Текст книги "Искалеченная судьба (ЛП)"

Автор книги: М. Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

И когда он это сделает, мне придётся нажать на курок или вонзить нож. Мне придётся убить человека, который заставил меня испытать чувства, которых я никогда раньше не испытывала.

Возможно, он мог бы заставить меня почувствовать ещё больше, если бы я позволила ему.

Я отгоняю эту мысль, наклоняясь, чтобы снова поцеловать Константина. Его губы с нежностью касаются моих, а язык проникает в мой рот. Я выгибаюсь навстречу ему, придвигаясь ближе, и чувствую, как сильно бьётся моё сердце за рёбрами.

– Я бы с удовольствием, – тихо шепчу я. – Быть вдали от твоего отца, в месте, которое принадлежит только нам двоим...

Мой пульс учащается, когда он углубляет поцелуй. Это делает всё сложнее. Не только моя близость к нему, но и то, как я собираюсь осуществить задуманное. В пентхаусе у него будет более надёжная охрана. Весь смысл этого медового месяца заключался в том, чтобы увезти его подальше от дома, чтобы мне было легче убить его и сбежать.

Если бы меня поймали, я не сомневаюсь, что Кейн отрёкся бы от меня. Он бы не стал рисковать своей жизнью ради меня. Я всегда это знала и никогда не обижалась на него за это.

Я позволяю Константину опрокинуть меня на спину и погружаюсь в его поцелуи, словно в туман, который вытесняет все остальные мысли. Я решаю отложить эту проблему на потом. Я больше не хочу откладывать убийство, Кейн сказал мне подождать. Всё, что я делаю сейчас, говорю я себе, обхватывая ногами бедра Константина и наслаждаясь ощущением его мускулистого тела, прижатого к моему, – это выполняю приказы.

Я остаюсь верной своей миссии.

Как и подобает хорошей маленькой убийце.

***

Следующим вечером мы летим обратно в Майами на частном самолёте.

Возвращение домой с Константином кажется мне странным, возможно, потому что я не ожидала, что он останется жив к концу нашего путешествия. Когда мы поднимаемся на борт самолёта, меня охватывает острое сожаление, и я мечтаю, чтобы нам не пришлось уезжать. Здесь мы были в своём собственном маленьком мире, хотя я и знала, что мне суждено убить его. Вернувшись домой, я не смогу забыть, что Кейн будет всего в нескольких милях от меня, и в любой момент мне могут позвонить и сказать, чтобы я заканчивала это.

У меня перехватывает горло, когда я занимаю своё место и заказываю у стюардессы джин с тоником. Константин усмехается, садится напротив меня, заказывает свой напиток и одаривает меня улыбкой.

– Нервничаешь из-за полёта?

– Немного, – признаюсь я. – Я никогда не была большим поклонником полётов, хотя и часто летала. – И это правда. Во время полёта меня всегда охватывает беспокойство, словно кто-то следит за мной, словно я загнана в угол и не могу убежать. В этой консервной банке на высоте тридцати шести тысяч футов некуда скрыться. Но, конечно, на этом реактивном самолёте можно не бояться такого.

Просто меня пугает то, что заставляет меня чувствовать мужчина, сидящий напротив.

На обратном пути домой всё изменилось. По пути на курорт наши отношения с Константином были напряжёнными и сложными. Мы ссорились, были расстроены и холодны друг к другу. Однако сейчас он сидит напротив меня, расслабленный, с лёгкой улыбкой на губах. Когда он смотрит на меня, я понимаю, что он думает о том, как мы могли бы провести время во время нашего предстоящего пятнадцатичасового перелёта.

– Надеюсь, тебе понравится в пентхаусе, – говорит он, поднимая на меня взгляд, пока стюардесса приносит нам напитки и закуски. – Я редко приглашаю туда кого-то ещё, – добавляет он. – Как я уже говорил, это моё личное пространство. Обычно я не стремлюсь делиться им с другими.

Я снова ощущаю тепло в груди и сдерживаю улыбку, стараясь не выдать, как сильно это меня радует. Но, конечно, как София Моретти, жена Константина, я должна быть довольна. Поэтому я позволяю улыбке появиться на моих губах, и я вижу ответную улыбку на губах Константина.

– Мне понравится, – тихо говорю я, протягивая руку за кусочком сыра. – Это заставляет меня чувствовать себя особенной.

– Ты особенная, – его голос звучит грубовато, но мягче, чем обычно. – Ты совсем не такая, как я ожидал, София. И я хочу, чтобы всё было по-другому, когда мы вернёмся домой.

– Я думаю, что так уже и есть.

Константин откидывается на спинку кресла и делает ещё один глоток из своего бокала.

– За эти годы у меня было много девушек, – говорит он спокойно. – Но ни одна из них не стала для меня той самой. Однако ты... – он замолкает, внимательно разглядывая меня. – Я был готов невзлюбить тебя, потому что мой отец выбрал тебя для меня. Я оказал тебе медвежью услугу, София. Мне очень жаль. Я бы хотел загладить свою вину перед тобой, если смогу. И для начала я хочу отвезти тебя домой… к себе домой.

Я киваю, и у меня перехватывает дыхание. Я понимаю, что это значит для него, и от этого чувствую себя в сто раз хуже. Он дарит мне что-то особенное, а я могу дать ему только предательство.

– Не могу дождаться, когда увижу твоё место, – тихо говорю я, и это правда. По крайней мере, это не ложь.

И то, что мы делаем вместе, когда возвращаемся в спальню в самолёте после того, как закончим с едой и напитками, тоже не является ложью. По крайней мере, мне так кажется, пока он не произносит моё имя со стоном, когда достигает кульминации. И это имя, слетающее с его губ, – София.

***

Ночи в Майами, когда мы возвращаемся, жаркие и влажные, совсем не такие, как прохладные и сухие ночи в пустыне Серенгети. Как только мы выходим из самолёта на взлётную полосу и направляемся к ожидающей нас машине, я сразу чувствую биение пульса города в своей крови, которое возвращает меня к жизни. Огни города всё ещё находятся на некотором расстоянии от ангара частного аэропорта, но я уже ощущаю, как они зовут меня обратно.

Я замечаю, как Константин меняется, как только его ноги касаются земли. Клянусь, я вижу, как его плечи слегка опускаются, словно на них снова ложится тяжесть, как только мы выходим из самолёта.

Я предполагала, что курорт был не самым приятным местом для него, сначала местом, где он не хотел бывать, а затем местом, где готовилось несколько покушений. Но это без учёта всех часов, которые мы провели в объятиях друг друга и в постели, когда он, наконец, поддался тому, чего мы оба так хотели.

Я понимаю, что те часы были настоящим блаженством, когда Константин наконец-то позволил себе расслабиться, наконец-то позволил себе просто быть. Он достиг того, чего желал, и наслаждался чувством удовлетворения. И теперь, когда мы идём к ожидающему нас таун-кару, я вижу, как он вспоминает о своих обязанностях. О том, кем он был, когда не был моим мужем.

Когда я вижу, как напрягаются и опускаются его плечи, а выражение лица становится жёстким, а улыбка исчезает, сменяясь суровой маской наследника Братвы, у меня что-то сжимается в груди. Для меня это привычное изменение, я сама так поступаю, когда вживаюсь в роль убийцы или той, кого мне нужно изобразить на задании. Я никогда не бываю просто Валентиной Кейн на задании, и мне редко удаётся быть ею в обычной жизни.

Я никогда не задумывалась о том, что, должно быть, чувствует Константин. Как редко ему удаётся быть самим собой. Когда я впервые встретила Константина, мне было не так уж интересно узнать его. Но за те часы, что я провела с ним наедине на курорте, когда его стены рухнули и мы оказались в уединении, мне понравился мужчина, которого я увидела. Мне бы хотелось узнать его поближе, но в то же время я знаю, что для нас обоих будет лучше, если я этого не сделаю.

В конце концов, это только усложнит ситуацию.

Мы молча едем в его пентхаус. Константин погружен в просмотр сообщений на своём телефоне, а я прячу свой в сумочке. Сейчас не время отвечать на звонки Кейна или объяснять Константину, кто мне звонит. Последнее, что мне нужно, это чтобы он увидел экран, если позвонит Кейн. Я смотрю на проплывающий мимо знакомый городской пейзаж и не могу не думать о том, как странно не возвращаться в особняк Кейна.

Я никогда не возвращалась домой с задания, чтобы не направиться сразу туда. Но, конечно, эта миссия ещё не закончена. Впервые работа привела меня обратно домой.

Я никогда прежде не убивала в этом городе. Мне сложно понять свои чувства от того, что я начинаю этот путь, оставляю за собой кровавый след, который, вероятно, никогда не смогу забыть, в месте, которое должно было стать моим убежищем. Но, конечно, у меня нет выбора. И вполне возможно, что моя конечная цель, – убийца моей семьи, находится где-то здесь, в Майами. В конце концов, я всё равно должна убить кого-то в этом городе, несмотря ни на что.

Пентхаус Константина расположен в сверкающем небоскрёбе с видом на залив Бискейн. В вестибюле здания, мраморные полы, и для доступа к лифту требуется карточка-ключ для проезда на верхние этажи и специальная карточка для доступа на уровень пентхауса. Мои каблуки стучат по мраморному полу, когда я следую за ним к позолоченному лифту. Константин нажимает кнопку, пропускает меня вперёд и опускает изящную серебряную карточку в соответствующий паз.

Как только мы вошли в здание, я заметила, что напряжение немного отпустило его. Похоже, он чувствовал себя здесь как дома. Я ощутила укол вины, потому что, скорее всего, именно здесь я в конечном итоге его убью. Но, возможно, это именно то место, куда он хотел бы попасть.

В лифте витал аромат лимонов и цветов, напоминающий мне прихожую особняка Кейна. Я почувствовала боль в груди, тоску по дому, которую не ожидала ощутить. Мне захотелось вернуться к привычной рутине, которая сопровождала меня, когда я приходила домой: зайти в особняк, где провела большую часть своей жизни, вдохнуть знакомый аромат, поговорить с Розой, а затем подняться наверх и принять душ в своей комнате.

Раздался сигнал вызова лифта, и Константин вывел меня в коридор с деревянным полом и единственной дверью. Он поднёс карточку-ключ к замку, и замок с щелчком открылся.

– Добро пожаловать домой, – сказал он с улыбкой, открывая дверь, чтобы я могла войти первой.

Я не новичок в красивых домах, но его пентхаус действительно впечатляет. Первый этаж представляет собой открытую планировку с захватывающими видами на горизонт, а его расположение настолько близко к воде, что с трёх сторон я могу видеть только океан через огромные стеклянные окна от пола до потолка.

Здесь всё сделано из стекла и стали, а мебель выполнена в белых и серых тонах с едва заметными голубыми вкраплениями. Я медленно подхожу к одному из окон, глядя на океан с лёгким чувством благоговения. В своей жизни я видела много мест, которые вызывали у меня подобные чувства. Но сейчас я чувствую себя иначе. У меня сжимается грудь, и я слышу, как Константин подходит ко мне сзади.

Дом. Это не мой дом и никогда им не будет. Но ради Константина и ради нашей миссии я должна притворяться, что мне здесь хорошо. Как будто я в восторге от того, что нахожусь здесь, вместо того чтобы чувствовать лёгкую тошноту от предательства, которое, кажется, становится всё сильнее с каждым днём.

– Здесь чудесно, – шепчу я, и это действительно так. Это великолепное место. На мой взгляд, интерьер немного напоминает номер в элитном отеле, с его минималистичным стилем. Но в целом здесь всё очень красиво, а вид из окна просто потрясающий.

– Твоя красота озаряет это место, – шепчет Константин, нежно касаясь моего затылка и убирая волосы в сторону. Я вздрагиваю от его прикосновения, чувствуя, как моё тело мгновенно реагирует на его близость.

Его губы находят то место, где только что были его пальцы, и я на мгновение представляю, как он прижимает меня к стеклянному окну, срывает с меня одежду и овладевает мной, наслаждаясь видом океана, открывающимся перед нами. Однако у Константина другие планы.

– Я могу показать тебе второй этаж, – шепчет он, нежно касаясь губами изгиба моего плеча. – Например, спальню. Или я могу отвести тебя на крышу. Там есть бассейн, который полностью наш. Частный доступ только для пентхауса.

Мысль о том, что мы могли бы сделать на крыше, под открытым ночным небом, когда вокруг нас простирается океан, заставляет моё сердце биться быстрее.

– Мне нравится второй вариант, – шепчу я, запрокидывая голову и поворачиваясь, чтобы прикоснуться губами к его губам. Его губы изгибаются в улыбке, и он берёт меня за руку, ведя к двум дверям, которые ведут на балкон первого этажа.

С балкона поднимается лестница, ведущая на крышу. Он пропускает меня вперёд и следует за мной до самого верха. Как только я оказываюсь там, у меня перехватывает дыхание от открывшегося вида.

Вид отсюда открывается потрясающий. Бассейн занимает треть крыши, простираясь до самого её края, словно бесконечный водный мир. Тёплый ночной бриз Майами, обдувая тёмные круги воды у края крыши, заставляет меня с трудом сглотнуть, поворачиваясь по кругу и наслаждаясь этим зрелищем. Вдоль бассейна расположены шезлонги, гидромассажная ванна, бар, камин в одном конце и стулья вокруг него, но, честно говоря, всё, на что я действительно могу смотреть, это бассейн.

– Думаю, мой купальник всё ещё упакован, – тихо говорю я, и Константин, усмехаясь, подходит ко мне сзади. Его пальцы скользят по моим плечам, спуская бретельки моей майки.

– Здесь, наверху, – бормочет он, – тебе вообще не нужно ни в чём плавать.

Константин наклоняется и стягивает с меня майку, оставляя обнажённой до пояса. Мои соски мгновенно напрягаются, несмотря на тепло ночи, и я чувствую, как его ладони скользят по моим грудям, обхватывая их, его большие пальцы поглаживают тугие вершинки, когда моя голова откидывается ему на плечо.

– Вот и всё, волчица, – шепчет он мне на ухо грубым голосом. – Это приятно, не так ли? Скажи мне, насколько это приятно.

– Это приятно... – У меня перехватывает дыхание, когда он сжимает мои соски большим и указательным пальцами с каждой стороны, слегка перекатывая их, пока я не начинаю сомневаться, смогу ли закончить предложение. – Это так приятно. О боже... – Я делаю глубокий вдох, выгибаясь к нему спиной, и чувствую, как его твёрдый, толстый член прижимается к моей заднице.

Одна его рука оставляет мою грудь и опускается к пуговице на джинсах. Он без колебаний расстёгивает молнию большим пальцем, опуская джинсы и трусики вниз по моим бёдрам, пока они не спадают и не собираются у моих ног.

– Снимай, София, – приказывает он, и мой желудок сжимается.

Я снимаю джинсы и туфли, и тёплый океанский бриз нежно ласкает мою кожу. Я никогда раньше не выходила на улицу обнажённой, и это ощущение кажется мне дерзким и запретным, достижение для человека, чья работа заключается в выслеживании и исполнении заказных убийств. Я поворачиваюсь к нему, и мои пальцы сами тянутся к пуговицам его тонкой льняной рубашки.

– Всё по-честному, – шепчу я, медленно расстёгивая пуговицы одну за другой, пока рубашка не распахивается, а мои руки не оказываются на пуговицах его брюк. Я чувствую твёрдую головку его члена на тыльной стороне ладони, и внезапно мне становится трудно снять его брюки достаточно быстро. Всё моё тело жаждет того, что, как я знаю, он может мне дать.

В тот момент, когда я стаскиваю с него штаны и обхватываю рукой его твёрдую плоть, Константин издаёт низкий стон удовольствия. Его бедра прижимаются к моей руке, пальцы запутываются в моих волосах, когда он притягивает мой рот к своему, его язык переплетается с моим, а я провожу пальцами по его пульсирующей длине.

Затем он отстраняется от меня и ведёт к ступенькам, которые ведут вниз, к бассейну. Прохладная вода плещется у моих лодыжек, когда мы входим в неё, затем у икр. Константин берёт меня за руку, увлекая глубже, а затем поворачивается ко мне, проводит влажными пальцами по моим волосам, когда вода достигает ему пояса, почти до моей груди, и смотрит на меня сверху вниз.

– Я представлял это с первой ночи нашего медового месяца, – бормочет он низким и хриплым от желания голосом. – Ты точно знала, что делаешь, когда пошла купаться, не так ли?

Я прикусываю губу, пытаясь казаться невинной, когда смотрю на него снизу вверх. Это даётся мне с трудом.

– Может быть, – бормочу я, и рука Константина сжимает мои волосы крепче, притягивая меня ближе. Моё сердце бешено колотится в груди, и я чувствую, как возбуждение переполняет меня. Мне нравится, что он не осторожничает со мной, что бы он ни чувствовал ко мне, когда прикасается ко мне так, он поступает по своему усмотрению.

– Я никогда так сильно не завидовал воде, – говорит он, его рука скользит по моему бедру, нежно касаясь его. – Я хотел прикоснуться к каждой части твоего тела, как это делала она.

Его пальцы скользят по моему бедру, поднимаясь кверху и опускаясь между ног, чтобы коснуться гладкой кожи. Я задыхаюсь от его прикосновения, выгибаясь навстречу, и Константин мрачно усмехается, его рука продолжает движение вверх, проходя по моему животу, рёбрам и груди.

– Я хотел бы заняться с тобой любовью в том бассейне, под открытым ночным небом, – шепчет он, – где любой мог бы увидеть нас, если бы случайно вышел и посмотрел.

– Тебе нравится эта идея? – Спрашиваю я, поднимая на него взгляд. – Чтобы кто-то наблюдал за тем, как мы занимаемся любовью?

– Нет, чёрт возьми. – Он нежно сжимает мои волосы, откидывая мою голову назад. – Ты моя, волчица. Я говорил тебе, что выколю глаза любому мужчине, который посмотрит на тебя. Но пока они будут смотреть, они увидят, от чьего члена ты зависишь. От чьего члена ты будешь кричать.

Его бёдра прижимаются к моим, и я хочу сказать ему, что он ошибается. Что я никогда не смогу стать зависимой от какой-либо части его тела. Но это было бы бессмысленной ложью, и я думаю, мы оба это знаем.

Рука Константина скользит вниз, лениво проводя по моему плоскому, упругому животу, прежде чем снова опуститься между моих бёдер. Его пальцы умело раздвигают мои складочки. Быстрым движением он проникает в меня двумя пальцами, его большой палец находит мой клитор, а пальцы другой руки прижимаются к моей голове.

– Я хочу, чтобы ты кончила для меня, волчица, – шепчет он. – Я хочу, чтобы ты смотрела мне в глаза, пока ласкаешь мои пальцы. А потом, если ты будешь хорошей девочкой и расскажешь мне, как тебе это нравится, я дам тебе свой член.

Его пальцы проникают в меня, нежно массируя, вызывая волны удовольствия по всему телу, когда он проводит большим пальцем по моему клитору.

– Ты должна заслужить этот член, дорогая, – говорит он. – Покажи мне, как сильно ты этого хочешь.

Я никогда не думала, что смогу позволить другому мужчине говорить со мной в таком тоне и получать от этого удовольствие. Однако каждое его слово, произнесённое с сильным русским акцентом, вызывает у меня волнение. Я киваю, всхлипывая, когда он прижимает свою руку к моему телу.

– Я уже близко, – шепчу я, и это правда. Константин точно знает, как прикоснуться ко мне, как довести меня до грани быстрее, чем кто-либо другой. Я всхлипываю, когда его пальцы начинают двигаться быстрее, эти быстрые круговые движения заставляют каждую мышцу моего тела напрягаться, и я чувствую, как сжимаюсь вокруг его пальцев.

Мои глаза закрываются, и в этот момент он резко дёргает меня за прядь волос, которую всё ещё держит.

– Смотри на меня, волчица, – рычит он. – Я хочу, чтобы ты смотрела мне в глаза, когда кончаешь.

Он что-то подозревает? Даже в этот момент абсолютного счастья, когда я нахожусь на грани непередаваемого блаженства, меня не покидает тревожное сомнение. Я не могу избавиться от мысли, не пытается ли он найти во мне какие-то скрытые мотивы или улики, которые приведут его к истине о том, кто я на самом деле. Но когда я смотрю в его глаза, то не нахожу там ничего подобного. Всё, что я вижу, – это чистое, необузданное желание, едва сдерживаемую потребность мужчины, который хочет меня с неистовой силой. И этот взгляд его глаз, тёмных и голодных, выводит меня из себя не меньше, чем всё остальное.

– Константин! – Мои руки взлетают из воды, обдавая нас обоих брызгами, когда я хватаю его за плечи. Мои пальцы впиваются в его мышцы, а бёдра прижимаются к его руке, и я испытываю мощный оргазм, кончая на его пальцы. Я прижимаюсь к нему, снова выкрикивая его имя и удерживая его взгляд своим, пока оргазм накатывает на меня волной. Вода плещется вокруг нас, ударяя по коже, а я сжимаюсь и извиваюсь вокруг его пальцев, пока он, наконец, не высвобождает их и не поднимает меня на руки.

Не задумываясь, я обхватываю его ногами за талию, и он наклоняется, чтобы коснуться моего скользкого входа. Его бёдра пронзают меня одним мощным толчком, от которого моя голова запрокидывается, а руки обвиваются вокруг его шеи. Я задыхаюсь, когда его рука обхватывает меня за талию, крепко прижимая к себе, и он отступает к краю бассейна, лицом к палубе, прислоняя меня к ней спиной и начиная двигаться.

Его рука по-прежнему запутана в моих волосах, заставляя меня смотреть на него, пока он погружает свой член в меня снова и снова, каждый раз так глубоко, как только может, пока я не начинаю задыхаться и содрогаться от удовольствия. Он так приятно ощущается, длинный, толстый и почти слишком большой, настолько большой, что каждый сильный толчок вызывает искру боли и бесконечные волны удовольствия.

– О, чёрт, Константин... – я стону его имя, выгибая спину и прижимаясь к нему бёдрами. – Мне нужно кончить ещё раз, пожалуйста...

– Блядь, – шипит он, с силой входя в меня и удерживаясь внутри, его таз покачивается напротив меня так, что я вижу звезды. – Боже, у тебя такой красивый голос, когда ты умоляешь, волчица.

Он снова прижимается ко мне бёдрами.

– Умоляй меня, София. Умоляй об этом члене. Умоляй, чтобы я заставил тебя кончить.

Я никогда в жизни не просила мужчину ни о чём. Но в этот момент, на грани очередного сокрушительного оргазма, моё тело напряглось, и каждая клеточка моего тела жаждала большего. Я услышала мольбы, срывающиеся с моих губ.

– Пожалуйста, – выдыхаю я, прижимаясь к нему, отчаянно пытаясь добиться как можно большего трения. – Заставь меня кончить, Константин. Заставь меня кончать столько раз, сколько я смогу выдержать. Пожалуйста, пожалуйста...

Его рука проскальзывает между нами, в узкое пространство между нашими телами, и его пальцы находят мой клитор.

– Кончи на мой член, София. Моя прелестная жена. Кончи на меня.

Затем его голова опускается, и он находит мой сосок, запутываясь рукой в моих волосах и притягивая мою голову назад. Мой рот приоткрывается в крике, когда я чувствую, как его зубы царапают чувствительную вершинку, а язык кружит вокруг неё, нежно посасывая. В это время его другая рука ласкает мой клитор, а его бёдра вновь начинают неустанно двигаться, наполняя меня своей толстой, твёрдой плотью.

Я ощущаю, как сжимаюсь вокруг него, когда меня охватывает оргазм, и Константин стонет, его рот снова находит мой, когда он толкается сильнее, его бёдра вздрагивают, и он погружается в меня так глубоко, как только может. Он задерживается там на мгновение, а затем, к моему удивлению, отстраняется, обнимая меня за талию.

Он перевернул меня с такой лёгкостью, словно я совсем ничего не весила, и поставил на колени на низкий выступ у края бассейна. Одной рукой он подталкивал меня вперёд, положив её между лопаток, так что мои груди касались шершавой поверхности палубы. Другой рукой он приподнял мои бёдра, и в воде остались только колени и голени.

Тёплый ветерок теперь ощущался прохладой на моей влажной коже. Я чувствовала, как Константин двигался за моей спиной, смещаясь так, что я ощущала его член, скользящий между моими складками и собирая там скользкую влагу. Он двигал тупой головкой взад-вперёд, и когда я почувствовала, как он приподнялся ещё выше, я поняла, что он собирается сделать.

– Константин, – выдохнула я его имя, наполовину в предвкушении, наполовину в страхе. Он слишком большой, и я не могла не думать об этом, когда почувствовала, как тупой кончик его члена касается моей тугой дырочки, прижимаясь к ней, когда он двигал бёдрами вверх.

– Ты справишься, волчица, – шепчет он, сжимая моё бедро одной рукой, чтобы поддержать меня.

– Так я не смогу забеременеть, – шутливо отвечаю я дрожащим шёпотом, поджимая губы, когда чувствую, как его бёдра пытаются податься вперёд. – Ничего не выйдет.

– Я знаю, – его пальцы впиваются в мою кожу. – Мне всё равно, дорогая. Я хочу исследовать каждую частичку твоего тела. Я жажду, чтобы каждая клеточка этого идеального тела приняла мой член, чтобы ты кончала для меня, пока я буду наполнять тебя до предела. Ты моя...

Его бёдра резко подаются вперёд, и я вскрикиваю, когда он проникает в меня, его набухшая головка проскальзывает сквозь тугое кольцо мышц, и внезапно его член оказывается в моей заднице. Он входит в меня дюйм за дюймом, наполняя меня, пока я не понимаю, что больше не могу терпеть. Только когда он полностью проникает в меня, его рука скользит по моему клитору, и его бёдра начинают двигаться, когда он нежно обводит кончиками пальцев мою чувствительную плоть.

– Хорошая девочка, – бормочет он хриплым от страсти голосом, начиная двигаться. – Ты так замечательно принимаешь мой член, волчица. Ты выглядишь невероятно красивой, когда он погружается в твою попку. Ты станешь ещё красивее, когда кончишь, правда, София? Моя идеальная жена. Прими его... – его голос переходит в грубое рычание, когда он снова входит в меня, прижимая бёдра к моей заднице, и начинает двигаться сильнее.

Я задыхаюсь от переполняющих меня ощущений. Его член погружается в мою попку, и от этого момента боль и удовольствие дугой пронзают всё моё тело. Его пальцы скользят по моему клитору, и с каждым толчком я ощущаю, как шершавый настил бассейна царапает мой живот и грудь. Константин стонет, и я чувствую, как нарастает удовольствие, как моё тело напрягается в ожидании новой кульминации. Когда я стону и произношу его имя, чувственная перегрузка грозит довести меня до предела.

– Вот так, волчица, кончи для меня, кончи с моим членом в твоей заднице...

Эти последние, грубые слова окончательно лишают меня контроля. Я вскрикиваю, выгибаясь назад, когда Константин в последний раз прижимается к моей спине. Его бёдра беспорядочно движутся, а я прижимаюсь к его пальцам. Его рука всё ещё запутана в моих волосах, и я слышу, как он стонет моё имя. Я чувствую, как он кончает вместе со мной, ощущая горячие струи спермы внутри себя. Я жёстко кончаю под его пальцами, ощущая, как каждый нерв в моём теле загорается от удовольствия. Мы кончаем одновременно, словно одно целое.

Вода плещется у моих ног, охлаждая разгорячённую кожу, когда я в последний раз произношу его имя и падаю на палубу у бассейна. Я чувствую, как Константин покидает меня, ощущая, как он вылезает из бассейна рядом со мной. Затем он поднимает меня на руки, прижимая моё обнажённое тело к своему, и несёт к лифту в конце площадки у бассейна.

Я бездумно прижимаюсь к нему, измотанная перелётом домой, сексом и всем остальным. Я понимаю, что во многих отношениях неправильно позволять себе так расслабляться и принимать его заботу, но в этот момент я не могу найти в себе силы сопротивляться.

Я вдыхаю его запах – древесный, солёный, хлористый и потный, и прижимаюсь щекой к его груди, пока лифт везёт нас вниз, в его пентхаус. Я смутно осознаю, что он несёт меня наверх, заворачивает в полотенце, прежде чем уложить на кровать, а затем долгое время ничего не происходит.

Я засыпаю в постели Константина, и впервые за много лет мне ничего не снится.