Текст книги "Игры призраков (СИ)"
Автор книги: Лара Вагнер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
Глава 47
Встреча проходила не в парадном зале приемов и не в роскошном кабинете правителя провинции Данвэйн. С этим гостем он предпочел увидеться тайно, в одной из секретных комнат своего дворца. Обстановка здесь, в отличие от большинства других дворцовых помещений была предельно скромной, ее украшали лишь изображения фениксов на стенах.
За квадратным столом напротив друг друга расположились сам правитель и тот седовласый человек, который недавно отправился в путь по воздуху, шагнув со скалы. Правитель явно пребывал в панике и с большим трудом это скрывал. Его выдавали беспокойно барабанившие по поверхности стола пальцы и напряженный взгляд. Однако голос звучал относительно спокойно.
– Я бесконечно признателен вам, уважаемый господин Юань Сяоли. Вы не пожалели своего драгоценного времени, чтобы навестить меня и предупредить об опасности.
– Не стоит благодарности, – ответил собеседник. – Ваша безопасность в моих интересах.
– Но что теперь нас ждет? Раз императору все известно…
– Во-первых, не все, а почти ничего. Во-вторых, не стоит паниковать раньше времени. Нам еще повезло, что сюда направили не опытных чиновников, а легкомысленных юнцов. У них ветер в голове. Правда, с ними отправился некий чародей, но он вряд ли сумеет на многое повлиять.
– Хорошо бы…
– Ваша задача – сделать так, чтобы отряд принца ничего не смог толком разведать. Постарайтесь поскорей заманить их сюда, в столицу.
– То есть, я должен их… – Тан Чженг понизил голос, – убрать? Но…
– В этом нет нужды. Они лишь должны поверить: на самом деле ничего серьезного не происходит. Ложный донос, подлая клевета, беспричинные слухи. Не мне вас учить в этом вопросе. Пускай в императорском дворце снова позабудут о Данвэйне. Нам требуется еще несколько месяцев.
– Да, я постараюсь.
– Возможно, они застрянут где-то в окрестностях монастыря Туманного Безмолвия.
– Да-да, я понял вас. Мне так стыдно, что не смог предотвратить...
– Не вините себя. Никто не способен все предвидеть.
Тан Чженг стиснул пальцы в замок.
– Моя жизнь висит сейчас на волоске! Если наши планы раскроются…
– Все обойдется, уверяю вас.
Тан Чженг искательно заглянул в глаза собеседнику.
– Господин Юань Сяоли, а что насчет моей девочки? Я ведь могу надеяться?
– Безусловно. Я сдержу слово. Душа вашей дочери мне не нужна. Нужны были лишь некоторые гарантии. Как только наше дело благополучно завершится, получите ее обратно, в целости и сохранности. У нас здесь честная игра.
***
Примерно через полчаса правитель Тан Чженг зашел в другую комнату своего дворца, тоже не парадную. Там за низеньким столиком сидела девушка и прилежно расписывала фарфоровую вазу. Причудливо изогнутые ветви цветущей сливы наполнялись жизнью под движениями тонкой кисти. Увлеченная своим занятием девушка не заметила, как Тан Чженг приблизился со спины. Только когда уже положил ладонь ей на плечо, она вздрогнула и обернулась.
– Совершенствуешься в искусстве живописи? – насмешливо спросил он.
– Что вам опять нужно? – отозвалась Шай Дэ. Это была она, правда, уже не такая безмятежно прекрасная как в Черном зале Гранатового дворца или во время путешествия. Теперь пудра и румяна не скрывали осунувшееся лицо и темные тени под глазами.
– Просто пришел сообщить, что мне уже все известно. Наконец-то выяснилось, куда ты подалась тогда. А я наивно думал: ты просто сбежала со своей развратной подружкой, и вы обе пустились во все тяжкие. Подцепили по дороге каких-то молодых бездельников… Но нет, истина оказалась гораздо хуже!
Кисть выпала из руки Шай Дэ, запачкав краской ее рукав. Девушка напряженно ждала продолжения гневной речи. Однако Тан Чженг ненадолго умолк. Он теперь расхаживал из угла в угол, а выражение его потемневшего лица не предвещало ничего хорошего.
– С чего ты это взял? – наконец решилась нарушить молчание Шай Дэ.
– Ты донесла на меня императору! Хочешь погубить?! Подстраиваешь казнь?! Будь проклят тот день, когда ты стала частью моей семьи!
– Я не просила принимать меня в семью.
– Дьявольское отродье! Если бы Призрачный охотник не учуял вас у реки, ты бы продолжила… привела бы чужаков…
– Я ничего не должна тебе, – девушка произнесла эти слова твердо, хотя в ее глазах отчетливо читался страх. – Вспомни, что сам творил со мной, когда я была помладше… У меня хватает причин желать тебе зла.
– Предательница! Продажная тварь, ты предала меня, предала всю семью!
– Не кричи, – она встала из-за стола, выпрямилась, с вызовом повернувшись к отчиму. – Иначе у меня тоже развяжется язык. Что, если я выйду на площадь перед дворцом и все о тебе расскажу?
– Да кто тебе поверит, клеветница!
– Ты прекрасно знаешь, что я не лгу. К чему это притворство?
– Все давно считают тебя сумасшедшей. Можешь болтать, что в голову придет. И не забывай: твой маленький секрет мне известен. И не только мне. Поэтому будь осторожна, девочка, – Тан Чженг усмехнулся.
– Я не боюсь ни тебя, ни Призрачного охотника! – воскликнула Шай Дэ. – Ты уж точно получишь по заслугам!
– Получишь только ты!
Тан Чженг размахнулся и ударил ее по лицу. После такого удара и мужчина вряд ли бы устоял, а Шай Дэ отлетела на несколько шагов и упала посреди комнаты. Утерла ладонью кровь из разбитой губы, попыталась приподняться на локте и бессильно прошипела:
– Ты еще пожалеешь…
Отчим не успел ответить, потому что в комнату впорхнула совсем молоденькая девушка в светло-голубом наряде. Ее прическа слегка растрепалась, несколько прядей упало на плечи под тяжестью драгоценных заколок. В ушах висели крупные серьги со сверкающими камешками, причем серьги были разными. Однако это совершенно не портило свежее румяное личико с блестящими глазами. Она окинула взглядом лежащую на полу Шай Дэ, у которой на левой половине лица отчетливо виднелся след от удара, а губа кровоточила. Однако девушка и бровью не повела, словно это было обычное, ничем не примечательное зрелище. Беззаботно прощебетала:
– Отец, мама просила зайти к ней. Ювелир принес новые украшения, такие чудесные! Она хотела бы, чтобы вы выбрали, что ей лучше оставить себе.
– Иду, дорогая, – как ни в чем не бывало ответил Тан Чженг и направился к порогу. На пути остановился, наклонившись к падчерице, шепнул:
– Мы еще продолжим беседу.
Глава 48
Восемь путешественников, запрокинув головы, пытались рассмотреть вершину огромной скалы. Правда, это никак не удавалось. Складывалось впечатление, что та уходит прямо в облачное небо. Обстановка усугублялась еще и тем, что подножье полностью скрывалось в густом клубящемся тумане. Поэтому мерещилось, будто скала еще и парит над землей. Разумеется, всего лишь иллюзия.
– А это точно Скала Безмолвия? – неуверенным тоном спросил Най Тэн, которому, судя по голосу, очень хотелось, чтобы его поскорей разубедили.
К сожалению, сомнений не было.
– Вот же написано, – Бао Чжень ткнул пальцем в каменный столб, стоявший в нескольких шагах от места, где начинался туман. – И другие столбы с указателями нам попадались по дороге. Здесь все замечательно обустроено, мимо не проскочишь.
– Но как вообще можно туда залезть?
Молодые господа дружно уставились на господина Гандзо и воина Линь Цзе. Последний сказал:
– Пять лет назад, когда я попал в Данвэйн, мой путь сюда не сворачивал.
А чародей буркнул:
– Не понимаю, с чего все решили, будто мы с воином Линем знаем эту провинцию как свои пять пальцев. Лично меня в монастырь Туманного Безмолвия ни разу не заносило.
– Просто была надежда, что вам известен какой-нибудь тайный путь на вершину, – примирительно сказал принц. – Но ничего, залезем наверх как-нибудь.
В последние два дня настроение у него заметно поднялось. Чувствовал он себя гораздо лучше. Желудок еще иногда побаливал, однако принц больше не мучился от приступов тошноты и постоянной слабости. Здоровье начинаешь ценить, только серьезно заболев. Но теперь, казалось, последствия отравления действительно потихоньку отступают.
– Как-то же люди попадают сюда. Значит, не такая уж неразрешимая задача.
– Интересно, здесь все время туман или именно нам повезло?
– Думаешь, монастырь просто так назвали? Безмолвие же не простое, а туманное. Все сразу понятно.
– Лошадей, конечно, придется оставить внизу.
– Вень Чэн, – сказал принц, – ты не хочешь тоже остаться? Присмотришь за лошадьми. А если мы все свалимся со скалы, соберешь наши кости.
Юнец отчаянно замотал головой.
– Ох, нет! Я тут один не останусь ни за что!
– Ну, ладно. Лошади не разбредутся, дождутся нас. Свежей травы тут много, ручей недалеко.
– А если их кто-то попробует увести? – вмешался Бао Дэнь.
– Это вряд ли. Нам давно никто не глаза не попадался. Не похоже, чтобы тут толпились паломники. Да и кто осмелится связываться, например, с лошадью Ченг Шуана?
Породистые лошади с лоснящимися шкурами и шелковистыми гривами и впрямь были покорны только по отношению к своим хозяевам. Чужаков бы точно к себе не подпустили. Что касается лошади Ченг Шуана, то исключительно буйный нрав делал ее попросту опасной для посторонних. Поэтому молодые господа могли с относительно спокойной душой покинуть своих любимиц на неопределенное время. Распрощавшись с ними и постаравшись объяснить, как следует вести себя в ожидании хозяев, они вместе с чародеем и воином Линем приблизились к скале и дружно шагнули в туманное пространство. Туман сгустился настолько плотно, что и собственную руку рассмотреть было трудно. Приходилось передвигаться наугад и время от времени устраивать перекличку, чтобы не заплутать. Наконец кто-то (если точно, Цин Шен) уткнулся в твердую шероховатую поверхность и позвал остальных. Они принялись наощупь обшаривать скалу в поисках подходящего места для подъема. Наконец это удалось. Причем отыскался не просто относительно удобный участок. Нет, в скале кто-то прорубил ступени, но которым можно было шагать будто по крутой лестнице. Больше того, по краям имелись деревянные перила.
– Отлично. Мне уже заранее нравится этот монастырь. Раз здесь так заботятся о гостях…
Гости по очереди начали подъем, следуя друг за другом. Первым – воин Линь Цзе. Нельзя сказать, что подъем был особо приятным. Скорее, он стал головокружительным после того, как миновали область тумана. Туман, к которому они довольно быстро привыкли, давал ощущение безопасности. А оказавшись на открытом всем ветрам пространстве, путешественники с каждой новой ступенькой чувствовали, как удаляется от них земля…
– Старайтесь не смотреть вниз, – предупредил Линь Цзе.
– Вот бы монахи догадались устроить такую же лестницу внутри скалы, – вздохнул Най Тэн. – Это было бы намного лучше и безопасней.
– Как ты себе это представляешь?
– Ну-ууу-у, сначала надо прорубить тоннель, потом ступеньки в нем. И перила желательно сделать поудобней, чем эти.
– Да ты мечтатель, Най Тэн. Скажи спасибо, что хоть такие есть…
Рука Бао Дэня вдруг резко дернулась вместе с частью перил, за которые он держался. Видимо, под действием времени деревянные перила не выдержали и расшатались. От неожиданности Бао Дэнь оступился. Еще одно мгновение, и дело могло закончиться очень плохо. Однако Цин Шен успел схватить товарища за шиворот и удержать.
– Стой!
Кусок перил улетел вниз, шум от его падения достиг ушей путешественников не сразу, слишком уж большое расстояние было теперь до земли.
– Все целы?
– Кажется, да, – пробормотал Бао Дэнь.
– Давайте немного передохнем, – предложил принц.
Цин Шен выпустил из руки воротник Бао Дэня.
– Не переживай, старина Бао, все ведь обошлось.
– Ты… если бы не ты…
– Да ладно, о чем речь. Ты бы тоже меня поймал.
Через несколько минут двинулись дальше, стараясь не думать о происшествии и держась за перила с осторожностью, ведь те оказались ненадежными. Впору было считать каждый следующий шаг и молиться всем богам, чтобы восхождение поскорей завершилось. Желательно благополучно. И этот долгожданный момент настал.
– А вот и монастырь.
Выбравшись на ровную площадку, путешественники остановились перед сложенным из серых камней строением. Оно выглядело мрачно и совершенно не походило на нарядные храмы и монастыри, которые им доводилось видеть прежде. Серые стены ничем не были украшены, темная крыша поросла колючими лианами, плети которых шевелились будто живые. Не очень-то приветливо встречал гостей монастырь Небесного Безмолвия. Впрочем, это были всего лишь стены, гораздо важнее люди, которые в них обитают. Возможно, монахи окажутся гостеприимней?
Первый же человек, которого увидели здесь гости, носил одежды из грубой серой ткани под стать своему жилищу. В этом смысле они образовывали полную гармонию. Опираясь на посох, он спустился с крыльца. Видимо, услышал голоса незваных гостей и вышел посмотреть, в чем дело. Лицо незнакомца наполовину закрывала железная маска…
Глава 49
Довольно необычный и весьма суровый вид был у человека, который первым повстречался путешественникам на вершине скалы. Однако выбирать не приходилось. Принц совершил приветственный поклон и сказал:
– Уважаемый, мы с друзьями странствуем по монастырям и храмам. Решили посетить и монастырь Туманного Безмолвия, о котором давно наслышаны. Можем ли мы рассчитывать на ваше гостеприимство?
Монах поклонился в ответ, но ничего не сказал. Лишь молча двинулся куда-то в сторону. Принц и его спутники одновременно пожали плечами и последовали за ним. Вместе дошли до другого входа в здание, который находился не очень близко от главного. Открыв тяжелую, почти сплошь обитую железными полосами дверь, монах пропустил путешественников внутрь и сам тоже вошел. Они оказались в достаточно большом, сильно вытянутом помещении. Судя по нескольким статуям божеств и смешанному запаху благовоний, это был зал для вознесения молитв. Правда, довольно запущенный и неприбранный.
– Вы позволите задать несколько вопросов? – произнес Нин Тэн, которому вдруг пришло в голову, что он сейчас легко и непринужденно разговорит угрюмого монаха и получит все нужные сведения. Это приблизит успех миссии, с которой они прибыли в Данвэйн, а значит...
Вот только монах не стал дожидаться расспросов. Он вдруг перешагнул порог и захлопнул дверь. Тут же послышался звук засова, который поспешно запирали.
– Эй, это шутка?!
Сразу несколько человек метнулись к двери. Увы, было слишком поздно, хотя исчезновение монаха заняло буквально мгновение. Никто не рассчитывал, что человек, казавшийся скорее неповоротливым, проявит подобную прыть.
– Откройте!
Руки молодых господ дружно забарабанили по двери. Но, конечно же, безрезультатно. Никто не собирался их выпускать. А взломать столь тяжелую дверь было бы делом почти невозможным. Хотя… если поставить себе такую цель…
Несколько пар глаз уже осматривали зал в поисках каких-нибудь предметов, способных помочь в этом деле.
– Кстати, не обязательно взламывать, – воскликнул Цин Шен, в чью голову залетела замечательная мысль. – Можно поджечь дверь, она же не сплошь железная. У нас ведь есть бумага, хранящая огонь*. Попробуем?
– Не горячись, – спокойно сказал принц, который уже отошел вглубь зала и уселся на низкой скамье, удобно вытянув ноги. – Никуда они не денутся, сами откроют.
– Но почему этот монах даже ничего не сказал?!
– Все нормально. Монастырь оправдывает свое название. Туман мы уже видели, теперь осталось насладиться Безмолвием.
– Похоже, вам сегодня ничего не может испортить настроение, – заметил чародей, который, в отличие от большинства не суетился. И все же вид имел довольно мрачный.
– Сам удивляюсь, – беззаботно отозвался принц. – Наверняка это благодаря вашему новому лекарству.
– Что ж, посмотрим, сохранится ли это настроение хотя бы до вечера.
– Посмотрим.
Бао Чжень, который нетерпеливо расхаживал от стенки к стенке, воскликнул:
– А если у них принято запирать гостей и заставлять наводить порядок в помещения? Чтобы развивали свое послушание и смирение? Я когда-то читал о похожем случае. Вдруг здесь такая традиция? Вон и метелка стоит в углу.
– Ничего страшного. Заодно научишься подметать пол и вытирать пыль.
– Нет, это какая-то дикая традиция! И я точно не сумею!
– А я однажды сам убрал посуду со стола и даже протер его полотенцем, – вставил Вень Чэн, хотя его никто не спрашивал. – Это было в нашем поместье. Все слуги тогда куда-то разбрелись. У меня получилось. Совсем не сложно, между прочим.
– А ты видел, сколько здесь грязи? Статуи вообще, наверное, полгода никто не протирал…
Чародей и Линь Цзе переглянулись в точности так же, как во время памятного приобщения молодых господ к готовке маньтоу. Однако догадка Бао Дэня оказалась ошибочной, и двум взрослым господам не удалось полюбоваться перевоспитанием избалованных молодых господ. Прошло совсем немного времени, и засов снова лязгнул, а дверь распахнулась. В зал вошел старец с величественной осанкой и важным выражением лица. Он тоже носил серую одежду, однако ткань была не такой грубой, как у монаха.
– Покорно прошу прощения, – произнес вошедший. – Монах, ведающий приемом гостей, по незнанию совершил оплошность и не провел вас сразу ко мне. Я настоятель монастыря и весьма рад посетителям. Что привело вас сюда?
– Мы хотели бы осмотреть монастырь. А еще очень интересуемся гостями, которые посетили вас два года и четыре месяца назад. Их было восемь человек… один седобородый, двое мужчин помоложе и…
Настоятель кивнул.
– Как же, я хорошо помню их визит. Это ведь было вскоре после обрушения горного хребта?
– Да-да!
– Тогда вам лучше поговорить с нашим библиотекарем. Гости тогда провели много времени в книгохранилище.
Примечание:
*Бумага, хранящая огонь, хочжэцзы – древнекитайская зажигалка, просто классное изобретение. Рулончик грубой бумаги помещают в футляр в форме трубки, закрывают второй половинкой футляра с крошечным отверстием для поступления воздуха. Под тонким слоем пепла бумага, пропитанная фосфором или другими горючими веществами, продолжает долго-долго тлеть. Когда нужно развести костер, футляр открывают и раздувают пепел до настоящего огонька.
Глава 50
Тишина царила в монастырской библиотеке… Длинный стол, отполированный за долгие десятилетия локтями многочисленных читателей, был завален шелковыми свитками, бамбуковыми планками и бумажными книгами. Все это собрание прилежно изучали молодые господа и чародей. Только мужественный воин Линь Цзе, который был бесконечно далек от книжной премудрости, мог расслабиться. Он с комфортом расположился на скамье в углу, наслаждаясь заслуженным отдыхом.
Заведовавший библиотекой монах приблизился к столу и осторожно положил на него еще одну бумажную стопку.
– Вот эти трактаты тоже изучали те странники.
– О боги! – воскликнул Цин Шен, – нам же целый месяц придется все это изучать.
– Не преувеличивай, старина Цин, – отозвался Най Тэн и потянул к себе трактат, лежавший в стопке сверху. – Если не будем отвлекаться, успеем за неделю.
– Ты уж слишком веришь в наши способности.
– Как думаете, – прошептал Бао Дэнь, – здесь положено кормить гостей? Время обеда давно прошло… Можно рассчитывать хотя бы на ужин?
– Какой еще ужин? Забудь. Люди живут на голой скале, совершенствуются с утра до вечера. Им не до еды.
– Я от голода ничего не соображаю…
Как обычно, выручил молчун Ченг Шуан. Оказывается, он прихватил с собой маньтоу, оставшиеся от завтрака. Две булочки, разделенные на восьмерых, это конечно немного, но все же гораздо лучше, чем совсем ничего. Тем более что молодые господа, вынужденные готовить еду самостоятельно, за пару дней вполне овладели этим искусством, и в последний раз булочки получились на славу.
– Все равно мы так долго не протянем, – сказал Цин Шен, проглотив последнюю крошку.
Принц Сенлин с упреком посмотрел на него:
– Хватит ворчать. Чем больше книг мы успеем за сегодня просмотреть, тем быстрей выберемся отсюда.
На некоторое время снова наступила тишина, нарушаемая лишь шуршанием бумаги и тяжелыми вздохами. Но потом Най Тэн произнес:
– Эх, хотя бы примерно знать, где искать… Господин библиотекарь, может, вы все-таки вспомните…
Монах, стоявший поблизости сразу отозвался:
– Увы, как бы я ни напрягал память, эти подробности улетучились. Помню лишь, что странники в течение двух недель изучали эти сочинения. А потом один из них вдруг воскликнул: «Так вот же ответ!». К сожалению, я не обратил внимание, что он читал тогда. Сразу после они засобирались в путь и в тот же день покинули монастырь. Если бы знать заранее, что это будет так важно…
– Какая досада!
– Господин библиотекарь, – влез в беседу Вень Чэн. – Позвольте спросить, почему вы тут все носите маски на лицах? Или это секрет?
– Никакого секрета, – охотно откликнулся он. – Просто у нашего монастыря очень строгие правила. В них четыре тысячи пунктов, которые нельзя нарушать. Но поскольку все мы пока не совершенны, какие-то мелкие нарушения происходят. В результате появляются отметины, – Монах оттянул от лица маску. На его щеках виднелись странные черные отметины довольно жуткого вида. – Каждое утро мы смотримся в круглое зеркало в общем коридоре. По состоянию отметин делаем выводы – улучшили свое поведение и мысли или наоборот. А маски нужны для того, чтобы не сравнивать себя с другими. Ведь у каждого свой путь самосовершенствования.
– А почему тогда настоятель без маски…
– Только он один безгрешен и совершенен.
***
Следующий день обещал быть не менее унылым. Ночевали путешественники все в том же заброшенном зале для молитв и были рады хотя бы тому, что на сей раз их не заперли снаружи. После скудного завтрака опять отправились в библиотеку и провели несколько долгих часов, глотая пыль и безуспешно пытаясь найти в заумных книгах хоть что-то связанное с призраками и похищением душ. Однако других способов ухватить за хвост удачу и продвинуть свое расследование не предвиделось. Иероглифы перед глазами уже расплывались… Лишь господин Гандзо, казалось, увлекся чтением и обнаружил много интересного для себя, хоть и не по волнующей всех теме.
– Я выйду ненадолго на свежий воздух, – сказал наконец принц.
Он отодвинул ветхий трактат о бренности всего земного и поднялся из-за стола.
Пейзаж за пределами стен монастыря был таким же унылым, как обстановка в библиотеке. Серое небо, бурая поверхность скалы… Теперь уже ясно было расположение монастыря – одной своей стеной он словно врастал в отвесный участок на вершине, образуя единое целое со скалой. Прогулка на площадке, открытой всем ветрам, не могла считаться приятной. Правда, свободного места на огромной скале оставалось не так уж мало. Чуть ниже виднелись скальные уступы, где располагались хозяйственные постройки и нечто вроде огорода. Уступы соединялись с верхней площадкой лестницами. Возможно, те, кто многие годы прожили в монастыре Туманного Безмолвия, легко и непринужденно перемещались по этому пространству. Не исключено, что даже находили в нем своеобразную красоту и величие. Однако у человека непривычного окружающая обстановка навевала лишь тоску. Принц остановился возле чахлого куста хризантемы, каким-то чудом выросшего в небольшой расщелине возле боковой стены монастыря. Сразу заметно было, что растению здесь приходится худо. Лиловые лепестки казались безжизненными, листья поникли как после сильных заморозков. Принц коснулся махровых цветков кончиками пальцев и мысленно перенесся в прошлогодний ноябрьский день, когда его настигла ужасная потеря.
***
На столицу тогда внезапно напали заморозки, что было событием из ряда вон выходящим. Пару дней не находилось желающих выбираться в сад. Никому не хотелось покидать пределы дворца. Его обитатели предпочли греться возле отапливаемых стен, теплых лежанок и маленьких ручных печек. Однако на третий день Фай Чжень и несколько ее служанок, одевшись потеплее, все же выглянули в сад. Девушки затеяли веселую игру в мяч, который перебрасывали друг другу. Бегая по аллеям, они очень скоро согрелись и совсем не жалели о том, что покинули помещение. Непривычный облик замерзшего сада, покрытые инеем листья и цветы, прозрачный ледок в чашах фонтанов – все это было непривычно и ново. Раскрасневшиеся и запыхавшиеся девушки беззаботно играли, их звонкий смех наполнял воздух вокруг. Фай Чжень попросила одну из служанок принести воды. Девушка быстро вернулась и протянула госпоже наполненную водой пиалу. Фай Чжень отпила три глотка, потом передала пиалу обратно. В следующее мгновение схватилась за грудь и упала на землю. Служанка, в ужасе мгновенно сообразив, что ее могут обвинить в отравлении, сама выпила почти всю оставшуюся воду. Однако со служанкой ничего не случилось. Все эти подробности принц узнал уже позже. А тогда, прибежав на лужайку, на которой лежала умирающая Фай Чжень, он еще ничего не мог понять. Упал на колени на покрытую инеем траву возле куста хризантем, звал возлюбленную, сжимал ее бессильную руку. Фай Чжень с трудом подняла веки и в последний раз посмотрела на принца. Потом глаза закрылись, на губах выступила пена. Все было кончено в несколько минут. Фай Чжень даже не успели при жизни перенести в помещение, она лежала на своей синей накидке, отделанной белоснежным пухом цапли, да одна из служанок сняла и подсунула под голову госпоже другую накидку. Принц застыл на месте, все еще не в состоянии поверить, что возлюбленная навсегда покинула его. Уже после старший дворцовый целитель (господин Гандзо тогда отлучался по каким-то своим делам) решил, что в смерти Фай Чжень некого винить. Всего лишь несчастное стечение обстоятельств. Разгорячившись, она выпила холодной воды, которая перекрыла дыхание и остановила сердце. Ничто не вызывало подозрений. Остаток воды проверили на наличие ядов – та оказалась совершенно безвредной. Другие врачи это подтвердили. Оставалось лишь смириться с нелепой смертью совсем молодой женщины, которая могла бы счастливо прожить много лет.
У принца перед глазами вдруг ясно показалось белое лицо Фай Чжень, лиловые лепестки хризантемы, осыпающиеся на синюю накидку… От этого тяжелого воспоминания его отвлек тихий голос монаха в железной маске, неслышно подобравшегося сбоку:
– Молодой господин, настоятель вас обманывает…
