Текст книги "Чародейский рок. Чародей и сын"

17

И день, и ночь прошли без происшествий. На следующее утро встали с рассветом, а костер погасили тогда, когда солнце показалось над горизонтом. День выдался погожий и ясный – в такой распевать бы птичкам, заливаться бы на все лады, но птичье пение заглушал грохот рок–музыки.

   – Странно… – нахмурился Джеффри. – Как это мы ночь проспали при таком шуме?

   – А я ничего странного не вижу, – съязвила Корделия. – Тебя пушкой не разбудишь. Да ты проспишь и Трубный Глас!

Джеффри немного подумал и кивнул.

   – Пожалуй. Ведь Гавриил нас не на битву сзывать будет.

   – Тс–с–с! – шикнул на него Магнус. – Посмотрите вверх!

Все послушно задрали головы и увидели, как по небу плывет нечто загадочное – серое и поблескивающее в синеве утреннего неба.

   – Это гигантское яйцо!

   – Нет, для яйца оно слишком длинное, – не согласился Грегори. – Что это за штука, папа?

   – Дирижабль, – ответил Род. Он напрягся, словно гитарная струна, и прищурился, глядя в небо. – Как воздушный шар, только из металла[30].

   – Чтобы такая груда железа летала? – недоверчиво проговорила Гвен.

   – Не железа, милая. Алюминия. Он намного легче.

   – Но он не блестит, – заметил Грегори.

   – Точно. – Род немного подумал. – Ну, может быть, это какой–то другой металл.

   – На Грамерае ничего такого нет, – решительно заявила Гвен.

Дети встревоженно переглянулись.

   – Верно, – подтвердил Род. – Для сборки такого аппарата нужна более развитая техника.

   – Значит, этот дирижабль принадлежит нашим врагам, – спокойно проговорил Джеффри.

   – Выходит так, сынок. – От Рода не укрылось, что сын назвал его врагов «нашими». – Кому же еще?

   – А он может быть как–то связан с танцующими мертвецами и музыкальными камешками? – высказала предположение Корделия.

Род пожал плечами.

   – Очень может быть.

   – Я бы не стал делать поспешных выводов, Род, – возразил Векс. – Эти явления просто–напросто совпадают хронологически, а связи между ними пока не прослеживается.

   – А сам ты нас учил, что все наоборот, – упрямо буркнул Джеффри. – Ты как говорил? Ты говорил: один раз – это случайность, два раза – совпадение, а три – это уже чья–то работа.

   – Да, пожалуй, что–то в этом роде я говорил, – вздохнул конь.

   – Ну так следуй собственным правилам! – посоветовал роботу Джеффри и, не дожидаясь остальных, зашагал в ту сторону, куда летел дирижабль.

   – Стоит ли звать его обратно? – пожал плечами Род. – Вперед, отряд!

И все пошли вслед за металлической сигарой. К счастью, солнце было позади и не слепило глаза, поэтому было легко обозреть окрестности, выйдя из леса. Удача была и в том, что, следя за полетом дирижабля, семейство то и дело поглядывало на небо.

Магнус встревоженно сдвинул брови.

   – Почему в небе так много ястребов?

   – Наверное, им есть за кем поохотиться, братец, – высказал догадку Джеффри.

   – Может быть, – уступчиво проговорил Грегори, – но почему дирижабль к ним направляется?

   – О, просто потому, что летит на запад, – ответила Гвен. – Уж тут–то вполне можно сказать, что перед нами – чистой воды совпадение.

Грегори пожал плечами.

   – Ну ладно.

Но по мере того как семейство продвигалось к западу, один из ястребов оторвался от стаи и полетел навстречу людям.

   – Что это? – встревожился Магнус. – Он нас выслеживает?

Маленькая точка вырастала на глазах.

   – То ли он очень близко, – выговорил Род, – то ли…

   – Он гигантский! – выпалил Джеффри.

Судя по всему, так оно и было. Размах крыльев птицы приближался к тридцати футам. На глазах у Гэллоуглассов ястреб–великан сложил крылья и вошел в пике.

   – Он падает… прямо на нас! – выкрикнул Джеффри. – Назад, все назад!

   – Выстроимся полукругом! – добавил Род. – Будьте готовы обороняться всеми доступными средствами!

С криком, от которого закладывало уши, огромная птица устремилась к Грегори. Малыш попытался увернуться, но гигантские когти вцепились в него.

   – Бей его! – завопил Род и метнул в ястреба кинжал. За его клинком по воздуху полетели кинжалы Магнуса и Джеффри и вонзились в грудь злодейской птицы. Корделия и Гвен осыпали ястреба градом палок и камней. Род, лавируя между ними, взлетел в воздух и бросился на врага с обнаженным мечом. Гигантский ястреб хрипло вскрикнул и попытался взлететь, но Род накинулся на него, не дав ему подняться и на ярд. Ястреб нанес удар клювом, и левое плечо Рода обагрилось кровью. Из–за ранения он пошатнулся и нанес удар мечом не с такой силой, как рассчитывал. Но все же, взвыв от боли, Род проткнул ястреба мечом – раз, и еще раз, и еще… Все это время голову птицы осыпали камни и палки. И вот птица–великан дрогнула, перевернулась кверху лапами и с грохотом рухнула наземь. Грегори обрел свободу, и Гвен крепко обняла его.

Род бросился к голове ястреба, но увидел, что глаза у того уже остекленели. Чародей немного постоял рядом, наблюдая за последними секундами предсмертной агонии гигантской птицы. Сам он весь дрожал и бормотал ругательства.

   – Злобный хищник, – процедил сквозь зубы Магнус. – Охотиться за детишками – ишь чего удумал!

С этими словами он рассек мечом глотку ястреба.

   – Молодец, сынок! – вырвалось у Гвен. – Да будет так со всяким, кто покусится на жизнь малыша! Ну–ну, Грегори, уже все позади, ты цел и невредим.

Малыш немного успокоился.

Род не спускал глаз с мертвого ястреба.

   – Уходи, Род, – послышался у него в голове мысленный голос Векса. – Он мертв.

   – Да, – проговорил Род вслух. Он так насупился, что глаз не стало видно под бровями. – Я только что отнял жизнь у живого существа. Но почему я не чувствую себя виноватым?

   – Потому что он заслужил смерть! – выпалила Корделия. – Не переживай так, пап! Он был злой!

   – Да, да. Конечно. – Род отвернулся от поверженной птицы. – Кстати, Векс, а что это за пташка?

   – Ястреб–перепелятник, Род, но невероятно больших размеров.

   – И злобный, – добавила Гвен, отпустив Грегори. Магнус похлопал малыша по плечу и отвел в сторону. Гвен обратилась к Роду: – А теперь, супруг мой, надо посмотреть твою рану. Трудно сказать, сколько злого колдовства несло в себе это чудище. Придется снимать чары сильными заклятиями.

   – Попробовать можно, – проговорил Род сквозь стиснутые от боли зубы.

Через полчаса семейство продолжило путь. Дирижабль превратился в темное пятно на западном горизонте, но пока был виден отчетливо.

   – Осторожно!

Род еле успел подхватить Грегори под мышки и поднять. По склону холма прямо к ногам путников скатился здоровенный камень и чуть было не задел их. Род судорожно выдохнул.

   – Сынок, сколько раз тебе повторять: если тебя одолели глубокие раздумья – присядь в сторонке и думай на здоровье! Нельзя в задумчивости шагать по пересеченной местности!

Грегори облизнул пересохшие губы.

   – Хорошо, папочка.

   – Берегись! – воскликнула Гвен.

Род посмотрел вверх и увидел, что по склону уже катится новое каменное ядро. Он отскочил в сторону и поднял Грегори повыше.

   – Папа, взлетай! – крикнул Магнус.

Род негромко выругался. «И когда я научусь автоматически включать свои псионные способности?» – с горечью подумал он, представив, как земля уходит из–под ног. Зрение и слух сразу притупились, грохот камней стал слышен как бы издалека. А потом Грегори выскользнул из рук отца, и сосредоточение у Рода улетучилось, потому что он испугался за сына. Но Грегори уже парил в десяти футах над землей, а падал сам Род. Осознав это, он едва успел набрать высоту, чтобы не оказаться на линии траектории следующего каменного ядра. По большому счету Род эту линию преодолел – камень только ударил по большому пальцу ноги. Роду удалось сдержать вопль и вернуться к необходимому сосредоточению. Несмотря на все это, он продолжал, пусть и несколько отстраненно, наблюдать за склоном.

Первым, что бросилось ему в глаза, было то, что его супруга и дочь кружили над этим самым склоном верхом на метлах. Вторым – то, что его драгоценные сыновья легко парили в восходящих потоках воздуха.

А третьим – то, что катящихся и подпрыгивающих на склоне камней было великое множество.

   – Почему они такие круглые? – спросила Корделия.

   – Потому что склон высокий и жесткий, – объяснил Грегори. – Они обкатываются, покуда несутся по нему.

Так оно и было. При наклоне не более десяти градусов длина откоса составляла четверть мили. Наверху откос переходил в плато, а не в гребень, а сам склон был каменистым, твердым. Кое–где на поверхность выступали обнаженные скальные породы.

   – Да… – покачал головой Род. – Покатишься сверху – мало не покажется.

Конечно же, на этом склоне не было никакой растительности, а если и была, то катящиеся валуны давным–давно ее изничтожили.

Векс задал вопрос:

   – Давно ли они тут катаются?

Джеффри задал другой:

   – И почему они вообще катятся?

Взгляд Грегори стал отрешенно–задумчивым.

   – Склон поднимается к востоку. Наверное, тут есть мягкие камни, которые делятся и выстреливают своими половинками вверх. Те из них, которые не могут перелететь через гору, откатываются назад.

Прозвучал громкий треск. Все удивленно обернулись и увидели, как два камня полетели к вершине.

   – Ага! – обрадовалась догадке Корделия. – Значит, этот камень лежал в расселине до тех пор, пока не пришла пора делиться!

Род кивнул.

   – Видимо, время от времени некоторым камням удается долететь до вершины, а другие взлетают и скатываются до подножия по нескольку раз, пока им не удастся улечься в какой– нибудь щелочке или за каким–нибудь выступом повыше.

   – А потом они лежат там и ждут, – добавила Гвен, – когда настанет время делиться. Да, их тут очень много!

   – Блестящий вывод, – довольно проговорил Векс. – Честное слово, Род, все твое семейство переполняет меня гордостью! Правда, высказывания леди – не моя заслуга…

   – Минуточку, – нахмурился Род. – Булыжник, задевший мою ногу, был не такой уж мягкий!

Все остальные призадумались, глядя на камни.

Наконец Векс сказал:

   – А они не могут твердеть за то время, пока катятся по склону?

   – Ну конечно! – воскликнул Грегори. – Катясь, они сжимаются!

   – А при сжатии твердеют, – кивнул Магнус. – Но все– таки они слишком велики!

   – Они же тут давно, – пожала плечами Корделия. – Может, пока ждут, разбухают.

   – А может быть, – предположил Грегори, – просто мы уже недалеко от источника музыкальных камней.

Род задал новый вопрос:

   – Но почему по мере затвердевания камней музыка становится более резкой?

Все умолкли и стали думать над разгадкой.

Первым подал голос Векс:

   – Мы стали свидетелями непрерывных мутаций в музыке. Такое впечатление, будто некая сила все время пытается создать новые музыкальные формы. Но такая эволюция должна носить культурный, а не физический характер.

   – Надеюсь, слово «культурный» ты употребил в самом широком смысле? – проворчал Род. – Послушайте, может, тронемся, а? У меня голова уже трещит.

   – Бедненький папочка! – посочувствовала ему Корделия. – Да, надо идти дальше, а не то мы и дирижабль потеряем.

   – Верно. В путь! – позвала Гвен и развернула метлу к западу. Мальчики последовали за ней.

Магнус задержался.

   – Магнус! – окликнул его Род. – Хватит, полетели!

Магнус вздрогнул и обернулся.

   – Что, пап? – Оглядевшись по сторонам, он увидел улетавших братьев и мать. – Ой, да… Прости, я отвлекся!

С этими словами он устремился вперед, но при этом ноги его продолжали «топать» по воздуху в такт с музыкой.

И еще кое–кто задержался.

   – До–чень–ка, – проговорил Род нараспев.

Корделия обернулась. Она была занята на редкость сложным делом: рукоятка ее метлы летала по кругу, а прутья покачивались вверх и вниз. Все это происходило, что характерно, в такт с двумя различными ритмами. Наконец взгляд девочки сосредоточился на лице отца. Она вытаращила глаза, быстро огляделась по сторонам, ахнула и стрелой бросилась догонять мать.

Род облегченно вздохнул и полетел за дочкой.

   – Ты идешь, Векс? – позвал он. – Векс?

   – На связи, Род. У меня усилитель был отключен. Я иду по земле вашим курсом.

   – Это радует. – Род с дрожью оглянулся на склон горы. – Значит, к тому времени, как какой–то из камней долетает до верха, он становится тяжелым и жестким за счет неоднократных путешествий вниз по склону.

   – Так и есть, Род.

   – А это означает, что через некоторое время все камни к востоку отсюда тоже будут жесткими и тяжелыми.

Векс немного помолчал и сказал:

   – Думаю, так не будет, Род. В тех краях, где мы побывали, уже много мягких камней, и они размножаются. На Востоке хватит места для обеих разновидностей рок–музыки.

   – Надеюсь, что ты прав.

Род взлетел выше. Он думал, что так музыка будет менее слышна. Стало тише, но ненамного. Род полетел на запад. Только раз он обернулся и обвел взглядом склон горы, где катящиеся камни играли все более тяжелый и жесткий рок[31].