Текст книги "Хозяйка волшебного ателье (СИ)"

Автор книги: Мария Максонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 37 страниц)

Глава 5

Неразговорчивый работник местной полиции выгрузил меня из автомобиля на магической тяге возле министерства иностранных дел и, даже не подумав проводить, просто захлопнул дверь и газанул, обдав пылью из-под колес. Я закашлялась, подавленная и дезориентированная, надо мной возвышалось монументальное здание из темно-серого камня, стиль которого чем-то напоминал ар-деко нашего мира: строгие формы, орнаменты из повторяющихся линий, но почему-то весьма мрачная казенная атмосфера. Я поежилась, но заставила себя медленно и нехотя начать подъем по какой-то несоразмерно-большой лестнице, которая создавала впечатление, что здание приподнято над землей, будто на пьедестале.

Во время поездки я разглядывала местный мир, все больше осознавая, что он совсем не похож на мой. В небе, кроме более оранжевого, чем мне привычно, солнца, поблескивал мелкой монеткой местный спутник, но размером она была раза в два меньше земной луны и зеленоватый по цвету. На мой вопрос полицейский ответил, что это Луна и посмотрел, как на дуру, поэтому больше я его старалась ни о чем не спрашивать. Парк, из которого мы выехали, оказался большим и ухоженным, мы проехали мимо пруда и пересекли по мосту реку, на берегах которой располагалась зеленая зона. Вокруг нее были в основном небольшие дома до трех этажей с черепичными крышами, поэтому сперва я отнесла развитие мира к более древним годам, но затем мы выехали не то в центр, не то за границы исторической застройки, и вокруг начали возвышаться здания из шести-десяти этажей, а потом и вовсе проехали мимо нескольких небоскребов.

Вокруг сновали по своим делам люди, автомобилей было немного. Но были велосипеды одноместные и с тележками, а также что-то вроде мопедов, вероятно, на магической тяге. Никаких выхлопных газов не чувствовалось в воздухе, только пыль, но той было довольно много – улицы не были покрыты асфальтом, по ним, кроме людей, велосипедов и автомобилей, сновали и животные. Увидев такое чудо впервые, я удивленно прилипла к окну. Запряженный в карету «конь» напоминал по пропорциям скорее ослика: большое чуть продолговатое тело, коротковатые ножки и крупная вытянутая голова на короткой шее. Вместо длинных ослиных ушей у существа были круглые лопушки, на них была надета какая-то сбруя, и, потягивая то за одно, то за другое ухо, животным и управляли. А еще у него был длинный лысый розовый хвост, напоминающий крысиный.

– А что это? – не сдержала все же вопроса я.

Полицейский опять посмотрел на меня, как на идиотку:

– Это лошадь.

Ну, все понятно. Конечно, лошадь, как я сама не поняла.

На самом деле, если прислушаться, мы говорили с местными не на русском. Наверное, мне повезло, и знания языка попали мне в голову во время переноса в этот мир. Думала-то я на русском, но произносила местные слова и понятия. Очевидно, этот волшебный переводчик решил, что это животное выполняет функции, аналогичные лошадиным, поэтому это лошадь.

Еще в качестве тягловых животных использовались более крупные массивные существа, напоминающие смесь слона, бегемота и буйвола: толстые ножки заканчивались копытами, объемное круглое тело, под которым весело вымя, морда округлая с большими окруженными длинными ресницами темными глазами, как у бегемота, но опять же с большими ушами, вроде слоновьих, с помощью которых и велось управление. Такие существа неспешно тащили по улицам грозовые повозки и что-то вроде автобусов. А еще встречались просто рикши, которые возили пассажиров силой собственных ног – с помощью встроенного в повозку велосипеда или даже просто таща ее на себе. Такое вот разнообразие.

Люди на вид не отличались от земных жителей, мужская мода достаточно обычная: никаких там париков или обтягивающих лосин и чулок, вполне привычные костюмы-тройки, может, чуть более распространены шляпы разных фасонов: и широкополые, и маленькие кепи, и котелки, и цилиндры, и даже головной убор Шерлока Холмса я успела разглядеть. А вот дамы одевались в платья свободного кроя без четко обозначенной талии, пояс, если и был, то где-то на бедрах. Мода напоминала начало двадцатого века: струящиеся ткани, длина не выше чем до середины икры, остроносые туфли и чулки со швом сзади. Представила себя в таком одеянии и помрачнела – на мне это будете мешок мешком, с моими объемными верхними не-девяноста, да и нижними тоже, только подчеркивание талии и спасало от того, чтобы прослыть тумбочкой на ножках. А тут такая подстава.

Ладно, посмотрим, что можно будет сделать позже, а пока я постаралась внушить себе уверенность, которой совсем не ощущала, и, гордо выпрямившись на все свои сто пятьдесят пять сантиметров, решительно толкнула дверь в министерство иностранных дел.

Дверь не поддалась.

Я поднажала – тот же итог.

Я попыталась дернуть, схватившись за ручку, потом попробовала вторую половину двери – никакого эффекта. Что за черт, не приемный день у них тут что ли сегодня? Почему полицейские не предупредили? А что мне теперь делать?

Ужас происходящего вдруг навалился бетонной плитой: я одна в чужом городе, в чужой стране и даже в чужом мире. Мне не к кому обратиться за помощью, даже знакомых никаких нет. В родном мире я тоже рано осталась без попечения родителей, но там я знала, куда за помощью бежать, что делать, а если не знала – было у кого спросить. А здесь? Сесть на эту дурацкую гигантскую лестницу и поплакать? Положить перед собой коробку картонную, написать «помогите попаданке кто чем может»? Это же стыд-то какой, да и бессмысленно, ведь верно? Ночевать под мостом придется? Или меня в местную каталажку заберут? Как тут с бездомными обходятся? А вдруг у них есть работные дома, как в Англии девятнадцатого века, где придется работать за еду?

Дикий страх сковал меня по рукам и ногам, когда сзади послышался цокот каблучков и недовольное покашливание. Покосившись через плечо, я увидела симпатичную высокую девушку с пачкой бумаг в руках и в светло-голубом мешковатом модном здесь платье. Вырез лодочкой открывал тонкие ключицы, а из-под юбки выглядывали стройные ноги в черных чулках. Светлые волосы ее были завиты кудрями и подстрижены чуть ниже подбородка, а на губах красовалась ярко-красная помада. Она недовольно постукивала носком туфли по ступеньке, ожидая чего-то.

Я бледно улыбнулась и опять попыталась толкнуть дверь, потом дернуть – ничего, закрыто.

– Ну, вы долго тут стоять-то собираетесь? – недовольно протянула девица.

– Дверь не открывается, наверное, у них обед, – бледно улыбнулась я.

– О, боже, вы импульс-то дайте, – закатила глаза девушка и, не дождавшись моей реакции, оттеснила плечом и коснулась ручки. Двойная дверь, словно по мановению волшебной палочки, распахнулась сама собой, ее даже держать не надо было, и девушка зашла внутрь, решительно цокая подкованными каблучками-рюмочкой: – вот деревенщины-то, вообще ничего не могут, – пробормотала она себе под нос.

Я вдруг поняла, как все будет сложно. Но стоять на месте было нельзя, пропустив девицу и чуть подождав, дверь решила закрыться, так что мне пришлось прибавить шагу, и то она едва не захлопнула сумку, висящую на моем плече. Хорошо, что, наткнувшись на препятствие, дверь замерла, будто в ней был датчик, а потом начала обратно открываться, но мне это было уже неважно, я была внутри.

В шикарном мраморном холле с высоченным арочным потолком было несколько стоек регистрации, а также удобные на вид мягкие стульчики, на которых сидели посетители, и все присутствующие сейчас пялились на меня с удивлением. Ну, да, в своем темно-синем брючном костюме, пусть и с широкими штанинами, но не в юбке, и в приталенном пиджаке, я выглядела в этом мире черной курицей среди лебедей.

– Вы откуда к нам, леди? Из какой страны? У вас произошла авария телепортации? – профессионально-вежливо улыбнулся один из клерков. – Проходите пожалуйста. Вы понимаете наш язык или вам требуется переводчик?

Я с облегчением выдохнула.

Глава 6

Магический артефакт напоминал старинные весы: круглый «циферблат», а сверху две круглых площадки под ладони. Активируясь, он засветился, на циферблате закрутились по очереди алый, желтый, зеленый, черный, синий, фиолетовый, еще какие-то цвета, которые замелькали все быстрее со временем, пока не высветился чистый и ярко-белый, такой, что аж смотреть больно. Я сощурилась, в голове пролетело: «только бы не некромантия, я мертвецов боюсь», ведь это был артефакт проверки уровня магии на местный манер.

Работник министерства иностранных дел посмотрел на меня удивленно, потом на экран прибора, опять на меня. Кажется, я его шокировала.

– Ну, что там? – не выдержала я.

– Ничего, – выдохнул он.

– В смысле «ничего»?

– В том смысле, что у вас нет никакого дара. Абсолютно.

Я разочарованно убрала ладони с артефакта и посмотрела на него, как на предателя:

– Совсем? Это точно? Ошибки быть не может?

– Никакой ошибки, – он взял перо, но я слишком часто имела дело с бюрократией и перехватила его запястье прежде, чем он успел вписать данные в формуляр.

– Нет уж, давайте перепроверим!

– Это бессмысленно, – он страдальчески закатил глаза.

– Ага, видела я как этот артефакт у вас в углу стоял и пылился. Когда его в последний раз использовали, лет сто назад? Может, у него за это время все настройки сбились!

– Ничего не сбилось, его проверяли во время инвентаризации пару лет назад, – обиделся чиновник.

– Так, я требую повторного сканирования! – я поднялась со стула и нависла над его столом грозной тучей. Чиновник поморщился. – Я буду жаловаться, я напишу заявление на имя вашего начальника, я до самых верхов дойду!..

– Ладно, садитесь. Все равно это ничего не даст, – он все же махнул рукой.

Я обрадованно села на место, дождалась, когда чиновник заведет артефакт заново и, когда он кивнул, опять положила руки на прибор, при этом стараясь попасть ровно на нарисованные на нем ладони и надавила посильнее. «Ну, пожалуйста, пожалуйста, пусть будет хоть некромантия, хоть что-нибудь!»

Цвета на круглом экране, что был обращен ко мне, быстро сменялись, мелькнул черный, но пропал, сменившись остальными цветами, а затем опять засиял белым.

– У вас прибор не работает! – возмутилась я. – Он совершенно точно сбит. Не может быть такого.

– Послушайте, мадам...

– Мисс! – взвилась я.

– Ладно, мисс... – он заглянул в документы и с явным трудом прочел: – «Хру-сто-ва». Прибор работает, его проверяли, – он приподнял артефакт и заглянул на его дно, – полтора года назад, гарантия после поверки – пять лет. Извините, но вердикт неизменен – вы бездарны.

– Ну, не может быть такого, во всех книжках у попаданок магия объявляется, они поступают в волшебную академию и выходят замуж за ректора! Нет, я все же запишу жалобу, просто на всякий случай. Мне нужна проверка на другом приборе.

– Ну, послушайте... а, ладно, – он махнул рукой, что-то настроил и сам положил руки на аппарат. Вновь замелькали цвета, остановились на зеленом на пару секунд, затем еще дольше на желтом, по итогу цвет оказался болотно-салатовым. Мужчина даже перевернул артефакт ко мне «лицом», на его стороне экрана был на белом фоне нарисован круг небольшого размера, разделенный на сектора: зеленый занимал чуть больше четверти, а желтый – остальное пространство. – Видите, размер круга – это сила магии, а цвета – стихии. У меня преобладает магия воздуха и есть немного силы земли. А у вас ничего нет, совсем.

Я обидчиво надулась:

– И много таких, как я, в вашем мире?

– Большинство людей обладают магией примерно до пятого уровня из ста, это небольшая точка на экране. Этого хватает, чтобы активировать артефакты импульсом, но заряжать их они не могут. Они составляют, в соответствии с последней переписью, примерно восемьдесят один процент населения. Артефакты разрабатывают маги, чей дар от девяноста единиц и выше, обычно на исследованиях у них почти весь круг занят, – мужчина мечтательно вздохнул. – Таких одаренных в государстве примерно восемь процентов. Те же, чей дар выше минимального, но не достигает уровня сильного мага, используют уже готовые амулеты, кастуют маломощные заклинания, занимаются наладкой и починкой созданных другими людьми артефактов. Их в государстве примерно одиннадцать процентов.

Я нахмурилась, повторила про себя и посчитала, едва не на пальцах, а потом возмущенно вскинула глаза на чиновника:

– Это ведь это в сумме сто процентов! Восемьдесят один плюс восемь плюс одиннадцать – это ровно сто! А где же неодаренные?!

Мужчина поморщился, будто ему было неудобно, почесал в затылке и жалко улыбнулся:

– Боюсь, что их число по статистике меньше полупроцента на все население государства. В пределах статистической ошибки. Может, вам переехать куда-нибудь на природу? В деревнях не так распространены артефакты, будете пахать землю на лошадях, ткать вручную, выйдете замуж – там и без дара возьмут, вы девушка видная... – его взгляд опустился на мою грудь, соблазнительно выглядывающую в разрезе блузки.

– Вы с ума сошли, какие деревни, какая пахота?

– Ладно, заполните анкету, – устало вздохнул он и выдал мне лист, в котором надо было проставить галочки.

К счастью, я при переходе получила способность читать и писать, но только печатными буквами – тренировать мышцы руки нужно было отдельно. На меня косились, как на малограмотную, но тут ничего не поделаешь.

Я присмотрелась к анкете и нахмурилась. Выглядела она как список издевательских вопросов: «видели ли вы призраков?», «есть ли среди ваших ближайших родственников маги с даром огня выше пятидесятого уровня?», то же самое про другие стихии. Я хмурилась все больше, отмечая сплошные крестики под насмешливым взглядом чиновника. На вопросе «были ли среди ваших родственников люди с даром предвиденья» мстительно поставила «да» – бабушка гадала на игральных картах, но все время они ей врали, а она приговаривала, что, раз не сбылось, значит либо «бог от дурного отвел», либо «сама где-то ошиблась, что-то не доделала». А вот если что-то совпадало, то гордо говорила, что «карты никогда не врут».

Она умерла, когда я училась во втором классе, да и до того мать отвозила меня к ней в дом в деревне только на лето, но я ее очень любила. Увидев, что я отметила, чиновник удивленно вытаращился, поднял брови, но ничего спрашивать не стал. Вот так, знай наших.

В конце списка я зависла:

– А это что значит? – ткнула перьевой ручкой в очередной вопрос, повернув лист в сторону работника министерства.

– Нужно указать, сколько лет назад появилась метка. Не волнуйтесь, мы не просим ее описывать или рассказывать ее местоположение, только срок, ведь с ним связано магическое совершеннолетие...

– Постойте, – прервала я его оправдания. – Я ничего не понимаю. Какая еще «метка»?

– Метка истинной пары, – глядя на меня, как на дуру, медленно, почти по буквам, выговорил чиновник.

– А?

Он раздраженно закатил глаза, а я едва сдерживала восторженную улыбку. Это что, мир с истинными парами?! Это что... это возможно... да быть такого не может! Но... должно же было мне хоть в чем-нибудь повезти? Магии не выдали, но, быть может, я встречу тут идеал? Того человека, которому можно всецело доверять, который не обманет и не предаст, просто физически не сможет, ведь мы же «пара», а связывает нас настоящая магия!

Глава 7

К счастью, для таких необразованных попаданок, как я, у чиновника нашлись не только прицокивания, вздохи, взгляды ужаса и закатывание глаз, но и методичка столетней давности из пожелтевшей рыхлой на вид бумаги, отпечатанная вроде как на печатной машинке – некоторые буквы одинаково плохо были пропечатаны. Я с дрожью в руках держала этот раритет, о котором он наконец-то изволил вспомнить.

Правда, чиновник сразу признался, что методичка во многих темах устарела. Например, в ней было сказано, что форма управления страны – конституционная монархия, но лет семьдесят назад прежняя династия прервалась, дальние ветви не призвали на престол, и государство стало парламентской республикой. Но информация по основам магии и мира, по его утверждениям, была верна.

В разделе про истинные пары я вычитала то, из-за чего краснел и бледнел чиновник: метка истинной пары появляется на теле человека в подростковом периоде или чуть позже. Обычно сопровождается покраснением кожи, зудом, опухолью, иногда даже болью. Бывали и случаи без всего этого, подросток мог думать, что его просто комар укусил. А бывало, что и в больницу с жаром из-за появления метки попадали. Из-за того, что метка могла быть буквально где угодно, говорить о ней считалось неприлично, самые высокопоставленные люди старались везде появляться с полностью закрытым телом, чтобы даже подозрений не возникло, где метка у них находится. Дело в том, что нередки были случаи, когда разнообразные мошенницы объявляли себя истинной парой богатого наследника или родовитого дворянина. Брачный ритуал лишал человека возможности найти свою настоящую пару или воссоединиться с ней, в древности за такое нередко могли убить, но это не спасало от гнева богини Улессии. По местным верованиям именно эта особа раздавала метки судьбы и заключала браки. Если же человек вступал в союз не со своим истинным, Улессия от него отворачивалась. Так все равно поступали, потому что найти пару – это слишком сложно и маловероятно, а годы идут, и влюбленность никто не отменял. Но молодежь, конечно, мечтала о встрече с истинной парой.

Сама метка представляла собой рисунок на коже более темного или более светлого, чем основной тон кожи, цвета. Иногда это бывал четки орнамент, иногда просто круг, квадрат или треугольник, какая-то иная фигура. Все рисунки были индивидуальными и неповторимыми. Обычно тайну метки знали только родители ребенка, его братья и сестры, разглашать это традиционно запрещалось, чтобы избежать опять же какого-то подвоха. Метки на телах истинной пары совпадали: находились в одном и том же месте и имели одинаковый рисунок. Традиционно, делая предложение, мужчина или реже девушка, спрашивали: «а где находится твоя метка?» Если метки совпадали по положению, далее сравнивали рисунки и либо радовались, либо решали: все же жениться, навлекая на себя гнев богини, или нет.

Считалось, что Улессия соединяет метками наиболее похожих по характеру людей, подходящих друг другу по социальному статусу или по другим параметрам, то есть сказки про принца и нищую тут не особенно были распространены. Если только менее обеспеченный член пары не оказывался в чем-то одарен или даже гениален. Или более обеспеченный имел изъяны, вроде игромании, из-за чего он вскоре должен был потерять все, что у него было. Хотя научных подтверждений всему этому не было, но люди верили.

– И где моя метка должна быть? – поинтересовалась, дочитав статью в брошюрке.

Чиновник густо покраснел:

– Мне кажется, мы уже разобрались, что подобные вопросы не считаются приличными в нашем обществе, мисс. Вы бы еще спросили, где моя.

Я хотела действительно уже спросить... но вспомнила, что это все равно, что предложение сделать.

– Вы можете после моего кабинета пройти в дамскую комнату и проверить, насколько я слышал о предыдущем попаданце лет пятьдесят назад, он был благословлен меткой Улессии прямо при переходе в наш мир, вместе с получением знаний языка, – я обрадованно поднялась со своего места. – Правда, у него и магический дар тоже был и весьма сильный, – добавил чиновник, я поджала губы, но все же кивнула.

Чиновник быстро закончил оформление бумаг и протянул мне папку:

– Вам нужно посетить еще сто шестьдесят восьмой кабинет, это на четвертом этаже. Методичку можете взять с собой. А дамская комната дальше по коридору и налево.

– Спасибо, – кивнула я, подошла к двери... и не смогла открыть. Опять.

– Вы импульс... – начал чиновник и осекся. – Простите.

– У вас все двери такие? – проворчала я. В этот кабинет меня завел парень с ресепшен, и я не помню, чтобы он стучался, возможно, опять использовался таинственный «магический импульс».

– В нашем министерстве все только самое современное, – гордо приосанился чиновник, потом вздохнул, поворчал, порылся в ящиках стола. Задумчиво попыхтев, он взял какой-то кусочек картона, нарисовал на нем что-то непонятное, поводил руками и протянул мне.

– Что это?

– Детский пропуск. Иногда бывает, что у маленького ребенка магия еще не проклюнулась, но с артефактами уже пора иметь дело, а няни нет. Редко, но... тогда можно сделать такую вещь. Просто прикладываете картон к двери, он пошлет импульс. Хватит где-то на десять посещений, вам лучше его экономить.

– А потом? Нужно будет еще зарядить?

– Что вы, это же простой картон, он просто рассыплется в прах.

Я подумала было все же попросить мужчину открыть мне дверь, но потом решила попробовать при нем в первый раз, вдруг – не сработает. Прикладывая помятую картонку к двери, я почувствовала себя очень глупо, но решила считать, что это как ключ-карта. В замке что-то щелкнуло, и дверь начала плавно открываться совершенно без действий с моей стороны.

– Спасибо, – кивнула я чиновнику и поспешила в дамскую комнату.

Там, конечно, пришлось потратить еще одну «проходку», внутри помещение оказалось довольно привычным: кабинки, раковины, большое зеркало. Правда, все было обставлено в стиле «дорого-богато», но в целом я к этому уже привыкла. Дверь открывалась в небольшой тамбур, отгороженный стеночкой, так что перед зеркалами можно было спокойно красоваться, не боясь, что кто-то тебя увидит в непотребном виде.

Я сразу посмотрела в зеркало и ахнула: после падения на землю и других происшествий на голове творилось черте-что, в волосах застряли листочки, на спине пиджака обнаружилось пыльное пятно, на щеке грязь. Я вытащила из сумки расческу и влажные салфетки и принялась приводить себя в порядок. Повезло еще, что в момент смерти сумка была у меня на плече, хоть с вещами оказалась здесь.

Эта мысль показалась мне глупой и какой-то несуразной. Повезло? Какой бред! Неожиданно даже для себя я рассмеялась, а потом из глаз брызнули слезы. Что именно случилось? Я перенеслась сюда вместе с вещами, значит там исчезла? Я пропала без вести? Или я умерла, а здесь создалось заново из воздуха мое тело? Но выглядело оно также, привычным образом. И этот костюм, я сама его шила. И сумка с потертым углом. Зачем создавать такое? Почему не новое-чистое, почему не какой-то мой более совершенный образ, а привычная «я» со всеми шрамами, родинками и тому подобным.

Я поревела минут десять, оплакивая свою прошлую жизнь, умылась холодной водой, смывая остатки макияжа, а потом вернулась к прерванному занятию – попыталась найти в себе что-то новое и неучтенное.

Дверь в туалет отворилась, когда я без рубашки в одном бюстгалтере сверху пыталась с помощью двух зеркал: настенного и из пудреницы – рассмотреть свою спину.