Текст книги "Игры призраков (СИ)"

Автор книги: Лара Вагнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Глава 9

Чародей осторожно отряхнул от земли извлеченный из-под корней предмет, положил его на ладонь. Становилось уже довольно темно, и господин Гандзо, стараясь получше разглядеть свою таинственную находку, переместился в сторону, туда, где не так сильно мешала тень от густых ветвей секвойи. Поэтому притаившимся на краю поляны принцу и его друзьям тоже открылся неплохой обзор, тем более что все они могли похвастаться острым зрением. Сперва показалось: чародей внимательно разглядывает какой-то корешок. Однако присмотревшись, можно было понять, что на его ладони, свернувшись клубком, лежит крошечный голый человечек, измазанный кровью и землей. Или это все же был корешок столь причудливой формы? А за кровь они могли принять древесный сок… Но тут человечек пошевелился… Вень Чэн, не сдержавшись, вскрикнул. От неожиданности рука чародея дрогнула, и тот уронил человечка. Человечек ударился о землю, вскочил на ножки и кинулся наутек. В одно мгновение пересек поляну, скрылся в зарослях…

Чародей резко обернулся к застывшим на месте путешественникам и прошипел:

– Это случилось из-за вас! Да будьте вы все…

Его глаза сверкали и, казалось, вот-вот начнут метать молнии, способные испепелить окружающих. Можно было не сомневаться: в следующий миг чародей произнесет проклятие. Однако он не успел. Принц Сенлин шагнул вперед, заслонив собой спутников, и произнес:

– Опомнитесь, господин Гандзо! Вы столько лет служили императору, а теперь хотите проклясть его посланников?

Принц сейчас был не очень похож на милого и нежного юношу, с мягким характером и приятным голосом, и вообще на того, с кем безопасно находиться рядом. Все же никому не рекомендуется вызвать гнев прямого потомка сынов Неба, даже искусным чародеям.

В воздухе нависла напряженная тишина. Однако длилась она совсем недолго. Чародей сумел быстро взять себя в руки и пробормотал:

– Прошу прощения, принц Сенлин. Я и вправду забылся. Хотя меня несколько извиняет глупая выходка кого-то из ваших друзей.

– Я случайно, – с виноватым видом признался Вень Чэн. – Просто очень неожиданно это все…

– Видимо, молодых людей сейчас перестали обучать сдержанности, – с досадой бросил чародей. – Теперь придется искать пропажу…

Он направился к зарослям, в которых скрылся человечек.

– Думаете, еще можно его поймать? – спросил Цин Шен. – Он же так быстро бегает.

– Надеюсь. Бянсихо вряд ли мог убежать далеко. Ведь я слишком рано вытащил его из-под земли. Решил, что раз попал в эти края, стоит воспользоваться моментом. А сам бянсихо мог созреть в корнях только ближе к осени…

После этих слов, которые пока не прояснили ситуацию, чародей вместе с остальными принялся обшаривать кусты, раздвигать высокую траву, заглядывать под низко опустившиеся ветки.

– Осторожней, ради всех богов! Это очень ценное и редкое существо. Смотрите под ноги, иначе вы его раздавите. Так и знал, что от этого путешествия выйдут одни неприятности…

Поиски не увенчались успехом, хотя все очень старались. И в самом деле ведь некрасиво получилось – почтенный чародей старался заполучить некую редкость (пусть и с неизвестными намерениями), а в результате лишился своей находки.

Между тем с каждой минутой становилось темнее. Принц сказал:

– Нет, так мы точно ничего не найдем. Принесите кто-нибудь фонари.

Вень Чэн вместе с Цин Шеном сбегали за фонарями к месту привала. Теперь поиски пошли веселее, несмотря на надвигавшийся вечер. Среди сумеречных зарослей бродили люди, то и дело перекликаясь. Вокруг мерцающих в их руках фонарей вились ночные бабочки с бледными крыльями… И довольно скоро самый молчаливый из друзей принца, Ченг Шуан, которого обычно не было слышно целыми сутками, громко позвал остальных:

– Нашел!

Меж двух травянистых кустиков, которые раздвинул Ченг Шуан, на земле лежал сбежавший человечек. Только теперь его тельце казалось совершенно безжизненным.

– Он умер?

Вместо ответа чародей молча схватил крошечное создание, принялся осторожно давить на его грудь указательным пальцем и растирать безвольно повисшие ручки и ножки. Продолжительные усилия не пропали даром – человечек начал проявлять признаки жизни.

– Что ж, ему повезло, – с довольным видом произнес чародей. – Возможно, он нам еще пригодится. Если выживет, конечно.

Они все вместе вернулись на привал. Чародей обмыл человечка теплой водой, бережно завернул в шелковый платок. Потом проколол кончик своего пальца иглой, выдавил каплю крови и поднес к спасенному. Не сразу, однако человечек присосался к проколу в коже и принялся пить кровь, беспорядочно шевеля ручками и ножками, словно новорожденный зверек, приникший к материнскому соску.

– Боюсь, из-за удара о землю и непредвиденной пробежки малыш окажется слишком слабым. Подобные потрясения просто так не проходят, – сказал чародей. – А мне некогда постоянно его опекать. К тому же, ему будет тяжело трястись на лошади…

Тут в разговор вмешалась Шай Дэ. Она приблизилась незаметно для молодых господ, окруживших чародея.

– Этот чудесный малыш может ехать с нами в повозке, если вы не возражаете. И мы обязательно позаботится о нем. – Она протянула руки к человечку. – Вы ведь позволите?

Чародей окинул ее испытующим взглядом и снисходительно произнес:

– Что ж, в сердце каждой женщины живут материнские чувства. И они могут согреть все вокруг. Я не сомневаюсь, что вы справитесь.

Вскоре чародей вместе с Шай Дэ и служанкой устроил уснувшего человечка в их повозке, а сам вернулся к костру, на котором уже готовился ужин.

– Повезло, что с нами оказались эти милые спутницы. Они наверняка смогут выходить бянсихо. Да и им тоже будет чем заняться в дороге, чтобы не скучать… – он обернулся к принцу и понизил голос: – Надеюсь, то маленькое недоразумение между нами не станет известно императору?

– Конечно, не станет, – любезно ответил принц. – А вы расскажете нам об этом… бянсихо?

Глава 10

– Если вы желаете, могу рассказать, – охотно откликнулся чародей, который теперь тоже явно старался казаться любезным.

– Он ведь из племени человечков, связанных с драгоценными камнями? – спросил Най Тэн, удобно усаживаясь поблизости.

– Нет. Те обитают в пещерах на юге. Ни один ювелир обычного роста не может превзойти их по мастерству. Украшения, которые творят их крошечные пальчики – само совершенство. Но у маленьких ювелиров совсем другая история. Мы же столкнулись с удивительным созданием…

ИСТОРИЯ ДЕРЕВЦА С ЖЕЛТЫМИ ЦВЕТАМИ

Дочь одного знатного и состоятельного человека отличалась редкой красотой и благонравием. Звали девушку Лан Мей. Родители заранее подыскали ей подходящего жениха. Но отец не торопился расставаться с единственной и любимой дочкой, хотел, чтобы та подольше радовала родителей, а в стенах дома звучал беззаботный смех и чудесное пение. Никто не подозревал, что за веселым нравом и улыбками Лан Мей скрываются невыплаканные слезы. Так умело она притворялась, не желая расстраивать семью. На самом деле сердце сжималось от печали и сомнений. Ведь девушка давно была влюблена в мужа своей двоюродной сестры. Лан Мей впервые увидела его еще совсем юной и с тех пор мечтала лишь об этом статном красавце. Она понимала, что ей предстоит стать женой другого, а о чужом муже следует забыть. Однако не могла побороть страсть, поселившуюся в сердце. Замечал ли он умоляющие, влюбленные взгляды Лан Мей в те редкие моменты, когда они оказывались поблизости? Девушке казалось, что да. И вот однажды обстоятельства сложились подходящим образом. На многолюдном семейном торжестве Лан Мей улучила момент и смогла наконец признаться в своей любви. В тот же вечер, воспользовавшись тем, что подвыпившие гости разбрелись по всему саду и разным комнатам обширного дома, а хозяева были заняты, эта пара дала волю своим чувствам, их тела соединились. Лан Мей обрела счастье в объятиях возлюбленного и не думала о последствиях. Они и позже несколько раз встречались тайком. Последствия не замедлили сказаться. Лан Мей забеременела. Когда уже сложно стало скрывать свое положение, во всем призналась родителям. Какие сцены разыгрались в благопристойном и уважаемом до сих пор доме, не стоит даже пересказывать. Отец буквально рвал на себе волосы и отказывался верить, что такое могло произойти с его прелестной невинной девочкой. Словно гром ударил среди безоблачного неба. И все же пришлось признать печальную действительность. Лан Мей лила слезы и твердила, что не расстанется с любовником. Но не отдавать же ее в наложницы этому гуляке! Совсем не такую судьбу для дочери хотел отец. Оставалась одна лазейка – воспользоваться давней традицией, согласно которой мужчина имел право официально жениться на родных или двоюродных сестрах своей жены. Однако тут решительно воспротивились родители двоюродной сестры Лан Мей. Родители виновника беременности (его, кстати, звали Шао Чжун) тоже были против. Да и сама традиция считалась довольно сомнительной. Что касается Шао Чжуна, то он каким-то образом умудрился отстраниться от малоприятных обсуждений.

Переговоры и споры продолжались, между тем живот все рос. Решили дождаться родов, а потом, если они пройдут благополучно, все как-нибудь устроится. Отец Лан Мей рассчитывал передать ребенка в дом Шао Чжуна. Тем более, у того до сих пор не было законного наследника, хотя брак длился уже пять лет. Ну, а если что-то вдруг пойдет не так, молодая мать и новорожденный точно на улице не останутся. Отец Лан Мей не собирался отрекаться от дочери и внука. Он отвез провинившуюся, но все еще любимую дочь в дальнее поместье, дабы укрыть от посторонних глаз и пересудов. Там ей предстояло прожить оставшиеся три месяца до родов. Увы, не всегда благие намерения осуществляются. К тому же, этот великодушный человек забыл, что не он один способен влиять на события. Мужчины вообще часто забывают о влиянии женщин. А ведь порой нежные кукольные личики и кроткое молчание – лишь ширма, скрывающая готовую разразиться бурю... Чен Нин не смирилась с предательством двоюродной сестры и изменой мужа. Ее терзали горькая обида и ревность. И, конечно, она опасалась, что появление первенца отдалит Шао Чжуна от бесплодной жены. Она уже отчаялась и больше всего на свете хотела отомстить.

Через несколько дней после отъезда Лан Мей обманутая жена добавила в вино отвар из сонных трав и поднесла мужу полную чашу. Когда тот крепко уснул, взяла острый нож и отсекла спящему тот орган, без которого он не смог бы ей изменить. Оставила мужа истекать кровью на ложе, а сама обернулась большой черной птицей и вылетела из дома. Мощные крылья быстро принесли Чен Нин в поместье ее дяди. Она убедилась, что в доме Лан Мей нет, потом принялась облетать окрестности. Вскоре заприметила ее сидящей на камне под огромной секвойей. Черная птица бросилась на ни о чем не подозревавшую Лан Мей. Та пыталась отогнать птицу или прикрыться руками, но безуспешно. Обезумевшая от ярости Чен Нин в птичьем облике неистово нападала на соперницу – клевала острым клювом, впивалась в лицо когтями, била крыльями. А из волос Лан Мей так и сыпались изысканные цветы из желтого шелка, которыми та с утра украсила прическу. Несчастная пыталась скрыться, но птица не давала ей проходу, Лан Мей лишь бегала по кругу, ничего не видя перед собой, кроме черных крыльев и горящих злобой птичьих глаз. Долго это не могло продолжаться, обессиленная Лан Мей упала на землю неподалеку от ствола секвойи. Птица почти уже расправилась с соперницей, когда с той вдруг произошла странная перемена. Тело вытянулось, потом наполовину ушло под землю… Через несколько мгновений на поляне появилось невысокое деревце, усыпанное золотисто-желтыми цветами. Его тонкие ветки и листья дрожали. Черная птица покружила вокруг и исчезла навсегда. А деревце осталось на обширной поляне под густой кроной секвойи.

Служанки, которые через несколько часов пришли звать свою госпожу к столу, не могли понять, откуда вдруг взялось это деревце и куда подевалась Лан Мей. На ладонь одной из служанок с ветки упал цветок. Его нежные лепестки были испачканы кровью… Только потом, обыскав всю округу, люди догадались, что случилось с Лан Мей. Спустя некоторое время сюда начали привозить колдунов и чародеев, однако тем не удалось вернуть ее к прежней жизни. Через три месяца отец Лан Мей сидел на том самом камне, где когда-то сидела его дочь. Слезы катились по его лицу, когда он думал о том, что лишился и дочери, и внука. Вдруг почва у самых корней деревца зашевелилась, появился мелкий холмик, будто мышь старается выбраться наружу. Однако это была не лесная мышь, а крошечный голый человечек, весь в крови. Он подполз к отцу Лан Мей. Тот подобрал находку, завернул в шелковый пояс и отнес в усадьбу. Ребенок Лан Мей, который прежде скрывался в корнях деревца глубоко под землей, был сложен как взрослый человек. Он совсем скоро научился разговаривать, был смышленым и ласковым. Дед забрал его в свой большой дом, где жил постоянно, а в усадьбу с тех пор наведывался лишь изредка. Это необыкновенное существо стало утешением для семьи. Бянсихо спокойно прожил триста лет в красивом домике, стоявшем на столе, и совершенно не изменился за все эти годы. После смерти деда забота о бянсихо перешла по завещанию к наследникам. Что касается усадьбы, то она постепенно пришла в запустение и разрушилась, сад зарос лесными деревьями. Местные жители иногда замечали в лесу крошечных человечков, в одежде, сплетенной из травы. Только через много лет кто-то подсмотрел, как очередной новорожденный человечек вылезает из-под деревца с желтыми цветами. Выяснилось, что это происходит каждый год, в конце августа. Их начали ловить и содержать дома. Вот, собственно говоря, и конец истории, – сказал господин Гандзо. – Я давно намеревался заполучить такого помощника, но все как-то не доводилось приехать сюда в нужное время. Понадеялся, что сумею вырастить еще не созревшего бянсихо. Ну, посмотрим, удастся ли это. А теперь давайте ужинать, господа. Хватит разговоров, которыми сыт не будешь.

– Кстати, – заметил Дао Юн. – В истории все внимание уделяется Лан Мей. А что стало с ее любовником? Он погиб?

– Конечно. Быстро истек кровью. Когда кто-то зашел в комнату, было уже поздно его спасать.

– Печальная история. И очень поучительная кое для кого.

Дао Юн усмехнулся.

– Почему ты уставился именно на меня? – недовольно буркнул Бао Дэнь

– Я бы на твоем месте стал вести себя осторожней. Ревность – страшная вещь. Эти твои интрижки с чужими женами и невестами… Всякое может случиться.

Глава 11

В черном небе ярко светила полная луна. На ее сверкающем диске отчетливо проступило алое пятно, потом еще одно, и еще… кровь растекалась по всему диску, брызги устремились в небо, превратились в звезды – крупные, сверкающие, жуткие, заливающие землю внизу зловещим светом… Небо пересекла большая стая летучих мышей, заполняя пространство вокруг пронзительными скорбными криками. А за силуэтами деревьев вдоль дороги тем временем поднималась гигантская сгорбленная фигура…

Принц Сенлин резко сел на постели и открыл глаза. К счастью, ему всего лишь приснился кошмар. На самом деле Сенлин по-прежнему находился в своей дорожной повозке и кровавых ужасов поблизости просто не существовало. На постели напротив едва слышно посасывал во сне Дао Юн, вокруг было темно и уютно. Казалось бы, нечего беспокоиться. Достаточно снова лечь поудобней, закрыть глаза и постараться опять уснуть, на этот раз безо всяких кошмаров до самого утра. Однако снаружи вдруг раздался тихий, очень тихий и робкий стук. После короткой паузы стук возобновился и вновь оборвался. Возможно, стучали уже далеко не в первый раз… Еще сонный принц поднялся, приоткрыл дверцу и выглянул наружу. В нескольких шагах от повозки он разглядел смутную фигуру, укутанную в белый шелк. Ткань отливала серебром в свете полумесяца, никакой кровавой луны в небе, разумеется, не было, она осталась в недавнем кошмаре.

Кто же постучался среди ночи в повозку, где ночевал принц? Лица незнакомки было не разглядеть, она уже поспешно удалялась. Зато он успел заметить вышивку на ее поясе и выскользнул из повозки. Да, принц Сенлин отлично помнил шелковый пояс, когда-то обвивавший тонкий стан прекрасной Фай Чжень – искусно вышитые орхидеи и бабочки, дополненные драгоценными камешками и золотыми нитями. Сенлин сам подарил возлюбленной этот пояс примерно за два месяца до ее внезапной смерти… Поэтому сейчас принц не раздумывая бросился вслед за таинственным созданием, которое далеко не всякий принял бы за живую женщину. В белом силуэте было нечто пугающее и даже отталкивающее, однако Сенлина это не остановило. Сердце его бешено колотилось, вот только не от страха, а от предвкушения долгожданной встречи. Единственное, чего он боялся – упустить призрачную Фай Чжень и потерять ее след. А призрак удалялся стремительно… Воин, коротавший свое дежурство у едва тлеющего костра, уловил шорох травы под ногами принца, повернул голову в его сторону. Сенлин, пригнулся, скрывшись за повозкой, и охранник, видимо, решил, что ничего достойного внимания не происходит. В сущности, не такой уж сильный промах с его стороны. Вооруженных чужаков вблизи точно не наблюдалось, стук в стену повозки едва уловил сам принц, а смутную женскую тень с места, где сидел воин, вряд ли можно было заметить. Так или иначе, Сенлин ускользнул в сторону вслед за призраком. Расстояние между ними долгое время не сокращалось. Призрак двигался очень быстро, при этом ни одна складка на белой одежде не шевелилась. Уже давно отдалились от дороги, поблизости которой маленький отряд принца остановился на ночь. Белая фигурка мелькала среди стволов деревьев…

– Фай Чжень, подожди!

Она продолжала молча двигаться вглубь леса не останавливаясь.

– Я так скучаю по тебе… Хотя бы обернись!

Она остановилась лишь на краткий миг… Радость Сенлина была преждевременной – ночная гостья бесследно растаяла в ночном воздухе. Теперь вокруг виднелись лишь угрюмые темные деревья. Но вот из лесной почвы вылетели золотые огоньки, поднялись над стеблями травы. Они были чересчур крупными для светящихся ночных насекомых – то ли звезды, то ли фонарики… Огоньки окружили принца, завертелись мерцающим кольцом… Вот один из них поднялся еще выше, задел рукав замершего на месте юноши и сразу исчез вместе со своими собратьями. Принц остался в полной темноте. Свет полумесяца был слишком слабым, чтобы пробраться сквозь кроны деревьев. И только сейчас принц осознал, в каком незавидном положении оказался, попав под очарование призрака. В незнакомом лесу, ночью… Надежда вновь повстречаться с утраченной возлюбленной стала ложной. Да и была ли в самом деле это душа несчастной Фай Чжень, а не порождение демонов?

Глава 12

Мало кому можно пожелать оказаться в ночном лесу, где водят хоровод таинственные огоньки и скрываются призраки. Разве только заклятому врагу. Разумеется, самым горячим желанием принца в тот момент было поскорей выбраться оттуда и вернуться на привал. Однако если путь вдогонку за призраком Фай Чжень казался легким, и ноги будто сами несли по невидимым тропам среди деревьев, не встречая препятствий – то теперь все резко изменилось. Вокруг угрюмо темнели густые заросли, корявые ветви нависали над головой, за ноги то и дело цеплялись гибкие корни. Снова и снова Сенлин пытался отыскать обратную дорогу, хотя уже довольно скоро заметил, что движется по кругу. Наконец он выбился из сил и устало опустился на землю, привалившись спиной к толстому шершавому стволу. Кричать и звать на помощь было бесполезно, слишком далеко до спавших возле повозок путешественников. Оставалось лишь дождаться рассвета и потом снова попытаться выбраться из леса. Даже если это и не удастся при утреннем свете, в любом случае принца кинутся разыскивать, как только обнаружат пропажу. С этими утешительными мыслями он постепенно начал дремать. И все было не так уж плохо, однако через некоторое время засыпающий юноша почувствовал нечто странное. Сквозь шелк одежды он явственно ощущал тепло. Сперва показалось, будто это опять странный сон, но ощущение тепла все усиливалось, теперь шея и спина словно поджаривались на огне. Принц Сенлин открыл глаза и резко отстранился от ствола дерева. К счастью, очень вовремя, потому что кора уже начала плавиться, еще чуть-чуть, и невозможно было бы отлепиться. Сенлин вскочил на ноги, но мощные ветви опустились почти до земли, обхватили его и крепко сжали… Как бы пригодился сейчас меч или хотя бы нож! Однако никакого оружия с собой у Сенлина не было, ведь он выбрался из повозки и кинулся за манящим его призраком налегке.

С трудом удалось освободиться из древесных объятий. Теперь было уже не до сна, Сенлин наугад бросился бежать от взбесившегося дерева. Все равно в какую сторону, лишь бы оказаться подальше. Казалось, страшная ночь в лесу никогда не закончится, не оборвется череда темных деревьев, стволы которых раскачивались, а в кронах раздавались пронзительные крики, совсем не похожие на птичьи. Сенлин словно попал в иной мир, где нет места человеку, и все попытки выбраться наружу, разорвать замкнутый круг совершенно бессмысленны.

Впору было впасть в отчаянье, когда откуда-то из зарослей вынырнула бабочка. Крупная, размером почти с ладонь… Ее полупрозрачные крылья, усыпанные сияющими камешками, светились в темноте. Облетев вокруг принца, она порхнула в сторону, словно показывая ему дорогу. И он последовал за ней, другого пути все равно не предвиделось. Он не мог догадаться, послано ли это создание темными или светлыми силами. Возможно, она заманит еще дальше, но не оставаться же оставаться в бездействии среди безумного леса. Бабочка летела невысоко над землей, время от времени останавливаясь и давая Сенлину возможность чуть передохнуть и выпутаться из объятий гибких стеблей лиан, которые упорно его преследовали. И все же бабочка не давала к себе приблизиться. Едва расстояние между ними сокращалось, как она устремлялась прочь.

– Фай Чжень, это ты? – устало выдохнул принц. – Почему все так странно? Почему я не могу прикоснуться к тебе? Зачем ты опять ускользаешь от меня? Разве я чем-то обидел тебя, любимая?

Конечно же, ответа на свои вопросы он не получил. Они по-прежнему продвигались вперед по внезапно притихшему лесу. Крики неведомых существ прекратились, ветки и стволы больше не раскачивались. Близился рассвет, пока еще робкий и не решающийся сразу потеснить властную ночь. Однако время ночи уже было на исходе, тьма неохотно отступала. Сияние крыльев бабочки угасало. Сенлин улучил мгновение и быстро приблизился к ней. Вытянул руку, пытаясь коснуться этих на глазах исчезающих крыльев, но они растаяли в воздухе. Сенлин растерянно оглянулся вокруг: по всей видимости, его ночным приключениям пришел конец, между деревьями явственно проступали просветы. Даже если он не выберется в ближайшее время на дорогу, по крайней мере, совсем недалеко открытое пространство. Довольно скоро деревья расступились, и Сенлин вышел прямиком на место привала. Три повозки стояли там же, где и раньше, а в самом лагере происходило какое-то движение, слышались голоса, виднелись огни фонарей. Сенлин обрадовался бы от души, однако он слишком устал. Молча шагнул навстречу друзьям. Его встретили громкими возгласами:

– Где вы были?!

– Что случилось?! – подбежал к принцу Дао Юн. —Я проснулся ночью, а вы исчезли!

– Я немного заблудился, – пробормотал Сенлин. – В лесу такая темень... Давно вы меня ищете?

– Часа два. Обыскали всю округу, разбились на группы. Цин Шен и Свирепые пока не вернулись. Ждали их, чтобы решить, в каких направлениях искать дальше.

– Мне очень жаль. Надеюсь, они скоро вернутся.

Селин, который уже пошатывался от усталости, нырнул в повозку и рухнул на постель. Успел сказать Дао Юну:

– Кажется, Фай Чжень следует за нами. Хотя, может, я ошибаюсь, – с этими словами он провалился в сон.

***

Ясно было, что путешественники вряд ли тронутся в путь раньше полудня, а все планы, которые они строили вечером, едва ли осуществимы. Принц, утомленный ночными блужданиями и впечатлениями, крепко спал. Его друзья тоже не выспались в положенный срок. Слуги, зевая и никуда не торопясь, еще только начинали готовить завтрак, хотя днем раньше в это время путники давно были в дороге. Недовольный буквально всем и всеми господин Гандзо с мрачным видом сидел на пеньке и читал какой-то научный трактат. А вот в императорском дворце утро началось по давно заведенному распорядку. Однако нынче уже с самого утра кое-что вызвало гнев императора.