Текст книги "Поцелуй небо (ЛП)"

Автор книги: Криста Ритчи

Соавторы: Бекка Ритчи
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

– Я не идиотка, – напоминаю я ему.

– Ты пьяна, дорогая. Я просто хочу убедиться, что ты меня понимаешь. В противном случае все закончится.

– Нет, я в порядке, – говорю я решительно. – Ты меня не оставишь.

Он наклоняется вперед, грубо и жадно целуя меня в губы, и я почти задыхаюсь от давления его языка. Я сжимаю ноги, чувствуя пульсацию от желания его поцелуев и его самого. Он резко отстраняется и говорит:

– Я отдаю гребаные приказы, – а затем шлепает меня.

Сильно.

Я стискиваю зубы, мое лицо пылает, но местечко между ног реагирует совсем по-другому. Мне так хочется, чтобы он шлепнул меня там. Боже, да. Моя неуверенность насчет того, что он меня бросит, или, что он меня не любит, уходит на задний план. И я сосредотачиваюсь лишь на том, что чувствую. Я отключаю свой разум, что мне удается только в те моменты, когда я пьяна.

Он кладет клубнику мне в рот так, что зеленый кончик торчит у меня между губ, и я осторожно кладу ягоду на язык, чтобы не впиться в нее зубами.

Коннор массирует мою попку своей большой рукой. Я слышу его тяжелое дыхание позади, когда он одновременно поглаживает свой член. Мне бы хотелось на это посмотреть, но у меня нет права голоса в этом вопросе. Поэтому мне остается лишь представлять, как он выглядит, когда его член набухает, губы приоткрываются в пьянящем удовольствии, а голова откидывается назад. Я уже видела раньше этот наполненный адреналином взгляд, который так и говорил: я близок к тому, чтобы упасть в обморок. Видела, как напрягаются мышцы его задницы, когда он толкается вперед. И нет ничего, что я хотела бы видеть больше, чем все вышеперечисленное, пока он глубоко погружается в меня.

Его пальцы погружаются в мое влажное, изнывающее местечко, отодвигая мои трусики в сторону.

И я содрогаюсь от этого внезапного прикосновения. Я ощущаю вкус сладкой клубники, прежде чем понимаю, что раскусила ее пополам. Я жую и проглатываю ягоду. Может быть, он и не заметит. Ага, чертовски верно, Роуз. Его IQ выше твоего на целый процент.

Его рука сильно шлепает меня по попке, и я ахаю, а затем морщусь и свирепо смотрю на него.

– Это чертовски... больно, – медленно отвечаю я. Но как только я это произношу, его пальцы возвращаются к моему нуждающемуся месту, и он потирает мой клитор. Оххх... Я мгновенно кончаю, и, кажется, даже хнычу в матрас. Я не знаю, как еще назвать этот непонятный звук.

– Ты слишком пьяна, чтобы держать мой член во рту, – говорит он.

Я надсмехаюсь над этим заявлением, но послевкусие сладкой клубники говорит о том, что он прав, а я очень сильно ошибаюсь. Но даже будучи пьяной, я не могу так легко сдаться.

– Это не так.

Он внезапно усаживает меня, потянув за связанные запястья, но моя спина по-прежнему обращена к нему. Я чувствую, как он перемещается на коленях, кровать покачивается под его весом, а его твердый член упирается мне в спину.

– Коннор, – стону я, почти умоляя.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает он. – За исключением головокружения от алкоголя.

Он сжимает в кулак мои волосы и тянет так, что мой подбородок поднимается вверх, и я вижу его глаза, которые смотрят на меня сверху вниз.

– Я чувствую... – я пару раз моргаю, пытаясь сформулировать слова. Облизав губы, я говорю, – будто хочу, чтобы ты сделал со мной что-нибудь.

У меня перехватывает дыхание лишь от одного озвучивания этих слов.

Он смотрит на меня тяжелым, собственническим взглядом, его рука тянется через мое плечо, и его пальцы снова проникают внутрь меня. Но он не двигает ими.

– Конкретизируй.

– Мне... нужно, чтобы ты... двигался.

Он быстро убирает руку и ставит меня на колени. Кровь приливает к моей голове, и он снова шлепает меня, из-за алкоголя боль притупляется сильнее, чем раньше. Он, должно быть, замечает это, так как я не хнычу, не стону и не подаюсь вперед.

Коннор разочарованно вздыхает и начинает развязывать мои запястья.

– Подожди, нет, – говорю я. – Остановись.

– Всего несколько месяцев назад ты просила меня перестать прикасаться к тебе. А теперь хочешь, чтобы я продолжал это делать, но я все равно не собираюсь подчиняться твоему приказу, Роуз, – он отбрасывает ремень в сторону и переворачивает меня на спину, моя голова откидывается на подушку. – Знаешь почему? – спрашивает он, его руки упираются по обе стороны от моих плеч, когда он нависает надо мной.

– Потому что ты мудак, – огрызаюсь я.

Он одной рукой щипает меня за щеку.

– Потому что ты неправа. Я не буду трахать твой рот, твою киску или твою попку, пока ты пьяна. Я трахну тебя, когда ты протрезвеешь, – он грубо целует меня в губы, прежде чем повторить еще раз. – Конкретизируй.

То, что я чувствую.

Я смотрю в его темно-синие глаза. Теряясь в скрытой в них власти. Затем беру его руку и кладу ее себе между ног, его взгляд не отрывается от моего.

– Это твое, – говорю я ему. – Вот, что я чувствую.

Я никогда раньше не хотела, чтобы мужчина распоряжался мной так, как захочет, как ему понравится, используя меня для удовлетворения своих желаний. Но в этот момент я понимаю, что не имеет значения, во что я верю за пределами спальни. В жизни я могу быть властной, но здесь, я могу довериться ему, его власти и силе. И это должно быть нормально. Потому что за пределами всех мыслей и логики, это то, что заставляет меня чувствовать себя так чертовски хорошо.

Его губы приподнимаются в улыбке.

– Ca vous a pris pas mal de temps.

Тебе потребовалось достаточно много времени.

– Сколько у нас ещё осталось? – тихо спрашиваю я его, мое зрение начинает затуманиваться, и его силуэт расплывается.

Он гладит меня по волосам.

– Pour toujours.

Вечность.

Я улыбаюсь, когда все вокруг погружается во тьму.

27. Коннор Кобальт

Я вытираю влажные волосы полотенцем и застегиваю брюки, наблюдая за тем, как Роуз мирно спит, завернувшись в красно-коричневое одеяло. Прежде чем я успеваю надеть рубашку, она с тихим стоном шевелится и щурится в темноте. Единственный свет проникает в комнату из просвета между шторами с рисунком медведя.

– Доброе утро, дорогая, – я сажусь на край кровати и беру воду с прикроватной тумбочки. – Comment te sens-tu? Как ты себя чувствуешь?

Она медленно приподнимается и прислоняется к изголовью кровати, прижимая руку к виску. Ее волосы торчат в разные стороны. Я изо всех сил стараюсь скрыть улыбку, но видеть Роуз в таком растрепанном виде – большая редкость. И я обожаю эту ее сторону так же сильно, как и любую другую.

– Я понятия не имею, что ты только что сказал, – зевает она, прикрывая рот рукой. – Мое похмелье разрушило твой французский.

– Это невозможно, – говорю я ей. – Твое похмелье не может одолеть меня.

Она слишком устала и страдает от похмелья, чтобы шутить. Роуз просто снова зевает.

– Ну, серьезно… что ты сказал?

Я передаю ей бутылку воды, и она делает маленький глоток.

– Как ты себя чувствуешь? – повторяю я.

– Так, будто я провела пять недель, готовясь к чемпионату Академического кубка.

– Значит, не так уж плохо? – улыбаюсь я.

Ее глаза сужаются.

– Не все из нас могли учиться в течение двух часов и запоминать каждую частичку информации.

– Я готовился более двух часов к университетским чемпионатам, – я беру с тумбочки упаковку Адвила(обезболивающий препарат) и открываю крышку. – Тебя просто не было в Пенсильванском университете, чтобы ты могла меня увидеть, а жаль. Мы могли бы заниматься вместе, – я делаю паузу, прежде чем добавить, – Я отличный репетитор. Спроси у своей сестры.

Она закатывает глаза, но за ними скрывается улыбка. Потому что Роуз уверена, что если бы я не занимался с Лили экономикой, нас бы здесь сегодня не было. Но я сам творю свою судьбу. Мы оказались вместе, потому что мы оба хотели этого больше, чем чего-либо еще. У нас у обоих был выбор, и мы оба сказали друг другу «да».

Это не судьба.

Это желание.

И решительность. Амбиции. Смелость.

У нас все это есть.

– Что ты помнишь из прошлой ночи? – спрашиваю я, ожидая, что уже возненавижу ее ответ. Я почти уверен, что все, начиная с клубники и того, что происходило дальше, стерто из ее воспоминаний теми шотами с водкой. Я уже смирился с этим, но перед тем, как заснуть, все, чего я хотел – это запечатлеть эти моменты в памяти на всю жизнь. Что если они никогда больше не повторятся?

Это «что если» сжимает мое сердце пятью различными способами.

– А что ты помнишь из прошлой ночи? – парирует она, выпивая еще воды. Я почти полностью вернул ее враждебную натуру.

– Все.

– И как это возможно? Ты выпил больше, чем я.

– Ты помнишь это? – хмурюсь я.

– Да, Ричард.

После долгой паузы я говорю:

– У меня высокая толерантность к алкоголю.

Это не совсем так. Я уже некоторое время принимаю Аддерол. С тех пор как я вернулся в офис Фредерика, я устроил ему недельную молчаливую забастовку, пока он снова не прописал мне Аддерол. Он сдался на седьмой день, желая обсудить мою жизнь и проанализировать все подробности.

Аддерол с алкоголем – не очень хорошее или разумное соединение. Таблетки ослабили действие алкоголя, поэтому я дольше оставался в ясном сознании.

На секунду она отводит взгляд.

– Я еще помню... – она краснеет. – Неудивительно, что у меня болит задница.

Мою грудную клетку распирает.

– Что?

– Ты отшлепал меня, – она бьет меня по руке. – ...и мне это понравилось, – она добавляет. – В следующий раз я буду трезвой. Обещаю.

Я расплываюсь в улыбке, которая затем перерастает в смех. Она помнит. Я делаю глубокий вдох, и мой мир становится ярче. Я не могу сдержать переполняющую меня радость. Я целую Роуз в щеки, в губы. Она помнит. Эти слова поднимают меня на новый уровень существования. Сейчас я испытываю более сильный кайф, чем когда я под влиянием Аддерола.

– Что произошло после того, как ты сказал «вечность»? – спрашивает она, когда я целую ее в нос.

– Ты отключилась, – говорю я, – и я уложил тебя в кровать, убедившись, что тебя не стошнит на саму себя.

Она бросает на меня взгляд.

– Как романтично.

– Как реально, – парирую я. – Просто помни, что наша история любви не фальшива.

– Если только ты не смотришь «Принцесс Филадельфии», – отмечает она, вздергивая подбородок. Прежде чем я успеваю ответить, ее глаза медленно расширяются.

– Что такое? – спрашиваю я.

– Подожди... – она хватает меня за запястье, и ее рот приоткрывается, когда она что-то вспоминает.

– Роуз? – мое сердце замирает. Она вскакивает на ноги, и я следую ее примеру, хватая ее за талию.

– Мои сестры, – говорит она. – Я же обещала поспать в их комнате. Но я здесь. Я проснулась здесь. Что означает... – она выскакивает за дверь, одетая в то же черное хлопковое платье, что и прошлой ночью.

Я иду за ней следом, тревожась раз в десять раз меньше. Как только мы проходим мимо кухни, чтобы подняться по лестнице, Бен поспешно встает из-за кухонного стола, так и не доев свои хлопья. Он хватает камеру и бежит за нами. Должны быть, мы первые из ребят, кто проснулись.

Тощий Бен возится со своей камерой и пытается обогнать меня на лестнице, чтобы заснять Роуз, но я вытягиваю руку, так что он вынужден идти позади. В этой ситуации я должен быть ближе всех к ней. Он может отойти на задний план.

Она распахивает дверь в комнату Лили и в панике врывается внутрь. Я прислоняюсь к дверному косяку, а Бен остается в коридоре. Он направляет камеру на меня, так как он не может снимать происходящее внутри комнаты. Он достаточно вежлив, чтобы держаться на расстоянии.

Роуз с визгом останавливается при виде своих сестер. Дэйзи растянулась на кровати, разбросав одеяла вокруг себя. Лили лежит на другой стороне, зарытая в этой куче одеял. Нетронутые. Невредимые.

Двое парней спят на полу.

Райк просыпается от громоподобного вторжения Роуз. Он поднимает голову с подушки и сбрасывает одеяло. Ло держится за колени и трет глаза, пытаясь сориентироваться в пространстве при тусклом свете из коридора.

– Какого хрена? – шепчет Райк, стараясь не разбудить девочек. Он свирепо смотрит на меня. – Почему ты не сказал ей?

Я бросаю на него взгляд.

– И она бы мне поверила?

Даже если бы я сказал, что Ло и Райк решили переночевать в комнате Лили, чтобы обезопасить твоих сестер, есть стопроцентная вероятность, что она все равно ворвалась бы сюда. К тому же, я слишком наслаждался тем фактом, что она помнит события прошлой ночи.

Райк оглядывается через плечо, проверяя своего брата, который наблюдает, как Лили зевает и потягивается. Когда Райк встает и направляется к двери, Лили выскальзывает из кровати, завернувшись в одеяло.

Она замечает Ло на полу и буквально начинает светиться. Лили прикусывает губу, а затем импульсивно садится верхом на Ло, которому приходится откинуться спиной к стене. Она целует его в щеку, и они тихо разговаривают, но она начинает прижиматься к нему, наклоняясь вперед. Я даже не уверен, что она осознает, что делает это, но шея Ло напрягается, и он сдерживает стон.

А Роуз – она наблюдает за ними, поджав губы.

Она собирается прервать их прелюдию минут на десять. Это одно из ее любимых занятий. Я бы остановил Роуз, но ее холодное, стервозное отношение забавляет меня гораздо больше, чем другие могли бы понять.

Я киваю Райку.

– Я удивлен, что ты спал на полу. Обычно ты ходячий билборд REI(Recreational Equipment Inc. – Американская корпорация розничной торговли и услуг для отдыха на природе). В твоем чемодане не нашлось гамака?

Я улыбаюсь, ожидая услышать его небрежное «иди на хуй». Но этого не происходит. Он застает меня врасплох, останавливаясь в дверях, его лицо омрачается беспокойством и гневом. Я вижу это по тому, как резко сжимается его челюсть.

– Мне нужно с тобой поговорить, – говорит он себе под нос. Дэйзи ерзает на кровати, просыпаясь от всей этой болтовни. Райк быстро протягивает мне свой телефон, и на экране я вижу сообщение.

Я прокручиваю переписку.

212-555-9877: Я собираюсь кончить в ее мокрую киску, прежде чем отдам ее тебе. Возможно, я даже приглашу нескольких друзей присоединиться к нам.

Я стараюсь не делать поспешных выводов, но мое сердце начинает биться быстрее, и даже Аддерол не в силах его замедлить.

Райк: Кто это, блядь?

212-555-9877: Джулиан

На этом переписка заканчивается. Я смотрю на Райка.

– Ты врезал ему прошлой ночью? – шепчу я так, чтобы только он мог услышать.

– Нет.

– Не могу себе представить, что ты читаешь это... – я смотрю на время получения сообщений, – ...в четыре утра и ничего не предпринимаешь.

Я представляю картину, как Райк хлопая дверьми, бросается в спальню Джулиана и выбивает из него все дерьмо. Но я забываю, что Райк не накачанный тестостероном идиот. Он умен в тех случаях, в которых большинство людей поступили бы глупо.

– Я надеюсь, что это не его номер. Я ждал тебя, чтобы мы могли сверить номер телефона Джулиана, если он у тебя записан.

Я достаю телефон из кармана и быстро просматриваю свои контакты. Райк оглядывается через плечо и встречается взглядом с Дэйзи, пока я вожусь в телефоне.

– Не смотри на нее, – советую я. – Она поймет, что что-то не так.

– Она не поймет, – говорит он, засовывая руки в карманы.

– У тебя все эмоции на лице написаны.

Райк пытается изобразить на лице удовлетворенность.

Я смотрю на него, приподняв брови.

– Теперь ты выглядишь так, будто у тебя запор.

– Иди на хуй.

А вот и оно. Я улыбаюсь, пока он снова впадает в задумчивое состояние, не скрывая своего беспокойства.

Когда я сравниваю оба номера, мой желудок падает вниз.

– И у кого теперь все на лице написано? – парирует Райк. – Это тот же чертов номер, – он качает головой. – Мне следовало выбить из него все дерьмо прошлой ночью.

– Говори тише, – шепчу я. – Бен прямо здесь.

Райк выглядывает за дверь и замечает слоняющегося в коридоре Бена. Он возвращается обратно и спрашивает:

– Что мы, блядь, будем делать?

– Что случилось? – Дэйзи проскальзывает между нами. Она собирается выйти в коридор, но мы с Райком упираемся руками в дверной косяк, преграждая ей дорогу.

Роуз, Лили и Ло препираются позади нас в глубине комнаты. Я стараюсь не обращать внимания на их голоса. Но слышу, как Ло говорит:

– Иди поблюй в свою сумочку от Гуччи, тебе станет лучше. Может, даже избавишься от небольшой части своей сучьей натуры.

– Говорит парень, в котором от ленивца больше, чем от человека. Иди, обними дерево и съешь муравья.

Я отключаюсь от их перепалки. Мы с Райком обмениваемся взглядами, прежде чем снова уставиться на Дэйзи.

Она потирает висок, ее длинные волосы спутались на талии.

– Я чувствую себя реально низкой, когда вы, ребята, так надо мной возвышаетесь, – она сглатывает. – Думаю, мне нужно немного воды, – она снова пытается пройти, но мы блокируем выход. – Ладно, серьезно, что происходит?

Я передаю Дэйзи телефон Райка. Мы оба знаем, что она может справиться с этой информацией. Ло и Лили не стоит этого слышать, вот почему Райк держал эту новость при себе.

– Подождите... – морщится Дэйзи, нахмурив брови. – ...это, должно быть, неправильный номер.

– Он верный, – говорю я. – Мы только что проверили.

Она качает головой.

– Он бы не сказал мне такого. Джулиан не настолько груб.

– Он и не говорил это тебе, – говорит ей Райк. – Он отправил сообщение мне. Он гребаный парень, Дэйз – он будет грубым со мной, а не со своей девушкой.

Она задумчиво смотрит в пол.

– Что… что случилось прошлой ночью? Я что-то сделала?..

– Чёрт, – ругается Райк и смотрит на меня. – Она ничего не помнит.

Что ж, если выбирать между Роуз или Дэйзи, то я эгоистично рад, что именно Дэйзи не помнит вчерашний вечер.

– Все в порядке. Ты не сделала ничего из ряда вон выходящего, Дэйзи.

Ее беспокойство не рассеивается с этим фактом, поэтому я это сказал. Я хочу, чтобы она рассталась с Джулианом. Мы все этого хотим. И где-то в глубине души она тоже хочет его бросить. Просто она слишком боится так поступить.

– Ладно... – она протягивает мне телефон Райка. А затем пытается провести пальцами по волосам, но они все запутаны в огромный узел. Дэйзи прочищает горло. – Ладно, мне нужно об этом подумать…

– О чем тут, чёрт возьми, думать? – рычит Райк.

Она смотрит на него снизу вверх, и ее глаза расширяются немного больше, чем обычно. Она напугана.

– У нас с ним скоро съемки, рекламная кампания джинсов. Я не могу… Не могу позволить, чтобы между нами возникло странное напряжение. Он может... – она качает головой. – ...он может пожаловаться на меня дизайнеру. И я буду той, кого уволят. Джулиан им очень нравится, и мама будет... – она изо всех сил пытается дышать полной грудью.

А затем дверь в комнату Джулиана, которая находится в другом конце коридора, медленно открывается.

Глаза Дэйзи расширяются, и она бормочет:

– Мне нужно... бежать, – и она бросается из комнаты вниз по лестнице.

– Чёрт, – ругается Райк, прежде чем броситься за ней следом.

Как только они исчезают, я закрываю за собой дверь, чтобы Роуз, Лили и Ло, которые находятся внутри комнаты, не видели, что сейчас будет происходить.

Джулиан выходит из комнаты, кивая мне усталыми глазами.

– Горячая вода ещё осталась?

– Ага, – говорю я. – Эй, чувак, – я кладу руку ему на плечо, останавливая его. – Мне нужно спросить тебя кое о чем, – он думает, что у нас все круто. Это значительно облегчает выуживание из него правды, но мои мышцы сжимаются, чем дольше мне приходится противостоять Джулиану. У меня перед глазами то сообщение с угрозой группового изнасилования младшей сестры Роуз – это словно предупреждение о том, кто он на самом деле.

Он стонет.

– Если это касается твоего друга, Райка, то можешь даже не начинать. Мне приходилось сталкиваться с большим количеством дерьма, пока я был с Дэйзи, но это просто смешно. Она – моя девушка, а я должен был мириться с тем, что он ухватился за нее.

Я не могу защищать Райка прямо сейчас, хотя мне очень этого хочется. Он ухватился за Дэйзи лишь однажды, и то чтобы уберечь ее от него, причем она сама это попросила.

Я моргаю.

– Я думал, она тебе не девушка.

Он проводит рукой по своим растрепанным волосам.

– Друзья с привилегиями, как угодно. Мы встречаемся.

– Лишь друг с другом?

Он свирепо смотрит на меня.

– Да, это именно то, что я сказал.

Нет, это не так, мудак.

Я поднимаю руки.

– Я просто пытаюсь все прояснить.

– Хорошо, давай проясним, – говорит он. – Твой друг не будет с ней. Пусть найдет себе другую девушку и перестанет пялиться на мою.

– Ладно, – говорю я. – Но ты все же написал ему прошлой ночью? Он сказал, что ты это сделал...

Джулиан хмурится.

– О чем ты говоришь?

– Сегодня в четыре утра...

– Я спал.

Я передаю ему телефон Райка, чтобы он мог проверить.

– Что это, черт возьми, такое? – он качает головой и пихает телефон мне в грудь. – Я этого не присылал.

Я хочу ему верить, потому что он выглядит сбитым с толку. Но если все модели такие, как Дэйзи, значит, они действительно хорошие актеры.

– Ладно, – говорю я, убирая телефон Райка в карман. – Я дам ему знать об этом. Должно быть, это была шутка.

Джулиан лишь снова качает головой.

– Все здесь чертовски сумасшедшие, – он толкает меня локтем в плечо. – По крайней мере, мы с тобой нормальные.

– Ага, чувак, – киваю я с улыбкой, и он направляется в душ, не сказав больше ни слова. Я потираю челюсть, которую свело от того, что я скрывал свои истинные эмоции. Я не знаю, кому верить, но думаю, мы все хотим, чтобы Дэйзи держалась подальше от Джулиана до ее фотосессии – после которой она, наконец, сможет порвать с ним, не опасаясь увольнения и последующего разочарования своей матери.

Я спускаюсь вниз, чтобы приготовить завтрак. Бен следует за мной. Прежде чем войти на кухню, я заглядываю в окно гостиной.

Дэйзи бежит по снегу. Босиком. Без куртки.

Райк легко догоняет ее и оборачивает свое большое пальто вокруг ее тела. Он поднимает ее на руки, прежде чем она успевает запротестовать. Ее ноги покраснели от холода, и она утыкается головой в обнаженную грудь Райка, пока он говорит ей что-то успокаивающее.

Я отхожу от окна.

Как бы часто я не доставал Райка, я не могу представить себе человека с более доброй душой, чем у него.