Текст книги "Война племен. Проклятые земли"

Автор книги: Маркус Хайц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 35 страниц)

7

Потаенная Страна, Гаурагар, столица бывшего волшебного королевства Лиос-Нудин Пориста, зима, конец 6234 – начало 6235 солнечного цикла

«Помни о том, что это не репетиция, а у стражников мечи настоящие, а не бутафорские». Родарио, встряхнувшись, покрепче прижал к себе охапку хвороста, собранного по дороге, и направился к воротам. Солдаты в сияющих доспехах, охранявшие вход в город, буквально изнывали от скуки. Стоя у костра, они грели ладони и, когда к ним подошел Родарио, даже не сменили позы.

– Куда идешь? – лениво осведомился один из стражников, скорее для проформы тыкая копьем актеру в живот. – И откуда?

– Во-он оттудова. – Родарио старательно изображал городского дурачка. Он махнул рукой в сторону поля. – А надобно мне во-он тудой. – Он ткнул пальцем в сторону переулка, показывая стражнику хворост. – Во, насобирал. Печку растопить. Ну чтоб, енто, покушать.

Его надежды оправдались.

– Это местный полудурок, – сказал товарищам солдат. Подхватив полуистлевшую корягу, он положил ее на охапку дров в руках Родарио. – Вот, возьми еще, а то нашему костру эта деревяшка пришлась не по вкусу.

Глупо рассмеявшись, актер с нарочитой благодарностью поклонился, точно рассчитанным жестом выронив дрова. Ругаясь, он наклонился и, собирая хворост, проскользнул мимо стражников. Те развлекались как могли – вытаскивая из-под носа у Родарио веточки, солдаты забрасывали их подальше в переулок. Теперь им было уже не так скучно.

Актер не стал отказывать им в удовольствии и с тем же глупым смехом послушно бежал за каждой брошенной веточкой, пока наконец не свернул за угол.

«Это было совсем не сложно». Отбросив хворост, Родарио заспешил по улице. На бег переходить было нельзя – так он мог привлечь нежелательное внимание.

Он прекрасно ориентировался на улочках и в переулках Пористы и потому быстро добрался до «Театра Диковинок». Он просто не мог пройти мимо. Тоскливо проведя ладонью по закрытой двери, Родарио прочитал оставленную им вывеску: «Театр закрыт на время гастролей. Но вскоре, почтенные зрители, Невероятный Родарио вернется и разгонит серые будни своими чудесными постановками. Ждите, жители Пористы, и талант мастера приведет вас в восторг».

– Жаль, правда? – произнес кто-то за его спиной. – Я была бы не прочь познакомиться с этим Родарио.

– Его зовут Невероятный Родарио, – поправил незнакомку актер, оборачиваясь.

Он думал, что сейчас увидит какую-нибудь пьяную городскую шлюху, как раз направляющуюся из одного трактира в другой, однако перед ним стояла девушка его возраста, укутанная в дорогие меха. Элегантная шапочка прикрывала голову, защищая незнакомку от снегопада.

– Говорят, он очень хорош, – добавил Родарио, обворожительно улыбаясь.

– Вы недавно прибыли в город? – предположила девушка, глядя на его потрепанную одежду и щетину на лице. – Сейчас не очень подходящее время для путешествий, вы не находите?

– Потеряв лошадь, приходится идти пешком, дорогая, – начал Родарио, надеясь, что ложью сможет добиться благосклонности дамы. – Мне едва удалось отбиться от пары разбойников, убивших моего коня и укравших все вещи.

– Дайте угадаю. Вы рыцарь, направлявшийся в Пористу к возлюбленной. – Кокетливым жестом отбросив прядь каштановых волос со лба, незнакомка лукаво улыбнулась. – Я не расслышала ваше имя, господин…

Уверенность Родарио пошатнулась. Видимо, девушка распознала его ложь с первого же слова. «Крепкий орешек. Что ж, тем лучше. Так даже интереснее».

Он заметил, что незнакомка смотрит куда-то ему за спину. Оглянувшись, Родарио рассмеялся. «Вот я глупец». Он совершенно забыл, что повесил над входом в театр огромный плакат со своим портретом. К счастью, хоть стражники его не узнали.

– Может быть, теперь вы поведаете мне, почему не хотели называть свое настоящее имя? – Девушка подошла к нему поближе. – Почему Невероятный Родарио пытается обмануть меня? – У нее были глубокие темно-зеленые глаза, в которых светилась нежность.

– Я как раз собирался рассказать вам обо всем, – попытался выкрутиться актер. – Но раз уж вам и так все известно, то, может быть, вы скажете, почему столь прекрасная девушка, как вы, ходит ночью по Пористе одна, без охранников? Я с вами не знаком, дорогая, но, поверьте мне, я знаю…

– Всех женщин в этом городе? – рассмеялась незнакомка. – Тогда даже не знаю, следует ли мне знакомиться с вами.

– Нет, не всех женщин. Но я помогал Андокай Вспыльчивой и ее преемнице Нарморе Зловещей восстанавливать город. Нам с моим другом Фургасом удалось отстроить то, что было разрушено. – Он не сводил с красавицы глаз, в то время как она прохаживалась перед ним туда-сюда. Ее меховая накидка волочилась по земле. – Конечно, я познакомился со многими в городе, но вас… – он опустил ладонь на руку девушки, останавливая ее, – …я еще не видел, а ведь даже сами камни должны славить вашу красоту, складываясь в причудливые мозаики, рисующие на земле ваше прелестное личико.

Она улыбнулась, словно юная девчушка, впервые услышавшая комплимент от поклонника.

– Цитата из вашей новой пьесы или вы только что придумали это?

– Уникальные слова для уникальной женщины, – страстно выдохнул Родарио, видя, что ей нравятся его ухаживания.

«А я не растерял сноровки».

Взглянув незнакомке за плечо, он увидел улицу, ведущую к рыночной площади, и вспомнил, зачем явился сюда. Жаль, что сейчас нельзя отвлекаться на общение с этой красавицей… А ведь прошло уже так много времени с тех пор, как он посвящал себя шальной игре страсти между мужчиной и женщиной.

«Возьми себя в руки, – осадил себя Родарио. – Нельзя заставлять друзей ждать». Галантно подхватив левую руку незнакомки, актер поцеловал ее в ладонь.

– Скажите же, где мне найти вас? Сейчас меня ждут на репетиции, и я не могу отказаться от нее, но потом… – Он многозначительно взглянул на красотку. – Мы сможем увидеться вновь. Если вам, конечно, будет угодно.

Девушка отобрала руку. Вид у нее был разочарованный.

– Уже пытаетесь сбежать от меня, Родарио? – Она двинулась по переулку. – Что ж, не буду вас задерживать. Надеюсь вскоре увидеть вашу новую пьесу на сцене. – Стрельнув в актера глазами, девушка скрылась из виду.

– Но где же мне найти вас? Я подарил бы вам билет! – крикнул он ей вслед, но ответа так и не получил.

«Обидно». Немного расстроившись, Родарио побрел на рыночную площадь.

Густой снегопад надежно защищал его от любопытных взглядов, и актер быстро добрался до выхода из подземного туннеля. Каменная заслонка была отодвинута, дверь открыта, следы на снегу еще не замело.

«Они не стали меня ждать! – Родарио возмущенно притопнул ногой. – Они нарочно так поступили! Бьюсь об заклад, это все Боиндил! Он уговорил их уйти без меня». Дернув себя за бородку, актер повернулся и зашагал к дворцу. Его честь и гордость были уязвлены. «Вы еще пожалеете об этом». Он уже представлял себе, как появится в самый опасный момент и всех спасет.

По пути Родарио проверил все, с помощью чего он создавал иллюзию заклинаний. Такие умения не раз пригодились ему в бою.

В карманах Родарио носил разные порошки – если их поджечь, можно было добиться ярких вспышек, клубов дыма, разъедающего глаза, или пестрых нитей тумана. С особой осторожностью актер уложил четыре колбочки с кислотой.

Но самым главным его инструментом были два огнемета, которые Фургас закрепил у друга на запястье. На одном краю диковинного приспособления находилась трубка с кремнем, на другом – мешочек с семенами плауна. Если надавить на мешочек, семена проходили по трубке и вылетали наружу, срабатывал механизм, приводящий в движение кремень, и семена загорались… На орков в Серых горах это произвело огромное впечатление, а значит, сработает и против обычных солдат. Магию вполне можно было заменить механикой.

Добравшись до стен дворца, Родарио понял, что не сможет проникнуть внутрь. Конечно, он знал волшебные слова, открывавшие ворота, ведь провел здесь довольно много времени, присматривая за Фургасом в отсутствие Нарморы, но аватары наверняка удивятся, если через парадный вход во дворец вломится человек, которого они сюда не приглашали.

«Как же мне пробраться туда?»

– Ваша репетиция уже закончилась?

Повернувшись, Родарио радостно улыбнулся, вновь увидев прекрасную незнакомку.

– Случилось так, что мои почтенные коллеги-актеры решили провести этот вечер с бочкой вина, предпочтя застолье общению со мной, – солгал он.

– Тогда, возможно, вы не откажетесь принять мое приглашение на ужин. Я с радостью послушала бы о ваших творческих планах. – Девушка улыбнулась столь очаровательно, что Родарио не удержался и кивнул.

Мысленно он уже срывал с нее меховую накидку, платье и… ах, она наверняка пахла молоком и шелком…

– Но должен предупредить вас, что мой внешний вид оставляет желать лучшего. Я лишь сегодня вернулся из путешествия, и у меня не было возможности освежиться. И побриться, – извинился он.

– Да, я вижу. Ничего, вы сможете вымыться в моих покоях, и одежда вашего размера у меня тоже найдется. – Подойдя поближе, девушка взяла его под руку. – Меня зовут Лирким.

– В какой таверне вы остановились? – поинтересовался Родарио, опасаясь, что с этим могут возникнуть проблемы.

Пара дочерей трактирщика вполне могли закатить страшный скандал, если он появится в городской таверне, а ведь было бы обидно выставить себя перед Лирким в столь невыгодном свете.

Остановившись перед воротами дворца, Лирким покачала головой.

– Не в таверне, господин Родарио. Я живу здесь. – Она произнесла какие-то неизвестные ему слова, затем последовал сложный жест рукой, и тяжелые створы сами собой открылись.

Актер замер на месте.

– Так вы живете вместе с аватарами? Но ведь… вряд ли вы служанка. Камеристка?

– Вам не следует беспокоиться об этом, господин Родарио. На аватаров тяжело смотреть, но тем, кто не желает им зла, не о чем беспокоиться. А мы ведь не собираемся мешать им, верно? – Она повела его внутрь, и актер подчинился.

Теперь Родарио всерьез забеспокоился о своих друзьях. Они-то не знали, что волшебные слова, открывавшие ворота, изменились. «Но хоть мне повезло. Да еще как!» Он ухмыльнулся. Можно будет провести здесь исполненную страсти ночь, вымыться и хорошо поесть, а потом поосмотреться и поискать Дорсу и Балиндис. «Я стану настоящим героем. Спасу Балиндис и дочурку Нарморы. И тогда этот мелкий грубиян наконец-то заткнется. Да у него глаза на лоб полезут, когда он узнает, что так называемый болтун сумел добиться большего, чем он».

– Что такое, господин Родарио? – с любопытством спросила Лирким. – Как я вижу, ваше беспокойство сменилось радостью.

– Сейчас я смотрю на то, что видели лишь немногие. Я удостоился чести полюбоваться убранством дворца.

– Но вы ведь отстраивали этот город, – удивилась Лирким. – Неужели вы ни разу не заходили во дворец?

Они поднялись по лестнице. Стражники пропустили их.

– К сожалению, нет. Андокай никого не пускала сюда, опасаясь, что знание о внутреннем строении дворца облегчит задачу тем, кто захочет устроить на нее покушение. А после этого аватары подослали к ней убийцу… – продолжал лгать Родарио.

– А вы знаете, где она сейчас?

– Вероятно, вы имеете в виду ее преемницу, Нармору. Она уехала из города куда-то на север. По ее приказу я должен продолжить работы по восстановлению Пористы. – По привычке актер свернул в коридор, где раньше находилась комната Фургаса.

– Стойте, стойте! Куда же вы? Или вы забыли, что я веду вас в мои покои?

Родарио смущенно рассмеялся.

– Простите, я просто задумался.

Мимо прошло несколько стражников в тяжелой броне. Поприветствовав Лирким, они удивленно покосились на Родарио, но ничего не сказали. Актер кивнул им, словно давним знакомым. У всех солдат на горжетах виднелся лунный камень, но их доспехи не светились. Видимо, заклинание срабатывало по желанию хозяина магического камня.

Родарио чувствовал себя превосходно и невероятно гордился собой. Он словно сидел в одной пещере с орками и при этом был в безопасности, как у Паландиэль за пазухой. Лирким провела его в часть дворца, где жили слуги, подозвала двух горничных, которых актер не видел раньше, и приказала позаботиться о нем.

– Я скажу, чтобы нам приготовили ужин. Увидимся через час, – улыбнулась Лирким на прощание.

Сняв перчатку, она протянула актеру тонкую белую руку.

– С нетерпением жду, дорогая. – Он приник к ее руке, чувствуя запах молока и шелка.

* * *

Фургас и не собирался входить во дворец через ворота – несомненно, аватары позаботились о стражниках, а значит, проникновение врагов они заметили бы сразу же.

– Нармора говорила, что во дворец ведут еще два тайных хода, незаметных тому, кто о них не знает. Я приблизительно представляю, где находится один из них.

– Приблизительно. Какая прелесть, – проворчал недовольный Боиндил.

– Уверен, что, будь твоя воля, ты ворвался бы в главные ворота, прорубил себе путь к Балиндис и Дорсе и ушел прочь, сделав свое дело, – с упреком протянул его брат. – Успокойся. Сейчас нам противостоят создания, которые лишь посмеются над твоими топорами.

Фургас провел ладонью по стене.

– Вот он!

Он произнес волшебные слова, но ничего не произошло.

– Ты уверен? – уточнил Тунгдил, проводя кончиками пальцев по камням.

Ничего особенного он не заметил.

Ондори повторила слова, и очертания двери в стене стали видимыми.

– Как ты это сделала, черноглазка? – повернулся к ней Боиндил.

– Иди, – насмешливо улыбнулась она. – Вы, подземыши, ничего не понимаете в магии. – Альвийка покосилась на Фургаса. – Как и люди.

– А ты, значит, в этом разбираешься, да? – Боиндил не собирался мириться с такой наглостью.

– Конечно. По крайней мере получше тебя. – Девушка пожала плечами. – И что? Иди вперед или пропусти меня, я пойду сама.

Боендал подтолкнул брата, чтобы закончить препирательства. Вскоре друзья оказались в небольшом саду перед дворцом. Их проникновения никто не заметил.

– Нужно торопиться, – сказала альвийка. – Когда патруль обнаружит следы, то поймет, что во дворец кто-то забрался.

Фургас зашагал по тропинке, направляясь к зданию, где жили слуги. Вдруг магистр замер на месте, прижавшись к стене. Гномы тоже остановились, стараясь не звенеть доспехами.

– Я прикажу приготовить нам ужин. Увидимся через час. – Женщина говорила с непривычным акцентом.

– С нетерпением жду, дорогая. – Зато этот голос был друзьям знаком.

– Болтун, – опешил Боиндил. – Как он сюда забрался?

– И правда, как? – ухмыльнулся Фургас.

Послышался звук закрывающейся двери. Заглянув за угол, магистр успел заметить даму в белой меховой накидке, удаляющуюся по коридору.

– Предлагаю позволить ему продолжить начатое.

– Он еще и ужин получит! – возмутился Боиндил.

– Тише! – прошипела Ондори.

– А ты мне тут не приказывай, черноглазая, – окрысился Бешеный. – Убей мы твоих родителей пораньше, ты и вовсе бы на свет не появилась, так что будь благодарна нам за то, что вообще существуешь.

Альвийка ограничилась холодным взглядом, но Боиндил вовсе не собирался умирать от холода.

– Она остановилась, – шепнул друзьям Фургас.

Ондори подошла поближе, поднимая лук.

– А теперь… пошла дальше.

Передав Фургасу лук, альвийка скользнула вперед.

– Спрошу, каков его план, – шепнула она. Подкравшись к двери, девушка прислушалась и тихо скользнула внутрь.

* * *

Родарио сидел в ванне, наслаждаясь душистой пеной, и смывал с себя грязь предыдущих дней, пыль дорог Гаурагара и сосновые иголки, оставшиеся от прошлой ночевки под открытым небом. Вымывшись, он поднял бритву, пристроил перед собой зеркало и собирался снять щетину, когда Ондори схватила его за руку, чтобы актер не порезался от неожиданности.

– Всегда, когда ты думаешь, что остался один, обманываешься. Как ты пробрался во дворец?

Родарио с облегчением вздохнул.

– О боги, какие вы, альвы, ловкие, – простонал он. – Нармора тоже любит вот так подкрадываться.

Девушка отпустила его руку, и Родарио продолжил бриться.

– Хорошо, что вы тоже здесь. Или ты пришла одна?

– Нет, остальные в коридоре. Я заглянула, чтобы выяснить, какой у тебя план.

– У меня? – горделиво приосанился он. – Я намереваюсь поужинать с прелестной девушкой, видимо камеристкой аватаров. Немного вина, светская беседа, намеки на взаимную симпатию… И я выясню у нее все, что только захочу. – Стряхнув с бритвы пену, Родарио вновь приставил лезвие к щеке. – Где малышка, где Балиндис и какие тайны скрывают от нас эти мнимые боги. – Улыбнувшись своему отражению, актер проверил чистоту кожи. – Потом я спасу девочку и гномку и посрамлю этого мелкого задаваку. Отличный план, да?

Ондори улыбнулась.

– Ты это только что придумал.

– Нет, я как раз все продумал заранее, – возразил он. – В отличие от вас, как мне кажется. Что вы собираетесь предпринять?

– Раз уж ты решил взять все на себя, мы, пожалуй, просто удалимся. – Альвийка покосилась на чьи-то доспехи, лежавшие на лавке. – А теперь к делу. Мы тут поосмотримся и попробуем добраться до наших пленниц раньше тебя.

Родарио широким жестом срубил бритвой края пены, высившиеся над ванной.

– Я еще вас спасу, вот увидишь, – заявил он. – А теперь уходи, пока не вернулась служанка и не застукала тебя здесь.

Альвийка не ответила, и, когда актер повернул голову, оказалось, что она уже исчезла.

– Маленький колокольчик на лодыжке, вот что не помешало бы и ей, и Нарморе, – пробормотал Родарио, проводя рукой по аккуратной бородке.

Затем он подмигнул своему отражению. «О да. Лирким разговорится».

* * *

– Ну да, конечно, это он нас спасет. Может, именно так и будет в его странноватых комедиях, – фыркнул Боиндил. – И что только этот болтун придумал… Огру на голову не натянешь.

– Тем не менее у него есть план. – Тунгдил всегда поражался дару Родарио оказываться в нужном месте в нужное время. – Если наш план провалится, он нас прикроет.

– Скорее наковальню унесет из кузницы ветром. – Бешеный не собирался сдаваться. Он нисколько не сомневался в том, что они сами спасут Дорсу и Балиндис.

Фургас закончил этот бессмысленный разговор, просто направившись вперед по коридору.

– Пойдем, поищем Дорсу. Может быть, они оставили малышку в детской.

Вскоре они добрались до нужной комнаты. Альвийка беззвучно проникла внутрь, оставив гномов, позвякивавших доспехами, позади. Через некоторое время она открыла им дверь.

– Тут безопасно. Или ребенок обладает какими-то скрытыми силами, о которых мне неизвестно?

Фургас бросился внутрь, растолкав гномов, и приник к кроватке, в которой мирно посапывала его дочь. Ничто не указывало на то, что кто-то ее обижал. Тунгдил и братья молча порадовались за малышку.

Ондори заметила, что кто-то движется к комнате, и сообщила об этом остальным. Дверь открыла какая-то женщина, и альвийка тут же приставила ей кинжал к горлу.

– Ни звука, – прошипела она.

– Оставь ее, – возмутился Фургас. – Это кормилица!

Ондори, помедлив, отступила, и магистр обнял няньку.

– Розильда! Так, значит, с вами все в порядке! Что тут происходило?

– Магистр Фургас, – пролепетала несчастная. Все-таки ее очень испугало это внезапное нападение. – Вы… – Потребовалось какое-то время, чтобы она пришла в себя. – Чужаки заявились в город и заняли дворец. Я сказала, что работаю тут. Что служанка. А Дорса – моя дочь, которую мне позволили держать здесь, пока не вернется волшебница. Чужаки приказали остаться. Я готовлю еду для стражников, охраняющих дворец.

– Какие эти аватары наивные, – удивился Боиндил.

– Наивные? Я должна пробовать всю еду, и чужаки сказали, что, если кто-то из стражников отравится, они убьют и меня, и Дорсу, – заявила Розильда. – Только представьте! Я живу в постоянном страхе за себя и за малышку.

– Какая ты смелая, Розильда. – Фургас обнял ее за плечи. – Вскоре мы выведем тебя отсюда и вызволим из плена.

– Но сперва нужно выяснить, где гномка. – К кормилице подошел Тунгдил. – Ты не знаешь, где Балиндис? Нам сказали, что ее привезли сюда неделю назад.

– Так, значит, ее зовут Балиндис. – Нянька кивнула. – Я слышала, что в замок прибыли новые солдаты. Они были очень взволнованы и тут же направились на прием к аватарам. Я подумала, что пленник, которого они привезли, – ребенок или кобольд. Странно, и как я не сообразила, что это подземыш…

– Гномка, – тут же поправил ее Боиндил.

– Прости! Прости! Да, гномка. – Розильда повернулась к Фургасу. – Мне кажется, что они отвели ее в зал со сводчатым потолком. С тех пор я ее не видела.

– Готовься к побегу, – приказал ей Тунгдил. – Но не шуми, и не привлекай внимания стражников. Когда мы освободим гномку, нужно будет поскорее выбираться отсюда. На улице холодно, так что позаботься о теплой одежде для Дорсы.

Кормилица, побледнев, кивнула.

– Ну что ж, Враккас с нами. Нужно освободить Балиндис. – Тунгдил обвел взглядом друзей.

* * *

Родарио никак не мог налюбоваться хорошеньким личиком пригласившей его девушки. Лирким надела белое шелковое платье с вышивкой. Платье ниспадало до щиколоток. В свете свечей она выглядела потрясающе.

– Вы столь прекрасны, что даже свет меркнет пред вашей красотой. – Актер поднял бокал с вином. – За вас и вашу непреходящую красоту.

Его рукав чуть не открыл трубки огнемета, так что Родарио едва успел предотвратить это. К счастью, ему удалось не пролить вино. «Тион побери».

– Вы очень галантны и красноречивы, но уже лет через двадцать моя красота поблекнет, а кожа обвиснет… – Все же Лирким подняла бокал в ответ.

Родарио видел, что зеленоглазой красавице нравятся комплименты. Он радовался подвернувшейся возможности проявить свой талант обольщения в полной мере – крестьянские дочки, трактирщицы и даже пристойные горожанки удовлетворялись намного меньшим. А эта камеристка… или кем она там работала у аватаров… прекрасно умела вести светскую беседу.

Но прежде чем провести с ней незабываемую ночь любви – а в том, что это случится, Родарио нисколько не сомневался, – следовало выведать у нее все необходимое, чтобы отправиться спасать Балиндис, когда Лирким, уставшая от ласк, будет сладко спать в своей кровати.

Оправив одежду, Родарио поднялся и, подхватив кувшин, налил девушке вина. Одна красная капелька упала ей на шею.

– Ах, простите мою оплошность. – Повинуясь внезапному порыву, актер наклонился и поцеловал ее белую кожу, поблескивавшую под густыми каштановыми волосами, ниспадавшими на плечи. – А вот еще одна. – Он еще раз коснулся ее губами, чувствуя, что у Лирким мурашки побежали по коже.

«Да, я еще силен», – радостно подумал Родарио, усаживаясь на свое место. Он раздул в девушке огонь страсти, и оставалось только подождать, пока пламя разгорится.

Рукава с огнеметом не давали ему покоя. «Это уже начинает раздражать». Родарио не снял все это только потому, что не знал, куда что спрятать. Просто оставить все на виду было нельзя, ведь Лирким заметила бы странные трубки, а в карманы они бы не влезли. Перед тем как заняться любовью с девушкой, нужно было отвлечь ее, чтобы все снять.

– Жаль, что капель нет больше, – кокетливо протянула Лирким и продолжила трапезу.

Ужин был великолепен.

– Может быть, чуть позже я оболью вас вином, – просиял Родарио. – Откуда оно?

– Из подвалов волшебницы. Вот прелесть завоеваний – победитель получает все.

– Интересно, как отнеслись бы аватары к тому, что вы сидите за одним столом с человеком, который раньше работал на Нармору?

– Работал? Разве вы больше этим не занимаетесь, господин Родарио?

Актера бросило в холодный пот. «Что она имеет в виду? Она подозревает, что я веду двойную игру?»

– Что ж, – откашлялся он. – Я житель этого города, завоеванного вашими хозяевами, а значит, теперь я служу им.

– Весьма умно. – Лирким звонко рассмеялась. – Думаю, аватаров это не касается. Только тот, кто не за них, – против них, а значит, таким людям, как вы, нечего бояться.

– Наверное, это обрадовало слуг, живущих во дворце. – Родарио решил перевести разговор на Дорсу. – Кажется, у Нарморы была служанка.

Кивнув, Лирким отрезала кусочек мяса и медленно поднесла его ко рту.

– Да. Розильда и ее маленькая дочка живут во дворце. Эта женщина оказалась превосходной поварихой. Как видите, от присутствия аватаров в городе ничего не изменилось.

– Да. Они не так страшны, как о них говорят. – Актеру удалось скрыть радость оттого, что с нянькой и ребенком все в порядке.

– Вот как? – Лирким отложила приборы. – Что же о них говорят?

– По легенде, они сжигают все, к чему прикасаются, оставляя за собой лишь руины… – Он запнулся. – Странно. Если задуматься, то получается, что…

– Вот именно, дорогой мой господин Родарио. Если бы все было так, Пориста давно бы сгорела дотла. Может быть, вы слышали и другие истории о них? Не думали написать об этом пьесу?

– Слышал, конечно. – Актер рассказал ей о битве у Дзон-Бальзура так, словно сам слышал эту историю от одного из солдат. Он упомянул и о блеске доспехов, и об облаке огня, умолчав лишь о смерти аватаров. – А еще говорят, что они забрали с собой какую-то гномку, но мне кажется, что все это выдумки. Зачем аватарам подземыши? – Он с аппетитом отправил в рот очередной кусочек мяса.

– Многое, о чем вам рассказал этот солдат, правда. – Лирким явно наслаждалась разговором.

Она отхлебнула вина, и Родарио поспешно подлил ей еще. Он уже час пытался напоить девушку, и, судя по ее раскрасневшимся щечкам, это ему удавалось.

– Но у аватаров есть много хитростей, в которых не разобраться обычным людям. – Испуганно прикрыв рот рукой, Лирким широко распахнула глаза. – Ой, что это я такое говорю?

– Я не собираюсь доносить на вас аватарам. – Родарио сделал вид, что его это не интересует. – Боги могут навести на людей морок, даже создать иллюзию присутствия гномки, хотя я и не понимаю, зачем им это делать.

Поднявшись из-за стола, он налил еще. Девушка шутливо сопротивлялась.

– Да, только это не морок. Гномка настоящая. Аватары привезли ее сюда, чтобы выведать у нее тайну. – Она захихикала, как маленькая девочка. – Но эти подземные жители очень упрямы.

– Они хотят узнать, как превращать свинец в золото? – пошутил Родарио. – Разве аватаров интересуют столь приземленные вещи?

– Ах, зачем им золото? – Лирким со звоном сдвинула свой бокал с бокалом Родарио. – Она знает рецепт одного сплава… Ну да ладно. Она нам все равно больше не нужна. – Веки Лирким отяжелели.

Она игриво опустила ладонь на колено актера.

– Скажите, господин Родарио, разве мы не собирались…

– Конечно, конечно, – поспешно ответил он. – Я просто задумался об этом допросе. Почему им больше не нужна тайна сплава?

– Потому что не нужна. – Встав, красавица опустила ладони ему на шею. – Вскоре у них будет столько силы, что они смогут сделать все, что только захотят. Их величие позволит им даже бросить вызов самим богам. Каждый из аватаров будет править огромной страной, и не было в истории правителей, подобных им. А Потаенная Страна… – девушка очень эротично прикусила язычок, – …больше не будет интересовать их.

Вообще-то ему следовало бы радоваться представившейся возможности заняться любовью со столь очаровательной камеристкой, но услышанное погасило жар в его чреслах не хуже ведра ледяной воды или появления в спальне мужа-рогоносца. Родарио не испытывал вожделения.

В этот момент дверь распахнулась.

«Не стоило вспоминать о мужьях». Родарио понял по звукам, доносившимся из коридора, что пришедший сюда человек в ярости, чего и следовало ожидать от обманутого супруга.

В комнату вбежал светловолосый мужчина лет тридцати в белой мантии и с посохом с изогнутым концом. За ним следовали трое солдат в тяжелых доспехах. Этих воинов Родарио уже видел в коридоре.

– Ты замужем, Лирким? – шепнул девушке актер.

Она покачала головой, явно опешив от происходящего.

– Значит, аватары все же были недовольны из-за того, что мы…

– Это он, Фаску! Я уверен! – воскликнул один из солдат, указывая на Родарио мечом.

– Лирким, отойди от него, – приказал мужчина в мантии.

Но девушка загородила Родарио.

– Ничего ты ему не сделаешь, Фаску. Убирайся отсюда! Займись своей гномкой или помоги другим с источником, но не смей мне мешать! Он мой! Я тоже хочу развлечься!

– Ты пьяна, Лирким, – осадил ее Фаску. – Ты защищаешь нашего злейшего врага. Это же Родарио…

– Да, Невероятный Родарио, я знаю. Он заведует театром в…

Сделав шаг вперед, Фаску поднял руку.

– Да, его зовут Родарио Невероятный. И он ученик Нарморы.

Один из солдат кивнул.

– Я видел, как он воевал. С его рук слетали сгустки пламени, поджигавшие наших воинов.

Родарио просто не мог в это поверить. Он всегда хотел прославиться, но теперь, когда мечта осуществилась, слава могла стоить ему жизни.

«Ладно, придется сыграть роль ученика Нарморы». Выпрямившись, он ткнул рукой в сторону мужчины в мантии, схватив Лирким за шею.

– Да, я маг! – Родарио изобразил свой лучший сценический хохот классического злодея. – Оставайтесь на местах! Иначе я не помедлю, и эта камеристка…

В одно мгновение перед ним вспыхнул яркий свет, ослепивший его. Лирким превратилась в яркое солнце, источавшее не только свет, но и жар.

* * *

Фургас провел своих спутников по темным коридорам дворца. Наконец они добрались до зала. Дверь была открыта – видимо, аватары не боялись, что гномка сбежит.

– Это быть может ловушка… – предупредил Боендал.

Ондори метнулась вперед, чтобы проверить обстановку.

– Там нет никого, кроме закованной в цепи девчонки-подземыша. – Она впустила гномов внутрь.

Они сразу поняли, почему дверь не была заперта.

Балиндис лежала в центре комнаты, ее руки и ноги были переломаны, и кости торчали из тела. Она была покрыта запекшейся кровью и гноем, на обнаженных плечах виднелись порезы и ожоги, ей вырвали часть волос, и они неопрятными космами валялись вокруг, голову гномке обрили.

Железные кандалы, закрепленные на полу, удерживали беднягу.

От этого чудовищного зрелища у Тунгдила слезы выступили на глаза. «Что же они с тобой сделали? – бросившись к возлюбленной, он дотронулся до ее горячего лба. – У нее лихорадка от ран». Подняв топор, Златорукий разрубил кандалы. Несмотря на шум, Балиндис не очнулась, ее глаза оставались закрытыми.

– Никто не имеет права так обращаться с гномкой, – прорычал Боиндил, его глаза остекленели. Видимо, он готов был впасть в бешенство. – Враккас, только дай мне встретиться с одним из этих волшебников, и я его голыми руками на части разорву, что буханку хлеба!

Боендал протянул Тунгдилу свою накидку, чтобы прикрыть наготу Балиндис.

– Надеюсь, потом нам придется лечить только ее телесные раны, – прошептал он.

– Им еще не удалось сломить ее волю, иначе она уже была бы мертва. – Тунгдил нежно укутал накидкой ее плечи. – Значит, ее разум в порядке.

Тунгдил окончательно уверился в том, что самозванцы не заслуживают пощады, пускай они и пришли сюда для того, чтобы бороться со злом. Ничто не могло оправдать столь жестокого обращения со всеми, кто становился на их пути.