Текст книги "Проклятые (СИ)"

Автор книги: Марина Сербинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 45 страниц)

ЧЕРНЫЙ ТУМАН. Проклятые

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Глава 1

Сильный холодный ливень, промокшая насквозь и прилипшая к телу одежда, расплывшаяся по лицу косметика, безнадежно испорченная прическа, которую всего несколько часов назад с таким старанием сделал парикмахер и которая сейчас превратилась в нечто, больше напоминающее своим видом вынутые из воды водоросли – все это ужасно не сочеталось с ликующим выражением лица девушки, с радостной улыбкой, время от времени появляющейся на ее губах.

На улицах почти никого не было, изредка пробегал редкий прохожий, пытаясь поскорее укрыться от дождя. Но девушка торопливо шагала по лужам в изящных туфельках на высоком каблуке, в которых плюхала вода. Несколько раз она подворачивала ноги, но все же умудрялась не упасть и идти дальше.

На другой стороне улицы, через дорогу, чуть позади девушки шел унылого вида молодой мужчина под большим зонтом, который не мог полностью защитить его от дождя, что, как заметила девушка, его явно раздражало. На нем был длинный плащ, темные брюки и начищенные до блеска туфли. Было видно, что он недавно вышел на улицу и очень старался не промокнуть и не заляпаться. Мужчина, очевидно, торопился, но все же ступал осторожно, чтобы не забрызгать брюки и обходил каждую лужу, а те, что были поменьше, с ловкостью перепрыгивал. Почти после каждого подобного акробатического трюка он опускал вниз глаза, проверяя, не нарушилась ли идеальная чистота его брюк.

Девушка, пребывавшая в прекрасном расположении духа, готова была расхохотаться, украдкой поглядывая на него. Понимая, что сама сейчас выглядит довольно комично, она посмеивалась над забавным парнем, гадая, как этот разодетый пижон оказался под дождем на улице.

Он поглядывал на нее и поджимал злобно губы, очевидно сообразив, что над ним забавляются. Что ж, он, в свою очередь, наслаждался ее более смешным видом, чем у него. Но, казалось, она не чувствовала никакого дискомфорта, и он невольно удивлялся ее счастливому выражению лица.

Одновременно подойдя к перекрестку, они остановились. Мимо промчалась машина, обляпав и без того промокшую девушку. Она вскрикнула, заметив насмешливый взгляд мужчины. Но его в то же мгновенье окатило холодным потоком из-под колес той же машины. Он застыл, зажмурившись, и с досадой выругался сквозь сжатые зубы. Хохот девушки привел его в себя.

Он пронзил ее яростным взглядом.

– Извините, – она виновато пожала плечами.

Он опустил зонтик и, взглянув на себя, горестно вздохнул. Его лицо помрачнело, плечи огорченно поникли. И он не пытался больше защититься от дождя. Его расстроенный вид заставил девушку устыдиться своего поведения. Подняв голову, мужчина посмотрел на нее.

– Вы ужасно выглядите, – сказал он.

Голос у него был красивый и хорошо поставленный, как у превосходного оратора, но не очень приветливый.

Девушка лишь улыбнулась на его невинную попытку отомстить ей.

На лице его снова отразилось удивление. Перейдя через дорогу, он подошел к ней.

– Откройте мне секрет такого прекрасного настроения, как у вас, – серьезно попросил он. – Может, он и мне поможет?

– Я сдала в университете последний экзамен и получила самый высокий бал, – простодушно ответила она. – А в чем секрет вашего плохого настроения?

– У меня сломалась машина, и я уже, очевидно, не попаду на важную встречу.

– Очень обидно, – согласилась девушка.

– Вы совсем промокли, – он махнул рукой подъезжающей машине, и та притормозила. – Садитесь, прогулки в такую погоду лучше совершать в машине.

– Спасибо, но я уже дома, – она перебежала улицу и снова похлюпала по лужам, скользя в мокрых туфлях.

Сев в машину, мужчина невольно улыбнулся, наблюдая за ней. Он видел, как она скрылась в дверях большого дома на углу.

Скинув у порога туфли, Кэрол босиком пробежалась по ковру и влетела в кабинет мачехи.

– Куртни! Я все сдала! На следующей неделе я могу приступать к работе! – сообщила она сидящей за письменным столом женщине.

– Иначе и быть не могло, – она поднялась, сдержанно улыбнувшись, но тут же нахмурилась. – Ты только взгляни на себя!

– Там жуткий ливень, – как бы оправдываясь, сказала Кэрол.

– Быстро в горячую ванну, – приказала Куртни, выходя из-за стола. – А я пока подогрею тебе молока.

Кэрол, которая никогда не спорила с мачехой, направилась к двери, но Куртни остановила ее.

– Тебе письмо от Даяны, – она протянула ей конверт.

– Сегодня воистину счастливый день! – воскликнула Кэрол, хватая конверт.

Позже, приняв горячую ванну, девушка сидела на пышных подушечках на диване в гостиной и, попивая горячее молоко, читала письмо.

– Она уже преодолевает милю бегом! – в восторге говорила она Куртни, расположившейся рядом. – Врачи запретили ей такие нагрузки, но она не слушает их. «Они говорили, что я не встану на ноги, а я теперь бегаю не хуже остальных здоровых людей» – пишет она.

Кэрол вспомнила, что три года назад, когда Даяна приезжала погостить, она поднималась с коляски и с огромным трудом делала несколько шагов. Трудно было представить резвую и бегущую Даяну, но, тем не менее, это было так.

На глаза Кэрол навернулись слезы радости. Даяна смогла. Она верила, боролась и сделала почти невозможное. Она мечтала стать моделью и уже посещала курсы для начинающих. Получила несколько приглашений из модельных агентств. Никто и не подозревал, что эта подающие большие надежды девочка столько лет была прикована к инвалидной коляске.

В конверте была фотография, которая заставила Кэрол широко улыбнуться.

– Смотри, она стала еще красивее! – девушка протянула фото Куртни, но женщина не успела его взять. Бесшумно подкравшийся сзади Рэй выхватил фотографию из рук Кэрол и, обойдя диван, присел на подлокотник, не замечая возмущенного взгляда девушки. Опустив взгляд на фотографию, он мгновение молча ее разглядывал, пережевывая яблоко, которое держал в руках.

– Ну, да, ничего так! – кивнул он, словно кто-то спрашивал его мнения, и передал фотографию жене.

– Мне кажется, из нее выйдет отличная модель, как думаешь? – поинтересовалась Кэрол у Куртни. Та приподняла изящную бровь, разглядывая девушку на фотографии.

– Я тоже так думаю. Она очень красивая девочка.

– Она всегда была красивой. Самой красивой, – Кэрол забрала у Куртни фотографию и снова стала разглядывать. И незаметно вздохнула.

– А ты ей всегда завидовала? – поддел Рэй с усмешкой.

Кэрол покосилась на него, сердито насупившись.

– Ничего я не завидовала!

– Врешь! Ты даже сейчас завидуешь, – Рэй рассмеялся, и откусил большое яблоко, вонзив в него идеальные белые зубы. – Зря. Сейчас уже не нужно.

– Почему? – удивилась Кэрол, заставив его расхохотаться. Поперхнувшись, он закашлялся.

– Так тебе и надо! Нечего надо мной смеяться! – встав, Кэрол с силой стала бить его по спине, помогая прокашляться.

– Эй, хватит, позвоночник мне сломаешь, чего так сильно колотишь? – он вывернулся от ее ударов и поднял руку, защищаясь. – Я вовсе над тобой не смеюсь. Я просто хотел сказать, что ты у нас теперь тоже красавица, хоть куда! Ничуть не хуже своей подружки.

– Прикалываешься надо мной! – обиделась девушка и поднялась.

– Вовсе нет! Куртни, скажи! Разве нет?

Женщина улыбнулась и кивнула.

– Это правда. Ты и раньше была красивой девочкой, только забитой, неухоженной…

– Замухрышкой, – вставил Рэй и перехватил возмущенный взгляд жены. – Что? Так и было! Привез сюда, как котенка, которого на улице подобрал, худющую, замученную… Отмыли, одели, причесали, потом откормили – только тогда на человека и стала похожа. Зато сейчас – принцесса! Куда там твоей подружке! Уверен, теперь она тебе завидовать будет. И почему это ты больше доверяешь мнению Куртни, а не моему? Я мужчина, мне виднее!

– Зато Куртни честнее, – откровенно заявила Кэрол.

– Толку от ее честности, если она не разбирается в вопросе! Я в женской красоте лучше понимаю!

– Кто бы спорил, – отозвалась Куртни с невеселой усмешкой.

– А ну вас! – он встал, оторвавшись от подлокотника дивана. – Я серьезно говорю, могла бы и поддержать меня. Первый раз вижу, чтобы такая красивая девочка была так не уверена в себе, не видела свою красоту! Это же не правильно! Она, наверное, потому и не встречается ни с кем.

Схватив девушку за руку, он подтащил ее к зеркалу на стене и поставил перед ним.

– Смотри. Неужели сама не видишь?

– Кого я должна увидеть? Принцессу?

– Да!

– Нет, не вижу.

Кэрол захихикала, заметив досаду на его лице.

– Зато вижу принца. Вот если бы ты поделился со мной своей красотой, тогда бы и я была принцессой! А ты жадина, зажал, ни капли не дал!

– И правда… вообще ничего моего нет, – он озадаченно разглядывал их отражения в зеркале.

Кэрол тоже разглядывала его и себя, сравнивая. Единственное, что у них было общего– это то, что оба были светловолосые и светлоглазые. И все. Но и волосы и глаза по цвету тоже отличались. У отца волосы были более темного золотистого оттенка, теплого, красивого, как тягучий густой мед, они блестели и переливались, густые, красивые. У нее – намного светлее, как у матери, но, надо отдать должное, в красоте ему не уступали. Хотя сравнивать было трудно, у кого лучше, потому что он носил стрижки и волосы никогда не отпускал, она же свои отрастила до талии, а если выпрямить вьющиеся пряди – они окажутся еще длиннее. Волосы ей свои нравились, она тщательно за ними ухаживала, и всегда удовлетворенно любовалась в зеркало на свою объемную кудрявую шевелюру, шелковистую и блестящую. Роскошную, как у Элен. У Кэрол глаза были нежно-голубые, светлые и прозрачные, с характерной темной каймой вокруг радужки, тоже как у Элен. У Рэя– ярко-синие, непередаваемо красивого, глубокого бархатного цвета. Кэрол никогда не видела больше ни у кого такого цвета глаз, он безумно ей нравился, и она хотела такой же. О, если бы у нее были такие глаза, она тоже была бы такой же неотразимой! Кожа у него была темнее, но это не в счет, потому что это был загар, который у него никогда не сходил, и который он всегда поддерживал. У него был теплый тип внешности, у нее – холодный. Нет, они совершенно разные. Все Кэрол взяла от Элен, и ничего – от него.

Кэрол в досаде поджала губы, смотря в зеркало.

Он был такой яркий, заметный, обладал дерзкой, бросающейся в глаза красотой. У Кэрол внешность была более мягкая, нежная, женственная и не такая вызывающая. А в чертах лица вообще ничего похожего даже и не проскальзывало. Единственное – у обоих были большие глаза и длинные темные ресницы, но при этом абсолютно не похожие. Высокий, широкоплечий, сильный, он возвышался над ней, и рядом с ним Кэрол выглядела маленькой и хрупкой.

– Ты так похожа на мать, – тихо сказал он вдруг охрипшим голосом. – Как две капли воды.

Кэрол уловила в его красивых глазах грусть, с которой он ее разглядывал.

– Моя мама очень красивая. Когда я была маленькая, она казалась мне похожей на настоящую принцессу из сказки. Вот она – да, она настоящая принцесса.

– Да, – он чуть кивнул, изучая ее каким-то странным взглядом, от которого Кэрол вдруг стало не по себе. – А ты– ее копия.

Поймав в зеркале взгляд Куртни, он спохватился и оттащил девушку от зеркала.

– Так, проблема не во внешности, – заключил он. – Так что тогда? Почему нет парня?

Кэрол вырвалась от него и подошла к Куртни. Присев рядом с ней, она бросила на нее умоляющий взгляд, прося защитить от нападок Рэя. Женщина ласково улыбнулась и успокаивающе погладила ее по щеке.

– Твоя подружка, наверное, меняет их, как перчатки, а ты в старых девах сидишь, не зазорно? Давай я сам найду тебе парня, – уже, наверное, в сотый раз предложил он.

– Спасибо за заботу, Рэй, но не надо, – Кэрол поморщилась.

– Чего ты кривишься? Думаешь, не справлюсь? Да я тебе такого жениха подкину, все от зависти лопнут! Куртни, скажи ей! Почему она никогда меня не слушает? Я отец, как-никак! И я беспокоюсь!

– Ладно, Рэй, угомонись, – спокойно отозвалась Куртни, которая, в отличие от него, прекрасно знала причину, по которой Кэрол сторонилась мужчин. – Пинками ты ничего не добьешься. Придет время, и она сама найдет себе подходящего молодого человека, правда?

Кэрол кивнула, улыбнувшись ей.

– С такими темпами она найдет его лет эдак к ста пятидесяти, не раньше. Ты вообще уверена, что ты наша с Элен дочь? Может, перепутали в роддоме? У тебя явно не наш темперамент.

– Это уж точно, – ухмыльнулась девушка. – Если судить по тому, сколько было вам лет, когда я родилась.

– Вот и я о том же! Будь ты нашей дочерью, я бы уже в дедах ходил. Наверняка, ты дочь какой-нибудь старой девы, которая зачала в пятьдесят лет от святого духа, а нам тебя подсунули вместо нашего малыша-развратника.

– Наверное, – Кэрол засмеялась, ничуть не обидевшись. К шуткам и колкостям отца она уже привыкла и редко на них обижалась. Он по натуре был добрым, и даже когда подсмеивался и поддевал, то только забавы ради, а не с целью обидеть.

Она встала, захватив письмо, и, наклонившись, поцеловала мачеху в щеку.

– Я пойду к себе, напишу ответ Даяне, – проговорила она.

Куртни кивнула и тоже поднялась.

– Я в кабинет, поработаю. К ужину не опаздывайте.

Кэрол вышла из гостиной и направилась к лестнице. Рэй увязался следом.

– Если у тебя есть какие-нибудь вопросы… ну, любые, насчет парней, секса и… короче насчет всего, что только захочешь – я готов тебе ответить, обсудить любые темы. Ты не стесняйся. Я понимаю, что Куртни для тебя непоколебимый авторитет, но она женщина… и не может знать то, что знаю я, как мужчина. А совет мужчины может быть ой как полезен. Поняла?

– Поняла.

– Ну, так что… поговорим? Например, о том, что тебе мешает завести отношения? Ну, или о чем ты сама хочешь. Ведь наверняка есть, вопросы, которые тебя интересуют.

– Рэй, спасибо тебе, но давай не сейчас. Обещаю, если у меня возникнут вопросы, я обязательно к тебе обращусь за советом, к тебе, а не к Куртни, хорошо? – она чмокнула его в гладко выбритую благоухающую щеку, чтобы он не обиделся, и побежала вверх по лестнице.

– Врушка! Так я и поверил! С Куртни вечно шепчется, а я как не родной! Между прочим, я твой отец, а она твоя мачеха. Вообще-то принято мачеху ненавидеть. А ты любишь ее больше меня!

– Неправда! – Кэрол резко остановилась и обернулась к нему. – Я люблю вас обоих. Одинаково. Вы – моя семья. Семья, которой у меня не было, пока ты меня сюда не привез. И я тебе за это очень благодарна!

Она сбежала обратно вниз и прямо с лестницы прыгнула ему на шею, повиснув. Он со смехом подхватил ее, не опуская на пол.

– Ну ладно, подлиза, принято! Я же просто шучу, ты же знаешь. Я счастлив, что ты так любишь Куртни. И меня. Что мы стали семьей. Мы тоже тебя любим. Я жалею лишь о том, что не забрал тебя раньше.

– Ты забрал меня как раз вовремя. Раньше не надо было. Тогда бы у меня не было Эми.

Он поставил ее на ступеньки и, развернув, хлопнул по заду, подтолкнув вперед.

– Ладно, беги уже, строчи письмо своей ненаглядной подружке. Но помни, о чем я тебе сказал… насчет того, что со мной можно обсудить любые темы и вопросы.

Легко взбежав по лестнице, Кэрол обернулась и перегнулась через перила, посмотрев на него.

– С удовольствием бы послушала твои советы, как разоблачать неверных парней. Ведь никто лучше тебя не знает, как водить нас, женщин, за нос! Поделишься своими хитростями?

– Ах ты… Да я понятия об этом не имею. Я же невинен, как агнец божий. Придержи свой ядовитый язычок, не дай бог, Куртни услышит! А то я тебе… – он размахнулся и молниеносно запустил в нее огрызком от яблока, который все еще держал в руке.

Кэрол, реакция и быстрота которой была превосходно развита благодаря постоянной игре с ним в теннис, ловко увернулась, и огрызок пролетел мимо. Выпрямившись, она снова свесилась вниз над перилами и показала ему язык. Он погрозил кулаком.

– У-у, натренировал на свою голову, посмотрите на нее, быстрая какая стала!

– Да уж побыстрее тебя!

– Что?! Совсем чокнулась, девчонка? Ну, кончится дождь, пойдем на корт, я тебе покажу, кто из нас быстрее!

– Покажи, покажи! – рассмеялась Кэрол и, взмахнув еще влажными после ванны длинными волосами, отвернулась и умчалась в свою комнату.

О, как она любила свою комнату!

Когда она впервые сюда вошла, она поверить не могла, что эта красота для нее. Большая, светлая, с огромным окном, выходящим на балкон, эта комната, как и весь дом, показалась ей королевской. Никогда она раньше не видела такой роскоши, такого богатства. Она и представить не могла, что ее отец, вернее, его жена, настолько богата. Их дом был великолепным. Красивым, стильным, отделанный и обставленный с непревзойденным вкусом, без излишеств и помпезности. И Куртни, и Рэй обладали превосходным вкусом. Куртни сама подготовила комнату для Кэрол, но когда девочка приехала, сказала, что если она хотела бы что-то изменить, то может это сделать. Но Кэрол и не думала ничего менять. Никогда она бы не смогла сделать лучше, чем это сделала Куртни.

Как сейчас, Кэрол помнила, как первый раз пришла в этот дом. С каким страхом и затаенным ужасом в сердце. Богатство и роскошь только напугали ее еще больше, окончательно заставив упасть духом.

Худая, дрожащая, в жалких потрепанных обносках она застыла перед огромным роскошным домом, ощущая себя жалкой, ничтожной… И если бы Рэй не схватил ее за руку и чуть ли не силой затащил в дверь, она бы ни за что не решилась войти сама.

– Любимая, мы приехали! – закричал зычным голосом Рэй. – Ты дома?

И тогда Кэрол увидела ее. От одного вида этой женщины Кэрол бросило в дрожь, она напряглась, готовая удрать, но сильные пальцы отца впились ей в плечи, он поставил ее перед собой, не позволяя сдвинуться с места. Его жена медленно приблизилась к ним и, остановившись от них на некотором расстоянии, задержала на девочке пристальный изучающий взгляд.

А сердце той ушло в пятки. О, эта женщина оказалась даже хуже, чем Кэрол себе представляла.

Было сразу видно, что она настоящая мегера. Ведьма.

Высокая, стройная, она была сама суровость и властность. Она раздавила Кэрол одним только взглядом, как скала мошку. Черные, как смоль, волосы, красивые, блестящие, были красиво подстрижены и уложены, строгое холодное лицо было ухоженным, холеным, с прекрасной кожей и красивым макияжем, отчего казалось красивым, хотя на самом деле таковым не являлось, если приглядеться к его чертам. Небольшие круглые глаза, черные и блестящие, над ними надменные изящные черные брови, нос, крупноватый для ее тонкого узкого лица, был испорчен горбинкой и выглядел крючковатым. Рот был очерчен тонкими, подкрашенными губами, слишком властный и твердый для женщины.

Сложив изящные красивые руки на груди, женщина внимательно разглядывала застывшую перед ней девочку. Невозможно было угадать по ее лицу или взгляду, что она думала и какова была ее реакция на появившуюся в ее доме, в ее семье девчонку, незаконнорожденную дочь ее мужа, грех его молодости, его ублюдка, которого он осмелился притащить сюда. Так, по крайней мере, думала Кэрол, считая, что эта женщина думает именно так.

Набравшись мужества, она осмелилась поднять на женщину виноватый взгляд и посмотреть в ее глаза. Их взгляды встретились. И Кэрол удивилась, не увидев злобы или ненависти в глазах той, которая была теперь ее мачехой.

Каким-то шестым чувством она чувствовала, что отец, стоящий за ее спиной и продолжающий держать ее за плечи, тоже напряжен в ожидании реакции своей суровой жены. И в тот момент Кэрол поняла, что в этой семье решает все только она. И если она сейчас скажет, чтобы он увез ее обратно, он так и сделает. Это потом уже, со временем, узнав их поближе, Кэрол поняла, что Рэй на самом деле на такой послушный и покладистый, как кажется со стороны, и всегда неизменно добивался всего, что ему было нужно, не зависимо от мнения своей жены. Но тогда она этого еще не знала.

С другой стороны холла к ним вышла еще одна женщина, уже в возрасте, маленькая и юркая, но довольно крепко сбитая. На ней было надето чистое строгое платье, поверх которого был повязан передник. Эта женщина на вид оказалось гораздо приятней, сразу бросалось в глаза, что она добродушная и простая, не то, что эта мегера. Тщательно причесанная и очень опрятная, она была очень симпатичной и приятной.

Увидев Кэрол, она пораженно приросла к полу, резко остановившись на полдороги.

– Пресвятая Дева… – ошеломленно пробурчала она себе под нос, но Кэрол расслышала ее слова.

Жена Рэя, наконец-то, сдвинулась с места, подойдя к ним ближе. Протянув руку, она слегка коснулась изящными пальцами с красивым маникюром плеча девочки.

– Ну, проходи, Кэрол, – с неожиданной теплотой в голосе проговорила она, и эта теплота так не сочеталась с ее холодной, какой-то каменной внешностью, что девочка изумленно распахнула и без того огромные глаза, смотря на нее. – Я Куртни. А это Дороти, моя помощница. Она заведует всеми домашними делами в этом доме.

– Здравствуйте, – едва слышно выдавила Кэрол, робко посмотрев на пожилую женщину. Та энергично кивнула и подперла бока руками.

– А еще я мастер по откармливанию замученных детей. Что тебе приготовить, деточка? Что ты любишь кушать?

Кэрол растерялась.

– Говори, не стесняйся, – на губах Куртни мелькнула легкая улыбка, которая мгновенно преобразила ее лицо, сделав его живым и приятным. – Наша Дороти мастер на все руки. И лучший кулинар. Она может приготовить все, что угодно.

– Я не знаю… что-нибудь, все равно. Я все ем, – промямлила девочка смущенно.

– Видать, не больно-то ты прихотлива. Не очень-то тебя баловали, погляжу, – Дороти покачала головой, разглядывая ее.

Кэрол заметила, как Куртни бросила на нее строгий взгляд, от которого женщина сразу же потупилась, виновато опустив голову.

– Так что на ужин-то готовить?

– Что-нибудь на твой вкус, Дороти.

Кивнув, та удалилась, не удержавшись и бросив напоследок на девочку еще один взгляд.

– Где твои вещи? Пойдем, я покажу тебе твою комнату. Рэй, принеси ее вещи, – Куртни подняла взгляд на притихшего мужа, без вмешательства наблюдающего за происходящим.

– Зачем? Сразу их в мусор, вещи эти! Этим тряпкам там самое место!

– Неси, – повторила Куртни и осекла дальнейшие возражения строгим взглядом. – Завтра мы поедем по магазинам и подберем тебе что-нибудь новенькое, – обратилась она к Кэрол.

– Я с вами поеду! – заявил Рэй.

– Хорошо, – не стала возражать Куртни и повела девочку показывать ее новую комнату. Рэй потащил следом потертый старый чемодан, который соизволила выделить Элен для вещей своей дочери. Он недовольно кривил губы, косясь на свою ношу, не понимая, зачем нужен этот хлам, который завтра все равно будет на свалке.

Он натолкнулся на застывшую у порога комнаты девочку, которая ошеломленно разглядывала свою новую комнату, не решаясь войти в нее.

– Я буду жить здесь? – не поверила она.

– Да. Тебе здесь нравится?

– Нравится, – удивленно отозвалась Кэрол.

– Вот и хорошо, – раздался у нее за спиной нетерпеливый голос отца. – Тогда заходи, чего застряла на пороге? Я занесу твой хлам, который мне придется завтра тащить обратно, чтобы выбросить.

Кэрол прошла в комнату и потупила взгляд. Ей было неприятно и обидно, когда он так говорил. Но, похоже, ее отец тактом и деликатностью не отличался. В отличие от своей жены.

– Не обращай внимания, Кэрол, это он так шутит, – сказала Куртни, изучая девочку внимательным взглядом. – Ты можешь оставить себе из своих вещей все, что посчитаешь нужным.

– Еще чего! – возмутился Рэй. – Моя дочь не будет больше носить обноски, я не позволю! Все тряпки на свалку без разговоров. Безделушки всякие свои пусть оставляет, если хочет, но одежду – нет! Поняла? Сегодня ты это надеваешь последний раз, потому что другого ничего нет, но завтра, после того, как купим новое, это все выкидываем.

– Хорошо, – покорно кивнула девочка.

Когда они оставили ее одну, Кэрол долго нежилась в роскошной ванне, потом тщательно вымылась, помыла голову, надела чистое белье, выбрала самые красивые из своих вещей, по ее мнению – короткую джинсовую юбочку и зеленую футболку. Долго смотрела на потрепанные старые тапочки, понимая, что в них выйти к ужину она не посмеет. И надела кроссовки, потому что ничего другого просто не было.

Куртни была очень ухоженной и аккуратной женщиной, дорого и со вкусом одетой, даже дома. Здесь не носили домашние тапочки, Кэрол это заметила. На Куртни были удобные элегантные туфли на маленьком каблуке, вне дома она носила только высокий каблук, преимущественно шпильку, как позже узнала Кэрол. Дороти тоже была обута в мягкие удобные туфли, которые не мешали ее работе.

Долго и уныло разглядывала Кэрол себя в большое зеркало во весь рост, которое висело в гардеробной, большой и просторной. Кэрол сначала подумала, что это шкаф, и когда открыла дверь, в изумлении приросла к полу. У нее была собственная гардеробная! Просторная, с огромным зеркалом, и с многочисленными зияющими пустотой полками, ящиками и вешалками.

«Господи, у меня никогда не будет столько одежды и обуви, чтобы и наполовину ее заполнить! Зачем мне она?» – подумала тогда она. Сейчас, вспоминая об этом, она лишь усмехалась, досадуя на то, что в ее гардеробной так мало места, и в ней не помещаются ее вещи.

Тогда же она аккуратно разложила и повесила свой скудный гардероб. Позорные тапочки засунула в мусорную корзину у большого письменного стола, не решившись положить их в роскошную гардеробную.

Потом все-таки решила снять футболку, расстроенная своим отражением в зеркале.

Во всей этой роскоши она смотрелась так же нелепо и чуждо, как и облезлые затертые тапочки, которые выкинула. А любимую футболку, подаренную Эми, она сняла, вспомнив о том, о чем постоянно забывала, еще не успев привыкнуть к тому – что носить одежду с короткими рукавами она больше не может из-за обезображенных уродливыми рубцами рук. Как же здесь, в Калифорнии, она будет жить, вынужденная носить только длинные рукава?

Разглядывая страшные шрамы на своих руках, она только теперь осознала, что наделала, обезобразив себя на всю жизнь. Она никогда не сможет пойти на пляж, живя рядом с прекрасным океаном, не сможет носить красивые платья. Теперь она всегда будет прятать свои руки, потому что это были не просто шрамы, это было вопиющее свидетельство попытки суицида. Каждый, кто увидит эти шрамы, будет знать, что она самоубийца, хоть и не состоявшаяся. И сама она никогда не забудет, о том, что произошло тогда в ее комнате, эти шрамы всегда будут ей напоминать об этом. Только ведь эти шрамы – следствие попытки спастись, избежать того кошмара, на который обрекла ее мать, отдав тому мужчине. Ведь это было только начало, Кэрол это знала. За этим мужчиной были бы другие. Она не хотела убивать себя, она хотела просто спастись от этого ужаса, от мук и страданий, издевательств. Просто иного способа это сделать у нее не было. По крайней мере, именно в тот момент, когда мужчина ломился к ней в комнату. Но ведь она не будет объяснять это каждому, кто увидит ее шрамы. Люди будут осуждать, не зная и не понимая. Она уже видела, что ее безобразные шрамы повергали людей в шок. Даже ее не отличавшийся деликатностью отец до сих пор не решился спросить ее об этих шрамах, хотя было очевидным, что он задавался этим вопросом, потому что она часто ловила его взгляд на своих руках, как будто он хотел разглядеть ее шрамы сквозь ткань рукавов. Она знала, что придет момент, и он спросит. А может, Пегги ему уже рассказала, и он знает, потому и не спрашивает.

Кэрол решила надеть вместо футболки школьную блузку, но она помялась в чемодане. Девочка тщательно обыскала комнату, но, к своему огорчению, утюга не нашла. Окончательно расстроившись, она натянула джемпер и вышла из комнаты. Робко оглядевшись, она медленно спустилась по лестнице, вышла в холл и пошла в ту сторону, откуда выходила Дороти. Почувствовав аромат готовящегося ужина, она пошла на запах и вскоре нашла кухню, большую и просторную. Дороти проворно порхала по комнате, быстрая, ловкая, напевая потихоньку какую-то мелодию. Она не сразу заметила безмолвно застывшую у порога девочку, а когда наткнулась на нее взглядом, вздрогнула от неожиданности, выронив тарелку, которая вдребезги разлетелась по полу.

– Пресвятая Дева, как ты меня напугала! – выдохнула она.

– О, простите… – Кэрол бросилась на пол, упав на колени у ее ног, и стала торопливо собирать осколки. – Я не хотела вас отвлекать…

– Стой! Прекрати, что ты делаешь? – растерялась женщина, невольно повысив голос в удивленном возгласе.

Кэрол подняла голову, затравлено взглянув на нее, посчитав, что та на нее сердится.

– Ничего… Я сейчас все уберу. Простите, такая красивая тарелка, как жалко…

Наклонившись, женщина схватила ее за плечи и с силой рванула вверх, пытаясь поднять с пола, но девочка вдруг сжалась и вскинула руки, прикрыв голову, словно ждала, что на нее сейчас обрушатся удары.

Женщина тут же отдернула руки, отпустив ее, и пораженно застыла на месте, смотря на нее.

Поняв, что бить не будут, Кэрол опустила руки и, не поднимая голову, поползла по полу, торопливо собирая осколки. Женщина, не двигаясь, наблюдала за ней, растерянная и шокированная.

Девочка поднялась с пола и повернулась к ней, держа осколки в ладони.

– А где у вас мусорное ведро? И веник? Я подмету мелкие осколки.

– Не надо… я сама, – выдавила Дороти и протянула руки, чтобы забрать у нее осколки. – Давай, я выброшу.

– Нет, вы можете порезаться, – Кэрол отвела руку, не отдавая осколки.

Дороти развернулась и открыла дверцу шкафа, за которой стояло мусорное ведро.

– Сюда.

– А веник?

– Так, деточка, успокойся. Какой тебе веник? – немного пришла в себя женщина. – Всю работу по дому, включая уборку, делаю я. Тебе не положено.

Девочка уставилась на нее с таким недоумением и недоверием на лице, что Дороти чуть не рассмеялась.

– Пресвятая Дева, да откуда ж ты такая взялась! – с доброй улыбкой воскликнула она. – Так, а ну-ка, садись сюда.

Она отодвинула стул и властно указала на него пальцем.

Привыкшая подчиняться, Кэрол покорно присела за стол, наблюдая, как женщина открыла огромный холодильник и достала бутылку с соком.

– Веник ей подавай, ну надо же, – бормотала она тихо, словно сама себе, и, налив сока в стакан, поставила перед девочкой. – Пей. Я бы дала тебе чего-нибудь вкусненького, но до ужина всего час, испортишь аппетит. Ты голодная?

– Нет, – девочка качнула головой и пригубила сок. – Спасибо.

– Ты что-то хотела, или просто пришла?

– Я хотела попросить у вас утюг. На десять минут. Я вам его верну.

– Какай еще утюг? Если тебе что-то надо погладить, неси сюда. Я сейчас поглажу.

– Вы? – брови девочки удивленно взлетели вверх. – Нет, не надо. Я сама.

– У тебя в комнате есть гладильная доска? Где ты собралась гладить?