Текст книги "Металлическое вторжение (СИ)"

Автор книги: Марина Клингенберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

Лия была единственной заключенной. Заплаканная девушка дрожала и вжималась в каменную стену, словно надеялась, что та сожмет ее в смертельных объятиях.

– Откройте, – сказал Квентин стражнику. – Защитник желает поговорить с заключенной.

Тот смерил Шелеста внимательным взглядом, поклонился и сказал:

– Мне придется закрыть за вами двери.

– Да ради бога, – откликнулся Шелест. – Только открыть потом не забудьте.

Когда Лия увидела, что двери распахиваются и в камеру кто-то входит, она еще теснее вжалась в угол.

– Без паники, – ободрил Шелест, по-турецки усаживаясь на пол неподалеку от Лии. Квентин остался снаружи и оттуда прислушивался к разговору, а Ют, как обычно, устроилась на плече Шелеста. – Не знаю, говорили ли тебе, но тут подозревается тщательно спланированная попытка убийства. А это означает как минимум две вещи. Во-первых, путаница с кувшинами тут не при чем. Во-вторых, ты ни в чем не виновата, если, конечно, ты не причастна к самому убийству.

Лия посмотрела на него полубезумными глазами и всхлипнула:

– Я виновата...

– В ошибке или убийстве? – уточнил Шелест.

– В ошибке... – пробормотала Лия. – Вы сказали «убийство»? – вдруг встрепенулась она, и ее покрасневшие глаза расширились от ужаса. – Ее Высочество...

– Жива. Но кто-то пытался ее убить, это ясно. И будет здорово для всех – для меня, тебя, принцессы и Вавилона в целом, – если ты поможешь нам найти того, кто подсыпал яд. Ты ведь этого не делала?

– Нет! – рьяно замотала головой Лия. – Но чем я могу помочь?

– Да просто тем, что расскажешь подробно, как все было.

Шелест говорил непринужденно, дружелюбным тоном и без тени сарказма. Такая манера поведения немного успокоила Лию. По крайней мере, она перестала дрожать и даже отодвинулась от стены.

– Я уже рассказывала, не один раз, – пробормотала она. – Но если это не помогло...

– Давай сначала, – предложил Шелест. – Принцесса попросила латрий, так? Что было потом?

– Я пошла на кухню и налила латрий...

– А вот теперь стоп, – прервал ее Шелест. – Там был кто-нибудь, кроме тебя?

– Нет.

– И никто не заходил?

– Ариадна, – пролепетала Лия. – Но она, как я помню, сразу ушла...

– Понятно, – Шелесту и в голову не приходило подозревать Ариадну.

– Надо узнать, спрашивали ли у Ариадны, – прошептала ему на ухо Ют.

– Сам спрошу, а то ее сразу приговорят, – проворчал Шелест. – Здесь это обычное дело, как видишь. Слушай, – снова обратился он к Лие. – А после этого? Ну, может, кто по пути к принцессе остановил?

– Нет, – на сей раз голос Лии прозвучал уверенно. – Почти все были в городе, по пути я никого не встретила.

– Да, не густо, – пробормотал Шелест, вставая на ноги. – Ладно, спасибо, – кивнул он Лие. – Не кисни, не виновата ты ни в чем. Скоро выпустят.

Стражник открыл двери, и Шелест вышел наружу. Они с Квентином двинулись в обратном направлении.

– Кухня не охраняется? – спросил Шелест. – Вообще, как можно определить, кто туда заходил?

– Служанки туда-сюда снуют, но посторонних, конечно, не пускают, а если и пускают, то тщательно запоминают, тут ошибок быть не может. Единственное исключение – это вы, – посмотрел он на Ют.

– Да, меня ни разу ни о чем не спросили, – призналась Ют, регулярно летающая на кухню за сладостями.

– Ну, немудрено, вообще могли не заметить, – усмехнулся Шелест. – Пролетела – и все тут...

– Именно, – подтвердил Квентин. – Но в тот день на кухне не было никого, кроме тех, кому там положено находиться.

– Думаю, вы сами до всего додумались, – начал Шелест. – Вариантов всего два, и один из них очень маловероятен. Первый – это сделал...

Тут он умолк: навстречу им из-за поворота вышел Йон.

– Продолжай-продолжай, – с любопытством глянул он на Шелеста, остановившись прямо перед ним. – Так кто это сделал?

– Как принцесса?

Йон угрожающе поднял посох, но Шелест не стал уходить от опасной темы и под действием угрозы отвечать на вопрос.

– Не стану же я говорить об этом посреди коридора, – сказал он. – А если отравитель узнает о самочувствии принцессы, все равно ничего особо не изменится.

– Да неужто? – вскинул брови Йон. – А как насчет повторной попытки?

– Она так и так может быть, – пожал плечами Шелест. – Принцесса очнется, – он постарался сказать это как можно более твердо, – и вы не сможете до скончания веков скрывать то, что она жива.

– Да уж, – протянул Йон. – Желание действовать благотворно влияет на твою сообразительность, ничего не скажешь. Что ж, могу тебя успокоить – ей ненамного, но все же лучше.

Шелест прикрыл глаза, Ют облегченно вздохнула, а Квентин тихо вознес хвалы Лучафэру.

– Теперь ты, Квентин, марш к Хазаэлю. А ты, Шелест, отправишься со мной и скажешь, кто, по твоему мнению, это сделал, – велел Йон. – Если, конечно, я тебя не отвлекаю, – добавил он с уничтожающим сарказмом.

– Я в вашем распоряжении, – сказал Шелест. – А Тейт и Лью знают, что произошло? – спросил он по пути.

– Лльюэллин в курсе и беспросветном унынии, – ответил Йон. – Ведет себя так, словно лично подсыпал яд, – мрачно пошутил он. – Служанке той такие стенания и не снились. Я как раз отправил его, чтобы зря не маялся, к Тиарнану, и позволил при случае рассказать ему о произошедшем. Ведь даже Тиарнан, клянусь силой Лучафэра, не выдержит и спросит, что случилось и почему у Лльюэллина такое выражение лица.

Когда они подошли к храму, совсем стемнело – день пролетел незаметно, уже пробило одиннадцать. Шелест поверить не мог, что время могло пройти настолько быстро.

Шелест, Йон, Ют и вернувшийся Лью устроились со всеми удобствами. Йон даже распорядился принести латрия, но все смотрели в кубки с подозрением, и ему пришлось заверить, что можно пить смело.

Сначала Лью, и впрямь выглядевший крайне расстроенным, поведал о том, как он вломился к Тейту и незамедлительно рассказал ему о том, что произошло с Юфорией. Потом мальчик красочно, насколько это было возможно, описал реакцию Тейта на прискорбное известие.

– Он так забеспокоился! Правда, – Лью удрученно покачал головой, – он большей частью говорил о Вавилоне...

– Притворяется, – откликнулся Шелест. – Уверен, в первую очередь он беспокоится о самой принцессе.

– Так, – Йон несильно стукнул по полу посохом. – Переживания Тиарнана оставим до лучших времен. Давайте перейдем на догадки несравненного защитника Вавилона.

Все тут же уставились на Шелеста. Он пожал плечами:

– Да вы наверняка дошли до того же. Тут только два варианта. Первый, маловероятный – кто-то пробрался на кухню. А, значит, он должен был пробраться и через весь город, если это был человек не из Вавилона, и через стражу, которой во дворце более чем достаточно. При входе, в коридоре, у самой кухни...

– Да, маловероятно, – согласился Йон.

– Второй вариант, вполне возможный, что это сделал кто-то из слуг, но, конечно, не Лия.

– А почему не она? – не понял Лью.

– И тут я тоже согласен с Шелестом, – сказал Йон. – Девочка не настолько глупа, чтобы совершить убийство, при этом прекрасно понимая, что будет первой подозреваемой. Да еще и поднимать тревогу, сводя на нет собственные усилия.

– Значит, вы ее отпустите? – вопросительно посмотрел на него Шелест.

– Склоняюсь к этому, – кивнул Йон. – А если принцесса в скором времени очнется и подтвердит наше решение своим словом – так это вообще без вопросов.

– Хорошо, – отлегло от сердца у Ют. Лию она частенько встречала на кухне и испытывала к ней симпатию.

– Да уж, – был согласен с ней Шелест. – А то вы что-то горазды всех травить...

– Смертной казни через принятие яда удостаиваются только самые знатные особы, – разъяснил Йон. – Прочие же выводятся за стены города и сбрасываются со скалы.

– Ужас какой! – пискнула Ют.

– Благо этой девушке подобное не грозит, – сказал Шелест. – Было бы гораздо легче найти преступника, – продолжил он, – если бы мы могли понять, зачем он это сделал. Если это кто-то из Вавилона, то он должен знать, что смерть принцессы губительна для города. А местные на такое не способны... Да? – вопросительно глянул он на Йона.

– Совершенно верно, если только этот человек не скрывает в своей душе измену.

– И узнать об этом, конечно, нельзя, пока кто-нибудь не донесет?

– Дело случая и подсказок свыше, – сообщил Йон.

– А вы не можете просто спросить у Лучафэра, кто это сделал? – поинтересовался Лью.

– С точки зрения Лучафэра, это земная проблема, да и время терпит, – Йон явно уже поговорил с богом на эту тему. – Вот если принцесса умрет – другое дело.

– Не дай Лучафэр! – хором воскликнули Лью и Ют.

Шелест, словно не слыша их, продолжал размышлять:

– Рамзес тоже не стал бы действовать таким способом. Ну, в смысле, яд подсыпать.

– Почему ты так уверен? – спросил Йон.

– Он предлагал мне вина, – сказал Шелест. – Я сказал, что он может меня отравить. Угадайте, что он мне на это ответил?

– Наверняка что-нибудь вроде «это низко», «так поступает только бессердечная вавилонская власть», ну и все подобное, – предположил Йон.

– Если быть точным, – губы Шелеста чуть тронула улыбка, – то он сказал, что ненавидит этот метод убийства. И, ручаюсь, так оно и есть.

– Но его слуги могут действовать без его ведома, – сказала Ют. – Например, он приказал убить принцессу. А те уж сами решили, каким способом это сделать. Не станет же он делиться с ними той историей.

– Ты тоже права, – кивнул Йон. – Но я расспрашивал стражу и давал им поручение все обыскать. Посторонних в городе нет.

– Значит, человек с изменой в душе, как вы выразились, – сказал Шелест.

– Но зачем ему убивать принцессу? – спросил Лью.

– Вижу две причины, – нахмурился Шелест. – Первая – Рамзес каким-то образом переманил его на свою сторону. Вторая – личная ненависть превыше любви к Вавилону, если такое вообще можно себе представить.

Йон тепло улыбнулся Шелесту.

– Ты и впрямь хорошо над этим поразмыслил. Жаль, что твои думы все равно не указывают нам на конкретного человека.

– Главное, тщательно охранять принцессу, – сказал Шелест. – Желательно и еду на предмет яда проверять.

– Думаешь, убийца повторится? – засомневалась Ют. – Он же может и просто...

– Если он сразу себя не проявил, то и дальше, скорее всего, будет действовать тайком. Он боится, что его поймают, а это, кстати, ставит лишний плюс к той версии, что это вавилонянин. Пытается не убить лишних – даже кувшин заботливо пометил – и боится быть обнаруженным.

– Да, – добавил Лью. – Если бы он был из Иерусалима, то шел бы сюда, как на смертную казнь.

– Звучит вполне логично, – сказал Йон. – Что ж, думаю, мне пора проконтролировать Квентина и Хазаэля. А вы не пойдете в город?

– Не хочу, – решительно отказался Шелест.

– А мне можно с вами к принцессе? – Лью заискивающе поглядел на Йона.

Но вместо согласия он получил по голове посохом.

– Детям пора в кровать! – объявил Йон. – Не дай Лучафэр мне дожить до того момента, когда ты ворвешься в комнату к тяжелобольному!

– Я тихонько, – заверил Лью плачущим голосом.

– Завтра, быть может, – смилостивился Йон. – А сейчас брысь спать, если в город не хочешь.

– Ладно, – смирился Лью.

Все четверо направились ко дворцу и уже там разошлись в разные стороны. Йон отправился к Юфории, Лью к себе. На прощание он неуверенно взял Шелеста за руку и сказал, что все будет нормально.

Хоть Шелест и проспал перед этим добрые сутки, чувствовал он себя разбитым. Так хорошо начавшийся день принес много огорчений. Ни спать, ни есть не хотелось, несмотря на то, что он сегодня только и отведал, что кофеподобный напиток да латрий.

– Ты не хочешь поговорить с Ариадной? – спросила Ют. – Она могла заметить кого-нибудь...

– Немного позже, – ответил Шелест. – Черт, и как это могло случиться! – он вдруг в сердцах ударил кулаком по подушке.

– Лью прав, все будет нормально, – сказала Ют. – Я уверена.

– Да еще стечение обстоятельств замечательное, – будто не слышал Шелест. – Едва вернулись из Иерусалима, только-только услышали историю об отравлении Адриана – и вот, пожалуйста. Почему-то если уж что-то случается, то все и сразу...

– Шелест, успокойся.

– Не могу, – признался Шелест. – Лучше просто не обращай внимания.

– Не могу, – усмехнулась Ют. – Знаешь, я слетаю на кухню. Поговорю там с кем-нибудь, может, что-то узнаю.

– Давай, – у Шелеста не было сил спорить.

– Только с Ариадной ты сам, – предупредила Ют. – Мне она не нравится.

– Договорились.

Когда она унеслась, Шелест некоторое время бездумно смотрел в потолок. Потом вяло пропел:

– Что насчет историй, что случились так давно? Что насчет путей, по которым мы шли вместе?

Песня, которую спел им с принцессой Лучафэр. Истории, что случились так давно... Наверное, он имел Рамзеса и Адриана? А действительно, что насчет них?

– ...Пусть в бою мы умрем, все равно не уйдем... – так же вяло продолжил Шелест.

Но одно дело погибнуть в бою, и совсем другое – от яда, подло подсыпанного кем-то в кубок. Лучафэр ничего не сказал о том, что если кого-то отравят, то погибший «все равно не уйдет», – мрачно усмехнулся про себя Шелест.

Он тряхнул головой, отделываясь от невеселых мыслей. Потом неуверенно встал и так же неуверенно побрел по длинным коридорам. Дошел до комнаты Юфории и, небрежно махнув стражникам рукой, встал напротив, прислонившись к стене и не сводя взгляда с дверей. Шелест даже не собирался пытаться зайти, ведь он прекрасно знал, что сейчас там Йон, Квентин и Хазаэль. Но ожидание здесь было чуть менее томительно, чем в его комнате.

Старые книги

Тейт чувствовал бы себя более чем неплохо, если бы к нему средь бела дня не вломился этот не в меру энергичный низший, Лью, и не сообщил ему, чуть не обливаясь слезами, что на презренную женщину – а именно, Ее Высочество принцессу, как требовал называть сие существо этикет, – совершено покушение и та лежит при смерти. Тейт всерьез встревожился, ведь, если Юфория умрет, он, во-первых, может расстроиться, а признавать, что он, лорд Тиарнан, может расстроиться из-за того, что больше не увидит какую-то женщину, очень не хотелось. Во-вторых, в таком случае престола ему не видать, а это уж совсем ни в какие ворота не лезло.

Но Тейт был человеком рассудительным. Хотя он и беспокоился, срываться во дворец не спешил и пытался отвлечься. В конце концов, Юфория без сознания, медицинских знаний у него не было, а немого сочувственного созерцания ей хватит и со стороны Шелеста, Лью и Ют – Тейт не сомневался, что те с ума сходят, и присоединяться к ним не хотел. Толку от этого не было никакого.

Поэтому, сделав за скудный остаток дня все, что от него требовали обязанности, вечер Тейт просидел за книгами, всеми силами стараясь выкинуть из головы внезапное происшествие, которое поражало своей абсурдностью. Отравить принцессу, тем самым оставив Вавилон без законного наследника! По глупости эту затею обогнал только Рамзес, решивший напасть на город. Хотя, думал Тейт, кто знает, может, именно он и стоял за покушением на Юфорию. Любое другое объяснение казалось настолько парадоксальным, что Тейт даже думать о таких вариантах не хотел, и он заставил свой разум остановиться на том, что здесь всего-навсего произошла ошибка. Виновную служанку казнят, Юфория, дай Лучафэр, поправится, и все будет как прежде.

Успокоив себя таким образом, Тейт целиком и полностью погрузился в толстенный сборник государственных отчетов о переговорах с Авалоном. Потом, после того, как пробило одиннадцать, решил отдохнуть и выйти на улицу. И там судьба преподнесла ему сюрприз.

В заведении, где собирались самые знатные особы, сегодня было меньше народу, чем обычно. Тейта это не особо волновало, но ему хотелось поговорить с Йоном, и его отсутствие заставило досадливо поморщиться. Впрочем, Тейт тут же логично предположил, что это добрый знак, и Юфория, по крайней мере, жива, и Йон занят ее лечением.

Тейт поприветствовал нескольких знакомых и, сославшись на серьезные думы по поводу государственных дел чрезвычайной важности, в тесной компании с кубком вина уселся чуть поодаль ото всех.

Ему совсем не хотелось вести какие-либо беседы, и именно поэтому он поспешил уединиться. Однако человек, попросивший разрешения присесть рядом, был не то чтобы желанным, но настолько неожиданным собеседником, что Тейт сразу выразил согласие.

Это был высокий мужчина с волнистыми золотистыми волосами и ледяным лицом, которое словно высекли из камня. Аридей, отец Адриана.

Хоть они с Тейтом и были родственниками, пересекались крайне редко. Оба не были любителями поговорить, а суть их придворных обязанностей лежала в совершенно разных областях. Их встречи ограничивались семейными и королевскими собраниями или случайными столкновениями, а разговоры – вежливыми напыщенными приветствиями. Поэтому Тейт очень удивился, когда Аридей подошел к нему. Но после того как он узнал историю про Адриана, эта встреча показалась ему более чем интересной.

– Прошу прощения, что помешал.

– Ничего страшного.

– Я слышал от короля, что ты вместе с защитником Вавилона был в Иерусалиме, – начал разговор Аридей.

Тейта зачин беседы насторожил. Забавно, подумал он, сын Аридея был казнен за то, что мечтал дойти до якобы несуществующего города, а тут мало того, что Иерусалим существовал, так еще туда намылился другой лорд из того же семейства. И не только намылился, но и дошел, побывал и вернулся обратно.

Несмотря на эти мысли, голос Тейта прозвучал абсолютно невозмутимо.

– Совершенно верно, мы вернулись не далее как позавчера.

– Опробовал себя в бою?

– О, это было еще раньше.

– Понятно. Большая честь для нашего рода – сила Лучафэра...

– Благодарю. Стараюсь оправдать ожидания.

Со стороны могло показаться, что оба собеседника стараются переплюнуть друг друга в важности. Оба были невозмутимы и говорили со все большим достоинством.

– И чем же ты занят сейчас, если, конечно, это не государственная тайна?

– Ничем особенным. Жду дальнейших распоряжений, – сказал Тейт.

Аридей отпил из кубка немного вина. Тейт прекрасно понимал, что этот разговор был вступлением, преддверием к чему-то более серьезному. Вопрос в том, к чему именно.

Ответ не заставил себя долго ждать.

– В таком случае, я надеюсь, что мое предложение не покажется тебе унизительным, – снова заговорил Аридей.

– Я слушаю, – Тейт глянул на него с некоторым любопытством.

– Сперва о причинах моего выбора. Я знаю, что ты много времени проводишь в нашей библиотеке, а также волею случая мне стало известно, что ты часто подаешь запросы и в королевскую.

– Верно.

Тейт не удивился, что Аридею известны подобные вещи. Огромная библиотека находилась во владениях самого Аридея. Вход для Тейта туда был совершенно свободным, но все равно так или иначе приходилось проходить мимо непосредственного хозяина, пусть и незримо – в обязанности того входило время от времени просматривать списки посетителей и забранных книг.

– Библиотека, как ты знаешь, находится в отдельном здании. Но раньше она находилась в моем доме.

– Восемь лет назад, – быстро подсчитал Тейт.

– Именно так. Но во время переноса библиотеки в другое здание туда оказались перенесены не все книги. Остались некоторые, которые... Как бы это сказать... Казались нам в то время представляющими опасность.

– Опасность? – удивился Тейт. – Какие-нибудь отчеты, документы?

– О нет. В основном, – Аридей презрительно поморщился, – легенды.

Сердце Тейта невольно екнуло. Он был почти уверен, что речь шла о тех самых книгах, которые читал Адриан.

– Понимаю, – произнес он вслух. – Но как это связано с вашим предложением?

– Я подумал, что, раз ты столько времени уделяешь книгам, для тебя не составит особого труда просмотреть эти и определить, какие из них следует уничтожить, а какие оставить в библиотеке. А также соотнести их по степени важности и уровню доступа.

Тейт думал над предложением совсем недолго. Работа показалась несложной и интересной, а упомянутые книги – предательски манящими.

– Я возьмусь за это, – ответил он.

– Замечательно. В таком случае, я завтра же распоряжусь доставить эти книги в твой дом.

Сказав это, он поднялся на ноги и, кивнув Тейту на прощание, быстрым шагом покинул заведение.

Тейт всегда уважал людей своего уровня и выше – а Аридей, разумеется, принадлежал к таковым, – но сейчас, под действием недавних переживаний и отменного крепкого вина, он подумал, что в каком-то смысле самым виноватым мог оказаться Аридей. Не донес или, на худой конец, не потребовал бы самого строгого суда над Адрианом, и все было бы по-другому. Рамзес не сбежал бы и не нападал сейчас на Вавилон. Хотя, в таком случае шансы Тейта получить престол были бы равны нулю. Да и появился бы тогда Шелест? Ведь в Песне ясно сказано, что он должен прийти, дабы защищать Вавилон. До его прихода город прекрасно обходился без этого – врагов попросту не существовало. «Множество вещей еще должно произойти», как частенько напевал Шелест.

– Вот именно, что должно, – тихо пробормотал Тейт.

Шелесту снился сон. Сон, надо сказать, не самый приличный, но из тех, что запоминаются надолго и постепенно переходят в мечту. Поэтому возвращаться в реальность очень не хотелось. Но какие-то жестокосердные люди говорили все громче, заставляя Шелеста покинуть мир сновидений. В конце концов он нехотя приоткрыл глаза и, увидев внизу красный ковер, мигом встряхнулся, в полудреме испугавшись, что упадет.

Для него оставалось загадкой, как он умудрился так глубоко уснуть, стоя на ногах и прислонившись к стене. Судя по всему, ночь еще не кончилась – во дворце было тихо, бодрствовали лишь молчаливые стражники, а громкие голоса, разбудившие Шелеста, доносились из-за дверей, напротив которых он и отрубился.

Говор становился все громче и громче – очевидно, говоривший подходил к двери.

– Не вздумайте! Ладно, ладно, сейчас я его приведу, – на этих словах двери распахнулись, и в коридор вышел Йон. – О! – заметил он Шелеста. – Отлично, как по заказу. А ну-ка, иди сюда!

Шелест, спросонья ничего толком не понимающий, осторожно приблизился к нему, но вполне бодрый Йон схватил его за плечо и буквально втащил в комнату, после чего изо всех сил толкнул по направлению к кровати. Шелест с трудом удержался на ногах, взгляд его упал на Юфорию, и сердце радостно дрогнуло – она лежала с открытыми глазами.

– Надо же, как быстро, – удивилась Юфория.

Голос у нее был очень тихим и низким.

– Караулил у дверей, – пояснил Йон.

– Зачем? – смутилась Юфория.

Шелест присел на самый край кровати и внимательно всмотрелся в лицо Юфории. Она по-прежнему выглядела очень бледной и измученной.

– Очень волновался за тебя, – сказал Шелест.

– Правда?

– Конечно.

Юфория слабо улыбнулась, но от необходимости что-нибудь ответить на это ее избавил Йон, самым решительным образом вмешавшись в разговор.

– Коротко и по делу! – заявил он. – Вам вообще, Ваше Высочество, особо болтать пока не рекомендуется. А нам в первую очередь требуется выяснить, кто виновен в том, что вы находитесь на грани жизни и смерти.

– Откуда я знаю, – тихо откликнулась Юфория.

– А ты вообще в курсе, что случилось? – поинтересовался Шелест.

– Йон сразу рассказал. Как только я проснулась.

– И Ее Высочество, вместо того, чтобы прийти в ужас и потребовать найти виновного, потребовала позвать тебя, не то, мол, она встанет и сама пойдет, – доверительно сообщил Шелесту Йон.

– Закрой пасть! – Юфория с видимым трудом чуть приподнялась на локте в попытке найти что-нибудь, чем можно запустить в Йона.

– Лежи, – Шелест мягко положил руку на плечо Юфории и уложил ее обратно. – Выглядишь очень слабой... Как себя чувствуешь?

– По правде говоря, ужасно, – призналась Юфория. – Сил нет, то в жар, то в холод бросает... Голова кружится... Но Йон говорит, что скоро станет лучше.

– Станет, если вы не будете переусердствовать и тратить энергию на бесполезную болтовню, – счел своим долгом уточнить Йон.

– Хватит! – вспылила Юфория. – Ты собирался принести мне какое-то там лекарство, вот и выметайся!

– Как прикажете, Ваше Высочество, но выметусь я только вместе с Шелестом, ибо шутки шутками, а вы и впрямь пока очень слабы.

Юфория попыталась было что-то возразить, но ее опередил Шелест.

– Поправляйся, а я приду утром. Может, к тому времени тебе полегчает.

– Хороший план, – одобрил Йон. – Только вынужден сообщить, что придется перенести время встречи на вечер, так как утро уже наступило.

– Ладно, – у Юфории не было сил спорить.

Она устало прикрыла глаза и едва слышно что-то пробормотала. Шелест хотел попросить ее повторить, но Юфория уснула.

– Вот и чудно, – сказал Йон. – Пойдем, – посмотрел он на Шелеста.

Они вышли в коридор, и там Йон снова обратился к нему:

– Что за кислая мина? Как видишь, все более или менее налаживается.

– Не вижу, – честно признался Шелест.

– Знаю, знаю, выглядит так, словно сил жить уже нет. Но так почти все больные выглядят, – пожал плечами Йон. – Поверь, я беспокоюсь не меньше твоего, и если я спокоен – а я наверняка выгляжу веселее, чем вечером, – то и тебе особо волноваться не стоит.

– Поверю вам на слово, – улыбнулся Шелест. – Вы действительно пустите меня к ней вечером?

– Если ей станет лучше, то почему бы и нет.

– А вы спросили ее насчет той служанки?

– Лии? Конечно, – кивнул Йон. – Ее Высочество уверяет, что доверие ее к ней безгранично, и что если с нее не снимут все подозрения, то она лично, цитирую, «набьет морду старейшинам». Конец цитаты.

– Хорошо. Получается, вы ее выпустите?

– Да. Но к работе она вернется явно не скоро, совсем обезумела... Что ж, – Йон чуть наклонил голову. – Мне пора. А тебе я советую отныне спать в своей кровати, а не напротив дверей комнаты Ее Высочества.

– Да я же случайно, – смешался Шелест.

– Случайность случайностью, а принцесса все еще готова покарать каждого, кто подступит к ее комнате под покровом тьмы. Конечно, не без вопля про очередное извращение, – Йон воздел глаза к потолку. – Вот выздоровеет она и... В общем, дай нам Лучафэр терпения. Интересных снов, Шелест.

Шелест, пропустив мимо ушей последние фразы, с рассеянным видом созерцал двери комнаты Юфории.

– Шелест, дорогой, мне еще раз напомнить тебе, что здешние стены никак не связаны с твоей кроватью?

– Простите, – встряхнулся Шелест. – А ночью... То есть днем, – запутался он во времени. – В общем, за принцессой будет кто-нибудь присматривать?

– Не сомневайся. А к чему этот вопрос? – Йон смерил его подозрительным взглядом. – Ты что-то задумал?

– Я-то нет, – покачал головой Шелест. – А вот тот, кто подсыпал яд...

Йон заверил, что без личного разрешения его, верховного жреца Вавилона, в комнату никто не войдет – ни Шелест, ни прислуга, ни даже сам король.

На этом они расстались. Шелест, побродив по медленно просыпающимся коридорам дворца, вернулся к себе. В комнате его встретила Ют. Она сказала, что со всеми предосторожностями опросила добрую половину служанок, но единственной сколько-нибудь стоящей информацией оказалось то, что тем вечером, когда отравили принцессу, на кухне долгое время никого не было, и, в принципе, туда вполне мог забраться посторонний. Но никто никого и ничего подозрительного не углядел. Шелест же поведал Ют о том, как уснул напротив комнаты принцессы и как Йон позволил ему увидеть очнувшуюся Юфорию.

– Ют, она так плохо выглядит, – с грустью поделился Шелест.

– Да ладно тебе. Йон прав – если уж он не переживает так сильно, то и нам не следует. Вот увидишь, принцесса выздоровеет совсем скоро. Мне можно будет пойти с тобой к ней вечером? – спросила Ют.

– Конечно, – кивнул Шелест. – Лью тоже ведь собирался. Не хватает только Тейта.

– Ну и хорошо! – рассмеялась Ют. – А то драка принцессе на пользу не пойдет!

– Ты права, – улыбнулся Шелест. – Но я все равно схожу к нему днем.

Он попытался уснуть, но лишь пролежал несколько часов в легкой дремоте, прерывающейся любым, даже самым тихим звуком. Так что, отчаявшись нормально отдохнуть, Шелест решил не терять зря времени и заняться делом.

– Каким еще делом? – спросила Ют.

– Поищу Ариадну. Может, она видела что-то...

– Я покажу, куда идти, – с готовностью взлетела Ют.

Однако далеко идти не пришлось. Первая же попавшаяся им служанка услужливо объяснила, что на днях должен прибыть посол из Авалона, и Ариадна занимается приготовлениями к этому важному событию, поэтому если Шелесту что-то нужно, он должен обратиться к кому-нибудь другому.

– Посол из Авалона, говоришь? – протянул Шелест.

Ему вспомнился рассказ Юфории, и он искренне понадеялся, что это совсем не тот посол, который является причиной психологической травмы принцессы. Но, в любом случае, вкупе с тем, что Ариадна занята каким-то послом вместо того, чтобы принести ему, Шелесту, кофезаменитель и ответить на пару вопросов, симпатии к гостю не прибавилось.

– Спасибо, мне ничего толком не надо, но если увидишь Ариадну, скажи, что я ее искал, – сказал он служанке и та, кивнув, с поклоном удалилась. – Ладно, Ют, тогда я к Тейту. Ты со мной?

– Конечно!

У выхода из дворца Шелест нос к носу столкнулся с Лью, который встретил его своим обычным «господин Шелест!» Не менее бурно он выразил радость от того, что Юфории стало лучше, и только потом, узнав о направлении друзей, объявил с гордым видом, что Йон снова велел ему передать Тейту послание. Поэтому дальше они пошли втроем.

– Слушай, – вдруг дошло до Шелеста, когда они уже преодолели лестницу. – А ты вообще дома бываешь?

– Я же теперь здесь живу! – Лью посмотрел на него с затаенной тревогой. – Я что-то делаю неправильно?

– Да нет. Просто тебя так неожиданно забрали. Что на это сказали твои родители? Они знают, что ты теперь живешь во дворце?

– Наверное. Кажется, господин Йон говорил, что послал кого-то к ним, – Лью немного растерялся.

– А Йон что, запрещает тебе наведываться домой? – спросила Ют.

– Да вроде нет. Но я сам не хочу. Боюсь, – признался Лью. – У них и без меня забот хватает, так что я потом...

– Понятно, – кивнул Шелест.

– Что значит «понятно»? – взвилась Ют. – Ты не собираешься доказать ему, что родители волнуются?

– Ну, я же не знаю его родителей, – логично заметил Шелест.

– Это неважно!

– Важно, – возразил Шелест. – Мои родители, к примеру, очень хорошие люди, но замечать меня у них, как они ни старались, не получалось.

– Как это, господин Шелест?

– Да обычно, – усмехнулся Шелест. – Были у них дела поважнее. Бывает. Главное, что нам хорошо, – он потрепал Лью по волосам, – и если им не нужна наша помощь и поддержка, вполне можно побыть чуть поодаль. Верно?

– Верно! – кивнул Лью. – Мне во дворце нравится больше, чем дома.

– Не поверишь, мне тоже, – прыснул Шелест, вспомнив, где он жил раньше и где находится теперь.

Вскоре они приблизились к обители Тейта. Служанки очень вежливо встретили Шелеста и Ют, настороженно покосились на Лью (тот считался потенциальной опасностью для душевного здоровья лорда Тиарнана) и провели всех в дом, рассказывая на ходу, что Его Превосходительство занят важной работой, поэтому нельзя гарантировать, что он найдет время принять гостей.