Текст книги "Этот томительный дым"

Автор книги: Ксения Мартьянова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

открыла рот, – видимо для того, чтобы накричать, – и он на самом деле именно этого и ожидал, но она

лишь резко отвернулась, не произнеся при этом ни слова.

Правда что ли заболела?

Дарен не стал выяснять этого, и просто получал наслаждение от образовавшейся в салоне тишины. Он

был рад, что теперь ему не придется всю дорогу выслушивать её догадки или злиться из-за вопросов, ответы на которые она бы все равно ни за что не получила. Он не хотел, чтобы она лезла ему в душу и

интересовалась тем, чего ей знать совсем не нужно, поэтому, если сейчас она обидится на него и

перестанет докучать своей «помощью», то, наверное, это будет только к лучшему.

Вырулив на дорогу, Дарен замедлил движение, замечая нескольких рабочих в желтых дождевиках и

знаки, которые не предвещали ничего хорошего.

– Что там? – Спросила Эбби, замечая, что их тормозят.

– Не знаю, – признался Дарен, хотя уже и чувствовал, что ему не скажут ничего хорошего, – я спрошу, а

ты жди тут, – он вышел из машины и захлопнул дверь, инстинктивно приподнимая ворот своей куртки.

– Что случилось?

– Там деревья повалило, накрыло несколько кварталов, – крикнул подбежавший к нему мужчина,

стараясь, чтобы его было слышно через звуки рабочей пилы. – Кое-где оборвало провода, поэтому мы

полностью перекрыли движение.

– Объехать можно? – Крикнул Дарен, щурясь от дождевой воды, попадающей на лицо.

Мужчина покачал головой.

– По всей линии так. В ту сторону сейчас не пройти, не проехать. Словно сам Господь все пути отрезал.

Дарен тихо зарычал.

– И надолго это?

– На всю ночь, – ответил рабочий, подавая знак другой машине, – и это в лучшем случае.

Он побежал к следующему водителю, а Дарен тихо выругался и только после этого забрался обратно в

салон.

– Ну что? – Тут же спросила Эбигейл, даже не давая ему закрыть дверь.

– Дорогу перекрыли, – объяснил он, кладя руки на руль. – Мне нужно подумать.

– Тогда поехали в объезд, – предложила она, – в чем проблема?

– Держишь меня за идиота? – Резко повернулся он к ней, одарив гневным взглядом. – Думаешь, я не

подумал об этом прежде, чем начать искать другие варианты?

– Ладно, – она сложила руки на груди и откинулась в кресле. Её молчание выводило его из себя еще

больше, чем когда она спорила.

– Не могла выбрать место для бара поудобнее?? Где развилок было бы побольше!!

– Прости? – Ахнула Эбби. – Не я его строила. И не я виновата в том, что сегодня такой ураган.

– Но это же ты устроилась туда на работу!

– Знаешь что, – не выдержала она, разворачиваясь в его сторону, – я не просила тебя покупать «J9»! И уж

тем более не напрашивалась в попутчики!

– Верно, я сам взял тебя! – Закричал Дарен. – И уже жалею об этом!

– Что ж, ладно, – спокойным тоном произнесла она, – тогда я пойду пешком!

Он не успел ничего сообразить, как она уже открыла дверь и вышла наружу.

– Чокнулась?!

– Не больше, чем ты!

Ему показалось или она впервые позволила себе назвать его на «ты»?

– Вернись в машину!

– И не подумаю! – С этими словами она хлопнула дверцей и направилась к тротуару.

– Дьявол! Она меня доканает! – Зарычал Дарен, а затем со свистом развернул машину и проехал

немного вперед, оставляя Эбигейл идти позади. Резко затормозив, он вылетел из машины и пошел ей

навстречу.

– Лучше не подходи, – ткнула она в него указательным пальцем, при этом сильнее закутываясь в пальто.

– Иди в машину, Эбигейл, – сквозь зубы сказал он, – я серьезно.

– Я тоже серьезно, – она попыталась обойти его, но Дарен не позволял. – Отойди!

– Хочешь заболеть?! Что за игру ты опять затеяла?!

– Я затеяла? – Она бросила свои тщетные попытки уйти и остановилась. – Может, это ты её затеял?!

Почему ты вечно всем недоволен и только и делаешь, что кричишь на меня?! Тебе не нравится, когда я

спорю, но когда я молчу – ты тоже бесишься! Чего тебе нужно, Дарен?! Чего ты хочешь от меня?!

– Я хочу, чтобы ты сейчас же села в машину, потому что снова почти что насквозь промокла!!! – Заорал

он, а затем с силой ударил кулаком по стене здания. – Твою мать!! Ну неужели до тебя не доходит, что

ты можешь заболеть?! Неужели то, что я срываюсь на тебе, беспокоит тебя больше, чем собственное

здоровье?! О чем ты, черт подери, думаешь, когда разгуливаешь по улице в такой ливень?!

– О том, что проклинаю тот день, когда ты спас меня!!

Она закричала так неожиданно, что Дарен даже не сразу нашелся, что на это ответить. Дождь полил еще

сильнее. И в этот самый момент по её глазам он понял, что эти слова сами слетели с языка. Он увидел в

них раскаяние и сожаление, и что-то еще, чего пока понять не мог.

Эбби опустила голову вниз и прикрыла глаза, словно пыталась успокоить внутри себя что-то, что с

такой силой вырывалось наружу. Дарен расстегнул куртку и, недолго думая, накинул её ей на голову, чтобы закрыть от дождя.

– Что ты делаешь? – Она моментально подняла на него свои глаза и развернулась, невольно упираясь

ладонями в его теперь обнаженную грудь.

– Я не хочу, чтобы ты заболела, – тихо ответил Дарен, чувствуя, что ему становится холоднее.

– Но ты же… совсем без одежды… – Эбби начала испуганно осматривать его. Её волосы липли к лицу, но теперь на них хотя бы не попадали дождевые капли. – Это безумие, – она шептала и вертела головой, а затем вдруг потянулась к куртке над своей головой, – надень её обратно.

– Эбигейл… – он держал кожанку мертвой хваткой, и ей тоже не позволял выйти за пределы кольца его

рук. – Ты замерзнешь…

– А ты нет? – Обеспокоенно спросила она. – Перестань дурить, Дарен, прошу тебя, надень эту чертову

куртку обратно…

Его имя, практически прошептанное её губами, вынудило его сердце гулко застучать. Он никогда не

думал, что хоть кто-то хоть когда-либо сможет заставить его испытывать подобное. Но с ней все было

по-другому. С ней даже реальный мир казался совершенно иным. Не таким, каким он привык его

видеть. И не таким, каким он был в представлении любого человека, которого он встречал на своем

пути. Эта девушка видела его своими особенными небесно-голубыми глазами – видела его сказочным, волшебным и полным чудес. Видела его миром, где каждая начавшаяся история обязательно обретала

свой счастливый конец. И этим она вселяла в него маленький кусочек надежды. Надежды на то, что

когда-нибудь он тоже сможет увидеть его именно таким.

– Не могу… – выговорил он, чувствуя, как капли стекают по его лицу.

– Или ты наденешь куртку, – с вызовом начала Эбигейл, смотря ему прямо в глаза, – или я сниму пальто.

– Что? – Ему показалось, что он ослышался. Эти слова снова начали злить его. – С ума сошла? Я делаю

все для того, чтобы ты не заболела, а ты чинишь мне препятствия?!

– Нет, просто не хочу, чтобы ты замерз, – тихо ответила она, и Дарен понял, что даже не знает, что

может ей возразить. Она заботилась о нем? Но почему? Разве всего минуту назад она не сожалела о

том, что они встретились? Разве не хотела больше не видеть и не знать его? – Если я сяду в машину,

– начала свой вопрос Эбби, прерывая его размышления, – тогда ты сделаешь то, о чем я прошу?

Её последние слова окончательно выбели его из колеи. Она молча смотрела на него, ожидая ответа, а он

понимал, что не в силах ничего сказать. Но он кивнул. Инстинктивно. Неосознанно. Возможно, в какой-

то мере потому, что понимал, что только так сможет заставить её укрыться от дождя.

А большего он и не хотел.

***

Эбигейл почувствовала просто неописуемое облегчение, когда увидела, как Дарен кивнул. Чем он

вообще думал, когда творил подобное? Хотя, Боже, чем думала она, когда устраивала эту сцену? Её

вины в том, что он такое долгое время стоял под проливным дождем, было даже больше, чем его. И она

не переставала корить себя за каждое свое неосторожное слово и каждую свою глупую выходку.

Когда они, наконец, забрались в машину, Эбби осторожно коснулась его куртки, которую он пока еще

сжимал в руках.

– Она почти насквозь мокрая… – эти слова не были обращены конкретно к нему, но Дарен все же

ответил.

– Другой у меня нет. – Когда он положил руки на руль, Эбби заметила, как они неожиданно и будто бы

неосознанно дрогнули, словно уже окончательно продрогли. С его волос, лица и тела капала вода, и ей

показалось, что в какое-то мгновение его губы задрожали. Дарен надел куртку, как и обещал, только вот

Эбби совсем не стало легче, скорее наоборот – лишь невыносимее. Она чувствовала себя законченной

стервой, но как только собиралась сказать ему об этом или хотя бы просто извиниться, понимала, что не

может и рта раскрыть: язык будто бы немел и отказывался слушаться и то, что раньше казалось для неё

таким простым, теперь было самым трудным на свете. Они ехали в полном молчании. Куда именно, она

не знала, но и спрашивать не осмеливалась. Разве того, чего она за сегодня натворила, было не

достаточно?

Только когда они, наконец, остановились, Эбби моментально узнала место, лишь мельком выглянув в

окно.

– Если хочешь, могу отвезти тебя в гостиницу, – услышала она, но не решилась повернуться. – Или у

меня есть отдельная комната, если все же решишь остаться.

Наверное, в любой другой ситуации, она выбрала бы первый вариант, но сейчас, отчетливо понимая, что Дарену как можно быстрее необходима горячая ванна, чай и травы, кивнула, выбирая совершенно

другое.

– Я была бы благодарна за комнату.

Пока они поднимались на лифте, Эбигейл не сводила с Дарена своего взгляда: она пыталась уловить

каждую эмоцию, хотя бы на секунду промелькнувшую на его лице. Пыталась понять теперь уже не его

настроение, нет, а его самочувствие. Ей было важно знать, что он не испытывает слабость или что у

него не кружится голова. Она хотела быть уверена в том, что те минуты под дождем не нанесли ему

вреда, хотя с каждым пройденным мгновением её надежда на лучший исход таяла на глазах все сильнее.

– Пойдем, – позвал её Дарен, когда они оказались в квартире, – я покажу тебе комнату.

Эбби следовала за ним почти до конца коридора, а затем поднималась по лестнице. Она уже видела эту

часть этажа: мягкая белая мебель, большой рояль, журнальный столик, вазы с экзотическими

растениями и большая настенная картина, которую Эбби еще не рассмотрела достаточно хорошо. А вот

в другую его часть – попала впервые. Мебель здесь была уже преимущественного черного, агрессивного

цвета. Она заметила низкий ступенчатый столик, огромный книжный стеллаж, тумбу и несколько

фигурных статуй. Он повел её к очередной лестнице, которая, по всей видимости, и вела в спальню.

Еще не до конца поднявшись, Эбби уже ощутила, как от открывающегося вида у неё перехватывает

дыхание. Панорамные окна располагались во все три стены, а когда Дарен включил ночник,

посередине комнаты стала видна огромная кровать, стоявшая на невысоком подъеме. Здесь пахло его

парфюмом и лимоном от свечи, которая стояла на прикроватной тумбочке. В воздухе витало свое

особое настроение, а властность и характер ощущались с первых же секунд.

– Это ведь твоя комната, верно? – Догадалась она. Этот вопрос не требовал ответа. – Поэтому ты…

– Я посплю на диване, – сказал он прежде, чем дослушал продолжение.

– На диване? – Переспросила Эбби, стараясь не выдать своего беспокойства. – Но…

– Предлагаешь мне лечь с тобой? – Конечно же, она прекрасно знала, что это лишь одна из его

стандартных фразочек, которыми он бросался лишь для того, чтобы отпугнуть её. Держать от себя на

расстоянии. Но на какое-то короткое мгновение ей стало даже интересно, как бы он повел себя, если бы

она сказала «да». – Ванная там, – между тем продолжал Дарен, кивая на дверь за её спиной. – Халат и

полотенца чистые. Ты можешь освежиться, а я постараюсь найти что-нибудь, во что ты смогла бы

переодеться.

– А ты? – Разворачиваясь, выпалила Эбби, заставляя Дарена помедлить у самой верхней ступеньки.

– Внизу есть еще одна ванная, – стоя к ней спиной, ответил он. – Я схожу туда.

Наверное, для него это казалось достаточным ответом, потому что, закончив предложение, он

моментально, практически пулей сбежал вниз по лестнице. Все еще не переставая нервничать за его

здоровье, Эбби сняла с себя сумку и решила, что быстро сходит в душ, а затем обязательно справится о

его самочувствии. Да, именно так. Она не побоится и спросит его об этом.

Ванная комната в своем великолепии ничуть не уступала как этой чудесной комнате, так и всему дому в

совокупности. Необъятная ванная, отделанная черным и белым мрамором, огромные зеркала,

необычайной красоты люстра, разрисованная вручную напольная плитка – от всего этого у Эбби не

находилось слов. А она уже говорила про необъятную ванную? Чертовски необъятную! Ей казалось,

что в ней с легкостью уместится человек пять, не меньше! Ну ладно, с пятью она, пожалуй, слегка

перегнула. Или даже не слегка…

– Не важно, Эбби, – притормозила она себя, – просто прими этот душ.

На всё про всё ей понадобилась чуть более десяти минут, – половину этого времени она благополучно

пыталась разобраться с множественными краниками и ручками, но, в конце концов, ей все же это

удалось. Просушивая свои волосы полотенцем, она вышла из ванной, почти тут же замечая на кровати

одежду. Видимо, Дарен действительно что-то для неё нашел. Это оказались черные полуспортивные

штаны и белая майка – всё определенно женское и явно не из магазинчика за углом, в котором она

одевалась. Уже по одной только ткани было ясно, что стояли они, как её месячная зарплата. Если не

больше.

Эбби оделась довольно быстро, удивляясь тому, что всё село точно по размеру, словно было сшито

именно на неё. Она направилась вниз, вспоминая о своем важном деле и стараясь не думать о том, кто

именно носил эту одежду до неё.

– И у него ты тоже не станешь этого спрашивать, – пробормотала она, спускаясь по лестнице. – Это не

твое дело. Просто скажи спасибо и всё…

– Голодна?

Донеслось до неё откуда-то неподалеку, прерывая её безумный монолог с самой собой. Откуда он знал,что она спустилась?

– Немного, – крикнула она в ответ.

Сосредоточившись и стараясь понять, откуда исходил его голос, она сама не заметила, как завернула на

кухню. Черт. Её описать у неё бы точно слов не нашлось!

– Ты не вегетарианка? – Уже тише спросил Дарен, видимо, почувствовав, что она здесь. Он стоял к ней

спиной, одетый в серую футболку и штаны и, кажется, что-то шинковал.

Ну, она подумала так по звукам и телодвижениям.

– Нет, скорее всеядная, – тихо ответила Эбби, не сдержав улыбки и осторожно делая шаг. – Спасибо за

одежду, – ответа не последовало, но это совсем не удивило её. Всё, молодец, поблагодарила, теперь

замолчи и сядь за стол. – Чья она?

Блин. Она все-таки спросила об этом.

Он немного помедлил, но все же ответил:

– Моей сестры. – Было непонятно, ощутила ли она в этот самый момент облегчение и расслабилась ли, но в том, что она выдохнула – не было никаких сомнений.

– Вы очень дружны, верно? – Его спина напряглась, и Эбби уже в волнении закусила губу. Ну хотела

же замолчать, глупая, и в кого ты такая несдержанная?! – Как ты себя чувствуешь? – Тут же быстро

произнесла она, надеясь, что не навлечет на себя его гнев. – То есть… тебе ведь уже не холодно? Я

хотела сказать…

– Послушай, – он резко развернулся в её сторону. От взгляда его ледяных глаз Эбби застыла в страхе, – я

уже сто раз повторял тебе, что не собираюсь отвечать на твои дурацкие вопросы. А ты знаешь, что я не

люблю, когда меня вынуждают повторять. Мы не стали друзьями, – зло бросил он, – а то, что произошло

между нами – не имеет абсолютно никакого значения. Да, я одолжил тебе свою рубашку. Да, не

позволил окончательно окоченеть. Не бросил на произвол судьбы и привез к себе, потому что иначе ты

спала бы на улице или в каком-нибудь грязном, паршивом мотеле, потому что вряд ли у тебя с собой

много налички. – Он говорил это так быстро и с такой яростью, что Эбби даже задрожала. – И я сделал

это вовсе не потому, что во мне много доброты и желания помогать, а потому, что завтра ровно по

часам ты должна стоять за стойкой, а не звонить мне и сообщать, что слегла с простудой. Я собираюсь

поднять этот чертов бар на новый уровень, поэтому мои сотрудники должны работать в поте лица.

– Я просто хотела узнать о твоем самочувствии…

– О вашем, – сквозь зубы сказал Дарен, и Эбби вздрогнула от его слов, – я не разрешал тебе обращаться

ко мне на «ты», и уж тем более называть по имени.

– Но я думала…

– Это твоя основная проблема, – он неожиданно повысил голос, – ты думаешь, хотя это у тебя совсем не

получается! Считаешь, что смогла забраться мне в душу, да?! Подумала, что если я пару раз не дал тебе

угробить себе жизнь, то теперь ты можешь справляться о моем здоровье и задавать вопросы, которые не

должны тебя касаться?!

– Нет, я…

– Избавь меня от своих оправданий, – сквозь зубы сказал Дарен. А затем почти что бросил на стол

тарелку с едой. – Твой ужин. Надеюсь, с рассветом тебя уже здесь не будет.

С этими словами он обошел её, и всего через несколько секунд она услышала, как хлопнула дверь. Эбби

ощутила, как её глаза невольно наполняются слезами и инстинктивно вцепилась пальцами в край стола.

Сейчас, как никогда ранее, ей хотелось просто бежать. Со всех ног. Как можно быстрее и как можно

дальше. Чтобы больше никогда не видеть его лица, не слышать голоса и имени. Чтобы раз и навсегда

уйти из его жизни и забыть все произошедшее, как страшный сон. Чтобы суметь жить собственными

желаниями и мечтами… Чтобы… чтобы… чтобы… Боже, но ведь она просто не могла этого сделать!

Как бы больно и обидно ей не было от его слов, Эбигейл понимала, что есть кое-что намного важнее, нежели её собственная гордость – его самочувствие.

И пусть там наверху её осудят. Пусть причиной станет то, что глупо и безрассудно проявлять заботу к

тому, кто так рьяно этому противится, но пока она не удостоверится в том, что человек, который

столько раз оберегал её от беды в порядке и ни в чем не нуждается, она никуда отсюда не уйдет. Не

этой ночью. И не в этот раз.

И будь, что будет.

Глава 14

Эбигейл ворочалась в кровати, понимая, что не в силах уснуть. Все её мысли были заняты Дареном, и

она не могла выкинуть его из своей головы. Этот человек был огромной загадкой и миром, полным

противоречий и тайн. Внутри него одновременно уживались и лёд и пламя. Он мог быть холодным и

безразличным, но всего через мгновение мог стать чувственным и заботливым. Она не понимала его.

Возможно, после случившегося на кухне, какой-то частичкой себя понимать и вовсе не желала, но

другой частью себя – все еще отчаянно пыталась это сделать.

Взглянув на часы и поняв, что было уже три часа ночи, Эбби раздраженно перевернулась на живот и

уткнулась лицом в подушку, набросив одеяло себе на голову. Нет, виноват в её бессоннице был совсем

не этот высокомерный кретин, а тот очевидный факт, что она просто не привыкла спать по ночам. Да.

Именно. Всему виной был её график. Вот и всё. Простое объяснение тому, почему она пытается

провалиться в царство Морфея уже больше двух часов и почему у неё совсем это не получается.

Эбигейл сделала глубокий вдох, а затем медленно выдохнула. Сейчас она прикажет своим мыслям уйти, а затем уснет. Давай Эбс, расслабься, позволь себе медленно уплыть в страну сладких грёз и

сновидений…

Неожиданный и громкий звук заставил её моментально высунуть голову из-под одеяла, – кажется,что-то упало или разбилось… или ей все же показалось…

Звук повторился, и Эбигейл тут же резко подскочила и, выбравшись из постели, стала обеспокоенно

спускаться вниз. Она не представляла, от чего именно был этот шум, но её мозг совершенно

бесконтрольно начал строить свои собственные догадки. Всего через пару секунд у неё уже была

парочка версий: либо этот грубиян в очередном порыве гнева бросил в стенку одну из своих

драгоценных ваз, либо в его квартиру вломились воры. Она не знала, насколько реален был последний

вариант, учитывая совершенную систему безопасности этого дома, – по крайней мере, она очень

надеялась, что она таковой была, – но очень надеялась, что её начальник всё же ничем не разъярен. Хотя

этот вариант нравился ей куда больше. Не зря говорят: из двух зол лучше выбирать меньшее.

Этаж освещался только тусклым светом от луны, а о том, где находился выключатель Эбби даже и не

догадывалась, поэтому шансы разглядеть что-либо четко и наверняка сводились практически к нулю.

Она замедлилась, внимательно вглядываясь в темноту и пытаясь уловить хоть какое-то движение,

которое смогло бы подсказать ей, что же именно здесь произошло, и что она слышала.

Эбби заметила возле дивана какую-то тень и, вцепившись в перила лишь сильнее, затаила дыхание.

– Кто здесь?

– Ммм…

Голос она узнала моментально. Сорвавшись с места, подлетела к Дарену как раз в тот самый момент, когда он чуть не упал, потеряв равновесие.

– Вы что, пьяны? – Спросила она, замечая перевернутый журнальный столик и валяющиеся на полу

осколки стекла.

– Я не пью, – хрипло ответил Дарен, сделав попытку сбросить со своей талии её руки. – И не стоит

держать меня. Я могу и сам устоять на ногах…

Он пошатнулся, но Эбби снова вовремя подхватила его.

– Да вы же весь горите… – ахнула она, когда коснулась пальцами его обнаженных рук. – Вам надо лечь

и померить температуру…

– Со мной все нормально…

– Нормально – это когда 36.6, – перебила его Эбигейл, – а у вас явно намного выше.

– Я же сказал…

– Как и я – резко перебила она, заставляя Дарена замолчать. – Вы сейчас же идёте наверх. По

собственной воле или же вынужденно – выбор ваш, но, если мне придется вас тащить, предупреждаю –

я это сделаю, и у меня получится. Я не такая слабая, какой могу показаться на первый взгляд, меня не

остановит даже то, что еще около четырех часов вы имеете полное право приказывать мне. Я всё равно

затащу вас в спальню и уложу в постель… – она так и почувствовала на себе его вопросительный

взгляд, когда поняла двусмысленность собственной фразы. Черт, Эбби, ну и сморозила ты! – Для того, чтобы померить температуру, – быстро добавила она, мысленно радуясь тому, что сейчас он не видит её

смущенного лица.

Эбигейл не знала, какой именно эффект на него произвели её слова, но, когда никакого ответа не

последовало, сделала попытку повести его, – и каким же было её удивление (и одновременно

облегчение), когда он поддался, облокотившись о неё одной рукой и позволив ей помогать ему.

– Осторожно, ступенька, – мягко сказала Эбби, правой рукой хватаясь за перила, а левой продолжая

держать его за талию. И все же с утверждением о том, что затащить его наверх насильно будет для

неё проще простого, она слегка перегнула.

Она довела Дарена до кровати и, дождавшись, когда он сядет на неё, включила ночник. Только сейчас, наконец, посмотрев на него при свете, Эбби заметила, что он почти весь покрылся испариной. Не видя

его, она не могла сказать наверняка, каким именно было его самочувствие, а сейчас знала точно – очень

и очень хреновым. Кем она будет, если оставит его в подобном состоянии?

– Где лежит градусник? – Спросила она, помогая ему лечь.

– В тумбочке в ванной, – тихо произнес Дарен, заставляя Эбби тут же направитьсяк двери. Найдя то, что

искала и, прихватив марлю из аптечки и небольшой алюминиевый тазик, который наполнила холодной

водой, она вернулась в комнату. Глаза Дарена были закрыты, но он точно находится в сознании, – к

счастью и очередному облегчению.

Эбигейл осторожно присела на край кровати.

– Прижмите как можно сильнее, – прошептала она, помогая ему зафиксировать градусник, и только

потом потянулась к ёмкости с водой.

– Ты не обязана делать всё это, – неожиданно прохрипел он. – Не после того, что я сказал…

Эбби выжила марлю и приложила холодный компресс к его лбу.

– Знаю, – честно ответила она, понимая, как тяжело ему дались подобные слова, – но не могу иначе.

– Почему? – Его вопрос прозвучал слишком быстро. – На твоем месте я бы не стал помогать такому

бессердечному чудовищу.

Эбигейл медленно убрала свои руки, при этом, не отводя взгляда от его болезненно-бледного лица. Ей

показалось, что говоря всё это, он даже слегка усмехнулся – печально усмехнулся.

– У чудовищ тоже есть сердце.

– Как кусок льда, – еле слышно ответил он, – а это все равно, что жить с зияющей пустотой внутри.

От его взгляда, наполненного невыносимой болью, у неё тут же защемило в груди. Она хотела сказать

что-то еще, разуверить его в собственной свирепости и холодности, но вместо этого лишь молча отвела

глаза. Было бы неправильно снова испытывать судьбу, ведь там, на кухне, он ясно дал понять, что не

хочет, что бы она лезла ему в душу. И она не станет.

До тех самых пор, пока он не откроется сам.

Пока не доверится ей.

Эбигейл вытащила градусник, и опустила на него свой взгляд. Цифры на нем лишь подтвердили её

опасения – температура была крайне высокой. Почти сорок градусов вряд ли можно назвать той самой

нормой, о которой этот спесивец так кричал ей внизу. Эбби взглянула на него исподлобья. Дарен

закрыл глаза и слегка нахмурил брови, но даже этот жест не сделал его тем вечно напряженным и

грозным павлином, которым она привыкла его видеть. Сейчас он предстал перед ней расслабленным и

нежным лебедем, и это зрелище заставило её заворожено застыть.

Как в одном человеке могли сочетаться два совершенно противоположных характера? Она понимала,

почему Элис, да и все в компании, считали своего босса жестоким и всевластным человеком, не

имеющим сердца, ведь и сама видела, каким он может быть. Но так же она видела и другую его

сторону. Ту, которая разительно отличалась от первой. Там он представал перед ней мягким,

заботливым, потерянным и загнанным в угол. Человеком, который имел и сердце и душу.

Дарен снова закашлялся и это заставило Эбби моментально придти в себя. Она осторожно встала в

постели и, сменив компресс, бесшумно отправилась вниз.

Наверное, искать лекарства в чужом доме все равно, что пытаться обнаружить иголку в стоге сена –

шансы настолько малы, что надежды на хороший исход почти не остается. Но иногда у нас просто нет

иного выбора. Иногда нужно понять, что «невозможно» – это всего лишь слово, которое мешает нам

поверить в себя. Важно уметь находить в себе силы, которые необходимы для того, чтобы перешагнуть

через то, что кажется тебе нереальным. Чтобы карабкаться вверх до тех пор, пока ты ощущаешь под

ногами твердость. Чтобы бороться со своим страхом, бороться со слабостью и изнеможением, бороться

до самого конца, но никогда не отступать. Порой мы думаем, что для всего этого в нас недостаточно

сил и терпения, и забываем, что стоит только захотеть, и мы способны свернуть целые горы.

И в этом наша ошибка.

Эбигейл сделала глубокий вдох и открыла первый шкаф: полотенца, постельное белье, снова полотенца, снова постельное… так, это не то место. Закрыв этот, она распахнула дверцы следующего: папки,

папки, снова папки и еще раз папки… нет, здесь лекарств тоже нет. Пройдя в другой конец комнаты и, опустившись на корточки, Эбби отодвинула ящик небольшого комода. Ей хватило всего нескольких

секунд, чтобы осознать, что за небольшие фиолетовые пакетики там лежали и, почувствовав, как по

странному стало колотиться сердце – быстро задвинула его обратно.

– Решила покопаться в моих вещах? – Услышала она, тут же выпрямившись и отскочив в сторону.

Дарен стоял перед ней, как ни в чем не бывало и с интересом смотрел ей в глаза – и это при температуре

в сорок градусов! – Нашла что-нибудь интересное?

Ей показалось, или в его голосе скользили нотки насмешливых издевок?

– Ну я… вообще-то искала лекарства, – Эбби гордо подняла голову и сложила руки на груди. – А вот что

здесь забыли вы и почему встали с постели в таком состоянии?

– Я вставал с постели и в худшем состоянии, – спокойно ответил он, подходя к большому платяному

шкафу, – для меня это вовсе не повод строить из себя жалкого и больного слабака.

– Но вы действительно больны, – констатировала она, подходя ближе. – И вряд ли ваше теперешнее

состояние можно описать, как «лучшее».

Дарен немного помолчал, а затем повернулся и протянул ей какую-то коробку.

– Держи, – она была небольшой, однако, в её руках казалась просто необъятной. – И в следующий раз, прежде чем рыться в чужих вещах, попробуй для начала спросить разрешения.

Эбби знала, что её лицо невольно приняло виноватый вид, но все же верх над совестью взял разум:

– В следующий раз, прежде чем раздеваться догола в такую погоду, попробуйте для начала подумать, к

чему это приведет. Ведь если бы вы не повели себя столь глупо и безответственно, то я бы сейчас не

рылась в ваших вещах.

– Это я-то повел себя безответственно? – Теперь руки на груди сложил он. – А тогда что ты ответишь, если я скажу, что не выбеги ты из машины под ливень, мне не пришлось бы раздеваться догола?

– Отвечу, что, если бы вы не наорали на меня, то я бы никуда и не выбежала.

– Если бы ты не сердила меня своими детскими выходками, то я бы и не орал на тебя, – негромко

проговорил Дарен.

– Не сомневаюсь, – саркастично усмехнулась Эбби, – наверное, потому, что вы весь такой белый и

пушистый и никогда ни на кого не орете.

Она весело закатила глаза и прошла мимо, не давая ему возможности ответить. Внезапное осознание

того факта, что за всё время их знакомства, они впервые разговаривали без злости и раздражения, заставил её невольно замедлить шаг. Их короткий и бесполезный, но все же необходимый им диалог, получился ровным и спокойным. Да, каждый из них все так же упорно отстаивал свое мнение,

озвучивая собственную правоту, но разница состояла в том, что они делали это в совершенно иной

форме и с совершенно иными мыслями.

Но разве с этим мужчиной такое было возможно? Неужели она окончательно спятила, начав

принимать за действительность жестокие игры своего воображения? Ведь не мог же он в один миг

вдруг стать вполне уравновешенным, слегка веселым и даже немного милым, верно? Люди не

меняются так быстро. А такие, как Дарен Бейкер, кажется, не меняются и вовсе. Ведь правда?

Эбигейл поднялась наверх и поставила на столик коробку, надеясь, что гордость и твердолобость не

помешают Дарену подняться следом. При всей своей неопытности по части общения с мужчинами, она

все же понимала, что у них есть одно очень нехорошее качество – они хотели быть слишком сильными.

Всегда. И иногда перебарщивали с этим желанием там, где это было совершенно неуместно.

Услышав шаги за своей спиной, Эбби еле заметно улыбнулась, начиная выставлять на столик баночки и

выкладывать коробочки.

– Вы сами дали мне этот ящик Пандоры, и позволили его открыть, – начала говорить она, стараясь, чтобы тон её голоса звучал как можно суровее, – теперь вам придется выпить все эти лекарства. Я не

приму оправданий вроде «я сильный и сам справлюсь» или «я болен не настолько серьезно, что бы меня