Текст книги "Хозяйка волшебного ателье (СИ)"

Автор книги: Мария Максонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 37 страниц)

Глава 73

Надежда

Оказалось, что у академии лекарской магии есть в собственности не только основное здание и общежития, а также лаборатории, но и несколько других помещений по городу. В том числе симпатичный особнячок, часть которого они сдавали под кондитерский магазин, а вторая половина помещений пустовала. Академия разными путями получала собственность, но конкретно это здание когда-то принадлежало пожилому одинокому профессору, который все свое имущество, включая дом, завещал любимой альма-матер.

Проспорив с ректором добрых несколько часов, мы в итоге нашли взаимопонимание и осознали, что единственный путь нам получить максимум выгоды от разработок лаборатории магических тканей – всесторонне сотрудничать. Где-то по дороге от разговора отвалился сам глава лаборатории, ну да его все эти приземленные материи и не очень волновали.

– Вот видите, с кем приходится работать?! Никакой практичности, одни научные открытия на уме. А кто бюджет сводить будет? Кто будет выбивать деньги на эти их открытия? Деньги на академию с неба не сыплются! – жаловался мне господин ректор, когда мы остались наедине. Я сочувственно кивала, усмехаясь про себя.

Слово за слово, и ректор предложил моему ателье снять то самое пустующее помещение по сходной цене. Правда, требовался косметический ремонт, вывеска, мебель, работники... в общем, без первичных вложений никуда. Но и заказов у меня прибавилось, и в дальнейшем ожидался еще больший наплыв. Не хотелось, но пришлось уже повысить цену на некоторые виды работ, но даже это не отпугнуло заказчиц. В общем, требовалось расширяться.

Поэтому я рискнула отправить сообщение миссис Фруткинс с просьбой о встрече.

Выставка работ жениха мисс Деккер прошла с большим успехом. Так как девушка все еще не была здорова, концепцию выставки немного поменяли: он быстро нарисовал еще одну картину под названием «безответная любовь» и ходил с видом «возвышенным и несчастным». В общем, юные барышни были в восторге, слава о художнике распространялась, а придуманная нами история, которая в нашем мире годилась только для мыльных опер, здесь имела большой успех и в сериях выпускалась в газетах, которые расхватывали, как горячие пирожки.

Миссис Фруткинс выглядела крайне довольной, когда приняла меня в своем кабинете:

– Вы видели последние газеты? Они все еще пытаются узнать личность коварной разлучницы. Ох, это так любопытно! Нужно будет подкинуть журналистам еще горячих фактов, – она с нескрываемым удовольствием раскладывала газету пред собой на столе.

– Можно еще делать фотокопии с картин и продавать их как открытки, – усмехнулась я. – На сувениры для тех, кто не может себе позволить купить оригинал.

Миссис Фруткинс глянула на меня удивленно, но потом задумчиво кивнула, взгляд ее устремился вдаль, будто она продумывала, как это можно организовать и просчитывала прибыль. Наконец, отвлекшись от своих мыслей, женщина встрепенулась и перевела взгляд на меня:

– Так о чем вы хотели поговорить?

– Я пришла попросить у вас совета, – скромно улыбнулась я. – Дело в том, что я не справляюсь, работая в одиночестве. У меня слишком много заказов. И это при том, что у меня нет подходящих условий. Я ожидаю появления еще некоторых больших заказов в ближайшем времени. К тому же, у меня появилась возможность недорого снять хорошее помещение в удачном месте. Я могу открыть свое ателье, нанять дополнительно людей и делегировать некоторые обязанности работникам. Но... – я замялась.

– На все это требуются деньги, – проницательно подсказала миссис Фруткинс.

– Я не так давно живу в вашем мире, и мне еще известны не все тонкости бизнеса. В своем мире я обратилась бы в банк, просчитала бы риски и вероятную прибыль. Но в этом мире...

– Заем без кредитной истории, без семьи с хорошим именем, без поручительства, без залогового имущества... боюсь, что вам предложат восемь-десять процентов в месяц.

– В месяц?! – ахнула я, сперва понадеявшись, что она оговорилась, но миссис Фруткинс кивнула. – Но это же сто процентов в год!

– И это еще не худший вариант, – тонко улыбнулась дама. – Ростовщики берут по тридцать-пятьдесят процентов в месяц.

– Простите, но я не представляю, как на таких условиях в вашем мире люди начинают бизнес. Неужели все берут займы под пятьдесят процентов в месяц? Или копят самостоятельно?

– Ну, что вы, просто чаще займы берут у родни или друзей. Да и банки предоставляют совсем разные проценты для обычных людей и для тех, у кого есть связи, имущество и рекомендации. При определенных условиях можно ссуду под один-три процента годовых.

– И что это за условия? – сглотнув, спросила я.

Миссис Фруткинс довольно улыбнулась:

– Вы мне нравитесь, мисс Надежда. Я познакомлю вас с нужными людьми. Связи в нашем деле – это все, попомните мое слово. Я верю, что у вас все получится. – Она откинулась на спинку кресла и с задумчивым видом оглядела меня с головы до ног, потом порылась в ящиках стола, достала пачку каких-то карточек и начала их перебирать. Я следила за ее действиями с недоумением, пока миссис Фруткинс не вытащила одну из бумажек с победным видом: – О! Точно! Прием в доме мистера Роквистера – самое то.

– Для чего? – уточнила я растерянно.

– Чтобы представить вас его супруге, конечно. Мистер Роквистер – владелец одного из крупнейших банков нашей страны, на приеме будут все его конкуренты. Я возьму вас с собой в качестве компаньонки. Сшейте для нас обеих такие наряды, которые привлекут внимание этих дам, и получите ссуду на особых условиях для «друзей семьи». Да и клиентками в перспективе обзаведетесь. Справитесь?

– Разумеется, – решительно кивнула я.

Глава 74

Надежда

Образ на выход нужно было тщательно продумать. Если клиентка моя должна была выглядеть стильно и красиво, то в мой собственный образ лучше было добавить каплю экстравагантности, чтобы показать, на что я действительно способна, каков диапазон возможностей. Тем более, это не свадьба, а вечерний светский прием. Конечно, я сперва обсудила все с миссис Фруткинс, она удивилась, конечно, но, подумав, согласилась, припомнив, когда и кто из местных светских дам позволял себе ту или иную вольность в нарядах.

– Вы собираетесь пройти по краю, но, если все удастся, станете звездой вечера, – улыбнулась миссис Фруткинс довольно. Ее глаза сияли, будто она уже представляла реакцию публики, обсуждения и сплетни. В общем, для миссис Фруткинс это было веселое развлечение, и в целом мне это было на руку.

Я съездила на склад тканей и сделала заказ для костюма клиентки, для себя же пока только присмотрела материал подходящего качества. К сожалению, стоил он немало, но экономить в такой вечер было нельзя. Это было мое испытание, и миссис Фруткинс явно хотела проверить, справлюсь ли я сама. От того, как все пройдет, зависело, насколько я сама окажусь в зависимости от этой дамы.

– Вы, главное, так не волнуйтесь, милочка, – ласково улыбнулась мне она, когда я обмеряла ее сантиметровой лентой. – Если не выйдет с женами банкиров, будут и другие варианты. Например, я могу вложиться в ваше ателье. Назовем его «Ателье Фруткинс и Хрустовой» – звучит, а?

– Прекрасно звучит, – криво улыбнулась я, чувствуя, как кровь приливает к щекам от злости.

Нет, я не стала сразу возмущаться и решительно отказываться, оставляя за собой и этот вариант на крайний случай. Но мне совсем этого не хотелось. И, мне кажется, миссис Фруткинс это понимала, потому и дала мне шанс. Я не должна была его упустить. Пусть она будет моей первой и главной клиенткой, амбассадором, да кем еще угодно – но не совладелицей. Я хочу, чтобы это было мое дело, не хочу постоянно зависеть от чужой воли, пусть и уважаю миссис Фруткинс и благодарна ей. Но в своем ателье хочу быть хозяйкой, построить его своими руками, своими навыками и талантом.

Обдумывая ситуацию по дороге домой, я вспомнила еще кое-о-чем. Доехав до дома, оставила купленную ткань, взяла документы и отправилась по давно забытому адресу. Когда я открыла дверь, над головой тихонько звякнул колокольчик, навевая воспоминания о первых днях в этом мире. По стенам небольшого помещения были сплошняком развешаны картины в разных стилях, тут и там расставлена диковинная мебель, на тумбочках с выгнутыми ножками стояли статуэтки, вазочки и прочая мелочь. В общем, я бы назвала это антикварным магазином, но здесь это была галерея: смесь антикварного, ломбарда и, собственно, галереи, через которую и современные художники могли продавать свои работы.

– Чем могу вам помочь? – расплылся в улыбке молодой продавец за стойкой.

– Я хотела бы поговорить с владельцем.

– Может быть, я сам смогу... – замялся он.

– Ну, не вы же заключали со мной договор. Позовите владельца, пожалуйста, – улыбнулась максимально вежливо.

Парень скрылся в подсобных помещениях, и вскоре оттуда показался знакомый мужчина в пиджаке из блестящего фиолетового бархата, который больше на мой вкус напоминал халат.

– Чем могу вам помочь, мисс? – глядя на меня сверху вниз, осведомился мужчина, будто специально повыше задирая породистый нос с горбинкой. В присутствии Брандеста он вел себя совсем иначе.

– Я по поводу продажи моих гравюр, – пояснила я.

– Вы получили сообщение об их продаже?

– Нет...

– Значит. Они еще не проданы. Пожалуйста, не отвлекайте моих работников от их непосредственных обязанностей, – он строго глянул на пялящегося на нас продавца, и тот побежал изображать бурную деятельность – перекладывать какие-то мелочи, протирать пыль пипидастром.

– Когда вы брали их на реализацию, говорили, что у вас есть на примете клиент, – заметила я.

– Мало ли, что я говорил. Думал, что желающие найдутся, оказалось – нет. Срок реализации в контракте не прописан. Радуйтесь еще, что я не беру с вас плату за то, что вы захламляете своими «гравюрами» мой склад, – он чуть повысил голос в конце фразы, но потом будто опомнился, улыбнулся сладко. – Идите, юная мисс, идите. Я вам отправлю сообщение, как только смогу найти покупателя.

– Вот как, – протянула я чуть расстроенно. – Тогда... не позволите ли вы мне взглянуть на мои гравюры? Ненадолго.

– Вот еще, – фыркнул владелец лавки, не скрывая раздражения. – Идите, милочка, не отвлекайте от работы. Вон клиент пришел – может, именно он и купит ваши картинки, если вы не будете мешать, – он попытался подтолкнуть меня к выходу, но я уперлась.

– Так как же он купит, если моих гравюр на прилавке нет? Вынесите их, и я посмотрю, и клиенту продемонстрируете, – чем больше галерист упирался, тем больше я начала утверждаться в своем мнении, что что-то тут нечисто.

– Некогда мне по каталогам ваши бумажки искать! Идите отсюда, пока я не решил с вами договор разорвать! – рыкнул мужчина зло.

– О, ну, раз вы так желаете, давайте, – сладко улыбнулась я. – Давайте разорвем договор.

– Что?

– Да, я согласна. Пожалуйста, верните мне все непроданные гравюры, я попробую показать их другим оценщикам.

Галлерист стремительно побледнел:

– Ну, как я могу... вы же знакомая моего доброго друга капитана Брандеста, я взял перед ним ответственность, что помогу... – ага, тут вдруг оказалось, что он меня помнит, и я не просто «мисс».

– Я сама ему все объясню. Так что? Несите документы и мои гравюры, – довольно улыбнулась я.

Сердито бормоча себе под нос, галерист достал из-под прилавка огромный гросс-бух, по предоставленным мною документам нашел нужные строчки и в друг хлопнул себя по лбу:

– Так что же вы сразу не сказали!

– Что? – подозрительно сощурилась я.

– Да вот, здесь сказано, что гравюры-то ваши проданы давно. Мы вам и письмо отправили, вот пометочка. А вы почему-то за деньгами не пришли. А я-то напутал, думал, вы про другие совсем гравюры...

Хотелось, как Станиславскому, сказать: «не верю». Этот концерт одного актера не выдерживал никакой критики. Но я выдавила из себя вежливую улыбку, хотя хотелось закатить глаза к потолку, а еще обругать этого гада, который решил просто не сообщать мне о том, что гравюры уже проданы и, соответственно, не выплачивать за них деньги. Хоть Стивен в свое время при заключении договора проследил, чтобы меня сильно не обдурили, но этот момент он не учел, а я тоже была в растерянности. Никаких штрафных санкций за то, что галерист не передал деньги мне сразу, не было предусмотрено. Тем более, что он же «отправил письмо»! Куда только? Когда я договор заключала, у меня и адреса-то не было, я же у Марго в первую ночь спала на диване. Мы договорились, что пришлет он магическое сообщение, а никакое не письмо. Уверена, если попытаться устроить разборки, он просто заявит, что письмо утеряно при доставке.

Только вот договор так составлен, что подавать в суд повода нет – не выиграешь. Можно было бы поругаться, но меня наоборот на смех прорвало, я улыбалась, глядя на его кислую мину, когда он выписал чек на общую сумму в ближайшем банке и трясущимися руками протянул его мне. Как сказал один мудрый человек: «лучшая месть моим врагам – это мой успех». Если он крутил мои деньги эти пару месяцев, не выплачивая, то теперь с этим было покончено. А я уж постараюсь их вложить с максимальной пользой.

Жаль, что сумма не так уж велика, бизнес на нее не открыть, но вот чувствовать себя свободнее в текущих тратах она позволяла.

Глава 75

Надежда

– Вернулись? – кривовато, но победно улыбнувшись, снисходительно глянула на меня работница министерства труда. По странному совпадению – та же самая, к которой я когда-то попадала на консультацию. Я открыла рот, чтобы ответить, но она не дала мне и слова вставить. – Что, посидели без работы, помыкались, и опять вернулись? Много вас таких, умных, кто считает, что сами место найдут. И в итоге что? В итоге все приходят, в ножки падают. А нет теперь тех вакансий, которые были прежде, – она деловито сложила вместе какие-то листы и грозно постучала ими по столу, выравнивая. – Уже нет мест на ферме слизней, все должности заняты, раньше носом вертеть не нужно было!

– Но я... – попыталась встрять я и протянуть ей бумаги, что держала в руках.

– Нет вакансий, сказала же! – зло прервала меня работница, впрочем, быстро смилостивилась. – Ну, ладно, я понимаю, вы же попаданка, с нашими реалиями не знакомы. Ладно, на фермах вакансий нет, но что-нибудь да подыщем, конечно. Но вы, конечно, тогда прогадали, да, – она зарылась в свои бумажки, напрочь меня игнорируя и не переставая говорить. А меня это уже начало смешить.. – Вот есть вакансия – переработчица водорослей в Смрадных болотах. Что там надо-то... а, в болото ходить, в специальном костюме опускаться в водные окна и собирать водоросли, сортировать нужные и потом варить. Из них, говорят, какие-то краски для ткани производят. Главное – соблюдать технику безопасности и без спецодежды их не трогать, а то краска въедается в кожу, ходят потом все фиолетово-синие... – она бросила на меня жалостливый взгляд, прокашлялась, продолжая. – Заработок неплохой, а жить там на всем готовом: и комнату, и питание предоставляют. Опять же школа там есть для малограмотных, как вы. Через год можно попробовать экзамен сдать, будет хоть корочка о среднем образовании, сможете в училище кулинарное потом попытаться поступить. А, может, и останетесь. Все же работа-то неплохая: и тренировка физическая, и свежий воздух...

– Свежий воздух на Смрадных болотах? – со смехом переспросила я.

– А что? Когда ветер переменяется и дует в другую сторону, очень даже свежий, – возмутилась женщина. – Вам, знаете ли, мисс, выбирать не приходится. Такую вакансию другие с руками оторвали бы!..

– Вот им и предложите, меня это не интересует, – отмахнулась я и, наконец, хотела протянуть ей свои бумаги с запросом, но женщина возмущенно вскочила с места.

– Как это «не интересует»? Вы зачем пришли-то: работу искать или работников министерства труда отвлекать? Нет, вы посмотрите на нее: ни образования, ни лица, ни фигуры, ни связей, а ведет себя, как аристократка разжалованная!.. Да вы...

– Может, вы уже, наконец, выслушаете меня? – мне это начало надоедать.

– Да что вас слушать-то?! Приходят тут, рабочее время тратят! Все им не то, от всего нос воротят! А потом плачутся, когда прижмет-то. Я вам все честно и в тот раз сказала, и в этот, самые лучшие варианты вам предлагаю! Вы подумайте, скоро срок проверки подойдет, и что делать будете? После решения о выселении выбора-то не останется, куда пошлют, туда и отправитесь. Отправят вас на шахты породу отработанную перебирать – будете знать. Там работа каторжная, целыми днями над конвейером-то стоять и камни перебирать – спина отваливается, руки деревенеют. Да и мужиков там в десять раз больше, чем женщин, всякое случается, замуж выдадут, чтобы срам прикрыть – мнения не спросят. Ни образования там получить, ни условий, чтобы в город хоть небольшой потом переехать. Я, может, за вас сердцем болею, вхожу в положение. Берите вакансию на болотах – все лучше, чем в шахтах-то!

– Мисс Ватрус, что тут происходит? – к нам подошла степенная дама с тщательно уложенными волосами, по тому, как она себя держала, сразу было видно – начальница.

– Миссис Равус, – мгновенно растеряла весь свой пыл работница министерства.

– Почему вы опять шумите? Вы отвлекаете других работников от их обязанностей, – строго продолжила дама.

– Простите, – работница плюхнулась на свое место, потупившись. – Я же... вы же знаете, я за каждого своего клиента болею. Я же им добра желаю, а они не понимают, миссис Равус!..

– Это не ваша работа – добра желать. Ваша работа предоставить клиентам все имеющиеся в данный момент вакансии и обрисовать им перспективы. Дальше они решают самостоятельно. Понятно?

– Да, миссис Равус, – заученно протянула девушка.

– У вас что за запрос? – начальница перевела взгляд на меня.

– Она работу ищет, – ответила за меня работница министерства.

– Я пришла подать вакансию, мне нужны работники, – почти одновременно с ней ответила я и протянула начальнице свои бумаги. – Я открываю ателье, и мне нужна швея.

Девушка-работница, которая только что промывала мне мозг, некрасиво раззявила рот, а ее начальница нахмурилась и смерила ее мрачным взглядом:

– Хм, – она пробежала взглядом по моему заявлению, – только сшивание деталей одежды без раскроя и работы с клиентами, минимальные магические способности, умение работать со швейным артефактом приветствуется, возможно дополнительное обучение на рабочем месте, важна аккуратность и коммуникабельность. Зарплата средняя по рынку. Довольно хорошее предложение. Сейчас, конечно, не время выпуска из швейных училищ, но периодически к нам приходят соискательницы. А почему два адреса в строке место работы?

– Сейчас мы работаем на дому, но вскоре я надеюсь открыть полнофункциональное ателье и после работать будем там. Но помощь мне нужна уже сейчас – очень много клиенток и срочных заказов.

– Хорошо, я вас поняла. Нужно подобрать в картотеке резюме подходящие кандидатуры. Мисс Равус, я надеюсь, вы справитесь и поможете в этом мисс Хрустовой? – добавив в голос строгости, спросила начальница у своей подчиненной.

– Конечно, – едва слышно промямлила та, все лицо ее было красным, как помидор.

– Я надеюсь, что мне не придется больше к вам подходить. Мисс Хрустова, удачи в вашем деле. Если будут еще какие-то проблемы, обращайтесь напрямую ко мне, – улыбнулась начальница мне на прощанье, возвращая мой запрос.

– Почему же вы мне сразу не сказали? – едва слышно выдохнула работница министерства, когда ее начальница отошла.

– Так вы мне и слова сказать не позволили, – фыркнула я смешливо.

Глава 76

Стивен

– Не строй такое лицо, будто тебя заставили, – с улыбкой, чтобы никто не заметил недовольство, пробормотала миссис Роквистер, поправляя мне шейный платок. Это была моложавая, но уже не юная женщина, едва заметная сеточка морщин у глаз свидетельствовала, что ей уже давно не двадцать, изящное платье из дорогого шелка обтекало хорошо сохранившуюся фигуру, серебристые ниточки седины были почти не заметны в волосах.

– Ну, по доброй воле я бы сюда точно не явился, – буркнул я, пытаясь ослабить воротничок, а то в помещении, на старинный манер освещаемом настоящими свечами, уже было не продохнуть.

– Ты что, не рад за своего отца? – возмущенно глянула на меня миссис Роквистер.

– Рад, конечно. Но обязательно свою радость проявлять публично на приеме в триста человек? – досадливо высказался я.

– Обязательно, – довольно хмыкнула миссис Роквистер, стряхивая с моего пиджака одной ей заметные ворсинки. – Ты и так никогда не бываешь на мероприятиях. Будь с ним рядом хотя бы сегодня, твоя бесценная работа подождет. Может быть, тебе приглянется какая-нибудь юная леди из приглашенных семейств.

Я досадливо закатил глаза:

– Ты же знаешь...

– Все может измениться. Ты же сам видел, – проникновенно посмотрела мне в глаза миссис Роквистер.

– Я видел... но эти люди все равно скажут, что это подделка, – я поймал ее за руку, и посмотрел в глаза. – Зачем все это?..

– Потому что мы живем среди этих людей. Лучше самим объявить, чем кто-нибудь услышит и разнесет сплетни...

– И я тут как белая ворона: Девид уже работает управляющим банка, Алан закончил финансовую академию. Разговоров опять будет на полгода, будут перемывать кости нашей семье.

– Ты тоже часть семьи, и все мы будем рады, если ты будешь рядом в этот важный для отца день. Мы все будем рады, – повторила она, делая акцент на слове «все» и посмотрела пронзительно в глаза.

Я почувствовал себя неудобно, но все же заставил себя выдавить улыбку:

– Не волнуйся, я не сбегу с приема. Я же уже пришел. По крайней мере не сбегу, пока меня не вызовут с работы.

– Никогда не понимала этих твоих шуток, – чуть раздраженно пробормотала миссис Роквистер.

– Мистер Роквистер готовится произнести речь и зовет вас, мэм, – к нам незаметной тенью подошел мажордом и едва слышно передал сообщение.

– Иду, – кивнула моя спутница.

Она не позволила мне остаться где-то в толпе, а уцепилась за локоть, ловко маневрируя среди приглашенных. Мы подошли к центру зала, где среди представителей самых крупных бизнесменов стоял мистер Роквистер, мой отец. Поступив в полицейскую академию, я был вынужден сменить фамилию, чтобы во мне видели не наследника крупного банкира и предпринимателя, а простого полицейского. В наследниках в нашей семье и так недостатка не было – Девид и Алан – сыновья отца от последнего брака росли «нормальными» детьми, которые хотели развивать бизнес, а не расследовать преступления.

Мачеха, миссис Роквистер, оставила меня подле братьев, которые тоже активно общались с дочерями конкурентов отца. Я подле них чувствовал себя белой вороной, как всегда – на десять лет старше Девида, но никакой не управляющий банком, а простой полицейский.

– О, Стивен, какая радость, – улыбнулся мне Алан и подал бокал. – Ты уже думал, что теперь делать?

– А что делать? – удивился я.

– Ну, как же... – растерялся он.

– Прошу у вас минуту внимания, господа, – голос отца прозвучал в огромном зале, заставляя всех затихнуть. Он явно включил звуковой артефакт, чтобы донести свою речь до каждого из присутствующих. – Сегодня мы собрали вас, наших самых близких друзей и коллег, чтобы поделиться огромной радостью нашей семьи! – при словах о друзьях я едва не рассмеялся в голос. Скорее уж конкурентов. Впрочем, отец сиял, как начищенный чайник. – Всем вам известно, что мы с моей супругой миссис Роквистер вместе уже почти тридцать лет, но мы не решались закрепить наш союз полными магическими узами Улессии. Я никогда не говорил этого, но многие слышали, что, когда я был еще молод, женщина, которую я полюбил больше жизни, обманула меня. Она использовала приворот, и в храме Улессии на нас обоих пало проклятье, а любовь моя развеялась. Конечно, я был в отчаянье. Долгие годы я не мог найти женщину, которая бы составила мне пару. Я уже не надеялся на истинную связь, но хотя бы на взаимное уважение и, быть может, любовь. И вот я встретил свою прекрасную Элизабет, – он, склонившись, поцеловал пальцы мачехи. – Она подарила мне любовь, уважение и стабильность, стала для меня тихой гаванью. Но мы заключили брак лишь по мирским законам, потому что я не хотел отнимать у нее метку истинности, не хотел, чтобы на нее тоже пало проклятье богини.

Я смотрел на них и замечал то, чего не видел долгие годы. Мне всегда казалось, что мачеха вышла замуж за отца по расчету, они оба были довольно холодными и спокойными, жизнь их была размеренной, без страстей и измен, но и без ярких эмоций, сюрпризов и драм. Но сейчас их глаза по-настоящему сияли, и в каждом жесте виднелась... какая-то спокойная и уверенная любовь. За это следовало поблагодарить Натана, ведь именно он в качестве материала для экспериментов уговорил отца пройти какие-то свои процедуры, и в итоге выяснил правду – что истинная пара отца уже найдена и рядом с ним. Оставалось лишь подтвердить это в храме. Это было рисково, но все удалось как нельзя лучше.

– Но недавно я обрел храбрость, которой прежде не было. Я всю жизнь боялся, что, несмотря на мою любовь и все, что нас связывало, однажды Элизабет может покинуть меня.

– Как ты мог такое подумать? – возмутилась мачеха. – Это я должна была бояться, что ты найдешь какую-нибудь молоденькую...

– Да кому я нужен! – фыркнул отец, целуя между делом ее пальцы. – Так вот, дорогие гости, мы все же решились провести ритуал полного магического брака. Церемония была скромная, в кругу семьи. И свершилось чудо, – отец дернул за конец банта на своем шейном платке, и тот легко развязался. Почти синхронно с ним мачеха расстегнула свое многоярусное жемчужное колье-стойку, они вместе повернулись к гостям спиной, и стало видно, что у основания их шей виднеются одинаковые метки – видно было лишь часть, не скрытую одеждой, но и этого было довольно.

– Что это? Как это возможно? – удивленные шепотки разошлись по залу.

– Богиня Улессия сняла с меня свое проклятье, потому что я нашел свою истинную! – провозгласил отец, поворачиваясь к залу лицом и поднимая бокал. – Проклятье обратимо. Давайте же отпразднуем эту радостную весть!

Я вспомнил, как во время ритуала катался по полу храма отец в приступе боли, когда к нему возвращалась метка. Но теперь он был счастлив доказать всем, что он не проклятый, не изгой. Даже продемонстрировать метку не постеснялся – нашедшим истинную пару, правда, это уже не так запретно, никто не сможет использовать знания о метке против человека, но все же.

– Это же чудесно, правда, – улыбнулся Алан, чокаясь с мои бокалом.

– Замечательно, – улыбнулся я.

Только вот, хотя проклятье с отца спало, для меня ничего не изменилось – на моем теле метки как не было, так и нет.