Текст книги "Worm (ЛП)"

Автор книги: Мак Дж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 104 страниц)

Спрятанная окружающими меня насекомыми, я собрала тех, кто мог более-менее нормально перемещаться под дождём. Прежде всего, тараканы. Я отослала их в общем направлении Левиафана и остальных кейпов. Чем лучше я буду чувствовать, что там происходит, тем лучше я смогу отреагировать.

– Мегаватт погиб, CD-6. Эгида погиб, CD-6. – сообщил мой наручный браслет, одновременно с этим мои насекомые достигли района, где был Левиафан.

Он снова проснулся.

Эгида, должно быть, перекрывал воздушный маршрут, мешая Левиафану подняться на крыши, и это означало, что Левиафан двинулся именно вверх. Я послала тараканов наверх, я хотела узнать где он находится. Я попыталась использовать свой браслет, чтобы оценить направление его движения, но с неподвижной рукой это было не просто.

– Фенья выбыла, CC-6. Я задрала голову, пытаясь её найти.

Фенья и Менья уклонялись от ударов Левиафана. Обе были почти такого же роста, как и он. Я знала что их сила делала их больше, одновременно уменьшая наносимые им повреждения, пропорционально величине. В шесть раз больший рост означал, что помимо преимуществ размера, получаемые повреждения будут раз в шесть меньше.

– Фенья погибла, CC-6.

Это им не помогло. По крайней мере, Фенье.

Я увидела вспышку света, когда Винрар поднялся выше уровня зданий и выстрелил очень ярким лучом вниз, в Губителя. После того как выстрел угас, он поднялся выше, чтобы быть вне досягаемости. Он готовился к следующему выстрелу, когда пушка развернулась почти на триста шестьдесят градусов, закрученная страшным ударом.

– Винрар выбыл, CC-6.

И затем Левиафан оказался в поле моего зрения, входя на ту же самую улицу, где находилась я. Как будто объявляя о его прибытии, массивная волна разбилась о ледяной барьер Эйдолона, поднимая тучу брызг, казалось, до самых дождевых облаков.

Одно его плечо было раздуто раз в пять, искривлено, и словно покрыто жуткими опухолями, из ран сочилась кровь. Он был ранен и в других местах, в районе желудка зияло отверстие, большая почерневшая рана у основания шеи, а одна пятая его лица ниже скулы вообще отсутствовала. Он, казалось, не слишком-то страдал. Он держал одной лапой верхнюю часть туловища Кайзера, затем небрежно отбросил его в сторону. Ног мужчины видно не было.

Погодите-ка, но ведь... Я не слышала сообщения о смерти Кайзера. Я проверила свой браслет, посмотрев на висевшую руку.

Он сдох. Экран не горел.

У меня не было времени волноваться – Левиафан вытянул один коготь в мою сторону.

Залившая пол под крышей вода медленно утекала, будто двигалась под уклон, собираясь на улице в растущий горб воды высотой в полтора метра и шириной в пять.

Не зная, что делать, я оставалась на месте.

Одно движение его когтя – и горб превратился в несущуюся волну. Она прошла под ржавым фургоном, внезапно бросив машину к Левиафану. Фургон перевернулся один раз, отклонившись в сторону Губителя, угрожая врезаться в одну из его ног. Он остановил его, пробив крышу спереди фургона, затем вонзил другой коготь в то же самое место, и разорвал фургон на две части, отбросив их в стороны от себя.

Легкий удар его хвоста – и лезвие воды, пронзив воздух, вонзилось в бочку для дождевой воды, разрезав рой и подпорки. Бочка рухнула на крышу и расплескала воду. Поворот его когтя – и каскад воды, стекающей с крыши, превратившись в небольшую управляемую волну, понёсся со скоростью гоночной машины прямо к стоянке, прямо ко мне.

Я мельком заметила, что Левиафан отвлекся на что-то позади него, и рванулась перпендикулярно движению волны, подальше от Левиафана, оставив насекомых позади. Я подпрыгнула, как только ощутила контакт воды с роем, и почувствовала, как она ударила по моим ногам через долю секунды.

Я успела отбежать достаточно далеко, и потому волна не бросила меня прямо на стену здания. Меня лишь отбросило в сторону и перекатило через мою, скорее всего сломанную, руку.

Боль захлестнула меня. Я скорчилась, обхватив больную руку, и стащила маску с лица, чтобы проблеваться – моё тело пыталось найти какой-то способ совладать с болью. Я попыталась подняться на ноги, но была слишком ослаблена и ошеломлена. Я приземлилась лицом в грязную воду.

Понятия не имею, сколько времени у меня ушло, чтобы заново взять себя в руки. Это могло занять и две минуты и десять секунд. Я умудрилась подняться на ноги и поковыляла назад, в сторону навеса, стараясь быть незаметней.

Когда я приблизилась к углу здания, то увидела что Оружейник дерётся с Левиафаном лицом к лицу, по Алебарде в каждой руке. Одна из них была способна преобразовываться в крюк, как та, что он использовал в ночь нашего нападения на благотворительное мероприятие, другая была более простой, из тусклой нержавеющей стали от начала до конца, без каких-либо украшений. Наконечник был окружен странным искажением воздуха, которое казалось статичным, неподвижным относительно лезвия.

Левиафан ударил хвостом по ногам Оружейника, и тот перепрыгнул через него, наотмашь ударил второй Алебардой. Та вырезала кусок плоти Левиафана, оставив лишь облако пыли, которую дождь быстро смыл вниз, в воду под ними. Губитель попятился назад от боли и Оружейник шагнул вперёд, подпрыгнул выше, чем мог бы любой обычный человек и пробил тело Левиафана Алебардой чуть выше колена, вводя лезвие почти на треть расстояния до кости.

Левиафан ответил взмахом когтей, но герой оттолкнулся ногой от колена Губителя и отпрыгнул назад, с пути удара. Шлейф воды последовал за ним, но он ударил по нему другой Алебардой. Лезвие вспыхнуло как гигантская паяльная лампа, превращая большую часть шлейфа в пар прежде, чем вода смогла сокрушить его. Оружейник повернулся спиной так, чтобы пар не коснулся открытой части его лица. Остатки шлейфа ударили по броне, но он удержался на ногах, прыгнул и откатился в сторону, и хвост Левиафана прошёл прямо над ним.

Левиафан был тяжело ранен. Ихор сочился из шести больших ран, которых на нём не было, когда он только появился на этой улице.

– Тупая тварь, – прорычал Оружейник, с трудом переводя дыхание, – каждая битва, в которой ты участвовал, записывалась на камеру. Я смотрел эти записи и прогонял их через свою программу. У меня на спине компьютер, связанный с суперсетью, замечающей каждое твое движение, использующей ультразвуковые импульсы, чтобы построить картину всей улицы в мельчайших деталях, каждое здание и каждую деталь местности. Я точно знаю, что ты хочешь сделать дальше – собираешься попробовать поймать меня волной сзади.

Левиафан бросился, махнув огромным когтем. Оружейник перекатился вбок и ударил обеими алебардами назад, испарив приближавшуюся волну.

– Даже не понимаешь, что я говорю, не так ли? Если бы понимал, то осознал бы, что я уже выиграл. Другие помогли мне, замедлили тебя, остановили волны. Но победа, финальный удар – он будет только моим.

Левиафан рванулся вперёд, резко остановился, пустив шлейф вперёд себя, и продолжил движение полсекунды спустя. Оружейник отпрыгнул с пути шлейфа, высоко подскочил, прижав колени к груди, чтобы пропустить под собой удар когтя, и выпустил крюк в землю между ног Левиафана, чтобы мгновенно очутиться внизу. Он проскользнул по инерции прямо между его ног и поднял алебарду с расплывчатым лезвием, ударив в районе основания хвоста Левиафана. Там, где алебарда коснулась тела Губителя, оно осыпалось пылью, скрыв плечи Оружейника на мгновение.

– Видишь облако вокруг моего клинка? Это наноструктуры, разработанные, чтобы проходить между атомами, разрушая молекулярные связи. Режет все, что угодно. Вообще всё. Как нож сквозь воздух.

Левиафан хлестнул Оружейника хвостом. Герой увернулся, ударив по хвосту широкой стороной клинка. ещё один кусок плоти исчез, превратившись в пыль, из раны плеснул ихор. От шлейфа воды Оружейник уклонился как будто ленивым движением.

Левиафан развернулся, чтобы бежать. Оружейник выстрелил крюком, обвив один из когтей Губителя цепью. Левиафан продолжал двигаться, не заметив или не придав этому значения. Оружейник подождал, пока цепь натянется и нажал кнопку на оружии.

Цепь и Алебарда прекратили движение и даже сил Левиафана не хватило, чтобы сдвинуть их. Левиафана занесло и он упал на спину. Его запястье по-прежнему удерживалось цепью.

Полсекунды спустя цепь провисла и тут же натянулась, когда Оружейник бросился вперёд. Он выставил туманное лезвие впереди себя и ударил в лицо чудовища, использовав всю силу инерции своего движения. Вытащив не встретившее никакого сопротивления лезвие, он ударил ещё раз, высвободил цепь и использовал её, чтобы быстро переместиться через улицу туда, где жестокий ответный удар Левиафана не мог достать его.

– Посмотрим, как быстро ты отреагируешь на классическую дрессировку. Каждый раз, когда ты будешь пробовать убежать, я буду проделывать с тобой что-то подобное.

Левиафан не ответил. Он поднялся на ноги и махнул когтем по воздуху. Оружейник парировал волну, пронесшуюся к нему через воздух, использовав фиолетовое пламя.

– Для справки, последний трюк – это триггер темпорального стазиса, за который я должен сказать спасибо одному из моих подчинённых. Сильно истощает мои батареи, но ты же всё равно не понимаешь, правда?

Левиафан рванулся вперёд и Оружейник выстрелил крюком, остановив его в воздухе при помощи заморозки времени. Левиафан пробежал прямо сквозь крюк, эта штука вонзилась ему в горло и вышла из спины. Губитель, словно не заметив этого, продолжал нестись к Оружейнику.

Оружейник позволил цепи провиснуть, увернулся от хлестнувшего хвоста, прыгнул вперёд и немного в сторону, чтобы избежать последовавшего удара когтя. Ещё один прыжок и перекат, и он проскочил под водяным шлейфом, оказавшись у Губителя за спиной, и нанес два удара туманной алебардой по задней стороне бедер Левиафана. Цепь Оружейника смоталась, вырвавшись из шеи Левиафана с фонтаном крови, и вернулась на конец алебарды. Оружейник тут же снова выстрелил крюком, перемещаясь на другую сторону улицы, после чего развернулся лицом к Левиафану и остановился.

Он переложил одну из алебард в другую руку, и вытер рот перчаткой.

– Я буду тем, кто добудет твою голову, тварь. Могу только надеяться, что в свои последние секунды ты познаешь тот же ужас, который внушал тем, на кого нападал.

Левиафан застыл, выпрямившись, и коснулся когтем своего пострадавшего лица и шеи. Оттуда текла кровь – казалось, что её уже вытекло больше, чем могло поместиться в теле Левиафана.

Несколько долгих секунд Левиафан не двигался.

– Тянешь время, пытаясь дождаться цунами? – захохотал Оружейник, а Левиафан наклонил голову, как будто пытаясь понять эмоции человека. – Нет. Три целых и четыре десятых минуты до того, как следующая волна прорвется через лёд. Зонды Дракона снимают показания и передают мне. Всё закончится раньше.

Он шагнул вперёд, потом ещё раз, ожидая какой-либо реакции от Левиафана. На третьем шаге Оружейника Левиафан сделал небольшой шаг назад, хлестнув хвостом позади себя.

– Наконец-то испугался? – поддразнил его Оружейник. – Хорошо.

Пока я смотрела из-за угла здания, снова накатили тошнота и боль, угрожая затмить эту потрясающую сцену. Всё, что я могла сделать – затаиться, стараясь не отвлечь Оружейника или Левиафана и не внести искажения в данные, поступающие Оружейнику. И меньше всего я хотела бы стать заложницей Левиафана, которая может заставить Оружейника замешкаться на долю секунды и будет стоить ему – да и всем нам – этой битвы.

Оружейник пошёл в полномасштабное наступление, нанося удары со всей скоростью, на которою был способен. Удар по ноге, в колено, по хвосту, ещё раз по ноге – и при этом будто легко уходя от встречных атак. В таком жестоком темпе он продолжал бой уже не менее десяти секунд.

– Мне следует поблагодарить тебя, монстр, – сказал Оружейник, выполнив обратное сальто, что дало ему возможность нанести удар в торс Левиафана, оставив ему ещё одну рану на животе.

Левиафан рванулся вперёд, опустившись на все четыре конечности, словно пытаясь сбить Оружейника огромной массой воды шлейфа. Однако Оружейник тут же выстрелил цепью, убирая себя с пути волны. Перед тем, как цепь отдёрнула его, Алебарда успела ударить по шее Левиафана, оставив там ещё одну зияющую рану. Остановившись, Оружейник смотал цепь обратно.

Губитель повернулся, будто собираясь бежать, когда цепь крюка прошла под его "подбородком". Оружейник затянул себя на спину Губителя, и вонзил Алебарду в его шею, удлиняя рану, которую он только что нанёс. Он ступил на темя Губителя и прыгнул вниз, разрезая лицо монстра Алебардой. Левиафан рухнул как подкошенный.

Оружейник полоснул по предплечьям Левиафана когда Губитель начал подниматься. Ещё больше повреждений, но это не мешало ему вставать. Оружейник усилил натиск, и тут его браслет прошипел сообщение, которое я не смогла разобрать. Я посмотрела на свой – он всё ещё был неисправен.

– К тому времени всё будет закончено, – повторил своё заявление Оружейник, говоря это скорее себе, чем в браслет или Левиафану.

Губитель отпрыгнул назад, немного пошатнулся – обе травмированные ноги с трудом удерживали его вес, воспользовался руками, чтобы не упасть во второй раз, удерживаясь на трех конечностях.

Оружейник использовал свой крюк чтобы подтянуть себя поближе, готовясь сделать ещё один разрез на шее. Он передумал, когда земля затряслась, подтянул крюк чтобы зафиксировать его на двери гаража. Противодействуя инерции, он бросился на обочину дороги остающуюся вне досягаемости Левиафана.

Земля снова затряслась – кратко, интенсивно, и всё прекратилось.

Оружейник коснулся рукой боковой стороны шлема, и мне показалось, что я увидела складки на его губах и хмурый взгляд прежде, чем он отвернулся от меня.

Ещё одно сотрясение, и, как шрам, в центре улицы появилась трещина.

Левиафан поднял лапу и дорога внезапно раскололась. Бетонная труба, такая широкая, что в ней мог бы поместиться человек, поднималась как кит, выныривающий из воды. Секунду спустя вода хлынула вперёд, к Оружейнику.

Ливневая канализация!

Оружейник заколебался, затем бросил свою Алебарду с крюком в наступающие волны, как копье. Поток воды застыл во времени, и он прыгнул вперёд, ступая по неподвижным струям. Как только Оружейник сделал последний прыжок, спускаясь с вершины водяного вала и направляясь прямо к Левиафану, поток продолжил движение.

Левиафан двигался быстрее, чем раньше, он поймал лезвие когтями.

Лезвие погрузилось глубоко и над лапой поднялась пыль, лилась кровь, но лезвие оставалось неподвижным. Оружейник дёрнул, но не смог вытащить его. Он попытался вырваться, но я видела, что Левиафан поймал его руку и запястье кончиками когтей, пока Алебарда была глубоко погружена в его "ладонь".

– Как?! – проревел Оружейник.

Я не колебалась ни мгновения, отправляя своих насекомых. Три роя в форме людей, ещё больше насекомых простым облаком. Все насекомые осели под проливным дождем, те, что были сверху принимали главный удар ливня.

Левиафан поставил одну ногу рядом с Оружейником для сохранения равновесия, потянулся свободной лапой и прижал кончики когтей по бокам горла и туловища Оружейника. По прежнему держась за его руку и запястье, он сжал тело человека с боков. Оружейник закричал, неистовый вопль, казалось, усиливался вдвое с каждым его вдохом. Он опрокинулся и упал в воду.

Губитель стоял, не показывая ни капли слабости или страданий, которые он демонстрировал несколько секунд назад. Несомненно, он был ранен, его голова висела на неповреждённых частях шеи, наклонённая под собственным весом, но он не страдал, не испытывал никаких затруднений, полностью опираясь на более травмированную ногу. Притворство?

Губитель уронил руку и Алебарду Оружейника, вес металлической брони и устройства потянули их под воду. Удар плетью хвоста разметал два из трех роев. Он безразлично смотрел, как третий дошёл до него и разбился о его ногу. Насекомые расползались, погружаясь глубже в его раны. Я надеялась найти какую-нибудь слабость, пожрать его изнутри, но насекомые могли с тем же успехом кусать сталь. Ничто не сдвинулось под их челюстями, их жала не могли проткнуть ткани Левиафана.

Он повернулся, присел, и рванул на запад, прочь от побережья на максимальной скорости.

Я поспешила к Оружейнику.

– Ты, – простонал он. Его левая рука отсутствовала, кровь хлестала из раны. – Ты мертва.

– Вы несёте чушь.

– Он убил тебя.

Мой браслет объявил меня мертвой, когда сломался? Или предполагалось, что моё подразделение было полностью уничтожено вместе со мной?

– Я жива. Слушайте, я постараюсь найти вашу руку. Мой браслет сломался, может быть, что-то случилось, когда Левиафан сломал мне руку.

Он только бессознательно застонал в ответ.

Я перебежала туда, где Левиафан уронил руку Оружейника. Я споткнулась о трещину, которая пробегала в середине улицы, и продолжила двигаться дальше, ощупывая то, что было в воде.

Я прошла в десятке сантиметров от затопленного лезвия, чуть не превратив свои пальцы в молекулярную пыль.

Найдя руку, я подняла её. Она была такой тяжелой, что её почти невозможно было держать. Это было не только из-за веса брони или из-за того, что конечность принадлежала мускулистому взрослому мужчине – перчатка была раздавлена вокруг древка Алебарды, как фольга, и не выпускала её. Я поспешила назад к Оружейнику и уронила свою ношу возле него. Я потрясла его, надеясь привести его в чувство, но безрезультатно.

Своей единственной рабочей рукой я вырвала Алебарду из его перчатки, положила его руку ему на грудь и нажала кнопку.

– Оружейник выбыл! CC-7! Левиафан движется на запад...

Я почувствовала, что насекомые, которых я сгруппировала в ранах Левиафана, изменили направление движения. Что там на компасе между западом и северо-западом? Больше запад, чем север.

– Отмена! Он идет на запад-северо-запад от моего местоположения!

Мой голос ответил мне металлическим эхом из браслета через полсекунды после того, как я закончила говорить. Браслет Оружейника показал красную точку, которая отслеживала движения Левиафана или примерные координаты, которые могла предположить система.

– Сообщение принято, похоже, что он идет к одному из убежищ, там множество людей, и им некуда бежать, – ответил кто-то, – медицинская помощь уже в пути. Кто бы вы ни были, вы можете отслеживать Левиафана?

– Да, если я на расстоянии нескольких кварталов от него.

Система снова передала мое сообщение:

– Отслеживание возможно. Ограничение радиуса – несколько кварталов.

Неужели перефразировать мои слова было действительно необходимо?

– Вы можете летать? Преследовать его?

– Нет.

– Ответ отрицательный.

– Тогда я посылаю к вам летуна, чтобы вы могли оставаться достаточно близко. Нам нужно отслеживать этого ублюдка и вы будете нашими глазами.

– Понятно!

В ответ на это ничего не последовало. Стиснув зубы и дрожа, я сжала здоровой рукой разорванное плечо Оружейника так сильно, как только могла, пытаясь уменьшить потерю крови.

8.05

Леди Фотон и восемнадцатилетняя Лазер-шоу с лёгким всплеском приземлились рядом с Оружейником.

Их семейное сходство было заметно. Они не обладали красотой супермоделей, но были привлекательными даже с мокрыми из-за дождя волосами, облепившими их головы и плечи. Обе носили костюмы, в которых преобладал белый цвет, у обеих были лица сердечком, полные губы и светлые волосы. На груди Леди Фотон красовался символ звезды с исходящими от нее лучами, некоторые из них разбегались по телу и вниз, по ногам, меняя цвет от индиго в центре до фиолетового по краям. Её прямые волосы до плеч были забраны тиарой в виде такой же звезды, что и на груди.

На костюме дочери была изображена стилизованная стрелка, направленная от груди вниз и вправо, с полдюжины линий струились за ней, над левым плечом одна черта зигзагом пересекала другие. Расцветка постепенно переходила от рубиново-красного к малиновому, во многом так же, как и у её мамы. Подобные ряды линий с пересекающим их зигзагом текли по её ногам и рукам. Она не окрашивала волосы в свои "цвета", как это делает – нет, теперь уже делал – её младший брат, не носила тонированные очки, зато подвязывала волнистые волосы рубиново-красной лентой, чтобы они кокетливо прикрывали один глаз и чтобы объединить красный, пурпурный и белый цвет в единую цветовую гамму.

Больше всего, однако, они были похожи на людей, увидевших, как жестоко и бессмысленно погибла половина их семьи, разодранная в клочья в течение одного страшного часа. Будто им из груди вырвали сердца, но они каким-то образом всё ещё оставались живы. Я, конечно, раньше не видела людей в таких условиях, но сейчас они выглядели именно так.

На них было больно смотреть. Это напомнило мне о том времени, когда умерла мама. Тогда я была в таком же состоянии.

Леди Фотон – Мама Фотон для жителей Броктон Бей и местных СМИ – наклонилась к Оружейнику.

Она создала силовое поле, плотно прилегающее к его плечу, и с трудом подняла героя.

– Возьми его, – голос Леди Фотон был странно опустошённым, хотя и твёрдым.

– Нет. Я лучше летаю, и, у меня больше шансов ранить в бою эту тварь. Я подберу эту девочку и помогу против Левиафана, – в голосе Лазер-шоу было чуть больше жизни, чем в голосе её матери.

Девочку! Как будто я ещё не заработала себе имя, или оно не стоило того, чтобы его помнили. Отчасти мне хотелось постоять за себя, но я знала, что сейчас не время и не место для этого.

После нескольких долгих секунд раздумий Леди Фотон кивнула. Она выглядела так, будто это решение состарило её на годы.

Лазер-шоу и её мама посмотрели на меня. Я чувствовала, что должна что-то сказать. Выразить соболезнования? Сказать, что члены их семьи умерли не зря? Я не могла придумать, как выразить это, чтобы не сказать им что-то, что они уже знали, или то, что из уст злодея покажется ужасно оскорбительным или неискренним.

– Давайте покажем этому... – я остановилась, почувствовав, что слово "уёбок" прозвучало бы не к месту, и наклонилась, чтобы взять здоровой рукой Алебарду Оружейника, ту, что с дезинтегрирующим лезвием.

– Давайте ему покажем, – неубедительно заявила я.

Лазер-шоу пришлось приложить некоторые усилия, чтобы поднять меня, не прижимая мою сломанную руку и не касаясь лезвия. Она подхватила меня одной рукой под коленями, мою шею она удерживала на сгибе локтя. Она держала Алебарду вместо меня. Я смирилась с тем, что меня держали как младенца – нести меня более достойно было невозможно. Из её рта исходил утренний запах, странно приземлённая деталь – вероятно её разбудили сирены в полседьмого утра и ей не хватило времени чтобы почистить зубы или поесть прежде, чем прибыть сюда.

Она плавно взлетела. Ощущение было похоже на подъем в скоростном лифте, за исключением того, что мы продолжали и ускоряться и нам в лица бил ветер.

Это был мой первый полёт, если не считать поездок на собаках-мутантах, прыгавших со здания на здание, что можно считать полётом только наполовину. Это было даже вполовину не так опьяняюще, как я думала. Чувство было испорчено мрачным, напряжённым настроением, уколами дождя и горького холода, которые доходили до меня через мой влажный костюм и маску. Каждый раз, когда она поправляла захват, в котором держала меня, мне приходилось бороться с тем глубоким основным инстинктом, который говорил мне, что я упаду и насмерть разобьюсь. Она делала это довольно часто – видимо, без суперсилы, меня было не так легко нести, особенно насквозь промокшей.

Дальность моих суперспособностей был почти вдвое больше обычного, и я не понимала почему. Но жаловаться на это я не собиралась. Я нажала правой рукой на кнопку браслета, одетого на Лазер-шоу, и передала сведения.

– Он в секторе CA-4, направляется на северо-запад!

Дороги под нами были повреждены или разрушены. Когда Левиафан сместил ливневую канализацию, он разорвал и сеть городского водоснабжения. Какая-то труба торчала через дорожное покрытие, пожарные гидранты были выбиты и вода сейчас выливалась из них только струйкой. Возможно, слишком много воды уже вытекло из поврежденных труб, и потому давление в трубе было недостаточным.

Левиафан, пробираясь глубже в город, разрушал всё, что мог. Полицейский автомобиль был заброшен на второй этаж здания. Через пол-квартала, повернув за угол, он прошёл прямо сквозь здание, вырывая опоры. Строение частично обрушилось на улицу.

Пролетая над автозаправкой, через которую недавно пронёсся Губитель, Лазер-шоу возвела вокруг нас пузырь силового поля, защищая нас от дыма и жара.

– BZ-4, – сообщила я. Потом, увидев движение на побережье, крикнула через браслет. – Волна!

Я была рада, что во время удара цунами я была в воздухе. Барьер льда и обломков на пляжах заметно ослабил действие волны, но я видела, как вода хлынула в город на добрый километр. Здания рушились, автомобили сносило, даже деревья с корнями вырывало из земли.

По крайней мере, браслет Лазер-шоу не объявил о жертвах среди кейпов.

Мы прошли через торговый центр Уэймут. Он был совершенно разрушен Левиафаном, буквально сложился сам в себя под ударом последней волны. Из дальней стены здания вырвался целый водопад обломков – Левиафан даже не стал замедлялся, прорываясь через здание. Но не это испугало меня.

Меня испугало то, что я раз сто бывала в торговом центре Уэймут. Это был самый близкий торговый центр к моему дому.

Когда я ощутила, что Левиафан поворачивает на юг, по направлению к центру города, страх не особенно ослаб. Там было достаточно убежищ, чтобы разместить всех жителей с Броктон Бэй. Насколько я помнила, далеко не все участвовали в учебных тревогах, которые проводились примерно раз в пять лет, предпочитая сидеть дома. Возможно, некоторые убежища близ жилых кварталов могли быть переполнены, и моего отца, если он прибыл слишком поздно, могли отправить в другое убежище. В одно из тех, что ближе к центру, куда сейчас и идёт Левиафан. Я не могла быть уверена, что отец не попадет под удар.

– Он в BZ-6 или рядом, движется на юг.

Район, куда мы попали, располагался далеко от героев с силовыми полями и больших, тяжелых зданий доков, так что волны, проходившие здесь, не были ослаблены. Целые кварталы превратились в мелкие обломки, плавающие в грязной, мутной воде. Крупные здания, которые, как я полагала, были частью местного университета, всё же выстояли, но были сильно повреждены. Бесчисленные машины, из которых через разбитые стекла вытекала вода, стояли на дорогах и парковках.

Лазер-шоу сменила курс, следуя вдоль Лорд-стрит, главной дороги, проходящей через город и его центральную часть вдоль линии залива.

– Что ты делаешь? – спросила я ее.

– Лечу по следу разрушений, – ответила она.

Я взглянула вниз. Разобрать было трудно, среди всех этих обломков, к тому же вода затапливала улицы, но я подозревала, что она права. Одно из зданий выглядело достаточно крепким, чтобы выстоять против волн, но было разрушено и вокруг него плавали искалеченные тела людей. Это могло быть действием приливной волны, однако не менее вероятно было и то, что сквозь него прорвался Левиафан, на пути к своей цели.

– Возможно, хотя не исключено, что он обманул нас или позднее сменил курс, – сказала я и указала на юго-запад, – нам туда.

Она бросила взгляд на меня, но мое внимание уже было приковано к её браслету в попытке найти Левиафана на координатной сетке. Едва это мне удалось, как я ощутила, что он остановился:

– BX-8 или очень близко оттуда! Он в центре города и только что остановился.

– Уверена? – раздался из браслета голос Шевалье.

– На девяносто девять процентов.

– Принято. Мы телепортируем туда наши силы.

Лазер-шоу не стала спорить со мной. Мы прибыли к месту событий через пару секунд. Знакомая территория.

Я была здесь чуть менее двух часов назад. Было видно скелет строящегося здания, стоящего отдельно от остального квартала, чёрный на фоне тёмного серого неба. Под ним, как я уже знала, была подземная база Выверта.

Кукла оживила три огромных плюшевых зверя, которые начали неуклюже окружать Левиафана. Огромный козёл двинулся вперёд, и тротуар треснул под его копытом из кожи и вельвета. Двуногий тигр схватился за фонарь, вырвал его из земли и побежал на Левиафана, как рыцарь с копьем. А осьминог не давал Левиафану атаковать кейпов и захватывал своими щупальцами его конечности когда тот пытался вырваться. Кукла собирала ткань из разбитых витрин, создавая из неё что-то четвероногое, она управляла десятками игл и нитей в воздухе со сверхъестественной чёткостью, что напоминало контролируемых мною пауков.

Левиафан схватил фонарь-"копьё" и ударил когтями по груди тигра оставляя на удивление небольшие царапины, несмотря на то, что бил по ткани. Но после трёх ударов тигр сдулся со взрывом.

Осьминог и козел сдерживали Левиафана, давая возможность Чистоте выстрелить в него своим сокрушающим лучом. Пока он восстанавливался, Кукла выставила недоделанную фигуру вперёд, для защиты. И занялась восстановлением "тигра".

Меня заинтересовали её способности. Какая-то разновидность телекинеза? Понятно, что у неё была склонность к иголкам и нитям, но когда она сшивала из ткани больших существ они получались неуклюжими. Контроль слабел, когда приходилось работать с большими вещами? Почему она предпочитает ткань, а не что-то покрепче?

Наверное, она могла бы быть одним из тех кейпов, которые считают себя "магами". Её сила была достаточно мистической.

Два чучела рухнули от удара хвоста Левиафана, и Крюковолк ринулся в бой, чтобы не дать Губителю даже секундной передышки. Брызги крови и плоти разлетелись во все стороны от хвоста Левиафана, когда тот обвил им Крюковолка за туловище, состоящее из множества подвижных лезвий, и отшвырнул его подальше.

Страшила увидел брешь в обороне, и вступил в бой, ударив Левиафана в живот, а затем в поврежденное Оружейником колено. Левиафан, руки которого были схвачены козлом и осьминогом Куклы, поднял ногу, схватил её когтями Страшилу за горло, и резко впечатал его в землю.

– Страшила выбыл, BW-8.

Левиафан тяжело отклонился назад, заставив созданий Куклы потянуться следом, продолжая его держать, а потом ударил вперёд. Осьминог удержался на нем, но козел отлетел как снаряд, врезавшись прямо в Куклу.

Её создание сдулось прямо в воздухе, но ткань, из которого оно было сделано, была тяжёлой и она утонула в массе материи. Левиафан рванулся вперёд, удерживаемый только её осьминогом, и водяной шлейф с силой ударил в кучу ткани.

– Кукла выбыла, BW-8.

Все "модели животных" сдулись.

Девушка с арбалетом и Призрачный Сталкер открыли огонь, сверху к ним присоединилась Чистота. Прежде, чем начать стрелять с ними, Лазер-шоу оставила меня с Алебардой на окраине поля битвы, и полетела навстречу Чистоте, стреляя красными лазерными лучами в лицо и голову Левиафана. Тот приготовился к броску, но затормозил, когда его накрыла завеса тьмы, основная её масса через секунду рассеялась, оставляя закрытой только его голову. Ещё секунда понадобилась Левиафану, чтобы понять, что он просто может выйти из этого облака и снова всё видеть. Эта короткая задержка позволила рядам наших воинов нанести ему очередную серию прицельных ударов. Где-то здесь был Мрак.