Текст книги "Металлическое вторжение (СИ)"

Автор книги: Марина Клингенберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

– Потрясающе, – проговорил Шелест благоговейным шепотом.

– Да, красиво. Люблю это место, – сказала Юфория.

– Эй, – прошептала Ют чуть испуганно.

– Что, Ют? – спросил Шелест.

– Там... Может, мне просто кажется, но...

– Что с тобой? – Шелест хотел посадить ее на ладонь, однако Ют крепко вцепилась в его волосы. – Да отпусти же!

– Там... Пустыня Флайт, верно? – не обращая внимания на его требование, спросила Ют у Юфории.

– Там? – та обернулась и встала на цыпочки, пытаясь разглядеть пространство за городской стеной: Шелест превосходил Юфорию ростом, так что у Ют, стоявшей у него на плече, обзор был куда больше. – Да, пустыня, что же еще. Там, – показала она направо, – ворота, помните?

– Ют, далась тебе эта пустыня, – пробормотал Шелест. – Пережили – забыли.

– Но там что-то двигается, – пролепетала Ют.

– Пить меньше надо, – засмеялся Шелест, но осекся, когда Юфория сказала:

– Она права.

Шелест, прищурившись, посмотрел вдаль. В такой темноте было почти невозможно разглядеть что-либо за пределами города, но если бы там появилось какое-то движение...

Шелест присвистнул от удивления. Во всепоглощающей тьме действительно что-то шевелилось, и это что-то по своим габаритам вполне могло сравниться с небольшой скалой – именно поэтому и стало возможным разглядеть его. Темная громада как будто продвигалась к стенам города, переваливаясь с одного бесформенного бока на другой.

– Может, обман зрения?

– Может, – не стала отрицать Юфория.

– Все равно надо проверить, – решил Шелест.

Обойдя Юфорию, он прошел к лестнице.

– Эй, ты что, собрался за стены города? – Юфория устремилась за ним. – Спятил?

– Надо же посмотреть, – Шелест уже со всеми предосторожностями спускался вниз. – Меня вроде как защищать город призывали. А вы с Ют у ворот подождете, ладно?

– А больше ты ничего не хочешь? – возмутилась Юфория. – И вообще, кто сказал, что я попрусь с тобой к воротам?

Шелест резко остановился посередине лестницы, и Юфория чуть в него не врезалась. Он повернулся к девушке и сказал:

– Тогда давай я по-быстрому отведу тебя во дворец и пойду один.

– Ты... – вдруг смешалась Юфория. – Ты не мог бы... не останавливаться передо мной в такой темноте?! – она в порыве чувств что было силы оттолкнула его подальше, и только чудом Шелест не полетел вниз с лестницы.

– Извини. Больше не буду, – пообещал он. – В обмен на то, что ты не будешь пытаться меня угробить.

– Пошли к воротам, – свернула полемику Юфория.

С грехом пополам была преодолена ненадежная лестница. Шелест, Ют и Юфория выбрались наружу, перелезли через стену и поспешили к воротам.

– Принцесса, – сказал на ходу Шелест. – Ты не знаешь, может, можно как-нибудь забраться на стену?

– Зачем? Ворота близко.

– Просто если там снова какая-нибудь красотка вроде вашей сабулы, в такой темноте от меня через пару секунд ничего не останется, – растолковал Шелест.

– М-м-м, – задумчиво промычала Юфория. – Вроде там можно подняться, – она указала налево.

– Тогда нам туда, – повернул Шелест.

Его все сильнее жгло чувство тревоги, хотя если бы кто-нибудь спросил, в чем дело, ответа бы не нашлось. Просто необъяснимое волнение, и, пожалуй, даже страх.

Троица целеустремленно продвигалась вдоль мощной стены, окружающей город, пока не дошла до каменной лестницы, ведущей наверх. На путь досюда ушло около получаса, несмотря на приличную скорость.

– Подожди здесь, ладно? – обратился Шелест к Юфории.

Та красноречивым жестом продемонстрировала, что она думает о его предложении, и первой стала подниматься наверх, но Шелест обогнал ее и достиг верха стены значительно раньше.

Если на башне его встретил теплый ветерок, то за пределами Вавилона царствовал настоящий ледяной шторм. Режущий порыв холодного ветра с такой силой ударил Шелеста по лицу его собственными волосами, что он впервые задумался о том, не сменить ли ему прическу.

– Подожди, – Шелест, пряча лицо от ветра, остановил Юфорию на самом конце лестницы. – Не поднимайся. И держи Ют как следует, а то ее унесет.

В ответ Юфория пробубнила что-то недружелюбное, но послушалась. Шелест с замиранием сердца поглядел вперед, однако не смог увидеть ничего, кроме всепоглощающей темноты. Холодный ветер пробирался внутрь него, вызывая очень странные, непривычные эмоции. Будто перед ним простиралась бездонная пропасть, куда он мог рухнуть в любой момент.

– Спой, – вдруг подала голос Юфория: видимо, ей тоже было не по себе. – На всякий случай.

«Легко сказать!» – подумал Шелест. Петь навстречу такому ветру, преодолевая холодящий страх, было, по крайней мере, нелегко. Пытаясь собраться, Шелест опустил взгляд и тут же пожалел об этом: внизу тоже царила непроглядная тьма, которая создавала ощущение головокружительной высоты.

– Слушай, – наконец, сказал он. – Может, спеть ту песню, что мы пели? Вместе. Ну, только не как обычную песню, а как... э-э... короче, силой Лучафэра.

– Если заставишь звучать ту же мелодию, то можно, – ответила Юфория. – Но вот насчет «вместе» не знаю. Это же как надо, чтобы вспоминать и контролировать мелодию в унисон.

– Давай попробуем, – не сдавался Шелест, почему-то уверенный в том, что если он споет один, то ничего не выйдет. – Мы же слышали эту мелодию, знаем ее, и слова помним... Ты же помнишь?

– Помню. Но тогда тебе придется позволить мне подняться, потому что петь ниже уровня твоих ног я не намерена.

Шелест фыркнул и, протянув ей руку, помог взойти на стену.

– Только держись крепче, тут жуткий ветер.

– Вижу, – Юфория поплотнее завернулась в свою белую накидку. – То есть чувствую. Бр-р! Тут действительно что-то не так. Ют, держись.

– Держусь, – нервно откликнулась фея, буквально зажатая в ее кулаке. – Авантюристы проклятые.

– Потом поворчишь, – щелкнул ее Шелест. – Принцесса, готова?

– Ну, попробуем, – Юфория прикрыла глаза.

Шелест не собирался оставаться в неведении и продолжал смотреть в темноту, которая вызывала уже не ледяной, а тошнотворный ужас. Но он сосредоточился не меньше Юфории, вспоминая мелодию, услышанную этой ночью. Сперва – довольно долго – начало вновь и вновь звучало только в его мыслях, однако потом...

– Я слышу, – тихонько прошептала Ют.

Музыка становилась все громче и четче. Страх немного отступил.

– Из тьмы, – начали тихим хором Шелест и Юфория, – восстали мы ради войны...

Они пропели первый куплет. Голоса их звучали все увереннее. Музыка, не сбиваясь, текла на удивление ровно, хотя Шелест не удержался от того, чтобы сделать ее чуть мелодичнее и, конечно же, тяжелее.

– Воины, сражение грядет! Из тьмы мы восстали, и враг наш падет!

Темнота как будто сгустилась еще сильнее. Но едва были пропеты последние слова, как вдруг послышался громкий звон – словно кто-то разбил тонкое стекло. Сверху что-то посыпалось.

Шелест и Юфория инстинктивно прикрыли головы, но через секунду Шелест рискнул вытянуть ладонь. На нее упали маленькие плоские льдинки.

Он посмотрел вперед. Тьма растворилась в природном пейзаже. За стенами города виднелись бесконечные песчаные холмы.

Лорд

Шелест уснул, едва упав на подушку, и проснулся через несколько часов с отчаянно ноющей головой. Бессонная ночь, полная веселья, внеплановая таинственная битва, если это можно было так назвать, и, наконец, длинный доклад перед жрецом и королем; шанс уснуть Шелест получил только утром. Зато из-за загадочного происшествия никто не вспомнил о том, как они с Юфорией во всеуслышание пели перед всем честным народом.

– Ют? – позвал он.

– Здесь я, соня.

– Хорошо тебе говорить, ты еще по пути ко дворцу вырубилась, – Шелест с тихим стоном перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку. – Готов весь день проспать, но что-то мне подсказывает, что по мою душу снова кто-нибудь явится.

– Непросто быть защитником, а? – ехидно поинтересовалась Ют.

Шелест не успел ответить, как раздался громкий стук – сразу было понятно, что стучали ногой.

– Ты что, еще спишь? – в голосе незваного гостя безошибочно узнавалась Юфория.

– Изыди, я не одет, – вяло отозвался Шелест, не особо надеясь, что это подействует.

Но стук сразу смолк, вслед за чем послышались быстро удаляющиеся шаги. Их обладательница явно была в сквернейшем настроении.

– Свобода, – потянулся Шелест. – Кто бы мне кофе принес...

– Если хочешь, я слетаю и попрошу что-нибудь, – предложила Ют. – Пока ты спал, я тут все изучила. На кухне у них, кстати, очень интересно.

– Ты меня спасешь, – с благодарностью выдал Шелест, разговаривая скорее с простыней, нежели с феей.

Ют унеслась, а Шелест, не без оснований предположив, что сама она с чашкой не справится и ей обязательно кто-нибудь поможет, с тяжелым вздохом встал и начал одеваться. Потом заправил постель и плюхнулся поверх красного покрывала, ожидая спасительной бодрящей жидкости. Если, конечно, в Вавилоне могло найтись нечто подобное.

Смотря в расписной потолок, Шелест стал вспоминать минувшую ночь. Как он понял со слов Йона, много веков в Вавилоне было более или менее спокойно. Но стоило появиться Шелесту, как начало происходить что-то странное. Сначала монстр, потом необъяснимая темнота, сущность которой не смог объяснить даже Йон. Но он с самого начала говорил, что Вавилон в услугах защитника не нуждается лишь до поры до времени. Что-то там было связано с Песней, выданной богом Лучафэром.

Мысли прервались очередным стуком, на этот раз робким.

– Войдите, – крикнул Шелест, садясь.

Двери отворились. Две девушки в белых платьях, коротко поприветствовав хозяина комнаты, внесли низенький столик и поставили его на пол. Вслед за ними вошли еще две представительницы прекрасного пола – помладше. Они заставили столик полными тарелками и кувшинами, после чего все четверо с поклонами удалились.

– Кошмар, – пробормотал Шелест, подумав о том, что если он привыкнет к такому обращению, то дело его будет конченным.

Он не обратил внимания, что ушедшие служанки не закрыли дверей; в комнату вошла еще одна девушка. Та самая, что приходила вчера – высокая, с длинными рыжими волосами, выпадающими из-под белого покрывала.

– Привет! – обрадовался Шелест.

– Доброе утро, господин, – служанка чуть наклонила голову. Безусловно, она бы низко поклонилась, но у нее в руках был поднос с полным кувшином. – Вы велели принести...

– Кофе! – просиял Шелест.

Он подошел к девушке, забрал у нее поднос и сел за столик. Та, растерявшись, застыла посреди комнаты.

– Ну чего ты стоишь, садись, – Шелест указал на место напротив.

Служанка еще больше смешалась, но сделала несколько шагов и опустилась на колени перед столиком.

– Третий раз уже видимся.

– Я прекрасно помню, господин, – девушка упорно смотрела в пол.

– Я к тому, что до сих пор не знаю, как тебя зовут, – внес ясность Шелест.

– Ариадна, господин.

Ариадна налила в большую чашу дымящуюся жидкость из кувшина и протянула ее Шелесту. Тот с кивком благодарности принял напиток и, попробовав, почувствовал облегчение. Это был не кофе, но напиток вполне походил на него. Головную боль сразу как рукой сняло.

– Тебя мне назначили? – продолжил разговор Шелест.

– Простите?

– Ну, ты постоянно около моей комнаты появляешься, и я подумал...

Ариадна залилась краской.

– Я просто... Вдруг что понадобится...

– Ясно, – улыбнулся Шелест. – Спасибо. Кстати, а где Ют? – вдруг вспомнил он.

– Фейри? – спросила Ариадна.

– Фея, – поправил Шелест.

– Кажется, она с Ее Высочеством принцессой.

– Изменница, – усмехнулся Шелест, впрочем, обрадовавшийся тому, что Ют нашла себе собеседницу и не мешала ему знакомиться с Ариадной.

В этот момент в двери снова постучали.

– Сколько у меня сегодня гостей, – поделился Шелест.

Ариадна тут же поднялась на ноги, и вовремя: двери распахнулись, и в комнату вломилась Юфория.

Рот Шелеста изумленно распахнулся. Юфория была одета в роскошное золотистое платье; на ногах белые босоножки, руки украшены серебряными браслетами, на голове – сверкающая драгоценными камнями диадема. Волосы гладко расчесаны и уложены. Вот теперь она выглядела под стать своему статусу! Шелесту и в голову не приходило, что такое преображение возможно – он уже как-то свыкся с мыслью, что вавилонская принцесса повсюду носится с растрепанной шевелюрой, в шортах, топе и тяжеленных ботинках.

Ариадна поклонилась сначала ей, потом Шелесту и поспешила удалиться. Буквально через секунду после ее ухода в комнату впорхнула Ют.

– И все равно, принцесса, желательно дождаться ответа «войдите», – наконец, обрел дар речи Шелест.

– Спать меньше надо!

– Но вчера же не спали совсем!

– Привыкай! Не обращай внимания, – заметила его изумленный взгляд Юфория. – Я не свихнулась, просто надо кое-какую церемонию пройти. Пошли со мной, тебя кое-кто видеть хотел.

– Кто?

– Увидишь, – проворчала Юфория. – Готов? Пошли.

Шелест допил кофе и, прихватив на дорогу яблоко, послушно пошел за принцессой.

– Что за церемония? – спросил он у Ют.

– Кто-то хочет сделать принцессе предложение руки и сердца, – сообщила та заговорщицким шепотом. – Какой-то лорд.

– И что? – недоумевал Шелест.

– Он, говорят, хотел с тобой увидеться.

На этот раз они вошли в тронный зал не с главного входа – очевидно, через эти двери проходил непосредственно король, так как, переступив порог, Шелест и Ют оказались совсем рядом с троном, на который успела усесться Юфория. Вид у нее был надменный и гордый. С другой стороны стоял Йон. Он приветственно кивнул вновь прибывшим, после чего опять стал смотреть прямо перед собой. Шелест и Ют последовали его примеру.

Тишина царствовала недолго. Двери распахнулись, вошел какой-то человек и, встав с левой стороны, громко объявил:

– Его Превосходительство лорд Тиарнан!

Как отметил про себя Шелест, для полной торжественности момента не хватало только оркестра. Впрочем, лорд, вошедший в зал с целой свитой, прекрасно обошелся и без этого.

Шелест и Ют переглянулись – они узнали этого молодого человека. Именно он минувшей ночью встретился им в одной компании с Йоном, ошибиться было невозможно. Красивое лицо, длинные густые волосы необыкновенного серебряного цвета, и, в целом, донельзя высокомерный вид. Его накидку отличали от других голубые полосы. Но Шелест вспомнил презрительный взгляд, которым он одарил их вчера, и усомнился, действительно ли этот человек пришел делать предложение принцессе.

С закрытыми глазами, что придавало лорду Тиарнану еще больше высокомерия, он подошел к трону. Многочисленная свита остановилась чуть поодаль.

Постояв так с пару секунд, молодой человек открыл глаза, и Шелест поразился их неестественно яркому зеленому цвету. Хотя, быть может, такую насыщенность им придавал контраст с серебристыми волосами.

– Приветствую всех, присутствующих в этом зале, – проговорил он с большим достоинством, без тени волнения.

Краем глаза Шелест заметил, что Юфория и Йон кивнули, и поспешил сделать то же самое.

– Уверен, вам известно, с какой целью я снова потребовал вашего участия, – он словно говорил давно зазубренные фразы. – Я, лорд Тиарнан, прошу руки принцессы Вавилона.

На сей раз кивнула одна Юфория. С откровенно скучающим видом.

– Что ж, благодарю, я готова ответить, – проговорила она. И так в этот момент звучал ее голос, что Шелест был уверен – девушка, несмотря на показательное безразличие, примет предложение. – Мой ответ нет. Я отказываю тебе.

– Ясно, – лорд, к еще большему удивлению Шелеста, усмехнулся и взмахнул рукой.

Люди из свиты тут же поклонились и поспешили уйти. Йон последовал их примеру. Через минуту в тронном зале остались только Шелест, Ют, Юфория и лорд Тиарнан.

Едва двери закрылись, последний, обращаясь к своей избраннице, выдал:

– Презренная женщина.

– Иди и убей свое знатное тело об стенку, – посоветовала Юфория.

– Я, наверное, чего-то недопонял, – глаз Шелеста нервно задергался. Уж на что все происходящее не походило, так это на подготовку к бракосочетанию. Ют пребывала в не меньшем шоке.

– Все равно когда-нибудь тебе придется согласиться, – продолжал тем временем лорд.

– Через мой труп ты станешь королем Вавилона, понял? – Юфория не уступала ему в высокомерности тона.

– Именно такая участь тебя и постигнет, когда я все-таки стану королем, – пообещал претендент на руку и сердце принцессы и по совместительству на королевский престол.

– Все сказал? Тогда пока, – Юфория встала с трона и, пройдя мимо Тиарнана, покинула зал через главный вход.

Шелест замешкался, но потом вспомнил, что этот лорд вроде бы интересовался его персоной. И впрямь – даже не посмотрев вслед ушедшей Юфории, Тиарнан обратил все свое внимание на него.

– Значит, ты и есть защитник Вавилона?

– Что-то вроде того, – подтвердил Шелест, подходя к нему. – Я – Шелест. А это – Ют.

Какое-то время лорд смотрел на Ют невозмутимым взглядом, за которым тщательно скрывалось любопытство.

– Тиарнан, – представился он после продолжительной паузы, не упомянув своего титула. Шелест принял это за знак дружелюбия.

– А как-нибудь по-другому можно? – улыбнулся он. – Попроще. Выговаривать тяжело...

– Тогда Тейт, – милостиво кивнул представитель вавилонской знати. – Пройдемся? – указал он на выход из тронного зала.

– Запросто, – согласился Шелест и, чувствуя неясное, но все же напряжение, шепнул Ют: – Ты пока лети к принцессе, ладно?

Ют кивнула и умчалась. Шелест и его новый знакомый побрели по роскошным коридорам дворца.

– А ты был не особо вежлив с принцессой, – первым начал разговор Шелест. Он говорил с изрядной долей иронии. Беседовать с этим парнем, как, скажем, с королем или, на худой конец, с Йоном, почему-то не получалось. То ли из-за того, что он выглядел хоть и красивым, но неестественным, словно кукла, то ли из-за того, что он был примерно одного возраста с Шелестом. По крайней мере, на вид.

Тейт явно ничего не имел против такой фамильярности. Но, услышав замечание касательно обращения с принцессой Вавилона, он презрительно фыркнул.

– А почему я должен быть вежлив с женщиной?

Шелест почесал затылок. По его мнению, Юфория с понятием «женщина» абсолютно не сочеталась. Хотя, может, лорд не был в курсе ее выходок? Не зря же она сегодня была в таком образцово-показательном виде.

– Но ты же делал ей предложение? – решил уточнить Шелест, все более склоняющийся к тому, что просто чего-то не понял.

– Ну да, – невозмутимо ответил Тейт. – Иначе я бы не пришел сюда с этим сбродом.

Шелест снова хотел прояснить ситуацию, но запоздало понял, что собеседник имеет в виду свою свиту. И послал укоризненный взгляд полу, устланному узорчатыми коврами.

– И так каждую неделю, – продолжил Тейт и поморщился. – Чтоб ее.

– Если она тебе не нравится, то зачем каждую неделю добиваться ее снисхождения?

Тейт посмотрел на него, как на ненормального.

– Чтобы стать королем Вавилона, зачем же еще?

– Ах да, я забыл, – смутился Шелест. – Беспредел какой-то, даже не знаешь, кому сочувствовать.

– Что? – не расслышал Тейт.

– Ничего! – предпочел не повторять Шелест. – Если не секрет, а зачем тебе такая огромная власть? Ты вроде бы и так... – он смерил его оценивающим взглядом. – Полномочиями не обделен.

– Ну, ты тоже не обделен. Но неужели тебе не хотелось большего?

– Нет, – честно признался Шелест. – Хотя я тут всего два-три дня, – справедливости ради добавил он. – Но, по-моему, ко мне и так относятся куда лучше того, чем я заслуживаю.

– Ясно. Ну а я хочу стать королем, и я им стану, чего бы мне это ни стоило, – глаза Тейта алчно сверкнули.

– А зачем ты хотел меня видеть? – Шелест не мог даже предположить, что от него понадобилось высокопоставленному молодому человеку со столь далеко идущими планами.

За разговором они вышли на улицу и остановились на аллее среди высоких белых колонн.

– Это же естественно, – сказал Тейт. – Твое пение.

– Что?

– Верховный жрец сказал, что сила Лучафэра, дарованная тебе, поразительна. И я не прочь как-нибудь оценить твое пение.

– Оценить? – задумчиво проговорил Шелест, припоминая рассказы Юфории. – Принцесса говорила, что в Вавилоне о пении почти никто ничего не знает.

– Она права, – признал Тейт с видимым сожалением – правота существа женского пола явно была для него крайне редким и нежелательным явлением. – Но ведь Юфория смогла оценить твое пение, разве не так? Только я ведь не могу с ней об этом поговорить.

– Почему? – простодушно удивился Шелест. – Пошел бы да поговорил.

– Еще чего, – Тейт надменно фыркнул. – Когда придет время, я сам послушаю и сделаю вывод.

Он повернулся и медленно двинулся по одной из широких троп, начинающихся около колонн и ведущих вдоль дворца. Шелест поспешил за ним. Тейт больше не произносил ни слова, и Шелест, воспользовавшись его молчанием, стал исподтишка разглядывать его. И ведь вроде бы холодный бессердечный человек, полный высокомерия и алчности. Типичный отрицательный персонаж любой истории. Но что-то в нем все-таки было. Нечто странное, цепляющее, заставляющее сомневаться в его холодности. Или это только казалось?

– Что? – Тейт перехватил его взгляд.

– Изучаю, – Шелест с улыбкой пожал плечами.

– Что интересного? – холодно вопросил Тейт.

– Масса всего, – не покривил душой Шелест. В отличие от напыщенного Тейта, он говорил беспечно, заложив руки за голову и нарочито широко шагая. – В Вавилоне вообще люди выглядят по-другому. Волосы у тебя настоящие? – не удержался он.

– Что?! – Тейта передернуло от возмущения. – Ты подозреваешь, что я из низших?

– Нет-нет, – замахав руками, на всякий случай поторопился заверить его Шелест, хотя и не понял, что тот имеет в виду. – Я про цвет...

– А, – Тейт заметно успокоился. – Конечно. Довольно редко, – он с напускной небрежностью перекинул длинную прядь серебристых волос через плечо, – но бывает.

Они снова остановились. Небольшая часть дворца здесь будто преклонялась перед основной и представляла собой что-то вроде открытой веранды с невысокой оградой темно-красного цвета. На улице раскинулись зеленая полянка и маленькое озерцо, окруженное цветами. Хотя разговор у Шелеста и Тейта получился не слишком долгим, они успели уйти довольно далеко от главной аллеи. На всей территории дворца было сравнительно тихо, но сюда и вовсе не долетало ни единого звука. Слышался только плеск воды в декоративном водоеме.

Тейт зашел на веранду и, положив руки на ограждение, уставился вниз. Шелест последовал его примеру. Взгляд падал на озерцо, и он разглядел плавающих в нем рыб самых разных цветов, весело резвящихся в воде.

– А что ты говорил... Про низших? – поинтересовался Шелест.

– Как будто ты не знаешь. Нет, погоди, и впрямь не знаешь? – вдруг допустил такую возможность Тейт.

– Куда уж мне, милорд!

Тейт смерил его внимательным взглядом, подозревая насмешку, но, подумав, выбрал короткий и безболезненный для обоих вариант объяснения – на случай, если Шелест все-таки преувеличил свое незнание вавилонских порядков.

– Знак благородства, – Тейт выразительным жестом указал на внушительную длину своих волос.

– Благородства? – наморщил лоб Шелест, вспоминая слова Йона. – В смысле, отличие знати?

– Ну да. Низшим длинные волосы носить категорически запрещается. Под угрозой смерти.

– Ничего себе, – Шелест присвистнул и машинально провел рукой по голове. – Повезло мне с прической, ничего не скажешь... Однако, строго тут все, – сказал он, ни к кому в особенности не обращаясь. – Подожди, а та служанка, Ариадна, которая сегодня...

– Женщины тут причем? – Тейт снова посмотрел на него, словно на умалишенного.

– Понял. У меня есть еще один вопрос, – вспомнил Шелест и, дождавшись кивка, продолжил: – Йон говорил что-то о песне, в которой сказано о моем приходе.

– Ты о Песне Созидания?

– Именно о ней. Ты случайно не знаешь, что сказано до и после этого?

– Время смятения. Быть может, войны. Придет защитник. Он будет защищать Вавилон, – изложил Тейт. Он, в отличие от Юфории, наверняка был знатоком священного документа. – Свет и тьма могут стать совсем неотличимыми. Касательно нынешнего периода – все.

– И ты так спокойно об этом говоришь? – улыбнулся Шелест.

– Надо переживать неприятности по мере их наступления, – пожал плечами Тейт. – Кстати, касательно тебя. Так ты согласен продемонстрировать свое искусство?

– Спеть? Ладно! – Шелест уже набрал в легкие побольше воздуха, но Тейт буквально заморозил его взглядом.

– Ты спятил? – он старательно сгладил испуганно-возмущенную интонацию под обычный вопрос. – Рискнешь подвергнуть своему воздействию дворец?

– Послушайте вы все, – немного раздраженно заявил Шелест, в мыслях обращаясь не только к Тейту, но и ко всему Вавилону. – Сила вашего Лэ...

– Лучафэра, – Тейт поспешил избавить его от богохульной ошибки.

– Да, Лучафэра. Это, конечно, необычно и здорово, потрясающе даже, но помимо нее есть еще и обычное пение. Обычное, понимаешь? Я пою – ты слушаешь. Ничего, кроме этого, не происходит.

– Да ну? – неопределенно ответил Тейт – было непонятно, вкладывает ли он в это короткое высказывание сарказм. – А музыку откуда возьмешь?

– Ну-у... – Шелест немного растерялся. – Можно и без музыки. Просто вчера ночью, когда я пел с принцессой, музыка звучала сама по себе. Я уверен, можно и самим такую создать. Ну, обычную, без последствий для окружающих.

Тейт фыркнул.

– Не знаю, как у тебя в мире, но здесь это из разряда детских сказок. Музыка всегда имеет последствия.

– Но попробовать стоит! – стоял на своем Шелест. – Когда мы были в пустыне...

– Кстати, – в глазах Тейта впервые появился неподдельный интерес. – Что там произошло?

Шелест хотел вкратце поведать о том, как на него напал монстр, но тут явилась служанка и взволнованно проговорила:

– Ваше Превосходительство, вас просит к себе Его Величество король!

– Прошу меня извинить, – проговорил Тейт, с большим достоинством кивнув Шелесту. – Дела.

Сказав это, он удалился. Шелест, вздохнув, снова облокотился на ограждение. Он постучал пальцами по ограждению, стараясь выбить какой-нибудь ритм, но через пару минут оставил эту затею – из-за тяжелых колец, складывающихся в надпись «Holy Ground», пальцы с непривычки ощутимо побаливали. Тогда, плюнув на хоть какое-то подобие музыки, Шелест собрался просто запеть, но услышал позади себя шорох, обернулся и увидел Ариадну.

– Вас искала Ют, господин.

– Ясно. И в какой стороне она сейчас? – Шелест дал понять, что, где бы ни оказалась Ют, он понятия не имеет, куда идти.

– Если желаете, я вас отведу.

– Желаю, – обрадовался Шелест. – Но можешь не торопиться. Кружным путем там пройти, например...

– Дорога и без того будет неблизкой, – ответила Ариадна с милой улыбкой. Скованность ее постепенно сходила на нет. – Вы с милордом хорошо позаботились о том, чтобы найти вас было непросто.

– Это все милорд, – ответил Шелест.

Коридор вывел их на улицу, и дальше они пошли вдоль дворцовых стен. Шелест не знал, куда смотреть. С одной стороны, к здешней роскоши он быстро и незаметно привык, проникся к ней искренней теплотой и любовью, частично избавившись от непрестанного восторга, но, с другой, смотреть на Ариадну было делом непродуктивным – девушка отводила взгляд в сторону, а то и вовсе отворачивалась, причем с явным сожалением. Вскоре Шелест понял, в чем дело. Она опасалась, что их кто-нибудь увидит. Однако как только путь становился безлюдным, Ариадна без малейшего стеснения беседовала с ним. О различии статусов, которое, по мнению Шелеста, причиняло неудобства во всех смыслах этого слова (например, нельзя было дать сдачи Йону), вспоминалось лишь при упоминании нарочито вежливых обращений. Шелест так и остался «господином», зато имел счастье ответить на несколько простых вопросов касательно своего пребывания в Вавилоне. Нравится ли ему город? Конечно, как он может не нравиться! Хорошо ли его обслуживают во дворце? Разумеется, грех жаловаться. Не слишком ли его обременяют обязанности, данные королем?

– Не знаю, можно ли считать утомительными прогулки с принцессой, – ответил Шелест несколько недоуменно. – Тяжелой работой это уж точно не назовешь.

– А ваша сила? Мне не полагается знать, но я слышала, что вам пришлось применить ее.

– Ну, да... В последний раз ночью, это было даже посерьезнее испытания, которое подкинул мне ваш жрец.

– А что произошло ночью? – поинтересовалась Ариадна после короткой паузы.

Шелест прикрыл глаза, вспоминая негласную битву. На что это было похоже? На сопротивление воле другого? Или преодоление своего, вполне естественного страха? Но тогда откуда взялись падающие с неба осколки льда?

– Сам не знаю, – честно ответил Шелест.

– Вот как... – Ариадна задумчиво смотрела под ноги. – Но неужели король и верховный жрец тоже не знают?

– Догадываются, должно быть, но мне их догадок пока не понять, – Шелест вспомнил ночную беседу. – По крайней мере, в том состоянии, в каком я был вчера. Похоже, тебя это сильно интересует, – добавил он, стремясь перейти со своей скромной персоны на Ариадну.

– Я очень беспокоюсь за Вавилон, – ответила та.

– Понятное дело, – вполне разделял ее чувства Шелест. – Но, думаю...

Он хотел сказать, что, по его мнению, Вавилону ничего страшного не грозит – что может угрожать столь прекрасному городу снов, в котором сходятся грани света и тьмы? После минувшей ночи Шелест с небывалой четкостью осознал, в чем заключались эти свет и тьма, но и то, и другое причудливым образом имело для него одинаковый вес. Как мудро выразился Белениус, одного без другого быть не может, посему да здравствует поддерживаемая всеми гармония.

Однако выразить свою мысль Шелесту не удалось: Ариадна, шепнув «простите, господин», поклонилась и быстро отошла в сторону. Причина ее ухода затормозила перед Шелестом так неожиданно, что он отступил на шаг назад.

Юфория снова была легко узнаваема – старательно растрепанные волосы, черный топ, шорты и мощные ботинки чуть ли не до колен. Типичная неформальная девица из мира Шелеста и, хоть убей, ни на грамм не похожа на принцессу Вавилона. Впрочем, сам Шелест все окружающее принимал как должное и ничего против такого облика своей подзащитной не имел.

– Пойдем! – велела Юфория.

– Пошли, – улыбнулся Шелест. – А где Ют?

– Я здесь, – фея выглянула из-за плеча Юфории.

Они вышли на улицу и устроились на краю небольшого фонтана, установленного среди совсем маленького скверика, испещренного множеством совершенно ненужных, казалось бы, тропинок.

– Дети здесь шляются, – объяснила назначение сквера Юфория.

– Дети? – посмотрел на нее Шелест. Никаких детей он во дворце не видел, хотя, конечно, это еще ничего не значило.

– Во дворце их сейчас нет. Но знать иногда приводит, – сказала Юфория.

Шелест на секунду задумался, а потом, не выдержав, прыснул. Он поймал на себе вопросительные взгляды Юфории и Ют и пояснил:

– Когда ты сказала о знати, мне сразу представился Тейт... Ну, лорд.

Тут грохнули все трое. Да и кто бы удержался, представив высокомерного, напыщенного лорда Тиарнана, играющего на детской площадке.