Текст книги "Голубой Лабиринт (ЛП)"

Автор книги: Линкольн Чайлд

Соавторы: Дуглас Престон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Пендергаст наклонился к ней, чтобы лучше изучить. Затем, столь же молча, он отсчитал еще четыре пятидесятки и показал их Кьюиту.

Сделка быстро завершилась. Свернув карту и поднимаясь со своего места, Пендергаст потряс старика за руку. – Спасибо и хорошего дня, мистер Кьюит, – сказал он, рассовывая свои покупки по карманам и прихватив карту и дорожный знак одной рукой. – Приятно иметь с вами дело. Не вставайте – я сам найду выход.

Глава 19

Д'Агоста сидел на столе в центральной лаборатории отдела остеологии, Марго Грин стояла рядом с ним, сложив руки на груди и беспокойно барабаня пальцами руки по локтю. Д'Агоста, подавляя раздражение, наблюдал за тем как ученый Сандовал, работал за компьютером, поочередно то печатая на клавиатуре, то смотря на экран. Все в музее происходило так чертовски медленно, что он удивлялся, как они вообще умудрялись хоть что-то делать.

– Я выбросил записку с идентификационным номером, – сказал Сандовал. – Я не думал, что вам понадобиться его снова видеть. Он, казалось, поник от необходимости проходить через этот процесс еще раз – или, возможно, это было из-за того, что он думал о Фрисби: хождение и наблюдение в полиции занимали бОльшую часть времени Д'Агосты.

– Я хотел, чтобы доктор Грин также взглянула на образец, – сказал лейтенант, не обращая ни малейшего внимания на слова врача.

– Получайте, – после нескольких нажатий клавиш и с тихим гудением, лист бумаги выполз из ближайшего принтера. Сандовал вручил его Д'Агосте, который передал его Марго, бегло просмотревшей выписку.

– Это итоговая сводка, – сказала она. – Могу я просмотреть более подробную распечатку?

Сандовал прищурился, глядя на нее. Затем вернулся к клавиатуре, и не торопясь, возобновил постукивание. Из принтера появилось еще несколько листов, и он протянул их Марго. Она просмотрела и их тоже.

В комнате было холодно – впрочем, как и в остальной части музея – но Д'Агоста заметил, что небольшая испарина появилась на ее лбу и она побледнела. – С вами все в порядке, Марго?

Марго отмахнулась от него, мимолетно улыбнувшись. – И это единственный образец, что Вик показал фальшивому ученому?

Сандовал кивнул, а Марго продолжала проглядывать сопроводительные записи. – Готтентот, мужчина, примерно тридцати пяти лет. Полный. Препаратор: доктор Е. Н. Паджетт.

На этих словах Сандовал усмехнулся. – О! Тот самый.

Марго взглянула на него мельком и снова сосредоточилась на листах.

– Увидели что-нибудь интересное? – спросил Д'Агоста.

– Не уверена. Я вижу, что он был приобретен обычным способом – самым обычным способом, что существует, – еще перелистывание страниц. – Похоже, музей заключил контракт с исследователем в Южной Америке на поставку скелетов для своих остеологических коллекций. В поле "примечания" здесь указан исследователь – человек по имени Хатчинс, – было тихо, пока Марго читала дальше. – Я думаю, этот Хатчинс был ненамного лучше любого грабителя. Он, вероятно, узнал о церемонии похорон Готтентота, и присутствовал на ней, а потом в глухую ночь раскопал могилу, подготовил и отправил скелет обратно в музей. Указанная здесь предполагаемая причина смерти – дизентерия, случившаяся вовремя Седьмой Пограничной войны – была, скорее всего, уловкой, чтобы совершить сделку по запросу музей.

– Вы не можете это знать наверняка, – сказал Сандовал.

– Вы правы. Я и не знаю. Но я изучила достаточно антропологических сопроводительных записей, чтобы уметь читать между строк, – она опустила бумаги.

Д'Агоста повернулся к Сандовалу. – Вы не могли бы сейчас принести скелет?

Сандовал вздохнул: – Хорошо. Он встал из-за стола и взял лист с записью идентификационного номера и направился к коридору. На полпути к открытой двери, он оглянулся через плечо. – Вы хотите пойти со мной?

Д'Агоста шагнул, следуя за ним, но Марго остановила его, схватив за предплечье. – Мы будем ждать в кабинете через коридор.

Сандовал пожал плечами: – Решайте сама, – и скрылся за углом.

Д'Агоста последовал за Марго по коридору в комнату, где ученые изучали образцы. Он уже начинал жалеть, что поддался на предложение Синглтона о выигрышном деле. И еще было чертовски досадно, что Пендергаст исчез, как он всегда это делал, даже не сказав, почему он считает скелет таким важным. Пока не становилось слишком поздно, Д'Агоста не осознавал, как много он рассчитывал на помощь агента ФБР. И в довершение ко всему, он начинал тонуть в кучах протоколов допросов, научных отчетах и записях. Все дела были тщательно запротоколированы, но это – учитывая размеры музея и количество его сотрудников – было единственным выходом. В пустом кабинете рядом с его штаб квартирой в полиции уже накопились кучи сопутствующей документации.

Он наблюдал, как Марго надела латексные перчатки, посмотрела на часы, и принялась расхаживать взад и вперед по комнате. Она казалась очень возбужденной.

– Марго, – сказал он, – если сейчас неудобное для вас время, мы всегда можем вернуться позже. Я сказал вам, это только догадка, не более того.

– Нет, – ответила она. – Это правда, что я должна скоро вернуться в институт, но это не проблема. Она прошлась еще чуть-чуть, затем – словно пришла к какому-то решению – остановилась, и повернулся к нему. Ее зеленые глаза, такие ясные и проникновенные, смотрела на него, и на мгновение Д'Агоста почувствовал себя перенесшимся назад, через все эти долгие годы, когда он впервые допрашивал ее об убийствах в музее.

Она надолго задержала на нем взгляд, и затем присела на один из стульев, окружающих стол. Д'Агоста сделал то же самое.

Марго прочистила горло и сглотнула. – Я буду благодарна вам, если вы не скажете никому об этом разговоре.

Д'Агоста кивнул.

– Вы знаете, что случилось со мной тогда.

– Да. Убийства в музее, убийства в метро. Это были страшные времена.

Марго опустила взгляд. – Это не то. Это то... что произошло со мной... после этого.

Какое-то мгновение Д'Агоста не понимал. И тогда воспоминания ударили его, как тонна кирпичей.

«О, Боже», – подумал он. Он совершенно забыл о том, что случилось с Марго, когда она вернулась в музей, чтобы отредактировать их научный журнал «Музееведение». Как она кралась, подобно зверю по полутемным залам, где ее преследовал, и в конечном итоге пырнул ножом и чуть не убил, злобный и маниакальный серийный убийца. Ей потребовались многие месяцы в клинике, чтобы восстановить свое здоровье. Он не задумывался, как это могло повлиять на нее.

Марго на мгновение умолкла. Потом она снова заговорила, немного запинаясь. – С тех пор, было... трудно для меня вернуться в музей. Иронично, не так ли, поскольку мои исследования могут происходить только здесь? – она покачала головой. – Я всегда была такой храброй. Таким сорванцом. Вспомните, как я настаивала на том, чтобы сопровождать вас и Пендергаста в спуске в туннели метро – и под них? Но теперь все по-другому. Сейчас есть только несколько мест, где я могу зайти в музей... без панических атак. Я не могу заходить слишком далеко в хранилища коллекций. Кто-то должен подносить мне материалы. Я запомнила все ближайшие выходы, если придется выбираться в спешке. Мне нужно присутствие других людей вокруг меня, когда я работаю. В последнее время я больше не остаюсь в музее после закрытия – после наступления темноты. Даже быть здесь, на верхнем этаже, для меня сложно.

Слушая это, Д'Агоста чувствовал себя все хуже, попросив ее помочь – он выставил себя полным дураком. – То, что ты сейчас переживаешь – это нормально.

– Есть еще кое-что похуже. Я не могу выносить темные места. И темноту в целом. Я оставляю гореть свет в моей квартире на всю ночь. Вы должны увидеть мой счет за электричество, – она выдавила кислую улыбку. – Я в полном раздрае. Я думаю, что у меня новый синдром: музеефобия.

– Слушайте, – прервал ее Д'Агоста, взяв ее за руку. – Нам надо забыть про этот чертов скелет. Я найду другого, кто сможет…

– Ни в коем случае. Я может быть и псих, но я не трус. Я сделаю это. Только не просите меня идти туда, – она указала вниз по коридору, и дальше на залы коллекций, куда отправился Сандовал. – И никогда не просите меня – она старалась говорить спокойно, но ее голос дрогнул – идти в подвал.

– Благодарю вас, что рассказали – сказал Д'Агоста.

В этот момент по коридору зазвучали шаги. Вернулся Сандовал, и держал обеими руками уже знакомый лоток. Он осторожно опустил его на стол между ними.

– Я буду на своем месте, – сказал он. – Дайте мне знать, когда закончите.

Он ушел, закрыв за собой дверь. Д'Агоста смотрел, как Марго подтянула перчатки на руках, потом взяла сложенную хлопковую простыню из соседнего ящика, разгладила ее на поверхности стола, и принялась брать кости с подноса и раскладывать их на ткани. Выстроилась цепочка скелета: ребра, позвоночник, кости рук и ног, череп, челюсть, и множество мелких костей, которые лейтенант не смог идентифицировать. Он вспоминал, когда Марго уже восстановилась от травмы убийств в музее и вернулась к работе, она получила лицензию на огнестрельное оружие и научилась им пользоваться. Она казалась такой собранной. Но он видел, что то же самое происходит и с копами, и он надеялся, что это не сделает ее ситуацию еще хуже...

Он забыл ход своих мыслей, когда посмотрел на Марго. Она сидела рядом с ним, внезапно став неподвижной, удерживая тазовую кость обеими руками в перчатках. Выражение ее лица изменилось. Отстраненность и озабоченность исчезли, сменившись озадаченностью.

– Что это? – спросил он.

Вместо ответа, она повернула таз в руках, разглядывая вблизи. Затем осторожно положила его на хлопок, взяла нижнюю челюсть, и изучила внимательнее, рассматривая ее то с одной стороны, то с другой. Наконец она опустила кость и взглянула на Д'Агосту.

– Готтентот – мужчина, возраст – тридцать пять?

– Да.

Марго облизнула губы. – Интересно. Мне нужно будет вернуться, когда у меня будет больше времени, но я уже могу сказать вам одну вещь: этот скелет примерно настолько же мужчина Готтентот, как и я.

Глава 20

Солнце уже сияло в полуденном небе, когда Пендергаст выехал в своем жемчужном кадиллаке из Солтон Палмз. Когда он снова вернулся, было уже за полночь.

Он остановился в трех милях от города-призрака. Выключив фары, агент съехал с дороги и спрятал машину за зарослями чахлых деревьев Джошуа. Он выключил мотор и остался сидеть неподвижно на водительском месте, обдумывая ситуацию.

Большинство аспектов оставались окутанными тайной. Однако теперь он знал две детали. Смерть Альбана представляла собой сложный разработанный план, чтобы заманить его в это место – шахту «Золотой паук». И саму шахту тщательно приготовили к нему. Пендергаст не сомневался, что вход в нее, даже сейчас, был под пристальным наблюдением. Они его ждали.

Пендергаст извлек свернутые в рулон два листа бумаги, и раскатал у себя на коленях. Один был картой шахты «Золотой паук», которую он купил у Кьюита. Другой содержал старые строительные чертежи Солтон Фонтенбло.

Достав закрытый фонарик из бардачка, он впервые обратил внимание на карту шахты. Это была относительно небольшая шахта, с центральным проходом, который видимо был нисходящим под небольшим наклоном, направляясь на юго-запад от озера. Около полудюжины небольших проходов, ответвлялись под углом от центрального, некоторые прямые, другие кривые, следующие за залежами бирюзы. Часть завершалась глубокими обрывами. Пендергаст уже зафиксировал все это в памяти.

Он перевел луч фонарика на дальний край карты. В заднем тупике шахты винтовой проход уводил от основной разработки, сужаясь по мере удаления, и, наконец, завершался в полумиле отсюда крутым, почти вертикальным подъемом: возможно, воздуховод, или, скорее всего, черный ход, который уже не использовали. Его линии были выцветшие и потертые, как будто даже картограф забыл о нем, когда карта была завершена.

Теперь Пендергаст наложил на схему шахты чертежи старой гостиницы. Он сравнил первый и второй лист между собой, стараясь связать в уме относительное положение «Золотого паука» и Солтон Фонтенбло. Чертежи были разделены по этажам, и наглядно показали люксы, вместительный холл, столовую, кухни, казино, спа-салоны, танцевальные залы – и любопытную круглую конструкцию между коктейльным баром и задней набережной с надписью «ЗООСАД».

– Зоосад, – сказал Кьюит, – возвели под отелем в естественном шахте земли. Там были настоящие живые львы, черные пантеры и сибирские тигры.

В очередной раз, Пендергаст сравнил чертежи с картой с особой тщательностью. Зоосад курорта был расположен точно над входом в рудник «Золотой паук».

Пендергаст выключил фонарик и откинулся на спинку кресла. Это имело смысл: какое место может быть лучше для постройки подземного зоосада, чем забытый и выведенный из эксплуатации участок давно заброшенной шахты?

Его таинственные кукловоды побеспокоились подготовить рудник к его приезду и старательно скрыли свои следы. Шахта была, без сомнения, ловушкой, но ловушкой с задней дверью.

Пока система охлаждения двигателя тихо тикала, Пендергаст раздумывал, как поступить. Под покровом темноты, он мог провести разведку и, заехав на территорию отеля, найти вход в шахту, и обойти ловушку с тыла. Он хотел изучить природу западни и, при необходимости, перенаправить ее в своих целях или отключить ее совсем. Затем, на следующий день, он подъедет к главному входу в рудник без каких-либо попыток замаскироваться, сделав вид, что не подозревает о ловушке внутри. И таким образом, он возьмет своего принимающего или принимающих в свои руки. Когда-то они были в его власти, он не сомневался в этом, он мог даже узнать их, это поможет выяснить, что скрывалось за этой дорогой, бестолковой и сложной схемой... и кто убил его сына, чтобы привести его к действиям.

Конечно, агент был вынужден признать вероятность того, что он мог что-то упустил из виду; неизвестное осложнение, которое заставит его пересмотреть свои планы. Но он был очень осторожен в своих наблюдениях и подготовке, и эта стратегия, похоже, однозначно давала наибольшие шансы на успех.

Он провел еще пятнадцать минут, изучая план отеля, запоминая все до последнего коридора, гардероба и лестницы. Сам зоосад размещался в подвале, звери содержались на безопасном расстоянии от зрителей над ними. Сюда можно было попасть через небольшую анфиладу комнат, состоящую из уголка ухода и чистки и нескольких палат для обработки и ветеринарных процедур. Пендергасту придется пройти через эти комнаты, чтобы добраться до самого сада и, таким образом, достигнуть заднего входа в рудник.

Вынув Лес Баер 45 калибра из бардачка, Пендергаст проверил его и удобно расположил за поясом. Взяв чертежи в руку, он вышел из машины, и тихо закрыл дверь, ожидая в темноте, чтобы все его чувства перешли в состояние боевой готовности. Половина луны была частично скрыта перистыми облаками, обеспечивая достаточно света, чтобы видеть его сверхъестественно обостренным зрением. Сменив джинсы, хлопковую рубашку и ковбойские сапоги: теперь он носил черные брюки, черный туфли на резиновой подошве и черную водолазку под черным практичным жилетом.

Все было совершенно неподвижным. Он подождал еще минуту, внимательно всматриваясь в пейзаж. Затем спрятал чертежи в жилетку и начал беззвучно продвигаться на север, скрываясь в тени холмов Скэррит.

Через пятнадцать минут, он свернул на восток и поднялся по заднему склону холма. Из-за камней, встретившихся ему на вершине, он осмотрел линии Солтон Фонтенбло, с его шпилями и минаретами, выглядящих еще более призрачно в слабом лунном свете. Дальше лежала темная, промозглая и неподвижная поверхность озера Солтон-Си.

Вытащив бинокль из кармана жилета, Пендергаст с особой осторожностью обследовал местность с юга на север. Все было по-прежнему тихим, пейзаж казался таким же мертвым, как и море, которое он окружал. К северу, он смог даже различить маленькую черную расщелину, которая вела к главному входу рудника. Даже сейчас, невидимые глаза, спрятанные где-то в руинах Солтон Палмз, вероятно, следили за ним, ожидая его прибытия.

Он потратил еще десять минут, скрываясь в скалах, и обследуя окружение биноклем. Когда тучи сгустились и скрыли Луну, он перебрался через гребень холма, и осторожно спустился вниз по противоположному склону, чтобы оставаться в тени за развалинами Фонтенбло, где его не могли увидеть те, кто следил за входом в рудник. Пока он продвигался вперед, черный на фоне темного ночного песка, огромный курорт маячил на горизонте, пока не заслонил собой все небо.

Широкая веранда тянулась вдоль задней части отеля. Пендергаст скользнул к ней, затем остановился, и осторожно поднялся по лестнице под тихие протесты усохшего дерева. С каждым сделанным им шагом, мелкая пыль поднималась и расцветала в маленькие грибообразные облака. Это было похоже на ходьбу по лунной поверхности. С веранды, как точки обзора, он взглянул налево и направо по всей ее длине, обернулся на короткую лестницу, по которой он только что поднялся сюда. Там ничего не было видно только его собственные следы. Фонтенбло спокойно спало в тишине.

Теперь он подошел к двойным дверям, ведущим в отель. Он ступал легко, как кошка, проверяя половицы при каждом шаге. Двери были закрыты, и когда-то были заперты, но давно вандалы сорвали одну дверь с петель, и она висела открытой.

Дальше располагалась какая-то большая общая комната, наверное, использовавшаяся для чаепитий. Там было очень темно. Пендергаст неподвижно застыл в дверях, давая глазам время приспособиться. Был сильный запах сухой гнили, соли, и крысиной мочи. Огромный каменный камин занимал одну из стен. По всей комнате были расставлены стулья с подлокотниками и скелетонизированные диваны, с торчащими из гнилой ткани пружинами. Кожаные банкетки с отдельными столами размещались вдоль дальнего края комнаты, некогда мягкие сидения теперь треснули, разошлись, и изрыгали хлопок. Несколько разорванных и выцветших фотографий Солтон-Си в период его расцвета в 1950-х годах – моторные лодки, водные лыжники, рыбаки в сапогах – украшали стены среди многих пустых, бледных прямоугольников, в то время как остальные были давно украдены. Все было покрыто тонким слоя пыли.

Пендергаст пересек комнату, ступил под арку, и вышел в центральный проход. Здесь была огромная лестница, которая поднималась на верхний этаж, где были расположены номера и люксы. Впереди неясными очертаниями маячил главный холл, с толстыми деревянными колоннами и видными лишь частично морскими фресками. Он постоял мгновение в тишине, находя ориентиры. Чертежи курорта были спрятаны в его жилетке, но они ему были и не нужны – всё было запечатлено у него в уме. Просторный коридор слева уходил вниз, предположительно в спа-центр и банкетные залы. Справа от него была низкая арка, ведущая в коктейль-бар.

Стекло витрины гарнитура у ближайшей стены было разбито, но содержало один лист загнутой и блеклой трафаретной бумаги. Пендергаст подошел к нему и – вгляделся в слабом лунном свете – на его содержимое.

Добро пожаловать в сказочный Солтон Фонтенбло!

«В местечко на внутреннем море»

Суббота, 5 Октября 1962 года.

Сегодняшние развлечения:

6 часов – Здоровое плавание с Ральфом Амандеро, двукратным олимпийским чемпионом.

10 часов – Соревнования по водным лыжам.

14 часов – Магистральные гонки на моторных лодках.

16 часов – Конкурс красоты «Мисс Солтон-си».

20 часов 30 минут – Танцы в бальном зале, оркестр Верна Уильямса, участвует Жан Жестер.

23 часа – «Джунгли оживают» наблюдение за животными, бесплатные коктейли.

Пендергаст повернулся к арке, ведущей в гостиную. Окна в ней были забиты, и хотя несколько планок были оторваны или отвалились, стекла выбиты, в комнате оказалось совсем темно. Из кармана жилета Пендергаст вытащил очки ночного видения с оптикой третьего поколения, одел их и включил. Мгновенно все окружение стало ясным: стулья, стены, и люстры – все погрузилось в призрачный зеленый свет. Пендергаст повернул шкалу на очках, регулируя яркость изображения оптики, а затем пересек гостиную.

Она была большой, со сценой в углу и длинным, полукруглым баром, занимающим дальнюю стену. Круглые столики были расставлены вокруг остальной части комнаты. Разбитые бокалы лежали на полу и на столах, их содержимое давно испарилось в смолистые отложения. Сам бар, хотя в нем и не было спиртного, оказался заставлен аккуратно уложенными рядами салфеток и баночками полными палочек для коктейлей; все было покрыто тонким слоем пыли. Мраморное зеркало позади бара было разбито, тускло-сверкающие осколки лежали на барной стойке и на полу. Это было свидетельством отдаленной незащищенности Солтон Фонтенбло – или, может быть, смутное чувство беспокойной тревоги, такое, которое могут источать дома с привидениями – то самое, которое не позволило вандалам, или падальщикам, таким как Кьюит, полностью истязать его. Вместо старого отеля осталась по большей части капсула времени из поколения «Рэт Пек» брошенная на растерзание капризам стихии.

На одной стене зала располагалось обзорное окном, которое пережило течение времени, отделавшись только несколькими трещинами, но было так покрыто инеем из соли, что казалось почти непрозрачным. Пендергаст подошел к нему, вытер налет влажной салфеткой, и посмотрел через него. Дальше лежал круглый корпус, шезлонги располагались по окружности, а в центре был крытый бассейн. Кроме того, что бассейн, где обычно зияла черная дыра, был обложен кирпичом, так его еще окружили защитными металлическими перилами. Он был около пятнадцати футов в поперечнике, и напоминал пасть негабаритного колодца. Пристально вглядываясь в очках ночного видения, Пендергасту показалось, что он смог различить в черноте отверстия пластик, в виде деформированных верхних листьев нескольких поддельных пальм.

Зоосад. Было не трудно представить, высокопоставленных шишек и голливудских звезд, общавшихся здесь в звездную ночь полвека назад, державших виски с содовой в рукаж. Слышать как смех и звон бокалов смешивались с ревом диких зверей, как элита отпивала из своих стаканов и наблюдала за животными, бродящими внизу.

Пендергаст мысленно изучил план отеля и карту шахты «Золотой паук». Зоосад был расположен прямо над задним входом в шахту, используя тоннель как место для животных, чтобы те могли бродить под взглядами гостей.

Отвернувшись от окна, он поднял откидную панель и шагнул к стойке бармена. Он шел мимо пустых полок, которые некогда хранили бесчисленные бутылки хорошего коньяка и марочного шампанского, стараясь не наступать на битое стекло, пока он не достиг двери, затянутой паутиной с одним круглым окошком в ней. Он надавил на дверь, и она открылась с мягким скрипом, паутина перед ним мягко расступилась. Он услышал слабый топот бегущих грызунов. Запах духоты, прогорклого жира и помета достиг его ноздрей.

Дальше лежала череда кухонь, кладовых для хранения и зон для приготовления еды. Пендергаст бесшумно двигался через них, просматривая свой путь в очках, пока не нашел дверь, которая открылась на бетонную лестницу, ведущую вниз.

Служебные помещения курортного подвала были запасными и функциональными, как на нижних палубах пассажирского судна. Пендергаст проложил свой путь мимо котельной и нескольких складских помещений – одно из них было полно гниющих шезлонгов и зонтиков, другое – стойка за стойкой униформами горничных, изъеденных молью – пока он не дошел до двери из твердого металла.

Он снова сделал паузу, чтобы мысленно воссоздать макет гостиницы. Эта дверь вела в зону обработки животных: проживание, ветеринарное обслуживание, кормление. И за ним должен располагаться сам зоосад – и задний вход в рудник.

Пендергаст попытался открыть дверь, но металл проржавел за долгие годы бездействия и не сдвинулся с места. Он попытался снова, действуя с большей силой, пока с тревожным скрежетом железа, она не открылась на дюйм. Порывшись в инструментах, спрятанных в жилете, он взял небольшую монтировку и надавил ею на полудюжину точек по краям двери, работая в рыхлой ржавчине, при помощи спрея супер-пропиточного корабельного масла. На этот раз, когда он попробовал потянуть за ручку, дверь поддалась достаточно чтобы он смог протиснуться через нее.

Дальше располагался коридор, отделанный плиткой из белого фаянса. Открытые двери лежали по обе стороны от него, омутами тьмы даже в очках ночного видения. Пендергаст осторожно продвигался вперед. Даже сейчас, спустя все эти годы, мускус диких животных и запах помета крупной дичи перегружали воздух. Слева была комната с четырьмя большими клетками с железными решетками и дверьми для подачи еды. Она вела в другую комнату, выложенный кафелем ветеринарный уголок для обследований и, возможно, для незначительных хирургических процедур. Немного впереди коридор заканчивался другой металлической дверью.

Пендергаст остановился, рассматривая дверь через очки. Он знал, что за ней находилась комната ухода. Здесь животных подвергали анестезии, если возникала необходимость в специальной обработке, очистке, срочном изъятии из сада, или лечении. Насколько он мог понять из чертежей, в комнате действовал своего рода воздушный шлюз, промежуточная область между подземным садом и контролируемой атмосферой комнаты ухода.

Чертежи не отображали, как именно зоосад был построен над задним входом в рудник: не показывали, была ли шахта запечатана или же она была открыта для всего зоосада. В любом случае, он был готов; если вход был опечатан, у него были средства, чтобы войти – стамески, молоток, отмычки, фомка, и смазка.

Эта вторая металлическая дверь была тоже ржавой, но не настолько сильно, и Пендергаст смог открыть ее без особого труда. Он остановился в дверном проеме и осмотрел комнату, открывшуюся за ней. Она была маленькой и очень темной, облицованная фаянсовой плиткой, стены усилили поперечными анкерами и креплениями, в потолке маячили закрытые вентиляционные отверстия. Отсек был так хорошо защищен от внешнего воздействия, что оказался в гораздо лучшей форме, чем остальные руины – действительно, как новый. Стены казались чистыми и почти блестели в слабом свете очков...

Вдруг страшный удар по шее заставил его распластаться на полу. Оглушенный, он упал, пока в его голове прояснялось, он рассматривал нападавшего, стоящего между ним и дверью: высокий, с хорошей мускулатурой, одет в камуфляж и прибор ночного видения, и целящийся в него пистолетом 45 калибра.

Пендергаст медленно убрал руку от жилета, оставив Лес Баер в кобуре. Он тихо поднялся, когда увидел, что позади мужчины закрывается дверь, как будто по своей собственной воле, и заперлась с довольно громким щелчком. Показывая каждым жестом полную покорность и содействие, он держал руки на виду, двигаясь медленно, пока приходил в себя от неожиданности, будучи застигнутым врасплох. Крайнее запустение места, пыль и возраст, погрузило его в ложное чувство изоляции.

Его сверхъестественная острота чувств резко вернулась.

Человек ничего не говорил. И не шевелился. Но Пендергаст мог видеть, как его тело чуть-чуть расслабилось, его чувство крайней готовности смягчилось, в то время как Пендергаст продолжал передать всем языком своего тела, что он был под контролем этого человека.

– Что происходит? – спросил он с покорным нытьем в голосе, техасский акцент снова вернулся к нему. – Зачем вы ударили меня?

Человек снова ничего не сказал.

– Я просто коллекционер артефактов, хотел проверить это место. Почти заискивая, Пендергаст пригнул голову и сделал шаг ближе к нападавшему, как будто желая преклонить колени перед ним. – Пожалуйста, только не убивайте меня.

Он снова поклонился и упал на колени с подавляемыми рыданиями. – Пожалуйста.

Монтировка из его жилетки оказала небольшое содействие и с грохотом упала на кафельный пол. И в эту миллисекунду отвлекающего маневра, Пендергаст подскочил в одном взрывном движении, поражая правое запястье мужчины, ломая его и отправляя пистолет в полет.

Но вместо того, чтобы рвануть за упавшим пистолетом, человек, присел на одной ноге, а другой нанес удар в грудь Пендергаста в стиле каратэ так быстро, что он не успел вытащить свое оружие. Он снова упал на пол, только в этот раз агент осознал, что нападавшего уже не застать врасплох. Он развернулся снова как раз вовремя, чтобы парировать очередной жестокий удар и вскочил на ноги, едва успев уклониться в сторону от удара с разворота. Он нанес удар пяткой с тыльной стороны правого колена мужчины и отскочил назад, услышав, как лопнуло сухожилие. Нападавший пошатнулся, выставляя крестовой удар. Пендергаст отскочил в сторону, затем потянул его на себя, обратив силу инерции против него; из-за этого человек нанес удар по воздуху, Пендергаст дернулся назад, и ответил ударом в лицо пальцами кунг-фу в позиции «лапа тигра». Мужчина отклонился назад, затронутый ударом меньше чем на дюйм, и одновременно утопил кулак в живот Пендергаста, почти выбив из него весь воздух.

Это было самое странное сражение и проходило оно в кромешной темноте, в полном молчании, с особым накалом и жестокостью. Человек ничего не говорил, не издавал даже звука, кроме периодического фырканья. Он двигался с такой быстротой, что не давал Пендергасту времени, чтобы извлечь его Лес Баер. Мужчина обладал прекрасными навыками борьбы, и в схватке протяженностью в 60 секунд они, казалось, были равны. Но у Пендергаста был расширенный диапазон движений разнообразных боевых искусств, наряду с весьма редкими методами самообороны, которым он обучился в некоем тибетском монастыре. Наконец, с помощью одного из таких движений называемого «клюв ворона» – молниеносным, как меч, ударом двух рук, соединенных вместе, как в молитве – он сбил очки с лица противника. Это дало ему мгновенное преимущество, и он использовал его, обрушив на противника шквал ударов, которые поставили задыхающегося мужчину на колени. В следующий момент Пендергаст извлек свой 45 калибр, направляя его на человека. Он быстро обыскал его, вытаскивая нож, который тут же отбросил.

– ФБР, – сказал он. – Вы арестованы.

Человек не ответил. Фактически, он не произнес ни слова на протяжении всей встречи.

– Открой дверь.

Тишина.

Пендергаст развернул мужчину, сковал наручниками его руки за спиной, поискал взглядом изгиб трубы, нашел один, и пристегнул его к нему. – Очень хорошо. Я сам открою.

Опять же, мужчина ничего не говорил, и даже не подавал признаков того, что он вообще что-то услышал. Он просто сидел на полу, пристегнутый к трубе с пустым лицом.

Когда Пендергаст подошел к двери, чтобы выстрелить несколько раз в замок, произошло что-то странное. Комната начала заполняться странным ароматом, подобному нежному сладкому запаху лилий. Пендергаст огляделся в поисках источника запаха. Он, казалось, шел из вентиляции в потолке прямо над тем местом, где он связал нападавшего – вентиляционное отверстие, которое раньше было закрыто, сейчас открылось, и туман спускался из него с небольшим шелестом воздуха. Напавший на Пендергаста, ослепленный потерей своих очков, озирался по сторонам в ужасе, пока облако тумана скрывало его лицо и тело, там под пеленой он начал дико кашлять и трясти головой.