Текст книги "Для тебя (ЛП)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 36 страниц)

– Детка.

Он наклонил голову, так что его лицо оказалось рядом с моим, и тихо ответил:

– Теперь лучше.

Господи, как же я его любила.

Чтобы показать это, я поднялась на цыпочки, быстро коснулась своим носом его и опустилась обратно.

– Ты встретишься с отцом? – спросила я.

– Мой отец находится здесь, – ответил Колт, и мою грудь сдавило, не в плохом смысле, а потому что я была рада, что он нашёл хорошую замену.

– Колт...

– Ма раздражает, но я могу с этим справиться. Мужчина, чьё семя меня породило, для меня не существует.

– Колт...

– Он избивал маму, меня, убил двух детей, его не существует.

Я сжала его шею и отпустила:

– Хорошо, детка.

Колт посмотрел на дверь, потом обратно на меня:

– Она тебя любит, знаешь?

– Что?

– Ма, даже когда я жил с ними и она была пьяная, она всё время говорила о тебе. Говорила, что ты напоминаешь ей её. – Я попыталась удержаться и не скривить губы, но он заметил это и, обняв меня обеими руками, притянул к себе. – Раньше она была красавицей, Феб, она напивалась и показывала мне фотографии. Ты не поверишь, пока не увидишь, но, клянусь Богом, она была красавицей.

Ещё одно доказательство тому, что я приняла правильное решение и навела порядок в голове, прежде чем стало слишком поздно.

Я кивнула и сказала:

– Отстой, у нас был такой хороший день.

– Да, – согласился он.

Я улыбнулась ему:

– Но день ещё не закончился, а завтра воскресенье.

Он улыбнулся в ответ и повторил:

– Да.

– Не заморачивайся насчёт «Коста» сегодня. Приходи сюда, Ди работает, Джесси присматривает за детьми. У нас будет семейный вечер в «Джек и Джеки».

– Звучит здорово.

Я прижалась к нему и сказала:

– Я выберу песню получше, под которую мы сможем потанцевать.

– Я не танцую, милая.

Это правда, он не танцевал. Он предпочитал смотреть, как танцую я. Однако я знала, что он умеет двигаться, потому что он танцевал под медленные песни. Он был замечательным партнёром, его бёдра покачивались, увлекая мои за собой, и у него было фантастическое чувство ритма. Если бы раньше у меня был хоть какой-то опыт, я бы поняла, что это сулит много приятного в будущем.

Размышляя об этом, я сказала:

– Мы поставим какую-нибудь музыку, когда придём домой.

Он усмехнулся:

– Всё что захочешь, малыш, но дома мы будем танцевать горизонтальные танцы.

– Меня устраивает, – усмехнулась я в ответ.

* * *

Колт отправился в участок, чтобы выяснить, как продвигается расследование ограбления, а я встала за барную стойку, разрешив Ди стоять рядом. Наливать напитки и давать сдачу – не высшая математика, но у нас бывало довольно многолюдно, а когда посетителей много, нужно иметь хорошую память и уметь делать несколько дел одновременно.

Я увидела, что в бар вошёл Джордж Маркхэм, главный в похоронном бюро «Маркхэм и сыновья», всё ещё в официальном костюме. Он сел рядом с Джо-Бобом. Папа заметил его и пошёл в его сторону.

В городе было два похоронных бюро, но большинство жителей выбирали «Маркхэм и сыновья». В основном потому, что он располагался на главной улице. Таким образом, если вы проводили похороны, то получали максимум внимания от проезжающих мимо людей из-за стоящих снаружи гостей, которые беседуют или курят. Расположение «Маркхэм и сыновья» позволяло оценить популярность умершего.

Эми была тихой, но молодой и всеобщей любимицей, но даже просто её молодость заставила бы людей прийти, потому что подобные трагедии имеют такое свойство. Она работала кассиром в банке, так что многие её знали, даже не будучи на самом деле знакомыми. Нам с Колтом пришлось пробираться через плотную толпу перед залом прощания, должно быть, Эми получила три с половиной из пяти баллов по шкале популярности. Это говорило о многом, учитывая слова Колта о том, что у Эми не осталось настоящих друзей, когда она умерла.

Я знала Джорджа. Он был из тех людей, которых знает весь город, потому что никому не удавалось избежать посещения его фирмы. Я знала его, но он редко заходил в «Джек и Джеки». Он любил играть в гольф и выпивал в клубе. Хотя, когда баром управлял папа, Джордж время от времени заходил поболтать.

Поэтому присутствие Джорджа, да ещё в таком виде, словно он пришел прямиком с похорон, означало, что что-то случилось.

Я подошла поближе к Джорджу, а следом за мной и Ди. Папа почувствовал наше присутствие и начал поворачиваться, Джордж и Джо-Боб посмотрели на нас.

– Феб, дорогая, – сказал папа, – прежде чем начнет собираться вечерняя толпа, может, ты покажешь Ди, как пополнять запасы.

– Я уже знаю, – ответила Ди. Ей явно хотелось узнать, почему пришёл Джордж. – Феб научила меня в прошлое воскресенье.

Папа посмотрел на Ди, желая что-то сказать, но прикусил язык.

Я посмотрела на Джорджа.

– Это не секрет, Джек, – сказал Джордж папе.

– Что происходит? – спросила я.

Джо-Боб заёрзал на своём стуле. Я увидела это краем глаза, но продолжала смотреть на Джорджа.

– Энджи у меня в бюро, уже некоторое время. Я дважды разговаривал с её родителями, они говорят, что у них нет денег на похороны. Если я не найду никого, кто мог бы помочь, то Энджи похоронят...

– Я оплачу, – сразу же сказала я, перебивая его и посылая прощальный поцелуй чумовому отпуску.

Я поняла, почему он пришёл сюда. Во-первых, Энджи много времени проводила в «Джек и Джеки», а во-вторых, что более важно, папа умел решать такие проблемы. Много лет назад в городе была детская команда, которая играла так хорошо, что прошла на какой-то чемпионат, а это значило, что вся команда должна была лететь в Японию. Сложность состояла в том, что родители половины детей в команде не могли позволить себе отправить детей в Японию, чтобы играть в бейсбол. Поэтому папа собрал с каждого посетителя пожертвование, чтобы помочь детям полететь, и кроме того, сам добавил крупную сумму. Так же и с Уитни Уэстом, когда он потерял страховку и не мог позволить себе химиотерапию. Так же и с Микаэлой Боумэн, которая когда-то работала в «Джек и Джеки», когда её сын, несовершеннолетний преступник, заснул в кровати с зажжённым косяком с травкой, из-за чего половина дома выгорела. Сам он, к счастью, успел выбежать, не сильно пострадав. Но страховая компания отказала в выплате, так что папа устроил сбор денег.

– Феб, – сказал папа.

– Мы с Морри тоже скинемся, – сказала Ди.

Папа повернулся к ней.

– Делайла, дорогая, вам с Морри нужно кормить два рта.

– И что? – спросила Ди папу.

– У меня мало что есть, но я могу кое-что добавить, – вставил Джо-Боб.

– О чём это вы? – спросила Лейни Гилберт, сидевшая через стул от Джо-Боба.

– Ищем деньги на похороны Энджи Марони, – сообщила ей Ди.

– Я в доле, – сказал Лейни, и я уставилась на неё. Лейни частенько приходила в «Джек и Джеки», не чтобы напиться, а потому что была общительной и ей нравился репертуар музыкального аппарата. Однако я никогда не видела, чтобы она проводила время с Энджи, как и большинство женщин, она обходила её стороной.

Пока никто из них не передумал, я обратилась к Джорджу:

– Как мы это устроим?

Джордж посмотрел вокруг и сказал:

– Если кто захочет поучаствовать, пусть просто приходят в бюро, и мы с мальчиками всё устроим.

– Что насчёт памятника? – спросила Лейни.

– Мы что-нибудь придумаем, – сказал ей Джордж.

Лейни встала со стула.

– Я зайду, принесу чековую книжку и посмотрю какие-нибудь каталоги с памятниками.

Я понятия не имела, существуют ли каталоги с памятниками, и посмотрела на Ди, которая крепко сжимала губы. Она поймала мой взгляд и пожала плечами, ответив на мой невысказанный вопрос.

– Мы расскажем всем, Джордж, – сказал папа. Джордж повернулся к Лейни, которая уже шла к двери.

– Спасибо, Джек, – сказал он. – Энджи, она была... – Он замолчал, а потом сказал: – Неважно, город должен заботиться о своих.

– Да, – ответил папа. Джордж кивнул, махнул рукой и вышел следом за Лейни.

Джордж прав, город должен заботиться о своих. Так и будет, папа проследит за этим.

Я посмотрела на Ди и спросила:

– Разливного «Будвазера» почти не осталось. Хочешь научиться менять бочонки?

– Это главное событие моего дня, милая, – ответила она, хотя это была ложь. Мы обе знали, что главным событием её дня было смотреть на играющего в баскетбол Морри, несмотря на то, что он проиграл. Для меня смотреть на играющего в баскетбол Колта было третьим в рейтинге главных событий дня, а поскольку ночью мы будем танцевать горизонтальные танцы, это станет номером четыре.

С этой мыслью я улыбнулась папе, потом Джо-Бобу, потом Ди и сменила бочонок.

* * *

По дороге из бара к участку у Колта зазвонил телефон. Он достал его из заднего кармана джинсов, посмотрел на экран, открыл и приложил к уху.

– Да, Салли.

– Ты далеко от участка?

– Иду туда из «Джек и Джеки».

– Бегом, мужик, только что пришли Эвелин и Норман Лоу с большой старой коробкой. Мы отвели их в первую допросную и делаем им кофе.

– Буду через две минуты.

– Хорошо, но я тебя не жду, мужик, хочу взять их тёпленькими. Я пошёл.

Колт захлопнул телефон и сунул его обратно в карман. Он на сто один процент был уверен, что не хочет знать, что находится в коробке, которую родители Денни Лоу принесли в участок. Но всё равно зашагал быстрее.

Он вошёл в непривычно тихий участок. Суббота, выходной, так что день будет спокойным. А вот ночью станет оживлённее.

Но тихо было ещё и потому, что в здании находились родители серийного убийцы, и они принесли с собой коробку. Скорее всего, комната наблюдения рядом с первой допросной была переполнена.

Колт встретился с пристальным взглядом Конни через окно диспетчерской. Она что-то говорила в микрофон, находившийся у её рта, но дважды ткнула пальцем в потолок, после чего показала ему большой палец.

Салли был уже там с родителями Лоу.

Колт поднялся по лестнице, перешагивая через ступеньку, бросил стаканчик с остатками кофе от Мимс в мусорку и вошёл в комнату наблюдения.

Он оказался прав, там было не протолкнуться. Без слов все сдвинулись в сторону, чтобы предоставить ему лучший обзор.

– Вы же понимаете, это трудно, – услышал Колт слова Норма Лоу, когда подошёл к одностороннему зеркалу.

Норм стоял позади и немного сбоку от стула жены, положив руку ей на плечо. Эвелин Лоу сидела, наклонив голову, и обеими руками прижимала носовой платок к лицу, её плечи тряслись.

Колт много лет не видел этого мужчину, и сейчас в его памяти возникло воспоминание.

Это случилось, когда Колт был ещё маленьким – семь, может, восемь лет – и заболел. Он нечасто болел, но в тот раз даже не пошёл в школу, которую всегда любил, даже в детстве, – это был способ сбежать из дома. Он даже не пошёл к Морри, а значит, ему было очень плохо, потому что он всегда предпочитал проводить время у Оуэнсов, не говоря уже о том, что даже тогда он понимал, что Джеки намного лучше могла позаботиться о больном ребёнке, чем его мама. На самом деле, ему было так плохо, что его мама набралась смелости выйти в мир, что делала нечасто, если не было нужды пойти в магазин спиртного, и отвела его к Доку. Потом, поскольку его было не с кем оставить, она, несмотря на то, что была полупьяной, посадила его в машину и поехала в аптеку Норма Лоу, чтобы купить лекарства для Колта.

Колт помнил, как Норм смотрел на его маму сверху вниз из-за своего приподнятого прилавка, за его спиной высились ряды белых полок с лекарствами. На нём был белоснежный халат с вышитым синими нитками именем на кармане. В руке он держал пакет с нужными лекарствами, но так и не отдал их маме Колта, сказав:

– Послушай, Мэри, мы оба знаем, что это плохая идея.

Колт вспомнил всё так ясно, словно это случилось секунду назад, но до этого мгновения он подавлял это воспоминание. Подавлял, потому что в тот день много лет назад в очереди за его мамой стояли люди. И все понимали, что Норм имел в виду, отказываясь отдавать лекарства для Колта. Он намекал на то, что она сама их выпьет. Даже Колт, в таком возрасте, это понимал, и он был унижен, главным образом из-за того, что Норм Лоу, скорее всего, был прав.

Его мама не стала спорить. Она взяла Колта за руку, опустила голову и как могла прямо вышла из аптеки. Она отвезла его обратно к Доку, и Док сразу же их принял. Вручив ей лекарство из своего шкафчика, он сказал маме Колта:

– В следующий раз запомни, Мэри. Если тебе понадобится что-то для Алека, ты получишь это напрямую от меня.

Колт не помнил, дала ли она ему таблетки в итоге, и это был единственный раз на его памяти, когда они ему вообще понадобились.

Однако он помнил, что, когда через много лет на окраине города появилась новая сетевая аптека, он уговорил Мелани покупать медикаменты там, хотя никогда не мог понять, почему хотел, чтобы она это сделала. У большинства жителей, имеющих медицинскую страховку или входящих в программу медицинской помощи престарелым, не было выбора, кроме как идти в сетевую аптеку. Если у них была такая возможность, они ходили к Норму, только потому, что он был местным. Но не Колт.

С тех пор как ему было семь и до того времени, пока в городе не открылась эта сетевая аптека, он никогда не заходил в аптеку Норма Лоу, частично потому, что в этом не было необходимости, а частично потому, что его удерживало это подавленное воспоминание.

Теперь, глядя на стоявшего прямо как палка Норма с окаменевшим лицом, чья жена была сама не своя от горя, а сын находился в бегах и сеял жестокое безумие, Колт обнаружил, что не испытывает никакого сочувствия к этому мужчине.

Скоро он поймёт почему.

– Мы дадим вам время прийти в себя, – тихо сказал Салли, сидевший рядом с Эвелин.

Все ждали, пока Эвелин успокоится, и Колт увидел, как Норм сжал её плечо. Колт не знал почему, но этот жест показался ему не выражением поддержки, а больше требованием взять себя в руки. В этот момент Колт осознал, что Норм Лоу не из тех мужчин, которые позволят жене идти по улице с глазурью на губах. Не из-за того, как это отразится на ней, а из-за того, как это отразится на нём.

Эвелин кивнула и подняла голову, вытерев слёзы с лица и высморкавшись в платок.

– Извините, лейтенант Салливан, – прошептала она.

– Теперь вы можете говорить, миссис Лоу? – спросил Салли, и она снова кивнула, но заговорил её муж.

– Мы нашли это в доме, – заявил Норм, кивая головой на средних размеров коробку, стоявшую на столе рядом с двумя нетронутыми пластиковыми стаканчиками с кофе.

– И что это, мистер Лоу? – спросил Салли, и Эвелин издала горестное приглушённое рыдание, которое Норм проигнорировал.

– Деннис попросил мать подержать это дома. Она согласилась. Не сказав мне. Если бы я знал об этом, то... – Он не закончил, и Колт увидел, как лицо Эвелин лишилось всякого выражения, став пустым. В одно мгновение она рыдала, а в следующее её лицо стало похожим на чистый лист. Это заняло всего секунду. Защитный механизм, выработанный годами. Тогда Колт понял, что Эвелин Лоу жила с тираном.

Как и Денни.

– Я никогда не заглядывала в коробку, – тихо сказала она. – Я просто думала, что это какие-то вещи, для которых у Денни с Мари не нашлось места.

На это муж снова сжал её плечо, напоминая ей и одновременно давая понять Салли, что его жена идиотка, а сам он не имеет никакого отношения к этой коробке или к тому, что происходило с его сыном.

– Эв, у них в доме было пять спален.

– Да-да, я не подумала, глупо с моей стороны, – быстро сказала она.

– Когда мы узнали о событиях, Эвелин вспомнила про коробку, – сказал Норм, и Колт подумал, что слово «события» весьма интересный выбор слова для описания серии убийств, интересный и жуткий, причём второе в большей степени, чем первое. – Она достала её, открыла и показала мне. Это произошло меньше часа назад. Мы сразу привезли её сюда.

Другими словами, мой сын психопат-убийца, но я достойный гражданин, пришедший помочь.

– Могу я посмотреть, что в коробке? – спросил Салли, и Эвелин сжала губы. Норм коротко кивнул.

Салли встал и раскрыл коробку. В помещении повисло напряжение, когда он заглянул в коробку и сунул туда руку. Со своего выгодного места Колт видел, что коробка заполнена фотографиями, и он знал, кто на них изображён. Колт никак не отреагировал на это. Это не стало неожиданностью, и он решил, что лучше сохранить свои реакции на более стоящие события.

Салли достал всего несколько фото. Он сумел сохранить нейтральное выражение лица, пока просматривал их. Потом он положил фотографии на стол и повернулся к Лоу.

– Здесь много фотографий Феб Оуэнс и Алека Колтона, – заметил он.

– Полная коробка, – дружелюбно согласился Норм.

– Это Денни снимал? – спросил Салли.

– Понятия не имею, – ответил Норм.

Салли посмотрел в коробку и достал из середины ещё фотографии.

Просматривая их, он сказал:

– Похоже, кто-то снимал Феб и Колта много лет.

– Похоже, – ответил Норм.

– Есть у вас идеи, почему Денни это делал?

Эвелин издала какой-то высокий звук, но Норм заглушил её, сказав:

– Никаких.

Салли посмотрел на женщину:

– Миссис Лоу?

Муж опять стиснул её плечо, поэтому она повторила за ним:

– Никаких.

Лицо Салли напряглось, и он на мгновение опустил глаза на руку Норма на плече Эвелин, после чего посмотрел на отца Денни.

– Как думаете, могу я поговорить с вашей женой наедине?

– Нет. Не. Можете, – ответил Норм, чётко проговаривая каждое слово. Готовый помочь гражданин испарился в мгновение ока.

– Норм, – прошептала Эвелин.

– Мы не подозреваемые, – сказал Норм жене.

– Никто этого и не говорил, – вмешался Салли.

Именно тогда Норм подвёл черту, чётко обозначив, где находятся они с женой и тот факт, что их сын находится по другую сторону, и именно так все, включая полицию, должны это видеть.

– И мы не позволим обращаться с собой, как с подозреваемыми.

– Прошу прощения, если вам показалось, что я обращаюсь с вами таким образом. – Салли сел обратно, позволив Норму остаться в доминирующей позиции. – Я не хотел. Просто пытаюсь докопаться до причин.

– Мы не имеем к этому отношения, – твёрдо заявил Норм. – Деннис принёс коробку в дом. Мы хранили её там по его просьбе, не зная, что внутри. Эвелин полагает, что он принёс её чуть больше года назад.

Когда Феб вернулась в город. Возможно, он принес её, потому что Мари могла найти коробку и потом случайно столкнуться с Феб или, если на то пошло, с Колтом. Но скорее всего, он принес её, потому что планировал установить более тщательное наблюдение за Колтом и Феб. При наличии видео ему не приходилось бы перебирать фотографии или рисковать привлечь к себе внимание, делая снимки.

– Мы можем оставить содержимое этой коробки для дальнейшего расследования? – вежливо спросил Салли.

– Зачем оно нам? – спросил в ответ Норм. Он был только счастлив избавиться от коробки.

– Спасибо, мы очень признательны, что вы принесли её.

Тон Салли говорил о том, что разговор закончен.

– Дерьмо, – сказал рядом с Колтом Шон, один из молодых детективов, – он даёт ей сорваться с крючка.

– Она что-то знает, – тихо произнёс стоявший рядом с Шоном Майк Хайнс, один из самых опытных детективов в подразделении. – Сал этого так не оставит.

Норм помог жене подняться со стула, а Салли встал со своего.

Когда они повернулись к двери, Салли заметил обыденным тоном, который настолько контрастировал со сказанными словами, что они потрясли комнату с силой, которую невозможно было игнорировать.

– Вы, конечно, слышали, что вчера ночью Денни напал на ещё одного из друзей Феб Оуэнс. Раскроил ему плечо топором, потребовалось наложить сорок швов. – Салли смотрел в коробку, Лоу молчали, потому что, конечно же, они этого не слышали, а Салли продолжил, как будто озвучивая запоздалую мысль: – О, и ещё обнаружили два неопознанных тела, один мужчина убит сегодня ранним утром в Оклахоме, похоже, убийца был в ярости, от тела мало что осталось. Второй мёртв уже некоторое время, его обнаружили только сегодня утром в Пуэбло, штат Колорадо. У него осталось неповреждённым лицо, так что полиция просматривает заявления об исчезновении.

– Что? – прошептал Колт. Этого он ещё не слышал.

– Новости пришли минут за десять до появления Лоу, – пробормотал Гаррет Меррик, Мерри, ещё один опытный детектив.

Эвелин застыла, лицо Норма превратилось из камня в лёд.

– Конечно, у нас есть все шансы его поймать, поскольку он сказал нам, что направляется сюда, чтобы сделать то же самое с Колтом. И всё-таки, мы считаем, что он очень разозлён, поскольку ему не удалось прикончить намеченную жертву в Техасе. Так что, если мы не остановим его заблаговременно, то, подозреваем, трупы будут появляться всю дорогу от Оклахомы сюда. Дорога занимает два дня, с перерывами на убийство людей. Мы считаем, это ещё как минимум два трупа. Чьи-то отцы, братья, сыновья. – Салли пожал плечами, как будто ему всё равно. – На такой работе видишь многое, так что учишься отгораживаться.

– Эв, давай отвезём тебя домой, – сказал Норм жене с притворной заботой, но не отвёл ледяного взгляда от Салли. Он знал, какую игру тот затеял.

Салли убрал фотографии обратно в коробку и закрыл её.

– Иногда помогает, если знаешь, что ими движет. Хотя и не всегда, но иногда помогает, – тихо сказал он.

Колт перевёл взгляд на Эвелин. Было видно, что она готова сломаться.

Норм крепко сжимал руку своей замершей жены. Он ошибся, приведя её в участок. Она или сама потребовала пойти туда, что вряд ли, или оказалась так потрясена новостями, что он не знал, что с ней делать, и совершил ошибку, позволив ей прийти, думая, что сможет держать её под контролем.

Но с другой стороны, любовь матери, даже если её сын совершил преступление, сложно контролировать. Колт постоянно это видел. Мать Пита Холлистера была ярким примером. Эта женщина знала, что её сын сотворил с Феб, отправив ту в больницу, но продолжала защищать Пита, заодно обливая грязью Феб.

Салли тоже знал это и собирался на этом сыграть.

Норм увидел, что его жена сломалась, и в его голосе прозвучало предостережение:

– Эвелин.

– Также это знание помогает, – встрял Салли, – найти способ безопасно взять их. Оказать помощь.

– Вы не собираетесь помогать моему сыну, – обвинил Норм в надежде, что Эвелин клюнет и усомнится в Салли.

Салли посмотрел на него и добродушно спросил:

– Вы меня знаете, сэр?

– Я... – начал Норм, но Салли его перебил. Добродушие исчезло, голос Салли стал холоднее стали и твёрже бетона.

– Вы меня не знаете, мистер Лоу, а значит, не можете говорить обо мне так.

– К нему приставали, – прошептала Эвелин, и в наблюдательной комнате разве что не заискрило от напряжения.

– Эвелин, – рявкнул Норман.

Салли повернулся к ней лицом, сосредоточившись только на ней.

– Приставали?

– Приставали.

– Эвелин!

Голос Норма стал резче, и он коротко, но заметно тряхнул жену.

– Мистер Лоу, при всём уважении, но я не думаю, что вам следует так обращаться со своей женой в присутствии полицейского, – негромко предостерёг Салли, но сталь из его голоса никуда не делась.

Норм тут же отпустил руку жены, но объявил:

– Мы уходим.

– Когда он был маленьким. Брат Нормана, – тихо сказала Эвелин.

– Молчи, Эвелин, – прошипел Норм жене, наклонившись к ней. – Ты этого не знаешь.

Она повернула к нему голову, продолжая говорить тихо, словно нащупывая дорогу, неуверенно и явно испуганно.

– Я знаю, – прошептала она.

– Не знаешь.

– Денни говорил мне.

Норм отмахнулся.

– Думаю, по его поведению ясно, что не стоит доверять всему, что говорил тебе Денни.

Всё так же тихо Эвелин сказала:

– Не тогда, не тогда, Норман.

– Эв.

– Ему было пять лет, – прошептала она, и Колт закрыл глаза.

– Господи, мерзость какая, – пробормотал Шон, и Колт открыл глаза.

Эвелин опять повернулась к Салли, расправила плечи и глубоко вдохнула через нос, рассчитывая, что кислород придаст ей сил.

– Насколько я помню, это происходило с тех пор, как он был малышом.

– Нет, вот теперь «Господи, мерзость какая», – заметил Майк.

– Эвелин, ты будешь молчать, слышишь? – предупредил Норман.

Не отводя глаз от Салли, она ответила:

– Я долго молчала.

– Нет смысла это ворошить, – сказал ей Норм.

По какой-то причине эти слова стали его ошибкой. Тело Эвелин заметно напряглось, но взгляд метнулся к мужу.

– Нет смысла это ворошить. – Её голос по-прежнему оставался тихим, но в нём слышалось сердитое шипение. – Нет смысла вести его к психологу, когда он видел те сны, рисовал те картинки. Нет смысла заставлять его поговорить с кем-нибудь, когда он убил нашу собаку, – возразила Эвелин, с каждым словом обретая уверенность.

– Мать твою, – пробормотал Мерри.

– Классический случай. Господи, – заметил Майк.

Норм посмотрел на Салли и объявил:

– Денни не убивал нашу собаку.

– Значит, Спарки сам упал на топор? – спросила Эвелин. Сарказм в её тоне звучал непривычно, но всё равно сработал.

– Эвелин, я думаю, вряд ли... – начал Норм, но она его перебила.

Повернувшись обратно к Салли, она торопливо проговорила:

– Брату Норма нравилось оставаться с Денни. Он часто отпускал нас. Часто. Говорил нам сходить в кино, пойти поужинать, отдохнуть от нашего мальчика. У Феликса не было жены, не было подружек, никогда, но он любил детей, ему нравились маленькие мальчики, очень нравились. Бывало он ходил в парк, только чтобы понаблюдать за ними. Если я в выходные брала Денни в парк, он всегда ходил со мной. Я думала, что это странно, считала его немного своеобразным, но это было больше, чем немного своеобразно.

– Денни говорил вам, что он его трогал? – спросил Салли.

– Говорил, да, и говорил, как, – ответила Эвелин.

– Деннис не мог знать... – начал Норм, но замолчал, когда Эвелин опять глянула на него.

– Если он не знал, если ты не знал, почему ты отослал Феликса?

– Он получил назначение в другом штате, – напомнил ей Норм.

– Ты организовал для него назначение в другой штат.

Норм отмахнулся от жены и обратился к Салли:

– Это глупости. Феликс умер от лейкемии пять лет назад. Он даже не может защитить себя.

– И слава Богу. Слава Богу. Слава Богу, – сказала Эвелин. Это копилось годами, и она сдерживалась или Норм её подавлял, но сейчас всё вырвалось. За её словами стояли такие сильные чувства, что просто чудо, что её мужа не отбросило на фут. Чёрт возьми, она так долго сдерживалась, что чудо, что она сама не взорвалась.

– Эв, ты говоришь о моём брате.

– Этот человек подтолкнул нашего мальчика к безумию, Норм.

– Вы знаете, что связывает его с Феб и Колтом? – вмешался Салли.

– Да, – сказала Эвелин.

– Абсолютно нет, – одновременно с ней сказал Норм.

Эвелин повернулась к нему.

– Мы знаем. – Она повернулась обратно к Салли. – Или я знаю.

Норм терял самообладание, его лицо покраснело, глаза уже гневно сверкали. Если она не найдет другого пристанища на ночь, то её ждут последствия.

– Эвелин, – оборвал он.

Она проигнорировала его и продолжала смотреть на Салли. Глубоко вдохнув, она сказала:

– Иногда он разговаривал со мной. Нечасто, время от времени. Я хотела, чтобы он поговорил с кем-нибудь ещё... – Она дёрнула головой в сторону мужа, слегка, но обвинение было ясным. – Но мы не смогли это сделать, и я подумала, что было бы хорошо, если бы Денни поговорил со мной.

– И он рассказал вам о Феб и Колте, – подтолкнул Салли.

– Однажды, о каждом, – кивнула она. – Фебрари как-то заступилась за него в школе. – На мгновение она бросила взгляд на мужа, а потом снова посмотрела на Салли. – Вскоре после этого Алек Колтон избил своего отца и ушёл жить к Оуэнсам.

– Он сказал, почему это имело для него значение? – спросил Салли.

– Нет, но думаю, в случае с Феб… никто не заступался за него, никогда в жизни, а он сражался с собственными демонами и не нуждался в том, чтобы кто-то вроде высокомерной дочери Девона Шепарда превращал его школьную жизнь в ад.

– А Колт? – надавил Салли.

– Преклонение перед героем, полагаю. Подозреваю, что, избив отца и оказавшись у Оуэнсов, Алек Колтон сделал то, чего хотел бы сам Денни. И, конечно, тот факт, что у Алека была Феб.

– Я в это не верю, – пробормотал Норм.

– Ты был строг с ним, – сказала Эвелин Норму.

– Я его отец! – повысил голос Норм.

– Ты был слишком строг с ним, – возразила Эвелин.

– Он был трудным ребёнком, – ответил Норм.

– Да, трудным, и этому была причина, не так ли, Норм? Причина, которую ты игнорировал.

– Ему была нужна твёрдая рука.

– Ему было нужно понимание и профессиональная помощь.

– Точно, – пренебрежительно выпалил Норм.

– Точно, – прошептала в ответ Эвелин и обвела рукой помещение. – Посмотри, где ты. Как ты можешь стоять здесь и продолжать говорить, снова и снова, что Денни не нужна была профессиональная помощь?

– Тут она права, – пробормотал Майк.

– Это вам поможет? – спросила Эвелин, теперь глядя на Салли.

– Да, миссис Лоу, это очень сильно поможет, – ответил Салли.

Она ещё раз медленно вдохнула и спросила:

– А Денни это поможет?

– Денни? – переспросил Салли.

– То, что вы знаете, означает ли это, что вы поймёте, окажете ему помощь?

Вот она, материнская любовь.

Даже зная это, Салли не понимал её, Колт знал, но Салли не подал вида и твёрдо сказал:

– Абсолютно.

Она кивнула, вздохнула ещё раз, подняла голову и спросила:

– Могу я воспользоваться телефоном? Хочу позвонить сестре, чтобы приехала меня забрать.

– Слава Богу, – прошептал Шон, – у старикана руки чешутся проучить её.

– Это что такое? – спросил Норм, не собираясь отказываться от возможности вернуть её туда, куда он хотел, к себе в кулак.

Эвелин посмотрела на него и заявила:

– Думаю, мне нужно время побыть одной.

– Надеюсь, следующие двадцать лет, – вставил Мерри.

– Побудьте здесь, миссис Лоу, потом мы отведём вас к телефону, – быстро сказал Салли и повернулся к Норму. – Мистер Лоу, я вас провожу.

– Но... – начал Норм.

– Сюда, – настаивал Салли.

– Моя жена...

– Хочет побыть одна. – В голос Салли вернулась сталь, и он оттеснил Норма к выходу.

Не желая терять лицо, Норм сердито глянул на Эвелин, но последовал за Салли. Эвелин пригладила волосы, убранные в аккуратный пучок. Её рука дрожала. Глядя в пол, она сидела спиной к двери и к своему мужу.

Салли открыл дверь, и Норм вышел.

Шоу закончилось, люди в комнате наблюдения зашевелились и начали тихо выходить.

Майк подошёл к Колту.

– Пришли ещё новости, Колт, – сказал он. – Не только тела, но и топор той же фирмы, что Скип продал Денни, и он бросил машину Шерил Шекл. Неизвестно, на чём он сейчас ездит, но её машину обнаружили в трёх кварталах от сегодняшнего тела.

Что ж, по крайней мере им известно, куда он направился, хотя они больше не знают, на чём он туда едет.

– Что нового по трупам? – спросил Колт.

– Сегодня утром – чистая ярость. В докладах говорится, что останки выглядят, как Мари. Им даже сложно было установить, мужчина это или женщина.

– Господи, – пробормотал Колт.

– Вторую жертву он убил по дороге из Айдахо-Спрингс в Таос. Зарубил, как Энджи, Пита и Бутча, единственное различие, что он проломил ему голову сзади, пока мужчина бежал по дорожке. Скорее всего, внезапное нападение. Тело обнаружили в стороне от тропы, оно пролежало там некоторое время, и до него добрались животные. Но всё равно осталось достаточно, чтобы опознать по фото. Мы ожидаем, что скоро что-нибудь появится.