Текст книги "Придворный портной из Арилидилла (СИ)"

Автор книги: Константин Лесницкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 47 страниц)

61. Холод

Вскоре Ян уже во всю уплетал суп, заедая его копчёным мясом. После суток голода даже такого сомнительного качества похлёбка и мясо исчезали на глазах. На столе рядом со свечой лежали его перчатки и стопка бумаг. Юноша держал в руке одну из записок, усиленно водя по ней глазами и попутно закидывая в рот картошку.

"Если вы это читаете, прошу меня простить за тавтологию, значит вы справились со всеми препятствиями, что ждали вас здесь. Что ж, с этим вас можно только поздравить! Меня зовут Моргулис, я был летописцем и состоял в отряде скаутов Железного дома, отправленных в Арилидилл для сбора информации о проклятой стране. Моей задачей было описание всех необычных вещей, встречавшихся нам на пути, и сейчас вы держите в руках мой труд, созданный во время путешествия и нахождения в этой хижине. Сегодня четырнадцатый день червони Первых морозов тысяча двести сорок третьего… "

– Тысяча двести сорок третьего года!? Но сейчас же тысяча четыреста тридцатый! Как эта бумага до сих пор в пыль не рассыпалась! – воскликнул Ян, рассматривая истлевшую жёлтую записку.

"…Однако к тому времени, как вы это прочтёте, я, скорее всего, буду уже мёртв. Дело в том, что наша экспедиция погибла в страшной буре, свирепствовавшей в этих краях, и я оказался единственным выжившим. Я целый год прятался в этой хижине, питаясь супом и картофелем, что каждый день появлялись на столе. И каждый день, каждую ночь я вновь и вновь убивал этого бедного человека, жившего здесь когда-то, и по воле проклятия восстававшего из забвения веков, обращаясь в чудовище и рыская по округе в поисках жертвы. И в этот злополучный день, когда я написал эту записку, я решился покинуть хижину и попытаться пешком дойти до Лирдона. Что ж, да помогут мне бессмертные! Возможно, по пути сюда, вы уже наткнулись на мой обледенелый труп. Но не будем о грустном. Если вы здесь, значит вы, скорее всего, скауты Железного дома. Однако, если это не так, значит вы простые путешественники, решившие попытать счастья в этом забытом людьми месте. Не мне вас судить. Всё, что я могу сделать, это дать вам свои записи об Арилидилле, лежащие прямо на столе. Возможно, они облегчат ваш и без того трудный путь. ВНИМАНИЕ: если вы всё же оказались в этой хижине ночью, настоятельно рекомендую в первую очередь прочитать бумаги, лежащие отдельно от общей стопки."

Ян отложил листок и взял в руки связанные нитью записи, лежавшие рядом с огромной стопкой. Переплёт сразу же развалился, и юноша откинул его в сторону, с замиранием сердца вчитываясь в старинные письмена. К этому времени ураган уже подобрался вплотную к хижине, полностью её поглотив. За окном гудела и ревела чёрно-синяя завеса, снег залеплял его, полностью заслоняя своей массой свет луны. Таситурн опёрся на стену и смотрел в окно, с тревогой вглядываясь в тьму бури. Но Ян не обращал на неё внимание, сидя за столом прямо перед стеклом и читая записи летописца.

"Итак, я очень надеюсь, что сейчас у вас над головой стоит ясное небо, и свет полной чистой луны светит вам в окно, помогая читать мои записки. Ибо если это не так, то за окном хижины бушует страшный ураган. В таком случае, настоятельно вас прошу быть настороже, так как этот ураган далеко не простой. Запомните: абсолютно всё, каждый камень, каждая снежинка, даже весь воздух в Арилидилле проклят. Весь север пропитан этой смердящей и гнетущей тьмой, и на своём пути вы встретите бесчисленное множество её порождений. Я сумел разделить их на несколько групп. Самая распространённая из них – духи и нежить. Вы, наверное, знаете, что их привлекает всякая магия, потому на севере их особенно много. Если вы вооружены, то нежить для вас не представит опасности. Духи же и вовсе в своём большинстве не агрессивны и к человеку относятся пассивно. Самое главное – старайтесь обходить стороной тёмные пещеры, гроты и рвы, а так же разнообразные подозрительные места.

Теперь поведаю вам о демонах. Как известно, всего падших богов можно на пальцах пересчитать, и, к сожалению, большая их часть обитает именно здесь. Многие боятся этого страшного слова "демон" как огня. Я таких людей не поддерживаю и с уверенностью скажу, что падшие боги не опаснее простых духов. Мы встречали четверых демонов, и только один из них оказался агрессивным. Ещё один даже пытался поговорить с нами, но мы решили не рисковать и оставили его. Однако, всё же, будьте предельно бдительны и осторожны! Кроме того, где-то в этих землях обитает Венанди, один из самых опасных демонов. Сторонитесь его гончих.

А теперь поговорим о самом опасном препятствии – непосредственно о жителях Арилидилла. Я на правах летописца придумал им собственное название – арилидилльская нежить. К слову, к ней же можно отнести хордов и варлоргов. Если вы не знали, они – такие же проклятые северяне, только разумные. Вы уже знакомы с их образом и способом жизни, но на всякий случай повторюсь. На протяжении дня Арилидилл абсолютно пуст, здесь не живёт ни души уже много веков. Однако, когда луна на своём восходе касается верхней частью диска горизонта, весь север оживает и принимает тот вид, который он имел до наложения проклятия. Это длится пару минут, пока луна не пройдёт горизонт и не оторвётся от него, поднявшись в небо, а затем наступает ночь, когда все жители превращаются в чудовищ и выходят на охоту. По этой причине в тёмное время суток в городах невероятно опасно, и на ночь лучше уходить в леса или прятаться в каких-нибудь отдельно стоящих домах, где не так много чудовищ…"

Вдруг на улице раздался низкий вой, похожий на гул кита. Ян поднял голову, взглянув на завесу в окне, а затем развернулся на Таситурна.

– Что это было?

Гигант молча отошёл от стены и приблизился к двери, уже взявшись за ручку, чтобы проверить.

– Погоди, – остановил его спутник.

Великан замер, держа ручку и смотря на Яна. Тот быстро побежал глазами по странице, пытаясь схватить смысл текста.

"…Теперь подробнее о той буре, что сейчас, скорее всего, стоит у вас за окном. Много вам знать не нужно, однако малые знания нужно использовать с большим умом. Первое – закройте шторы и не подходите к окну. Второе – для большей безопасности спрячьтесь в кладовке. И самое главное – не открывайте дверь, даже чтобы просто выглянуть на секунду. Ни в коем случае. Просто не открывайте дверь."

– Отойди от двери, – сказал Ян Таситурну, и гигант отпустил ручку.

Юноша встал, обошёл стол и взял в руки старые занавески из тяжёлой ткани. Они хрустели в руках, замёрзнув за много лет. Ян проверил, крепко ли они держатся, и стал медленно задвигать их, чтобы не оборвать.

Но в то же мгновение снова раздался вой. Не волчий, нет. Этот вой был очень низким и тяжёлым, настолько, что дрожь пробегала по всему телу и в груди чувствовалась вибрация.

– Что же это так гудит? – проговорил Ян, задвигая занавески.

Вдруг послышался грохот. Мерный и глухой, будто что-то ползло или топало рядом, увязая в снегу. Вся хижина от этого заходила ходуном. Затем стены снова сотряс гул, теперь уже очень близкий. Топот ускорялся.

– М-ф! – ухнул гигант, прижавшись к стене и испуганно смотря на Яна.

Руки путника задрожали, сердце забилось с бешеной скоростью. Он спешно старался задёрнуть занавески, но они застевали, а старая прогнившая деревянная гардина уже отрывалась от потолка. А грохот всё приближался, сопровождаемый жутким гулом. Чёрную завесу пронзил красный ядовитый свет. Ян выругался, бросил занавески и отпрыгнул в сторону, свалившись на пол и закрывшись руками. Дом тряхнуло, и на него опёрлось нечто невероятно огромное. Раздался скрип и хруст угрожающе прогнувшейся крыши. В окно заглянул гигантский болезненно опухший налитый кровью глаз, источающий яркий красный свет. Он покрутился, разглядывая хижину изнутри, сопровождаемый зловещим урчанием и рыком, затем отпрянул от окна и снова скрылся в буре. Тяжёлый топот удалился от дома, растворившись в пурге.

– Вот же ж…

Юноша поднялся с пола, гремя доспехами, и почесал затылок.

– Чертовщина…

Ян сел на скамью, подперев подбородок рукой, и хмуро уставился на огонь в печи. Таситурн же приземлился на пол со вздохом, понурив голову и замерев. В хижине воцарилась тишина.

Рыжий странник лежал на скамье, запрокинув голову с открытым ртом. Он уже давно заснул прямо в броне, ведь она позволяла ему не замерзать в такой холод, ибо печь не так уж и сильно грела. Таситурн в свою очередь неизменно сидел на ледяном полу, сложив ноги и уперев руки в колени, и смотрел неподвижными глазами в стену, думая о чём-то. Но вдруг раздался стук, и великан поднял голову, бросив взгляд на дверь. Стук тут же замолк.

Однако через мгновение он раздался вновь. Звук был негромкий, но довольно быстрый и раздражающий. Он раздавался через равные промежутки времени с новой силой, будто стараясь вывести из себя находящихся внутри. Таситурн медленно поднялся, подошёл к Яну и начал его трясти. Юноша резко вскочил, уставившись на него, и до его ушей тоже донёсся странный стук. Путник сдвинул брови и прислушался.

– Что там?

Гигант отошёл от него, оперевшись на стену и кивнув в сторону двери. Юноша тихо встал и осторожно приблизился к ней. Там, действительно, кто-то был. И, видимо, этот кто-то услышал, что к двери подошли, и воскликнул оживлённо:

– Впустите, люди добрые! В такую бурю и замёрзнуть можно!

Ян переглянулся с Таситурном и тихо отошёл от двери, выглянув окно. Оно как раз находилось на стене так, что можно было разглядеть, кто там стоял на пороге. И каково же было удивление странника, когда он увидел там знакомую фигуру в чёрном кафтане и с пышными усами. Незнакомец упёр одну руку в бок, а другой навязчиво стучал в дверь.

– Это тот ворон, – шепнул Ян Таситурну.

Гигант в ответ что-то тревожно промычал и нахмурился.

– Да, не будем открывать. Будем мы ещё ему открывать.

– Замерзаю! Впусти, друже!

Но путники проигнорировали его. Они уселись на скамью, замолчали и уставились на печку. Юноша сложил руки, раздражённо стуча ногой в такт ударам по двери и шепча что-то себе под нос. Но ворон не уходил, а, напротив, ещё сильнее стал ломиться в дверь. Его весёлый сильный голос начинал дрожать и становился тонким и дребезжащим, как стекло.

– Ну впустите же! – воскликнул он сдавленно, кашляя и давясь снегом.

– В записке сказано, что дверь нельзя ни в коем случае открывать, – шепнул Ян спутнику, чтобы заглушить мольбы незнакомца и шум бури, делая вид, что не замечает их.

Таситурн в ответ утвердительно кивнул, смотря круглыми глазами на пламя. Странники замолчали, слушая мерный стук.

Вскоре Ян был уже не в силах терпеть. Этот звук раздражал разум и разгонял все мысли под чистую, и юноше приходилось только сидеть и слушать его. Он вскочил и кинулся к двери.

– Когда вы т-там уже… – он насупился и сжал кулаки. – Замёрзнете?!

– На смерть не замёрзну, а вот усы отморожу. Впусти!

– Тогда скажите, кто вы!

– Вот заладил, кто вы да кто вы! – с досадой воскликнул человек.

Юноша яростно схватился за ручку двери. Таситурн испуганно округлил глаза, вытянув руку. Даже ворон замолк и затаил дыхание. Ян вцепился в неё до боли в костяшках. Он сдвинул брови и стиснул зубы, буря горящим взглядом дверь.

Но он отпустил ручку. Таситурн отвернулся и вздохнул.

– Так что? – раздался голос из-за двери.

Ян подошёл к скамье, молча лёг на неё и зажмурил глаза со вздохом. Таситурн посмотрел на него, затем перевёл взгляд на окно, за которым бушевала буря. Снова раздался стук в дверь. Гигант враждебно встал и подошёл к ней, подперев спиной. Ворон тем временем продолжал колотить её, что-то крича. Ян поморщился и ещё сильнее зажмурился, стараясь не слушать этот раздражающий звук. Вскоре юноша сумел разогнать все дурные мысли и кое-как погрузиться в сон…

Через несколько минут стук прекратился. Таситурн заметил это и покосился на дверь через плечо. В хижине воцарилась гробовая тишина. Гигант настороженно отошёл на середину комнаты, сжав кулак и приготовившись создать из браслета меч. Но вдруг раздался оглушительный гул. Синюю тьму рассекли зловещие красные лучи. Где-то в глубине бури родился жуткий тяжёлый топот и начал стремительно приближаться к дому. Таситурн прижался к стене и закрыл глаза. Громадное чудовище опёрлось с треском на крышу, и красный свет залил всю округу будто пламя.

– А! А! Помогите! Помогите!

Чудовище завыло и просунуло руку под навес, схватив ворона и вытащив с порога. Оно сжало его в кулаке и с трудом встало с колен, отправившись обратно в бурю. И долго ещё крики черноусого разносились по округе, пока свист ветра не поглотил их.

Таситурн открыл глаза, взглянув на Яна. Он лежал неподвижно и тихо сопел. Даже леденящий гул существа не пробудил его. Лицо странника было мрачно и напряжено, губы стиснуты, а лоб сморщен. Юноша скрипел зубами во сне. И долго ещё Таситурн печально смотрел на него, опираясь на стену и слушая свист бури за окном…

62. Холод

Ян проснулся не в лучшем состоянии. Во рту у него стояла неприятная горечь, а голова жутко болела. Юноша с утра ещё долго сидел на скамье, смотря на тлеющие огарки в печи, как прикованный. Но вскоре он немного отошёл: поднялся, размялся, походил немного по комнате, и потом нехотя доел холодные остатки ужина. Когда мороз уже окончательно просочился в стены хижины, путники вышли из неё, оставив на столе старые бумаги летописца. Они плотно закрыли дверь, завернули в замёрзший тулуп записку, примяв его камнем возле порога, и отправились дальше по узкой тропинке, бегущей через пустоши далеко на север.

К счастью, занесённая снегом пустыня мозолила глаза не столь долго. На протяжении всего пути где-то далеко на горизонте стояли неразличимые чёрные громады, покрытые мрачной мглой. На их фоне нельзя было рассмотреть приближающийся город или деревушку, и потому путники шли вперёд почти вслепую, следуя за этими зловещими очертаниями. Но через некоторое время от них отделилось нечто вполне чёткое и стало приближаться к странникам. Вскоре они поняли, что это лес. Подойдя вплотную, они замерли перед ним, рассматривая его с недоверием. Пустошь прерывалась сплошной стеной чёрных облезлых деревьев, стоявших плечом к плечу и накренивших свои сучковатые ветви над дорогой. Лес сквозил голубым небом, и в самой его глубине на фоне далёких скал отчётливо были видны серые крыши домов. Странники не стали сворачивать с тропы и двинулись по ней дальше, в лысую мёртвую чащу.

Ян и Таситурн шли вперёд по дороге и никуда не сворачивали. Ведь, как им сказали, эта тропа вела от Лирдона и до самого замка короля Арилидилла и являлась самым простым и безопасным путём. К слову, по этой самой дороге когда-то сам Адельштейн вёз украденную Лиру на север. Вдалеке сквозь мёртвый лес по-прежнему виднелись очертания гор. К ним и двигались путешественники. Однако со временем деревьев становилось всё больше, и постепенно редкая роща превращалась в настоящую чащу. Она оказалась намного больше, чем выглядела в самом начале. Будто её конец только отдалялся от странников с каждым их шагом. Ян заметил это и ускорился, перейдя на медленный бег. Спутник последовал его примеру. Но это не помогло – странное чувство не покидало юношу. Горы и дома на горизонте совсем пропали, и путники попали в густой непроходимый лес. Куда бы Ян ни смотрел, везде он видел лишь чёрные сухие деревья, сплетённые ветвями в единую стену. Юноша поморщился и резко затормозил. Таситурн упёрся ему в спину и вопросительно опустил голову.

– Что-то не так, – отрезал путник, напряжённо всматриваясь в глубины леса.

Чёрные стволы деревьев на фоне белого снега раздражали его, и в глазах начинало двоиться. На сердце поднималась смутная тревога. Он мельком обернулся на Таситурна. Гигант тоже хмуро взглянул на него сверху вниз, и по взгляду спутника юноша понял, что он тоже чувствует неладное.

– Идём пока-что…

И вдруг тишину разорвал надрывный вопль. Странники мгновенно сорвались с места и побежали на крик, петляя между деревьями и сметая сугробы на своём пути. Голос надрывался так, будто человека резали на куски заживо. Ян и Таситурн стремительно приближались нему.

Вскоре между деревьев они увидели сидевшего человека и ещё больше ускорились. Через минуту путники попали на мрачную поляну, засыпанную снегом и накрытую сверху ветвями будто куполом. Под сухим деревом прямо на снегу сидел совершенно голый человек и дико кричал, обхватив плечи руками и безумно сотрясаясь в треморе. Ян и Таситурн подбежали к нему, и юноша сходу нагнулся и вцепился руками в его плечи. Незнакомец резко замолчал и повернулся на него, люто выпучив глаза и стиснув зубы. Он очень быстро дышал, расправляя костлявую грудь и дёргаясь в судорогах. Лицо человека было перекошено в дикой гримасе и покрыто синими трупными пятнами. Но Ян не испугался этого. Напротив, он ещё сильнее сжал плечи незнакомца и резко тряхнул его, впившись в него горящими глазами.

– Что вы здесь делаете? Кто вы?!

Человек выпучил глазные яблоки так, что в них полопались сосуды. Он стиснул зубы до скрипа, и его забил страшный озноб. Пена собралась в уголках синих губ, и он широко распахнул рот и завопил как умалишённый:

– Проклято-о-о-о! Проклято-а-а-а!…

Ян отпустил его и медленно попятился назад, уперевшись спиной в грудь Таситурна.

– Всё проклято-о-о!… – кричал незнакомец нечеловеческим голосом.

– Бежим!

Странники развернулись и побежали с поляны без оглядки. Человек на снегу кричал всё громче, и в его голосе слышался жуткий надрывный хрип. Проклятый стал на четвереньки, и из его глотки полилась густая кровь, капая на снег. Из его раздувшейся спины, будто из кокона, показалось что-то чёрное…

Путники бежали вперёд по тропе так быстро, как только могли. Сзади они уже слышали чудовищный рёв, разносящийся эхом по округе. Вдруг Ян споткнулся о корягу и схватился за руку Таситурна, бежавшего впереди. Юноша невольно обернулся. За ними гналось громадное чудовище с мохнатым чёрным собачьим торсом и человеческими ногами. Таситурн потянул за руку оцепеневшего Яна, и путники понеслись вперёд. Чудище бежало за ними, неуклюже перебирая маленькими человеческими ногами. Но оно всё больше спотыкалось в сугробах и замедлялось. Тогда зверь упал на четвереньки и сорвал с себя остатки человеческой плоти, оголив собачьи лапы и бросившись вслед за странниками.

Таситурн схватил Яна за руку и откинул в сторону. Существо налетело на гиганта и повалило на землю. Он взялся за его челюсти и стал отталкивать от себя. Зверь дико рычал и царапал его грудь лапами, разрывая рубаху в клочья. Ян вскочил с земли, снял с пояса меч и с криком замахнулся на врага. Чудище ударило его задними лапами в грудь. Юноша отлетел в сторону и завалился на спину. Существо тут же прыгнуло на него. Странник зажмурился и закрылся мечом. Зверь прибил юношу к земле и навис над ним. Перед его мордой оказалось лезвие меча, и взгляд чудища упал прямо на него. Его глаза замерли на мгновение, и в них отразился лазурный блеск клинка. Существо уже должно было разорвать Яна в клочья, но оно будто окаменело. Его пасть раскрылась ещё шире, и из неё раздался сдавленный вопрошающий хрип. Зрачки чудовища расширились, морда расслабилась, и оно замерло в ступоре, неотрывно смотря на меч, будто увидев в нём что-то. Но вдруг его схватили за гриву огромные руки. Таситурн откинул монстра в сторону. Существо забрызгало снег слюной с кровью и стало на четвереньки. Оно смотрело на путников и скалилось, готовясь к прыжку. Через мгновение чудище побежало на Таситурна. Гигант схватил его в прыжке за голову голыми руками и прибил к земле. Ян вскочил на ноги, подбежал к ним и с размаха вонзил клинок прямо в грудь врага. Монстр заскулил и забился в судорогах. Через минуту он перестал дышать, и путники отпустили его.

Они попятились назад от чудища, отойдя на пару шагов. Ян бессильно свалился на снег, быстро дыша паром на морозе. Таситурн опустил голову и посмотрел на свой расцарапанный торс и остатки рубахи. Гигант оборвал рваные тряпки руками и небрежно кинул на снег.

Таситурн развернулся и вопросительно посмотрел на Яна. Юноша лежал на земле и рассматривал свой клинок. Он нахмурил брови и напряг взгляд, с нескрываемой тревогой вглядываясь в лезвие. Но оно было покрыто сплошной серебристой кромкой с лазурным налётом, и в нём совершено ничего не отражалось.

– Что ж такое…

Ян открыл рот и поморщился, бегая глазами по клинку.

– Ну же, ну…

Но, как он не старался, в загадочном мече он ничего не видел. Но что же тогда остановило чудовище? Что же смотрело на него из клинка? Ян разочарованно вздохнул и приложил ладонь к мечу. Он плавно провёл ей по лезвию, вытерев снег и кровь. И вдруг он увидел в нём лицо. Мрачное, словно бесконечная бездна и скованное в цепком напряжении. И два голубых глаза, пронзающих насквозь. Ян передёрнулся от неожиданности и убрал меч от лица. Юноша закрыл вздрогнувшие веки и сделал глубокий вдох.

– М-м? – промычал Таситурн.

– Пошли дальше, – ответил ему раздражённо Ян.

Странник поднялся со снега и молча повесил клинок на пояс. Он прошёл мимо Таситурна и двинулся дальше по тропе. Его лицо сковало в сосредоточении, а задумчивые горящие глаза с яростно сдвинутыми бровями смотрели куда-то в землю. Гигант догнал его и поплёлся следом, вытирая кровь с груди.

– Нужно быть осторожнее, – резко сказал Ян, не отрывая взор от земли. – Не будем лезть куда не надо, и больше такого не повторится.

– М….

Ян диковато покосился на него через плечо.

– Ладно, не буду лезть куда не надо…

И он снова замолчал, напряжённо смотря на дорогу. Таситурн не стал лишний раз вырывать его из внутреннего мира и молча пошёл за его спиной.

Вскоре странники увидели вдалеке голубоватую арку – выход из леса. Они ускорили шаг. Деревья стали редеть, и путники вышли в пустошь. Ян хмуро окинул взглядом округу. На горизонте виднелись серые очертания города, а за ними как всегда стояли недостижимые чёрные горы, накрытые вечной бурей. Юноша сжал кулаки и зашагал вперёд, бормоча что-то себе под нос.