Текст книги "Цель жизни (СИ)"

Автор книги: Константин Дадов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 32 страниц)

   ПРОЛОГ.

   Заходящее солнце светило мягким желтым светом. Легкий летний ветерок, трепал полы коричневого плаща, а на редких деревьях встречающихся на протяжении горной дороги, щебетали птицы.

   Телега, груженная тяжелыми ящиками и бочонками, запряженная молодой рыжей кобылой, поскрипывая колесами, медленно ползла вверх по широкой глиняной дороге. Возница, укутавшись в плащ, не обращал внимания на жаркую погоду, с мягкой улыбкой смотрел на горный массив, возвышающийся слева от него.

   Раньше эта дорога вела через перевал, пролегающий между двумя высокими пиками, но после обвала, который наглухо перекрыл путь, это место забросили. Торговцам было проще идти в обход гор, делая небольшой крюк. В двух днях пути на юг, пролегало широкое ущелье, внутри которого разместилась целая долина. Там дорога была более удобной, и там же, был построен торговый городок, окруженный деревнями крестьян. А в тупике, образовавшемся на старом перевале, стали обитать разбойники, отвоевавшие себе это место у племен гоблинов и одиноких троллей.

   Отсюда, было удобно совершать набеги на караваны, а так же держать оборону, в случае погони. В поселение разбойников вела только одна дорога, и десяток тайных троп, известных только местным жителям.

   Завернув за угол, телега наконец оказалась на месте назначения. Несколько часов подъема, могли измотать кого угодно, лошадь например, дышала уже с таким трудом, что казалось еще пара шагов, и она упадет без сил. Только в данный момент, здоровье животного заботило возницу в последнюю очередь.

   Укромная разбойничья деревня, обзор на которую открылся для путника, лежала в руинах. Два каменных строения, превратились в груды мусора, а деревянные сооружения, уже даже не дымились, оставшись обгорелыми скелетами бревен. Тут и там, лежали тела разбойников, а так же женщин и детей, так же обитавших в этом поселении. Все они были убиты с особой жестокостью, и над телами, издевались даже после смерти.

   Спрыгнув с телеги, путник пошел напрямик, через то, что когда-то называл своим домом. Сердце стучало ровно, дыхание замедлилось, взор прояснился. Внешне спокойный, внутри он кипел от ярости, и мучался от тревоги.

   Сбылись самые неприятные ожидания, за обвалившимся куском деревянной стены, было обнаружено тело седобородого мужчины. Лысая голова, широкие плечи, широкий лоб. Нижняя часть тела, лежала в двух метрах от верхней, и внутренности, вывалились наружу. Кровь пропитала землю, вокруг летали мухи.

   – атаман. – Тихим баритоном, произнес путник, опустив голову и закрыв глаза.

   Так он простоял несколько минут, молитвенно сложив руки, и шевеля губами, произнося слова для упокоения души.

   – господин Циан! Это правда вы, господин Циан!

   Взрослый мужчина, приземистый но мускулистый, одетый в кожаную жилетку и серые штаны заправленные в сапоги, бежал к путнику, со стороны горного перевала, перекрытого грудой камней. Вместе с ним, бежало еще четверо мужчин, не самых молодых, но еще и не старых. Их одежда оставляла желать лучшего, состояла из грязных рубах, жилетов, рваных камзолов. Каждый был вооружен коротким кривым мечом.

   За спинами мужчин, можно было увидеть двух женщин, и стайку детишек, перепугано жавшихся к подолам их платьев.

   Солнце совсем скрылось, и сумерки наползали на разрушенную деревню, как одеяло, стремящееся скрыть от взоров, изуродованную землю и тела, разлагающиеся в собственной крови.

   – Берт, зачем ты привел сюда детей, хочешь, что бы их мучили кошмары? – коричневый плащ, не давал увидеть, как исказилось лицо мужчины, который только что попрощался с человеком, ставшим его наставником. Атаман, дал бродячему магу, смысл в жизни, помог обрести друзей и еще вчера, собирался женить молодого чародея.

   – простите, господин Циан, но дети и женщины, отказались одни оставаться в убежище. Они боятся, что солдаты могут вернуться. – Тот, кого называли Бертом, остановился в десяти шагах от мага. Пусть они и были союзниками, и чародей был верен атаману, но за жестокость и необычные таланты, его боялись даже отпетые головорезы.

   – значит солдаты. Король решился послать армию против обычных разбойников, как же высоко он нас ценил. Почему же, здесь нет тел убитых солдат, или за пару дней, что меня не было, вы разучились держать мечи в руках?

   Ярость сверкнула в глазах мужчины. Берт сжал рукоять меча, и тут же опустил его. Сражаться с магом, разбойник не решался даже в присутствии атамана, а теперь, Циан вполне мог бы вырвать из человека душу, и скормить одному из духов, которые ревностно охраняют жизнь своего кормильца.

   – солдаты забрали тела убитых товарищей. Нам удалось выжить, только благодаря тому, что армия не стала преследовать мелкие группы на горных тропах. Еще человек двадцать спаслись из бойни, они прячутся в пещерах.

   Циан молча выслушал разбойника, и вернулся к своим размышлениям. Так как атаман умер, ему больше нет смысла оставаться среди этих оборванцев. Только вот, возникала проблема, иного места, которое можно было бы назвать домом, так же чародей не имел. Да и характер, далекий от просвещенного монаха, не позволил бы оставить без кары тех, кто повинен в смерти наставника.

   – соберите всех выживших у завала. Там есть пара домов, построенных как раз на такой случай. Тела уберем завтра, а пока, нужно накормить детей. В телеге много продуктов и выпивки, пусть мужики слегка расслабятся и помянут погибших друзей. Если кто-то начнет буянить, я лично разорву на куски его душу. Сегодня траур, и мы будим горевать.

   Именно такого решения, Берт от Циана и ждал. При всей нелюбви к магу, разбойник не мог не признать, что он единственный, кто может принимать решения среди выживших. А так же, маг остался последним непререкаемым авторитетом, с которым не будут спорить даже обезумевшие глупцы.

   Двое мужчин занялись телегой, двое отправились искать выживших, Берт повел женщин и детей к завалу, а маг, остался в мертвой деревне. Больше часа он потратил на разборку обрушенного каменного строения, пока не нашел свои вещи. Потертую книгу и деревянный посох, вырезанный атаманом.

   Когда чародей прибыл к запасной позиции, там уже горели костры, на которых кипели котлы, вокруг которых суетились женщины. Дети сидели отдельной группой, под присмотром Берта, а еще чуть в стороне, вокруг бочонка с вином, собрался десяток мужиков, грязных и хмурых. Все они были настолько поглощены своими делами, что даже не заметили приближения Циана.

   – итак, слушайте внимательно, дважды я повторять не буду. – Голос чародея, набрал силу, привлекая всеобщее внимание. – Завтра, вы отправите четверых дозорных, двух на дорогу к деревне, и столько же, на торговый тракт. О каждом караване, докладывать лично мне.

   – но нас слишком мало. – Жалобно пробасил молодой верзила.

   Разговорчивого приятеля, кулаком под ребра, ткнул рыжебородый гном, который лучше товарища, был знаком с характером мага.

   – скоро нас станет больше. – Уверенно произнес Циан. – Нужный караван, я выберу сам, и вместе с вами, пойду его грабить. Если вы сделаете все, как я скажу, то через несколько лет, мы вернем утраченное влияние, а затем, отомстим королю, за его наглость и самонадеянность. Однако если кто-то захочет уйти, я держать не буду, и даже не убью. У вас время до расцвета, оставшиеся, должны будут подчиняться мне.

   Маг прошел мимо озадаченных разбойников, и скрылся в одном из двух домов. В полусотне метров дальше по дороге, возвышался завал из крупных глыб.

   – Берт, что думаешь? – Гном негромко обратился к старшему человеку.

   – а что думать, Циан дело говорит. Мстить надо, а без командира, все наши усилия будут не более чем сотрясание воздуха. Вы прекрасно знаете, как я отношусь к чародею, но есть много причин, по которым я признаю его лидерство. Если он говорит, что с нашей помощью сможет отомстить, то я пойду за ним, хоть в пасть дракона. А ты, что скажешь, Гин?

   Гном пожал могучими плечами.

   – завтра пойду в дозор, буду высматривать караваны. И думаю, надо кого-то послать к верхним пещерам, думаю там засели братья зеленые. Эта парочка орков, настоящий позор для своей расы, но в отстройке деревни, будут весьма полезны.

   Остальные мужчины поддержали бородачи неразборчивым гулом. Дети же, наконец, дождались ужина. Только один паренек, восьми лет отроду, не притронулся к похлебке, а все продолжал смотреть в тяжелую дверь, за которой находилось помещение, занятое магом.

   Весь день, на небе не было ни облачка. Солнце беспощадно нагревало землю, и словно измывалось над одиноким путником.

   Человек шел по прямой как стрела, песчаной дороге, пролегающей между могучим горным хребтом, и бескрайними равнинами. Ни единого деревца, кустика, или другого укрытия от палящих лучей, в зоне видимости так и не появилось. Но при этом, была одна вещь, гораздо более неприятная, чем голод или жара, а именно, полное отсутствие воспоминаний.

   Одетый в красную шелковую рубашку, черные штаны из грубой но эластичной ткани, человек уже два дня шел по дороге, не зная, откуда он, куда идет, и даже зачем и как здесь оказался. Направление движения было выбрано случайно, стоя на перекрестке, он выбрал тот путь, который казался наиболее удобным в виду отсутствия обуви.

   Первыми воспоминаниями, были как раз перекрещивающиеся дороги. Ни друзей, ни врагов, «чистый лист», как говорят бумагомаратели. И откуда он вообще знает, как и что говорят люди?

   За два дня, не произошло ровным счетом ничего интересного. Есть, было, нечего, но в экстренных ситуациях, человек может не пить три дня, и не есть до семи, так что запас времени был. Были так же знания, не о географии, а о куче разных специальностей, вроде медицины, математики, химии, физики, и как выяснилось утром, боевых искусств. По крайней мере, легкая разминка с применением растяжек и акробатических прыжков, позволяли на это надеяться.

   Все это, рождало еще больше вопросов. Например, откуда человек потерявший память, может обладать такими знаниями?

   Утомленный долгим переходом, человек уже начал присматривать место для ночлега. У него не было даже средств, что бы развести костер, поэтому, оставалось найти углубление в земле, и постараться набрать сухой травы, что бы использовать ее как матрац и одеяло.

   Глаза неожиданно зафиксировали впереди черные точки, в довольно большом количестве, которые то собирались в одну массу, то рассыпались в стороны. Это могло показаться миражом, но с приближением, стало ясно, что впереди живые существа, достаточно разумные, что бы приручить лошадь.

   Человек, был обрадован хотя бы той мысли, что его одиночество закончилось. Ноги сами перешли на легкий и стремительный бег. В голову даже не пришла мысль, сперва попытаться разузнать о незнакомцах хоть что ни будь. Ведь это могли быть разбойники, или работорговцы, или еще бог знает что.

   Через некоторое время, мужчина уже смог различить две отдельные группы. Одни были людьми, одетыми в красные плащи, кожаные жилеты с металлическими пластинами. Их поддерживали крупные существа, с зеленой кожей, одетые в звериные шкуры, и обтянутые ремнями, скрепляющими те же стальные пластины. Все они были вооружены кривыми мечами, и большая часть, восседала на лошадях. Им противостояла группа людей, одетых в блестящие доспехи, синие накидки, закрывающие грудь живот и спину, а так же белые плащи, спадающие с плеч. Они так же сражались верхом.

   То, что вторая группа состоит из людей, можно было судить по уже убитым бойцам, потерявшим часть амуниции, или по двум молодым парням, каким-то образом, лишившимся шлемов, но сохранившим головы.

   Одинокий путник не считал себя героем, и тем более расистом, с трудом представляя себе смысл слова, всплывшего из головы. Перевес был очевидным, против семи всадников в белых плащах, было десять в красных, и еще столько же, воинов с зеленой кожей, только двое из которых лишились лошадей, и теперь сражались стоя на своих ногах.

   Глупое желание помочь слабым, и надежда на то, что в случае успеха, выжившие будут более доброжелательны к спасителю, решили, на чьей стороне стоит выступить.

   Бег ускорился, в метре от ближайшего всадника с зеленой кожей, человек оттолкнулся левой ногой, подлетел на два метра в воздух, и прямой правой ногой, протаранил спину несчастного, выбив его из седла. Гордиться можно было разве что прыжком, но никак не нападением со спины. Чудом удалось приземлиться на ноги, и, подхватив выпавший меч, крутануться на одной ноге, вспарывая бок лошади другого всадника, оказавшегося рядом.

   Выбитый из седла воин, упал очень неудачно, повредив себе спину, и не поднимаясь с земли, он что-то хрипел на своем языке. Лошадь с распоротым боком, встала на дыбы, и опрокинула своего наездника, после чего понеслась прочь, теряя кровь и таща несчастного, нога которого запуталась в стременах, в направлении равнин.

   На этом, эффект внезапности был исчерпан. Люди в красных плащах, быстро поняли, откуда пришла новая угроза, и трое из них, убрав мечи, взялись за короткие копья, намериваясь либо растоптать наглеца своими скакунами, либо проткнуть железными наконечниками. Оба варианта были весьма непривлекательны, а потому, одиночке, пришлось принимать весьма неожиданные меры.

   Бросив меч, которым он не умел пользоваться, путник дико закричал, и кинулся на всадников. Поднырнув под копье крайнего воина в красном плаще, он проскочил чуть дальше, а потом совершил поступок, за который его мог бы обвинить в жестокости любой мужчина. Скакун оказался жеребцом, и тут же поплатился за свою половую принадлежность.

   Удар босой ногой, пусть и не был сокрушителен, но животное обезумело, встало на дыбы, затем попыталось лягнуть человека задними копытами, а потом, наплевав на понукания хозяина, рвануло прочь, хрипя и клацая зубами.

   Два оставшихся всадника, были шокированы увиденным, по этому тычок копьем, оказался слабым и неточным. Древко тут же оказалось в захвате сильных рук, и еще один всадник вылетел из седла, не удержав равновесие. Он был оглушен ударом колена в лоб, еще во время падения.

   Следующий противник оказался более умелым, спокойным и видимо опытным. Его копье, змеей устремлялось к цели, и отскакивало обратно. Конь, время от времени вставал на дыбы, пытаясь ударить человека передними копытами. Во время одной из таких попыток, произошло нечто невероятное, то, что сложно было себе даже вообразить.

   Конь встал на дыбы, а мужчина в шелковой рубахе, оказался прямо перед ним. Логично было отпрыгнуть в сторону, или попытаться поднырнуть под животное, опять же уйдя из-под скакуна. Вместо этого, пальцы, мертвой хваткой сомкнулись на передних копытах, и все тело, моментально напряглось, принимая на себя огромный вес животного и всадника.

   Мышцы болели от напряжения, суставы хрустели, а сухожилия грозили порваться. После секундного замешательства, человек вложил всю силу в один толчок, и конь опрокинулся на спину, придавив собой наездника. Мужчина же, упал на одно колено, чувствуя, как невероятная сила, которая помогла ему совершить это безумное действие, все еще пульсирует в теле, но стремительно тает.

   Неожиданная помощь, воодушевила воинов в доспехах и белых плащах. Их длинные прямые мечи, заработали с удвоенной силой, и семеро всадников, легко оттеснили восьмерых дикарей с зеленой кожей, половина из которых, сложила головы в этой мясорубке.

   Численный перевес все еще оставался на стороне противника, но морально, люди в белых плащах, начали доминировать на поле боя.

   Один из обладателей зеленой кожи, попытался достать одинокого путника кривым мечом. Это был тот дикарь, что потерял коня еще до прибытия «страшного подкрепления» всадникам с белыми плащами. Лицо бойца, искажала злоба, в глазах пылало безумие.

   На человека снизошло спокойствие, все движения окружающих, замедлились и стали столь же явными, как будто совершались малыми детьми. Чувства жалости, так же испарилось, будто его и не было.

   Клинок меча был направлен в грудь, но торс человека отклонился влево, ноги выпрямились и перенесенный вперед вес, придал ускорения движению. Одной рукой захватив руку дикаря, другой уперев в плечо, мужчина совершил движение, при помощи которого обычно обезвреживают буйных пьяниц. Но если действовать более грубо, и приложить больше сил, то «рычаг», в качестве которого выступает рука, вполне может сломаться, наградив жертву острой болью в районе локтя. Довершил дело, удар локтем в висок.

   – жалкий наглец, ты заплатишь за это!

   Хриплый, при этом визгливый голос, принадлежал низенькому, худощавому старику в черной одежде, кожа которого высохла, и была похожа на пожелтевшую бумагу. До этого момента он только наблюдал, и потому не был даже замечен.

   По реакции обладателей белых плащей, старичок не был так уж прост. По крайней мере, всадники выстроились в ряд, закрывшись щитами, висевшими за спинами. Их противники, так же не стали корчить из себя героев, и лезть под неизвестное оружие, которым «древняя рухлядь» собиралась покарать «наглеца».

   «а ведь я его понимаю. Зеленого нет, а его понимаю» отметил мужчина, оказавшийся в гордом одиночестве. Его рубаха, разорвалась на груди и плечах, по левой руке медленно текла кровь. Неизвестно когда, но оружие врагов все же его достало.

   Вокруг старика закипел воздух, а в сложенных ладонях, загорелся огонь. Еще секунда, и в одинокого путника, полетела «огненная стрела».

   Время замедлилось еще сильнее, в памяти всплыло выражение «боевой транс», но эта мысль тут же была отброшена в сторону, как лишняя в данный момент. Руки сами поднялись, предплечья сдвинулись, сложившись в «блок». Возникли знания о монахах, которые ходят по раскаленным углям, острым предметам, и спят на заточенном железе. Кто, когда, откуда, эти вопросы не волновали, просто добавились к сотне тех, что уже роились в голове.

   Огонь врезался в руки, которые оказались расслабленными, а воображение представляло кожу на них, твердой как камень. Даже жара почти не чувствовалось. Зато рубаха, испарилась как вода с раскаленной сковороды.

   Лицо старика изменилось, если секунду назад оно выражало злорадство и триумф, то теперь, удивление и испуг. А человек, отбросив остатки пламени, в два широких прыжка оказался рядом с врагом, и открытой ладонью, врезал в грудную клетку, услышав отчетливый хруст ребер.

   Тощее тело, кувырком отлетело на несколько метров, ударяясь об землю и ломая конечности. Когда старик замер на земле, его голова оказалась повернута к спине, а испуганные глаза, уставились в пустоту.

   Спокойствие исчезло, вместо него обрушилась слабость, отвращение, страх и сочувствие. Ноги не тряслись только потому, что человек опустился на одно колено, тяжело дыша, держась за землю, что бы не упасть. Только теперь он заметил несколько мелких ран, и обожженную кожу на предплечьях.

   Сражение завершилось. Обладатели красных плащей, после смерти старика, развернули коней и галопом устремились прочь. Дикари, обладатели зеленой кожи, решили скрыться на равнинах.

   Всадники в белых плащах, медленно приблизились к одинокому путнику. Один из них снял глухой шлем. Это оказался молодой светловолосый человек, с правильными чертами лица, светлыми голубыми глазами.

   – сэр, не имею чести знать вашего имени, но я, Блад Варус, старший из наследников Блада Трейна, нахожусь в неоплатном долгу перед вами.

   Пафосно, громко, красиво. Как и положено средневековому аристократу.

   – не стоит благодарности. – Сквозь боль во всем теле, произнес мужчина, поднимаясь на ноги, и выпрямляясь во весь рост.

   Всадники с интересом рассматривали путника. Средний рост, из одежды остались только потрепанные штаны, голова совершенно лишена волос, черты лица грубоватые, но это лишь подчеркивало суровую красоту. Больше всего, удивляли глаза, спокойные и серые, как будто лишенные всех цветов.

   Еще один всадник снял шлем. Это оказался мужчина в почтенном возрасте, голова которого украшалась седыми волосами, лоб расчерчивали морщины, а взгляд, как у опытного хищника, расчетливый и спокойный.

   – присоединяюсь к словам моего господина, вы подоспели как раз вовремя. Еще немного и эти подлецы, разделались бы с нами. – Мужчина слегка улыбнулся, проявляя дружелюбность. – Полагаю, если бы вы захотели, то и без нашей помощи могли бы разделаться со всем отрядом врага.

   Грубая лесть, ведь с первого взгляда было понятно, что путник истощен и вымотан до предела. Но слова опытного война, были довольно приятны.

   – и все же, назовите свое имя, что бы я знал, кого должен благодарить. Уверяю вас, мой отец, так же будит рад встрече с вами сэр...? – Варус, выжидательно замер.

   Из глубин памяти выплыло слово, которое с огромным трудом трансформировалось в звуки, что бы впервые прозвучать вслух.

   – Вит... Вит-талий. – Сбившись с дыхания, произнес путник.

   – что ж, господин Вит Талий, от своего имени, я Блад Варус, выражаю вам свою сердечную благодарность, и прошу стать гостем в замке моего благородного родителя.

   Жестом парень отдал приказ одному из спутников, и тот подвел Виту, пойманную лошадь.

   «а почему бы собственно и нет? Планов у меня все равно в ближайшее время не предвидится».

   НАЧАЛО ПУТИ.

   К утру, среди разбойников не оказалось ни одного дезертира. Даже наоборот, нашлись братья орки, и еще три здоровяка, которые прятались в дальних пещерах.

   Как всегда, хоть солнце и поднялось из-за горизонта, но ждать первые лучи, нужно было до полудня, благодаря высоким горам, возвышающимся справа и слева. Но на общее хмурое настроение, это никак не сказалось.

   Когда Циан вышел из дома, работа во временном лагере шла полным ходом. Женщины и дети обустраивали спальные места, сооружали подобие жаровен, латали одежду. Четверо мужчин ушли в дозор, а остальные отправились в разрушенную деревню, убирать тела убитых, и может быть, искать полезные уцелевшие вещи.

   Маг не стал вмешиваться в налаженную Бертом работу. Ему нужно было подготовиться к активным действиям, а рутину можно было доверить тем, кто разбирается в ее устройстве.

   Общее негодование вызвало то, что Циан забрал единственное животное, которое осталось у разбойников. А именно кобылу, которая на кануне, была впряжена в телегу, на которой были привезены продукты. На все возражения, чародей отвечал мрачным молчанием, но один раз, все же ответил надоедливой хозяйке, что ему не хватает ингредиентов для колдовства, и он, не будит против, если женщина решит занять место лошади.

   После этого, все возражения отпали сами собой. Сомнений в том, что Циан легко заберет жизнь любого из соратников, не возникало даже у братьев орков.

   Кобыла была отведена на ровную каменистую площадку, где маг накормил ее травами, обезболивающими и лишающими воли. Хоть ему и не было жалко животное, но причинять боль неповинному ни в чем существу, на его взгляд было довольно неразумно. Как считал чародей, только разумные существа склонны совершать преступления. И потому не стоит заботится об их удобстве.

   Целый час ушел на приготовления и черчение символов, и еще четверть часа, на призыв темного духа. Сам процесс жертвоприношения, занял пару минут. Два точных удара ножом, один вскрыл живот кобылы, из которого на землю вывалились киши, а второй разрубил трахею и важные артерии.

   Дух нехотя принял жалкую жертву, с обещанием дальнейших щедрых подношений. В свою очередь, темная сущность, обещала выполнить целый ряд условий, составленных магом.

   Полакомиться кониной, не получилось, так как жертву до костей обглодали мелкие хищные духи, всегда следующие за своим старшим собратом. Они специально переходили в материальный мир, и хоть и не получили никакой энергии для увеличения силы, зато у них появился ресурс, что бы и в дальнейшем, обретать телесную форму.

   Далеко после полудня, усталый, но довольный, Циан вернулся в лагерь. Там его уже ожидал один из дозорных, отправленных на торговый тракт. Донесение было простым, «приближается караван, груженный коврами, тканями и мелкими украшениями».

   – мусор. – Охарактеризовал груз чародей, и, садясь за обед, приказал. – Следите дальше, я сам скажу, какая цель нам подходит.

   Вечер и ночь, были заняты расчетами, и накоплением энергии. Разбойники вообще сомневались, что чародей использует занятый дом, для сна.

   Утром произошло нечто неожиданное: Циан, вышел на улицу раньше всех, и принялся будить соратников. Он несколько часов подряд, занимался исцелением ран и мелких травм, потом помогал готовить, что у него получалось довольно неплохо, а весь остаток дня, играл с детьми. Они гоняли шар из тряпок, по ровной площадке, стараясь закатить его в промежуток между двумя валунами, расположенными друг напротив друга, по краям игрового поля.

   Все дети были в одной команде, а маг в другой, и во время игры, он безбожно жульничал, не стесняясь использовать магию при любом удобном случае. Соревнование завершилось с разгромным счетом в пользу чародея, двадцать два – один. Проигрыш детей не расстроил, наоборот, за три дня, впервые они смеялись и беззаботно бегали.

   Вечером снова пришел дозорный, и доложил о приближении каравана, везущего соль и перец. По словам разбойника, охрана была довольно невелика, и с ней можно было справиться, даже теми силами, что остались.

   Ответ Циана не отличался оттого, что он дал днем ранее.

   Следующий день начался с проливного дождя. До полудня, все кроме дозорных, находились в одном из каменных домов, набившись туда как рыбы, ожидающие готовку.

   Отдых не мог длиться вечно, и после полудня, мужчины во главе с Бертом, отправились восстанавливать деревню. И снова маг всех удивил, отправившись на строительные работы, и наравне со всеми, работая до позднего вечера. Не всегда чародей использовал свои руки, предпочитая поднимать тяжести и скреплять балки, используя простейшие заклинания, в которые вливал огромное количество собственных сил.

   За ужином, снова начался дождь, и опять таки, прибыл дозорный. На этот раз, доклад слышала большая часть лагеря.

   – завтра, думаю через час после расцвета, мимо нашего обычного места для засад, пройдет караван работорговцев. Охрана большая, человек тридцать, все вооружены арбалетами и короткими мечами. Отряд усилен магом в красной мантии. Даже с нашей былой силой, вряд ли мы смогли бы одержать победу, да и товар там не стоит трудов для его захвата.

   – что-то они зачастили. – Берт сел рядом с дозорным, протянул ему миску с похлебкой. – За три дня, уже третий караван. Раньше за декаду один два проходили, и охрана была солидная, а тут, чисто против пары дикарей защищаются.

   Циан улыбнулся своей знаменитой, «змеиной» улыбкой. Лица окружающих перекосило от нахлынувших неприятных эмоций, за пару дней доброжелательности, они успели позабыть, насколько страшный человек сейчас играет роль их лидера. Не дай бог, кто ни будь, еще и спорить бы осмелился.

   – слухи быстро разлетаются, а король здешних земель, наверняка похвастал всем кому только мог, о своем успешном походе против разбойников. Вот торговцы и решили воспользоваться случаем, проскочить опасную территорию, пока на вакантное место, не пришла другая банда. На мой взгляд, это нам только на руку, ведь именно сейчас, никто не ожидает нападения.

   – не похоже, что бы этот караван недавно собрался в дорогу. – Покачал головой дозорный, которого стали мучить неприятные подозрения. – Охрана уж больно хорошая, одежка у них потертая, одну из повозок, недавно ремонтировали, это даже издалека видно. Да и товар, довольно экзотичный. Орки из клана кочевников, по всей видимости, с западных прерий. В основном женщины и дети, но довольно крупные. Люди, бледнокожие, покрытые татуировками, большинство низкорослые мужчины. Есть еще повозка, затянутая плотным брезентом, под которым отчетливо видны очертания клетки.

   Улыбка Циана, стала еще шире, хоть это казалось уже невозможно. Капюшон закрывал верхнюю половину лица, поэтому никто не видел прищуренных глаз.

   – ты меня заинтриговал. – Маг отставил в сторону свою миску, и сложил пальцы домиком. – Если я еще сомневался, стоит ли браться за это дело, то весть о клетке, заставляет отметать все сомнения. Как вы думаете, там какой ни будь экзотический зверь?

   – атаман, ну на кой нам этот караван? Кучка рабов, которых все равно не продать, и ничего ценного. Да еще и охрана из арбалетчиков и мага. Лучше бы мы перец украли. – Берт возмутился, собрав в кулак все свое мужество, при этом, даже не заметив, что впервые обратился к чародею «атаман».

   Циан поднялся с камня, который использовал в качестве стула. Дождь усилился и находится на улице, становилось невозможно.

   – если вам страшно, и вы больше не считаете себя мужчинами, можете оставаться в лагере. За два часа до рассвета, я отправлюсь на тракт, и если придется, самостоятельно захвачу караван. Не бойтесь, ДЕ-ВОЧ-КИ, вам тоже достанется часть добычи, наравне с женщинами и детьми.

   Гном, сидящий чуть в отдалении, и играющий в кости с орками, стукнул кулаком по колену, и воскликнул своим грубым басом, когда колдун скрылся в своей обители:

   – это что ж получается, по его словам, мы бабы что ли?

   – да! – Дружно взревели зеленые братья, потом, поняв, что сказали что-то не то, так же воодушевленно добавили – Нет!

   Разбойники, которые были готовы послать чародея подальше, с его безумным предложением напасть меньшими силами, на хорошо вооруженный отряд, замялись. Никто не хотел признаваться в трусости, но отказ от компании, означал бы именно это.

   – лучше я подохну как мужик, чем сто лет буду прятаться в этих горах, надеясь на легкую добычу. – Провозгласил один из молодых разбойников, и, стукнув себя кулаком по груди, отправился спать.

   – да будьте вы все трижды неладны! Не позволю никому называть гнома трусом. – Рыжебородый, повторил жест молодого соратника, но вместо сна, предпочел отправиться к бочонку с вином. – Тех, кто признает себя бабами, попрошу завтра заняться стиркой. Мои трусиля требуют чистки и просушки.

   – гном со страху обмочился! – Заржали разбойники, заглушая сердитое бормотание рыжебородого воителя.

   К моменту, когда Циан показался из своего жилища, весь лагерь гудел от возбуждения.

   Бойцы, которым предстояло вступить в бой с превосходящей силой, изрядно выпили, но крепко держались на ногах. Были и те, кто все же отказался участвовать в безумном походе.

   В итоге, под руководством чародея, оказался отряд из двенадцати головорезов, готовых броситься в бой, ради славы и добычи.