Текст книги "Война племен. Проклятые земли"

Автор книги: Маркус Хайц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 35 страниц)

– Не доживу я до семи сотен солнечных циклов, книгочей. Мне суждено умереть раньше, и какая-то стрела, или топор, или копье оборвет мою жизнь. – Бешеный произнес эти слова таким тоном, что у Тунгдила волосы встали дыбом. – Не пойми меня неправильно, я вовсе не ищу смерти, с этим покончено. Когда погибла Смеральда, я готов был умереть, но теперь я благодарю Враккаса за каждый отведенный мне день жизни. Но умирать все равно придется, и я хочу славной, героической смерти. Такой, как у Баврагора. – Он осушил свою кружку. – Давай выпьем за Баврагора Молоторукого и всех тех, кто погиб ради создания Огненного Клинка и безопасности Потаенной Страны! – воскликнул Боиндил.

– И пускай следующий бой станет для нас более удачным, – согласился с ним Златорукий.

«Я не откажусь от мысли вернуть Огненный Клинок». У Тунгдила уже появился план. После боя с орками он вернется сюда с баграми и обыщет дно озера. Если топор где-то здесь, он найдется. А если здесь его нет – значит, Огненный Клинок заполучили альвы. Но королевство альвов вот-вот падет. Златорукий не сомневался в том, что вернет Огненный Клинок. В ближайшее время он ничего не мог поделать с этим. «А ведь он так нам нужен». Пиво, которое только что так нравилось гному, вдруг начало горчить.

Потаенная Страна, юго-восточная часть королевства Ургон, столица Тригорье, весна 6234 солнечного цикла

– Ты открыл мне глаза на зловещие планы гномов, и я благодарю Паландиэль за это. – Король Беллетаин сидел на своей кровати, опираясь на целую гору подушек. Вместо привычного кожаного доспеха сейчас на нем было пурпурное льняное платье.

От короля ни на миг не отходили трое целителей – они непрестанно протирали губками рану на его голове. Губки постепенно пропитывались мутной розовой жидкостью.

– Воронье, – махнув на лекарей рукой, Беллетаин презрительно рассмеялся. – Кружат и кружат, словно я падаль, и все надеются, что вскоре я стану их добычей. – Он ударил одного из целителей, и бедняга, пошатнувшись, выронил миски и губки. – Проклятое воронье! – закричал король, и кровь прилила к его лицу. – Кар-кар-кар! – он замахал руками. – Но я не падаль! Я гордый орел Ургона, и вам не одолеть меня!

«Он сошел с ума. – Гном старательно делал вид, будто ничего не замечает. – Хорошо. Теперь, когда он повредился рассудком, мне легче будет управлять им».

Беллетаин опустил руки.

– Я подумал над тем, что мне следует ответить тебе, Ромо Стальное Сердце. Тебе понравится. – Приняв таинственный вид, король подозвал гнома поближе. – Иди сюда, будем говорить шепотом, чтобы эти падальщики нас не услышали. Гном чувствовал гнилостный запах его дыхания.

– Их навязали мне, и теперь они контролируют каждый мой шаг. – Обняв Ромо за плечи, Беллетаин постучал указательным пальцем по кольчуге гнома. – Это будет наш секрет. Секрет ургонского орла и его маленького друга, бородатого сокола. – Он захихикал, словно ребенок. – Мы с твоим королем станем лучшими друзьями. И мы выбросим Четвертых из этих гор, потому что… – Его глаза начали бешено вращаться. – Это мои проклятые горы! Мои! Они не платят мне дань, ты это верно подметил, Ромо. Я могу вышвырнуть их оттуда за неуплату. Мои войска…

– Господин, вы слишком нервничаете, – осторожно заметил один из целителей. – Выпейте отвар, чтобы ваша кровь успокоилась. – Он с тревогой смотрел на отверстие в черепе Беллетаина, из которого продолжала сочиться жидкость.

– Кар-кар-кар! – Король расхохотался, прикрывая ладонью рот.

Целитель попытался мягко заставить Беллетаина откинуться на подушки, чтобы голова и шея оставались в горизонтальном положении, но король, отшатнувшись, ударил его кулаком в живот.

– Прочь, падальщик!

– Господин, умоляю вас, – попытался успокоить его целитель. – Вам нужен покой. Подумайте об этом потом, на свежую голову. Четвертые…

– Ты подслушивал! – возликовал Беллетаин.

Его рука дернулась вперед, и уже через мгновение король сорвал кистень с пояса Ромо и раздробил целителю голову тремя железными моргеншгернами.

– Все, не каркать тебе больше! – Он вернул Ромо оружие. – Лети, маленький сокол, и помоги своему новому другу уничтожить этих падальщиков. – Зыркнув на двух оставшихся целителей, король злобно усмехнулся.

Ромо нерешительно поднял кистень.

– Во имя Паландиэль, не делайте этого! Король не в себе с тех пор, как его сразила булава огра, – взмолился один из лекарей. – Мы отвечаем за его здоровье, и без нас…

Беллетаин зажал уши руками.

– Прошу тебя, сокол мой, уничтожь этих каркающих тварей! – завопил он. – Эти птицы не умеют петь. Мне нужны другие.

Гном двинулся вперед, и целители отпрянули.

– Не бойтесь, я не причинил бы вам зла… – внезапно Ромо взмахнул кистенем и ударил первого целителя моргенштерном в живот, второго же сбил с ног ударом латной перчатки. Лекари повалились на каменный пол. – …если бы мне не приказал ваш король.

Его удары были быстрыми и ловкими, и уже через мгновение крики смолкли. Теперь вокруг кровати Беллетаина лежало три трупа с размозженными головами.

– Мой сокол! – растроганно воскликнул король. – Наконец воронье перестало каркать.

– Я пришлю тебе целителей из наших гор, и они избавят тебя от головных болей, – пообещал Ромо, отирая окровавленный кистень об одежду убитого. – Наши лекари никогда не будут докучать тебе своими разговорами.

– Вот и хорошо, – довольно улыбнувшись, Беллетаин откинулся на подушки. – Прекрасно. Как стало тихо. – Повернувшись к окну, король залюбовался отблесками лучей на изумрудных склонах гор, сулящих богатый урожай. – Я отомщу во имя Лотаира, – запел он на мотив народной ургонской песни. – Четвертые заплатят за его смерть, заплатят золотом и кровью. – Он повернулся к Ромо. – Передай своему дяде, что мы договорились. Пускай посоветует мне, как завоевать Коричневые горы. Мои солдаты опытны и уверены в себе, они легко пройдут по тайным тропинкам в горах, обходя глубокие ущелья. Если ургонский орел прикажет им, они выполнят его желание. А когда они узнают правду о смерти моего любимого племянника, ничто не сможет удержать их.

– Я рад, что ты веришь нам, – поклонился Ромо. – Другие правители ослеплены ложной славой подлых гномьих племен. Ты мудрейший король в Потаенной Стране. – Пятясь, он направился к двери.

– Пришли сюда парочку слуг, чтобы они убрали воронье. Пускай другие падальщики полакомятся их телами. – Король широко развел руки. – Вновь треплет ветер мои крылья. Орел вознесется до небес, и все благодаря маленькому соколу! – Он подмигнул Ромо. – Возвращайся, и мы подробно все обсудим.

– Путешествие не займет у меня много времени. – Выйдя из комнаты, гном закрыл за собой дверь.

Наконец-то он мог позволить себе расхохотаться. В покоях короля Ромо чуть не задохнулся оттого, что ему приходилось сдерживать смех. Как только сюда прибудут целители из племени Лоримбура, ничто уже не сможет разрушить союз Ургона и племени Третьих.

«Дядя будет мной доволен». Посвистывая, Ромо направился в свою комнату, он намеревался сегодня же отправиться домой. Он очень торопился, ведь ему не терпелось узнать, как принц Маллен справляется с возникшими неприятностями.

Потаенная Страна, Гаурагар, столица бывшего волшебного королевства Лиос-Нудин Пориста, весна 6234 солнечного цикла

Андокай читала письмо Ксамтис и все больше утверждалась в своем решении как можно скорее обучить Нармору магии. «Павшая звезда, негасимый огонь в Потусторонних Землях…

О Самузин, бог равновесия, что же за беда движется на нас с востока?»

Но в письме говорилось и о хороших новостях. Первые начали восстанавливать свое королевство, пострадавшее от падения небесного тела и лавин. Ксамтис обещала, что приложит все усилия для скорейшего укрепления Врат, учитывая сложившуюся ситуацию. В ее словах чувствовалась уверенность в своих силах.

«Но хватит ли этого? Достаточно ли войска отважных гномов, чтобы остановить беду?» Оставив письмо на столе, волшебница отправилась искать Нармору. Она послала полуальвийку в библиотеку изучать труды ученых.

Нелегко было направить врожденные способности альвийки в нужное русло, чтобы Нармора могла пользоваться теми же заклинаниями, что и ее учительница. Талант девушки состоял в том, что она использовала односложные чары и в основном полагалась на интуицию. Ее способ плести заклинания отличался от всего, что знала Андокай.

Нарморе были известны некоторые полные заклинания, которым ее обучила мать, но девушка не понимала волшебного письма, поэтому первую половину дня проводила за книгами в библиотеке, а вечер посвящала практике. Перед сном она сидела в комнате, где без сознания лежал ее муж, держала его за руку и проливала слезы ярости. Ее душа сгорала от ненависти к тем, кто сотворил такое с ее возлюбленным.

Андокай вошла в комнату, уставленную книжными шкафами и полками, на которых громоздились толстые монографии, атласы и энциклопедии. Кое-где полки прогибались под грузом накопленных магами знаний.

«Собрав достаточно бумаги, можно прибить даже тролля», – подумала волшебница, проходя мимо рядов полок.

Нармору она отыскала у окна. Сейчас из-за беременности девушка носила не привычный кожаный доспех, а широкое легкое платье. Солнечные лучи падали на страницы раскрытой книги, в воздухе плавали пылинки.

– Пора выйти наружу.

В библиотеке запахи бумаги, кожи, глины и пыли смешивались в странный аромат, вызывавший у Андокай раздражение. Она предпочла бы упражняться в боевых искусствах, а не сидеть в этой душной комнате.

– Как твои успехи?

– Так себе, – неуверенно ответила Нармора, не отрывая глаз от книги. – Некоторые символы… они словно прилипают к моей душе и не позволяют мне учить новые, будто ревнуют. – Девушка встала. – Половины солнечного цикла мне не хватит, почтенная волшебница, – в отчаянии произнесла она.

– Речь идет только о том, чтобы ты выучила основы магии и могла ими пользоваться, – утешила ее Андокай. – Не забывай, что ты обладаешь умениями, которые обычные ученики волшебников получают только после десяти солнечных циклов напряженного труда. – Она заметила, что Нармора так и не прикоснулась к принесенному ей обеду. – Так не пойдет. Ты должна больше есть. Ребенку нужно хорошее питание, иначе будут плохие последствия.

Ее ученица удивленно уставилась на тарелку с мясом, овощами и хлебом.

– Верно. И как я забыла? – подхватив тарелку, она начала есть, не прерывая работу. – У вас обеспокоенный вид. Какие-то плохие новости?

Остановившись у одного из шкафов, Андокай придвинула к нему лестницу и, поднявшись на пару перекладин, вытащила книгу в потрепанном переплете.

– Речь идет о Потусторонних Землях, – объяснила она. – Я получила письмо от Первых. Гномы считают, что там пожар. – Пролистав книгу, волшебница с недовольным видом вернула ее на место и взяла другую. – Судя по всему, наши предшественники в этом дворце собирали только те книги, которые в какой-то мере связаны с магией или с историей нашей родины. – С расстроенным видом Андокай оставила книгу на верхней перекладине лестницы и спустилась. – Но я ничего не могу найти о том, что окружает Потаенную Страну. Вообще ничего, кроме разве что разрозненных сведений о том, что другие королевства направляли в Потусторонние Земли разведчиков, из которых мало кто вернулся.

– Разве нет торговцев, которые могли бы нам что-то об этом рассказать? – Нармора обвела взглядом ряды книг. – И разве нет записей о том, что нашли в Потусторонних Землях эти разведчики?

Они вышли из библиотеки.

– Видимо, придется мне посетить другие библиотеки и архивы Потаенной Страны. – Вид у волшебницы был огорченный. – А это означает, что тебе придется сопровождать меня в дороге. Мне очень жаль, что тебе нужно во все это ввязываться, но я уверена, что в университетских библиотеках королевы Вей мы найдем что-то, что нам поможет. В королевстве Вейурн строго следят за тем, чтобы фиксировать в летописях все происшествия, даже если они не имеют никакого значения для истории, например удар молнии в дерево.

Двор замка заливали солнечные лучи. Спрятавшись в тени аркады, Андокай приготовилась к началу занятия.

Нармора доела свой обед.

– Фургас отправится с нами. – По тону полуальвийки было понятно, что это непременное условие для ее согласия на поездку.

Но волшебница не могла на это пойти.

– Ему нужен покой, а вовсе не поездка по плохим дорогам Потаенной Страны, где карету раскачивает, будто это корабль танцует на волнах.

– Но кто же будет присматривать за ним? Джерун?

– Я думала о его друге Родарио. Он обрадуется возможности поспать в моей постели, хотя я и буду ему это запрещать.

Нармора уставилась на нее как на умалишенную.

– Почтенная волшебница, я уже много солнечных циклов знакома с Родарио. Он талантливый актер и хорошо умеет подбирать слова, а уж в обольщении женщин и подавно не знает себе равных. Но он не сумеет настолько хорошо сыграть целителя, чтобы стать целителем. Тут уж точно лучше подойдет Джерун.

– Джерун не поймет, о чем я его прошу. Он не способен справиться с подобной задачей. Я отправлю его в Потусторонние Земли, чтобы мы смогли выяснить, что там происходит на самом деле. Мы знаем, что там пожар, но нам эти знания никак не помогут. – Андокай предполагала, что ей придется столкнуться с недовольством подопечной. – Не волнуйся за Фургаса. Я усилю чары, и Родарио придется только менять ему постельное белье каждые три дня. – Она махнула рукой в противоположную сторону коридора. – Встань там, попробуем кое-что новое.

Альвийка пошла в конец коридора, но по ней было видно, что она не готова согласиться с наставницей.

– А вы уверены в том, что чары будут действовать? Что произойдет, если магическое воздействие внезапно прекратится?

Андокай, подняв руки, начала плести заклинание, вырисовывая кончиками пальцев серебристые символы.

– Фургас умрет, – прямо ответила она и бросила световой шар в ученицу.

Нармора инстинктивно подняла руки и произнесла короткое заклятье.

Шар еще в полете окрасился болотным, замедлился и вдруг дернулся к аркаде, пробив в крыше большую дыру.

Волшебница опешила.

– Ты его изменила. – Она попыталась объяснить происшедшее. – Ты изменила саму сущность заклинания. Но как тебе это удалось?

Нармора улыбнулась.

– Я не так поняла символы в книге и создала что-то новое?

Потолок прямо над Андокай разрушился, и зеленый шар устремился вниз – теперь заклинание преследовало того, кто его сплел. Волшебницу засыпало обломками камней, и она исчезла в облаке белой пыли.

Кусок мрамора ударил Нармору в плечо, и в этот момент она ощутила сильную боль в животе.

Колени полуальвийки подогнулись, и она со стоном осела на пол, обхватив руками живот. Штаны у нее потемнели от теплой жидкости.

«Нет!»

Нармора коснулась ткани, и кончики ее пальцев испачкались кровью. Ее бросало то в жар, то в холод.

– Нет! Боги, не отнимайте у меня ребенка! – в отчаянии закричала она.

Глаза полуальвийки почернели, по лицу вновь потянулись темные тонкие линии – наследие матери.

Девушка попыталась подняться на ноги, опершись на колонну, но ее руки скользнули по гладкому мрамору и она упала на живот. Нармора почувствовала, как что-то внутри нее разорвалось. Она скорчилась на полу и закричала от боли и отчаяния, а околоплодные воды продолжали течь из ее тела.

* * *

На прокаженного, чье лицо было скрыто усеянной желтыми пятнами повязкой, никто не обращал внимания. Только время от времени отдельные посетители таверны бросали ему монетки, и больной, униженно кланяясь, поднимал милостыню с пола.

– Вот, ешь и проваливай. – Трактирщик поставил перед ним самую щербатую миску и самый потрескавшийся стакан, тщательно следя за тем, чтобы не прикоснуться к руке больного в порванной перчатке.

Посуду придется выбросить, а еще нужно будет потратиться и протереть стол и лавку дорогим уксусом. Если отказать в помощи прокаженному, накличешь на себя гнев Паландиэль, а это выйдет еще дороже, так что выбора у трактирщика не было.

Больной, скуля, поклонился – видимо, язык у него уже сгнил, поэтому несчастный не мог говорить.

За соседним столиком сидели две женщины и мужчина. Они о чем-то тихо беседовали. Их слов никто не слышал, а на прокаженного внимания они не обращали.

– Понятия не имею, кто их нанял, – раздраженно говорила блондинка.

– Я так и думал, – кивнул мужчина. – Фруд и Грансельм ничего не собирались сообщать гильдии о своем задании, ведь хотели оставить все деньги себе. – Он подлил вина в стакан и удовлетворенно ухмыльнулся. – Что ж, они это заслужили, жадные ублюдки.

– У этой железной статуи прямо какой-то нюх на нас, – пожаловалась брюнетка. – Если поблизости нет стражников, он-то обязательно появится. Под этими доспехами скрывается какое-то чудовище, вот что я думаю.

– Или он был создан таким специально. Людей в три метра ростом не бывает. – Блондинка покосилась на прокаженного.

Бедняга прислонился головой к стене и заснул. Девушка с любопытством посмотрела на кошель у него на поясе.

– Ты что, с ума сошла? – прошипел мужчина. – Не здесь же! Если кто-то заметит…

– Верно, – согласилась она. – Не буду. Но если мне повезет, мы с ним еще пересечемся в каком-нибудь переулке. Слишком уж много денег для того, кто вот-вот помрет. – Блондинка рассмеялась. – Кстати, вы слышали о том, что теперь она ищет учеников Нудина?

– Не Нудина, а Нод’онна. Новая повелительница Пористы назначила награды за их головы, это верно, – кивнула брюнетка. – Я знаю, что делать. Найдем кого-нибудь, подкинем ему что-то подозрительное и оболжем, а потом получим у волшебницы денежки.

– Неплохо придумано, – похвалил ее мужчина. – Она долго рассусоливать не будет и казнит его на месте. Только это должен быть человек, который не пользуется особой популярностью в городе.

– Можем тебя выбрать, – подколола его блондинка. – А с чего они вообще взяли, что кто-то из учеников Нод’онна до сих пор околачивается в городе?

– Ходят слухи, что Фруд и Грансельм использовали мечи, на которых были выгравированы магические символы, – объяснил мужчина. – Чушь собачья, вот что это. Их друзьями Нод’онна не назовешь, да и к магии они никакого отношения не имели.

– Хм. Значит, их заказчик потребовал, чтобы они пользовались именно такими мечами? – протянув руку, блондинка взяла стакан мужчины и отхлебнула вина. – Странно, что кто-то хочет вызывать у волшебницы опасения. Чепуха какая-то, да?

Они вздрогнули – прокаженный за соседним столиком проснулся и зашелся в приступе кашля. Компания отодвинулась от него подальше, чтобы на них не попала его слюна.

Хрипя, больной поднялся и пошел к двери. Все в таверне с облегчением вздохнули, когда он вышел. Трактирщик тут же подбежал к его столику и начал оттирать уксусом лавку и столешницу.

– Пойдемте. – Блондинка встала. – По-моему, жить этому прокаженному осталось даже меньше, чем я думала, и деньги ему точно не понадобятся.

Они вышли в переулок и прислушались.

К ноге больного был привязан колокольчик, чтобы предупреждать людей о его появлении. Усмехнувшись, блондинка вытащила кинжал и зажала его под мышкой, чтобы ничего не было видно, а затем пошла на звук. Ее спутники следили, чтобы их никто не заметил.

Впереди показался прокаженный. Оглянувшись, он ругнулся и, хромая, быстро свернул в соседний переулок. Звон колокольчика прекратился.

– Он нас заметил! Вперед!

Воры помчались в переулок, и блондинка, бежавшая впереди, споткнулась о кучу грязной одежды. Она упала на землю, выронив кинжал, а мужчина задел ногой повязку с колокольчиком. Послышался громкий звон.

Отплевываясь, женщина поднялась на ноги.

– Вы только посмотрите на это, – возмущенно выдохнула она. – Никакой это не прокаженный. Пахнет… какой-то мазью. – Проведя пальцами по пятнам на одежде, девушка принюхалась. – Это же краска!

– Это был шпик волшебницы, – прорычал мужчина, оглядываясь. – Он нас подслушивал. Нужно найти его до того, как он на нас донесет.

Они разделились и отправились на поиски наушника, чтобы заставить его замолчать.

Родарио замер в тени входа в дом. Светловолосая, косившаяся на его кошель в таверне, секунду назад пробежала мимо. Через какое-то время она остановилась и прислушалась. В ночной Пористе было очень тихо, и Родарио мог выдать любой звук.

На самом деле он был рад, что провел столько ночей в трактирах и тавернах города и наконец выяснил что-то стоящее. Впрочем, он не рассчитывал на то, что какие-то люди захотят его ограбить. Теперь у Родарио были неприятности, и это очень его огорчало.

Они не остановятся, пока не прикончат его, ведь он видел их лица, а гильдия воров (судя по всему, эти люди были оттуда) такого не прощает.

«Теперь мне осталось только выяснить, кто же был заказчиком нападения», – подумал мим, с облегчением вздохнув, когда преследовательница, так и не заметив его, удалилась. Если то, о чем говорили в трактире, было правдой, больше разузнать ничего не удастся, ведь нападавшие забрали эту тайну с собой в могилу.

Но сейчас Родарио больше беспокоило то, что кто-то распространял слухи, будто в городе находятся ученики Нод’онна и эти ученики охотятся за сторонниками Андокай.

«Бессмыслица какая-то. Хотя, может быть, это дело рук их врагов. Тогда Андокай убила бы этих учеников, выполнив всю грязную работу. – Это заставило Родарио задуматься, кому же выгодна такая ситуация. – Как все запутано. – Он невольно улыбнулся. – Зато какой сюжет для пьесы. Сколько местного колорита!»

Актер уже собирался уходить, когда дверь за его спиной внезапно распахнулась. На улицу упали лучи света, и кто-то схватил Родарио за шиворот и затащил в дом. Затем дверь с грохотом захлопнулась. Мим оказался в ловушке.

– Простите, это недоразумение, добрые жители Пористы!

Родарио заломили руки и развернули, так что он увидел троих людей в масках. Среди них была одна женщина в платье малахитового цвета.

– Это шпик узурпаторши! – прошипел державший его мужчина. – Он подслушивал!

Подойдя к нему поближе, женщина присмотрелась.

– Я его знаю. Это актер, который руководит восстановлением зданий в Пористе с тех пор, как его друга ранили.

По речи незнакомцев и манере одеваться Родарио очень быстро понял, с кем ему пришлось иметь дело. В столь неподходящее время он наткнулся на учеников Нод’онна!

– Нет, это не так, почтенные граждане. – Мим попытался выкрутиться, используя свою знаменитую обворожительную улыбку. – Я просто похож на него.

– Только актер будет говорить с таким напыщенным видом, – рассмеялась женщина. – Это он. – Она кивнула мужчине за спиной Родарио. – Ты был прав. Что ж, отлично! Теперь мы сможем выяснить, что затевает волшебница.

Девушка махнула рукой в сторону стула, и Родарио усадили туда, связав руки.

– Что замыслила твоя хозяйка, ты, жалкий прихвостень?

– Ах, прошу вас, вы все неправильно поняли. Я вовсе не прихвостень, – улыбнулся он. – Я просто хочу основать здесь театр, и, так как вы ранили моего друга Фургаса, я вынужден был взять на себя его обязанности. – Родарио нарочно произнес эту фразу так, будто он не знал, что на Фургаса напали обычные грабители.

И девушка тут же попалась на его удочку.

– Ни на кого мы не нападали. Мы не понимаем, почему стражники и правительница Пористы обвиняют нас в этом! – возмутилась она. – Мы ведь не глупцы и не станем использовать мечи с символами нашего учителя. Кто все это подстроил? Может быть, узурпаторша города Нудина хочет настроить людей против нас? Что она собирается делать теперь?

– Почтенная дама, вы попусту горячитесь. Я спасался бегством от трех весьма подозрительных типов и вынужден был укрыться у входа в ваш дом. Вероятно, ваш друг меня заметил и неверно истолковал мой поступок. – Родарио умоляюще посмотрел на нее снизу вверх. – Прошу вас, отпустите меня. Я никому не скажу о том, что вы остались в этом городе. Честно говоря, мы с Андокай не очень ладим. Это грубая и жестокая женщина, склонная к насилию. – Актер все говорил и говорил, осторожно распутывая за спиной веревки.

Мужчина, поймавший его, подошел к окну и выглянул наружу.

– Я мог бы помочь вам… Что скажете? – расхрабрившись, предложил Родарио.

По глазам девушки он видел, что уже почти очаровал ее, но тут один из мужчин ударил его в подбородок.

– Проклятый болтун! Не морочь нам голову этой чепухой. Отвечай: что задумала волшебница? Пару дней назад мы видели ее ночью на улице, и она…

– Эй, помолчите, – шикнул мужчина, стоявший у окна. – Там кто-то есть.

– Сколько их? – тихо спросила женщина.

– Трое. Они вооружены и что-то тут вынюхивают.

– Это… – сперва Родарио собирался сказать, что это грабители, но потом передумал. Он хотел окончательно сбить с толку своих теперешних противников и потому решил выдать себя за шпиона. К тому же он уже распутал веревку и мог освободиться в любой момент. – Мои люди! Да, это мои люди, и они разнесут ваш крысятник!

Девушка влепила ему оплеуху.

– А я ведь тебе почти поверила, сволочь ты шутовская! – прошипела она. – Убейте его, и выйдем через заднюю дверь.

– Ха! Вы что, думаете, там не дежурят? – несмотря на испуг, Родарио удавалось контролировать свой голос. – Сдайтесь моим людям, и вам оставят жизнь. Я замолвлю за вас словечко перед Андокай, если вы во всем признаетесь.

– Не в чем нам признаваться! Мы скорее умрем, чем попадем в руки этой узурпаторше. – Девушка сорвала с пояса кинжал и попыталась всадить его Родарио в живот.

Актер успел вскинуть ногу и изо всех сил ударил нападавшую в пах.

– Хозяйства-то у вас нет, но я все равно рассчитываю на то, что это было больно, – отметил он, услышав ее стон.

Вскочив на ноги, Родарио схватился за подлокотники кресла и обрушил его на голову ближайшего мужчины. У кресла оторвалась ножка и, разбив стекло, вылетела в окно.

– Они идут! – закричал мужчина, стоявший у окна. – Смерть сторонникам Андокай!

Сорвав с пояса короткий меч, он выпрыгнул в окно и бросился навстречу врагам. Родарио его не видел, но по звону оружия понял, что ученик Нод’онна настиг грабителей.

Женщина, оправившись от боли, вновь напала на актера, но тот, как мог, отбивался остатками кресла. Ее спутник выбежал в переулок, придя на помощь другу. Отблески факелов не сулили грабителям ничего хорошего. Родарио услышал крики ужаса и предсмертные стоны.

– Подохни, шпик! – в ярости прошипела женщина, замахиваясь кинжалом.

Ее возглас вовремя предупредил актера, и потому он успел уклониться. Защищаясь, он ударил нападавшую подлокотником в живот, а затем разбил о ее голову сиденье. Повязка на ее лице порвалась, и женщина, обмякнув, осела на пол. На лбу у нее зияла глубокая рана. Кинжал выпал из руки и впился в доски.

Родарио тут же подскочил к ней, прижал к полу и надавил коленями на запястья, чтобы она не могла его ударить. Женщина тяжело дышала, ее грудь быстро поднималась и опускалась.

– Видимо, судьба распорядилась иначе, – рассмеялся актер, театральным жестом срывая с девушки повязку.

Она была весьма миловидна, а кровь, стекавшая по ее длинным черным волосам, делала бедняжку еще красивее. Ей едва ли было двадцать солнечных циклов.

– Ну вот, прелесть моя. Теперь ты у меня заговоришь, – прошептал Родарио, пытаясь побороть в себе желание нагнуться и поцеловать ее в губы, так сказать, в награду за свою победу над ней. – Так, значит, вы видели волшебницу ночью на улице?

Девушка безуспешно пыталась его стряхнуть.

– Ты же знаешь, что ей нужно, зачем же мне тебе это рассказывать? – выдохнула она. – Слезь с меня, а то я тебя в живой факел превращу!

Просияв, Родарио пригладил бородку.

– Если бы ты умела это делать, я бы уже давно сгорел, это я знаю точно. Ты ведь только начала изучать магию, не так ли? – Подняв кинжал с пола, он приставил его к ее груди, прямо напротив сердца. – Расскажи мне: что вы видели? Что делала волшебница?

– Она разговаривала с двумя мужчинами, – выдавила ученица Нод’онна. – Ты ведь сам это знаешь!

Внезапно она подняла ноги, зажав лодыжками его шею. Девушка напряглась и сбросила с себя Родарио.

У актера затрещали позвонки. Чтобы не позволить сломать себе шею, пришлось поддаться.

Как только он убрал колени с ее запястий, девушка змеей выскользнула из-под него, вскочила и изо всех сил врезала ему в пах.

– Хозяйство у тебя есть, так что я рассчитываю на то, что это очень больно, – злобно рассмеялась она.

Согнувшись, Родарио выставил вперед кинжал, пытаясь защититься.

Один из ее спутников вернулся. Запыхавшись, он прислонился к стене, рана на плече кровоточила. С улицы доносились крики горожан, звавших стражу на помощь.

– Беги, Нуфа, уже скоро они будут здесь.

Бросившись к нему, девушка подхватила его под руку и, бросив на Родарио исполненный ненависти взгляд, потащила своего друга к выходу.

Но актер не собирался просто стоять и смотреть на все это. Волшебница тайно говорила с какими-то двумя мужчинами в городе. Ночью. Тайно. И это при том, что она была повелительницей Пористы и могла вызвать к себе кого угодно.

«Что-то тут не так. И они мне все расскажут».

Заставив себя подняться, Родарио последовал за учениками мага. Маленький Родарио и двое его братьев пульсировали от боли, чудовищно болел живот.

Наконец Нуфа и ее друг добрались до двери.

– Сгинь, шпик! – крикнула девушка, выхватив из руки раненого меч. – Если мы встретимся еще раз, я убью тебя!

– Это весьма прискорбно. А я ведь хотел пригласить вас в мой театр, – ответил Родарио, зажимая рукой промежность, словно от этого боль становилась меньше. – Мне не хватает хороших актрис, а когда вы стоите вот так, угрожая мне, я отчетливо вижу, что у вас отличный актерский талант.

За ее спиной показались очертания чего-то огромного. Задребезжало железо.

– Осторожно! – крикнул Родарио, сам не зная, зачем он предупреждает Нуфу.

Длинный меч Джеруна просвистел, рассекая воздух, но девушка успела пригнуться. Меч срезал несколько прядей ее волос, а ее друга разрубил пополам. Черные локоны и части тела упали на пол.

Родарио понимал, что телохранитель Андокай не ведает жалости, но все же решил попытаться. Подойдя, он встал перед Нуфой.

– Подыграйте мне, если вам дорога жизнь, – шепнул он ученице мага. – Но потом вы расскажете мне все, что знаете об этой загадочной встрече Андокай.

Девушка кивнула. В ее глазах застыл страх смерти.

– Нет, Джерун! – крикнул актер, глядя на металлическое забрало. – Она должна выжить, чтобы мы могли ее допросить.

За забралом вспыхнули страшные пурпурные огоньки. Джерун замер на месте, он по-прежнему держал меч в вытянутой руке. Кровь убитого медленно стекала с лезвия, капая на каменный пол.

– Джерун, – медленно говорил Родарио. – Оставь ее в живых, слышишь? Андокай рассердится, если ты ее убьешь. Видишь, она безоружна и не представляет угрозы. – Он сделал шаг в сторону, чтобы доказать гиганту свою правоту.