Текст книги "Сага о продажных мертвецах (СИ)"

Автор книги: Константин Исмаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

   ... А в глубинах гигантской реки, подумал Арни, вполне могли водиться какие угодно чудовища...

   Он задрал голову вверх и присвистнул. Помахал факелом над головой, размешивая тьму. Потолок был виден плохо, но, кажется, с него свешивались такие же рогообразные наросты, что росли из пола. С них капала вода. Некоторые участки потолка облюбовали маленькие зубастые животные, вид которых Арни не понравился. Зверьки тоже поглядывали на Арни с осуждением. Было ясно, что живых в своем царстве они не одобряют. Ловкач исподтишка погрозил им кулаком.

   Он подошел к воде, поболтал в ней носком сапога. Затем сделал то, что обычно делает всякий человек, попав на берег большого, не изведанного еще водоема – плюнул в воду. Плевок Ловкача – символ взаимоотношений гордого человеческого духа с не менее гордыми, не желающими покоряться ему природными силами – сейчас же был подхвачен рекой и поплыл. Ловкач проводил его взглядом. Течение оказалось довольно быстрым: темные беззвучные воды катились и исчезали в широкой продолговатой дыре, обросшей с краев острыми наростами, как зубами.

   Несколько десятков подземных животных, возмущенных поведеньем человека, упали со своих насестов и принялись кружить под потолком. Их крылья и производили тот самый звук, который Рагнар и Ловкач приняли за шепот.

  – Уу, дармоеды! – сказал Арни, с подозреньем следя глазами за зверьками-птицами. Ловкач отчего-то решил окрестить подземных жителей дармоедами, и совершенно напрасно: лично у него они еще не успели съесть ничего дармового...

   Тем временем Рагнар покосился сначала на новых, затем на старых мертвецов и, прижимая крепко к груди блюдо, съехал прямо к воде, используя в качестве санок собственный круп.

   Вода оказалась теплой, как парное молоко.

  – Я знаю, что такое бывает в Исландии, – задумчиво сказал Длинноухий. – Подземный огонь подогревает воду, так что в ней можно купаться даже зимой.

  – Все ясно, – сказал Арни, – мертвецы Сигурда вообразили, что они попали в Исландию. Ведь сам ярл Сигурд, кажется, оттуда был?

  – Нет, он был с близлежащих островов, – сказал Рагнар. – Но это неважно...

   Он набрал воды в пригоршни и плеснул себе в лицо, с наслажденьем отфыркался, набрал воды в рот, забулькал, утер губы рукавом и сказал:

  – Чуть солоновата, но ничего! Говорят, в подземной воде есть целебные свойства – она дает вечную молодость...

  – Да она с мертвечиной, – с отвращением проговорил Ловкач, ножнами сабли тыча в сторону умертвий Сигурда III. – Как она может давать вечную молодость?

  – Да? – задумчиво сказал Рагнар, посмотрев на мертвецов. – Не так все просто, Арни. Ведь все попытки людей добиться вечной молодости, поедая младенцев, кончились неудачей. Может, следует поискать с другой стороны?

  – Нам сейчас с тобой не до вечной молодости, – отмахнулся Ловкач. – Потому что кое-кто хочет, чтобы мы не дотянули до старости. Про обеспеченную старость я уж вообще не говорю.

   Он смочил усы подземной водой, оттянул их вниз и засунул руки в пустые карманы.

   Проделав это, Арни ссутулился и стал похож на грустного волшебника, случайно узнавшего жуткую и страшную тайну из тех, что не положено знать смертным.

   Подземная река тихо подкралась к нему как мудрый зверь и умиротворяюще лизнула сапог, говоря: не грусти... умирают, безусловно, все. Но унывающие умирают раньше.

   Ловкач понял.

   Он вздрогнул, встряхнулся, повел плечами.

  – Куда теперь? – спросил он.

   Рагнар скользнул взглядом по течению реки. Река исчезала в подземной пасти.

  – Река неглубока, – сказал Длинноухий, указывая на мертвецов, спокойно греющихся в теплых водах в полусотне локтей от берега. – Значит, мы можем идти по ее руслу, и это хорошо: собаки не возьмут наш след... Если, конечно, Храфн, решит их использовать.

  – Между прочим, – сказал Ловкач, – есть еще одни собаки. Это собаки с рыночной виселицы... Не возьму в толк, почему они убежали из хлева... и от блюда.

  – Я думаю, – сказал Рагнар, – они побежали мстить.

  – И правильно, – подхватил Арни, поглядев на оба отряда мертвецов и на рунную тарелку у Длинноухого под мышкой, – и слава богам. Хорошие собачки. Надеюсь, что благодаря их стараньям число преследователей хоть сколько-нибудь сократится...

  – Я думаю, нам нужно идти дальше, – сказал Рагнар.

  – Да куда же нам идти? – воскликнул Арни. – Кругом одна вода.

  – Раз этот подземный ход привел нас к реке, я думаю, это неспроста, – заметил Рагнар. – Через реку должна быть переправа.

   Тут оба одновременно посмотрели на лодку и на сидящего в ней мертвеца. Мертвяк скучал. Он втащил весла в лодку, а сам занимался тем, что завязывал хитрые узлы на веревочке, которую держал в руках, а потом развязывал их. Вид у него при этом был такой, как будто важнее этого занятия нет ничего на свете.

  – А? – сказал Ловкач, показывая пальцем на лодку.

  – О да, – сказал Рагнар.

  – Ты думаешь, эту лодку Полутролль использовал для переправы? – спросил Арни.

   Рагнар посмотрел по сторонам.

  – Понимаю, – сказал Арни, – если других лодок не видно... А этот?

   Длинноухий изобразил работу веслами.

  – Перевозчик у Полутролля? – хохотнул Арни.

   Он решительно подошел к лодке и к тому, кто в ней сидел.

  – Любезный, – сказал Арни, – и нам тоже нужно плыть.

   Мертвец на слова Ловкача никак не отреагировал, поглощенный узлоплетением.

   Надо сказать, что Ловкач не любил, когда его оскорбляли невниманием. Он тяжело задышал и взялся за борт лодки.

  – Эй ты, – негромко проговорил он, – вылезаяц. То есть вылезай. Тебе уже пора вслед за твоим хозяином!..

   И он решительно притянул нос лодки к себе обеими руками.

   Но мертвец не пожелал вылезать, не пожелал отправляться за своим хозяином – если, конечно, таковым считать хофдинга Полутролля, – и вступать в беседы с Ловкачом он также не пожелал. Он проворно схватил весла, с силой оттолкнулся от берега, и лодка в буквальном смысле слова уплыла из рук Арни.

  – Ах ты негодяй! – вскричал Арни. – А ну, поди тотчас сюда, негодник!.. Ну, погоди же, ты у меня довяжешься, довышиваешься...

   И раздосадованный Ловкач полез в воду следом за лодкой, вытаскивая саблю из ножен.

   Свою ошибку он понял, находясь уже в дюжине локтей от берега. По воде гораздо удобнее перемещаться, находясь в полой деревянной посудине и отталкиваясь от поверхности двумя длинными палками с лопастями на концах, чем бегать по дну, утопая по пояс в почти горячей, весьма плотной по сравнению с воздухом субстанции, размахивая саблей, с криками и красным от пара и гнева лицом.

   Ловкач принужден был остановиться. Остановившись, он посмотрел на берег и увидел Рагнара с обидно веселой рожей. Потомок ярлов издавал кряхтящие и каркающие звуки.

  – Ты тоже хорош, – буркнул Арни. – Потомок ярлов с мокрой задницей.

   Штаны на Рагнаре действительно промокли от падения, но это не остановило его смех. Арни терпеливо ждал, пока он отсмеется.

  – Ну-ка, ты, весельчак, – сказал он, – пора вспомнить про свои прямые обязанности.

  – Какие еще обязанности? – удивился Рагнар, прекращая смех.

  – Посмотри, что у тебя под мышкой, – хмуро сказал Ловкач.

   Рагнар посмотрел. Под мышкой у него было руническая тарелка годи.

  – И давай-ка этого лодочника-узловязателя сюда, – сказал Арни.

  – А-а, вот ты о чем, – понял, наконец, Длинноухий.

   Он подышал на блюдо, вытер поверхность рукавом, полюбовался на свое отражение, перевернул тарелку...

   Затем приказал мертвецу причалить к берегу.

   Дальше произошло нечто невероятное, невообразимое.

   Мертвец не послушался Рагнара. Он не подчинился направленной на него колдовской тарелке, ослушался страшной руны Двенадцатижильного!

   Он посмотрел на Длинноухого скучающим взглядом много повидавшего человека, едва слышно прищелкнул языком и сплюнул себе под ноги. Затем продолжил вязать узлы.

  – Вот это да! – проговорил Ловкач. – Не может быть.

   Рагнар повторил приказание сейчас же причалить к берегу, изо всех сил магнетизируя восставшего мертвеца-лодочника волшебной тарелкой. На этот раз результат был и вовсе никудышный: тот даже не пошевелился, не повернул головы. Он закончил одну веревку, отбросил ее, извлек откуда-то другую и стал плести узлы на ней.

   Длинноухий посмотрел на Арни и пожал плечами. Чело у потомка ярлов было довольно глупое.

  – Это значит, – сказал он, – что Полутролль-хофдинг знал что-то, чего не знаем мы, и сумел защитить своего лодочника от действия кудесной тарелки. Вся рыба в глубину ушла, она в пучине труп жрала, томилась Хельга на причале, но лодка с мужем не плыла, – такой жизнерадостной висой закончил он свое объяснение.

  – Мне с самого начала показалось, что у лодочника дурной глаз, – сказал Арни. – Он выпуклый и гиблый, и узлы какие-то запутанные, совсем как лживая натура хофдинга. Недаром говорят: каков господин, таков раб.

   Может быть, Рагнару и показалось, но мертвец в лодке на мгновенье оторвался от своего философского занятия и иронически посмотрел на Ловкача.

  – А знаешь, Рагни, – сказал тот, – мне кажется, нам лодка и не нужна. Он топнул ногой по дну и прошел несколько шагов. – Видишь? – сказал он. – Дно плоское, как лицо лапландца. Оно не понижается.

   Арни прошел еще немного вперед, поравнявшись с мертвяками Сигурда. Вода теперь была ему по пояс. Рагнар заметил, что уголки рта Ловкача поползли вверх.

  – Иди сюда, Рагни, – сказал он. – Вода горячая! Как купальня на гейзере в Исландии! Даже вылезать не хочется. И если река такая мелкая, то мы безо всяких помех дойдем до другого берега, никакие лодки нам не нужны.

   В этот момент на Арни сверху что-то упало. Он провел рукой по волосам и стер с них что-то липкое и пахучее.

  – Что за... – начал он.

  – Это подземная летающая крыса пометила тебя своим целебным пометом, – посмеиваясь, сказал Рагнар.

   У судьбы всегда найдется средство вовремя подшутить над человеком. Но доступно ли человеку подшутить над судьбой? Для этого нужно, по крайней мере, чтобы и у той, и у другой стороны было равное чувство юмора...

   Пока Арни отмывался, Рагнар встал с пятой точки и вступил в воды подземной реки. Он сделал несколько шагов, помогая себе рунным блюдом, которым зачерпывал волну, как веслом. Вода действительно была очень теплая, и вызывала приятное, даже расслабляющее ощущение.

   Что было, учитывая ситуацию, совсем ни к чему.

   Рагнар встряхнулся как пес, подняв брызги, – не для того, чтобы просушиться, а для того, чтобы сбросить это состояние благостного покоя и умиротворенности, – и решительно зашагал по воде вперед, навстречу Арни.

   И вдруг опять вернулось сознание грозной опасности, навалилось на плечи. Друзья, не сговариваясь, посмотрели друг другу в глаза. Рагнар широким шагом, разрезая корпусом волну, дошел до Ловкча. Тот поджидал его с обнаженной саблей в одной руке и факелом в другой.

   Подойдя к Арни, Длинноухий поднял блюдо и подозвал отряд мертвецов Сигурда. Умертвий-новобранцев он решил покуда держать в отдалении, справедливо сомневаясь в их стойкости – она ведь не была еще проверенной! – а паче, в верности.

   Арни повернулся к новым умертвиям и с удовольствием состроил им рожу. Не удовлетворившись этой местью, за спиной Рагнара он еще показал им язык. Затем Ловкач оборотился в другую сторону, туда, где дрейфовала лодка с загадочным плетельщиком узлов. Арни хотел показать язык и ему, но тут Длинноухий обернулся.

  – Что ты там делаешь? – спросил он. – Дружище, серьезнее, время бродячих актеров прошло, – одернул он Ловкача.

   Арни смутился и опустил глаза.

   Осторожным шагом пошли. Вернее, сначала, как обычно, вперед пустили мертвецов Сигурда, с целью разведки. На левом фланге помещался отряд новобранцев, за которым Рагнар бдительно следил острым левым глазом, на правом маячил лодочник, с которого Рагнар не спускал умудренный правый глаз.

   По волосам время от времени чиркали любопытствующие белые летучие мыши, которых Арни шепотом ругал черными словами.

   Неожиданно мертвецы Сигурда, идущие впереди, встали.

  – Тихо, – сказал Рагнар.

   Что-то начиналось.

   Не упуская из виду новобранцев и перевозчика, Рагнар приказал мертвецам Сигурда разделиться. Арни взял саблю наизготовку. Рагнар тоже извлек из-за пояса свой обломок.

   Но когда мертвецы расступились, выяснилось, что сражаться не с кем.

   Подземная река на самом деле была вовсе не такой широкой, какой показалась вначале взбудораженному воображению Ловкача.

   Впереди маячила стена, покрытая выростами, засиженная наглыми подземными животными – летучими крысами...

  – Вот как, – вполголоса сказал Длинноухий.

  – Зачем тогда лодка? – спросил Арни.

  – Мы можем теперь сказать только одно, – проговорил Рагнар. – Полутролль приплывал не с другого берега.

  – А откуда же? – озадаченно спросил Ловкач.

  – Он либо спускался по течению, либо поднимался вверх по этой реке, – задумчиво пробубнил потомок Собаки. – Туда или туда? – он выставил указательные пальцы обеих рук в стороны.

  – Давай-ка посмотрим, нет ли здесь тайных знаков, – предложил Арни.

   Тогда все вместе двинулись вдоль стены пещеры.

   Но знаков не было, как не было и других ходов, ведущих в подземный зал, кроме того, откуда пришли, а вернее – скатились Арни и Рагнар, да тех, откуда вытекала и куда уходила река, по неизвестной прихоти разлившая в каменном блюдце пещеры свою подогретую воду.

  – Непонятно, – сказал Длинноухий. – Ничего не прояснилось.

  – Хорошо бы допросить этого, – вкарадчиво сказал Арни, указывая на таинственного перевозчика, не подчиняющегося блюду. Лодка его медленно крутилась у каменной пасти, той, что пила и все никак не могла выпить реку. Но почему-то течение, так же, как и тарелка годи, не имело над лодкой власти, не могло унести ее совсем.

  – Не выйдет, – сказал Длинноухий. – Что, если он завопит, станет громко звать на помощь? Тогда он раскроет наше местоположение врагам.

   Первое, что нужно сделать, когда не можешь с чем-то справиться, – это изобрести разумную и логическую причину, по которой тебе вовсе не следует касаться предмета. Хотя самое лучшее, – это, конечно, сделать вид, что предмета не существует вообще...

  – Да, ты прав, – покивал головой Арни, – шум нам ни к чему. А все ж таки нужно как-нибудь определиться.

  – Неужели придется жребий кидать? – поморщился Рагнар. – Это было бы очень опрометчиво.

  – Жребий? – сказал Арни. – Это мысль. Хотя должно найтись и более разумное решение. Например...

  – Например?.. – переспросил Рагнар.

   Арни, уже некоторое время мелко и загадочно перебиравший ногами по дну, сделал секретное лицо.

  – Ты никому не расскажешь? – спросил он у Длинноухого.

  – Клянусь! – подтвердил тот.

  – Так вот, – сказал Арни, – я что-то нашел. Там, на дне, какая-то штука.

   Арни еще немного поковырял дно ногой, передал Рагнару свой факел, а потом сказал:

  – Держи меня в случае чего.

   И он быстро нагнулся вниз, уйдя с головой под воду.

   Рагнар не дремал. Он сразу же отдал оба факела ближайшему мертвецу и крепко схватил приятеля за штаны и за шиворот. Некоторое время тот бился под водой, так сильно, что Длинноухий с трудом мог его удерживать. Вдруг неизвестное подводное существо с нечеловеческой мощью ударило Длинноухого по ногам, он потерял равновесие и рухнул в воду.

   Он тотчас вскочил и принялся с решительным лицом быстро тыкать лезвием сабли в воду, туда, где он только что подвергся нападению неведомого подводного зверя. Как раз в это время вынырнул Ловкач.

   Когда он отдышался, то заорал на Рагнара так, что летучие крысы попадали со своих насестов на потолке. Лицо Арни было искажено.

   Рагнар опешил.

  – Ты что?

  – А то!! – орал Арни. – У тебя совсем котел ума прохудился, что ли, ты меня утопить решил??

  – Да ты же сам сказал держать тебя под водой! – резонно возразил Длинноухий. Он-то ожидал атаки со стороны речного чудища, а вовсе не со стороны Ловкача. Это было обидно.

  – Дурило! – Арни, дорвавшийся до воздуха, которого ему под водой, видно, не хватало, начал успокаиваться. В крике его теперь уже можно было узнать голос Ловкача. – Я хотел сказать – это если на меня под водой кто набросится: змей там или подводная жаба, и захочет утащить. Чтобы ты держал меня и вытащил наружу. А ты что удумал, топить!..

   Рагнар склонил голову. Он уже понял свою ошибку, как и то, что Арни под водой пришлось несладко.

   Но Ловкач не был злопамятным человеком.

  – Ладно, – сказал он. – Я кое-что нашел.

   И он показал Длинноухому какую-то ржавую железку длинной в руку.

  – Что это еще такое, – недоверчиво сказал потомок Собаки. – Дай сюда посмотреть.

  – На, – сказал Арни и принялся выжимать воду из волос и бороды.

   В руках Рагнара оказалась длинная, покрытая толстым слоем ржавчины палка, похожая на стрелу, с большим стреловидным наконечником, но без оперения. Длинноухий повертел найденный предмет в руках так и сяк, но осмысленнее от этого найденная Ловкачом штука не стала.

   Ловкач же стоял рядом и с очень довольным видом смотрел за Рагнаровыми манипуляциями. Он даже забрал факел у мертвеца и наклонился поближе, чтобы лучше видеть.

   Рагнар шмыгнул носом.

  – Ну и что это за дерьмо? – наконец спросил он, все еще ничего не понимая. – Похоже на наконечник гарпуна.

  – Это руна «движение», – сказал Ловкач, – не видишь, что ли? А наконечник указывает направление.

  – Да? – сказал Рагни. Он еще раз посмотрел на загадочный предмет. – Ну, пожалуй... в этом есть какой-то момент истины, Ловкач, – признал он. – Но вот только какое направление эта штука указывает?

  – Как это какое? Направление, в котором нужно плыть, – сказал Арни.

  – Ну и куда? Покажи, – потребовал Рагнар.

  – Она лежала на дне. Когда я ее достал, я постарался сохранить ее в первоначальном положении, хотя это было и нелегко, учитывая, как ты меня душил, – сказал Арни. – Быстро вспоминай, в каком положении была железная стрела, когда я вынырнул?

   Рагнар не помнил.

  – Дубина! – набросился на него Арни. – Я рискую жизнью, доставая эту железяку, и тут выясняется, что она стала бесполезной из-за того, что какой-то болван не может запомнить направление!

  – А ты сам-то почему не запомнил? – спросил уязвленный Рагнар.

  – Да потому что мне было не до этого. За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь. Уж достаточно того, что я ее достал!

   И Арни уперся руками в бедра, укоризненно уставившись на Длинноухого. Поглядев на мокрого маленького Ловкача, Рагнар начал и в самом деле испытывать нечто похожее на угрызения совести. Он погрузился в раздумья.

  – Если это указатель направления, – сказал он, – и его оставил хофдинг, то в ту сторону плыть как раз и не следует. Нужно плыть в другую сторону.

  – Почему ж это?

  – Да потому что мы прямиком приплывем в самое логовище врага. А нам-то нужно – выбраться из города...

  – Да? – Арни задумался.

  – И ведь еще непонятно, указывает ли стрела направление, откуда Полутролль приплывал, или же, напротив, направление, в котором он уплывал отсюда, – продолжил Рагнар.

   Арни помрачнел.

  – Да и может быть, это штука указывает вообще совершенно третье. Может, эта река – колдовская река, которая время от времени меняет свое течение, и железная стрела указывает, куда она потечет в следующий раз, – многозначительно сказал Рагнар.

  – И? – сказал Арни, мрачнея все больше и больше.

  – И еще может быть, что это просто наконечник железного багра, – закончил Длинноухий.

  – И что ты хочешь сказать? – спросил Арни, чувствуя себя оплеванным.

  – Я хочу сказать то, – ответил Рагнар, – что нам, в общем-то, безразлично, в какую сторону была повернута эта ржавая руна.

  – Так что ты предлагаешь?

  – Я думаю, определять, куда нам идти, нужно другим способом.

  – Я знаю, каким, – злобно сказал Арни.

  – Каким?

  – Есть такой старый проверенный способ – гадание по слюне. Плюешь и смотришь на плевок.

   Говоря это, Арни набрал слюны и густо плюнул в воду между собой и потомком ярлов.

  – Вот так, – продолжил он. – А теперь смотришь, куда плевок поплывет.

   Плевок поплыл по течению.

  – Направление движения определено! – провозгласил Арни и двинулся следом за плевком.

   Потомок ярлов промолчал. Арни остановился, повернулся к Длинноухому, вынул у него из рук железную руну, размахнулся и забросил ее обратно в реку.

   После чего двинулся вниз по течению.

   Следом за ним шел потомок Лесной Собаки и мертвецы.

   Идти по пояс в воде вообще-то труднее, чем просто по суше, труднее даже, чем перемещаться в узком потайном лазе, изобилующем запертыми железными дверьми и хитроумными наступательными механизмами.

   Перемещаться по руслу черной реки еще и страшно, и тоскливо. Арни Ловкачу казалось, что вот так они идут уже много дней, может быть даже – недель, без сна и отдыха, хотя на самом деле прошло, наверное, не больше четверти часа.

   Из подземного зала, где река делала передышку, она устремлялась в темный и низкий тоннель, потолок которого был к тому же покрыт каменными выступами и выростами, и приходилось все время следить, чтобы не удариться о них головой. Это утомляло еще больше.

  – А вдруг здесь водятся водяные драконы? – произнес Рагнар с суеверным ужасом.

  – Если есть драконы, есть и сокровища, – мрачно пошутил Ловкач и, заметив отвращение на лице товарища, захохотал.

   Сзади топали мертвецы Сигурда, бренча своими цепями. Сзади их решили пустить, потому что Арни рассудил: если кому и показывать тыл, то уж лучше знакомым мертвецам, нежели сомнительным незнакомым и странному мертвяку в лодке, которому Арни имел все основания не доверять.

   Ловкач сказал про мертвеца, что вязал узлы:

  – Тому, кто вяжет, недалеко и до шитья. Это чисто женское занятие. А бабам, как я уже говорил, доверять нельзя.

   Известно, что для поднятия собственного боевого духа надо в первую голову принизить неприятеля. Но Арни все равно чувствовал себя не в своей тарелке.

   Поэтому новые умертвия и лодочник шли и плыли следом за мертвецами Сигурда, отделенные от предводителей шествия и скрытые от глаз темнотой.

   Что еще хуже, уровень воды в реке начал повышаться. Заметили это не сразу. Первым заметил тревожное обстоятельство Ловкач, который был небольшого роста. Он обратил внимание на то, что идти вперед становится все труднее. Он стиснул зубы, списав это затруднение на усталость. Однако, когда вскоре вода захлюпала у него под мышками, Ловкач озаботился всерьез.

  – Слышишь, Рагни, – сказал он, – мы погружаемся.

   Рассекающий волну подобно груженому кнарру Длинноухий остановился.

   Он посмотрел на Арни, стоящего в реке по грудь.

  – А не зря хофдинг пригнал лодку, – проговорил Ловкач.

  – Мы должны опередить воду, – глухим голосом, но довольно решительно сказал Длинноухий.

  – Это как?

  – Мы должны выйти куда-нибудь, прежде, чем вода накроет нас с головой.

   Теперь пошло соревнование с водой. Побежденной вода быть не желала. Она прибывала на ладонь на каждые сто локтей пройденнего расстояния.

   Когда Арни почувствовал, что у него начинает мокнуть борода, он сказал:

  – Стой.

   Тяжело дышащий Рагнар встал. Казалось, что во влажном темном тоннеле воздуха становится все меньше, как будто река тоже была живым существом, проснулась и сожрала его весь.

  – Ну?

   Арни, порядочно посеревший лицом, сощурился.

  – Держи, – сказал он, протягивая Рагнару факел.

   Затем он прошел несколько саженей вперед, оставляя у себя за спиной мешающий смотреть вперед источник света.

   Арни долго и сосредоточенно вглядывался в хлюпающую, бормочущую, причмокивающую черными влажными губами неизвестность впереди.

  – Да что ты там сможешь... – начал было Длинноухий, но Ловкач вдруг выбросил руку требовательным жестом.

  – Что? – скорее подумал, чем произнес Рагнар. Потребностей особо секретничать, конечно, не было, вечно этот непоседливый Ловкач что-то придумывает, но все же...

   Ловкач обернулся.

  – Погаси огонь, – очень тихо потребовал он. – Погаси, потом зажжем.

   Длинноухий удивился. Но огонь все же погасил, предварительно проверив огниво и накрыв сначала один, а затем второй факел влажной тканью плаща.

   Все погрузилось во тьму (если не считать еле заметно тлеющих мертвецких очей).

  – Иди сюда, – замогильным голосом прошептал Ловкач.

   Рагнар послушался. Идти в темноте было непривычно. Мир сразу как бы сжался в точку и одновременно расширился до невообразимых размеров, и в этой бесконечности плавал потомок ярлов, один-одинешенек, как пуп изначального великана, из тела которого боги потом сотворили мир. Мгновенье Рагнару казалось, что он падает в пустоту. Это было так страшно, что он зажмурился. От этого ничего не изменилось: под веками была все та же пустота и темнота.

  – Ух! – сказал потомок Лесной Собаки.

   Но в эту секунду кто-то потянул его за рукав. Пустота отпустила Длинноухого. Он почувствовал, как чьи-то пальцы лезут ему в волосы, тянут за мочку. Он встряхнулся.

  – Да стой ты! – неожиданным басом проговорил Арни. Затем зашептал Рагнару в ухо:

  – Дай глазам привыкнуть к темноте.

   И он руками взял голову потомка Собаки и твердо направил ее в нужном направлении.

   Рагнар открыл глаза.

   Сначала, конечно, он ничего не увидел. Тогда Рагнар несколько раз моргнул: от страстного желания света из глаз его неожиданно для него самого покатились слезы.

   Но постепенно глаза его привыкли. Он стал смотреть. И тогда он увидел то, что, кажется, еще раньше него рассмотрел Арни Ловкач.

   Какие-то неясные сполохи. Впереди по тоннелю двигались и исчезали бледные, но все же несомненные вспышки желтого света.

   У потомка ярлов борода встала дыбом. Его вторая, тщательно скрываемая от посторонних поэтическая натура мигом представила себе Хель и невероятные глаза чудовищного волка, пожирающего солнце.

  – Спокойно, Рагни, – сказал Ловкач. – Слушай.

   Рагнар прислушался.

   И среди звуков капающей воды и дышащего Ловкача разобрал далекий, но довольно гадкий хохот.

   Но впрочем, может быть, не такой уж далекий?

  – Слышал? – спросил Арни.

   Рагнар кивнул.

  – Там кто-то есть, – сказал он.

  – Надо посмотреть, – сказал Арни. – Но аккуратно...

   К этому времени глаза и того, и другого уже совсем привыкли к темноте. Можно было различить, что посреди непроглядной черноты окружающего пространства есть пятно более светлое, как бы тихо светящееся колеблющимся светом, – пятно это было прямо впереди, по ходу подземного русла.

  – Кажется, – сказал Ловкач, – там такой же подземный зал, как и тот, из которого мы ушли. И в этом зале кто-то есть...

   Он решительно пошел вперед, разгребая руками воду, сделав Рагнару с его факелами знак держаться в отдалении. Рагнар, однако, решил все ж не отдаляться от Ловкача слишком, поэтому, выждав, двинулся следом, ведя с собой мертвецов.

   Ловкач очень старался двигаться тихо. Поэтому шел он медленно. Казалось, шли целую вечность.

   Но Арни заметил, что, во-первых, ход начал расширяться, а во-вторых, дно его выровнялось, перестав уходить из-под ног.

   Неизвестно откуда взявшаяся летучая мышь села Ловкачу на голову.

  – Кышь, сволочь! – сдавленно прошипел тот, смахивая нахальное животное с темени. Мышь с возмущенным писком улетела.

   Арни удвоил осторожность движений, показывая Рагнару сделать то же самое. Теперь уже впереди явственно слышалась человеческая речь. Потомок ярлов облегченно вздохнул. Он предпочитал армию сверхъестественным существам. Арни тихо вытащил саблю из ножен...

   Мерцающий свет впереди усилился. И Арни был готов дать руку на отсечение, что этот свет является светом факелов...

   Тогда Арни погрузилсяв воду по подбородок и тихо поплыл по-лягушачьи, с силой отталкиваясь ногами и стараясь держать над поверхностью воды только глаза. Вскоре выяснилось, что он не ошибся: подземная река вливалась в еще одну пещеру. И в этой пещере кто-то был. Этот кто-то разговаривал и приглушенно смеялся.

   Ловкач обернулся к бредущему сзади Рагнару и приставил указательный палец к губам. Тот кивнул.

   Арни прислушался. Некоторое время подземная тишина ничем не оглашалась. Потом вдруг низкий голос довольно отчетливо сказал: «А куда им деться». И Арни понял, что этот голос он уже слышал.

   Он сделал еще несколько гребков. Выходное устье реки было усажено такими же торчащими из стен наростами. Арни набрал воздуха, беззвучно нырнул и поплыл под водой. Вынырнул он за большим белым валуном, облепленным какой-то слизью. Вынырнув, Арни стал вслушиваться.

   Сначала кто-то кашлянул. А затем голос, от звуков которого у Арни нехорошо заломило в селезенке, сказал:

  – Я чую, они здесь.

   Арни, соблюдая величайшую осторожность, выглянул из-за камня. А выглянув, он сейчас же отпрянул. Потому что не больше, чем в паре дюжин шагов от себя он увидел фигуру в длинном плаще, словно бы залепленном снизу грязью. И с размытым пятном вместо лица.

   Успокоив дыханье, Арни высунулся еще раз. То, что он увидал, совсем его не порадовало. На круглой каменной площадке стояла уже знакомая долговязая фигура.

  – Храфн... все-таки ты здесь... – шепнул Ловкач.

   Да, это был чародей, невесть как здесь оказавшийся. В то время как ожидали колдуна сзади, он обхитрил всех и обошел отряд Ловкача и Длинноухого спереди. Магия, да проклянет ее Один!

   Но было еще кое-что, не понравившееся Арни еще больше. Чародея окружали уже знакомые расписные фигуры в волчьих шкурах. Они стояли и на каменной площадке рядом с колдуном, и около нее, по пояс в воде, и на соседних каменных островках.

   В этот подземный зал вело целых три прохода. По крайней мере, столько Арни успел насчитать, ведь понятно, что он не имел возможности не торопясь осматривать стены и лениво загибать пальцы. У каждого из проходов стоял волчий воин с обнаженной саблей и факелом.

  – Совсем кисло, – пробормотал Ловкач.

   Он был возмущен. Как это некроманту удалось так ловко все обстряпать, и переманить к себе гвардию Полутролля? Ибо самого Полутролля среди присутствующих в пещере Арни не заметил.

   «Можно подумать – это он ловкач», – с раздражение подумал Арни.

   Между тем, растяп в колдуны не допускают. Каждый колдун должен превосходно знать и человеческую природу, и историю. Например, историю того, как гвардия древних романских императоров позволяла им править только до тех пор, пока у очередного императора не кончались деньги...

   Когда они заканчивались, его сменял другой император, тот, у кого денег было больше.

   На этот раз деньги, похоже, иссякли у нашего старого знакомого, милейшего хофдинга Хельульва Полутролля, и его место занял Храфн Гадюка. Хофдинг сгинул во тьме истории, и мы о нем больше ничего не знаем.