Текст книги "Искалеченная судьба (ЛП)"

Автор книги: М. Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

Меня охватывает жар. Я и раньше соблазняла мужчин, но на этот раз соблазняют меня. Я чувствую это. Каждая частичка меня жаждет его, тоскует по нему, и я откидываю голову назад, выгибаюсь и извиваюсь под ним, умоляя о большем.

– Я хочу снова ощутить тебя на вкус, – рычит он, опускаясь ниже. – Я хочу, чтобы ты снова кончила мне на лицо, волчица, прежде чем я отдам тебе этот член. Ты можешь сделать это для меня, София? – Моё имя звучит грубо на его языке, и впервые в жизни я испытываю боль и желание услышать, как он произносит моё имя. Не имя из моего досье, не имя, которое я ему дала, а моё настоящее имя.

Я хочу услышать, как он стонет «Валентина», когда кончает.

Никто никогда не произносил моё настоящее имя. Ни один мужчина, с которым я трахалась, не знал, кем я была на самом деле.

– Да, – выдыхаю я, когда его рот касается внутренней стороны моего бедра. – Пожалуйста, Константин. Заставь меня кончить для тебя.

Я чуть не кричу от удовольствия, когда его рот оказывается у меня между ног, его язык скользит по моему клитору, когда он вводит в меня два пальца, грубо теребя меня, облизывая и посасывая мой нежный, набухший клитор. Я прижимаюсь к его лицу, двигаюсь в такт его движениям, отчаянно желая испытать ещё один оргазм, подобный тому, что он подарил мне прошлой ночью, и понимая, что, когда меня накроет волна удовольствия, я больше никогда не почувствую ничего подобного.

То, что он заставляет меня чувствовать, вызывает привыкание. И это чертовски пугает меня.

Но этого недостаточно, чтобы остановиться.

– Вот так, волчица, – рычит он, отрываясь ровно настолько, чтобы посмотреть на меня. – Дай мне услышать, как ты воешь.

Когда он обхватывает мой клитор губами и начинает ласкать его языком, удовольствие накрывает меня, как взрывная волна. Я кричу, вцепившись пальцами в простыни, в его плечи, в его волосы, мои бёдра извиваются у него на рту, пока я кончаю. Он стонет, прижимаясь ко мне, посасывая и облизывая меня, пока я не обмякаю и не теряю сознание на кровати, задыхаясь и содрогаясь под ним.

Только тогда он забирается на меня, просовывает руку мне между ног и направляет свой член между моих бёдер. Я задыхаюсь, чувствуя толстую, тупую головку у входа, его обнажённую кожу рядом с моей.

Я никогда раньше не трахалась без презерватива. Я всегда принимала противозачаточные, на всякий случай. Я не перестала их принимать, когда вышла замуж за Константина, хотя он об этом и не знает. Но мне всегда удавалось убедить своих партнёров использовать защиту.

– Подожди, – я прижимаю руку к его груди. – У тебя есть презерватив?

Он смотрит на меня горящим тёмным взглядом и подаётся бёдрами вперёд, вводя в меня толстый кончик своего члена. Даже головка кажется мне слишком большой, она растягивает меня, заполняет, и я задыхаюсь, постанывая от давления и ощущений.

– Ты моя жена, волчица, – рычит он. – Я никогда раньше не трахал женщину без одежды, но между нами ничего не будет. – Он снова двигает бёдрами, и ещё один дюйм его горячей, твёрдой плоти скользит в меня, обнажённый и пульсирующий. – Я буду трахать тебя, пока не наполню тебя своей спермой, волчица. И ты примешь... – Ещё один толчок. – Каждую... – Ещё один. – Грёбаную... – Ещё один дюйм, и я задыхаюсь, извиваясь под ним и гадая, смогу ли я принять всё это. – Каплю.

Он яростно толкается вперёд, проникая в меня до упора. Я выгибаю спину, цепляюсь руками за простыни от силы его толчков и закрываю глаза. Я чувствую, как его рука сжимает мой подбородок, а бёдра двигаются в такт моим, пока он входит в меня так глубоко, как только может.

– Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, София. Смотри, как я тебя трахаю. Смотри, как я наполняю тебя.

Он снова двигает бёдрами в такт моим.

– Ты ведь этого хотела, волчица? Так что смотри на меня, пока принимаешь мой грёбаный член.

Я этого хотела. Слишком много раз, смутно думаю я, когда он выходит из меня и снова входит, жёстко. Я слишком сильно этого хотела. Я всё ещё этого хочу. Это так приятно, каждый сантиметр, каждый толчок, пока он прижимает меня к кровати и трахает, не сводя с меня глаз с первобытной яростью, которая словно вскрывает меня, обнажая все желания, все потребности, которые у меня когда-либо были.

– Такая чертовски тугая, – стонет он. – Такая чертовски идеальная. Как будто твоя киска создана для моего грёбаного члена.

Он снова жёстко входит в меня, его рука скользит под меня, обвивает мою талию, и он разворачивает нас, не выходя из меня и не замедляя темп. Он трахает меня жёстко и размеренно, прижимая меня к подушкам и нависая надо мной, пока его толстый член снова и снова наполняет меня.

– Прими всё это, волчица, – рычит он. – Я хочу, чтобы ты кончила на мой член, прежде чем я тебя наполню.

Я и не думала, что такое возможно. Он не трогает мой клитор, но кажется, что каждая часть его члена задевает все чувствительные точки внутри меня, подталкивая меня к очередному взрывному оргазму. А потом, когда я уже думаю, что мне придётся умолять его прикоснуться ко мне там, где мне это нужнее всего, он меняет позу так, что при каждом толчке его член трётся о мой ноющий клитор.

– Вот так, волчица, – бормочет он. – Бери, что тебе нужно. Насаживайся на мой член. Кончи на мой грёбаный член...

Его голос, произносящий эти грязные слова с русским акцентом, в сочетании с давлением его таза на мой клитор и неустанными, жёсткими толчками его слишком толстого члена, доводит меня до предела. Я сжимаю его плечи, царапая ногтями его кожу, выгибаюсь под ним и выкрикиваю его имя, когда кончаю во второй раз. Я чувствую, как сжимаюсь вокруг его члена, как он пульсирует во мне, пока я извиваюсь и кончаю сильнее, чем когда-либо с мужчиной внутри меня. Константин стонет, снова входя в меня на всю длину.

– Боже, твоя киска такая чертовски тугая, – стонет он. – Ты словно грёбаный рай...

Он снова толкается в меня, ещё раз, и я чувствую, как он напрягается, как он пульсирует внутри меня, громко ругаясь и хватаясь одной рукой за изголовье кровати. Его бёдра двигаются в такт моим, голова запрокидывается, и я вижу, как он начинает дрожать, как по его телу пробегают волны удовольствия, и я чувствую, как в меня попадает первая горячая струя его спермы.

Я никогда раньше не позволяла никому кончать в меня вот так. Я впиваюсь ногтями в его спину, то ли от удовольствия, то ли от страха несмотря на то, что знаю, что принимаю противозачаточные. В этом есть что-то грубое и первобытное, чего я никогда ни с кем не испытывала, и я не знаю, как относиться к тому, что это происходит именно с ним.

С мужчиной, которого я собираюсь убить завтра до восхода солнца.

Моя рука дёргается. Я могла бы дотянуться до ножа под подушкой. Я могла бы сделать это сейчас, пока он ещё в агонии оргазма, пока его горячая сперма всё ещё изливается в меня. Я всё ещё чувствую, как он пульсирует, как его тело содрогается с каждой новой волной удовольствия.

Но я не делаю этого. Я прижимаюсь к нему, обхватываю его своим телом, пока он изливается в меня, и, чувствуя, как он медленно расслабляется, понимаю, что момент упущен.

Он стонет, прижимаясь ртом к моему плечу, и медленно выходит из меня. Я чувствую тепло его спермы на своих бёдрах и сжимаю их вместе, вспоминая, что он сказал. Он смотрит на меня сверху вниз, отстраняясь, его рука гладит мои складочки, когда он перекатывается на бок.

– Не потеряй ни капли, волчица, – бормочет он. – Я хочу, чтобы завтра за завтраком ты была вся в моей сперме.

Он начинает вставать, и моё сердце тревожно замирает в груди.

– Ты не останешься? – Спрашиваю я. Мой голос звучит слабее, чем мне хотелось бы, в горле стоит ком.

Константин оглядывается на меня, сползая с кровати и потянувшись за одеждой.

– Нет, – просто отвечает он и направляется к двери, разделяющей наши комнаты, всё ещё обнажённый, с одеждой в руке.

Мой разум кричит мне, чтобы я что-то сделала. Схватила нож и бросила его, чтобы обездвижить его на время, достаточное для того, чтобы я закончила начатое. Схватила пистолет и выстрелила в него, пока он не успел среагировать. Закончила с ним, пока он здесь, голый, самый беззащитный, каким он когда-либо был.

Я не могу пошевелиться. Я ничего не могу сделать. Я смотрю, как он уходит, и у меня щемит в груди, мысли путаются, я застыла посреди кровати, а моё тело всё ещё пульсирует от удовольствия, а бёдра всё ещё липкие от его спермы.

Он открывает дверь, выходит и закрывает её за собой, бросив на меня прощальный взгляд. И когда дверь за ним закрывается, меня накрывает тяжёлое осознание.

Впервые с тех пор, как Кейн дал мне первое задание… я потерпела неудачу.

13

КОНСТАНТИН

Я просыпаюсь утром от ощущения жжения в спине и от того, что на лицо падают горячие солнечные лучи. Когда я сажусь и потягиваюсь, чтобы почувствовать напряжение в плечах, я слишком хорошо помню, что его вызвало. София прошлой ночью впилась ногтями в мои плечи, когда кончала, сначала на мой рот, а потом на мой член. Мой член, уже вставший после пробуждения, пульсирует от воспоминаний. Я бросаю взгляд на закрытую дверь между нами, и мне в голову приходит мысль пойти к ней и разбудить её не только вежливым пожеланием доброго утра.

Я хочу её снова. И что в этом плохого? Мой член становится ещё твёрже и упирается мне в живот, когда я сажусь, свешиваю ноги с кровати и смотрю на дверь. Я уже трахнул её раз, наполнил её своей спермой. Я пообещал ей, что если мы переспим, то только ради того, чтобы зачать наследника и родить ребёнка. И теперь, когда я уже трахнул её, я понимаю, что не против сделать это снова, пусть родит ребёнка сейчас, хотя раньше я был против.

Мысль о том, чтобы она забеременела, слишком соблазнительна, чтобы я мог её игнорировать.

Я встаю, чувствуя жжение от царапин на плечах, и бросаю взгляд в зеркало в полный рост на другом конце комнаты и вижу то, что и так знал: длинные красные полосы на моей спине. Возможно, прошлой ночью она заставила меня потерять контроль, но я сделал то же самое с ней. Я всё ещё чувствую запах её духов и возбуждения. Я всё ещё ощущаю её вкус на своих губах и хочу большего. Я помню, как она обхватила мой член, как сжимала его, когда кончала, и я иду к двери, разделяющей наши комнаты, уже приняв решение.

До прошлой ночи я никогда не трахал женщину без презерватива. Я всегда был осторожен, всегда. Но с женой я хотел быть без защиты. Хотел, чтобы из того, что мы сделали прошлой ночью, что-то вышло. И чтобы это было так же приятно, как...

Я сдерживаю стон и хватаюсь за дверную ручку. Никогда ещё мне не было так хорошо, как чувствовать, как тугая киска Софии обхватывает мой обнажённый член. Никогда больше не будет так хорошо. Это может вызвать привыкание. Этого могло бы быть достаточно, чтобы я никогда не захотел другую женщину. Никогда не хотел так сильно ничего, кроме горячей, скользкой плоти Софии, обвивающейся вокруг меня, когда она выкрикивает моё имя…

Я отгоняю эту мысль и открываю дверь, чувствуя, как мой член напряжённо пульсирует, желая снова оказаться внутри моей жены. Открыв дверь, я с удивлением вижу Софию, сидящую в постели. На ней надет шёлковый халат, свободно завязанный на талии, а её тёмные волосы рассыпались по плечам.

Она смотрит на меня: голого, с торчащим членом, и прикусывает губу. В её глазах мелькает смесь веселья и страсти.

– Я заказала завтрак, – тихо говорит она, и в её голосе слышится смех. – Но я не думаю, что ты голоден.

– Я голоден, – уверяю я её, наслаждаясь похотью в её глазах, пока в несколько быстрых шагов пересекаю комнату и подхожу к ней. – Но не для завтрака.

Она взвизгивает, когда я хватаю её за талию и притягиваю к себе, переворачиваясь на спину на кровати. Я опускаю руки на её бёдра и поднимаю её, пока она задыхается, а затем сажаю её на своё лицо и развязываю пояс её халата, чтобы видеть её всю.

Она сбрасывает халат, и шёлк падает на пол, а она издаёт прерывистый стон, как только мой язык касается её клитора. Она протягивает руку и хватается за изголовье кровати, а я кладу руки ей на бёдра и меняю её положение так, чтобы её киска оказалась именно там, где я хочу: у меня во рту. Я сосу её складочки, облизываю и кружу языком вокруг её клитора. Я чувствую соль своей спермы, смешанную с её возбуждением, и София снова вскрикивает, когда я провожу языком по её клитору.

– О боже, Константин, – выдыхает она, сжимая изголовье кровати одной рукой и отпуская его другой. Я стону от неожиданности, когда она тянется назад, обхватывает мой член рукой и начинает его поглаживать, пока я ласкаю её клитор.

Её рука сжимает меня с нужной силой, большой палец нащупывает предэякулят, уже выступивший на кончике, и использует его, чтобы увлажнить меня, пока она медленно поглаживает меня в такт моим движениям.

Это чертовски приятно. Мои бёдра поднимаются с каждым движением её руки, удовольствие разливается по моему телу, покалывая кожу, пока я сосу и облизываю её влажные складочки, набухший клитор, подводя её всё ближе и ближе к первому оргазму.

Она выгибает бёдра, прижимаясь ко мне, и задыхается. Ритм её движений замедляется и становится всё более хаотичным, пока она наконец не отпускает себя, хватается обеими руками за изголовье кровати, выгибает спину и выкрикивает моё имя, беспомощно насаживаясь бёдрами на моё лицо, пока не кончает.

– Константин! – Кричит она, извиваясь на мне и заливая мои губы, рот и подбородок своей влагой, содрогаясь от оргазма.

Я не теряю ни секунды. Как только я чувствую, что она начинает расслабляться, я выбираюсь из-под неё и удерживаю её на месте, чтобы она стояла на четвереньках, упираясь руками в изголовье кровати, а я одной рукой хватаю её за бедро, а другой свой член, и, пристроившись к её входу, одним длинным и жёстким толчком вхожу в неё до упора.

Я всё ещё чувствую, как она сжимается и трепещет от оргазма, когда я вхожу в неё. Я чувствую, как моя сперма всё ещё внутри неё, делая её ещё более влажной, чем прошлой ночью, и это сводит меня с ума. От мысли, что я кончаю в неё, что я снова кончу в неё, наполню её до краёв, я чувствую себя почти диким от желания, и я жёстко вхожу в неё, снова и снова, трахая её жёстко и быстро, пока она цепляется за изголовье кровати и кричит от удовольствия.

Я сжимаю её бёдра обеими руками, наблюдая за тем, как мой член входит в неё, как моя напряжённая плоть пропитывается её возбуждением и моей спермой, и я не хочу, чёрт возьми, останавливаться.

– Ты такая чертовски приятная, волчица, – стону я, наклоняясь, чтобы укусить её за плечо во время толчка. Она стонет, выгибаясь подо мной от давления моих зубов, и я кусаю сильнее, посасывая кожу, и трахаю её долгими, жёсткими толчками, от которых она сжимается вокруг каждого сантиметра моего члена, когда я выхожу и вхожу снова.

– Ты тоже, – задыхается она. – Ты такой… большой… – Она стонет, когда я снова вхожу в неё, и я грубо усмехаюсь, двигая бёдрами по мягкому изгибу её задницы.

– Тебе это нравится, волчица? Тебе нравится, как мой толстый член растягивает тебя? Тебе нравится, как я делаю тебя недоступной для любого другого мужчины? – Я выхожу почти до конца и снова вхожу в неё, наблюдая, как её задница трясётся от силы толчков, а пышная грудь колышется. Я протягиваю руку и сжимаю одну из её грудей, щиплю и кручу сосок, пока она не начинает кричать. – Этот член, лучший из тех, что ты когда-либо принимала, волчица?

– Да, – задыхается она. – Да, о боже, да...

– Ты когда-нибудь захочешь другого? – Я снова вхожу в неё. – Это единственный член, который тебе нужен, девочка?

– Да! О боже, да, Константин...

Я чувствую, как она начинает сжиматься вокруг меня, как её киска сжимается и трепещет вокруг моего напряжённого члена. В тот же момент меня накрывает оргазм, я выгибаюсь и издаю стон, когда снова начинаю наполнять её своей спермой, струя за струёй вырывающейся из моего пульсирующего члена, пока я вхожу в неё так глубоко, как только могу.

Когда последние волны оргазма отступают, я хватаюсь за изголовье кровати рядом с тем местом, за которое держится она, и обессиленно опускаюсь вперёд, пытаясь отдышаться. Она восхитительна, даже когда мой член внутри неё становится мягким, и, отстраняясь, я стону от удовольствия, ощущая её влажный, шелковистый жар, скользящий по моему сверхчувствительному члену.

Не успеваю я выйти из неё и, покачиваясь на пятках, наблюдая за тем, как София пытается отдышаться, как раздаётся стук в дверь.

– Обслуживание номеров, – зовёт женский голос, и София начинает смеяться, её плечи трясутся, когда она тянется за халатом.

– Я принесу, – говорит она, оглядываясь на меня. – Просто прикройся...

Я тянусь за простыней, чтобы прикрыть пах, в тот самый момент, когда София тянется к двери, открывая её, чтобы пропустить служащего обслуживания номеров с подносом. Но когда вкатывается тележка, которую толкает блондинка в униформе обслуживающего персонала, я вскакиваю с кровати ещё до того, как до меня доходит, кто это.

Это Элия. Женщина, которая флиртовала со мной в баре, только тогда на ней не было униформы. Если она сейчас приносит еду в номер, как и заказывала София, то на это может быть только одна причина.

Она здесь не для того, чтобы принести нам завтрак.

Я вижу, как София узнаёт её и в шоке открывает рот. Она отступает, огибает тележку, несомненно, чтобы достать спрятанное здесь оружие, а Элия бросается вперёд, толкает тележку в мою сторону и хватает Софию.

Она хватает Софию за волосы и халат и оттаскивает её назад, а тележка врезается в меня, опасно раскачиваясь из стороны в сторону, и с неё съезжают тарелки и кувшины.

Я вовремя уворачиваюсь, хватаю её одной рукой и отбрасываю в сторону, а затем бросаюсь к Элии. София вырывается из её хватки и проводит рукой по лицу Элии, оставляя на её щеке кровавые царапины.

– Где твой чёртов пистолет? – Кричу я Софии, хватая Элию за талию и оттаскивая её назад.

– В тумбочке! – Она проносится мимо меня, а Элия изгибается и хватает меня за ничем не защищённые яйца. Я отвожу бёдра в сторону, и Элия падает на кровать как раз в тот момент, когда София достаёт из тумбочки пистолет и снимает его с предохранителя.

Она направляет его на Элию, но та уже приходит в движение, ныряет вперёд и сбивает пистолет в сторону. Я отпрыгиваю, и София едва не нажимает на спусковой крючок. Пистолет выпадает из её руки, а я оказываюсь позади неё. Подушки на кровати сдвигаются в сторону, когда Элия бросается к ней, и я вижу блестящее лезвие охотничьего ножа там, где была одна из подушек.

Что-то неприятное сжимается у меня в груди при мысли о том, что он был там всё то время, что я провёл в постели с Софией, в нескольких сантиметрах от меня. И снова это чувство, что я не знаю всего, что происходит.

Элия хватает нож и замахивается им в сторону лица Софии. София пригибается как раз вовремя, чтобы я успел броситься вперёд и повалить Элию обратно на кровать.

Она смотрит на меня, тяжело дыша.

– Я надеялась, что сначала трахну тебя вот так, – мурлычет она, как раз в тот момент, когда София бросается к нам, впиваясь ногтями мне в плечо и оттаскивая меня назад.

– Отвали от него! – Рычит она, и как только Элия снова замахивается ножом, София с силой бьёт её пистолетом по переносице.

Рука Элии опускается, она откидывается на кровать, её глаза закрываются, и она обмякает. Я замираю на краю кровати и двигаюсь только для того, чтобы схватить нож и вырвать его из руки Элии. Инстинкт подсказывает мне оставить его, но я бросаю его туда, где он был раньше, настороженно глядя на Софию.

– Она мертва?

София хмурится, глядя на меня.

– Нет. Она без сознания. Нам нужно связать её и отвести куда-нибудь, может быть, в ванную. Когда она очнётся, мы сможем допросить её. Это наш лучший шанс выяснить, что, чёрт возьми, происходит и кто за тобой охотится.

Я смотрю на неё.

– Что за чёрт, София? – Наконец выдавливаю я, но она уже идёт дальше, оглядываясь в поисках чего-нибудь, чем можно связать Элию.

– Ты поможешь мне или нет? – Рявкает она, и я иду ей навстречу, чтобы связать руки Элии за спиной и ноги вместе с помощью поясов от трёх разных халатов. София хватает её за ноги, а я за плечи, и мы относим её в ванную, прислоняя спиной к ванне на ножках в виде лап. София отходит в сторону с мрачным выражением лица.

А потом она поворачивается ко мне, и её глаза слегка расширяются от осознания. Она прижимает руку ко рту.

– Ты всё ещё голый.

Её халат распахнут, обнажая великолепное тело. На костяшках её пальцев кровь, а на щеке синяк. В голове у меня роятся сотни вопросов, и каждый из них тревожнее предыдущего, но единственное, о чём я могу думать сейчас, это то, что София никогда не выглядела красивее, чем в этот самый момент.

Не успев остановить себя, я протягиваю руку, хватаю её за затылок и прижимаюсь губами к её губам.

София вздыхает, её губы раскрываются под моими, и я проникаю языком в её рот. Я мгновенно возбуждаюсь, моё тело снова жаждет её, и она стонет, когда я обнимаю её за талию и поднимаю так, что её ноги обхватывают мои бёдра, и мы, пошатываясь, выходим в комнату. Первой твёрдой поверхностью за пределами ванной оказывается стол у окна, выходящего в парк, и я сажаю её на край стола, наклоняю её назад и опускаюсь, чтобы поместить свой член между её бёдер.

– О боже, – стонет София, тяжело дыша, когда я приставляю головку к её входу и одним быстрым толчком заполняю её.

Несмотря на то, что она мокрая, несмотря на то что я уже трахал её сегодня утром, она всё ещё плотно обхватывает мой член. Я двигаюсь жёстко и быстро, снова и снова входя в неё, прижимаясь к ней бёдрами и снова стремясь к удовольствию. Она как чёртов наркотик, как я и боялся, как будто я не могу насытиться ею после того, как она была со мной. Всё, чего я хочу, это снова и снова погружаться в неё, чувствовать, как она обхватывает меня, слышать её стоны удовольствия. Я грубо целую её, входя в неё, прикусываю её нижнюю губу, прерываю поцелуй только для того, чтобы провести губами по её шее, покусывая и посасывая тонкую кожу, пока не добираюсь до ключиц. Я кусаю её там, заставляя вскрикнуть, а затем откидываю её назад и втягиваю сосок в рот, дёргая и покусывая его, пока мои бёдра снова и снова врезаются в неё, приближая нас обоих к очередному оргазму.

Я просовываю руку между нами и лихорадочно тру её клитор двумя пальцами, пока двигаю бёдрами. Я чувствую, как она напрягается, слышу, как она стонет и выкрикивает моё имя, и ощущение того, как она сжимается вокруг моего члена, это всё, что мне нужно, чтобы кончить.

На этот раз я чувствую, как сперма вытекает из меня, когда я наполняю её. Я стону, трахая её во время оргазма, проникая в неё как можно глубже, но когда я выхожу, то вижу, как сперма стекает по её бёдрам, вытекающая из её киски.

– Ты слишком сыта, волчица, – рычу я, и она тихо стонет, сжимая бёдра, когда поднимается со стола.

– Никогда, – выдыхает она, а затем резко открывает глаза и встречается со мной взглядом. В её глазах мелькает что-то, чего я не могу понять: страх, вина или что-то ещё, что не имеет смысла.

Я делаю шаг назад и смотрю на неё.

Я не могу отрицать свои чувства к ней. Я не могу отрицать всё то, с чем боролся с самого начала, и всё то, чему я сейчас поддаюсь. Я не могу притворяться, что не начинаю влюбляться в эту женщину или что я не хочу её больше, чем кого-либо другого.

В постели она всё, о чём я мог мечтать. Она прекрасна, ненасытна, бесстыдна и невероятно страстна. Она способная, умная и смелая. Она невероятная женщина, но в ней есть что-то, чего я не понимаю, и мне нужно это выяснить.

Мне нужно знать, почему после нападения моя жена первым делом связала нападавшую в нашей ванной, чтобы допросить её.

Мне нужно узнать, кто такая София Моретти на самом деле.