Текст книги "За львов!"

Автор книги: Линдсей Дэвис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Леонидас лежал в своей клетке, недалеко от того места, где мы видели его накануне, но в тот момент его голова была повернута в другую сторону, и он не смотрел на меня.

–Нам нужно больше света.

Каллиоп лаконичным тоном попросил еще факелов.

–Давайте не будем зажигать слишком много, чтобы не растревожить диких животных.

«Можно войти?» Я положила руку на прутья клетки. Они оказались крепче, чем можно было предположить по их обгрызенному виду. Они были сделаны из дерева с металлическими вставками. Дверь запиралась на короткую цепь и навесной замок. Ключи, судя по всему, были в кабинете. Каллиопа крикнула рабыне, чтобы та их принесла, чем воспользовалась Буксо, чтобы бросить свои обязанности няньки и присоединиться к нам, а за ней и эти длинноногие птицы.

«Конечно, он может войти. Ему это не повредит. Он мёртв». Он кивнул на останки животных, над которыми жужжали мухи в клетке. «Он даже не съел свою утреннюю порцию».

–Тебе дали это мясо утром?

«Просто перекус, чтобы продержаться до ночи». Он был похож на козла. «Я позвал его, а он уже лежал вот так. Я думал, он спит».

Бедное животное, оно, должно быть, уже мертво.

–То есть вы ушли, думая, что лев спит, не так ли?

– Точно. Позже, когда я вернулся, чтобы принести зерно этим глупым птицам, он так и не пошевелился. Его тело было облеплено мухами, и он даже не вилял хвостом. Я даже ткнул его палкой.

Тогда я сказал себе, что я умер.

Факелы и ключи прибыли одновременно. Каллиопо взяла их и стала искать ключ, который открыл бы клетку, выбирая среди множества ключей на железном кольце. Он покачал головой.

«Когда их вырывают из естественной среды обитания, эти животные становятся очень уязвимыми. Теперь ты поймёшь, Фалько, почему я против некоторых вещей».

Такие люди, как вы – он имел в виду тех, кто проверяет его финансовую честность, – такие люди, как вы, не понимают, насколько это деликатный вопрос. Животные умирают за одну ночь, и мы никогда не знаем, почему.

«Вижу, вы содержали его в наилучших условиях». Я осторожно вошёл в клетку. Как и все клетки, это было грязное место с подстилкой из грубой соломы, большой поилкой и остатками козла, которые Буксо уже собирал, чтобы отдать на закуску другим животным.

Он оттолкнул страусов, которые всё ещё следовали за ним, и закрыл за собой клетку, чтобы они не могли пробраться внутрь.

Меня охватила горькая мысль, что Леонида постигнет та же участь, что и козлёнка, которого ему дали на завтрак. Как только первоначальный интерес к нему угаснет, его отдадут на съедение какому-нибудь людоеду.

Вблизи он оказался гораздо крупнее, чем я себе представлял. Шерсть у него была коричневая, а косматая грива – чёрная. Мощные задние лапы были поджаты под тело, а передние когти вытянуты, как у сфинкса. Толстый хвост загибался, как у домашней кошки, кисточка аккуратно прилегала к телу. Величественная голова покоилась мордой на земле у дальней стены клетки. Запах мёртвого льва ещё не вытеснил ароматы, накопленные им при жизни. Они были очень интенсивными.

Буксо предложил открыть пасть, чтобы я мог увидеть его зубы. Поскольку я был гораздо ближе к живому льву, чем когда-либо хотел, я вежливо согласился. Меня всегда интересовали новые впечатления.

Каллиопо смотрела на него, нахмурившись от горя из-за потери, и уже подсчитывала, сколько денег понадобится, чтобы заменить льва. Смотритель подошёл к лежащему животному. Я услышал, как он пробормотал что-то ироничное и ласковое. Он схватил спутанную гриву обеими руками и изо всех сил потянул, чтобы повернуть животное к нам.

Затем он издал крик крайнего отвращения. Мы с Каллиопом отреагировали через несколько секунд, а затем подошли поближе. Мы учуяли сильный запах львиной рвоты. Мы увидели кровь на соломе и на шкуре животного. Но мы заметили кое-что ещё: из груди огромного животного торчала обломанная рукоятка копья.

«Кто-то убил его!» – закричал в ярости Буксо. «Какой-то сукин сын убил Леонида!»

VII

«Ты должен пообещать мне, Фалько, – взмолился Анакрит, когда я вернулся в кабинет ланисты. – Ты должен пообещать мне, что случившееся не отвлечет тебя от нашей главной цели».

Занимайтесь своими делами.

«Именно этим я и занимаюсь. Сейчас у меня такой же бизнес, как у вас: заработать несколько сестерциев, разоблачая мошенников, обманывающих налоговые органы. У нас нет времени беспокоиться о загадочных смертях цирковых львов».

Но это животное было не просто цирковым зверем. Это был Леонид, лев, который собирался съесть Фурия.

Леонид казнил преступников. Он был официальным палачом империи, Анакритом. Этот лев был таким же государственным служащим, как мы с вами.

«Если вы установите мемориальную доску с его именем и выразите благодарность императора и соберете средства на его похороны, я не буду возражать», – сказал мой партнер, человек горьких и странных нравов.

Я сказала ему, что он может делать все, что захочет, лишь бы он оставил меня в покое.

Он смог закончить нашу проверку объекта с одной рукой, связанной за спиной, прежде чем Анакрит успел вспомнить, как пишется дата в отчёте на административном греческом. Пока он выполнял мою часть работы, он заодно выяснит, кто убил Леонида.

Анакрит никогда не умел дать успокоиться разгоряченному человеку.

– Разве произошедшее не является делом его владельца?

Так и было. И я знал, что владелец собирался с этим делать: ничего.

Увидев рану и обломок древка копья, Каллиоп побледнел, а затем, казалось, пожалел, что его пригласили взглянуть на холодное, безжизненное тело. Я видел, как он нахмурился, глядя на Буксо, явно приказывая ему замолчать. Ланиста заверил меня, что в смерти льва нет ничего зловещего, и что я скоро узнаю, что произошло, поговорив с его рабами. Для опытного информатора не было никаких сомнений, что Каллиоп старался держать меня подальше. Он пытался найти какое-нибудь оправдание.

Но он, конечно, не учел моего решения.

Я сказал Анакриту, что он выглядит усталым и нуждается в отдыхе. По правде говоря, он выглядел точно так же, как всегда, но мне нужно было позаботиться о нём, чтобы самому поднять себе настроение. Оставить его в кабинете ланисты, пытающегося сопоставить цифры, было не лучшим лекарством для человека с головной болью, но я всё равно это сделал и вышел на грунтовую арену, где всё утро тренировались пять или шесть гладиаторов. Это был уродливый прямоугольник в центре комплекса, с клетками по одну сторону, неудобно примыкавший к гладиаторской столовой. На другом конце, за холодной, безликой колоннадой, находились казармы бойцов и кладовая.

Кабинет располагался на первом этаже. В нём был собственный балкон, с которого Каллиоп мог наблюдать за тренировками своих людей, и внешняя лестница. Грубая статуя Меркурия в конце двора должна была вдохновлять людей во время тренировок. Даже он выглядел подавленным.

Наконец-то стихли тревожный металлический лязг мечей и агрессивные крики борцов. У входа в вольер собралась толпа зевак.

Приближаясь к ним, я в тишине различил рев и фырканье диких зверей.

Бестиарии не отличались особой мускулатурой, хотя и были достаточно сильны, чтобы нанести вам удар, если смотреть на них дольше, чем они могли выдержать. Все они были в набедренных повязках, а некоторые щеголяли кожаными ремнями, привязанными к мощным рукам. Для пущего реализма двое из них носили шлемы, хотя и гораздо более плоские, чем те, что носили гладиаторы на арене. Эти мужчины, более стройные и быстрые, выглядели моложе и умнее профессионалов.

Вскоре я понял, что это не значит, что они будут покорно терпеть мои вопросы.

–Вы заметили что-нибудь подозрительное вчера вечером или сегодня утром?

–Нет.

–Меня зовут Фалько.

– Уходи отсюда, Фалько.

Все разошлись и продолжили свои упражнения: одни делали сальто, другие сражались с обнаженными мечами. Находиться в центре было опасно, а шум мешал задавать вопросы. Мне не хотелось кричать. Я насмешливо изобразил воинское приветствие и ушел. Кто-то приказал им молчать. Интересно, почему?

За главными воротами комплекса находился небольшой стадион.

Ещё четверо из группы измеряли длину копьями. Мы с Анакритом видели их, когда прибыли. Я вышел и увидел, что они всё ещё работают, по-видимому, не подозревая о судьбе Леонида. Ближайший, молодой, мускулистый, темноволосый юноша с голым торсом, сильными ногами и живыми глазами, совершил великолепный бросок. Я зааплодировал, поманил его, а когда он подошёл, сказал, что лев мёртв. Его товарищи присоединились к нам, в лучшем расположении духа и с новым энтузиазмом.

сотрудничать с теми, кто был на арене. Я снова спросил их, видели ли они или слышали что-нибудь.

Первый человек сказал, что его зовут Идибал, и сказал мне, что они избегают близкого контакта с животными.

– Если мы их узнаем, нам будет очень сложно за ними гоняться в венциале Игр.

–Я заметил, что Буксо, смотритель, относился к Леонидасу как к другу, я бы сказал, как к домашнему животному.

Буксо мог позволить себе привязаться к нему. Леонид всегда возвращался домой.

«Они отправили его обратно целым и невредимым», – сказал другой, используя тот же термин, что и гладиаторы, для обозначения отсрочки казни.

«Да! Леонид был другим», – сказал я, и они обменялись улыбками. «Здесь происходит что-то, о чём я не знаю», – заметил я.

Посмотрев на меня несколько секунд со смущенным выражением лица, Идибал добавил:

Каллиоп купил его по ошибке. Его продали ему как новый, только что привезённый из Северной Африки, но как только деньги перешли из рук в руки, кто-то сказал Каллиопу, что Леонид прошёл специальную подготовку. Это сделало его непригодным для корриды на арене. Каллиоп разгневался и попытался продать его Сатурнину, который занимался тем же делом, но Сатурнин вовремя узнал о происходящем и отказался покупать.

«Особое блюдо? Ты имеешь в виду поедание людей? Почему Каллиоп так разозлился? Разве лев, приготовленный особым образом, стоит меньше?»

– Каллиоп должен предоставить ему кров и еду, но он получает от государства только плату каждый раз, когда принимает меры против преступников.

–И разве это не большие деньги?

–Вы уже знаете правительство.

– Конечно! – Мне тоже платило правительство, и они пытались установить мне минимальную зарплату.

«За организуемые им охоты, – пояснил Идибал, – Калиопо представляет счёт, исходя из зрелищ, которые он может предложить. Он соревнуется с другими ланистой, и результат зависит от того, кто обещает лучшее зрелище. Главной достопримечательностью является взрослый лев, и его…»

Предложение об охоте было очень интересным. – Я заметил, что Идибал говорил со спокойным, властным видом. – Людям очень нравится смотреть, как мы гоняемся за приличным представителем семейства кошачьих, а у Калиопо они встречаются нечасто.

–У вас плохой агент?

–Чтобы поймать зверей?

Идибал кивнул и замолчал, словно думая, что уже сказал лишнее.

«Вы имеете какое-либо отношение к этому приобретению?» – спросил я его.

Остальные дразнили его, чтобы позлить. Возможно, им казалось, что его манера говорить напоминает речь эксперта.

«Нет, я просто один из тех, кто их протыкает копьями», – улыбнулся он. «Мы охотимся на тех животных, которых нам дают».

–Полагаю, никому не разрешалось заниматься с Леонидасом…

Я прокомментировал это, глядя на всю группу.

«О, нет», – ответили они с той уверенностью, которая почти никогда не соответствует истине.

Я не рассматривал всерьёз возможность того, что они рискнули бы расстроить Каллиопа, причинив вред льву. Даже если Леонид принёс лишь официальную выгоду, пленный палач всегда лучше мёртвого, по крайней мере, до тех пор, пока ланиста не возместит уплаченную за него цену. К тому же, для Каллиопа, должно быть, было престижно владеть животным, расправившимся с самыми отъявленными преступниками. Наказание Фурия, серийного убийцы акведуков, привлекло широкий общественный резонанс, и Каллиоп, казалось, был искренне опечален потерей Леонида.

Вот именно поэтому я так переживала, что он притворяется, будто его смерть не была чем-то исключительным.

Больше мне ничего не удалось узнать об этих гладиаторах, потому что явился сам Каллиоп, вероятно, чтобы предупредить их не разглашать секретную информацию, как он уже сделал с другими гладиаторами на арене. Вместо того чтобы встретиться с ним лицом к лицу, я кивнул в знак приветствия и ушёл, нечаянно прихватив с собой один из тренировочных дротиков.

Я поспешил обратно к клетке, где всё ещё лежал труп кошки. Поскольку дверь была открыта, я вошёл. Я расширил рану на груди ножом и сумел извлечь обломок копья. Затем я сравнил его с тем, что подобрал несколько мгновений назад, и увидел, что они разные. У того, которым убили льва, остриё было длиннее и уже.

прикреплённый к древку другим количеством проволоки. Я не был экспертом, но видел, что он был явно выкован на другой наковальне и другим молотом.

В этот момент прибыл Буксо.

– Есть ли у Каллиопуса личный оружейник?

–Он не может себе этого позволить.

– А откуда он берёт копья?

–Она покупает их каждую неделю в другом магазине, в том, где они продаются дешевле всего.

Почему мне всегда поручают дела, связанные с мелкими мошенниками?

– Скажи мне вот что, Буксо. У Леонида были враги?

Смотритель, раб с типичной для рабов болезненной бледностью, удивлённо посмотрел на меня. На нём была грязная коричневая туника и грубые сандалии, которые были ему велики. На его распухших ступнях виднелись царапины от соломы, в которой он проводил дни. Блохи и мухи, которых там, где он работал, было предостаточно, облепили его руки и ноги. Несмотря на то, что он выглядел худым и измученным, выражение его лица было настороженным, а под глазами виднелись большие мешки.

Его взгляд был более открытым, чем я ожидал. Вероятно, это означало, что Каллиоп выбрал Буксо, чтобы тот рассказал мне всю ту ложь, которой его хозяин хотел меня накормить.

– Враги? Ну, полагаю, те, кого ему приходилось есть, не слишком его любили.

«Но они же в тюрьме, так что Турио не мог позволить себе свободную ночь, чтобы прийти сюда и убить его». Я подумал, не причастен ли к убийству сам Буксо. Эта смерть, как и почти все убийства, могла иметь бытовой мотив. Однако его привязанность к коту и гнев, когда он обнаружил, что тот мёртв, казались искренними. «Вы были последним, кто видел Леонидаса живым?»

–Вчера вечером я наполнил его бак для воды. Он был немного ворчлив, но и только.

–Оно двигалось?

Да. Он встал и довольно долго ходил. Как и все кошачьи, он не может стоять в клетке, или не стоял. Они очень часто ходят по клетке. Нет.

Мне нравится видеть их такими. Они сходят с ума, прямо как ты или я.

– Вчера вечером вы заходили в клетку?

–Нет. Мне не хотелось тянуться за ключом, поэтому я вылил воду через прутья половником и пожелал спокойной ночи.

Он ответил?

– Да, с рёвом. Я был голоден.

–И вы его не кормили?

–Мы нормируем ему еду.

– Почему? Ещё не пришла его очередь выходить на сцену цирка. В чём причина такой спешки?

Львам не обязательно есть мясо каждый день. Они получают от него больше удовольствия, когда у них хороший аппетит.

«Ты говоришь то же самое, что и моя девушка! Очень хорошо. Ты дала ей пару половников воды, а потом что? Ты что, рядом легла?»

–Я спал в соседнем бараке.

–Каков ночной режим? Как осуществляется наблюдение за вольером для животных?

– Клетки закрыты и днём, и ночью. Люди часто приходят посмотреть на животных.

–Все типы аудитории?

–Мы не рискуем.

–Были ли вчера вечером незнакомцы?

«Я ничего не видел. Люди не приходят сюда ночью. Я снова сосредоточился на вопросах безопасности».

– Полагаю, ключи хранятся в офисе. А когда животных нужно помыть и покормить, можно ли их забирать?

– Конечно. – Я знала, что должность сиделки подразумевает определенный уровень доверия.

–Даже ночью?

«Ночью зоопарк закрыт. За этим следит сам хозяин. Ключи хранятся в кабинете, и Каллиопо запирает его, прежде чем уйти домой. У него, конечно же, есть дом в городе...»

«Да, я знаю». И ещё несколько. Именно поэтому Каллиопо удостоилась чести принять нас. «Полагаю, вы закрываетесь очень поздно ночью».

рано, и что Каллиоп идёт в баню перед обедом. Человеку его положения следует посещать изысканные обеды довольно часто.

«Полагаю, что да». Было ясно, что раб очень мало знал о жизни свободных людей.

–Ваша жена требовательна?

–Артемиде придется принять его таким, какой он есть.

–У тебя есть друзья?

«Не знаю», – сказал Буксо, хотя было очевидно, что он лжёт. «В любом случае, он всегда рано уходит. Он очень устаёт, тренируя этих людей».

Ему нужен отдых.

«Ну, тогда тебе придётся позаботиться о себе самому». Буксо промолчал, увидев, что я меняю тон, и решил, что я начинаю его критиковать. «Но что, если ночью заболеет животное или случится пожар? Тебе придётся бежать в Рим просить у хозяина ключи? В случае чрезвычайной ситуации, если ты не сможешь попасть на территорию, Каллиоп потеряет всё».

«Между нами есть соглашение», – признал он после паузы.

–Что это?

–Это не твое дело.

Я не придал этому особого значения. Вероятно, где-то на видном месте на гвозде висит дубликат ключа. Я узнаю подробности, когда пойму, что это важно. Если мои предположения верны, любой грамотный вор найдёт и этот гвоздь, и этот ключ.

– Итак, вчера вечером все прошло хорошо?

–Ага.

–Не было больных животных, которым требовалась ветеринарная помощь?

Нет будильников?

– Нет, Фалько. Всё было спокойно.

– Вчера вечером ты был с девчонкой, подружкой?

«В чем вы меня обвиняете?» – спросил он, пораженный.

– Я говорю только о праве мужчины на общение. А у тебя оно было?

–Нет.

Вероятно, он снова лгал, на этот раз, чтобы защитить себя. Он предупреждал меня, что я приду за ним, но он был рабом. Каллиоп вряд ли допустил бы какие-либо отношения, поэтому понятно, почему Буксо хотел сохранить свои намерения в тайне.

Я бы разузнал подробности, если бы это было нужно. Игра только началась, и было ещё слишком рано задавать слишком настойчивые вопросы.

Я вздохнул. Я всегда испытывал то же самое к трупу, и хотя в данном случае это был лев, это ничего не меняло. Та же ужасная депрессия при виде жизни, растраченной по маловероятному мотиву, и, несомненно, злодеем, который думал, что его никогда не найдут. То же негодование и тот же гнев. А потом те же вопросы: кто последний видел его живым? Как он провёл последнюю ночь? С кем были его товарищи? Что он ел последним?

А вообще, кого он съел последним?

– Вы были единственным, кто имел дело со львом?

–Мы с Леонидом были как братья.

– Да неужели? – Когда расследовали убийство, это утверждение обычно оказывалось откровенной ложью.

– Он ко мне привык, и я к нему привыкла. Я никогда не отворачивалась от него.

На самом деле, сторож всё ещё стоял перед львом, не сводя с него глаз. Он не отрывал взгляда от животного, словно оно всё ещё могло прыгнуть и ранить его. Буксо наклонился, чтобы посмотреть на дротик, который я тайком взял и оставил рядом с орудием убийства. Буксо мог бы сделать вид, что не заметил их, но у меня сложилось впечатление, что он хотел узнать, кто убил его могучего товарища.

«Фалько, – тихо сказал он, указывая на флагшток. – Где железо, которое его убило?»

– Ты искал его, Буксо?

– Да, я нигде этого не видел.

– Человек, который это сделал, вероятно, забрал то, что осталось. Как вы думаете, он мог быть одним из обитателей бестиария?

«Он был способен сражаться, – ответил Буксо. – Леонид не позволил бы кому попало щекотать себе живот оружием».

–Кто-нибудь из мальчиков проявил особый интерес к Леонидасу?

–Мы с Идибалом говорили об этом животном.

«Что вы хотели узнать?» – спросил я, подняв брови.

– Ничего конкретного, мы просто поговорили. Он много знает об этом бизнесе.

– Ну как же так, Буксо?

–Я не знаю, но ему интересно.

–Он сказал вам что-нибудь подозрительное?

– Нет, мы разговариваем, потому что он скучает по своей родине в Северной Африке.

–Он из Эи, как и Каллиоп?

– Нет, из Сабраты. Он не рассказывает о своей прошлой жизни. И они оба тоже.

– Очень хорошо. – Этот разговор ни к чему не привел.

Нам нужно выяснить, что произошло прошлой ночью, Буксо. Давайте начнём с того, что выясним, был ли Леонид убит в своей клетке.

«Почти наверняка», – удивился смотритель. «Он уже видел его сегодня утром. Он был закрыт».

«Самый старый трюк в мире», – рассмеялся я. «Тело было в запертой комнате, никто не мог туда попасть». Обычно это помогает заставить людей думать, что это было самоубийство, но не говорите мне, что лев покончил с собой.

«Невозможно», – грустно пошутил сторож. «Леонид жил хорошо. Я охотился за ним и разговаривал с ним целыми днями. А каждые три месяца мы вплетали ему ленты в гриву, посыпали его настоящим золотым песком для красоты и выпускали убивать преступников».

– Значит, у него не было депрессии?

«Конечно, был!» – резко бросил смотритель, его настроение резко изменилось. «Фалько всё ходил взад-вперёд по клетке. Всё больше и больше. Он бы с удовольствием побегал по Африке, погонялся за газелями, побыл со львицами. Если у них нет другого выбора, львы могут адаптироваться к одиночеству, но они любят спариваться».

– Леонид страдал, и ты любил его. Ты ли избавил его от боли?

Я спросил строго.

«Нет», – голос Буксо звучал подавленно. «Лев просто был беспокойным. Я видел и похуже. Я буду скучать по этому животному».

Я никогда не хотела его потерять.

– Хорошо. Это возвращает нас к загадке. В любом случае, закрытая клетка – это не то же самое, что закрытая комната: она доступна.

Могли ли они вонзить в него копье с другой стороны решетки?

«Вряд ли», – ответил Буксо, качая головой.

Я встал снаружи клетки и попытался метнуть длинное копье.

«Всё верно, места совсем мало». Он едва смог отдернуть руку. Бросок был коротким и сложным. «Только очень умелый человек мог пролезть сквозь решётку. Охотники из бестиария – хорошие охотники, но они не охотятся в ограниченном пространстве. Может, его просто ткнули».

Леонидас увернулся бы от копья, Фалько. И заревел бы. Я был в соседних казармах; я бы его услышал.

«Ты прав, но в любом случае, его убили копьём. С близкого расстояния, практически без возможности манёвра». Я опустился на колени рядом с безжизненным телом, чтобы ещё раз осмотреть его, и не обнаружил никаких ран. Было ясно, что лев погиб от одного точного удара, нанесённого копьём в руке, а не брошенным, способным пронзить животное в лоб.

Это был исключительно профессиональный подвиг, а ситуация, должно быть, была невероятно опасной. Копьё должно было быть очень большим, и чтобы выдержать натиск льва, тот, кто его убил, должен был обладать силой и мужеством. Поэтому я предположил, что Леонид упал сразу же, прямо там, где его нашли.

«Возможно, его убили у передней стенки клетки; копьё сломалось, и он отполз назад». У Буксо не было моего опыта воображения. К тому же, у него была привычка противоречить самому себе, типичная для рабов... Если только он не делал этого специально, чтобы сбить меня с толку.

«Мы сказали, что они не могли убить его через решётку». Тем не менее, чтобы исключить эту версию, я подвёл Буксо к передней части клетки, и мы осмотрели солому. «Смотри, крови нет. Ты его не двигал. Если бы он был жив и дополз до дна, у него бы пошла кровь». Я подвёл егеря ко льву. Я схватил большого кота за его большие передние лапы и отодвинул в сторону, чтобы осмотреть солому под его животом. Буксо помог мне. «Кровь есть, но её мало».

–И что это значит, Фалько?

«Они не убивали его через решётку, и я очень сомневаюсь, что кто-то проник в клетку. Это было бы слишком рискованно, и, кроме того, некуда было бросить копьё».

–И что же случилось со львом?

–Они убили его в другом месте, а затем поместили тело в клетку.

VIII

–Если Леонида увезли в другое место, давайте поищем подсказки о том, что произошло.

–Никто не сможет вытащить его отсюда, Фалько!

– Неважно, мы всё равно посмотрим.

Буксо вдруг занервничал, словно вспомнив, что Каллиоп хотел меня сбить с толку. Мне нужно было немедленно обыскать место, пока не появился раб с метлой и, случайно или намеренно, не смела все следы.

Снаружи, на тренировочной площадке, гладиаторы подняли столько пыли, что от вчерашнего вечера не осталось и следа. Я подумал, не намеренно ли это, но бойцам нужно было тренироваться, и они всегда делали это в этом месте. Они вернулись к своим тренировкам и устроили настоящий шум, прыгая вокруг меня и издавая ужасные вопли, пока я присел, выискивая на земле львиные следы. Их агрессия напрягала меня. Хотя они всего лишь тренировались, они были такими большими и двигались так быстро, что столкновение могло бы причинить мне боль. Однажды один из спарринг-партнеров упал так близко ко мне, что мне пришлось отпрыгнуть в сторону. Они не обращали никакого внимания на мои действия. Это само по себе было странно. Обычно люди были гораздо любопытнее.

«Мы не найдём ни следов, ни пятен крови. Слишком поздно». Я встал. Пришло время снова сменить тактику. «Буксо, если бы тебе пришлось взять Леонидаса в цирк, как бы ты это сделал? Полагаю, кошек с цепи не снимают, как собак».

«У нас есть дорожные клетки», – уклончиво ответил раб.

–Где они хранятся?

Буксо преодолел своё нежелание и повёл меня в дальнюю часть казармы, где располагалось несколько сараев. Он бесстрастно наблюдал за мной, пока я осматривал их. Внутри были тюки соломы, инструменты, вёдра, длинные шесты для усмирения разъярённых животных издалека, соломенные фигуры для отпугивания диких зверей в цирке и, наконец, в хижине, открытой с боков, трёх– или четырёхколёсные клетки, достаточно большие, чтобы перевозить тигра или леопарда с одного места на другое.

–Как вы туда помещаете животных?

–Это немного сложно.

– Но у тебя ведь будет много практики, не так ли?

Буксо ёрзал в своей грубой одежде: ему было стыдно, хотя и приятно, что его мастерство было оценено по достоинству.

Я внимательно осмотрел ближайшую клетку. Ничего подозрительного в ней не было. Я начал уходить, и вдруг меня осенило.

Пустые клетки на колёсах легко двигались. Мне удалось одной рукой перетащить ту, которую я осматривал. Буксо в ярости уставился на меня. Он ничего не сказал и попытался остановить меня, но и руки не подал. Возможно, он знал или догадывался, что я найду. Подсказка была в следующей клетке. Я опустился внутрь на колени и обнаружил следы крови.

Я вскочил и вытащил вторую клетку на свет.

–Кто-то попытался скрыть это весьма неуклюжим способом: вынес еще одну клетку, а ту, что с пятнами крови, оставил в самом конце.

– Правда? – спросил Буксо.

«Какая жалость!» – я показал ему кровь. «Ты видел её раньше?»

–Может быть. Это старое пятно.

«Это пятно не такое уж и старое, приятель. Похоже, его даже кто-то пытался отмыть, один из тех бесполезных людей, которых моя мама не хочет видеть моющими пол на кухне». Вода впиталась в деревянный пол клетки, но первоначальные брызги крови выглядели более тёмными и концентрированными. «Либо они не приложили много усилий, либо у них не было времени, чтобы сделать всё как следует».

– Ты думаешь, Леонидаса увезли в этой клетке, Фалько?

–Держу пари, что так.

–Это ужасно.

Я пристально посмотрела на него. Он казался очень грустным, хотя я не могла понять, было ли это горе по поводу потери любимого кота или же моё открытие и поворот вопроса вызвали у него неловкость.

«Они увели его, а потом принесли обратно мёртвым, Буксо. Меня удивляет, что кто-то мог вытащить его из клетки, и ты не услышал шума».

«Это загадка», – печально заметил смотритель.

Я продолжал допрашивать его взглядом.

«Я уверен, что он не издал ни звука, когда вернулся с пистолетом в руке, но тот, кто принёс тело, должно быть, был в ужасе. Я не понимаю, как они могли вернуть его, не издав ни звука».

«Я тоже не понимаю», – согласился Буксо. Наглая ложь.

«Я не думаю, что ты даже пытаешься», – он сделал вид, что не заметил моего опасного, серьёзного тона.

Я оставил тачку там, где она стояла. В этом мошенническом заведении любой мог поставить её обратно. В этот момент что-то привлекло моё внимание на внешней стене сарая.

Я поднял что-то похожее на сноп соломы. Меня удивило, что переплетённые пучки имели определённую форму.

– Он – соломенное чучело, или то, что от него осталось.

Грубое тело было изуродовано. Верёвки в верхней части ног всё ещё были на месте, но то, что образовывало плечи, было оторвано, вместе с головой и одной рукой. Половина соломы, покрывавшей тело, также отсутствовала и валялась на земле. Когда я поднял его, он полностью распался.

–Бедняга. Они его убили. Ты используешь их как приманку.

ИСТИННЫЙ?

– Да, на ринге, – сказал Буксо, все еще изображая ужасную скорбь.

– Вы их выбрасываете, чтобы привлечь внимание диких животных и свести их с ума, да?

–Да, Фалько.

Какое-то безумное существо уничтожило манекен, который я держал.

–А что эта реликвия здесь делает?

«Должно быть, старый», – ответил Буксо, пытаясь найти в его лице невинное выражение, которого я не видел.

Я огляделся. Всё было чисто и аккуратно. Это был двор, где вещи были расставлены, подсчитаны и инвентаризированы в обычном порядке.

Всё, что ломалось, заменялось или ремонтировалось. Соломенные чучела висели на гвоздях в потолке, в той же хижине, что и защитные шесты. Все чучела были отремонтированы и приведены в приемлемое состояние.

Я засунул две половины расчлененной фигуры под мышку и жестом подчеркнул важность изъятия улик.

– Вчера вечером в клетке Леонида было два момента, когда, должно быть, было много шума: когда его уводили, и когда приводили обратно. Ты утверждаешь, что ничего не слышал. Скажи мне, Буксо, где ты был прошлой ночью?

«В постели. Я был в постели», – повторил он. «Я был здесь и ничего не слышал».

Я был добрым римским гражданином. Даже если бы кто-нибудь бросил мне вызов со всей яростью, я бы не ударил другого гражданина, каким бы рабом он ни был.

IX

Когда мы вернулись на главную территорию, Буксо поспешно сосредоточился на работе, пока я в последний раз осматривал клетки. Он спрятался за четырьмя страусами, которые столпились вокруг него, поднимая лапы с подчеркнутой изяществом, свойственным всем птицам.

– Берегись, Фалько. Они умеют пинать сильно.

Пинать – не единственный их талант. Один из них облюбовал воротник моего халата и постоянно просовывал голову через плечо, чтобы его поклевать. Смотритель никак не контролировал этих надоедливых птиц, поэтому я отказался от поиска клеток, чего, безусловно, и хотел.

Я вернулся в офис с останками соломенного чучела под мышкой.

Анакрит разговаривал с Каллиопом. Они оба посмотрели на мой трофей, и я, не говоря ни слова, поставил его обломки на табурет.

–Послушай, Каллиоп, твоего льва вчера вечером вывели на прогулку, и вовсе не потому, что ветеринар рекомендовал ему подышать свежим воздухом.