Текст книги "Металлическое вторжение (СИ)"

Автор книги: Марина Клингенберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

– Стараюсь, Ваше Высочество, – проворчал Шелест. – И ничего смешного, я потом целых три дня встать не мог.

– Зато теперь я понимаю, почему ты так боишься, когда он падает, – Юфория посмотрела на Ют.

Ют и впрямь после каждого падения Шелеста (а спотыкался он по-прежнему регулярно) поднимала нешуточную панику. Пара едких фраз следовала только тогда, когда несчастный подавал признаки жизни в течение трех секунд после крушения. В противном случае Ют начинала истошно голосить, умоляя Шелеста подняться.

– Я, кстати, хотела предупредить, что Тейт с нами пойдет, – сказала Юфория.

– Тейт? – удивился Шелест. – Надо же! Он сам об этом сказал?

– Прислал вестника, – Юфория воздела глаза к потолку.

– Может, это как-то связано с Иерусалимом, – предположила Ют. – Ведь с тех пор, как мы вернулись, нам никто ничего толком об этом не говорил.

– Действительно, – кивнул Шелест. – Может, они что-нибудь выяснили... Хотя, вчера ночью мы же видели его – он ничего такого не сказал.

– Ничего они не выяснили, – пробормотала Юфория.

Шелест и Ют тут же уставились на нее.

– Чего смотрите? Просто я видела Йона, спросила. Он сказал, что ничего толком не узнали еще. Поэтому еще куда-нибудь нас отправят нескоро.

– А ты пристально следишь за этим делом, – заметил Шелест. – Ты ведь боишься? – спросил он. – Того, что происходит?

Юфория молчала.

– Скажите, он не будет смеяться, – поручилась за друга Ют.

– Не в этом дело, – нехотя проговорила Юфория. – Просто я и сама не знаю. Может, и боюсь... Но гораздо больше, кажется, сомневаюсь.

– В чем? – не понял Шелест.

– Ну, одно дело защищать Вавилон от рати вооруженных воинов, так мне это представлялось, и совсем другое – делать какие-то непонятные вылазки с риском для жизни, не зная, кто и зачем нападает. Это не выглядит таким уж правильным. Мы же вообще ничего не знаем о происходящем. Темнота повсюду, понимаете? Может, это еще не начало смутного времени, о котором говорится в Песне. Так стоит сражаться или нет? Вот так брать и рисковать своей жизнью, хотя, может, еще и не время.

– Понимаю тебя, – сказал Шелест. – Я привык четко видеть перед собой путь, а тут, как ни крути, он смутен, и никто свыше направление не укажет.

– Свыше? – повторила Юфория. – А это идея! Если бы Лучафэр послал нам какой-нибудь знак...

– Лучафэр?

– Ну да.

Шелест промолчал. Он еще толком не определился в своих чувствах по отношению к богу Вавилона и не свыкся с тем, что его существование принимают как неоспоримый факт. Это совсем не походило на религию его мира – там о боге не принято было говорить так, словно он находится в соседней комнате, и если хочешь поговорить, можно взять и зайти к нему.

– Вот так, по заказу, вряд ли пошлет, – наконец, сказал Шелест. – Нам не пора?

– Точно, – встрепенулась Юфория. – Иначе милорд разгневается, – хмыкнула она.

Они покинули дворец и, встретившись с Тейтом на аллее, направились к оживленным кварталам. Тейт не соизволил объяснить причину внезапного желания прогулки с ними, но Шелест, Ют и Юфория были только рады неизвестности – ведь куда лучше молчание, чем какое-нибудь ледяное заявление.

Тейт не стал настаивать на компании знати, и все четверо пошли вглубь города. Найдя подходящее местечко, они устроились в шумном заведении. На сей раз вместо стены от улицы их ограждало плотное сплетение виноградных лоз, что очень понравилось Ют – она устроилась не на столе, как обычно, а на одной из веточек, на уровне лиц собеседников.

Сначала все шло вполне мирно. Но потом Тейт завел беседу о том, чей голос лучше – его или Шелеста. Обычно мирный Шелест тут же бросился в бой. Спор развязался не на шутку.

– Мне казалось, Шелест спокойно со всем мирится, – тихонько сказала Юфория, прислушиваясь к бурным дебатам, включающим в себя совершенно бестолковые доказательства, возмущенные восклицания и оскорбления – сначала изощренно сокрытые в завуалированных фразах, потом – почти откровенные.

– Не со всем, – ответила Ют. – Но тут налицо мужская дружба.

– Да в гробу я тебя видал! – очень кстати выпалил Шелест.

– И я тебя там же!

– Раз вы там друг друга видели, значит, вместе и возлежали, – сделала логичный вывод Юфория.

Ют и Шелест прыснули. Губы Тейта чуть дернулись, но он скрыл искреннюю усмешку возмущенным фырканьем.

– Может, споем? – предложил Шелест, вновь настроившийся на миролюбивый лад.

– Лорд Тиарнан, на стол, – хихикнула Ют.

– Вы что, всерьез думаете, что я буду учувствовать в этом безумии? – вскинул брови Тейт.

– Еще как думаем! – хором сказали все трое.

– Ни за что, – отрезал Тейт.

– Понятно, – кивнул Шелест. – Эй, еще вина! – замахал он девочке, блуждающей по помещению с подносом.

Ближе к трем часам ночи все распалились и объединенными усилиями затащили Тейта на стол. Посетители заведения тут же устремили на них жадные взгляды, уже зная, что последует дальше.

Сначала Шелест запел что-то наугад, не дожидаясь, пока сознание породит музыку. Потом, уже в сопровождении мелодии, все пропели ставшую привычной песню о воинах, и здесь, как ни поразительно, даже Тейт подпел им.

– Вскинь руку вверх, – посоветовал Шелест Юфории в перерыве между куплетами.

– Зачем?

– Чтобы люди тоже запели! – ответил он, качая головой в такт музыке. Она явно порождалась не только его сознанием. Сегодня музыка была намного мощнее. Юфория добавила песне ритмичности, Тейт – звучную мелодичность.

– Им нельзя! Они не будут!

– Еще как будут! Ты попробуй! – Шелест вытолкнул Юфорию вперед. – Тейт, не пой сейчас.

Юфория замялась, но времени было немного, ведь музыка продолжала играть.

– Воины света, порожденья тьмы... – слова постепенно затихли, Юфория вскинула руку вверх, как хотел сделать Шелест минуту назад.

– Мы будем сражаться по зову судьбы! – послушно грянули люди, словно им кто-то приказал это сделать. О запрете петь они словно забыли.

– Видите? – смеясь, говорил Шелест, когда они уже счастливым образом избежали людского потока, желающего продолжения очередного импровизированного концерта, и направлялись обратно во дворец. – И они тоже могут петь! Тейт, не хмурься, просто признай, что я был прав, и тебе было весело.

– Не признаю, – категорически отказался Тейт.

Он успел немного прийти в себя, и при одном воспоминании о том, что он стоял на столе перед кучей народа и демонстрировал свое умение петь простым смертным, его с головы до ног пробирала раздражающая дрожь.

– Ну, это не значит, что ты этого не испытывал, – рассудила Юфория.

– Им запрещено петь! – заявил Тейт с высокопарным видом.

– Вряд ли это можно назвать пением, – покачала головой Юфория. – Так, выкрикнули что-то...

– Ваше Высочество! – в панике охнула Ют.

Они уже были на подходе к знатным кварталам, раскинувшимся неподалеку от дворца. На пути встретилась ступенька, Юфория споткнулась и полетела вниз.

Дорога была выложена камнем, и гуляние могло закончиться весьма прискорбным событием, но Шелест, вовремя среагировав, умудрился подхватить Юфорию.

– Слава богу, – с облегчением вздохнула Ют.

– Осторожно! – несколько запоздало выдохнул Шелест. – Эй... Принцесса?

Юфория какое-то время не подавала признаков жизни, смотря мимо него расширенными от ужаса глазами и понимая, что вполне могла разбиться насмерть. Потом встряхнулась, осознала свое положение – Шелест по-прежнему держал ее на руках – и залилась краской.

– Спасибо, – она поторопилась встать на ноги. – Похоже, нам не стоит больше говорить о возможных вариантах смерти.

– Да уж, – кивнул Шелест и в ответ на вопросительный взгляд Тейта пояснил: – Перед выходом из дворца мы говорили о том, что умереть можно даже просто споткнувшись и упав.

– Ясно, – ухмыльнулся Тейт. – Береги свою жизнь, женщина, она мне еще пригодится.

Он рассчитывал получить в ответ ругательство и приготовил достойную отповедь, но ответа не последовало. Тейт скосил глаза на Юфорию и увидел, что та с отрешенно-задумчивым выражением лица смотрит на Шелеста. Тот, однако, глядел вперед, что-то тихо напевая. Заметив взгляд Тейта, Юфория тут же одарила своим вниманием его, но отнюдь не лестным образом – погрозила кулаком и сказала, что то, что она прослушала его реплику, еще не означает ее проигрыша.

Шелест первым достиг лестницы, ведущей к дворцовой аллее, и стал неспешно подниматься.

– Мы вечно будем жить... – напевал он.

– А ты выглядишь довольно беззаботным для того, кто только что спас принцессе Вавилона жизнь, – поддел его Тейт. – Я бы не стал.

Рассерженная Юфория треснула его по плечу. Шелест же, не слишком вникнув в его реплику, бросил:

– Ну, мне все-таки велели ее охранять.

Юфория вспыхнула.

– Можешь больше не трудиться! – заявила она, со всей силы отпихнула его в сторону и побежала вверх по лестнице.

– Придурок! – досталось Шелесту и от Ют тоже – она что было сил дернула его за волосы.

– Да что я такого сказал-то? – изумился Шелест.

– Догони ее и объясни, что ты придурок, иначе без волос останешься! – Ют тут же начала претворять угрозу в жизнь.

– Ай! Хватит! Иду, иду!

Ют крайне редко проявляла подобную агрессию, и потому Шелест поспешил повиноваться. Тейт посмотрел им вслед и, неодобрительно покачав головой, отправился восвояси.

– Ют, ну чего такого-то? – выяснял на ходу Шелест.

– Припомни все с самого начала, – проворчала фея.

Шелест послушно принялся вспоминать. Но, так как мысли у него во время инцидента были заняты музыкой, стоило это немалых усилий.

– Черт, – наконец, дошло до него. – Кажется, я ее обидел.

– Быстро сообразил, – фыркнула Ют и слетела с его плеча. Присутствовать при разборке ей совсем не хотелось.

Шелест нагнал Юфорию уже во дворце. Сначала девушка намеревалась пойти к себе, но, увидев погоню, круто свернула в сторону.

– Да стой же ты! – Шелест схватил ее за руку.

Они остановились в коридоре, видимо, выходящем на веранду – здесь веяло ночной прохладой.

Юфория вырвала руку.

– Чего понесся? – недружелюбно осведомилась она. – Других дел нет?

– Перестань, – сказал Шелест. Он прекрасно видел, что Юфория расстроена. – Я вообще к Тейту не прислушивался – ну, ляпнул что-то не то...

– По факту. Какое мне дело?

– Тебе, может, и никакого, а мне, например, не хочется, чтобы у тебя создалось ложное представление о моих мыслях, – объяснил Шелест.

Юфория хотела что-то сказать, но вдруг непроницаемая маска холодности слетела с ее лица, оставив место удивленному, даже испуганному взгляду.

– Что такое? – насторожился Шелест.

– Слышишь?

Шелест прислушался. Он тут же уловил медленную, красивую музыку... А потом кто-то запел.

Что насчет историй, что случились так давно?

Что насчет путей, по которым мы шли вместе?

– Это не Тейт, – сразу определил Шелест. – Но у вас же другим запрещено петь... Или это тот, четвертый? – он вспомнил, что так и не узнал, кем является четвертый и последний обладатель силы Лучафэра.

– Тихо! – шикнула Юфория.

Осторожно ступая, она пошла вперед по коридору, стараясь не издавать ни малейшего шороха. Шелест двинулся за ней. Слова и музыка слышались все четче.

Что насчет друзей, что не оставили пути?

Казалось, это будет длиться вечно.

Буквально через десять-двадцать шагов они вышли на веранду и остановились. У самого ограждения, спиной к ним, кто-то стоял.

Пусть в бою мы умрем, все равно не уйдем.

Если мы упадем, это не станет концом,

– напевал неизвестный.

– Какая красивая песня, – проговорил Шелест совсем тихо, чтобы не помешать исполнителю.

Он закрыл глаза и продолжил вслушиваться в пение, с удовольствием отдавая ему всего себя. Все было идеально – задевающий текст, прекрасная музыка. Очень красивый, чистый мужской голос.

Если в песне душа, то и смерть не страшна,

Все мы встретимся вновь...

Юфория тоже с наслаждением слушала незнакомую песню, однако ее не оставляла тревога. Она знала всех обладателей силы Лучафэра, и ни у кого из них не было такого голоса.

– ...И продолжим наш путь, – на этих словах музыка стала очень сильной, пронизывающей, но не утратила прежнего мотива, и вместе с этим переходом человек резко повернулся к притаившимся слушателям.

Шелест и Юфория от неожиданности отступили на шаг назад.

Это был Йон.

– Йон... четвертый? – с трудом вымолвил Шелест. Он мог подумать на кого угодно, только не на верховного жреца Вавилона.

– Да. Но это не его голос! – шепотом отозвалась Юфория. – Не понимаю...

Теперь Йон стоял лицом к ним, глаза его были закрыты, на губах, как всегда, застыла улыбка. После недолгого проигрыша он продолжил:

Что насчет того, что не произошло?

Что насчет того, о чем мечтали?

Множество вещей еще должно произойти,

Нельзя, чтоб вы об этом забывали.

С мечом в руке мы все встанем вновь.

И нам предстанет прежняя дорога.

В беспросветной тьме, как в забытом сне,

Мы все увидим путь, что светел, как день.

Пусть в бою мы умрем, все равно не уйдем...

– ...Если мы упадем, это не будет концом, – не удержавшись, подпел по памяти Шелест. – Если в песне душа, то и смерть не страшна, все мы встретимся вновь...

– И продолжим наш путь! – музыка снова набрала силу, и Йон, раскинув руки в стороны, распахнул глаза.

У Юфории вырвалось тихое изумленное восклицание. Шелест мог ее понять. Йон продолжал улыбаться, но это, определенно, была не его улыбка... Не его взгляд... И не его глаза.

Светло-голубые глаза Йона сейчас были глубокого синего цвета, во взгляде причудливо сочетались воодушевление и ласка, а голос словно проникал в душу. Ни Шелест, ни Юфория больше не смели произнести ни слова.

Пусть в бою мы умрем, все равно не уйдем.

Если мы упадем, это не будет концом.

Если в песне душа, то и смерть не страшна,

Все мы встретимся вновь

И продолжим наш путь...

Музыка плавно затихла. Йон закрыл глаза, качнулся и, наверное, упал бы, но Шелест подскочил к нему и помог ему удержаться.

– Йон? – спросила Юфория дрогнувшим голосом.

– М? – сонно ответил тот.

Держась одной рукой за голову, другой за плечо Шелеста, он приоткрыл глаза. Они снова стали привычного голубого цвета.

– А где мой посох? – разом встряхнулся Йон, не обнаружив рядом любимый посох.

Тот был приставлен к одной из колонн. Йон тут же схватил его и окончательно пришел в норму.

– Так. И что же произошло? – с подозрением посмотрел он на Юфорию и Шелеста.

– Ну... Песня... – промямлил Шелест.

– Песня? – удивился Йон.

– Шелест, – пробормотала Юфория охрипшим от волнения голосом. – Это был Лучафэр...

– Что?! – хором воскликнули Йон и Шелест.

Шелест было подумал – Йон тоже удивился, значит, Юфория просто ошиблась. Однако все оказалось совсем иначе.

– Ах вот как! – Йон треснул Юфорию посохом. Потом досталось и Шелесту. – Так вот из-за кого он заставил меня «отправить разум поблуждать»!

– Так это действительно... – начал Шелест, но осекся.

Йон, вернув себе прежний величественный вид, сказал:

– Не в моем праве дознаваться, что вам сказали, но, надеюсь, вы примете это к сведению и поймете правильно – Лучафэр совсем не часто является людям. Пусть даже в чужом теле, – с обидой закончил он. – Я ему припомню. Доброй ночи.

После этих слов Йон, недовольно постукивая посохом по полу, удалился, оставив Шелеста и Юфорию в недоумении и растерянности.

– Ты просила у Лучафэра знак, – первым нарушил тишину Шелест. – Ты спросила, что, если мы умрем.

Он улыбался. Песня чудесным образом поселилась у него в душе. Теперь Шелест полностью поверил, что Лучафэр существует. Пока лилась песня, он чувствовал поразительную силу и необычное тепло.

– А ты говорил о пути, которого нет, – на губах Юфории тоже застыла улыбка.

– Похоже, тебе он ответил – «пусть в бою мы умрем, все равно не уйдем». Если подумать, то смерти действительно бояться не следует, особенно в бою, – сделал вывод Шелест. – К тому же, черт его знает, что там дальше будет.

– А тебе он сказал – «мы все увидим путь, что светел, как день», – подхватила Юфория. – С мечом в руке... Похоже, путь будет открываться по мере сражений, да?

– И как венец всему, – Шелест глубоко вздохнул и пропел: – Множество вещей еще должно произойти, нельзя, чтоб вы об этом забывали.

– И песня так или иначе была о единстве. Черт, – Юфория посмотрела на свои ладони. – У меня руки дрожат.

– Еще бы, слушать бога, – Шелест и сам был порядком ошеломлен. – О единстве, говоришь? Похоже, тебе все-таки придется поладить с Тейтом, – засмеялся он.

– Еще чего, – усмехнулась Юфория. – Нет, ну вот как после такого уснуть? До сих пор поверить не могу...

– Зато больше тебе не стоит сомневаться в собственной значимости, верно? – подмигнул ей Шелест. – Сам Лучафэр ответил на твои вопросы, Тейту такое и не снилось. Да и мне тоже, – добавил он.

Они немного помолчали, облокотившись на ограждение и смотря на бездонное звездное небо.

– Что ж, – сказал Шелест. – Раз так вышло, может, еще побродим? Я тоже совсем не уверен, что мне удастся уснуть.

Юфория, которая за время тишины успела уйти в свои мысли, вздрогнула от неожиданности, но потом, бросив еще один взгляд на звезды, кивнула Шелесту.

– Что?! – обычно невозмутимый Тейт даже поперхнулся. – Вы видели Лучафэра?

– Именно! – Юфория сияла.

– А я даже песню стал писать, – присоединился к беседе Шелест, складывая из всего, что нашлось на столе, многоэтажный бутерброд. – Только начал, правда, но слова «божественная симфония» там уже присутствуют.

Разговор происходил за королевской трапезой, куда их с утра пораньше пригласил от имени короля помощник Йона. Юфория сказала Шелесту и Ют, что, скорее всего, эта честь была оказана самому Йону, но тот счел, что выполнять подобное поручение самостоятельно ниже его достоинства.

Однако ничего особенного в королевском приеме не было. В огромном зале за длиннющим столом сидела всякая знать, которая напыщенно переговаривалась о государственных делах, вот и весь прием. Зато обилие еды восхищало.

– Кстати, о песнях, – сказала Ют. – Так Йон действительно обладает силой Лучафэра?

– А как же, – ответила Юфория. – Правда, она у него не так, как у нас... Ну, не с начала.

– А как? – поинтересовался Шелест, сомневаясь, правда, в том, что сила дремала в нем с самого рождения.

– Йон не из Вавилона, – огорошил его и Ют новым известием Тейт.

– А откуда тогда? – изумился Шелест.

– Никто не знает, – Тейт пожал плечами. – Сам он вряд ли расскажет. Не уверен, что это действительно так, но говорят, что он пришел издалека и начинал довольно скромно. Только потом возвысился до того, что стал верховным жрецом Вавилона. Но жрец без силы Лучафэра быть не может...

– Почему? – спросила Ют.

– Потому что тогда он не сможет общаться с Лучафэром. Так что Лучафэр одарил его своей силой уже потом, это точно. Поэтому Йон пользуется ей только в самых крайних случаях, да и вообще не слишком любит это дело, как я понимаю, – Тейт обернулся, не без оснований подозревая, что где-нибудь рядом притаился Йон со своим посохом, но опасения не оправдались – обсуждаемый сидел по правую руку от короля и вел с ним сосредоточенную беседу.

– Интересно, – протянул Шелест. – Откуда же он взялся тогда? Неужели никто не знает? Может, старейшины? Ведь ему всего... – он посмотрел на Йона и прикинул: – Лет тридцать?

Тейт и Юфория расхохотались.

– Чего смеетесь? – не понял Шелест. – Не мог же я промахнуться больше, чем на десять лет!

– Еще как мог, – отсмеявшись, сказала Юфория. – Тейт, ты знаешь, сколько Йону лет?

– Точно не знаю. Все, что могу сказать безошибочно – не меньше трехсот.

– Что?! – на сей раз поперхнулся Шелест.

– Что тебя так удивляет? – спросила Юфория.

– Наверное, его Лучафэр одарил таким долголетием? – предположила Ют.

Тейт и Юфория снова переглянулись.

– Вообще-то, не так это и много, – сказал Тейт.

– Тогда второй вопрос, – смирился с долголетием Йона Шелест. – Вам, в таком случае, сколько лет?

– Мне шестнадцать, – сообщила Юфория. – А Тейту девятнадцать.

– И на том спасибо, – проворчал Шелест. – Но, получается, вы тоже будете жить так долго?

– Как повезет, – ответил Тейт. – А почему «вы»? Ты тоже в Вавилоне, к тому же, одарен силой Лучафэра. Значит, и у вас с фейри срок жизни не ограничен.

– Я фея! – уже устала напоминать Ют.

– Не ограничен? – у Шелеста глаза полезли на лоб. – Мы что, бессмертны?

– Ага, разбежался, – фыркнула Юфория. – Десять раз.

– Никто не бессмертен, – объяснил Тейт. – Если получишь физическую травму или тебя, например, сразит болезнь, то ты умрешь, как и все обычные люди. Но, смотри, – он взглядом указал на старейшин, сидящих во главе стола. – Каждый выглядит под стать своему возрасту. Душевному возрасту, – поправился Тейт. – Им не больше ста двадцати лет, а выглядят они куда хуже Йона, не находишь?

– Но почему?

– Такую цену заплатили за свое положение. Для этого нужно много знаний и умений, и ничего не старит так, как опыт.

– Или депрессия, – добавила Юфория. – Мой старик еще десять лет назад был хоть куда, но после смерти моей матери превратился в черте-что.

– То есть если я без особых происшествий проживу до ста лет, то буду выглядеть так же, как сейчас? – уточнил Шелест.

– Ну, может, старше. Но вряд ли старше Йона, – равнодушно проговорил Тейт.

– Здорово, Ют! – восхитился Шелест. – Вечная молодость. Не ожидал.

– И что же вам сказал Лучафэр? – вернулся к более волнующей теме Тейт.

– Не уверена, что мы должны тебе об этом сообщать! – Юфория горделиво вскинула голову.

– Множество вещей еще должно произойти, нельзя, чтоб мы об этом забывали, – пропел Шелест.

Король Иерусалима

Ют, с самого раннего утра пропадавшая на кухне, где поглощала сладости и оживленно беседовала со служанками, которых забавляло невиданное создание, к тому же, являющееся постоянным спутником самого защитника Вавилона, возвращалась к Шелесту. Так как на сегодняшнюю ночь не планировалось традиционной прогулки, требовалось разбудить его пораньше, чтобы он не шатался потом ночью по дворцу. Было такое уже неделю назад, и все бы ничего, да только Шелест от скуки решил среди ночи завалиться к Юфории («а вдруг она тоже не спит, побродим!»). Благо Ют сумела ему втолковать, что если Шелест в такое время не то что войдет в комнату Юфории, а хотя бы приблизится к дверям меньше, чем на три метра, то его тут же осудят на смерть как «законченного извращенца». Шелест в ответ проворчал, что принцесса в этом смысле с приветом, но послушался.

Увлекшись этим воспоминанием, она не заметила, как подлетела к комнате Шелеста, и нос к носу столкнулась с Юфорией.

– Доброе утро, а почему вы здесь стоите?

– Я... Э... – Юфория почему-то смутилась.

Взгляд Ют упал на свернутый лист бумаги, который Юфория держала в руках.

– Это для Шелеста?

– Не совсем, – покачала головой Юфория. – Ладно, ну его, сейчас все объясню.

Она размахнулась, намереваясь ударом ноги распахнуть двери. Ют едва успела протестующе пискнуть, стремясь предупредить, что Шелест еще спит, но не успела – Юфория вломилась в комнату.

Шелест, к несчастью, успел не только проснуться, но и принять ванну, и, когда в его покои ворвалась Юфория, он полулежал на кровати в одних джинсах с таким видом, словно только и ждал прихода очаровательной представительницы женского пола.

Юфория обомлела. Шелест, впрочем, тоже.

– Да как ты!..

– Спокойно! – сев, пресек дальнейшее разбирательство Шелест. – А я тебя предупреждал – стучаться надо.

– Какого черта ты в таком виде? – возмущенно выпалила Юфория.

– Во-первых, потому, что это все-таки моя комната, и я не привык рассчитывать, что сюда будет кто-то ломиться. Во-вторых, я только проснулся, – Шелест пожал плечами и натянул футболку. – Так лучше?

– Намного, – проворчала Юфория. – Психику Ют бы пожалел.

– У Ют с психикой порядок, она от парней не шарахается, – зевнул Шелест. – Ладно. Чем обязан в такую рань?

– Дело есть, – пробормотала Юфория, садясь на пол.

Она посмотрела на меч, прислоненный к стене.

– Что ты будешь с ним делать?

– Польщен подарком, – сказал Шелест, – но у меня с такими штуками слабо. Так что пусть стоит. Ну, что за дело?

Юфория помялась какое-то время, потом тяжело вздохнула и указала на лист бумаги, зажатый в руке.

– Не понял, – улыбнулся Шелест.

– Это надо передать кое-кому.

– Кому?

– Сабрине.

Шелест успел только вспомнить путь к Вавилону и сабулу, встреченную в пустыне Флайт, а Ют уже завопила:

– Ни за что! Она опять заставит меня сидеть у нее на голове.

Шелест и Юфория рассмеялись.

– Ладно, – успокоившись, сказал Шелест. – Так в чем проблема? Это должен передать я? И что это вообще такое? – он посмотрел на лист с таким подозрением, словно опасался, что тот обладает властью оставить его за пределами Вавилона.

– Нет, – отрицательно покачала головой Юфория. – Передать это должна я. А вот что это... – она развернула лист и продемонстрировала Шелесту и Ют бесконечные ряды миниатюрных рисунков. – Черт знает. То есть, конечно, жрец.

– А просто написать нельзя было? – фыркнул Шелест, рассматривая человечка в уголке послания.

– Сабрина не умеет читать, – объяснила Юфория. – Вот Йон как-то и умудряется... Думаю, это что-то о последних событиях. Все-таки те, кто стоит на пути к Вавилону, должны все знать. Так ты пойдешь?

– Думаю, ты и не сомневалась, что я пойду, – сказал Шелест. – Но мне не кажется, что причина твоего смущения именно в этом.

– На самом деле, загвоздка вот в чем, – решила признаться Юфория. – Мне сказали, чтобы я попросила пойти не только тебя, но и Тейта.

– И в чем проблема? – удивился Шелест.

– Я? Попросить? Его? – возмутилась Юфория, но, почти тут же совладав с эмоциями, заискивающе улыбнулась. – Попроси за меня, ладно?

– Но это тебе ведь сказали просить...

– Шелест, ну что тебе, жалко, что ли? – пришла на помощь Ют.

– Помолчала бы, мне хотелось, чтобы принцесса поумоляла, – засмеялся Шелест и получил по голове свернутым в трубку посланием от Сабрины. – Ладно, попрошу, не сложно.

– Спасибо! – просияла Юфория. – В таком случае, идем!

– Прямо сейчас?

– Ну да, а чего ждать? Раньше уйдем – раньше вернемся.

Шелест с тоской подумал о завтраке, которого не было и, похоже, не будет, но послушно поднялся на ноги и вышел из комнаты следом за Юфорией и Ют.

– Господин! – раздалось у него за спиной, едва он повернул налево.

Шелест обернулся. Ариадна протягивала ему несколько персиков.

– Вы же так и не позавтракали, – она мило улыбнулась.

– Спасибо, Ариадна! – ответил ей тем же Шелест и, кивнув на прощание, возобновил прерванный путь, на ходу принимаясь за еду.

До самой аллеи они шли молча. Уже на лестнице Юфория спросила:

– Почему ты никогда не называешь меня по имени?

– М-м? – Шелест на секунду отвлекся от импровизированного завтрака. – Не знаю, «принцесса» мне нравится больше. Хочешь? – протянул он Юфории один персик.

– Оставь себе, – презрительно фыркнула та, явно чем-то раздраженная.

По левую сторону от дворца шла одна улица, очень широкая. Ни одного строения из дерева – все исключительно белого камня. За высокими фигурными оградами зеленели сады и виднелись здания, представляющие собой, по сути, королевский дворец в более скромных масштабах.

– Зна-ать, – протянул Шелест. – Неплохо живут.

– На свое бы место жительства посмотрел, – хихикнула Ют.

Обитель Тейта впечатляла своей красотой и размерами. Это был целый комплекс зданий, белые стены которых переливались светло-голубыми тонами. Каждое из них окружали густые и ухоженные сады с множеством цветов, повсюду высились красивые статуи с золотой и серебряной отделкой, изображающие, судя по всему, предков досточтимого рода. Тейт жил в большом доме, находящемся ближе всего к кованым воротам, испещренным замысловатыми завитушками.

Едва Юфория, Шелест и Ют приблизились к ним, откуда ни возьмись выскочила девушка-служанка, поприветствовала их со всевозможной вежливостью и, узнав, что они пришли к Тейту, спросила, как представить гостей «лорду Тиарнану».

– Королевская процессия с приказом о смертной казни, – сообщила Юфория без тени юмора в голосе.

Служанка побледнела и, поклонившись, со всех ног унеслась вперед по аллее. Едва она скрылась, друзья прыснули.

– Нельзя же так, – кое-как выговорил Шелест.

– Зато выйдет быстро, – усмехнулась Юфория и, не считая нужным дожидаться приглашения, первой прошла на законную территорию Тейта.

Шелест, с интересом оглядываясь, последовал ее примеру. Сад потрясал своими размерами и красотой, здесь было даже небольшое озеро; за ним гордо высились здания – Шелест разглядел три, большое и два значительно меньше.

– Приветствую королевскую процессию, – фыркнул Тейт, выходя им навстречу. – Вы чуть не довели мою служанку до сердечного приступа.

– Ты же женщин ни во что не ставишь, – закатила глаза Юфория.

– Зачем пришли?

Юфория кинула на Шелеста многозначительный взгляд. Тот картинно вздохнул и с жертвенным видом произнес:

– У нас миссия, и Йон от имени короля очень просил меня уговорить тебя пойти с нами.

– Что за миссия? – польстило Тейту такое внимание со стороны высшей власти.

– Передать кое-что Сабрине, – потрясла бумагой Юфория.

– И зачем идти туда такой толпой? – хмыкнул Тейт.

– Враги не дремлют! – пропел Шелест. – Собирайся и пойдем.

– Я еще не согласился.

Шелест хотел сказать ему, чтобы перестал выпендриваться, но Ют его опередила.

– Жаль. Ладно, пойдемте, скажем королю, что он отказался – и в путь.

– Ждите здесь, – тут же сказал Тейт и удалился.

– Отлично, Ют! – одобрила Юфория.

Отсутствовал Тейт совсем недолго. Вскоре он вернулся. Вместо обычного белого балахона с голубыми полосами он снова надел зеленую тунику, а волосы забрал в хвост. Но менее величественным его это не делало – на ходу он так и сыпал распоряжениями, не теряя при этом бесстрастного выражения лица. И все, кто встречался на его недолгом пути, кланялись в пояс и спешили исполнить приказание.

– Сволочь напыщенная, – поставила ему диагноз Юфория, когда он подошел вплотную.

– Что ж, лучше я буду напыщенной сволочью, чем женщиной без прав и достоинств, – парировал Тейт.

Конечно, весь дальнейший путь они переругивались.

Вполуха слушая их препирательства, Шелест думал о том, что снова увидит маленькую Сабрину. Ему было интересно, попросит ли она его спеть. Ведь теперь он мог порадовать ее не только словами, но и музыкой.

Дорога заняла гораздо меньше времени, чем понадобилось в свое время Шелесту и Ют, или им просто так показалось. В компании путь становился короче, да и шли они не в неизвестность, а к четко поставленной цели.

Бесконечные пески потихоньку сменялись признаками жизни – попадалось все больше травинок, камней.

– Надо же, как быстро, – удивилась Ют. – Мы с Шелестом дольше шли...

– И возможностей заблудиться у нас было гораздо больше, – согласился Шелест.

– Еще бы я тут заблудилась! – сказала Юфория. – Сколько сюда ходила!

– А зачем? – полюбопытствовала Ют.

– Один раз Йон с собой брал, – принялась вспоминать Юфория. – Потом я что-то передавала. А, нет, с Йоном я два раза была...