355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Маркус Хайц » Война племен. Проклятые земли » Текст книги (страница 34)
Война племен. Проклятые земли
  • Текст добавлен: 13 сентября 2016, 19:27

Текст книги "Война племен. Проклятые земли"


Автор книги: Маркус Хайц



сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 35 страниц)

10
Потаенная Страна, королевство эльфов Аландур, конец зимы 6235 солнечного цикла

Тунгдил засмотрелся на верхушки деревьев, гнувшиеся под снегом, но никак не желавшие ломаться. За последние дни стало теплее, и кое-где уже звучала капель.

В Потаенную Страну пришла весна. Вскоре природа проснется. Фрала, служанка в доме приемного отца Тунгдила, любила это время года больше всего.

«Сколько же моих друзей мертвы», – с горечью думал гном, шагая среди могучих высоких стволов.

Во время его прошлого визита в Аландур встреча со здешними эльфами была не очень-то приятной, но в этот раз никто из местных жителей на глаза не показывался.

Златорукий двигался по узкой тропинке уже два дня, все дальше углубляясь в лесное царство князя эльфов Лиутасила. Почему-то Тунгдилу вспомнилось, как играли на солнце волосы князя, отливая темно-красным, словно крепкое вино.

Казалось, его мысли были услышаны. Тропинка вывела гнома на поляну, на которой высился огромный шатер, чьи стены были обшиты изумрудного цвета шелком. Перед входом на часах застыли четверо стражников. Из шатра навстречу Тунгдилу выступил одетый в праздничный наряд Лиутасил. Приветливо улыбнувшись, он подошел к гному и пожал ему руку.

– Поздравляю тебя, Тунгдил Златорукий. Весть о твоем грандиозном подвиге опережает тебя. – Князь провел гостя в шатер. – Мы узнали о твоем прибытии и решили предложить немного отдохнуть здесь.

– Благодарю вас. – Гном поклонился.

Войдя в шатер, Тунгдил поразился красоте обстановки. Если люди и гномы в подобных шатрах устанавливали простые деревянные балки и подпорки, эльфы использовали резные колонны из ароматной древесины, покрытые гравюрами и символами. Златорукому показалось, что это не временное жилище, возведенное для встречи с ним, а постройка на века… Под потолочной балкой висели изящные масляные лампады, заливавшие комнату мягким светом, но не пахло ни жиром, ни копотью. Две печи распространяли приятное тепло.

В центре шатра Лиутасил накрыл стол, приставив к нему два стула. Над аппетитными блюдами поднимался легкий пар.

– Присаживайся. Тебе нужно подкрепиться после долгого перехода. – Князь усадил гостя за стол. – Ты пришел сюда, чтобы упрекнуть меня в том, что мы не помогли вам в бою?

Сбросив тяжелую накидку, Тунгдил поправил доспех, спасший ему жизнь в бою с аватарами, и налил в бокал горячего пива, смешанного с еловой настойкой. Видимо, эльфы сварили это пиво специально для него – оно было слишком крепким, а народ лесов не жаловал такие напитки.

– Скорее мной двигало любопытство. Никто не станет упрекать вас, ведь в этом бою вам пришлось бы сражаться плечом к плечу с альвами, а для твоего народа это просто немыслимо, – спокойно ответил гном. – По крайней мере так объясняют ваше отсутствие люди. Мой народ предполагает, что вы не пришли нам на помощь из-за раздора, усилившегося после битвы у Дзон-Бальзура. Для гномов так даже легче, ведь любой из нас мог пасть духом, окажись он между эльфом и альвом. – Тунгдил положил себе на тарелку какое-то странного вида кушанье. – Если вдуматься, даже хорошо, что эльфы Аландура не участвовали в битве у Пористы. – Гном сунул в рот какой-то подозрительный кусочек. Златорукий предположил, что это мясо, и, к его облегчению, вкус у кусочка был мясной.

Князь тоже приступил к еде.

– А ты? – Эльф заметил, что Тунгдил еще не договорил. – Ты считаешь иначе?

– Да, именно так. – Златорукий посмотрел князю в глаза. – Я полагаю, что мне известны истинные причины, по которым вы не принимали участия в бою. Вы не вмешивались, так как вам было кое-что известно об эоиле. Мы с Родарио решили никому не говорить об эльфийке, командовавшей так называемыми аватарами, ведь это привело бы к усилению вражды между народами Потаенной страны. – По выражению лица Лиутасила гном понял, что его догадка верна. – Но мне, князь, вы должны сказать правду. Кем была эта эоил?

Эльф опустил вилку с уже насаженным на нее кусочком мяса.

– Да, Тунгдил, ты прав. Мои воины никогда бы не подняли оружие на эоил, и видит Ситалия, чего мне стоило удержать их от того, чтобы не ринуться ей на помощь. Убедило эльфов лишь то, что аватары и их солдаты принесли столько горя в Потаенную Страну.

– Так, значит, это действительно была эльфийка? Она родом из Аландура?

Отодвинув тарелку, князь налил себе душистого вина.

– Нет. Нельзя сказать, что эоилы откуда-то родом. Они миф, Тунгдил, часть наших легенд.

Отпив вина, Лиутасил начал рассказ.

Ситалия, дочь Паландиэль, создала наших предков из света, чистой земли и утренней росы. Она научила первых эльфов понимать природу и сущность жизни и наделила их даром целительства. Ситалия велела с уважением относиться ко всему живому и не допускать бессмысленных разрушений. Мы стали мастерами в том, что касалось музыки, танцев, стихосложения и литературы, изобразительного искусства, и не знали ни войн, ни лишений.

Но люди и гномы не понимали наших устремлений. Ситалия увидела, что наши предки несчастны, и создала земли, в которых им жилось хорошо. Старейшие из эльфов, те, кто были созданы первыми, испытали особую милость Ситалии – богиня дважды коснулась их, сделав этих избранных нашими наставниками. Они превосходили других эльфов во всем.

Но Тиону Двуполому было скучно. Так как его братья и сестры создавали лишь мирных и прекрасных существ, он решил посвятить себя всему омерзительному. Тион бросил семена Зла в землю, чтобы во тьме взошел его урожай. Так родились орки, огры, тролли, кобольды, богглины, великаны и многие другие, еще худшие создания. Некоторые семена не взошли и так и остались в земле, и иногда гномы, золотоискатели и горняки находят их.

Тион одарил Зло крыльями и бросил его на ветер, чтобы оно разнеслось по всем землям.

Но этого ему показалось мало.

Бог Зла отравил источники, и те, кто пил из них, забывали свою сущность, в их сердца проникали ненависть, жадность и похоть. А еще Тион всадил в тела всех созданий отравленный шип, имя которому – старость, так что порождения богов утратили дар бессмертия.

Ситалия заметила этот шип и успела выдернуть его из тел тех эльфов, что были созданы первыми. Так появились эоилы.

Лиутасил допил вино.

– Теперь ты понимаешь, почему никто из эльфов не пошел бы против воли эоил? Эоилы бессмертны, они живут с момента творения, созданные богиней Ситалией. Они наши наставники, и они сражаются с любыми порождениями бога Тиона. Они священны для нас, и мы поклоняемся им, – благоговейно произнес он. – Ситалия бы прокляла нас, если бы мы пошли войной на эоил.

Тунгдил кивнул, хотя ответ князя не до конца его удовлетворил.

– Но заслуживала ли эта эоил такого поклонения? Она была не очень-то высокого мнения об эльфах и сказала мне, будто вы низшие существа.

Эльф улыбнулся.

– С ее точки зрения, смертность делает нас ничтожными. Эоилы живут столько, сколько захотят.

– Или пока их не убьют, – вырвалось у гнома. Впрочем, он не желал обидеть собеседника. – Все эоилы такие, как она? И почему в Потаенной Стране о них ничего не слышали?

– А почему кто-то должен был слышать о них? – возразил Лиутасил. – Эоилам нет дела до гномов и людей, а мы обычно не говорим на эту тему с посторонними. Да и зачем? – Он подлил себе вина. – Нет, не все эоилы такие, как та, с которой ты повстречался. Я знаком с двумя из них. Они обучали лучших художников и певцов Аландура, открыв им не познанные ранее глубины мастерства. Их мысли были невинны, и эти эоилы были чужды насилия.

Тунгдил не рассчитывал на прямой ответ и порадовался открытости князя.

– Эта эоил владела магией лучше любого волшебника, когда-либо жившего в Потаенной Стране, – продолжил он. – Теперь магический источник в Пористе запечатан, и я хотел спросить, могут ли эльфы пользоваться искусством магии, князь. Кто знает, что еще будет угрожать Потаенной Стране. И, возможно, среди вашего народа отыщется тот, кто…

– Нет. – Лиутасил покачал головой. – Нет, Тунгдил. Это я могу сказать тебе с уверенностью – в Аландуре нет эльфов, обладающих способностями к магии. Ситалия не наделила нас этим даром, хотя когда-то все было иначе.

– Вы уверены?

– Я уже давно надеюсь, что в Аландуре родится ребенок, наделенный магическим талантом, – признался князь. – Я приказал докладывать мне обо всех новорожденных, которые будут себя странно вести, но мы так никого и не нашли. Ни один маг не рождался в Аландуре вот уже четыре сотни солнечных циклов. Теперь, когда альвы уничтожены, нам и вовсе не нужна помощь волшебника. – Эльф улыбнулся. – Теперь я понимаю, почему тебя называют книгочеем. Читая книги, ты хочешь все познать. И не только читая…

– Не все. Знай я все, мне стало бы скучно. – Хлебнув пива, гном подхватил с тарелки непривычного вида фрукт, по вкусу напоминавший малину, приправленную мятой. – И раз уж мы заговорили о бессмертии, я еще хотел спросить, кто такие эти альвийские Бессмертные? Я видел их в башне. Они сражались с эоил и внезапно исчезли. – Он склонился вперед. – Они так же избавлены от смерти, как и эоил? Их тоже освободили от отравленного шипа?

Тунгдил увидел, что Лиутасил знает ответ, но не готов говорить об этом с гномом. Альвов и эльфов объединяло большее, чем готов был признать гордый народ Аландура. Златорукий вспомнил, как пользовалась магией Нармора, до того как приняла в себя проклятый малахит.

– Альвы могут гасить огонь на большом расстоянии одной силой мысли, бесшумно передвигаться и сливаться с тьмой. А еще они не оставляют следов. – В голову Тунгдила закралась неприятная мысль. – Может быть, они способны использовать магию? Настоящую магию?

– Что ты пытаешься сказать? – не понял Лиутасил.

– Может ли быть так, что Бессмертные сумели перенестись из башни в место, где им не угрожало заклинание изгнания скверны?

– Я ничего не могу рассказать тебе о правителях альвов, Тунгдил. – Лиутасил не отвел взгляд. – Они для нас столь же загадочны, как и для всех остальных жителей Потаенной Страны. – Эльф запнулся. – Но, возможно, в твоих словах есть доля правды в том, что касается магии. Впрочем, я сомневаюсь, что им удалось защититься от заклинания. – Он поднял бокал. – Выпьем же за их смерть.

Они чокнулись.

Тунгдил решил больше не расспрашивать князя об альвах. Своими уклончивыми ответами эльф дал понять, что не готов говорить об этом.

– Я никому не открою тайну эоила, Лиутасил, – заверил его Златорукий. – Но мне хотелось бы задать еще один вопрос. Что делать, если появится новый эоил, который будет угрожать Потаенной Стране?

Князь соединил кончики пальцев.

– Ничего, Тунгдил Златорукий. Пойти против эоила – богохульство. – Повелитель эльфов продолжил трапезу.

Лиутасил и его гость немного помолчали, наслаждаясь эльфийскими деликатесами, а затем гном поведал о сражении, о смерти многочисленных врагов и друзей, о гибели племени Третьих и силе магического бриллианта. Тунгдил не стал говорить о том, что направляется в Дзон-Бальзур, заметив только, что идет в Коричневые горы.

Прежде чем оставить гостя в шатре, Лиутасил пообещал, что будет хранить свой экземпляр волшебного камня. Напоследок он протянул Тунгдилу небольшую сумку.

– Тут ткань, защищающая от ветра, дождя, солнца, снега и холода. Она поможет тебе в пути, и, когда ты завернешься в нее, тебе будет казаться, будто ты сидишь в сухом зале в своем подземном королевстве. Я буду молиться Ситалии и нашим предкам, чтобы они смилостивились над тобой и не мстили за убийство эоил.

Они пожали друг другу руки, и эльф вышел из шатра. Тунгдил допил пиво.

«Я убил бессмертную эльфийку, – громко рыгнув, гном усмехнулся. – Боиндил сказал бы, что она все-таки оказалась смертной».

Потаенная Страна, территория Дзон-Бальзура, весна 6235 солнечного цикла

Оставив позади просеку, выжженную людьми, Тунгдил направился ко дворцу в центре равнины. Наконец он добрался до края огромной впадины – гному показалось, что когда-то какой-то разгневанный бог ударил здесь кулаком оземь.

У ног гнома простирался заброшенный город Дзон, столица альвийского королевства. Никогда еще ни один гном не заходил на земли Дзон-Бальзура так далеко, при этом ни разу не вступив в бой. И не только гном – вообще никто, кроме альвов, не бывал здесь раньше.

Пока что Тунгдила беспокоила только боль в раненой ноге, грязь на дорогах, в которой увязали сапоги, да высокая трава. На гнома никто не обращал внимания.

Златорукий не заметил ни одного альва, хотя и рассчитывал, что кто-то все же выжил и вот-вот из-за кустов вылетит черная стрела. Но вокруг стояла тишина, и ни один листок не шевельнулся на его пути. Изгнание скверны уничтожило весь народ альвов поголовно.

Тунгдил опешил, увидев странную архитектуру альвийской столицы – она нисколько не напоминала искусство эльфов. Все вокруг было мрачным и гнетущим.

Но самым страшным было строение в центре огромной впадины – сизая башня из костей возвышалась до самого неба. Несомненно, Огненный Клинок находился именно там.

Гном спустился на дно кратера. Стало холоднее. У Тунгдила неприятно засосало под ложечкой – почему-то это чужеродное для Потаенной Страны место наполняло его душу необъяснимым ужасом, и гном не осмеливался выпустить из рук топор.

Тунгдил услышал завывания ветра, плясавшего над резными крышами, постукивание ставен, поскрипывание металла, хруст дерева.

Гном вошел в столицу, двинулся по усыпанной белесыми камешками (или это вовсе не камешки?) дороге. Странное дорожное покрытие громко шуршало под ногами, и от этого становилось еще неуютнее. Каждый шаг давался Златорукому с трудом. Временами над крышами и улицами взметались столбы пыли, и тогда на Тунгдила оседал пепел, словно даже после смерти альвы хотели помешать ему проникнуть в их владения.

«Я сражался с орками, чудовищами, даже бессмертной эоил, но теперь мертвый Дзон вселяет в меня страх больший, чем все мои противники», – втайне удивился гном, осторожно оглядываясь. Он не спускал глаз с переулков, в любой момент готовый вступить в бой.

Чем дальше Тунгдил шел, тем больше убеждался, что ошибся в расчетах. Столица альвов оказалась огромной, и лишь к вечеру гном добрался до дворца и поднялся по широким ступеням. Солнце уже село за край впадины, на Дзон опустились сумерки, и только костяная башня поблескивала кроваво-красным в предзакатных лучах. В городе на стенах домов вспыхнули руны и странные символы.

У Златорукого волосы встали дыбом. «Неужели души мертвых альвов вернулись?» Он замер на месте, ожидая нападения, но, кроме освещения, в городе ничего не изменилось.

Ветер усилился. Видимо, бог Самузин потешался над бедным гномом, стараясь запугать его.

Ветер скулил в выбеленных временем костях на вершине башни, и в его завываниях слышались стоны, словно неупокоенные души жаловались на свою судьбу. Пустые глазницы черепов смотрели на Тунгдила с упреком.

Все в душе гнома противилось тому, чтобы заходить, но он преодолел страх.

Внутри дворец был отделан камнем и деревом, видимо, кости служили лишь украшением, свидетельствовавшим о силе альвов. Златорукий шагал по коридору, косясь на картины, – он знал, что они нарисованы вовсе не обычной краской, да и холсты – совсем не холсты. Альвы владели искусством живописи не хуже эльфов, вот только применяли они свой талант несколько иначе. Их мастерство основывалось на жестокости.

Вдалеке раздался какой-то звук, словно захлопнулась тяжелая дверь, и грохот эхом прокатился по пустым коридорам. Огоньки лампад, горевших на стенах, замерцали.

– Кто тут? – Гном сглотнул. – Есть тут кто-нибудь?

Конечно же, никто не ответил.

Становилось все страшнее и страшнее. Наконец гном оказался перед высокой дверью из тиония, украшенной альвийскими письменами, которые Тунгдил не мог перевести.

«Где же ему быть, как не здесь?»

Войдя, Златорукий очутился в просторном помещении, отделанном темным мрамором. Зал украшали причудливые скульптуры из костей разных существ. Часть из них была расписана, кое-где проглядывали вкрапления из золота, тиония и драгоценных камней. Стены были увешаны мрачными картинами и загадочным альвийским оружием, в окнах темнели витражи. В центре комнаты ступени вели к помосту с двумя осиротевшими тронами.

Краем глаза Тунгдил заметил поблескивание бриллиантов.

На стене за троном в укромном уголке висел Огненный Клинок – для альвов волшебный топор был обычной безделушкой, радовавшей глаз и напоминавшей о победе над гномами, не более того.

Подойдя к стене, Тунгдил протянул руку.

– Вот ты где. – Сняв со стены топор, гном провел по нему рукавом и сделал пару выпадов, чувствуя мощь клинка. – Больше тебя никто не отнимет, – ласково сказал он, словно говорил с возлюбленной. – У меня есть еще для тебя дела.

Сунув руку в карман, Тунгдил вытащил осколок малахита и положил его на одну из ступеней перед троном. Если в этом камешке скрывается Нод’онн, демон или другие злые силы, выдержавшие изгнание скверны, то сейчас с ними будет покончено.

Занеся оружие, гном прицелился и изо всех сил ударил.

Бриллианты вспыхнули, как тогда, у Черного Ярма, когда он сражался с Нод’онном и демоном. Огненный Клинок, прочертив яркий след в воздухе, вонзился в зеленый малахит. Мелкие осколки разлетелись по ступеням.

«Я выполнил поставленную передо мной задачу, Враккас». Златорукий радовался тому, что уничтожил последнее в Потаенной Стране Зло, сумевшее искусить Нармору.

Теперь ему оставалось выполнить свой последний долг.

Вняв со стен несколько лампад, гном швырнул их в стены, остатки масла залили деревянную обшивку, картины и скульптуры. Затем гном поджег масло и стал смотреть, как языки пламени жадно потянулись к потолку.

Покинув тронный зал, Тунгдил направился к выходу, по дороге устраивая все больше очагов пожара. Нужно было сжечь строение дотла, это гном знал наверняка. Весь Дзон выгорит до последнего здания, прежде чем сюда явится хоть один гном, эльф или человек.

Выскочив из дворца, Златорукий заметил, что пламя уже бьет из окон. Ноги у гнома болели – давали о себе знать пройденные мили, но ничто не заставило бы его ночевать в городе альвов.

Собравшись с силами, Тунгдил спустился по лестнице и зашагал по центральной улице к краю впадины, поджигая один дом за другим.

Когда он добрался до подъема, полыхала уже треть Дзона. Ветер, ниспосланный Самузином, чтобы вселить страх в сердце гнома, довершит дело, раздувая пламя.

Башня Бессмертных напоминала теперь гигантский факел. От нее отваливались горящие куски и обрушивались на близлежащие дома. Пожар ширился.

Усевшись, Тунгдил с чувством выполненного долга стал наблюдать, как падает дворец. Несмотря на шум пожара, даже здесь явственно слышался хруст ломающихся балок. Криков, впрочем, слышно не было.

«Теперь Зло действительно покинуло Потаенную Страну, и никто не придет ему на помощь», – порадовался гном. Кряхтя, Златорукий встал и направился по крутой тропинке, ведущей наверх, чтобы утром увидеть восход солнца и позабыть о мрачной столице Дзон-Бальзура.

– Мертвые, – на тропинке перед ним возникла какая-то темная фигура, чьи очертания едва виднелись на фоне звездного неба, – требуют мести.

Тунгдил испуганно вскинул Огненный Клинок, пытаясь парировать удар, но не сумел справиться с силой противника.

Что-то тяжелое надавило на топорище, и Тунгдила навзничь опрокинуло на землю. Он съехал по скользкой тропинке на несколько метров вниз, потеряв при этом шлем.

Гном едва успел выпрямиться до того, как к нему подскочил явившийся непонятно откуда враг. Из-за пожара за спиной Тунгдил не мог рассмотреть, с кем он сражается. «Он слишком низкий для альва и слишком высокий для гнома».

И вновь просвистело оружие противника, на этот раз Златорукий смог разглядеть огромный боевой молот. Не пытаясь парировать, гном упал на землю, чтобы избежать удара набалдашника.

Лишь один мужчина, которого он знал, пользовался оружием такого размера. «Но он мертв! Он погиб под Пористой».

Замахнувшись Огненным Клинком, Тунгдил ударил противника по лодыжке – и попал.

– Зальфалур?

Несмотря на удачный удар Златорукого, противник сумел зацепить его молотом по груди. Если бы не кольчуга и нагрудник, гному бы переломало все ребра.

– Ты прав, Тунгдил. Я Зальфалур. Тот самый, кого вы сочли убитым у Пористы. Я же сказал, что убью тебя, когда все закончится. – Третий целился Златорукому в голову, но тот успел уклониться.

Грязь, разлетевшаяся во все стороны, плюхнула Тунгдилу в ухо. Гном отполз к скале и, опершись на нее, попытался подняться.

– Ничто не сможет удержать меня от этого, хотя, признаюсь, выследить тебя было нелегко.

Златорукому удалось подняться, но Зальфалур успел подбежать к нему. Он сжимал боевой топор обеими руками, и отблески пожара играли на его татуировках. Больше Третий не собирался вести беседы – все и так уже было сказано, ни один из противников не готов был пойти на перемирие.

Прежде чем Зальфалур успел отреагировать, Тунгдил ринулся в атаку. Огненный Клинок придавал ему уверенность в победе, хотя израненное тело предвещало совсем другое.

Третий парировал удар рукоятью молота и в этот момент ударил Тунгдила латной перчаткой по лицу.

Железные шипы взрезали щеку, оставляя глубокие раны. В глазах у гнома потемнело, но он не выпустил оружие даже после второго удара кулаком, от которого не смог уклониться. Зальфалур угодил противнику в левый глаз, горячая боль заполнила тело, из рассеченной брови хлынула кровь, мешая видеть все вокруг.

Тунгдил с яростным криком бросился вперед, резко вскинув Огненный Клинок. Ему удалось всадить противнику лезвие в ключицу, пробив нагрудник.

Зальфалур отступил, но тут же вновь замахнулся молотом. От удара доспех на груди Златорукого погнулся. Стало трудно дышать. Гнома отбросило на пару шагов назад, он перевернулся и выкатился на дорожку, хватая губами воздух.

Третий надвигался, и в отсветах пламени он показался Тунгдилу ожившей искрой в кузнице, схватившей молот своего создателя и восставшей против него. Лицо Зальфалура исказила гримаса ненависти.

При виде этого в Златоруком пробудилась воля к жизни. «Я не умру вот так. Только не в Дзоне». Упрямо поднявшись на ноги, гном покрепче перехватил топорище и побежал вперед, не обращая внимания на терзавшую его боль.

Вопя, противники набросились друг на друга, ведомые жаждой крови.

Металл заскрежетал, и от чудовищной силы удара оружие вылетело из рук обоих. Огненный Клинок отбросило вправо, молот – влево. Тунгдил метнулся к своему топору, Зальфалур тоже не хотел лишиться молота.

Добежав до Огненного Клинка, Златорукий поднял его и развернулся, не желая выпускать врага из виду, но в этот момент уже в третий раз в грудь ему врезался молот – Зальфалур умело метнул свое оружие.

Доспех прогнулся, Тунгдилу пробило грудину, и гном упал. Он чувствовал, что теряет сознание. Златорукого зазнобило, хотя вокруг бушевало пламя пожара.

– Вот он, предатель собственного племени. Для этого стоило выбираться из грязи и идти за тобой столько миль. – На Тунгдила упала широкая тень Третьего. – Одной смерти для тебя недостаточно, Златорукий, но все же она принесет мне покой. Мюр будет отмщена.

– Ты последний из рода гномоненавистников, – прохрипел Тунгдил. – Твое племя погибло, и теперь ты вечно будешь одинок.

Зальфалур присел рядом с ним на корточки.

– Я не последний, Тунгдил. Во всех племенах, во всех кланах есть наши отважные разведчики. Никто не подозревал их в том, что они ведут свой род от Лоримбура, но когда они услышат мой зов, то сотнями стекутся ко мне, и мы возродим племя Третьих. Недолго Черные горы пробудут в руках твоих друзей. – Он взял Тунгдила за подбородок. – Но ты уже не увидишь, как мы вышвырнем эту мразь из нашей крепости и продолжим борьбу. А твой род прервется. Последуй же за своим отцом и матерью в мир иной.

Златорукий готов был впасть в беспамятство, но упрямо противился обмороку.

– Знаешь, ты кое-что забыл, – простонал он.

Сломанная челюсть мешала говорить.

В карих глазах Зальфалура промелькнуло что-то, напоминающее любопытство. Где-то неподалеку обрушился сгоревший дом, в воздух взвились искры, придавая лицу Третьего что-то демоническое.

– Что же я позабыл? Ты лежишь в пыли и умираешь от ран.

– Гном, – с трудом выдохнул Тунгдил, – никогда не должен бросать свое оружие, если у него нет при себе другого. – Резко выпрямившись, Златорукий из последних сил ударил противника в голову, вогнав клинок ему в череп.

Лезвие раскроило Зальфалуру висок и застряло в кости.

Третий рухнул как сноп, по его телу прошла волна агонии. Глаза остекленели, налились кровью, и душа переселилась в другой мир.

«Боиндил хороший учитель». Тунгдил не мог пошевельнуться. Он словно плыл в океане боли.

Глядя на звездное небо над объятым пожаром Дзоном, гном покрепче сжал Огненный Клинок и стал дожидаться смерти.

* * *

Но смерть все не приходила.

Тунгдил лежал на дороге, слушая потрескивание огня. Вскоре пожар утих. Гном чувствовал, что смерть ходит вокруг, словно падальщик, поджидающий жертву, но что-то отгоняет ее.

Боль в теле отступила, и, когда взошло солнце, Тунгдил смог погрузиться в спокойный сон, не опасаясь того, что уже не проснется.

Когда он открыл глаза, солнце висело в том же месте над горизонтом. Гном чувствовал, что отдохнул и успел проголодаться. Выпрямившись, он снял поврежденный нагрудник, развязал ремни и освободился от кольчуги, наручей и поножей.

Затем Златорукий осторожно ощупал грудь. Все кости были целы, ничего не болело. В кармане по-прежнему лежал мешочек с бриллиантом. Вытащив магический камень, Тунгдил посмотрел сквозь него на солнце.

«Благодарить ли мне за спасение тебя, о Враккас, или этот бриллиант?»

И тут Златорукий увидел труп Зальфалура, который успел разложиться. Птицы и черви объели кожу, плоть покрылась налетом гнили. «Сколько же я проспал?» Поднявшись, гном испугался.

Дзона больше не было.

За время его сна все деревянные здания сгорели, превратившись в пепел, остались лишь каменные основания домов. Тут не было и следов дыма, нигде не потрескивал догоравший огонь. Тунгдил сунул руку в горсть пепла – зола и угли были холодны.

Собрав свои пожитки, гном направился к краю впадины. Тропинка успела подсохнуть. Златорукий не переставал удивляться тому, что у него ничего не болит, и решил, что чудо все же ниспослал ему Враккас. «Гном и магия? Быть такого не может».

Поднявшись наверх, Тунгдил увидел вдалеке войско людей и эльфов. Обеспокоенные жители Потаенной Страны решили выяснить причины появления дыма над Дзон-Бальзуром. Стяги трепетали и доспехи солдат блестели на солнце.

«Слишком поздно, – подумал Тунгдил. – Я уже сделал все, что нужно». Он решил не встречаться с объединенной армией и свернул на северо-восток, к Коричневым горам. Он хотел повидаться с Гандогаром.

Путь предстоял неблизкий.

Златорукий наслаждался одиночеством и много думал – о двух гномках в своей жизни и отношениях с ними, о судьбе Третьих и о будущем. О том, что же ему делать теперь. «Может, следует жить у Свободных? Или у племени Пятых? Или все-таки стать советником Гандогара?»

Достигнув границы холмистого королевства Ургон, Тунгдил принял решение.

Гном шел по Ургону, наблюдая за приготовлениями к коронации нового наследника трона. В таверне ему сказали, что король Беллетаин был низложен после того, как новость о предательстве дошла до его подданных. Этот поступок стоил ему любви жителей Ургона и короны.

Тунгдилу нравилось вновь общаться с людьми, это напоминало ему о старых добрых временах в штольнях Лот-Ионана, когда он был обычным гномом, любившим книги и кузнечное дело.

Дойдя до Ургонских гор, Златорукий на себе испытал все трудности, связанные с пешими переходами в этой местности, – ему непрерывно приходилось то подниматься на высокие пологие склоны, то вновь спускаться в поросшие изумрудной травой долины. И вот в конце концов он очутился у ворот, ведущих в королевство Четвертых. Стражники без промедления провели его к Гандогару.

Четвертые гордились своим ювелирным мастерством и без смущения выставляли напоказ результат своей работы. Коридоры были украшены мозаикой из драгоценных и полудрагоценных камней – тут сияли кроваво-красные рубины, лазоревые сапфиры, мшисто-зеленые изумруды, иссиня-черные турмалины, палевый кварц, крупные агаты. Судя по всему, в королевстве Четвертых не было места, где не сверкали бы украшения.

В пыльной одежде, перепачканный грязью Гаурагара и Ургона, в стоптанных сапогах, с выгоревшими на солнце волосами – таким предстал Тунгдил перед Верховным королем.

Гандогар, сидевший на троне из горного хрусталя, с облегчением вздохнул.

– Ну наконец-то, Тунгдил Златорукий! Враккас услышал мои молитвы и привел тебя к нам. Что с тобой случилось? – Он жестом предложил гному присесть и приказал одному из слуг принести чего-нибудь поесть и выпить. – Зальфалур не погиб. Он объявился в Пористе и перебил с десяток наших солдат, а потом исчез. Мы уже опасались, что он…

Тунгдил залпом осушил кружку пива.

– Он мертв. Верховный король. Он нашел меня, и мы сражались с ним в Дзоне. – Гном достал Огненный Клинок и нежно погладил топорище. – Я вернул то, что украли у меня альвы. Отыскал его в этой ужасной башне и забрал. А потом… – Златорукий решил не рассказывать королю о подробностях боя. – Что ж, потом я отправился к тебе.

– Много же времени у тебя на это ушло. Дни шли за днями, а от тебя не было вестей. Вот и лето наступило.

Гном едва мог скрыть испуг.

– Я медленно путешествовал по Ургону, ведь по природе своей наш народ… – Тунгдил почувствовал, что заврался, и поспешил сменить тему разговора. – Так, значит, копии бриллианта уже готовы?

– Да, твои наброски были просто великолепны.

Гандогар позвал главного ювелира, и тот принес бриллианты, уложенные на выстланном черным бархатом подносе. Все они были совершенно одинаковы.

Тунгдил вытащил оригинал и положил его к подделкам.

– Они прекрасны, – признал Златорукий. Пересчитав камни, он обнаружил, что их четырнадцать. – Но один из них лишний. Семь королевств людей, пять королевств гномов и Аландур. Выходит тринадцать.

Король Четвертых посмотрел на бриллианты и кивнул.

– Никто не сможет отличить их, – согласился он. – И тут нет лишних камней. Мы решили, что один из бриллиантов должен получить ты, а не только короли Потаенной Страны и будущий король Третьих. Ты заслужил эту честь, но если ты не желаешь брать на себя такую ответственность, то мы бросим одну из копий в горн.

– Нет, – поспешно возразил Тунгдил. – Я польщен.

Гандогар свернул бархат и перемешал камни. И теперь даже Тунгдил не смог бы отличить, какой из бриллиантов настоящий. Король еще раз потряс ткань и выложил камни на прозрачный поднос.

– Позовите послов, – приказал он.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю