!

– Тише! – воскликнул кто-то.

Звук голоса лорда Джаггера едва пробивался сквозь бормотание и перешептывание, пока он не закончил словами:

– И, может быть, Господь пожалеет вашу душу.

А Преподобный Лоундес сказал:

– Аминь.

Охранники потянули Джерека к выходу.

– Увидимся позже, Джеггед! – закричал Джерек.

Но Джеггед снова игнорировал его, повернувшись спиной и что-то тихо говоря Преподобному Лоундесу, скорбно качающему головой.

– Никаких угроз. Они не приведут ни к чему хорошему, – буркнул один охранник другому. – Пойдем, сынок!

Джерек смеялся, пока его вели назад в камеру.

– Действительно, я потерял свое чувство юмора, чувство драмы. В этом виновато, наверное, то ужасное время на Кухне Джонса. Я извинюсь перед Джеггедом, как только встречу его.

– Ты не встретишь его, – сказал охранник, показывая большим пальцем назад, – пока он не присоединится к тебе там! – И он развернул палец к земле.

– Вы считаете, что там находится будущее? – спросил Джерек с подлинным любопытством.

Но они больше ничего не сказали, и через несколько секунд он остался один в камере, крутя в пальцах записку, которую послала ему миссис Амелия Ундервуд, помня каждое слово из нее. Она любит его. Она сказала это! Джерек никогда прежде не испытывал подобного счастья.

После того как его в черном экипаже перевезли в другую тюрьму, Джерек обнаружил, что с ним обращаются еще более заботливо, чем прежде. Охранники, обычно разговаривающие с особым мрачным юмором, теперь говорили с симпатией и часто похлопывали его по плечу. Только на вопрос об освобождении они хранили молчание. Некоторые говорили ему, что он “должен был выкрутиться” и что “это несправедливо”, но Джерек не мог понять смысла их замечаний. Он довольно часто видел Преподобного Лоундеса и умудрился сделать его достаточно счастливым. Иногда они вместе пели гимны, и Джерек отчетливо представлял, как скоро, встретившись снова с миссис Амелией Ундервуд, будет петь эти гимны с ней. Он несколько раз спрашивал у Преподобного Лоундеса, не слышал ли тот что-нибудь о миссис Ундервуд, но Преподобный Лоундес ничего не знал.

– Она многим рискнула, выступив в вашу защиту, – сказал однажды Преподобный Лоундес. – Это было во всех газетах. Она скомпрометировала себя: ведь она замужняя женщина.

– Да, – согласился Джерек, – но, полагаю, она ждет меня, чтобы устроить наше возвращение в мое собственное время.

– Да-да – печально кивнул Преподобный Лоундес.

– Я считаю, что Лорд Джеггед уже должен был бы посетить меня, но, возможно, его машина Времени тоже нуждается в ремонте, – рассуждал Джерек.

– Да-да. – Преподобный Лоундес открыл черную книгу и начал читать, шевеля губами, потом закрыл ее и поднял голову. – Вы знаете, что это произойдет завтра утром?

– О? Вам сказал Лорд Джеггед?

– Лорд Джаггер вынес приговор, если вы это имеете в виду. Он назначил завтрашний день. Я рад, что вы так хорошо держитесь.

– Почему бы и нет? Это превосходная новость.

– Я уверен, что Господь знает, как судить вас. – Преподобный Лоундес поднял серые глаза к потолку. – Вам нечего бояться.

– Конечно, нечего. Хотя дорога может оказаться трудной.

– Да, действительно. Я понимаю вас.

– О! – Джерек откинулся к стене. – Я с нетерпением жду встречи с друзьями.

– Я уверен, они все будут там. – Преподобный Лоундес встал. – Я приду завтра утром пораньше. Если вам будет страшно спать, охранник побудет с вами в камере.

– Не беспокойтесь, я буду спать очень хорошо. Итак, мое освобождение назначено на завтра?

– В восемь часов утра.

– Благодарю вас за отличную новость, Преподобный Лоундес.

Глаза Преподобного Лоундеса, казалось, увлажнились, но это не моли быть слезы, так как его губы улыбались.

– Вы не знаете, что это значит для меня, мистер Корнелиан.

– Я только рад доставить вам удовольствие, Преподобный Лоундес.

– Благодарю вас, благодарю. – Преподобный Лоундес покинул камеру.

На следующее утро Джереку дали довольно плотный завтрак, который он с трудом съел, чтобы не обижать охранников, явно считавших, что принесли ему лакомство. Все они выглядели печальными и без конца покачивали головами. Преподобный Лоундес пришел рано, как и обещал.

– Вы готовы? – спросил он Джерека.

– Более чем готов, – жизнерадостно ответил Джерек.

– Вы не возражаете, если я присоединюсь к вам в молитве?

– Конечно, если хотите.

Джерек, встав на колени рядом с Преподобным Лоундесом, повторял слова, которые произносил Преподобный Лоундес. В этот раз молитва продолжалась дольше обычного, и голос Преподобного Лоундеса часто прерывался. Джерек терпеливо ждал каждый раз, когда это случалось. В конце концов что значили несколько минут, если он скоро вновь увидится с женщиной, которую любит, не говоря уж о лучшем друге?

Затем они все, включая по охраннику справа и слева от Джерека, покинули камеру и прошли на незнакомый дворик, окруженный со всех сторон высокими стенами. Там находилось какое-то деревянное сооружение, состоящее из помоста и высокого столба, поддерживающего горизонтальную балку. С балки свешивалась толстая веревка с петлей на конце. На помосте с одной стороны которого имелись ступеньки, стоял мужчина в черной одежде, а около него торчал рычаг. Во дворе ждали еще несколько человек, не скрывавших печали, так как, без сомнения, они привыкли к Джереку, хотя он не мог вспомнить, видел ли кого-нибудь из них прежде, и не хотели, чтобы он покидал их время.

– Это машина? – спросил Джерек, никак не ожидая увидеть здесь машину Времени из дерева, но по размышлении решив, что дерево в эпоху Рассвета использовалось для множества целей.

Преподобный Лоундес кивнул.

– Да.

Джерек в сопровождении Преподобного Лоундеса поднялся по ступенькам. Мужчина в черном завел за спину руки Джерека и крепко связал их.

– Вы думаете, это необходимо? – спросил Джерек мужчину в черном, который до сих пор не произнес ни слова. – В последний раз на мне был резиновый костюм.

Мужчина в черном, не ответив, повернулся к Преподобному Лоундесу:

– Спокойный человек. Обычно иностранцы кричат и лягаются.

Тот, ничего не отвечая, смотрел, как мужчина в черном связывает Джереку ноги.

Джерек засмеялся, когда мужчина в черном накинул ему на голову веревочную петлю и затянул вокруг шеи. Ворсинки веревки щекотали.

– Что ж, – сказал он, – я готов. Когда прибудут Лорд Джеггед и миссис Амелия Ундервуд?

Никто не ответил. Преподобный Лоундес что-то тихо бормотал. В толпе монотонно повторяли одну и ту же фразу, смысл которой был непонятен.

Джерек зевнул и посмотрел вверх на голубое небо и на поднимающееся солнце. Утро было прекрасным. В последнее время ему немного не хватало свежего воздуха.

Преподобный Лоундес достал свою черную книгу и начал читать. Джерек повернулся, чтобы спросить, не задерживаются ли Лорд Джеггед и миссис Ундервуд, но тут мужчина в черном надел ему мешок на голову, и он больше ничего не мог видеть. Джерек пожал плечами, уверенный, что они скоро появятся.

Преподобный Лоундес кончил читать. Раздался щелчок, и пол провалился под ногами Джерека. Ощущение было почти таким же, как и в момент отправления из собственного времени в сфере Морфейла. Казалось, он падает, падает, падает, и он перестал думать совсем.

14. ПОСЛЕДУЮЩАЯ БЕСЕДА С ЖЕЛЕЗНОЙ ОРХИДЕЕЙ

Первое, что почувствовал Джерек, придя в сознание, – у него очень болит горло. Он хотел коснуться шеи, но руки все еще были связаны за спиной. Джерек распылил веревки и освободил руки и ноги. Шея была натерта, а местами содрана кожа. Отдышавшись, Джерек посмотрел в помятое многоцветное лицо Браннарта Морфейла.

Браннарт усмехался.

– Я говорил тебе, Джерек, говорил! И машина времени не вернулась с тобой. Это значит, что ты потерял важное оборудование!

Джерек огляделся. Лаборатория была точно такой же, какой он оставил ее, в ней не было ничего постороннего.

– Может быть, она сломалась? – предположил Джерек. – Вы знаете, она была сделана из дерева.

– Дерево? Дерево? Чепуха. Почему ты так охрип?

– Там была веревка. В целом очень примитивная машина, но все же она доставила меня обратно. Лорд Джеггед не навещал вас, пока я отсутствовал? Он не брал взаймы другую машину Времени?

– Лорд Джеггед?

Вплыла миледи Шарлотина – в той же самой лиловой накидке, которая была на ней, когда он отправлялся в путешествие.

– Лорда Джеггеда здесь не было, Джерек, милый. В конце концов ты исчезал совсем ненадолго, прежде чем появиться вновь.

– Это подтверждает эффект Морфейла, – сказал Браннарт с удовлетворением. – Если кто-нибудь отправляется в эпоху, которой не принадлежит, тогда создается столько парадоксов, что Время просто выплевывает пришельца, как человек выплевывает гранатовое зернышко, застрявшее у него в горле.

Джерек снова потрогал шею.

– Ну, ему потребовалось некоторое время, чтобы выплюнуть меня, – сказал он с чувством. – Я пробыл там около шестидесяти дней.

– О, перестань! – Браннарт злобно сверкнул глазами.

– И Лорд Джеггед Канарии был там тоже. И миссис Амелия Ундервуд. У них, кажется, не было никаких трудностей с пребыванием в том времени, – упорствовал Джерек. На нем все еще был серый костюм с широкими черными стрелами, и, указывая на него, он воскликнул: – Посмотрите! Они дали мне этот костюм.

– Прекрасный костюм, Джерек, – сказала миледи Шарлотина. – Но, знаешь, ты мог бы сделать его и сам.

– Кольца власти не действуют в прошлом. Энергия не передается назад во Времени, – объяснил ей Джерек.

Браннарт нахмурился.

– Что Джеггед делает в прошлом?

– Какие-то его собственные дела, я думаю, вряд ли связанные со мной. Я ожидал, что мы вернемся вместе.

Джерек осмотрел лабораторию, заглядывая в каждый угол.

– Они сказали, что миссис Ундервуд присоединится ко мне.

– Пока ее здесь нет. – Кушетка миледи Шарлотины подплыла поближе. – Тебе понравилось в эпохе Рассвета?

– Довольно интересно, – признал Джерек, – хотя были моменты скорее скучные. И даже моменты, когда… – Он в третий раз потрогал пальцем свою шею. – Знаете, миледи Шарлотина, многое в их занятиях делается совсем не по свободному выбору.

– Что ты имеешь в виду? – Она наклонилась вперед, внимательно рассматривая его шею.

– Ну, это трудно объяснить, трудно даже представить. Я сам не сразу понял. Они становятся старыми… разрушаются. У них совсем нет контроля над телом и почти нет над умом. Они словно вечно дремлют, движимые импульсом, о котором не имеют объективного понятия. Конечно, это может быть моим субъективным мнением, но у меня сложилось именно такое.

Миледи Шарлотина засмеялась.

– Тебе никогда не удастся объяснить это мне, Джерек. У меня нет мозгов, просто воображение. И к тому же хорошее чувство драмы.

– Да… – Джерек полностью забыл, какое участие она приняла в недавних событиях его жизни, но для него время так растянулось, что он больше не испытывал горечи. – Интересно, когда появится миссис Амелия Ундервуд?

– Она сказала, что вернется?

– Я понял так, что Лорд Джеггед привезет ее обратно.

– Ты уверен, что Лорд Джеггед здесь? – настойчиво спросил Браннарт. – Приборы не показывают прибытия или отправления машин Времени.

– Ну, уж об одном-то прибытии должна быть запись, – рассудительно сказал Джерек, – так как я вернулся, верно?

– Тебе не нужно было использовать машину, эффект Морфейла сделал эту работу за нее.

– Но ведь меня послали в машине. – Джерек нахмурился, перебирая в уме все последние события своего пребывания в прошлом. – По крайней мере, я думаю, что это была машина Времени. Может быть, я неправильно понял то, что они пытались мне сказать?

– Вполне возможно, – вставила миледи Шарлотина, – ведь ты сам сказал, как трудно усвоить их концепцию в самых простых вопросах.

Лицо Джерека приобрело задумчивый вид.

– Но одна вещь определенно… – Он достал из кармана письмо миссис Амелии Ундервуд, вспоминая слова, прочитанные ему мистером Гриффитсом: “Я люблю вас, мне не хватает вас, я всегда буду помнить вас”. – Он приложил смятую бумагу к губам. – Она хочет вернуться ко мне.

– Все шансы за то, что она вернется, – сказал Браннарт Морфейл, – хочет она того или нет. Эффект Морфейла не делает исключений. – Браннарт засмеялся. – Но она не обязательно снова попадет в наше время. Тебе придется искать ее в прошедших миллионах лет, однако я не советую: ты погибнешь. Тебе очень повезло на этот раз.

– Она найдет меня, – сказал, счастливо улыбаясь, Джерек. – Я знаю, она найдет меня. И тогда я построю красивую копию ее собственного века, чтобы она никогда не грустила о доме. – Джерек продолжал доверительно излагать свои планы Браннарту Морфейлу. – …Я провел значительное время в эпохе Рассвета, близко познакомился с архитектурой и многими обычаями. Наш мир никогда не видел того, что я создам. Мои творения удивят всех вас!

– О Джерек! – воскликнула с восхищением миледи Шарлотина. – Ты начинаешь говорить, как раньше! Ура!

Через несколько дней Джерек почти завершил свой грандиозный замысел. Территорию в несколько квадратных миль пересекала неглубокая долина, по которой бежала сверкающая река, названная им Темзой. Над водой глубокого синего цвета через неодинаковые интервалы нависали светящиеся белые мосты с колоннами, украшенными такими же синими, как вода, розами. По обе стороны реки тянулись многочисленные копии Кухни Джонса, кофейни, тюрьмы, уголовного суда и отеля. Сделанные из сияющего мрамора, золота и хрусталя, выстроенные ряд за рядом, они образовывали бесконечные улицы. На каждом перекрестке стояла высокая статуя, обычно лошадь или кэб. Действительно, все было очень красиво. Чтобы разнообразить строения, Джерек решил немного увеличить некоторые здания. Таким образом, кофейня в тысячу футов высотой нависала над пятисотфутовым отелем, а рядом с тем приютился небольшой Центральный Уголовный Суд и так далее.