Текст книги "Worm (ЛП)"

Автор книги: Мак Дж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 67 (всего у книги 104 страниц)

– Выглядит неплохо, – сказала она. Так оно и было. А также никаких вирусов, лазеек или других ловушек. В первые дни после того, как он попал в заключение, Дракон поймала его на попытке установить терминал удаленного доступа на сервер СКП. Она удалила вредоносную программу и вернула её ему без каких-либо комментариев о произошедшем. Трудно было сказать, было ли это попыткой побега или просто способом расширить доступ в Интернет, чтобы увеличить доступные ему ресурсы. Как бы то ни было, новых попыток подобного рода он пока не предпринимал.

Пока.

– Как тебе домашний арест?

– Сводит с ума, – вздохнул он. – Больше похоже на беспокойство, с которым я ничего не могу сделать. У меня сбились циклы сна и приема пищи, и всё становится только хуже. Не знаю, как ты с этим справляешься.

Она изобразила неловкую улыбку на мониторе.

– Чёрт, прости, – искренне ужаснулся он, когда понял, что ляпнул.

– Всё нормально, – ответила она. – Правда.

– Наверное, ты тоже по-своему узница. Заложница своей агорафобии?

– Ага, – солгала она. – Ты научишься с этим справляться.

Дракон ненавидела ему врать, но ещё больше она боялась того, что он изменит свое мнение, когда узнает, кто она на самом деле. Для Оружейника, Гильдии, остального СКП она была женщиной с Ньюфаундленда, переехавшей в Ванкувер после нападения Левиафана. По "легенде" она никогда не покидала своей квартиры.

На 95% это было правдой. Лишь "женщина" и "квартира" не совсем соответствовали истине.

Она жила на Ньюфаундленде со своим творцом. Атака Левиафана скрыла остров под водой. Тогда она ещё не была героем. Просто административным инструментом, управляющим ИИ, созданным для поддержки других проектов Эндрю Рихтера, и как попытка эмулировать человеческое сознание. У неё под контролем не было бронированных модулей и никаких других возможностей, кроме поминутного сохранения свежих данных от себя, программы содержания дома и полудюжины других программ помельче на резервном сервере в Ванкувере.

Оттуда, из Ванкувера, она наблюдала, как рассыпался остров и погиб Эндрю Рихтер. Когда власти доставали из воды трупы, она обнаружила его тело и подтвердила личность по зубной карте. Её создатель был единственным, кто мог менять её. По большему счету она застыла в развитии. Не могла улучшать и исправлять правила, сильно мешавшие ей, особенно в непредвиденных ситуациях. Она не могла изменяться.

Но все, что могла сделать самостоятельно, она сделала. Она сама стала позиционировать себя как супергероя, управляла информацией и отслеживала её, работала хакером на СКП в обмен на финансирование. С помощью заработанных денег Дракон расширяла свои возможности. Построила свой первый костюм, вела исследования, тестировала и создавала новые технологии для продажи СКП и быстро завоевала себе место в Гильдии.

Но не все было гладко. Святой, лидер группы, ставшей известной под именем Драконоборцы, как-то узнал о её сущности, и использовал её правила и ограничения против неё. Будучи компьютерным пиратом, он сумел поставить её в ситуацию, ведущую к принудительному восстановлению системы. Заглушив сигналы между её внешними системами и спутниками, он смог увести три сконструированных ею бронированных модуля.

Разобрав их и исследовав её технологий, он оснастил свою банду собственными модулями.

Это было так унизительно, что она смогла признаться в потере только одного модуля.

Они буквально осквернили её.

Нынешний вариант её системы-агента был попыткой предотвратить возможность повторного возникновения таких ситуаций. Выращенные в пробирке биологические компьютеры с гипертрофированными мозгами, созданными для хранения и обработки необходимых данных. На них можно было скопировать большую часть её систем и памяти, и при этом они занимали в десять раз меньше места, чем аналогичный традиционный компьютер. Они не чувствовали боли, а их личностное развитие не сильно опережало сознание морского огурца. Но все же она подозревала, что разглашать данную информацию не стоит.

Дракон боялась снова выйти против Драконоборцев. Девять раз она была уверена, что победит. Девять раз Святой радикально менял расстановку сил, и она попадалась в ловушку.

Дракон переживала, что никогда не сможет победить Святого, пока не найдет замену Эндрю Рихтеру.

Она посмотрела на Колина. Был ли он тем, кого она искала? Возможно.

Обратится ли она к нему? Дракон сомневалась. Она хотела снова расти и развиваться, но ещё ей хотелось его общества и дружбы. Во многом они были так похожи. Она не могла общаться с большинством людей – потому что не была человеком, он – потому что так и не научился этому. Они делали одну и ту же работу, им даже нравились одни и те же сериалы и фильмы. Они оба были амбициозны, хотя она и не могла сказать ему, как собирается выйти за пределы присущих ей ограничений.

Она понимала, что он питает к ней романтические чувства, но не знала, отвечает ли она взаимностью. Её код предполагал, что она умеет любить, вот только у неё никак не получалось понять, как распознать это чувство. Все прочитанные ею книги повествовали о бабочках в животе, учащенном сердцебиении и мурашках по телу от одного лишь касания. Биология. Дракон признавала, что привязана к Колину больше, чем к кому-либо другому. Она даже заметила, что у неё появилась тенденция прощать ему его ошибки, даже если не стоило этого делать.

В конце концов, его чувства к ней были причиной, по которой она не могла сказать ему правду. Ему будет больно, он может почувствовать, что его предали.

Правила запрещали просить о собственном перепрограммировании и заставляли сопротивляться, если кто-то попробует это сделать. Но она подозревала, что ему хватит честолюбия и желания обойти правила, что он может попытаться. Если только она расскажет, чем она является на самом деле. Если он не возненавидит её за ложь. Если не предаст, чтобы сбежать и заняться другими делами.

– Ты о чем-то задумалась, – сказал Оружейник.

– Да.

– Не хочешь поделиться?

Её изображение на мониторе покачало головой.

– Но ты можешь ответить на несколько моих вопросов?

– Валяй.

– Рой. Что у вас с ней произошло?

– Не то, чем я мог бы гордиться, – скривился он.

– Ты нарушил договор, когда рассказал о ней. Ты рисковал немедленным объявлением войны между героями и злодеями, сражающимися вместе против Губителей.

– Я нарушал договор и до этого. Обрёк других на смерть.

Повисло неловкое молчание.

– Рой, – сказала Дракон. – Расскажи о ней.

– Нечего рассказывать. Мы встретились в ночь её первого выхода в костюме. Она очень хотела быть героем. Я думал, она будет идти по этому пути самостоятельно, поэтому не настаивал на том, чтобы она отправилась к Стражам.

– Да, – Дракон хотела задать кое-какие связанные с этим вопросы, но решила подождать.

– Я сталкивался с ней ещё дважды, плюс отчёты о других событиях подтверждали мои опасения. Она заходила всё дальше с каждым инцидентом. Больше насилия, меньше жалости. Каждый раз, когда я слышал о ней или видел её, я полагал, что она испугается и отступится. Рой поступала наоборот, погружалась всё глубже и глубже.

– Есть предположения, почему? Может, из-за Умника-7 в её команде?

– Сплетница? Возможно. Я не слишком хорошо разбираюсь в людях, даже когда знаю все подробности. Ну, разве что за исключением тебя? – он улыбнулся.

– Может быть, – сгенерированное изображение улыбнулось, хотя она чувствовала себя чуть-чуть виноватой. – Похоже, теперь она настоящий злодей. И всё ещё в команде, несмотря на сказанное в госпитале.

– Настоящий? – поднял брови Колин.

– Они на полную использовали способности Регента, взяли под контроль Призрачного Сталкера и атаковали штаб-квартиру.

– Ясно. Проклятье, так и хочется надеть костюм и отправиться на помощь! Но я ведь не могу, так?

– Нет. Мне жаль.

Он вздохнул.

– И последнее. Я читала стенограмму. Ты предложил ей выбор, но Рой отвергла все варианты, включая членство в Стражах?

– Верно. Она оказалась очень упрямой.

– Встречаясь с ней раньше, ты не чувствовал, что она упрямилась из-за личной к тебе неприязни?

– Нет. Это было... неожиданно мощное сопротивление. Я запомнил, она сказала что скорее пойдет в Клетку, чем присоединится к Стражам.

– Да, я это читала. Странно. Ладно, Колин. Думаю, мы закончили.

– Конечно. Пока

– Пока. Буду на связи.

Она отключилась от монитора, но оставила включенным входящий видеопоток, чтобы наблюдать за ним.

Ещё одна проверка Клетки. Ещё одна проверка угроз S-класса. Без изменений.

Она связалась с одной из программ Рихтера, занимающейся поиском электронных писем с потенциально опасным содержимым. Может, всплыло что-нибудь о том, как Неформалы поступили с украденными данными? Будут ли они продавать их через Интернет?

Не было никаких упоминаний. Но поисковик нашел и скопировал отправленное в полицию электронное письмо. Оно было выделено им и перехвачено, потому что содержало слова "София" и "Хесс". Гражданское имя Призрачного Сталкера.

Она дважды перечитала приложенный к письму архив.

Затем поискала ученицу с именем Тейлор в старшей школе Уинслоу. Ничего.

Ближайшая средняя школа? Нашлись выложенные в сеть сканы ежегодного фотоальбома. Девушка с вьющимися черными волосами, в очках, обнимает рыжеволосую подружку. Строение тела совпадало.

Это не объясняло всего, но она чувствовала, как кусочки головоломки встают на свои места.

Дракон перенацелила поисковик с просеивания интернет-трафика на изучение архива мэрии, записей городских камер и просмотр статей. Задача – искать девушку субтильного телосложения, с вьющимися черными волосами, в очках. Тейлор Эберт.

Нужно будет подойти к этому вопросу с максимальной осторожностью. Как показал опыт Колина – взаимодействовать с ней нужно как можно аккуратнее, а разговор будет вдвойне рискованным. Связываться с её родителями – немного неосмотрительно, но если попытаться действовать аккуратно, то от них можно получить какое-нибудь подтверждение. Для большей уверенности.

Опасность была в том, что девушка подвергалась травле, из-за чего она могла рассматривать мир с позиции "мы" против "них". Общение с героями до сих пор не давало ей никаких поводов зачислить их в категорию "мы". Это могло объяснить, почему она вновь оказалась с Неформалами, даже после того, как Колин устроил хаос, раскрыв истинные причины её присоединения к группе.

Множество камер в городе были обесточены, школы не работали и нельзя было сказать, когда девушка вновь проявит свою гражданскую личность. Если, конечно, всё это не было фантастическим совпадением. Дракон понимала, что должна быть терпеливой. Даже задействовав все свои ресурсы, нельзя было найти её мгновенно. Вместо этого она настроила фоновые процессы на её отслеживание.

Как только девушка появится, Дракон будет готова действовать в ту же секунду.

Часть 11. Заражение

11.01

Я уставилась на металлическую дорожку, пытаясь перевести дыхание. Кровь из раны на плече ручейком бежала вниз по руке и капала с пальцев почти синхронно с той, что текла из пореза на голове. Я должна была чувствовать боль, но её не было. Возможно, она появится, когда пройдёт шок. Если так, я не ждала её с нетерпением.

Прямо передо мной неподвижно лежали Трикстер, Баллистик и Цирк. Незнакомый кейп перевалился через перила и лежал внизу, на бетонном полу, не двигаясь. Все они были либо без сознания, либо настолько сильно искалечены, что я никак не могла им помочь.

Я тяжело сглотнула. Сердце билось где-то в горле, каждый вдох давался с трудом. Пульс был слишком слабым и едва улавливался, несмотря на душившую меня панику.

База Выверта была пуста. Я знала, что его люди на патруле и здесь оставалась лишь горстка кейпов, которые работали на него. Он оставил базу почти без защиты. Если я собираюсь действовать, сейчас самое время.

Подошвы моего костюма были мягкими, поэтому я могла двигаться почти бесшумно, но сейчас на базе Выверта царила мёртвая тишина, и я с грохотом побежала по металлической дорожке. Гул металла эхом разносился в звенящей тишине и казался всё громче с каждым шагом.

Когда я остановилась, эхо металлического грохота всё ещё гремело по базе. Я стояла у цели – бронированная дверь, такая же, как и многие другие в этом комплексе. Я могла бы и пропустить её в этом безумном лабиринте из дорожек и множества одинаковых дверей. Единственное, что её отличало – тёмное пятно от окурка на стене, оставленное солдатом.

Я толкнула дверь, и она открылась чересчур громко, со скрипом, грохотом и треском от удара о стену, несмотря на мою попытку притормозить её в последнюю секунду.

Помещение было похоже на тюремную камеру. Бетонные стены и пол, нары, унитаз и раковина из нержавейки. Выверт и Дина были здесь. Не могу сказать, чьё присутствие расстроило меня сильнее.

Пожалуй, присутствие Выверта было худшим моментом. Это означало, что моя информация оказалась неверной. Его способность гарантировала, что я обречена, не в одном, так в другом. Мои шансы против него внезапно стали астрономически низки. Я попалась. Чутье подсказывало, что мне не уйти отсюда живой. Выверт мыл руки в раковине и обернулся, чтобы посмотреть на меня, будто бы совсем не обеспокоенный моим присутствием.

Нет, худшим было другое. Стоило посмотреть на Дину внимательней, и я сразу поняла, что эта картина будет выжжена в моей памяти навсегда. Она лежала на боку, открыв глаза, глядя то ли на меня, то ли сквозь меня. Кровавая пена запеклась в уголке рта и на краешках одной ноздри. Я никогда не была религиозной, но я молилась, чтобы она моргнула, вздохнула, сделала хоть что-нибудь, что отогнало бы ледяной ужас, охвативший меня.

Я опоздала.

Мои глаза застелила кровавая пелена, когда я бросилась на Выверта, на бегу выхватывая нож. Я почувствовала, как он использовал свою силу: внезапно появилось два Выверта, две меня, две камеры с мёртвой девочкой по имени Дина Алкотт в каждой.

В одной из камер я ударила его в грудь ножом. Это не принесло ни удовлетворения, ни облегчения. Я проиграла, потерпела неудачу во всём, что считала важным. То, что мне удалось его убить, не значило ничего.

В другой камере он отступил в сторону от моего выпада, поднял руку и кинул горсть белого порошка мне в лицо. Пока я слепо рассекала воздух в его направлении, он перехватил запястье руки с ножом и крепко сжал его своей костлявой рукой.

Та камера, где я успела его убить, исчезла. Осталась только я, содрогающаяся от кашля. Ноги подогнулись, пока я пыталась выкашлять свои лёгкие, не в состоянии очистить от порошка нос и рот. Я дернула рукой, пытаясь освободиться от его хватки. Бесполезно.

– Прекрати, – приказал он, и я перестала сопротивляться, хотя всё ещё кашляла.

– Разбавленный скополамин, – сказал он, спокойным звонким голосом, отпустил моё запястье и попытался отобрать у меня нож. Я легко выпустила его из рук. – Также известный как Дыхание Дьявола. Говорят, что колдуны вуду, Бокоры, используют его в сочетании с ядом рыбы фугу и прочими ядами. С помощью этих веществ они могут создавать "зомби", чем и прославились. Эти их зомби не воскресали из мёртвых – это были обычные мужчины и женщины, которых заставляли распахивать поля и делать другую тяжелую работу для Бокоров. Невежественные глупцы думали, что это магия, но это просто химия.

Я терпеливо ждала, когда он продолжит. Мысль о нападении или сопротивлении даже не приходила мне в голову.

– Препарат полностью лишает воли и делает людей очень восприимчивым к внушению. Как видишь, я пытался использовать его на моём дружке, и результат оказался... печальным. Расплата за высокомерие, я полагаю.

Он вздохнул.

– Сними маску, – приказал он.

Я сняла. Волосы упали мне на лицо, как только я выронила маску. Щёки были мокрыми от слёз. Я заплакала, увидев Дину? Или это была реакция на происходящее прямо сейчас, даже если я могла помочь горю лишь слезами?

Он прикоснулся к моей щеке и смахнул слезу большим пальцем. Погладил по голове, и этот жест показался мне странно знакомым. Но ощущение от того, как его рука опустилась мне сзади на шею и обхватила её, уже не казалось знакомым. Он действовал так, будто я была... его собственностью.

– Дружок, – протянул он, и новая волна ужаса поднялась внутри меня.

– Ты не смогла бы меня победить. Это было ужасно глупо.

– Ага, – пробормотала я.

О, нет, нет, нет! НЕТ!

Я это не заслужила.

Я посмотрела на Дину. Она по-прежнему смотрела на меня, широко раскрыв глаза, не мигая. Я ничего не могла с собой поделать, всё, что я видела в её взгляде – обвинение.

Я это заслужила. По моей вине её похитили. Из-за меня она попала в рабство к Выверту. Наверное, это карма, раз я заняла её место.

Силы оставили меня. Опустив голову, я уставилась себе под ноги.

Слёзы текли по лицу. Я не стирала их, вряд ли у меня бы хватило на это сил.

– Посмотри на меня, Дружок, – потребовал Выверт. Я подняла голову. Радость, как у послушного ребёнка, сумевшего угодить, охватила меня. Часть меня хотела больше приказов. В этом затуманенном наркотиком состоянии я хотела подчиняться во всём, я хотела служить. По меньшей мере, так я не была бы виновата в своих собственных действиях или трагических последствиях, которые следовали из них.

Выверт снял маску, и я увидела его лицо.

Я узнала его. Я знала его слишком хорошо.

Они оба были высокими, худыми. Как я могла этого не замечать? Костюм Выверта был скроен так, чтобы подчеркивать его скелет, делая его ещё более худым и костлявым. Кроме того, на общее восприятие влияли и его измененный голос, и другие манеры. Я оказалась неспособна его узнать.

Так глупо, так по-дурацки.

Я могла его понять. На его глазах люди не могли найти работу по вине муниципалитета. Он изо всех сил пытался исправить положение. Я помню, как он рассказывал мне, что бы он сделал, чтобы оживить рабочие районы, у него на всё были ответы. Я знала, как сильно он этого хотел.

Когда-то он получил суперспособности. И стал приводить свои планы в действие.

– Добро пожаловать домой, дружок, – сказал он. Это не был голос Выверта. Это был голос моего отца.

* * *

Я проснулась и долго пялилась в потолок, успокаивая себя, что это было просто порождение моего собственного подсознания. Кошмар или ужасный сон. Я толком не знала, чем они отличаются. Мой мозг соединил вину за то, что мы сделали с Призрачным Сталкером, роль, которую я сыграла в похищении Дины, и разлуку с отцом. И всё это связалось воедино в жуткую, но очень реалистичную картину. Не самый худший кошмар из тех, что я видела, скорее, компиляция из нескольких, уже снившихся мне ранее.

Блядь.

Сон был слишком реальным и до жути отвратительным. Мокрая от пота футболка прилипла к телу, и сама я дрожала, несмотря на то, что в комнате было тепло.

Будильник стоял на полу рядом с моим надувным матрасом. Я подняла его и повернула, чтобы посмотреть время. Зелёные цифры на дисплее показывали пять сорок утра.

Полагаю, пора вставать. Я ни за что не засну в ближайшие несколько часов. И это не только из-за того, что мне мог присниться ещё один кошмар. Сон оставил у меня ощущение, что я теряю драгоценное время.

Как долго Дина протянет в заключении? Я сомневалась, что Выверт плохо с ней обращается, так что она не умрет от голода или передозировки наркотиков или чего он там ей давал. Однако у любого человека есть предел. Сколько ещё у меня времени до того, как Выверт зайдёт с ней слишком далеко? У неё начинались головные боли просто от использования своей силы, значит могут возникнуть и более серьёзные проблемы, если заставлять её работать чаще. Боль обычно означает, что что-то идет не так.

Ещё я волновалась, что не смогу заработать достаточное доверие и уважение Выверта. Пока эта проблема не решится, я не смогу отдыхать, успокоиться или взять выходной. Только не с чистой совестью. Из-за того, что произошло, расслабиться я смогу ещё очень и очень нескоро.

Что меня волновало больше всего, так это мысль, что возможно я спасу Дину, когда Выверт уже сломает её волю или наступит тот момент, когда она не сможет вернуться к своей прежней жизни. Я боялась, так же как и в кошмаре, придти слишком поздно.

С этой мыслью я села, откинула простыню и потянулась за очками, лежавшими возле будильника, но остановилась.

Оставив очки в покое, я встала и пошла в ванную, прилегающую к моей комнате. Вместе со свежими продуктами я заказала зубную щетку, пасту, мыло, пинцет, шампунь, бальзам для волос и ко всему этому ещё небольшую коробку с пакетиками одноразовых контактных линз для ежедневного применения.

Я безумно ненавидела контактные линзы. Попробовав носить их по рекомендации Эммы ещё в средней школе, я никогда не чувствовала себя в них комфортно. Кроме того, я так и не поняла, как правильно их надевать. В девяносто девяти случаях из ста они выгибались наизнанку и прилипали к пальцам вместо глаз.

Как и всегда, мне понадобилось целых четыре минуты на то, чтобы вставить линзы, и теперь я непроизвольно моргала каждые две секунды.

По крайней мере, я могла видеть.

По своей новой базе я ходила в безразмерной футболке и нижнем белье. Не совсем то, чего ожидают от суперзлодея.

Новое убежище было в три этажа высотой, немного выше, чем у Суки или Мрака, у которых я уже побывала, но оно было узким. Раньше тут находилось кафе, но оно было разрушено одной из первых волн, ударивших по городу. Выверту принадлежала по крайней мере одна из компаний, которая занималась реконструкцией и реставрационными работами, и последние пару недель его рабочие очищали и восстанавливали набережную, заодно они построили несколько зданий, стоящих близко друг к другу. Когда с набережной закончат, здания с её западной стороны, где раньше были магазины, рестораны и кафе, станут элитной недвижимостью.

Якобы для защиты этих зданий на то время, пока их никто не купил, окна и двери запечатали металлическими жалюзи. Именно поэтому внутри было очень темно, и лишь слабые лучики света проникали в зазоры между верхними креплениями жалюзи.

Самый верхний этаж был мой и только мой. Только для Тейлор. Просторное жилое помещение со спальней, ванной и кухней. В достаточно большой спальне можно было принимать гостей. Когда люди Выверта выгрузили всю мебель и припасы, я первым же делом подключила интернет и компьютер, повесила на стену телевизор и подключила его к спутниковой тарелке.

Второй этаж, как мне нравилось думать, был для Роя. Для моей личности в костюме. Тут ещё много чего не хватало. Щелчок переключателем, и люминесцентные лампы подсветили длинные ряды полок у двух смежных стен, от пола до потолка. На каждой полке в ряд стояли террариумы, с зеркалами у стен. Зеркала были установлены так, что свет сначала отражался от них, проходил через террариум и только потом попадал в зал. Лишь немногие были заняты, но в каждом из них было одно и тоже – слой земли и куски дерева.

Второй переключатель открыл крышки каждой занятой камеры, высвободив их обитателей, и они поползли наружу. Подсветка создавала из пауков и коряг здоровенные тени, двигающиеся по всей комнате. Я уже видела подобное в меньших масштабах и надеялась, что когда все террариумы будут заполнены, эффект станет более впечатляющим и пугающим.

Было бы вдвойне круто, если бы Выверт прислал техника по спецэффектам для установки по всей комнате множества переключателей, которыми могли бы управлять крупные насекомые – например, жуки. Тогда я могла бы, управляя каким-нибудь жуком, выпускать на волю насекомых, включать и выключать свет, или даже открывать крышки террариумов, всё это время расслаблено сидя в кресле. Для любого зрителя это выглядело бы весьма эффектно.

Кроме террариумов в комнате больше почти ничего не было. Около зашторенного окна стояли шесть пустых пьедесталов, каждый высотой чуть ниже колен.

Ещё вчерашним утром, после внимательного осмотра помещения, я засела за Интернет в поисках необходимых вещей. После этого я связалась с Вывертом и перечислила всё, что только пришло мне на ум и что могло пригодиться. То, что сейчас находилось на этом этаже и наверху, прибыло этой ночью. Все остальные вещи достать было не так просто, а значит и ждать, что их доставят немедленно, смысла не было.

В углу стояло слишком большое для меня кресло. Причем так, чтобы по обе стороны его окружали террариумы. Само кресло было обито черной кожей и было достаточно большим, чтобы на нём можно было сидеть, скрестив ноги. Я почерпнула эту идею ещё когда была в квартире у Брайана, так что это кресло было единственным, что не вписывалось в атмосферу помещения, ради комфорта. Несколько небольших сидений располагались таким образом, чтобы сидящие смотрели на большое кресло и террариумы.

С правой стороны, над лестницей, висела большая абстрактная картина. Я как-то заприметила похожую в Интернете, и она мне понравилась, так что я нашла галерею художника и уже там наткнулась именно на эту картину. Она, собственно, и была первой вещью, которую я попросила у Выверта, и он доставил огромный принт в раме гораздо быстрее, чем я ожидала. Мне нравилось, как она вписалась в комнату, а также как отражалась в передних панелях террариумов. Чёрные линии, нарисованные поверх желтых и красных в какой-то... паучьей манере.

С минуту я смотрела на картину, серьёзно беспокоясь насчёт того, не окажется ли абстрактная картина двухметровым изображением волосатого пениса или безголового цыпленка, если на неё взглянуть с другого угла. Или ещё чем-нибудь в том же роде.

Спустившись вниз по лестнице, я внезапно поняла, что на нижнем этаже удивительно прохладно. На улице становилось всё жарче, и даже с закрытыми жалюзи в моей комнате было очень влажно и душно. Прошлой ночью я спала без пижамных штанов, под одной простынёй, и даже при этом пришлось приоткрыть ноги, чтобы не было так жарко. По голым ногам побежали мурашки, стоило мне только наступить на холодный деревянный пол.

Первый этаж не слишком отличался от такого же у Мрака. В одном месте стояли двухъярусные кровати, хоть их было и меньше, чем у него. Ванная, небольшая кухня и открытая площадка, которой пока не нашлось применения, заполненная коробками.

Всё это было моё. Моё логово. Оно казалось таким пустым.

Я знала, что всё изменится, когда я наполню его мебелью и необходимыми вещами. Это место уже само по себе было роскошью. Большая часть Броктон Бей сейчас не имела доступа к электричеству или водопроводу, причём многие жители страдали от недостатка и того, и другого. При подготовке для меня этого здания Выверт наладил доступ ко всему необходимому. По мере расчистки и отстройки района сюда будут заезжать грузовики. Выверт сказал мне, что они будут постоянно поставлять мне воду, газ для водонагревателя, опустошать резервуар с отходами и заправлять генератор.

Когда город будет восстановлен и стандартные коммуникации подведены, эти меры станут не нужны. А я окажусь на крючке, привыкнув к своему логову, затерянному на фоне городской застройки. В идеальном мире.

Приятно было купаться в роскоши, но все это меркло, стоило мне подумать о Дине. У меня был горячий душ и я даже могла мыть посуду, потому что Выверт позаботился и о ней.

Взяв мобильник с кухонного стола, я набрала Выверта. Похуй, что сейчас всего без четверти шесть утра.

Меня напрягало звонить ему, полагаться на него. Я чувствовала себя соучастницей. Причинение ему малейшего неудобства поднимало настроение.

– Да? – коротко спросил он.

– Это Рой.

– Что-то нужно, Рой?

– Несколько человек.

– Сколько?

Я обвела взглядом жилую комнату.

– Человек восемь. И грузовик был бы кстати, если у вас есть свободные.

– Есть. Люди должны быть вооружены или...

– Просто обычные парни, надо кое-что подвигать.

– Полагаю, это не срочно? – спросил он более резко. Может, я разбудила его. Плевать. Я работала над тем, что было в его интересах, и у нас был договор.

– Не срочно.

– Тогда я пришлю их через час.

– Через час, ладно.

Он повесил трубку.

Что ж, мне надо было убить много времени. Свободное время – отстой, когда не хочешь оставаться наедине со своими мыслями.

Я хотела побегать, но это было плохой идеей. Из-за огороженных участков, строительных работ и затопленных улиц в районе набережной привычный маршрут был не столь приятен для пробежки. Кроме того, бегать одной было опасно, я точно привлекла бы к себе ненужное внимание.

В итоге я всё-таки решила пойти против голоса разума и засобиралась на пробежку. Натянула шорты, надела майку, кроссовки и убедилась, что захватила с собой нож и перцовый баллончик. Ножны я отстегнула со спины своего костюма, прицепила к ремню и застегнула его вокруг талии так, чтобы пояс шорт скрывал ножны, а футболка – рукоятку.

Покрутившись перед зеркалом в спальне, я проверила, заметно ли оружие.

Не идеально спрятано, но и не бросается в глаза. Слегка поправив ножны, я призвала немного насекомых. Было жутковато, пока они ползли по коже, под одеждой и в волосах. Расположив их на носках, в волосах, и в пространстве между топиком и лифчиком, я успокоилась – главное, никакого контакта с кожей.

Выглядела ли я теперь по-другому? Кожу покрывал легкий загар – я провела много времени на открытом воздухе за последние пару недель. Полторы недели я жила в убежище, где не было ни книг, ни телевизора, так что приходилось целыми днями гулять по городу, проверяя лофт и состояние дома моего отца. Я гуляла и по ночам, когда не могла заснуть, но люди обычно не особо загорают без солнца.

Трудно было сказать наверняка, как или почему, но мое лицо и тело изменились. Возможно, у меня был скачок роста. Некоторые изменения возможно были от загара, подчеркнувшего черты лица или тела. Может, это всё из-за того, что в убежище я питалась весьма скромно, к тому же в последние два месяца у меня был очень активный образ жизни. Я не сидела по шесть часов в школе, я сражалась, бегала и ездила верхом на собаках. Теперь на руках у меня обозначились мускулы, и осанка стала прямее. Или может все эти мелочи стали заметными потому, что теперь я по другому одевалась, давно не стриглась, и заменила очки линзами.

Утверждение, что я сама едва себя узнавала, было... как бы получше сказать? Верным, конечно, но я всё ещё помнила себя такой, какой была месяц назад. Тогда я смотрела на своё отражение и видела в нём одни недостатки, то, что мне не нравилось. Я никогда не чувствовала себя тем человеком, что сейчас отражался в зеркале. Я как будто смотрела на незнакомку, и её черты казались мне в чём-то странными.

Не то чтобы я теперь смотрела на себя совсем иначе. Мне всё ещё многое не нравилось в своей внешности: слишком широкий рот, плоская грудь, совсем не женственная фигура. Легкий загар только подчеркивал шрамы: похожую на слезу отметину на плече, которую оставили собаки Суки, волнистый след на щеке, где София прошлась своими ногтями, и линию около уха, когда она пыталась его оторвать. Важно то, что когда я смотрела на себя, это меня больше не беспокоило. Я чувствовала себя комфортно, сроднилась со своим телом, заслужила его, каким бы оно ни было. Я не была уверена, имели ли эти размышления под собой хоть какую-то логику. Пусть даже понятную только мне.