Текст книги "Неписанная любовь (ЛП)"

Автор книги: Лорен Ашер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 31 страниц)

Глава 56

Элли

В ближайшие семь дней у нас с Рафаэлем было еще два свидания, и ни одно из них не закончилось ничем, кроме поцелуев. Я ценю то, что он не торопит события, но у каждого есть свой переломный момент, и мой официально наступил несколько часов назад, после того как Рафаэль попросил меня помочь ему спасти котят, брошенных на обочине дороги.

Он рассказывал мне о своих днях, когда спасал бездомных кошек с озера Вистерия, но видеть его в действии – это совсем другое. Видно, что у него есть опыт в таких делах, потому что, как только мы нашли картонную коробку, он сразу понял, что нужно делать.

Благодаря неограниченным ресурсам Рафаэля мы осмотрели кошек у ветеринара и доставили их в амбар в течение часа, что впечатляет, учитывая тот факт, что клиника для животных даже не была открыта в то время, когда мы их нашли.

– Что? – он поднимает взгляд от серого котенка, которого кормит из бутылочки. Мы оба сидим в стойле, окруженные одеялами и милейшими котятами, но я вижу только его.

Я откидываюсь назад.

– Возможно, ты самый сексуальный мужчина на свете.

Его щеки становятся розовыми.

– Возможно?

– Я все еще думаю.

Его губы дрогнули.

– Могу я чем-нибудь тебе помочь?

– Снять с себя рубашку?

Он смеется, а я улыбаюсь, делая еще одну фотографию моего любимого папы-кота. Такими темпами я смогу сделать коллаж с его изображением.

Его румянец становится еще глубже.

– Хочешь попробовать?

Я беру в руки телефон и делаю, наверное, сотый снимок.

– Нет.

– Ты уверена?

– Да. Остался только он, так что я просто приму это и наслажусь моментом, пока я еще могу, – мой рейс в Лондон улетает завтра, поэтому я собираю воспоминания, как ежедневные цветы, которые Рафаэль кладет мне за ухо.

Его губы изгибаются.

– Только?

Он провел последний час, заботясь о шести малышах, а я бесполезно пускала слюни, ворковала и фотографировала котят.

Я притворно вздыхаю.

– Мне грустно, что завтра утром меня не будет здесь, чтобы увидеть, как ты снова это делаешь.

– Ты всегда можешь провести здесь ночь.

Я давлюсь воздухом.

Он вскидывает бровь.

– Нико останется у моей тети.

– И ты говоришь мне об этом только сейчас? – он сделал вид, будто Нико приезжает в гости, а не ночует у нас.

– Я не хотел быть самонадеянным.

– Самонадеянным? Я уже начала… беспокоиться.

– О чем?

– О том, собирался ли ты трахнуть меня до моего отъезда в Европу.

Он взрывается смехом.

– Я пытался быть джентльменом.

– Не стесняйся не быть им. Много раз, если ты готов.

Его глаза сверкают.

– Я запомню это.

Я легко отвлекаюсь на черного котенка, который прижимается ко мне. Я срываю его с одеяла и беру на руки.

– Интересно, как тебя назвать, – я рассматриваю варианты алкогольных напитков. – Может выбрать что-то из вкусов маргариты…

– Ни в коем случае.

– Хм. Марки пива?

– Нет.

– Как будто я собираюсь слушать человека, который назвал своих животных козлами один, два и три, – я прижимаю маленького черного котенка к груди и раскачиваю его взад-вперед, как ребенка. – С такой шерстью ты похож на Гиннес²¹.

Рафаэль издает какой-то звук, и я поднимаю голову, чтобы увидеть, что он смотрит на меня с полуприкрытыми глазами.

– Что?

– Ничего.

– Очевидно, что-то заставило тебя так выглядеть.

Он прочищает горло.

– Когда-нибудь ты станешь хорошей мамой. Вот и все.

От его слов мне вдруг становится беспричинно тепло.

– Ты так думаешь?

– Я знаю это, – он отводит взгляд.

Я могу сказать, что его мысли устремляются к неприятным темам, и после веселой ночи, которую мы провели, я не могу с этим смириться.

– Ну, к сожалению, у меня сейчас полно дел в качестве мамы шести кошек.

Он застонал.

– Прошу, только не привязывайся к ним.

Слишком поздно.

– Ты уже планируешь от них избавиться? Я только начала давать им имена, – шепчу я, как будто котята нас слышат.

Его голова откидывается назад, прижимаясь к деревянной стене стойла.

– Ни у одного разумного человека нет шести кошек, Эль.

Он смотрит на меня, пока я беру еще одного котенка.

– Посмотри Стелле в глаза и скажи, что отдаешь ее. Попробуй.

Его губы подергиваются.

– Судя по голубой ленточке на шее, я уверен, что это мальчик.

Я сверкаю глазами.

– Я так и сказала.

– Стелла найдет себе новый дом, как только он станет достаточно большим.

Я показываю на серого котенка, прижавшегося к его груди.

– А Корона?

– Она тоже.

– Пожалуйста, не избавляйся от них, – я выпячиваю нижнюю губу, как это делает Нико. Я не ожидаю, что это сработает, но Рафаэль с трудом произносит следующую фразу, так что, возможно, это все-таки сработает.

На этот раз я протягиваю ему двух серых котят.

– Миллер и Сэм хотят остаться.

Его ничего не выражающее лицо ничего не выдает.

Я беру в руки последнего котенка. Он меньше остальных, со светло-русым мехом и белым пятнышком на макушке.

– Я позволю тебе дать имя этому последнему.

– Нет.

– Важно, чтобы отец был привязан к своим детям.

Он вздыхает.

– Ты хуже Нико, когда он хочет добиться своего.

– Я приму это за комплимент.

Он смотрит на котенка в течение самых долгих десяти секунд в моей жизни и вздыхает.

– Рубия.

– Мне нравится, – я улыбаюсь и целую Рафаэля в щеку в награду за его послушание.

– Но…

Я поворачиваюсь и смотрю на него своими лучшими щенячьими глазами.

Он прищуривается.

– Не смотри на меня так.

– Я сделаю все, чтобы оставить их.

Его ноздри раздуваются.

– Все что угодно?

Я киваю с ухмылкой.

– Это мы еще посмотрим. А теперь тащи свою задницу в мою постель, пока я не передумал.

Мое сердце пульсирует от потребности, настолько сильной, что я подпрыгиваю на месте. Когда я дотягиваюсь до защелки на стойле, Рафаэль окликает меня по имени, и я оглядываюсь через плечо.

– Да?

– Возьми белую коробку в моем шкафу, но, что бы ты ни делала, не открывай ее.

Я хлопаю ресницами.

– Что-нибудь еще?

– Избавься от одежды.

Глава 57

Элли

Раздеться и найти белую коробку, о которой говорил Рафаэль, было легко, а вот следовать его указаниям – нет. Мое самообладание подвергается испытанию, когда я борюсь между тем, чтобы выполнить приказ Рафаэля или ослушаться его.

Часть меня хочет второе, но что-то подсказывает мне, что нужно держать руки при себе и ждать, поэтому следующие несколько минут я провожу, ворочаясь в постели.

Рафаэль не торопится покидать амбар, и это только подстегивает адреналин в моем теле. У меня было достаточно партнеров, чтобы понять, что мне нравится в спальне, но у меня такое чувство, что Рафаэль собирается проверить эти идеи на практике, начиная с того, что, черт возьми, находится в белой коробке.

Она не больше коробки из-под обуви и весит примерно столько же, сколько пара ботинок. Я подумала, что это может быть вибратор из моей истории поиска, но начинаю сомневаться.

Специальный лубрикант? Набор затычек? Может, анальные бусы или зажимы для сосков?

В голове проносятся мысли о всех возможных вариантах, пока вдалеке не хлопает дверь. Волоски на моих руках встают дыбом, а кожу покалывает от звука шагов. Мурашки бегут по рукам, когда я натягиваю простыню и ложусь поудобнее на кровати.

Сердце замирает от топота тяжелых ног Рафаэля, поднимающегося по лестнице, хотя я едва слышу его шаги в комнате из-за шума крови, приливающей к ушам.

– Ты не заглянула внутрь? – он стягивает через голову рубашку и бросает ее на пол, а затем срывает с себя шорты. Он стоит передо мной в одних трусах, которые почти не скрывают его эрекцию.

– Ты заглядывала внутрь? – он выделили каждое слово.

Я напряженно качаю головой.

– Уверена? – он ставит одно колено на кровать, затем другое. Матрас прогибается под его весом, когда он ползет по моему телу.

– Я хотела, но не стала.

– Это моя девочка.

Я никогда не знала, как сильно я хочу быть его девочкой, пока он не сказал это. Мое сердце бешено бьется, удары становятся такими быстрыми, что я начинаю беспокоиться о здоровье своего сердца.

Он крепко целует меня. Никаких прелюдий или предупреждающих взглядов. Не дразнит, не кусает, не смотрит с тоской на мой рот. Просто его губы прижимаются к моим, пока весь мир не потемнеет за моими веками.

Наши рты сливаются воедино, а мои мысли рассеиваются, и я думаю только о нем. В какой-то момент он отстраняется, чтобы убрать простыню между нами, но через несколько секунд его рот снова оказывается на моем, как будто и не исчезал.

То, как Рафаэль целует меня, вызывает почти такое же привыкание, как и то, как его пальцы блуждают по моему телу.

Его прикосновения успокаивают и в то же время притягивают, и я никогда не чувствовала себя более желанной, чем сейчас, когда он отползает назад и оказывается между моих ног.

Он проводит руками по моим бедрам с такой нежностью, что я чувствую себя драгоценной. Как будто он проведет остаток моей жизни, показывая мне, что считает меня шедевром.

Не сломанной, как я когда-то себя называла, а любимой.

Возможно, он еще не произнес эти три важных слова, и я не жду, что это произойдет в ближайшее время, но, глядя в его глаза, я могу сказать, что он это чувствует.

И я тоже.

В моей груди теплеет, пока он не торопится доставить мне удовольствие. Рафаэль доводит меня до грани безумия своим языком, только чтобы вернуть меня с края несколько раз, пока я не начинаю извиваться под ним, умоляя его сделать хоть что-нибудь.

– Заставь. Меня. Кончить, – говорю я между сильными толчками, и он ухмыляется.

– Я работаю над этим.

– Ты чертова дразнилка.

Он хихикает, прежде чем присосаться к моему клитору достаточно сильно, чтобы помутнить мое зрение. Мой крик вознаграждается, и он погружает в меня свои пальцы. Я прижимаю его голову, удерживая ее на месте, пока его пальцы вливаются в меня с огромной скоростью.

Его голова зажата между моими бедрами, и они оказывают достаточное давление, чтобы удержать его на месте, пока он, наконец, не загибает пальцы и не нажимает на мой клитор, заставляя меня кончить.

Наслаждение накатывает волной, обдавая меня теплом. Рафаэль не перестает прикасаться ко мне, пока мое тело окончательно не затихает под ним.

Я почти ничего не слышу за своим тяжелым дыханием, но звук разрыва упаковки презерватива вызывает у меня интерес.

– Я думала, ты сделал вазэктомию.

– Да, – на его лице появляется странное выражение, и мне становится противно от того, что причина этого в первую очередь во мне.

Если он хочет быть очень осторожным, чтобы не иметь детей, это прекрасно. Я не виню его после последнего случая со случайной беременностью.

Вместо того чтобы задавать ему дополнительные вопросы, я сползаю с кровати и выхватываю презерватив из его рук. Он начинает протестовать, но слова замирают у него на языке, когда я опускаюсь перед ним на колени.

Никогда за миллион лет я не представляла, что буду стоять на коленях перед человеком, в которого когда-то была влюблена, и смотреть на него сверху вниз, в то время как он смотрит на меня из-под закрытых век с ухмылкой, способной затмить самого дьявола.

– Mi belleza (Моя красавица), – он ласково гладит меня по щеке, и я таю в его прикосновениях, пока его пальцы не скользят по моим волосам.

Я наклоняюсь вперед и целую его бедро. Его мышцы напрягаются, и я повторяю то же самое с другой стороны, получая в этот раз резкий вдох.

Я провожу пальцем по его бедру, останавливаясь, когда приближаюсь к его возбужденному члену.

После того как он доставил мне удовольствие на чердаке амбара, мы поговорили о том, как давно ему делали приятное в последний раз.

Два года назад.

– И ты называешь меня гребаной дразнилкой, – его ровный голос заставляет мое тело пульсировать.

Улыбаясь, я обхватываю губами головку и сосу. Он дергается вперед с проклятием, и я не могу удержаться от смеха, когда он извиняется за то, что случайно вошел мне глубже в рот.

– Я в порядке, – я провожу руками по его бедрам, а затем снова раздвигаю губы, высовывая язык и беру в рот как можно больше его члена.

Его бедра дрожат, когда я медленно отстраняюсь, проводя языком по его твердой длине. Его ногти царапают мне кожу головы, но он не заставляет меня ускориться. Он не пытается войти глубже или ускорить темп.

Если что, он дергает меня за волосы в безмолвной просьбе замедлиться. При таком темпе бедняга может кончить раньше, чем успеет войти в меня.

– Эль, – хрипит он, когда я обхватываю его пальцами и начинаю двигать ладонью. Его соленая жидкость вытекает из головки и покрывает мой язык, и я сглатываю, что вызывает у него шипение.

Он отходит назад, и я выпускаю его с хлюпающим звуком. Он поднимает меня на ноги и забирает презерватив из моей руки, после чего усаживает меня на край кровати.

Легко толкнув его, я со смехом падаю назад, пока он раскатывает резинку по своему члену.

Вот и все, говорю я себе.

Может, мне, еще в школьное время, это и понравилось бы, но ничто не сравнится со взрослой мной, которая может оценить не только Рафаэля – мужчину, но и Рафаэля – любовника, защитника и друга.

Я рада, что наши пути не пересекались до сих пор, потому что я бы не узнала его настоящего, и от одной мысли о том, что это могло никогда не произойти, у меня щемит в груди. Рафаэль – это все, что я могла желать в партнере, и теперь он мой.

Я буду ждать столько, сколько потребуется, чтобы он почувствовал то же самое, потому что он того стоит.

Он раздвигает мои бедра, и я обхватываю его ногами за талию, а он прижимается к моему телу и целует меня. Одной рукой он гладит меня по щеке, а другой тянется между нами к его члену.

Он слегка надавливает, проникая в меня, и его тело дрожит, когда он входит глубже. Его поцелуй становится все более отчаянным, и мои губы покалывает, когда он наконец погружается до конца.

Мы оба замираем, и меня захлестывает волна счастья. Я не уверена, что когда-либо чувствовала себя такой довольной, такой полной.

Рафаэль вздрагивает, его глаза закрываются, а грудь вздымается от глубокого вдоха.

– Если ты кончишь первой, я буду очень зол на тебя.

– Хорошие девочки всегда кончают первыми. Я обещаю, – он проводит подушечкой большого пальца по моей нижней губе.

Он вновь обретает контроль над собой и медленно выходит из меня. Его руки проводят по бокам моих бедер и татуировкам в виде звезд, когда он снова входит в меня. Один раз. Два. Три, а потом я перестаю считать.

Я теряю счет времени, пространству и своему собственному имени, задыхаясь и постанывая, пока он продолжает мучить мое тело своими медленными толчками.

– Ты – та, в ком я даже и не думал, что буду нуждаться, – он делает паузу, и я тоже.

Наши глаза встречаются, и стена вокруг его сердца рушится.

Его пальцы впиваются в мои бедра, когда он отстраняется.

– Может, я и не тот, кого ты себе представляла, но я не остановлюсь, пока не почувствую, что достоин тебя.

Я поклялась себе, что не буду плакать, но, черт возьми, когда он так говорит, я не уверена, что смогу это контролировать. И все же я сосредоточиваюсь на ощущениях в нижней половине тела так же, как и в сердце.

Рафаэль не трахает меня. Нет. Он не торопится, шепча мне на ухо сладкие похвалы в перерывах между поцелуями, от которых у меня перехватывает дыхание. Каждый толчок – это обещание, а каждое прикосновение – клятва.

Он будет заботиться обо мне.

Он будет любить меня, когда мне трудно любить себя.

И он – тот, кого я ждала все это время.

От прикосновения к моему клитору весь мой мир рушится. Наслаждение пронзает меня до глубины души, и мир вокруг меня исчезает.

Его толчки не прекращаются. Даже когда он наконец с криком кончает. Наблюдать за тем, как Рафаэль кончает, – наверное, самое сексуальное зрелище, которое я когда-либо видела, и я запрятала это воспоминание подальше.

В конце концов, несмотря на все его усилия удержаться в вертикальном положении, его тело сдается, и он падает на меня сверху.

Я провожу рукой по его влажным волосам и говорю:

– Ты тот, кого я всегда должна была найти.

Он обхватывает меня руками и сжимает, как будто хочет сказать, что чувствует то же самое. Может, он этого и не говорит, но я знаю, что это так.

И мне этого достаточно.

Я начинаю засыпать, но тут же открываю глаза, когда меня настигает кое-какая мысль.

– Я только что кое-что поняла.

Рафаэль ворчит мне в макушку.

– Ты так и не показал мне, что было в коробке.

Его грудь вибрирует от тихого смеха.

– Что?

– Ничего важного. Я выиграл себе немного времени, чтобы закончить с котятами.

Мой рот открывается.

– А что, по-твоему, там было? – спрашивает он.

Я притворно захрапела, и только тогда он встряхнул меня.

– Скажи.

Я украдкой смотрю на него.

– Вибратор?

Его глубокий, темный смех говорит мне, что это еще не конец разговора.

Глава 58

Элли

Я знала, что этот день наступит. Это было невозможно игнорировать, особенно учитывая то, как помощник Коула проводил дни, координируя следующие пять недель моей жизни, но время пролетело слишком быстро.

– Всего пять недель, – говорит Рафаэль, когда мы останавливаемся у стеклянных раздвижных дверей, ведущих в аэропорт. Ранее он настоял на том, чтобы припарковать свой пикап и проводить меня до входа, и хотя я сначала сопротивлялась, я рада, что он пришел проводить меня.

Я обхватила его за талию и обняла так крепко, что он простонал.

– Ты хорошо себя чувствуешь перед полетом? – спрашивает он.

– Нет.

– Отлично. Что такое девять часов тревоги?

– Звучит как типичный день для меня.

Рафаэль хихикает. Он целует меня в макушку, прежде чем я отпускаю его.

– Ты уверена, что с тобой все будет в порядке?

Я делаю храброе лицо.

– Я постараюсь.

Он смотрит на меня несколько секунд.

– Ты позвонишь мне, когда приземлишься?

– Уже в пятый раз отвечаю, да, – забавно, как мы перешли от того, что почти не разговаривали друг с другом, к тому, что ведем себя как два подростка, которые не могут уснуть, не поговорив обо всем на свете.

Поцеловав меня в последний раз, Рафаэль направляется обратно к переходу, ведущему к парковке. Я – эмоциональное существо, поэтому я уже плачу, даже не заходя в аэропорт.

Когда он замечает, что я вытираю уголки глаз, он смеется, а я отмахиваюсь от него, прежде чем повернуться к раздвижным дверям. Я делаю один шаг, а затем останавливаюсь, чтобы оглянуться через плечо.

– Если ты хочешь успеть на свой рейс, тебе пора идти, – говорит Рафаэль.

– Я знаю.

– Ты справишься.

Я показываю ему большой палец вверх, а затем откидываю плечи назад и направляюсь внутрь. Как только я вхожу в оживленный аэропорт Детройта, меня охватывает беспокойство, но я напоминаю себе, что уже бывала здесь и делала это однажды.

– Ничего страшного не происходит, – ворчу я про себя, направляясь к пункту контроля безопасности.

Я прохожу его без каких-либо заминок. Когда у меня остается время до вылета в Лондон, я заглядываю в несколько магазинов, хотя здесь нет Нико, который мог бы отвлечь меня сотней разных вопросов.

У меня болит в груди, и я потираю ее, вспоминая, как он выглядел, когда мы прощались с ним в доме Рафаэля. Если бы не его отец, уговаривавший меня уехать, вряд ли бы я нашла в себе смелость сесть в машину и оставить Нико, особенно после того, как увидела, как дрожит его нижняя губа, пока он пытается сдержать слезы.

Это всего лишь пять недель, Элли. Они будут здесь, когда ты вернешься.

Я направляюсь к своим воротам, только чтобы узнать, что мою группу вызвали двадцать минут назад.

– Черт, – я протягиваю служащему свой телефон с посадочным талоном и направляюсь вниз по мосту.

У меня дрожат ноги, когда я думаю о своей новой реальности на ближайшие девять часов, но я изо всех сил стараюсь сосредоточиться на упражнениях, которым меня научил Рафаэль.

Когда глубокое дыхание не помогает, я представляю себе видео, которое он показывал мне о самолетах и беру желе Jell-O, и это, кажется, временно помогает, пока я не сажусь в самолет и человек, сидящей на моем месте, говорит мне, что я ошиблась.

– Нет. Мое место 17E.

Он проверяет свой телефон и показывает мне свой посадочный талон, подтверждая, что он сидит на правильном месте. Нахмурившись, я достаю телефон из переднего кармана рюкзака и снова проверяю свой посадочный талон.

6G?

Я иду в направлении салона первого класса. Пока вежливая стюардесса ведет меня к моему месту, я в замешательстве размышляю, не перевел ли Коул меня из бизнес-класса в первый в течение последнего часа.

– Спасибо, – сердце бешено колотится в груди, пока я с трудом поднимаю свою громоздкую ручную кладь в верхний отсек. С последним сильным толчком она задвигается на место, и я закрываю ее, прежде чем стюардесса говорит мне, что я должна сдать ее в багаж.

Я ни за что не расстанусь со своими ценными вещами.

Когда я сажусь в кресло, я уже нервничаю. Соблазн выйти за дверь не дает мне покоя. Если бы я хотела, я могла бы уйти и попробовать еще раз завтра. Сомневаюсь, что Рафаэль будет возражать против того, чтобы развернуться и заехать за мной.

– Эй.

Я поворачиваю голову в сторону, и мой рот открывается при виде того, кто сидит на соседнем сиденье.

Рафаэль садится рядом со мной, и я несколько секунд смотрю на него, прежде чем окончательно прихожу в себя.

– Что ты здесь делаешь?

– У меня появилось настроение съездить в Лондон.

– У тебя что?

Он пожимает плечами, как будто только что не взорвал мой мозг.

– Я не был уверен, что тебе нужно, чтобы я приехал, поэтому на всякий случай собрал ручную кладь и попросил свою семью присмотреть за Нико.

– О боже.

– Это не слишком?

Это…

Все. Я перебираюсь через средний отсек, разделяющий наши сиденья, и обхватываю его руками.

– Спасибо.

– Пока я не могу ездить за тобой по всей Европе… – он с тоской вздыхает. – Я подумал, что смогу хотя бы помочь тебе пережить самое трудное.

Мои глаза затуманиваются.

– Возможно, это одна из самых приятных вещей, которые кто-то когда-либо делал для меня.

– Нам нужно поработать над тем, чтобы установить для тебя более высокую планку.

– Ты шутишь? Если ты будешь продолжать в том же духе, никто не сможет с тобой сравниться.

– Как раз то, что мне нужно.

Я смеюсь, и он целует макушку моей головы.

Когда он протягивает мне руку, я с улыбкой беру ее. Я хочу сказать три громких слова, которые всю неделю крутились у меня в голове, и я хочу сказать их сейчас.

– Рафа?

Он поднимает глаза от своего телефона.

– Да?

– Я люблю тебя.

Его глаза смягчаются прямо перед тем, как его брови хмурятся. Он открывает рот, но тут же закрывает его.

– Тебе не обязательно говорить это в ответ. Я просто хотела, чтобы ты знал.

Он подносит наши переплетенные пальцы к губам и целует тыльную сторону моей руки.

– Когда я скажу это – а я обещаю, что скажу, – это будет где-то без свидетелей.

– Я помогу тебе.

Он сжимает мою руку.

– Договорились.