Текст книги "Приз победителю"

Автор книги: Ли Уикс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)

Глава 24

– В любом случае побудь там немного. Думаю, тебе понравится работать со мной. Что-то вроде семейного подряда, не так ли? – На следующее утро за завтраком Люси предложила Джорджине посетить клуб.

– Раньше я никогда не работала официанткой или кем-то из обслуживающего персонала. Ты уверена, что я справлюсь?

– Можешь мне поверить, ты просто создана для такой работы, – заверила Люси.

– Не так. – Ка-Лей подошла к столу, скрестив руки на невысокой груди. Она говорила по-английски гораздо хуже сестры, а когда ей не хватало слов, заменяла их экспрессивными жестами. Кроме того, оказываясь в затруднительном положении или подыскивая нужное слово, она имела обыкновение поднимать глаза к небу. Но на этот раз просто топнула ногой, решительным жестом положила руки на талию и встала между Люси и Джорджиной. В эту минуту она выглядела значительно моложе своих семнадцати лет.

– Клуб плохо для Джорджи. Это нехорошее место. Лучшей ей поискать другую работу.

Потом сестры заговорили на кантонском диалекте. При этом Люси время от времени бросала взгляды мимо Ка-Лей на Джорджину.

– Я просто хочу показать кое-кому нашу красивую английскую сестру. Пусть сходит пару раз в клуб, покрасуется там. Только и всего.

– Но что мне нужно там делать?

– Сидеть и разговаривать. Возможно, придется немного выпить. Если понравишься клиенту, он выкупит тебя из клуба на несколько часов, отвезет пообедать в хороший ресторан… ну и так далее. Никаких проблем. Хорошие деньги, отличное место.

Джорджина вздохнула и, изобразив на губах смущенную улыбку, сдалась:

– О'кей, Люси. Я согласна попробовать.

Ка-Лей тоже позволила уговорить себя. В конце концов, основополагающие решения в их маленькой семье всегда принимала Люси. Теперь же она будет решать проблемы и за Джорджину. Ка-Лей посчитала это вполне естественным.

Первый выход в клуб наметили на ближайшую субботу. Это давало Джорджине три дня на поиски подходящего платья.

Когда Ка-Лей ушла на работу, сестры отправились по магазинам. Но этот поход не принес им удачи. Все, что примеряла Джорджина, не подходило по размеру. Она была слишком высока и фигуриста. Платье требовалось шить на заказ.

Люси отвела девушку в пошивочную мастерскую в Западном районе. Чтобы измерить Джорджине объем груди, портнихе пришлось встать на стул. После долгих споров, происходивших на китайском языке, условия заказа были наконец обговорены и выбран фасон наряда, представлявший собой черное платье с многочисленными декоративными лямками а-ля «спагетти» и разрезом на правом бедре.

На следующий день Джорджина отправилась на примерку, а в субботу девушки забрали из мастерской готовое изделие. Она облачилась в платье, чтобы продемонстрировать его Ка-Лей.

– Очень нравится… Ты будешь самой красивой девушкой во всем клубе.

Джорджина посмотрела на свое отражение в зеркале. Ее груди – два налитых белых бутона – гордо выглядывали из декольте. «Боюсь, когда Айрис говорила, что я обрету крылья, она имела в виду совсем другое», – подумала девушка. Бросив еще один взгляд на незнакомку в зеркале, Джорджина почувствовала, что ее охватывает легкая паника.

Ка-Лей ободряюще улыбнулась:

– Все будет о'кей. Сестра приглядит за тобой.

В тот вечер Джорджина и Люси отправились на работу в восемь. Искать такси не пришлось, их поджидал Макс.

Ка-Мей объяснила, что Макс своего рода друг семьи и ему нравится присматривать за сестрами. К примеру, он каждый вечер отвозит ее, Люси, на работу, и поездка знаменует начало его ночной рабочей смены. Пока Люси рассказывала, таксист согласно кивал и ухмылялся, глядя на девушек в зеркало заднего вида. Макс очень добр к ним, продолжала повествовать Ка-Мей. И не только к ней с сестрой. У него сложились дружеские отношения со всеми девушками, которые когда-либо обитали в ее апартаментах. Макс оказывает всем им услуги вот уже на протяжении нескольких лет. К сожалению, очень скоро он уволится и выйдет на пенсию.

– Ужас. Мы будем здорово скучать по нему.

В ответ китаец печально покачал головой и обреченно пожал плечами. Никто больше, чем он, не будет скучать по этой работе и устоявшимся привычкам. Пока приятели болтали, Джорджина сидела, вжавшись в спинку заднего сиденья, и молча поглядывала в окно. Девушка даже не пыталась понять их разговор, ведшийся по-китайски. Во-первых, они говорили слишком быстро, а во-вторых, нужно было подумать и о своих проблемах. Кроме того, она очень нервничала по поводу первого выхода на работу в клуб, и ей требовалось время, чтобы на это настроиться. Не говоря уже о том, что хотя Джорджина и любила сестру, слишком резкий голос Люси вызвал у нее раздражение, и она радовалась, когда та заговаривала с кем-нибудь другим.

Неожиданная пауза послужила сигналом, что требуется ее участие в разговоре.

– Макс интересуется, понравился ли тебе Гонконг. Говорит, что в тот день, когда он тебя встретил, вид у тебя был испуганный. Помнишь?

Джорджина все отлично помнила.

– Он прав. Скажи ему, что я и вправду тогда испугалась. Гонконг оказался совсем не таким, каким я его себе представляла.

Китаец что-то ответил, и Люси вновь разразилась громким хрипловатым смехом. Потом ткнула в шофера пальцем и сделала круглые глаза, как если бы Макс вдруг сошел с ума.

– Он только что сообщил мне, будто ты напоминаешь ему мать!

Таксист посмотрел в зеркало заднего вида на Джорджину и смущенно улыбнулся.

– Я? – спросила девушка, не зная, как на это реагировать.

Водитель заговорил снова, и Люси перевела:

– Мать умерла, когда ему исполнилось двенадцать, но у него осталась ее фотография. Макс говорит, что она была очень красивая женщина, происходила с севера Китая и отличалась высоким ростом. Утверждает, что ты на нее похожа.

– Спасибо, – пробормотала Джорджина, тоже приходя в смущение. – Макс живет здесь, на острове? – осведомилась она, чтобы сказать хоть что-нибудь.

– Макс живет в Шенг-Ване в Западном районе. Не очень далеко отсюда. Это самая старая часть Гонконга. Я тебя туда как-нибудь свожу. Увидишь много интересного. В частности, изделия старинных китайских ремесел. Там, помимо всего прочего, можно отведать змеиной крови, заказать печать со своим именем, купить натуральный шелк и слоновую кость. Макс живет там всю свою жизнь. Его отец занимался традиционной китайской медициной – делал акупунктуру, готовил настойки из трав и так далее. Понимаешь?

Джорджина согласно кивнула. Таксист горделиво вскинул голову. Он знал английский достаточно, чтобы понять, что разговор зашел о его семье.

– Его отец жив? Все еще лечит?

– Жив. Но своим лекарским ремеслом больше не промышляет. Макс говорит, что у него болезнь в костях. Так что он сидит дома и присматривает за ним и его братом.

– Значит, их всего трое на свете? – спросила Джорджина и подождала, когда Люси переведет. Водитель с любопытством посмотрел на пассажирку в зеркало заднего вида: как много вопросов!

– Макс говорит, что у его отца была еще одна жена. Но она оказалась дурной женщиной и ушла из семьи сразу после рождения Ман-По. Даже выкормить его не захотела – бросила малыша на Макса и мужа… Кажется, мы подъезжаем. Вернее, уже подъехали. – Люси резко оборвала разговор и наклонилась в сторону Джорджины, чтобы помочь ей открыть дверь, которая никак не хотела открываться. Крикнув что-то Максу, Люси повернулась к ней.

– Заблокировал дверь, а разблокировать забыл. Так глупо…

Водитель нервно хихикнул и рассыпался в извинениях.

Люси мягко, но настойчиво выпроводила сестру из машины.

Опершись на руку сестры, Джорджина позволила увести себя к Поларис-центру. На полпути обернулась и посмотрела назад. Макс все еще сидел в машине с включенным мотором. Стекло было опущено. Он не торопился отъезжать, потому что наблюдал за ними.

Глава 25

Девушки поднялись в клуб на лифте, миновали готовившийся к выступлению оркестр и прошли по коридорам в гардеробную. Там было довольно людно, то есть присутствовали не менее полутора сотен девушек. Пораженная увиденным, Джорджина остановилась в дверях.

Люси взяла ее за руку и провела в среднюю секцию зала, где находились шкафчики для хранения одежды. Показала зарезервированный для нее шкафчик, после чего обе переоделись в вечерние платья.

Подошла Кэнди, познакомилась с новенькой, после чего заговорила с Люси, осведомившись, нет ли сведений об исчезнувшей Роксанне. Люси не смогла сообщить ничего определенного. Кэнди печально покачала головой: она дружила с Роксанной и скучала по ней. Потом Кэнди сказала, что долго оставаться здесь не собирается. Ее приятель, планировавший открыть гастрономический магазин в Америке, уже внес в банк необходимый депозит, и ей осталось поработать еще пару месяцев, чтобы оплатить доставку первых партий товара.

В ожидании, когда по громкоговорящей связи назовут их имена, Люси обменивалась с приятельницами сплетнями и наносила на лицо косметику. Джорджине для подкрепления сил принесли миску риса с овощами. Пришла Бернадетта, выглядевшая не лучшим образом из-за того, что ей пришлось несколько вечеров подряд много пить. Сняв повседневную одежду, ирландка натянула пышное шифоновое платье цвета радуги.

– Новенькая? – спросила она, обращаясь к Джорджине.

Та согласно кивнула.

Бернадетта присела на скамеечку рядом с ней и занялась наведением красоты.

– Ты откуда? – осведомилась она, делая губы трубочкой, чтобы было удобнее наносить губную помаду.

– Из Девона.

– А здесь как оказалась? – продолжала допрашивать Бернадетта, впрочем, без особого интереса. Все ее внимание было сосредоточено на волосах, которые девушка приподняла обеими руками и скрепила на макушке заколкой так, чтобы они образовывали подобие короны.

– Просто решила попробовать. Вот и все. – Джорджина повернулась и указала на Люси, которая на мгновение прервала болтовню, чтобы кивнуть ирландке. – Меня Люси привела. Она моя сестра.

– Господь всемогущий! – изумилась Бернадетта. – Люси твоя сестра?

«НОМЕР 169 – МИСС ЛЮСИ».

«НОМЕР 305 – МИСС ДЖОРДЖИНА», – прозвучал металлический голос по интеркому.

Люси с визгом вскочила на ноги и, схватив за руку сестру, стащила ее со стула.

– Слышала? Назвали наши номера. Идем!

– Удачи! – чуть ли не синхронно бросили вслед Кэнди и Бернадетта. Джорджина нервной походкой двинулась за сестрой к закрывавшей входную дверь бархатной шторе. У двери Ка-Мей остановилась, повернулась к сестре и прошептала:

– Не волнуйся, о'кей? Все будет хорошо. Сиди разговаривай, улыбайся. Но на выпивку не налегай, о'кей? Пей колу или просто воду. Понятно?

Джорджина кивнула в знак того, что принимает ее слова к сведению, но выражение лица свидетельствовало об обратном. Между тем мама-сан Линда взяла ее за руку и повлекла обеих к стоявшим в зале недорогим столикам. Предстояло составить компанию трем решившим шикануть офисным клеркам, вырядившимся по такому случаю в лучшие костюмы. Самый старший из них, Дон, сел рядом с Джорджиной, в то время как Люси расположилась между двумя другими.

Вечер обещал быть приятным и, похоже, без услуг в стиле садо-мазо. Должно быть, Линда хотела, чтобы Люси помогла Джорджине немного освоиться. Азартная неудачница же считала, что зря теряет здесь время. Эти парни точно не повезут их в гостиницу. Помимо всего прочего, у них нет таких денег. Впрочем, особенно расстраиваться не стоило. Люси знала, что как только подвернется подходящий клиент, Линда немедленно даст знать.

Так и вышло. Через некоторое время мама-сан вошла в беседку и, извинившись, забрала ее оттуда. Клиент. Некая очень важная особа выразила желание встретиться с ней снова.

По пути Люси наткнулась на Бернадетту, направлявшуюся к столику Джеймса Дадли-Смайта. Признаться, Берни удивило, что старикан снова выбрал ее. Должно быть, совершенно забыл, что когда находился по причине опьянения в беспомощном состоянии, она основательно опустошила его бумажник. Не следовало также сбрасывать со счетов и тот факт, что она чем-то здорово понравилась Джеймсу. Странный тип! Впрочем, Берни знала, как с ним обращаться. Да и какая разница кто? Клиент платит – и это главное.

– Как дела, Джеймс?

– Просто великолепно, моя крошка, спасибо. Надеюсь, ты не откажешься отужинать со мной? А потом, если ты не против, мы отправимся ко мне домой и немного выпьем.

– Почему бы и нет? – рассмеялась Берни. Отказать ему было все равно что отобрать конфету у ребенка.

Около часа ночи Джорджина вернулась в гардеробную. Люси не было, да и вообще в помещении стало как-то пустовато. На банкетках и стульях располагалось не более дюжины девушек, оживленно переговаривавшихся между собой. Все остальные или сидели за столиками, или отправились с клиентами в гостиницу. Вошла Линда и обратилась к Джорджине:

– Можешь ехать домой. Ты хорошо сегодня поработала. Завтра придешь в то же время. – Она поощрительно похлопала новенькую по плечу.

Джорджина сняла вечернее платье и заперла его в шкафчике. Переодевшись, направилась по коридору к выходу. Привратник ласково улыбнулся ей и распахнул двери. Когда она спускалась на лифте, служащая в национальном китайском костюме смотрела на нее во все глаза словно на некую диковинку.

Ка-Лей не ложилась, дожидаясь ее возвращения.

– О'кей? – Она бросилась к двери, как только услышала, что в замке начал проворачиваться ключ. – О'кей?

– Да. Все прошло просто чудесно. – Джорджина направилась в свою комнату, чтобы переодеться.

– Ты всем, конечно, очень понравилась… Такая красивая! – крикнула ей с кухни Ка-Лей, а когда заокеанская сестра вышла в саронге в гостиную, протянула чашку свежезаваренного чая.

Ка-Лей потерла сестре плечи.

– Не холодно?

– Нет. Я чувствую себя хорошо, правда… – рассмеялась Джорджина.

– О'кей?

– Да, мамочка! – пошутила Джорджина.

– Ты хотеть сказать, что я похожа на твою мать?

– Нет, это я так просто сказала… Ну разве что самую малость, – добавила она, заметив, как при ее словах у Ка-Лей засветилось лицо.

– У тебя есть фото?

– Есть. Я сейчас принесу. Подожди минутку.

Джорджина вышла из спальни с небольшим фотоальбомом в руках. Пролистав несколько страниц, она повернулась к Ка-Лей, которая подошла и встала с ней рядом.

– Вот мой отец. Тот мужчина, что держит меня.

– Какой большой! Вот почему ты такая высокая! А это кто? – спросила сестра, указывая на фотографию на следующей странице. – На фотографии было запечатлено дитя, сидевшее на высоком стульчике и уписывающее за обе измазанные шоколадом щеки бисквит. Ка-Лей рассмеялась. – Шоколадный ребенок?

– Да, шоколадный ребенок. Это я.

На следующем снимке Джорджина, достигшая возраста подростка, обнимала за плечи Фен Ин.

– Это твоя мамочка?

– Да. Мы здесь на загородной прогулке. Ездили на побережье вместе со школой.

Ка-Лей поднесла фотографию к глазам, чтобы получше рассмотреть.

– Ты бываешь такой печальной, когда смотришь на фотографии. – Она посмотрела на Джорджину. – Это из-за мамочки, да?

– Да, мне бывает грустно. По тысяче разных причин. Но сейчас, похоже, мне с каждым днем становится все радостнее. – Джорджина ободряюще улыбнулась младшей сестре. – Несомненно, меня здесь ждет счастье. Приехав в Гонконг, я совершила лучший поступок в жизни.

Он обозревал свои охотничьи угодья. Интересное дело: даже известие об убийстве трех женщин и тот факт, что убийцу еще не поймали, нисколько не отвратили девушек от работы. Все они такие – маленькие, корыстные и жадные шлюшки.

Коллекционер трофеев обвел глазами клуб. Кэнди находилась в зале. Он был бы не прочь добавить ее к своей коллекции, но у американки имелся приятель. А это означало, что у нее есть какая-никакая семья. Возможно, этому итальяшке наплевать на подругу, но ему определенно не наплевать на чеки, которые она регулярно высылала. Так что он, очень может быть, приедет ее искать.

Берни? Охотник видел, как она покидала клуб в компании старого пьяницы. Что ж, Берни – подходящая добыча. Ирландок в его собрании пока нет. Как равным образом и чернокожих. Чернокожая представительница Америки или Англии устроит его как нельзя лучше. Коллекционер трофеев присматривался к таким, ибо не сомневался, что они обязательно попадут в его сети, когда представится удобный момент.

Однако сегодня вечером убийца увидел девушку, которая возбудила его сильнее прочих. Новенькая. Полукровка. Плод межрасового брака. Евроазиатки также находились на одном из первых мест в его списке приоритетов. Она ушла из клуба совсем одна. Только что приехала, подумал охотник. И даже не успела еще получить гонорар за продажную любовь. Эта мысль вызвала у него еще большее возбуждение. Что ж, он станет ее первым клиентом.

Глава 26

Люси не стоило волноваться. Ее ждал не Чан, а Большой Фрэнк, считавшийся хорошим клиентом. Шестидесятитрехлетний техасец шести футов ростом, имевший обыкновение говорить, что делает деньги, торгуя дерьмом. На самом деле он торговал удобрениями. Хотя Фрэнк действительно происходил из Техаса, купленный им перед выходом на пенсию дом находился на побережье Флориды в Долфин-Ки. Когда-то в Долфин-Ки в огромном изобилии гнездились птицы, но это птичье царство пришло в полный упадок из-за появления застройщиков, специализировавшихся на курортных постройках. Надо сказать, что Большой Фрэнк косвенным образом этому способствовал, так как его деловые интересы охватывали, помимо удобрений, сотни других сфер.

Техасцу понравилось в Долфин-Ки, он купил там огромный роскошный пентхаус с мраморными полами, оправленными в золото биде, гигантскими кроватями с балдахином и подлинной норвежской сауной. Из окон дома открывался вид на океан, а поблизости находились знаменитые флоридские пляжи.

Каждое утро, открыв створки французского окна, он выходил на балкон и нежился в лучах ласкового солнца. А еще Фрэнк любил смотреть на океан – и в погожие дни, и в штормы, – и это стало привычной частью утреннего ритуала. Стоявшие у пирса парусные лодки и яхты также привлекали его пристальное внимание. Ничего удивительного: самая большая и красивая из них принадлежала ему. Она называлась «Китайская кукла» и была одной из его самых дорогих и любимых игрушек. Да что там игрушек! Скорее ее можно назвать любимым детищем.

Когда Фрэнку надоедало рыбачить и смотреть на океан и им овладевало желание противостоять новым вызовам, он отправлялся в поездки. В настоящий момент техасец предавался экзотическим сексуальным утехам, за которые расплачивался местными гонконгскими долларами. В этой сфере Люси являлась его крупнейшим поставщиком, так как ей удалось покорить бесхитростную техасскую душу. Именно Люси ввела Большого Фрэнка в новый для него мир чувственных наслаждений, одним из главных элементов которого являлись сладкая боль и страдание, и американец скоро ощутил вкус к ним. Более того, ему так понравилось, что скоро он просто не мог без них обходиться.

Они вышли из клуба и поехали на такси в дорогую гостиницу, где предоставлялись номера для любовных утех. От прочих подобные гостиницы отличались имевшимися в изобилии нагретыми полотенцами и бившими в гостиной фонтанчиками. Можно было также получить необходимые для любовных игр различные «тематические» сексуальные игрушки. Номера в таких гостиницах имели весьма интригующие названия вроде: «гавайский», «парижский», «резиновый» или «мокрый». Люси угодливо хихикала, когда Большой Фрэнк, просматривая реестр оказываемых в гостинице дополнительных услуг, перебирал толстыми, похожими на сардельки пальцами ламинированные страницы и читал вслух описание таких приспособлений, как пятискоростная водяная постель, пульсирующее джакузи или «фруктовая корзина».

– Выбери то, что тебе больше нравится, дорогой, – обычно говорила «хозяйка», когда чтение каталога заканчивалось.

И как это обычно бывало, Большой Фрэнк выбрал самый дорогой номер со всевозможными хитроумными устройствами и приспособлениями. Номер назывался «парадиз».

Люси не любила тратить время даром и хотела уже было приступить к делу, как вдруг из угла, где среди пластиковых пальм стоял гигантских размеров телевизор, послышались звуки автоматически включившейся программы с порнофильмами. Одновременно ожил огромный экран, явив взгляду неестественно яркую обнаженную человеческую плоть. Большой Фрэнк неспешно снял и повесил на спинку ротангового плетеного кресла свою рубашку в стиле поло, песочного цвета слаксы и широкий набрюшник, исполнявший роль корсета, после чего всей массой хлопнулся на водяную кровать, вызвав в ее глубинах некоторое подобие небольшого цунами. Утвердившись на широкой поверхности постели, Большой Фрэнк принялся обкладываться подушками, с тем чтобы со всеми удобствами посмотреть предложенный его вниманию порнографический фильм.

Люси уже видела этот кинематографический шедевр, поэтому отправилась прямиком в ванную комнату, где освободилась от одежды и приняла душ. Девушка вышла из ванной, облаченная в одно только полотенце, когда на экране закончилась вводная часть и начали обретать плоть тайные фантазии среднестатистической домохозяйки. Встав так, чтобы загородить собой телевизионный экран, Люси распустила полотенце и позволила ему соскользнуть с тела. Фрэнк, однако, не слишком торопился восторгаться ее живыми и теплыми округлыми формами и все время вытягивал шею, чтобы лучше рассмотреть то, что показывали по телевизору. Телевизионное действо сопровождалось частым прерывистым дыханием и сладострастными стонами исполнителей.

Люси так ловко швырнула полотенце в кресло, что оно словно по волшебству накрыло висевший на спинке корсет толстяка, и забралась в водяную постель. Затем, положив голову на живот здоровяка, провела рукой по дорожке волос, ведшей от пупка к лобку, где волосяной покров был особенно густым, и начала накручивать лобковые волосы на пальцы. Эта манипуляция вызвала у Фрэнка куда более осязаемую реакцию: его дыхание участилось, а сердце забилось так, что его удары стали эхом отзываться в ушах Люси.

– Готов заложить сто долларов, детка, что у тебя есть на примете девочка, которая не прочь к нам присоединиться, – пробормотал задыхающимся голосом Большой Фрэнк.

– Моя очень плосит ее извинить, – «хозяйка» нарочито выпятила акцент, – но сегодня все девуски узе заняты. – Люси не имела ни малейшего желания позволить какой-нибудь девице участвовать в этом спектакле. Американец принадлежал ей одной, и делиться им с кем бы то ни было она не собиралась. Подползла к нему на четвереньках и повернулась так, чтобы клиент мог во всей красе обозреть ее голую задницу. – А сисяс мы немного позабавимся, о'кей? – Громко шлепнула себя ладонью по ягодице и, оглянувшись на Фрэнка через плечо, воскликнула: – Отслепай меня! – Волосы на груди техасца встали дыбом. – Потому ста… – Уперлась в поверхность кровати локтями. – Потому ста… Моя была всю неделю такая непослусная…