Текст книги "Приз победителю"

Автор книги: Ли Уикс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)

Глава 84

Люси паковала вещи. Дело продвигалось медленно. У нее совершенно не осталось энергии, чтобы как-то ускорить этот процесс. Похороны вытянули все силы. Но оставшийся после кремации прах она так и не забрала. Не представляла, что его остается так много. И решила воспользоваться услугами фирмы, предлагавшей сделать из пепла искусственный бриллиант. Для такого случая Фрэнк купил невесте золотую цепочку с подвеской для кулона. Когда бриллиант будет изготовлен, она вставит его в оправу в виде сердечка и будет носить на груди.

Странно, что упаковка вещей занимает так много времени. Если разобраться, ей и паковать-то особенно нечего. Кроме того, Фрэнк пообещал купить все, что ей нужно, когда они прибудут в Штаты. Так что укладка чемодана по идее не должна быть проблемой. С другой стороны, ей предстояло уложить в один-единственный чемодан остатки прожитой здесь с сестрой жизни. По этой причине сортировка и отбор принадлежавших Ка-Лей вещей представляли определенную трудность. Нелегко понять, с чем можно распрощаться навсегда, а что нужно взять с собой в новую жизнь.

Погода отнюдь не способствовала разрешению этой проблемы, ибо в квартире было жарко и душно. А включить кондиционер Люси почему-то не пришло в голову. За годы прозябания в бедности она привыкла обходиться без него. В свете всего вышеперечисленного на дело, которое в прежние времена отняло бы не более часа, у Люси ушел весь день.

Отодвинув в сторону кучу не влезавших в чемодан частично не разобранных вещей, Ка-Мей почувствовала себя такой несчастной, что, с минуту повздыхав, разразилась под конец рыданиями. К слезам она прибегала в жизни редко. Всхлипы, точно соответствовавшие ее душевному состоянию, слышались особенно отчетливо в окружающей тишине. Но постепенно они затихли.

Люси выглянула в окно. Стекло потемнело и помутнело от грязных потеков дождевой воды, так как в это лето дожди, казалось, превысили все установленные природой пределы. Из-за этого проникавший в комнату свет сообщал предметам размытый туманный ореол, и можно было подумать, что она спит и видит все это во сне. Ка-Мей позволила было себе еще несколько тяжелых вздохов и приглушенных всхлипов, но чуть позже решила, что пора прекращать истерику. Нужно наконец выйти из завладевшего ею состояния печали и скорби, напоминавшего своеобразную затянувшуюся летаргию. Она и так слишком много страдала в прошлом. Кроме того, как ни страдай, Ка-Лей этим не воскресишь. Нужно собрать вещи, осколки разбитой жизни, навсегда распрощаться с этим домом и двигаться дальше. Но как ей ни хотелось думать о дальнейшей жизни в позитивном ключе, глаза вновь и вновь возвращались к балкону, с которого шагнула в вечность бедняжка Ка-Лей. Она пыталась представить себе шаг за шагом путь сестры в тот роковой вечер.

Отойдя от окна, Люси бросила взгляд в сторону входной двери. Но выйти на лестничную площадку, пройти оттуда на балкон, перегнуться через ограждение и глянуть на квадрат асфальта внизу было свыше ее сил. С минуту подумав, девушка решила, что ей вовсе не обязательно видеть последний образ, запечатлевшийся в сознании Ка-Лей перед смертью. Равным образом, ей не так уж нужно знать, о чем думала сестра перед тем, как перелезла через ограждение. О чем таком важном она могла думать? Тут в сознании Люси мгновенно, как если бы ее ударило молнией, проступило лицо Джорджины. Образ был настолько яркий, что на мгновение заполнил все поле зрения, отчего у Ка-Мей перехватило дух, а веки дрогнули, словно от нервного тика. Потом перед ее внутренним взором предстал Чан. Он и только он причина всего того, что случилось. Но нельзя не признать, что Люси тоже немало этому способствовала. Девушка испытывала в этой связи сильнейшее чувство вины и знала, что это чувство останется с ней навсегда.

Ка-Мей вскочила с постели, на которую ненадолго присела, и резким движением руки расправила складки на юбке. Довольно! Нет нужды больше изводить себя ненужными умствованиями. Хватит с нее трагических реминисценций и экскурсов в прошлое. Перед ней огромная новая жизнь, а жить ей очень нравится. С Фрэнком она все начнет сначала. Она хочет быть счастливой и заслуживает счастья ничуть не меньше других.

При мысли о Фрэнке девушка улыбнулась. Жених ждал ее в своем номере в «Хилтоне», ничуть не меньше, чем она, взволнованный всем происходящим. Техасец ходил по магазинам, покупая «секретные», по его выражению, вещи, которые собирался продемонстрировать ей, когда она вернется. Люси оставалось провести в Гонконге не более двух ночей. Потом они с Фрэнком отправятся в аэропорт и сядут на вечерний рейс, который доставит их в Майами. Тогда она окончательно распрощается со своим прошлым и начнет новую жизнь во Флориде. Фрэнк сказал, что в аэропорту они сядут в машину и поедут в его большой дом на побережье. А уж там дадут жару! Такое устроят, что его старый дом закачается. Днем же они будут выезжать на прогулки на его новеньком мотоцикле (когда муж научится им управлять) или ходить по магазинам, где Люси сможет приобрести любую кожаную одежду, какую ей только захочется.

С каждой минутой техасец представлялся ей все более привлекательным мужчиной. Ей нравился его новый облик, особенно длинные пряди донорских волос, использованные им для усовершенствования собственного имиджа. С ними он походил на кинозвезду!

Но где же милая сердцу Ка-Лей? Ее любимая младшая сестра? Люси достала бумажную салфетку и осторожно промокнула глаза. Сегодня ей красные глаза ни к чему. Фрэнк должен быть в восторге от ее внешности, и не следует расстраиваться перед встречей с ним. Обдумав все это и почувствовав себя немного комфортнее, Люси вернулась к укладке чемодана. Скоро она навсегда уберется из этой убогой квартиры и из этого города, унеся образ сестры в своем сердце. А ее прах, запечатанный и увековеченный в бриллианте, будет носить на шее. При всем том у нее есть собственная жизнь, которую необходимо прожить как можно лучше. Впервые за свои почти тридцать лет она ощутила, что судьба проявила к ней благосклонность.

Ка-Мей прошла в ванную комнату, чтобы освежить косметику. Сегодня она в последний раз отправится в клуб «Мерседес». У нее остались кое-какие вещи, которые желательно сбыть с рук, а никто, кроме иностранных «хозяек», не станет покупать принадлежавшие Джорджине побрякушки и тряпки. Китайцы не признают находившиеся в употреблении чужие вещи. Кроме того, для местных девушек у Джорджины слишком большой размер. Звонить Максу Люси не станет, потому что ей в силу ряда причин удобнее взять такси на углу Джонсон-роуд. С недавних пор она не слишком уютно чувствовала себя в компании Макса, так как последний совершенно перестал за собой следить и вообще стал каким-то странным. Закончив одеваться и краситься, Люси вышла из квартиры, сказав себе, что закончит паковаться, когда вернется.

В клубе «Мерседес» никаких изменений не наблюдалось. Жизнь все так же била ключом, активность достигала апогея в определенном месте и в определенное время. Хотя Люси приехала в клуб довольно рано, там оказалось на удивление много клиентов, а гардеробная была битком набита девушками, находившимися в разной стадии готовности к выходу.

Ка-Мей заметила много незнакомых ей лиц. Некоторые старожилы, наоборот, отсутствовали. К примеру, Кэнди закончила наконец финансировать закусочную своего приятеля и отчалила. Бернадетта же все еще находилась в розыске. Зато в клубе появилась новая компания европеек, в том числе две британки, осуществлявшие большое турне по Востоку. Люси не особенно хотелось знакомиться с ними, но вещи так или иначе надо было продать. Поэтому она представилась и завела с иностранками светский разговор. Когда через некоторое время девушка подвела беседу к интересовавшей ее теме, в гардеробную вошла Линда.

Глава 85

– Привет, Люси. Хорошо сделала, что пришла. Сегодня много клиентов. Да и лицо у тебя, похоже, совсем уже зажило.

– Извините, мама-сан, – рассмеялась Люси. – Но я больше работать не могу, поскольку обручена. – Она продемонстрировала кольцо с большим бриллиантом, подаренным ей Фрэнком. Линда схватила ее за руку и приблизила кольцо к глазам, чтобы лучше рассмотреть.

– Чудесный бриллиант. Ты умно поступила, Люси. И за кого же ты выходишь?

– Помнишь здоровяка-американца Фрэнка?

– Большого Фрэнка? Конечно, помню. Он, похоже, хороший парень. Тебе повезло. Но для меня это не слишком хорошо, потому что я теряю тебя.

– Так уж вышло. Извините, мама-сан. Вот вам подарок от Фрэнка. – Как было заведено у «хозяек», подцепивших богатого клиента, Люси протянула Линде конверт с крупной суммой наличных, чтобы смягчить удар от потери работницы, приносившей ощутимый доход. Мама-сан приняла компенсацию и в знак признательности наклонила голову.

– Желаю тебе большого человеческого счастья, Люси.

– Благодарю вас, мама-сан.

– И еще одно. Позволь выразить тебе соболезнования в связи с кончиной сестры. Ее смерть меня очень опечалила.

Прежде чем Ка-Мей успела сказать хоть что-нибудь, по громкоговорящей связи прозвучало имя Линды. Ей предлагалось вернуться в зал.

– Я ненадолго вас покину… – Мама-сан направилась к выходу, предоставив Люси возможность продать вещи Джорджины группе гвайпо. Начался торг, в конце которого Ка-Мей удалось сбыть с рук плейер Джорджины, почти всю ее одежду и кое-какие украшения из тех, что она не оставила себе. Вырученных денег хватило бы на покупку нескольких пар белья. А больше и не требовалось, ибо она перебиралась во Флориду, где, как говорят, можно ходить совсем без белья.

Девушка болтала с одной из «хозяек», когда Линда вернулась в гардеробную.

– Люси, ты мне нужна. Можешь уделить мне пару минут?

– Что-нибудь случилось? – Новообращенная почувствовала, как сильно забилось сердце.

– Пришел один важный гость и спросил о тебе. Я сказала ему, что Люси выходит замуж и во временных приятелях не нуждается. Но он сказал, что ему всего-навсего нужно перемолвиться с тобой парой слов. Пойдем, я отведу тебя к нему…

Сердце Люси забилось с удвоенной силой. Она догадывалась, кто о ней спрашивал. Конечно, можно попытаться удрать из клуба, но вопрос заключался в том, далеко ли удастся уйти? Почти наверняка в клубе находятся его люди, и ее перехватят еще до лифта. Так что выбора нет. Придется встретиться с этим человеком. Но необходимо вести с ним себя так, чтобы потом ничто не помешало выехать из страны.

Она собрала вещи и без большого желания двинулась за Линдой.

Чан сидел в одной из комнат для особо важных персон в задней части клуба. Он безмерно устал после выматывающей деловой поездки на холодный север, куда его отправил Лун. Конечно, он мог отказаться, но не стоило раньше времени лезть на рожон и испытывать терпение тестя. Пока он, Чан, остается в подчиненном положении, ему необходимо выполнять все распоряжения Луна. В противном случае последний может здорово осложнить жизнь.

– Ах, Люси! Рад видеть тебя. Присаживайся…

Он жестом показал, чтобы села поближе. Ка-Мей, наоборот, хотелось находиться как можно дальше от него. Но Чан, подвинув к себе стул, похлопал по его сиденью, и девушке ничего не оставалось, как опуститься на него.

– Я уже собирался уходить, когда Линда сообщила сенсационную новость о твоем намечающемся замужестве. Как хорошо, что я приехал в клуб тогда, когда здесь оказалась ты!

Люси напряженно улыбнулась сжатыми в нитку губами. Линда, поняв, что намечается серьезный разговор, поторопилась откланяться, сославшись на то, что «хозяйки» ждут ее указаний.

Как только они остались в одиночестве, Чан откинулся на спинку стула и некоторое время пристально смотрел на собеседницу. В его больших темных глазах плескался гнев.

– Интересно, как долго мне предстояло ждать твоего рассказа о смерти Ка-Лей? Или я должен узнавать обо всем у мама-сан Линды?

Люси зябко повела плечами и огляделась. В эту минуту комната показалась ей некомфортно маленькой и тесной.

– Что, нечего сказать? А между тем предполагалось, что ты будешь заботиться о ней. Разве ты не за это получала от меня деньги?

Девушка устремила глаза в сторону двери. Более всего на свете ей сейчас хотелось удрать.

– Мы заключили сделку, не правда ли? И от тебя требовалось только одно: присматривать за моей новой наложницей. Если разобраться, тебе и делать-то ничего особенного не надо было – просто сидеть дома и ухаживать за Ка-Лей. Выяснилось, однако, что я требовал от тебя слишком много, да, Люси? Ты не смогла побороть искушение выйти из дома, чтобы заработать несколько лишних долларов, так?

Жестокий кредитор наклонился и одарил ее жестким прокурорским взглядом. Она замерла, готовясь к худшему. Ему ничего не стоило убить ее, и Ка-Мей знала об этом. Но того, чего девушка боялась, не произошло. Когда новообращенная уже начала готовиться к смерти, Чан неожиданно проявил снисхождение.

– Известие о смерти Ка-Лей произвело на меня тяжелое впечатление. Она была такая молодая и красивая… Я уже начал подумывать, что нас с ней, возможно, ждет счастливая совместная жизнь. И вот случилось это… – Финансист триады вздохнул, налил себе виски и откинулся на спинку стула, отдалившись, таким образом, от Люси, чему она несказанно обрадовалась. Потом повернулся к ней и с улыбкой произнес: – А теперь и ты собираешься нас покинуть, не так ли? – Его лицо осунулось от усталости, и улыбка, казалось, давалась ему с трудом.

– Да, я хочу уехать в Америку.

– В Америку? Что и говорить, Люси, у тебя губа не дура! – Он протянул руку и наградил ее поощрительным хлопком по бедру. – Хорошо все-таки, что ты оказалась сегодня в клубе. Мы сможем обменяться новостями. Надеюсь, тебе интересно, как поживает твоя сестра Джорджина?

Глава 86

– Джорджина? – Хотя Люси держалась настороже и старалась себя контролировать, ей не удалось изгнать из голоса панические нотки. Она не могла взять в толк, какую игру затеял Чан, и оставалось только гадать, какой прибыток он надеялся получить, упомянув о Джорджине.

– И как у нее дела? – едва слышно осведомилась Люси.

– Очень хорошо. Особенно если принять во внимание, через что ей пришлось пройти и что с ней случилось. Неприятно, согласись, осознавать, что тебя предали члены семьи. Вернее сказать, продали.

Ка-Мей покраснела как рак, а сердце пропустило удар.

– У меня не было выбора, помните? А когда на человека оказывают давление, он может совершить ошибку.

Чан рассмеялся.

– Правда? А вот мне ситуация видится совершенно по-другому. Тебе всегда было из чего выбирать. – Он вытянул руки, перевернул вверх ладонями, словно для того, чтобы взвесить разные варианты, и, говоря, попеременно выдвигал вперед то одну, то другую. – Ты могла играть, а могла воздержаться от игры. Могла продать сестер, а могла и не продавать их. Смотри, какой богатый выбор!

Слушая, Люси с трудом подавляла инстинктивное желание бежать со всех ног.

– Надеюсь, Джорджина простит меня, когда я объясню ей все обстоятельства дела.

– Я бы на твоем месте не стал на это полагаться. Кроме того, ты не сможешь ничего ей объяснить, потому что больше никогда ее не увидишь. Из нас двоих я по крайней мере придерживаюсь условий сделки. Сейчас Джорджина в болезни и печали, у нее нет ни одного близкого человека на всем белом свете, а очень скоро она и для меня потеряет всякую ценность. Но ты ведь хотела именно этого – избавиться от сестры, не так ли, Люси? И продала ее мне, помнишь?

Ка-Мей подумала, насколько Чан отвратителен в эту минуту, когда, развалившись на стуле, выдвигает против нее все эти обвинения и наслаждается триумфом. Потом подумала о Фрэнке – о том, в частности, какой американец добрый и щедрый. Скоро она станет его женой. И будет не хуже, а то и лучше многих других жен. Еще немного, и Чан не сможет никак влиять на ее судьбу. Пусть хоть повесится тогда от злости. Туда ему и дорога.

Между тем китаец продолжал говорить:

– Похоже, за какой-то месяц ты умудрилась потерять все свое маленькое семейство. Это впечатляет. – Он наклонился вперед и положил руку на ее бедро.

Люси резким движением руки сбросила его ладонь.

– Не я причина смерти Ка-Лей! – Ка-Мей настолько разозлилась, что опасно приблизилась к той черте, за которой уже не думают о возможных последствиях собственного безрассудства.

Чан усмехнулся и продолжил:

– А ты припомни, почему продала мне Джорджину? Потому что ревновала ее к сестре. Ка-Лей любила ее больше тебя. Твоя мама-сан просветила меня на этот счет. – Он отодвинулся от Люси, чтобы полюбоваться произведенным эффектом. – Совершенно очевидно, что с исчезновением Джорджины у Ка-Лей не осталось ни одного близкого человека, ради которого ей стоило бы жить. Иными словами, тебя ей для этого не хватило. Впрочем, тебя не хватило даже на то, чтобы обеспечить за ней должный уход. Так что ты и только ты ответственна за смерть сестры.

– Не только я. – Люси очень старалась сдержать гнев, но не смогла. Слова хлынули словно из фонтана. – Вы могли бы сделать свое дело с ней мягче. Но вы причинили ей боль, обидели ее. В ту ночь, когда вы купили Ка-Лей, она потеряла не только девственность, но и способность улыбаться. После этого весь мир для нее померк. Все горе и несчастье исходит от вас – я уверена в этом.

Чан рассмеялся. Люси поднялась с места, чтобы уйти.

– Вы заставили меня сделать все это. – Она расправила плечи и посмотрела мучителю в глаза. – Однако я засиделась с вами, а между тем мне давно уже пора уходить. – Ка-Мей оправила юбку. – Итак, прощайте, мистер Чан.

– Для нашей организации слово «прощайте» не существует. А мои с тобой дела еще не закончены. Возможно, я позволю тебе покинуть Гонконг. Возможно… Но ты должна помнить, что этот мир значительно меньше, нежели тебе кажется. И не важно, куда ты направляешься. Если мне захочется, я всегда смогу достать тебя. Так что мой тебе совет, Люси, – почаще оглядывайся. Да, чуть не забыл… Передай мои поздравления жениху. Скажи, что ему очень повезло с тобой. Впрочем, он, наверное, уже знает об этом, – ухмыльнулся Чан.

Глава 87

Уайт откинулся на спинку стула и наградил вошедшего Мэнна широкой довольной улыбкой.

– Хорошая работа! Ты все сделал наилучшим образом! Наконец-то мы схватили этих кошмарных убийц. – Суперинтендант находился в приподнятом настроении в связи с успешным завершением операции. При всем том от его взора не ускользнуло, что полицейский хмурится. – Что-нибудь не так?

– Я не убежден, что это целиком их рук дело. Поэтому буду чувствовать себя более уверенно, когда получу сведения из лаборатории. Мне нужно совершенно точно знать, что обнаружено на квартире братьев.

– Не понимаю, как можно сомневаться в их причастности? Они отлично вписываются в схему. Один – настоящий мясник по профессии, второй – водитель такси и приятель всех пропавших девиц. Чего тебе не хватает? Я сию минуту отправлю дежурное подразделение на место работы Ман-По. Все фермы, к которым он имел отношение, уже закрыты и транспортировка животных прекращена.

– Я знаю, что они играли в этом деле важную роль. Но не уверен, что Фоны работали одни. Кое-что тут не стыкуется.

– Что, к примеру?

– В комнате не найдено ни одного орудия пытки. Насколько я понимаю, там вообще ничего не найдено, кроме матрасов, банок с препаратами и фотографий. Между тем, если девушек держали в этой комнате долгое время и там же пытали и убивали, то должны обнаружиться многочисленные свидетельства этого. Принадлежавший братьям хирургический кабинет – это всего лишь перевалочный пункт.

– Вот дьявольщина! – Суперинтендант ожесточенно потер обеими руками лысину. – Ладно, будем иметь это в виду. Возможно, орудия пыток спрятаны в сельской местности. Вдруг их вторая точка находится на одной из ферм?

– Все может быть. Но пока мы ничего на фермах не нашли, хотя и разослали по округе с этой целью наших людей.

– А из Макса удалось что-нибудь вытянуть?

– Он кого-то или чего-то боится. Причем гораздо больше, чем нас. Попробую переломить это его настроение.

В дверь постучали, после чего вошел Энджи.

– В квартире братьев обнаружены следы человеческой крови. Но их явно недостаточно, чтобы мы с уверенностью могли сказать, что женщин убивали и расчленяли именно в хирургической. И еще одно. На Новых территориях зафиксирована непривычная для этих мест деятельность. Кто-то активно скупает земли за Шенцзеном… при посредстве подставной компании.

Мэнн вышел из офиса суперинтенданта и пошел по коридору. За ним увязался Креветка, который, казалось, только и ждал, когда детектив окажется в одиночестве.

– Босс… – Креветка протянул ему две коробочки с видеодисками. – Я достал эти фильмы в лавке на Натан-роуд. Продавщица сказала, что это самые крутые садистские картины. Она очень нервничала, когда предлагала их, но жадность, как видно, взяла свое. Ничего удивительного: она содрала с меня за эти фильмы пять тысяч гонконгских долларов.

– Ты уже успел просмотреть их? Есть там кто-нибудь из наших подопечных?

– Я решил пока не смотреть и подождать вас. На всякий случай.

– На тот случай, если в одном из них фигурирует Хелен? Ты это имел в виду, не так ли?