Текст книги "Танец над вечностью (СИ)"

Автор книги: Маргарита Дорогожицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

Но тревога все равно не отпускала. Что с Хриз? Почему она не объявилась? А если до нее добрался наемный убийца? Некстати вспомнилось, как безумица прокралась в посольство восточного хана, перед глазами во всех деталях предстал ее фривольный наряд, как наяву почудились ловкие и сильные движения пальцев, когда она делала мне массаж… и тот поцелуй на морозе… и вкус рисового печенья на ее губах… Желание, столь сильное, что отдалось в паху, захлестнуло меня с головой. Я дернул плечом и оттолкнул Луку:

– Довольно, иди спать. Да не здесь! У тебя есть своя комната! Пошел вон!

Я перевернулся на спину, натягивая одеяло и скрывая конфуз от слуги. Господи, точно наваждение! Хриз мерещилась мне даже в этом замурзанном дурачке! Да между ними общего только то, что оба тощие и страшные: краше первой только в гроб кладут, а второго как будто вчера с помойки вытащили! Как я вообще мог в нее влюбиться! Символ пульсировал болью. Я спрятал голову под подушку и начал молиться.

Выпад, уход, еще раз уход, парирование, выпад, выпад и удар! Тренировочный клинок поразил Сигизмунда в самое сердце.

– Сдаюсь! – выкрикнул мальчишка, тяжело дыша. – Вы прекрасно владеете мечом, фрон профессор!

– Всегда к вашим услугам, – церемонно поклонился я. – Увы, мой друг Эмиль Бурже больше не может составить мне достойную компанию в тренировках, поэтому…

– Бурже? – темные глаза Рыбальски жадно загорелись. – Тот самый?!? Мастер клинка?

Сигизмунд легко попался на крючок любопытства, и в следующие полчаса тренировки мне удалось разговорить мальчишку. С младшего Рыбальски слетела нелепая надменность, под которой скрывался отчаянно скучающий и жаждущий славы юноша. И какой эта слава будет, не имело значения. Так как у его матери было слабое сердце, от геройств на ратном поле Сигизмунду пришлось отказаться. Он решил сделаться великим ученым. Однако, когда выяснилось, что признание ученого мира обычно приходит вместе с убеленными сединой висками и бородой, то и тут его запал быстро иссяк. Сейчас он твердо вознамерился бросить учебу в местной Академии и стать… знаменитым бардом.

– Это из-за Алисы? – ловко перевел я разговор на интересующую меня тему.

Юноша мгновенно взвился.

– Шлюха!

– Вы поссорились? – делано удивился я. – Из-за чего, если не секрет?

– Вас это не касается, фрон профессор, – сквозь зубы процедил мальчишка, вдруг делаясь ужасно похожим на мать. – Слышать о ней не желаю!

– Хм… Ну если так… Тогда думаю, вы будете не против, если я сведу с ней знакомство поближе…

Я не успел договорить, как затупленный конец меча уперся мне в шею.

– Только посмейте!

– Ну если она вас больше не интересует?.. – осторожно спросил я, отводя меч в сторону.

– Убью! – Сигизмунд отступил от меня и принялся ожесточенно разносить в щепки деревянное чучело. – Если бы не то письмо!.. Она бы продолжала!.. За моей спиной!.. Обманывать меня!.. Смеяться!..

– Письмо? Какое письмо?

– Я найду этого Ингвара! Кем бы он ни был! И убью! Стану лучшим бардом! А она!.. На коленях приползет! А я!.. Ее!..

– Ингвара? Ингвара Даугава?

– Что? – юноша замер с занесенным мечом, потом растерянно повернулся ко мне. – Почему Даугава? Этот старик? Нет, она не могла с ним… Нет, это не он! Или?..

Аккуратно расспрашивая обескураженного юношу, мне удалось узнать, что Алиса перепутала конверты и послала ему то, что предназначалось его более удачливому сопернику. В письме она нелестно отзывалась о Сигизмунде и превозносила мужскую силу и опытность неизвестного Ингвара. Это сильно задело мальчишку, и он пылал от ярости и обиды. Вся ситуация показалась мне довольно странной, как в дешевом театральном представлении, но я оставил сомнения при себе и предложил Сигизмунду составить мне компанию в винденских банях, чтобы отвлечься от дурных мыслей. Он нехотя согласился.

В гостинице я спросил:

– Подождете внизу или подниметесь со мной? Я быстро, только заберу слугу…

– Того слюнявого идиота?

Я почувствовал себя неожиданно задетым.

– Лука не идиот. Он довольно смышленый и…

– А его сестра – та самая уродка из цирка?

Усилием воли я заставил себя улыбнуться и парировать:

– В отличие от вашей ветреной красавицы Луиджиа занимается танцами, а не всякими непотребствами. Кстати, они обе теперь учатся в одной школе.

– Шлюха! Все они одинаковы! – мальчишка шел за мной и сквернословил, обращая на себя внимание постояльцев. – Да я!..

– Сигизмунд, может хватит? – сделал я ему замечание. – На вас уже люди косятся. Что об этом скажет ваша мама?

Он мгновенно заткнулся и обиженно засопел. Я толкнул дверь номера и вошел.

– Лука, ты где?

Слуга выглянул из комнаты и радостно мне замычал, растекаясь слюнявой улыбкой. Я тяжело вздохнул, успокаивая себя тем, что вижу эту всклокоченную копну серых от грязи волос в последний раз. Надо будет заказать ему нормальные очки, а не эти ужасные блюдца на половину лица. А еще показать лекарю, кажется, у него флюс, опухлость щеки так и не прошла.

– Собирайся давай. Возьми свои чистые вещи и пошли.

– Ммм?

Он не торопился исполнять приказ, вопросительно глядя на меня. Сигизмунд выразительно хмыкнул и покрутил пальцем у виска.

– Лука, мне некогда. Ты же хочешь увидеться с сестрой? Мы навестим ее в школе, но прежде… – я сам выгреб его вещи и взял мальчишку за руку, – но прежде надо привести тебя в порядок. Тебе понравится в банях.

– Ммм?!? – дернулся он, пытаясь вырваться, но я крепко держал его за руку и тащил к выходу.

– Хватит истерик! А еще зайдем к цирюльнику, чтобы побрил тебя наголо… как меня. Ты же хочешь быть похожим на меня?

– МММ!

Я кивнул Сигизмунду, и тот, ухмыляясь, открыл передо мной дверь. Я выволок яростно сопротивляющегося мальчишку в коридор, но тут, как будто из-под земли, на пути вырос привратник.

– Фрон профессор…

– Позже, мы спешим. Да прекрати пинаться, Лука! Будешь себя хорошо вести – обещаю купить тебе новые очки!

– Фрон профессор, вас спрашивает воевода Даугав…

Глава 9. Хризокола

Хватка инквизитора ослабла, я вывернула руку и рванула обратно в номер. Ванная комната! Туда! Я закрылась на ключ, перевела дыхание, сползая по стенке на пол, и стукнула себя по лбу со всей дури. Идиотка! Доигралась! Хватит! Пора уносить ноги, пока не попалась! Еще б чуть-чуть – и!..

Из-за двери донесся шум. Я прислушалась.

– … Я его убью! – голос был срывающимся и тонким, очевидно, принадлежал тому мальчишке, который пришел с инквизитором.

– Сигизмунд, прекратите! Сядьте и успокойтесь! А лучше подождите меня внизу, пока я поговорю…

Сигизмунд? Уж не младший ли Рыбальски? Холодок дурного предчувствия пополз у меня по спине.

– Этот старый пердун соблазнил мою Алису! Я вызову его на дуэль! Он мне ответит…

– Да подождите вы!.. Мало ли Ингваров в городе…

– Мало! – истерически выкрикнул мальчишка. – Вообще нет! Кроме него! Это ему она писала! Убью гада!

Я застонала и вцепилась в волосы, дернув что есть силы. Парик остался у меня в руках. Дура! О чем я вообще думала! Какой демон дернул меня в письме написать имя воеводы? Я опять заигралась, представляя воображаемого любовника Алисы, а сознание сыграло дурную шутку, подсунув образ сурового северянина. Стоп! А что Даугаву нужно от инквизитора? Господи Единый, твои шутки с каждым разом все дурнее и глупее!

– … Успокойтесь! Сядьте, – увещевал Кысей мальчишку. – Выпейте воды. Лука, ты где? Демон, да что же за день такой? Сговорились все, что ли? Сигизмунд, дайте мне слово сидеть тихо. Я сам все выясню у воеводы, хорошо? Не надо пороть горячку. Помните о маме. У нее больное сердце, и вы не должны…

Я подскочила к зеркалу, торопливо натягивая парик обратно. Узнает ли меня воевода? Он не чета подслеповатому Кысе, хотя и тот как-то странно начал на меня поглядывать. Ватные шарики за щеками придавали лицу одутловатый вид, искажая линию подбородка, а огромные очки и бородавка на щеке отвлекали внимание. Грязь! Мало грязи! Я огляделась по сторонам, но не придумала ничего лучше, как сошкрябать немного грязи с поддона деревянной бадьи и размазать по лицу. В баню он надумал меня отвести, чистоплюй придурошный! Еще и побрить захотел, лысый засранец! Мне и так хорошо! Правда, глаза слезились от постоянного закапывания белладонной, зато были чудесного красноватого оттенка, как и положено бесцветному дурачку. Надо успокоиться и взять себя в руки, и тогда никто меня не узнает. Я сделала глубокий вздох, нацепила на лицо привычную ухмылку и осторожно выползла из ванной.

– Проходите, воевода, – Кысей пропустил северянина в гостиную и указал на кресло. – Присаживайтесь. Очень рад наконец с вами познакомиться.

Даугав скользнул по мне взором, едва заметно поморщившись неопрятному виду, и приветственно кивнул багрово-красному от злости Сигизмунду, который надутым индюком сидел на диване. Я позволила себе перевести дыхание – кажется, меня не узнали. Воевода вперил тяжелый взгляд в инквизитора.

– Фрон профессор, простите мою прямоту, но мне некогда разводить с вами церемонии. Мне стало известно, что вы поручили сестрам Софии и Милагрос приглядывать за замком…

Я вздрогнула. Что за бред он несет? Сдурел?

– Мне нужно срочно их увидеть. Но в вашем замке их нет, я проверил. Где они?

В замке? В его замке? Когда Кыся уже успел? Что вообще происходит? Однако инквизитор ничуть не удивился происходящему.

– Присаживайтесь, воевода, – с нажимом произнес он и вздохнул. – Конечно, если вы действительно хотите узнать, что произошло с теми монашками, которых сопровождали ваши бойцы из варда…

Я с ненавистью уставилась на инквизитора. Что еще задумал этот гаденыш? На лице Даугава появилось примерно такое же выражение, но он послушно сел. Зато вскочил на ноги Сигизмунд.

– Я требую объяснений! – не выдержал он. – Немедленно!

– Потом! – осадил его инквизитор, но того уже понесло.

– Ингвар Даугав! Ты соблазнил мою невесту! Мою Алису! Я вызываю тебя на!.. Ммм!

Кысей успел зажать мальчишке рот и заломить руку за спину, после чего потащил к двери со словами:

– Я вас предупреждал! Вон отсюда!

Я лихорадочно соображала. Нельзя допустить разговора инквизитора с воеводой! Даугав не получил мое послание в поместье, следовательно, рыщет в поисках, как и Кысей. А если эти двое объединят усилия… Инквизитор выволок мальчишку за дверь и увещевал его в коридоре. Надо рискнуть. Поставить все на кон. Воевода перевел на меня внимательный взгляд, задумчиво оглаживая седую бороду. Я шагнула к нему и быстро проговорила:

– Я здесь. Цветочек. Блоха. Девяносто шесть шипов.

Его зрачки расширились, лицо побагровело, воевода вскочил с места и схватился за меч. Я выставила вперед ладонь и предупредила:

– Бригитта жива! Гуго тоже. Я держу слово! А сейчас убирайся! Тиффано ничего не должен узнать! Или они!..

Я захлопнула рот, нацепив на лицо привычную пустую ухмылку. В комнату вернулся инквизитор. Не обращая внимания на грохот в запертую дверь ломящегося обратно Сигизмунда, Кысей с непроницаемым лицом кивнул воеводе, который тяжело дышал от ярости.

– Продолжим. Он нам больше не помешает, успокойтесь. Садитесь.

Надо отдать должное Даугаву, он смог взять себя в руки, метнув в меня испепеляющий взгляд и вложив меч обратно в ножны.

– Почему сынок Рыбальски обвиняет меня в соблазнении какой-то соплячки? – голос северянина дрожал от гнева.

– Понятия не имею. Вам виднее, кого и когда вы соблазнили. Но вернемся к нашим монашкам…

Кысей достал из нагрудного кармана мой изрядно потрепанный портрет и развернул его на столе перед воеводой.

– Взгляните внимательно.

Даугав бросил мимолетный взгляд на рисунок и погано ухмыльнулся. Ноги стали словно ватными. Сейчас моя судьба была полностью во власти воеводы. Если он решит меня выдать, то… отступать некуда. Инквизитор закрыл дверь на ключ. Окно?..

– Не говорите мне, что не узнали в сестре Софии опасную преступницу, которую разыскивают по всему княжеству! – выдержка изменила инквизитору, и в конце фразы он повысил тон.

– Узнал, – спокойно ответил воевода. – Узнал, но было уже поздно. Она покинула обоз.

– Почему вы дали ей в сопровождение своих бойцов? Какие у вас дела с ней? Отвечайте!

– А кто вы такой, чтобы требовать отчета?

– Я… брат Тиффано из Ордена Пяти! И у меня есть все полномочия, чтобы…

Господи, как же нелепо и глупо он врет! Так ничему и не научился!

– Надо же! И вы тоже? А то сестра София убеждала меня в том, что она тоже из этого Ордена, – не моргнув глазом, заявил Даугав и встал с дивана. – Когда разберетесь, кто там откуда в вашей шайке…

– Стоять! – рявкнул инквизитор, вскакивая на ноги. – Вы сейчас чините препятствия дознанию и…

– Так пусть меня арестуют, – ухмыльнулся воевода и направился к двери.

Я перевела дух, но, как оказалось, рано обрадовалась. Кысей вдруг шумно втянул воздух и хладнокровно бросил уходящему в спину:

– Давайте, идите, там за дверью вас уже ждет взбешенный юнец, чтобы вызвать на дуэль. И когда вы его убьете, его отец вас со свету сживет, как и ваших сестер…

– Что? – обернулся воевода и недобро прищурился. – Вы смеете угрожать моим близким? Кто вы такой? Устроили мне здесь ловушку? Какие у вас дела с паскудой, которая угробила семью моей сестры?

– Сядьте и успокойтесь. На поместье вашей сестры напала банда Вырезателей. По крайней мере, к этому преступлению Лидия Хризштайн непричастна. Хотите узнать, почему я так решил?

Даугав на мгновение заколебался, потом скрипнул зубами и кивнул, возвращаясь обратно. На меня он не смотрел, хотя я за спиной инквизитора лихорадочно делала ему знаки убираться. А вот Кысей что-то почуял и обернулся ко мне. Я торопливо сунула палец в нос и принялась задумчиво там ковыряться.

– Лука! Сколько раз я говорил тебе так не делать. Поди прочь!

– Лука? – задумчиво повторил воевода и подошел ко мне. – Значит, Лука?

– Простите его, это мой слуга. Не обращайте на него внимания… – инквизитор тоже подошел ко мне и попытался выставить из комнаты, но не успел.

– Отчего же не обратить? – на лице Даугава появилось странное выражение, он что-то сообразил. – Про вас столько всего говорят, фрон профессор. Якобы вы покровительствуете бесцветной циркачке с обваренным лицом и взяли к себе ее брата-дурачка то ли из жалости, то ли из-за ваших нездоровых пристрастий к мальчикам…

Кысей побагровел и шагнул вперед. Я погрозила воеводе кулаком.

– Как вы смеете!

– Смею. Ведь та циркачка – моя племянница.

Я помертвела и прикрыла глаза. Это конец. Даугав решил все открыть. Проиграла.

– Что? – оторопел инквизитор. – Луиджиа – ваша племянница? Ничего не понимаю. К демону! Сколько у вас вообще сестер? И кто же тогда ее мать?

– Ежения.

Я открыла глаза. В комнате воцарилась потрясенная тишина.

– Как?.. – пробормотал Кысей. – Это невозможно! А как же Рыбальски?..

Я зло уставилась на воеводу, постучала себя по лбу костяшками пальцев и выразительно покрутила пальцем у виска. Даугав надменно выгнул бровь и мстительно добавил:

– Она сбежала с заезжим циркачом, опозорила семью и принесла в подоле этих двоих ублюдков. Но они все-таки мои племянники. И поэтому я сам позабочусь о них.

С этими словами он шагнул ко мне и схватил за руку.

– Лука пойдет со мной.

– Нет, – инквизитор уже пришел в себя и заступил дорогу воеводе. – Никуда он с вами не пойдет. Я обещал его сестре позаботиться о нем и…

– Вы думаете, я оставлю своего племянника на забаву мужеложцу? Всего хорошего, фрон профессор.

– Вы никуда его не уведете! Если хотите узнать о преступнице, отпустите мальчика и сядьте!

– Да вы же понятия не имеете, где она, – торжествующе хохотнул воевода и так сильно сжал мое запястье, что я не удержалась от гримасы боли. – Под носом у вас будет сидеть, а вы и не поймете! Прощайте!

– Вы делаете ему больно!

Даугав дернул дверь, но она была заперта. Он обернулся к инквизитору и потребовал:

– Открывайте!

Кысей скрестил руки на плечах и заявил:

– Если мне не изменяет память, Луиджиа и Лука – несовершеннолетние…

– Совершенно верно! И я, их дядя, могу делать с ними все, что пожелаю!..

– Действительно, – спокойно ответил Кысей. – Только в таком случае вы принимаете всю ответственность за них, верно? В том числе по всем долговым обязательствам? Тогда рассчитайтесь со мной и можете забирать мальчика. Всего тысяча золотых.

– Что? – оторопел Даугав. – Что еще за новость?

– Ваша племянница Луиджиа взяла в долг тысячу золотых в ордене когниматов под сумасшедшие проценты. Я выкупил ее долговую расписку. Предъявить?

У меня перехватило дыхание. Откуда?!?

– Вы можете уйти отсюда с Лукой, но тогда я буду вынужден обратиться в орден когниматов с просьбой взыскать с вас долг. Немедленно. А вам хорошо известно, что орден с должниками не шутит.

Я всхлипнула и отвернула голову, едва слышно прошептав застывшему воеводе, который все еще держал меня за запястье:

– Уходи. Жди Гуго в таверне "Распутная матушка". Он все тебе объяснит. Уходи!

Северянин зарычал от тихого бешенства, а потом разжал пальцы. Я бросилась к инквизитору под защиту, дрожа и плача. Кысей обнял меня и успокаивающе погладил по голове:

– Тише, Лука, тебя никто не обидит, – он достал ключ из кармана и бросил его Даугаву. – Уходите.

Даугав зло выплюнул:

– Тьфу! Срамота одна!

Он уже был в дверях, когда инквизитор вдруг неожиданно спросил его:

– А в молодости вы были хороши собой, воевода?

Я обомлела. Неужели Кысей стал заглядываться на?..

– Щенок! Ты что себе позволяешь?

– Воевода Даугав, это в вас была влюблена Шарлотта?

Кысей отодвинул меня от себя и взял за голову обеими руками, пытливо вглядываясь в лицо. Я попыталась опустить подбородок, но инквизитор не дал.

– Неужели ты – сын Ежении? Не верю… – пробормотал он, а потом недовольно скривился и попытался оттереть грязь со щеки. – Господи, Лука, ты утром умывался? Невозможно же смотреть! Вот зараза, и в бани уже не успеваем… Надо предупредить Луиджию, пока воевода не объявился у нее. Тоже мне, дядя нашелся! А Ежи тогда кто ей? По отцу, что ли?

У меня подогнулись колени, и я разрыдалась. Огромное нервное напряжение последних дней выплеснулось в самой настоящей истерике. Но этому засранцу было все равно. Он даже бровью не повел, просто вздернул меня за шкирку и потащил в ванную комнату умываться. Холодная вода, плеснувшая в лицо, немного привела меня в чувство, а когда в запале чистоплюйства инквизитор вместе с грязью чуть не соскреб фальшивую бородавку, я окончательно пришла в себя и оттолкнула его.

– Ммм!

– Сам? Хорошо, умойся сам. И прекрати реветь, как девчонка!

Под его внимательным взглядом я ополоснула лицо, повернувшись к нему спиной и сняв очки. Что же делать? Появление воеводы спутало мне все карты. Хотя нет, это все инквизитор. Продолжая невольно всхлипывать, я украдкой глянула на него. Мое кружево интриги мне больше не принадлежало. В его центре обосновался колючий паук-очкарик, который внимательно прислушивался к дрожанию нитей и, чуть что, слепо бросался к источнику возмущения, деятельно наворачивая собственную паутину ловушек и провокаций. Сейчас сходство еще больше усугубилось: Кысей в нетерпении потирал ладони и поблескивал стеклами очков, готовый ринуться в бой. Мне сделалось страшно. Купил замок, выкупил долговую расписку. Откуда, демон раздери, у него деньги? Не мог же Лешуа оплачивать ему такие дорогие прихоти? Меня словно огнем обожгло. Тень! Если эти двое начнут расспрашивать о ней в городе, то могут наткнуться на цирковых, которые ее сразу узнают! Хорошо, что хоть про школу танца можно не беспокоиться – туда я служанку послала уже в парике и очках, состарив лет на десять.

– Умылся? Что ты возишься? Давай быстрее. Пошли!

Кысей так спешил, что даже не дал мне вытереться и потащил за собой. Я отчаянно пыталась придумать, как избежать его встречи с Луиджией, но ничего путного в голову так и не пришло. От того, что паук слепой, мухе не легче. Я прочно увязла в его паутине…

На выходные воспитанниц школы танца отпускали домой, чтобы провести время с родными и близкими. Возле ворот уже стояло несколько дорогих экипажей, поджидавших девочек. Степенный извозчик курил самокрутку в облаке дыма, которое кружил легкий весенний ветерок. Но инквизитору было плевать и на тихое субботнее утро, и на хорошую погоду. Всю дорогу он торопил извозчика, а запруженность на пересечении улиц вызвала у него бурное возмущение. Когда мы приехали, он выскочил наружу и поспешил к школе, не разбирая дороги, словно голодный паук к жертве. К моему неудовольствию, Луиджиа уже поджидала нас, стоя возле ворот с маленьким чемоданчиком. А может, ну его? Если наврать с три короба и щедро заплатить извозчику, то он поможет скрутить Кысея и отвезет нас…

Куда? А хотя бы в его же замок! Там наверняка найдутся подвалы, куда можно упрятать упрямца, пока я не разберусь со всеми делами. Связанный и запертый, он будет в полной моей власти. Во рту пересохло от представления тех непотребств, которые можно будет с ним сотворить… Тьфу! Я больно стукнула себя по лбу. Личина дурачка и коварная весна плохо на меня действовали, я глупела на глазах. Выбравшись из экипажа, я побрела к сладкой парочке.

– Луиджиа, – голос инквизитора был мягок. – Почему вы не сказали мне о своем дяде?

Девчонка недоуменно уставилась на Кысю.

– Дядя Ежи? А что с ним?

– Я говорю о воеводе Даугаве. Он ведь тоже ваш дядя?

– Вы все узнали, да? – позеленела она и зажала себе рот ладонью, видя, что я за спиной инквизитора отчаянно машу ей руками.

– Вы помните свою маму? Расскажите о ней, – попросил инквизитор.

Я бессильно закашлялась и захрипела. Он наконец соблаговолил повернуться ко мне.

– Лука, что такое?

Я махала руками, хватаясь за горло и отгоняя едкий дым.

– Эй, любезный, – подошел к извозчику инквизитор. – Вы не могли бы курить где-нибудь в другом месте?

Тот смерил Кысея оценивающим взглядом, но дорогой костюм и уверенные манеры сделали свое дело. Извозчик нехотя кивнул и отошел подальше. Улучив момент, пока инквизитор не смотрел на нас, я прошептала девчонке:

– Мать не помнишь, умерла. И молчи! Пусть сам говорит, а ты соглашайся с его…

– Лука, лучше посиди в экипаже, – сказал Кысей, подходя к нам. – А вы, Луиджиа, не волнуйтесь за брата. Я никому не дам его в обиду. Но прошу вас, расскажите о маме.

– Мне нехорошо, что-то не то съела за завтраком… – соврала девчонка и очень натурально покачнулась, а инквизитор торопливо поддержал ее под локоть. – Я не помню, не помню… маму…

– Не помните?

– Она умерла, когда мы с братом… были маленькие…

– Простите меня, – разочарованно протянул Кысей. – А ее звали… Ежения?

Девчонка сделала неопределенный жест, который равно можно было принять как за согласие, так и за отрицание.

– А ваш отец, кем он был?

Она закусила губу и умоляюще взглянула на меня. Но инквизитор был слишком нетерпелив и тут же поторопил девчонку с ответом, давая подсказку:

– Он ведь был циркачом?

Луиджиа неуверенно кивнула. Кысей в волнении щелкнул пальцами и воскликнул:

– Демон! Значит, воевода не соврал! Он ваш дядя! Тогда получается, что Ежения не была первой жертвой! Хриз ошиблась!

Я возмущенно засопела, однако и у меня появилась тень сомнения. Вполне вероятно, что Луиджиа была Инге неродной. Но и не факт, что она была дочерью той самой Ежении, будь она неладна. Шумная стайка девушек выпорхнула из школы. Инквизитор мгновенно встал в охотничью стойку.

– Луиджиа, а вы уже познакомились с Алисой?

Девчонка кивнула, ее лицо под маской озарила слабая улыбка.

– Да, она очень хорошая…

– Познакомите нас?

Луиджиа помахала рукой и позвала подругу. Алиса выступила вперед, гордо неся тяжелую корону темных волос. Под глазом предательски просвечивал тщательно припудренный синяк. Инквизитор почему-то разочарованно сник.

Алиса щебетала, не умолкая, и беззастенчиво кокетничала с Кысеем. Ревность выпустила коготки и больно впилась мне в сердце. Инквизитор любезно предложил подвезти девушку домой, раз ее маменька забыла прислать за ней экипаж, и теперь я была вынуждена терпеть эту нахалку всю дорогу напротив себя. Кысей не сводил с нее глаз, изредка ухитряясь вставить слово в ее болтовню или задать вопрос. Луиджиа сидела аж зеленая от страха, а я тихо зверела.

– Простите, мне кажется? Или у вас синяк? – инквизитор не отличался особой деликатностью. – Поссорились с Сигизмундом?

Алиса на мгновение смутилась, а потом гордо выгнула спину и задрала подбородок.

– Нет! Подралась с этой коровой!

– Коровой? – заинтересовался Кысей.

– Да вы бы видели Лорку, настоящая корова на льду! Ни двигаться, ни танцевать не умеет, только и кичится своим происхождением. А с Сигом мы помиримся, вот увидите. Ничего Лорке не обломится, как бы она ни старалась.

Девушка воинственно сжала кулак с разбитыми костяшками. Судя по всему, неведомой Лоре тоже хорошо досталось.

– Алиса, не надо, – Луиджиа взяла подругу за руку и виновато улыбнулась. – Не ссорься с ней, она ведь… сильнее. Может, это вообще не она?

– Как это не она? А кто ко мне в комнату залез? Что она там искала? А фальшивое письмо? Это точно она! Строит против меня козни, а ты – не ссорься?!? Нюня! Лорка наплела Сигу про меня бог знает что, а этот дурень и поверил!

– Вы встречались с воеводой Даугавом? – в лоб спросил Кысей.

– Это кто такой?

– Ингвар. Ингвар Даугав, – подчеркнул Кысей. – В письме, которое вы…

– А вы откуда знаете? – мгновенно насторожилась Алиса, ее глаза потемнели пуще обычного. – С Лоркой заодно?

– Бог с вами, – отмахнулся инквизитор. – Я просто дружен с младшим Рыбальски, и он…

– Понятия не имею, кто это! Меня подставили! А вы, если увидите Сига, передайте ему, что он… дурак!

Выпалив это, Алиса поджала полные губы и отвернулась, замолчав. Экипаж остановился возле Фидеркляйд плац, и девушка выбралась наружу, отвергнув любые предложения проводить ее. Она уверенно направилась к мрачному дому за высоким забором, от которого веяло едва уловимым ощущением запустения. Инквизитор проводил ее задумчивым взглядом, потом велел извозчику трогать и обратил свой взор на сжавшуюся Луиджию.

– Расскажите мне про Алису. И про Лору. Она рыжая?

Девчонка обрадовано улыбнулась, что не придется больше врать, и принялась с упоением описывать свою новую жизнь в школе.

Увидев таверну "Распутная матушка", Кысей решительно ее отверг, заявив, что это неподходящее место для молодой девушки. Он настаивал на том, чтобы отвезти Луиджию в гостиницу, еле стоящая на ногах девчонка робко пыталась возражать, видя, как я исподтишка показываю ей кулак. Неизвестно, чем бы все это закончилось, но положение спас… Ёжик. Этим утром он как раз вернулся с Ихтинборка. Я с радостным мычанием бросилась дядюшке на шею, когда он появился во дворе таверны:

– Отправь инквизитора восвояси! – прошептала я ему на ухо. – И жди воеводу. Есть важные новости.

– Как хорошо, что вы уже вернулись, – с нажимом произнес Кысей, намереваясь вцепиться в Ёжика с расспросами. – Нам надо поговорить. О воеводе Даугаве и его сестре.

– Не о чем нам с вами толковать, – пробурчал Ёжик. – Лу, марш домой! И ты, Лука, не стой столбом!

– Подождите… – опешил инквизитор. – Вы собираетесь здесь жить с племянницей? Я не могу допустить, чтобы…

– Послушайте, фрон как-вас-там, катитесь-ка вы отсюда подобру-поздорову.

– Не грубите. Я хотел вас предупредить о воеводе, он собирается забрать ваших племянников. Поэтому будет лучше, если Лука останется со мной, а Луиджиа…

– Еще чего! Сам разберусь! – Ёжик был не в духе и полез на инквизитора с кулаками. – Пшел вон, козел!

– Дядя! Не надо! – взвизгнула Луиджиа, пытаясь помешать драке. – Пожалуйста! Фрон профессор, пожалуйста, простите его и уходите, прошу вас!

Я жалобно замычала и повисла на руке у инквизитора, сковывая его движения. Мужчины стояли друг напротив друга, набычившись и тяжело дыша.

– Ладно! – первым взял себя в руки Кысей, стряхивая мою хватку. – Я уйду. Луиджиа, если будет нужна моя помощь, вы знаете, где меня искать. Берегите себя… и брата.

– И что же теперь? – растеряно спросила Лу.

Мы сидели в таверне, перед нами на столе исходила паром ароматная мясная похлебка, но к ней никто не притронулся. Ёжик возмущенно накинулся на меня:

– У тебя совсем мозги отшибло? Что ж ты к нему полезла?

– А у меня был выбор? – вяло огрызнулась я. – Этот придурок повсюду сует нос! Мне нужно было знать, что он задумал.

– Госпожа, но вы же не собираетесь возвращаться?.. – испугалась Лу.

– Собираюсь.

– Но если он вас… потащит… в баню… то все поймет… и тогда…

– Не потащит. И ты мне в этом поможешь. Вечером отведешь меня к нему. Со слезами на глазах будешь умолять, чтоб забрал обратно, скажешь, что воевода приходил и угрожал… ммм… сдать братика в дурку, вот и…

– Да что вы такое выдумываете?.. Дядя Ингвар не такой…

– Ты уж совсем завралась!

– Ша! Заткнулись оба! – стукнула я ладонью по столу. – Распустились без меня? Здесь я решаю. Так вот… скажешь инквизитору, что у меня и в самом деле плохо с головой, что я боюсь… воды. Что в детстве воевода чуть меня не утопил, да… И с тех пор я боюсь купаться, боюсь, когда ко мне прикасаются… Это на тот случай, если побрить вздумает.

Ёжик потемнел лицом.

– А у тебя и вправду с головой нелады. Когда Ингвар узнает, какие ты про него слухи распускаешь, то точно утопит, как котенка, – процедил он.

– У воеводы самого рыльце в пушку, так что пусть сидит тихо и молчит в тряпочку. Лу, все запомнила? Тогда иди наверх, в комнату. Нам с твоим дядей надо еще кое-что обсудить, – сказала я и придвинула к себе похлебку.

Я с утра ничего не ела из-за этого подслеповатого торопыги, и сейчас в животе урчало от голода. Девчонка умоляюще посмотрела на Ёжика, но он сидел молча и буравил меня взглядом. Она тяжело вздохнула и ушла. Мы остались вдвоем. Я уплетала похлебку, не чувствуя вкуса.

– Кто на самом деле мать Луиджии? – спросила я, обгладывая мозговую косточку.

– В смысле? – удивился Ёжик.

– Инга? Или все-таки Ежения? Кстати, ты знал Ежению?

– Да ты совсем умом тронулась! Лу всего пятнадцать! А Ежения давно пропала, больше двадцати лет назад.

– Что тогда произошло? Расскажи.

– Так меня уже самого в городе не было, отправили в пограничный гарнизон. Это я потом со слов Ингвара узнал, что Ежения пропала. Он лютовал, долго искал ее, но она как будто в воздухе растворилась.

– Растворилась… – задумчиво пробормотала я. – Воевода солгал инквизитору про то, что Ежения сбежала с циркачом и родила дочь?

– Тьфу ты! Конечно же! Да если б Ингвар ее нашел, то!..

– Убил бы?

– С ума сошла! Ингвар сестер обожает, пылинки сдувает. Ежения была взбалмошной и капризной, ее все баловали и потакали, она ведь самая младшая в семье… И надо же было ей влюбиться в этого… – Ёжик презрительно скривился, – в этого слизняка Рыбальски.

– А почему они не поженились?

– Ингвар был против. И правильно, я считаю.