Текст книги "Сага о продажных мертвецах (СИ)"

Автор книги: Константин Исмаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

  – Жизнь! – ответило эхо.

  – Ты все-таки там осторожнее, – озабоченно сказал Длинноухий, отодвигаясь. – Сломаешь клинок о камни, а он у нас один... Спокойнее.

  – Наши умертвия в сговоре с чародеем Храфном, – голосом фаталиста сказал Ловкач. – Они заманили нас в ловушку!

  – Съешь лягушку! – предложило эхо.

  – Что? Это мне послышалось? – удивился Рагнар.

  – Сигурни мне рассказывала, – сообщил Арни зловеще. – Это подземный голос.

  – Короток волос... – сказало эхо.

  – Или Храфн... – протянул Арни. – Так вот кто он такой... – вдруг медленно проговорил он тем голосом, которым сообщают самую страшную тайну. – Храфн – это цверг! Он просто поменял личину. Был – маленький, стал – большой!! – И Арни рубанул сгустившийся вокруг него мрак. Тот на мгновенье разошелся. – Вот в чем причина!

  – Помолчал бы лучше, дурачина! – долетел звук далекого голоса.

   Это уже точно было не эхо.

  – Ого! – насторожился Рагнар. – Здесь кто-то есть помимо нас. – Голос шел слева.

   Стали смотреть в этом направлении, до боли напрягая глаза, вслушиваясь и внюхиваясь. Через несколько тревожных секунд полного сосредоточения Рагнар охнул и разогнулся.

  – Это они, – сказал он и прихрюкнул, то ли прикрякнул.

  – Кто они??

  – Наши умертвия. Видишь, глаза светятся?

   Арни всмотрелся еще раз.

  – И верно, – сказал он через секунду. – Они. – Он сделал шаг влево. – Здесь боковое ответвление. – Сидят, дожидаются, молодцы!

   От радости, что мертвецы нашлись, благодарный Ловкач даже был готов простить воинам Сигурда «дурачину».

  – Хитрые умертвия, шельмы! – довольный, что все разрешилось, проговорил Арни, оскаливаясь во тьме.

   Те, понимая, что раскрыты, начали вставать с пола бокового коридора, звеня цепями. Рагнар решительно шагнул в сторону.

  – Поворачиваем, – сказал он.

   Свернув налево, чуть не загремели по невидимым, но очень скользким ступеням: боковой ход понижался еще больше. Пока туннели вели беглецов все вниз и вниз.

  – Настоящая западня! – сказал Арни про ступени, танцуя на одной ноге.

  – Быстрее, – сказал Рагнар хмуро, коротко разбежался и заскользил, как на коньках: пол был мокрый и вдобавок покрыт плесенью.

   Арни оттолкнулся и поехал вослед. Катясь, он вспомнил зимний Трандхейм-фьорд, и хорошенькую племянницу ярла, Хельгу, раскрасневшуюся с мороза, весело машущую ему рукой со льда, пару коньков у себя в руках, и сам не заметил, как оказался в обьятьях огромного мертвеца.

   Такой резкий переход к суровой яви отрезвил Ловкача. Он с ворчаньем отпихнул от себя мертвого дружинника.

  – Ишь, расселись, – неприязненно бросил Арни вместо благодарности за то, что воины Сигурда все-таки нашлись. – Расшутились. Счастье ваше, что попали к таким добрым и милосердным господам, как Длинноухий и я. А попадете вы к Храфну Гадюке...

   Мертвецы как-то подозрительно закашляли, заперхали.

  – Разговорчики! – прервал Ловкача потомок Собаки. – Нам действительно не до шуток. Мы еще не выбрались из города, не выбрались из-под земли, и, возможно, волчата идут за нами по пятам. Так что после посмеемся. Стать в строй, – приказал он.

   Когда умертвия выстроились вдоль стены, Рагнар прошел вдоль строя походкой ярла.

  – Факел, – потребовал он, имея ввиду второй факел, выданный головному бойцу из отряда.

   Факел командиру тут же вручили.

  – Огниво, – обратился он к Ловкачу. Тот вытащил огниво и беспрекословно отдал.

   Рагнар высек искру. Результат был, честно говоря, ничтожный. Факел не загорелся ни со второй, ни с пятой попытки.

  – Эх! – сказал Длинноухий. – Никуда не годится. Но не возвращаться же нам.

   Он надолго замолчал, видимо, крепко задумавшись. Бойцы Сигурда тоже молчали, но по другой причине: они вспоминали минувшие сражения, погребенное на дне морском золото, и женщин, обратившихся в изъеденные временем скелеты. Все это было с ними... когда-то.

   Молчанье нарушил Ловкач.

  – А если... – сказал он.

  – Что? – Рагнар вышел из задумчивости, так, похоже, ничего не придумав.

  – Вот, – судя по звуку, Арни достал что-то из мешка.

  – Что это?

  – Греческий огонь.

   Раздался звонкий шлепок. Это потомок ярлов ладонью крепко приласкал себя по лбу.

  – Болваны! – энергично выругался он.

   Арни осторожно поставил горшок на землю. Затем аккуратно отмотал просмоленную веревку, прикручивающую крышку горшка, и снял ее.

  – Пахнет приятно, – заметил Рагнар.

  – Да, он этим и отличается, – сказал Арни, – а вообще оружие смертоносное. Давай факел.

   Получив от Рагнара факел он, стараясь не пролить на стенки горшка ни капли, обмакнул факел в жидкость, аккуратно вращая древко вокруг оси. Так же Арни поступил и со вторым факелом. Затем накрепко закупорил крышку, примотал веревкой, со вздохом оторвал от своего плаща кусок ткани и обтер стенки горшка. Потом отбросил тряпку подальше от себя.

  – Огниво, – сказал он сосредоточенно.

   Почувствовав в своей руке холод металла, Арни поднес его к факелу. Рагнар попятился. Ловкач крутанул колесо.

   После первой же слабенькой искры, выдавленной истерзанным большим пальцем Ловкача, факел запылал веселым негасимым огнем, не боящимся ни ветра, ни воды. От первого факела Арни запалил второй, отдал его Рагнару, а горшок с горючей смесью убрал обратно в мешок.

  – Слушай, Рагни, – сказал Ловкач, заметив, что тот хочет снова отдать один из факелов умертвиям Сигурда. – Зачем им факел?

  – Как это зачем? – удивился Длинноухий. – Дорогу освещать.

  – Да зачем же им освещать дорогу, – возразил Арни, – ведь мертвецы прекрасно видят в темноте.

  – Да? – недоверчиво переспросил Рагнар.

  – Это тебе любой мертвец подтвердит, – сказал Ловкач. – Вон, спроси. Не давай им факел, Рагни, не надо, – просяще сказал он, – нам с тобой он пригодится гораздо больше.

  – Ладно, будь по-твоему, – неожиданно согласился Рагнар, уступая ночным страхам Арни.

   В этот момент издалека до слуха подземных ходоков долетел какой-то звук, то ли удар, то ли хлопок. Шаткое благодушие их мгновенно улетучилось.

  – Пошли вперед, – сказал Рагнар, соображая, что ничего еще не кончилось и преследователи дышат в спину.

   Ухнуло еще два раза: дыханье подземелья было тяжелое.

   Отряд ратников Сигурда первым вступил в темноту впереди и исчез, ею погребенный. Только слышался перезвон цепей, да мерное раздувание мехов. Это вздымались и опадали мертвые грудные клетки.

  – Слушай, Рагни, а зачем мертвецам дышать? – спросил Ловкач потомка ярлов.

  – Дышать им незачем, – отвечал тот. – А просто осталась привычка.

   Командный состав мертвой дружины выступил следом за мертвецами. Впереди командир, размахивая факелом, с блюдом на шее. Он шел, грозно сомкнув брови. В темноте, правда, этого не было видно. Заместитель командира, плешивый и быстрый, защищал ему спину, время от времени совершая полный оборот вокруг себя и освещая пространство, оставшееся сзади.

   Звуки больше не повторялись, слышно ничего не было, кроме журчанья воды, но уже стало ясно, что кто-то идет по следам беглецов, упорно их преследуя.

   Почему это стало ясно? Локи знает. Ни Арни, ни Рагнар сказать не могли, и мы тоже не можем. Но ощущение близкой и грозной опасности не отпускало беглецов, с каждым шагом усиливая напряжение.

  – Быстрее надо, – сказал Арни.

  – Для того, чтобы идти быстрее, нужно расковать мертвых дружинников, – сказал Рагнар, отмахивая рукой с блюдом.

  – Не надо, – упрямо возразил Арни. – Они и так отлично справляются, у них сил, как у живых лошадей.

  – Это не помешает, – сказал Рагнар, – сейчас каждый лишний пройденный локоть на счету.

  – На расковывание мертвяков потребуется время! – сказал Арни. – А его-то у нас и нет.

  – Зато потом, – отвечал Рагнар, шумно выпуская водух изо рта, – это потраченное время окупится. Мы наверстаем все, что потеряли. Говорю тебе: умертвия в цепях маршируют слишком медленно, так нам не уйти от погони.

  – Но если мы будем возиться с расклепыванием кандалов, – сказал Арни, незаметно переходя на бег, – и на нас нападут, мы окажемся в поганом положении.

   Прыжки Рагнара ответили ему гулким эхом. Плеснула вода из лужи, в которую наступил потомок Собаки. Искры факела огненным шлейфом стлались в потоке воздуха. Сейчас Длинноухий и впрямь был похож на Одина, изо всех сил поспешающего, чтобы принять участие в последней битве.

  – А так, – продолжил Ловкач, – как бы медленно ни ковыляли мертвецы, они все-таки идут вперед.

   Неожиданно Рагнар встал, как конь, которому натянули узду. Арни влетел ему в спину.

  – Где мертвецы? – страшным голосом сказал Длинноухий. – Где они??

   Арни сейчас же выбежал вперед, освещая коридор факелом. Затем отставил его в сторону, подождал несколько секунд, пока привыкнут глаза, и стал вглядываться в черноту тоннеля.

   Мертвецы снова куда-то исчезли.

  – Когда ты последний раз их видел? – спросил Ловкач Рагнара.

   Выяснилось, что командир мертвого отряда видел своих бойцов уже довольно давно, а вот слышал недавно: слабый звон железа, припомнил Длинноухий, делался постепенно все тише и тише, а потом и вовсе стих в осклизлом кишечнике тоннеля. Было похоже, что к мертвецам пришло второе дыханье, и они утрусили вперед, оставив хозяев далеко в тылу.

  – Демоны неугомонные! – воскликнул Ловкач. – Ну вот что, догонять их надо. А ты говоришь. С них надо не цепи снимать, а наоборот – гири на ноги повесить...

   Подумав, он сказал:

  – И камень на шею.

   Да. Ловкач мертвецов не любил. Несмотря на то, что сам придумал всю экспедицию.

  – Может быть, опять боковой ход? – спросил Рагнар.

  – Да не было никакого бокового хода, я следил, – заявил Арни. – Когда я смотрю, от меня мышь не скроется, – с достоинством прибавил он.

  – Так пойдем же искать наших мертвых мышей, – предложил Длинноухий менее оптимистичным тоном. – Вернее, бежим...

   И – побежали. Длинно ли, коротко, неизвестно, – подземелье скрадывало расстояние, – но довольно долго. Ход продолжал постепенно, но неуклонно спускаться все ниже. Воды на полу становилось больше.

   Вдруг Рагнар принялся тормозить. Выразилось это в том, что он широко расставил ноги, откинул корпус назад, и поехал по луже, как древний император на колеснице, поднимая две широкие струи брызг и оставляя за собой пенный след.

   Затем раздался звон, и Рагнар остановился. Поспешающий за ним Ловкач сообразил, что потомка ярлов остановила какая-то невидимая преграда.

  – Какого... – начал было он и вдруг замолчал.

   Тоннель упирался в широкую кованую дверь, которую без особенных натяжек можно было даже наречь подземными вратами. Она-то и остановила Длинноухого.

  – Что за дверь? – выкрикнул Арни.

  – Это железная дверь, – ответил Рагнар, ковырнув поверхность двери ногтем. – Кстати, она порядочно проржавела.

  – Я – не спрашиваю тебя – из какого материала – она сделана, – с расстановкой произнес Ловкач. – Я спрашиваю, откуда она здесь взялась и куда, червяки кишечные, она ведет??

   Рагнар молчал.

  – И какая подземная тварь ее здесь поставила, кому отрубить эти мастеровитые руки по локоть?

   Рагнар молчал.

   Арни дернул дверь. Дверь была заперта.

  – И как, наконец, я тебя спрашиваю, наша развеселая дружина, наши певцы-мертвецы смогли сквозь нее пройти, а?

   Рагнар раскрыл рот. Он сказал:

  – Не знаю.

   И опять замолчал. Ловкач сказал:

  – Хорошо, – сказал он. – Хорошо. Так. – Он вытянул руки перед собой. Зыбкий свет факелов плясал на растопыренных пальцах рук. А может, сами пальцы плясали – кто знает...

   Арни быстро убрал руки, а через секунду он выхватил саблю и подес острие к двери.

  – Разрубить дверь не удастся – она слишком толстая, – печально произнес Длинноухий, – это не поможет.

   Ловкач порывистым движеньем вытер пот со лба. Затем засунул саблю за пояс.

  – Нну-ну, – сказал он голосом, колеблющимся от бешенства. – Ладно...

   Он отошел на шаг назад. Затем с яростным криком атакующего лесного кота прыгнул и нанес двери сокрушающий удар ногой. Дверь загудела.

   Бумм! Ловкач опрокинулся на спину и упал в воду, которой на полу тоннеля было предостаточно.

   Клокоча горлом, он поднялся из лужи. Посмотрел на дверь – та стояла.

  – Что предпримем на этот раз? – осведомился Ловкач, уже более спокойным голосом.

   Все-таки холодная вода – превосходное средство для остужения умов.

   Ловкач подошел к двери и ковырнул ее пальцем. Дверь казалась очень массивной и надежной. Арни попробовал ее плечом.

  – Тут даже моя Хельга не пособила бы, – признался он. «Хельгой» называлась секира Арни, реквизированная Полутроллем. Так же, кстати, звали племянницу ярла Хакона Сигурдссона...

  – Если только вдвоем? – произнес Арни.

   Тогда встали с потомком ярлов плечом к плечу, взявшись за руки. Разбежались. Ударили. Еще разбежались, еще ударили... Разбежались и ударили в третий раз.

  – Уф, – сказал Ловкач, потирая ушибленное плечо. – Тяжело. Если бы был у нас осадный таран!

  – Да! – сказал Длинноухий. – Но у нас его нет.

   Однако неудача с лобовой атакой на дверь понудила Арни быть изобретательнее. Он опустился на корточки и принялся осматривать дверь с самого низа. Нерез несколько мгновений он вскрикнул.

  – Что? – потребовал Рагнар, дыша в затылок.

  – Тут замочная скважина, – сказал Арни, отстраняясь.

  – Да, твоя правда, – подтвердил Рагнар, посмотрев. – Скважина для ключей.

  – Так давай!

  – Что давай?

  – Ключи, олух! Ключи Полутролля. Если он хозяин подземелья, то на связке должен быть ключ от этой треклятой двери.

   Даже в свете факелов стало заметно, как побледнел Рагнар. Арни заподозрил недоброе.

  – Говори уж, – махнул он рукой.

  – Я отдал их мертвецам, – проговорил Длинноухий.

  – Но зачем??

   Этого своего загадочного поступка Рагни объяснить не мог. Сейчас мы сказали бы: «Бес попутал». Но в те далекие времена Норвегия не приняла еще учения Христа, и понятие бесов было незнакомо.

   Положение казалось безвыходным. Вдруг неподвижно стоящий с каменным лицом и ожесточенно предающийся самобичеванию потомок Собаки пошевелился.

  – Как это я сразу не скумекал, – произнес он.

  – Что? – с надеждой спросил Арни.

  – Мертвецы ведь не уходят далеко от блюда. Так?

  – Так.

  – А блюдо у нас.

  – Ну?

  – Так мы сейчас прикажем им вернуться и отпереть дверь с той стороны.

   Арни обомлел. Такая смекалка товарища вызывала глубокое уважение.

   Определенно: колдовское подземелье хофдинга накладывало свой отпечаток на умственные способности человеков...

   Длинноухий тем временем извлек рунное блюдо. Он протер его и направил руной прямо на дверь.

  – Силой таинственного знака, начертанного здесь, – принялся чревовещать он (влажность и воздух подземного тоннеля порядочно изменяли голос), – я приказываю вам, умертвия: сейчас вернитесь и отоприте эту дверь!

  – Да, откройте железную дверь! – вторым голосом отозвался Арни. – Ваши хозяева пришли!

   После произнесения заклинания Рагнар приложил ухо к холодной скользкой поверхности двери и принялся слушать. Металл, как известно, прекрасно проводит звук. Рагнар приложил палец к губам.

   Арни приник к двери рядом с ним.

   Стало слышно, как неторопливо потрескивают факелы – состав хофдинга, называемый им греческим огнем, хотя и давал много тепла, горел почти бесшумно.

  – Есть! – воскликнули оба почти одновременно.

   Вслед за этим Ловкач немедленно откатился от двери, зачем-то выхватывая саблю. Рагнар же встал неторопливо и гордо откинул голову, тряхнув гривой волос. Его выдумка удалась.

   С той стороны двери кто-то приближался.

   Топ-топ-топ.

  – Мертвяки топают! – радостно произнес Арни и хитро ухмыльнулся.

   Топанье приблизилось вплотную и замолкло. Стало слышно, как кто-то мягко переминается возле самой двери с той стороны. Кто-то, но не один. Судя по звуку, действительно, подошел отряд...

  – Ну открывай, открывай, хватит уже шутить, – строго сказал Арни, нахмуриваясь.

   Тогда раздался металлический звук: в замочную скважину просунули ключ. Ключ начал поворачиваться.

   Оборот, другой, третий. Четвертый, с натугой. Дверь заскрипела на ржавых петлях.

   Дверь открылась.

   Из задверной тьмы вышли мертвецы и плотно окружили Ловкача и Длинноухого.

  – Чего-то похожего я ожидал, – протянул потомок Лесной Собаки.

  – Знаешь, Рагни, – сказал Арни, задумчиво ковырнув в носу, – кажется, это не мертвецы Сигурда.

23. На воде и под водой

   Незнакомые мертвецы пристально смотрели на Ловкача и Длинноухого холодными внимательными глазами. В их обществе было неуютно, но отказаться от него не представлялось возможным.

  – Что это значит? – сиплым тенорком спросил Ловкач.

  – Это значит, – сказал Рагнар, – что чужие мертвецы пришли на зов блюда.

  – Вот и чудно, – поперхнулся Арни. – Замечательно. А наши где?

  – Я не прорицательница, – сдержанно заметил Рагнар. – Провидением не занимаюсь.

  – Знаешь, Длинноухий, – заметил Арни, – что-то мне не по душе, как они на нас смотрят.

  – Как они смотрят?

  – Они смотрят в упор, а я этого не люблю. Сразу предупреждаю, чтобы избежать кривотолков.

   Арни принялся мять руками рукоять сабли.

  – И взгляд у них такой, знаешь... плохой, неучтивый... Неживой.

  – Ладно, – сказал Рагнар.

   И он приказал мертвецам отойти. Те нехотя, но подчинились: все же силен был знак Магнуса Двенадцатижильного.

   Рагнару удалось отогнать чужих мертвецов шагов на десять вверх по тоннелю.

  – Что это за выдумки? – жарко зашептал Ловкач.

  – Как бы то ни было, – сказал Рагнар, – но в том, что произошло, можно и нужно искать выгоду.

  – Какую еще?

  – Заметь: многие из них с оружием...

   Арни посмотрел на вновь прибывших мертвецов.

   Мертвяки были разные: в богатой одежде и лохмотьях, в перстнях и ошейниках, истлевшие и совсем свежие. Часть действительно была с оружием: топорами, копьями и мечами. Всего мертвецов было около двух десятков.

  – Ну, замечательно, бесподобно, выше всяких похвал, – язвительно выдал Арни. – Мы избавились от одних умертвий и приобрели взамен других. И что теперь?

  – Да то, – сказал Рагнар, не потерявший головы, – что они нам отперли эту железную дверь.

   А ведь и правда. Так бывает: когда цель достигнута, подчас забываешь, что именно к этому ты так страстно стремился.

   Арни посмотрел на раскрытый зев двери, на мертвецов, задумался.

  – Да ход ведь только один, – сказал ему Рагнар. – Надо идти, если только ты не собираешься прятаться в подземелье двенадцать зим, как тот скальд из саги. – Он ткнул факелом в сторону открытой железной двери.

  – Что это за умертвия? – спросил Ловкач.

  – Можно только догадываться, – отвечал Длинноухий. – Возможно, жертвы немилости Полутролля, замученные Теплым Зайцем и его прихлебаями. Возможно, некоторых хофдинг уморил голодом здесь, под землей – высосал жизненные соки. Я заметил кой у кого кандалы.

  – Да, с Полутролля это может статься, – проговорил Арни. – Но меня настораживает вот что: пропавшие умертвия Сигурда могли, конечно, пройти сквозь железную дверь, при условии, что эти, – Арни ткнул большим пальцем на новых мертвецов, – им ее открыли, а потом заперли вновь. Но зачем они прячутся? Не кажется ли тебе, Длинноухий, что здесь пахнет заговором?

   Говоря эти слова, Ловкач многозначительно скрестил руки на груди и сделал шаг назад, прислонясь к стене.

  – Откровенно говоря, пахнет потом и страхом... – сказал Рагнар. – И еще кое-чем... – он посмотрел под ноги Ловкачу.

  – Ты, Длинноухий, манерами не уступаешь мертвецам! – резко произнес Арни.

   Начавшуюся ссору прервал раздавшийся глухой скрежет.

   Арни отпрянул.

   За его спиной открылась узкая щель в монолитной, казалось бы, каменной кладке. Одна из плит сдвинулась со своего места и частично ушла вглубь, в стену.

  – Ого! – сказал Рагнар.

   Он подошел ближе, примерился и толкнул камень ногой. И вот тут Рагнар добился гораздо больших успехов, чем ранее Ловкач с железной дверью.

   Каменная плита поддалась, открывая еще одно ответвление подземного хода. При свете факела Рагнар внимательно осмотрел образовавшуюся дыру. В отличие от Полутролля, более умный Рагнар голову засовывать в щель не стал. Он только просунул в нее факел, и это помогло обнаружить, что сдвинувшаяся плита действительно скрывает за собой тоннель, более узкий, чем основной. Длинноухому даже удалось увидеть ступени: подземелье продолжало играть на понижение.

  – Пособи, – сказал он.

   Арни упрашивать себя не заставил: мигом подскочил и стал давить камень плечом. Совместными усилиями плита сначала подалась еще дальше вглубь, а потом утопилась вбок, открывая проход.

  – Теперь все понятно, – многозначительно сказал Ловкач. – Умертвия Сигурда обогнали нас с тобой, наткнулись на железную дверь, обнаружили этот лаз и улезли в него! Вот только непонятно, каким образом закрывающая ход плита снова встала на место?

  – Там может быть потайной механизм, управляющий плитой, – сказал Рагнар. – Он закрывает лаз. Старые люди говорят, что такие штуки знали еще хитрецы романны. Например, наступаешь на неприметную выбоину в мозаичном полу – и открывается замаскированная ловушка с железными кольями или голодным мавром. Или на тебя падает потолок.

  – Вот еще глупости выдумали, – возмутился Арни. – Нам это ни к чему. На меня однажды упал потолок, на хуторе Скафти Жадного, когда обрушились прогнившие стропила амбара, в котором мы с его падчерицей приятно проводили время. У меня потом месяц болела спина, а Ингиборг, падчерица, – так вообще стала заикой. Так что я против.

  – Потому надо быть вдвойне осторожным, когда лезешь в малоизвестное место, – подчеркнул Рагнар.

  – Ну так что, полезли? – спросил Арни, просовывая в лаз руку и ногу, и зашагивая в него наполовину.

   Рагнар открыл рот, затаив дыханье, смотрел на Ловкача. Но с тем ничего не случилось: голодные подземные духи не схватили его, и он не исчез с диким криком, а продолжал спокойно стоять с удивлением на лице. Но Рагнар все же был очень осторожен.

  – Не так сразу, – сказал он. – Посмотри: что ты видишь?

   Арни посмотрел.

  – Ничего, – сказал он. – Вода капает. Темнота.

  – Отлично, – сказал Рагнар. – И все же нам нельзя идти первыми, пустим мертвецов.

  – Правильно, – сказал Ловкач. – Слово-серебро. Говорят, плохо оказаться между двух огней. А уж между двенадцатью десятками, – он посмотрел на мертвецов в основном тоннеле, глаза которых тускло тлели рябиновым цветом, – и подавно, – Ловкач хотел сказать, что если сложить вместе огни-зеницы умертвий морского ярла и новых мертвых, выйдет десять дюжин.

   Арни еще раз посмотрел на мертвецов.

  – Слушай, – сказал он Рагнару, понижая голос, – я им не доверяю. Не будет ли спокойнее отобрать у них оружие? Да и нам пригодится.

  – А они отдадут? – в свою очередь, переспросил Рагнар.

  – Попробуй, – прошелестел шепот из тоннеля.

  – Вот, слышал, – сказал Длинноухий.

  – Да, – сказал Арни, – я понял, лучше не пытаться. Но когда мы догоним мертвецов Сигурда, – прибавил он тихонько, – тогда соотношение сил изменится... Тогда мы поговорим по-иному.

   Он исподтишка погрозил несговорчивым умертвиям кулаком. Затем отшагнул в сторону, к железной двери, давая мертвецам проход.

   Рагнар взялся за блюдо. Он направил мертвецов в новый ход. Подождав, пока колонна скроется полностью, друзья вступили в неизвестный тоннель.

   Он был гораздо уже, чем основной, ниже, – так что приходилось временами пригибать голову, – и не имел подпорок. Зато сырости здесь было даже еще больше: вода тонкой льющейся пленкой покрыла стены, струилась по полу. Миновали ступени, – гладкие и зализанные, – и пошли дальше, все круче вниз.

   Новые мертвецы мягко шлепали впереди, и пока ничего на них не обвалилось. Ловушки, похоже, Полутроллем предусмотрены не были, что Арни очень радовало.

   «А может, это такие хитрые ловушки, что мы их не замечаем», – мрачно думал Рагнар, имевший свойство во всем сомневаться.

  – Какое, однако, обширное подземелье построили эти оборотни, – сказал Арни, имея ввиду квельдульвборжцев. – Сколько же, наверное, рабов пригнали на строительство. И сколько из них полегло здесь, под землей...

  – Молчи, – сказал Рагнар. – О таких вещах нельзя говорить вслух...

   Тут, подтверждая слова Длинноухого, снова послышался скрежет. Теперь звук шел сзади. Друзья резко остановились, оборотились назад, причем Ловкач выхватил саблю и сделал беспощадное лицо.

  – Вот оно! – сказал Рагнар, вглядываясь в жерло тоннеля. – Камень встал на место.

  – Западня?! – воскликнул Арни, сразу меняя направление взгляда и начиная недобро коситься на потолок.

  – Подожди, – сказал Рагнар.

   Со стороны могло показаться, что потомок ярлов выполняет какой-то тайный колдовской ритуал. Рагнар попрыгал несколько раз на одном маесте, потом перепрыгнул на фут вперед, попрыгал там, и опять перепрыгнул на фут. Выполнив хитрый зигзаг, он остановился и сказал:

  – Нашел. Вот он, секрет.

   Он опустился на корточки, освещая факелом пол перед собой. У самой стены тоннеля одна из плит утопилась вниз на два пальца по сравнению с остальными плитами.

  – Хитрая штука, – сказал Длинноухий. – Не сразу найдешь. Кто на нее наступил, ты или я?

  – Не знаю, – честно признался нервничающий Ловкач.

  – Но не мертвецы, – сказал Длинноухий, тыча факелом перед собой, туда, откуда еще доносились шаги умертвий, – иначе вход в коридор закрылся бы раньше. А кроме того, чтобы найти этот секрет, надо быть достаточно умным и проницательным, – Рагнар многозначительно поднял указательный палец. – Не думаю, что новые умертвия на это способны...

   Последнее время потомок ярлов в некоторых отношениях стал брать пример у Арни Ловкача. Старые люди говорят: с кем поведешься...

   В подтверждение своих доводов Длинноухий подпрыгнул повыше и обеими ногами приземлился на каверзную плиту. Раздался скрежещущий звук.

  – Вот, – сказал Рагнар, – это наступательный механизм. Работает, когда на него наступаешь.

  – Ага, наступательный, значит. Понятно, – сказал Ловкач. – А дверь-то совсем закрылась.

  – В этом ловушка и есть, – сказал Рагнар, довольный, что открыл тайну замаскированной машины, двигающей каменную плиту.

  – То есть это мы ловушке, – перевел Ловкач слова Длинноухого. – Обратно ведь мы уже не сможем вернуться? Ни вернуться, ни вывернуться?

  – Н-ну, можно и так сказать, – подтвердил тот, почесав бороду. – А зачем нам обратно?

  – Может, и ни к чему, – сказал Арни, – а только я не люблю, когда двери за мной самопроизвольно захлопываются. Тем более без моего согласия. Так было один раз, когда дочка Иллуги Длинного пригласила меня на сеновал, и я, дурак, поверил. Там тоже дверь заперлась сама, да еще к ней сам подкатился здоровенный камень и намертво подпер ее снаружи. Настоящее черное колдовство! А после через крышу внутрь полез сам Иллуги, который еще с утра уехал торговать на рынок, да с ним трое его сыновей, насколько глупых, настолько же больших. – Арни незаметно начал потирать спину между лопатками. – А с дураками и эскимосами, как известно, договориться нельзя. Вот это действительно была секретная ловушка! – Арни поморщился. – Поверь мне: доверять женщинам – все равно, что снимать штаны перед голодным белым медведем... А говорила, что любит, – буркнул он.

  – Так что я такие и другие самозапирающиеся механизмы не люблю, – закончил свой рассказ Арни.

   Однако теперь, независимо от приязней и неприязней Ловкача, путь назад был отрезан. Оставалось идти вперед, только вперед.

   Норны ведут человека по жизненным дорогам, крепко взяв его под белы руки и не особенно спрашивая его согласия. Пошли, что ли? Пошли...

   Пошли.

   Некоторое время шагали, отдыхая от разговоров.

   Вдруг Арни встал.

  – Опять, – сказал он.

  – Что опять? – насторожился Рагнар.

  – Шепот, – сказал Арни шепотом.

   Длинноухий насупился и стал слушать темноту длинными ушами.

   Впереди – шлеп-шлеп-шлеп – шагали мертвецы.

   Переливалась вода с камня на камень.

   Потрескивали факелы.

   И – очень далеко – как жалоба погубленных мавров...

   Шепот.

  – Будь я прокля... – начал было Ловкач, и тут же заработал жестокий тычок в грудь.

  – Только попробуй сказать еще что-нибудь в таком роде! – заворчал на него Длинноухий.

  – Откуда звук? – кашляя, спросил Арни.

  – А ты как думаешь?

   Арни наклонил голову, повернул вправо, потом влево, попытался левым глазом узреть правую лопатку.

  – Оттуда, – сказал он. – Нет, погоди. Скорее, оттуда?

  – А может, оттуда? – передразнил Рагнар, щелкая Ловкача по лбу.

   Но звук действительно существовал. Его слышал и потомок ярлов, как бы ему ни не хотелось, и отрицать этого он, как правдивый человек, не мог.

  – Мы не можем установить направление, – подвел он итог. – Очень плохо.

   Длинноухий почесал затылок.

  – Нам остается только идти вперед, – сказал он. – Чем бы ни был звук, всегда лучше встречать опасность лицом и идти ей навстречу, нежели бежать от нее.

  – Да, – согласился Арни, – особенно когда такие люди, как Храфн, дышат тебе в спину, норовя укусить. Чем скорее мы пойдем вперед, тем больше шансов, что гадина нас не догонит.

  – Это верно как священные руны, – подтвердил Рагнар, – только говори потише, чтобы гад не подслушал и не догадался о наших планах. И теперь, раз уж мы приняли решение, надобно спешить.

   Мертвецы топали уже довольно далеко впереди.

  – Бегом, – сказал Рагнар, – а то и этих упустим.

   И друзья побежали вперед.

   Но на этот раз пробежка была короткой.

   Узкий ход начал расширяться. Несколько раз влетали в глубокие лужи, поднимая фонтаны брызг.

   Не успел Рагнар приспособиться к бегу в узком тоннеле с чрезвычайно скользким полом и нависающим над душой потолком, как Арни, бежавший впереди, начал как-то странно загребать рукой и зашептал:

  – Стой! Стой... Осаживай назад!

   Рагнар принялся осаживать, поскользнулся и пребольно приземлился на круп. Но боли не почувствовал, потому что глазам потомка Лесной Собаки открылась удивительная картина.

   Как подземный ярл, Длинноухий на пятой точке вырулил на берег подземной реки.

   По поверхности реки стлался молочно-белый туман, похожий на дым неизвестного отечества. По пояс в воде стояли мертвецы Сигурда. Прямо напротив них с постными лицами и оружием в руках – новые умертвия. Подземная река неспешно несла загадочные воды вглубь земли. У самого берега, между странных выростов, напоминавших рога похороненных единорогов, стояла лодка. В лодке тоже сидел мертвец и глядел на Ловкача и Длинноухого усталыми опытными глазами.

  – Ого! – сказал Арни. – Ничего себе. Так, так... Воссоединение армий на подземном Рейне!

   При самом беглом огляде зал, в который они с Рагнаром попали, казался огромным. Через подземную реку вполне можно было стрелять из лука, и не было гарантии, что стрела долетит до невидимого противоположного берега. Так уж показалось Арни. (Впрочем, не исключено, что с каждым следующим рассказом, с каждым новым кувшином эля, выпитым Ловкачом, ширина реки увеличивалась. Но не будем придираться: мы исходим из принципа, что людям следует доверять. Тем более таким безусловно правдивым в общих чертах рассказчикам, как Арни Ловкач).