Текст книги "Приключения Фарго"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Грант Блэквуд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 65 страниц)

11

Отель «Хаятт Ридженси»

Катманду, Непал

Рано утром зазвонил телефон на ночном столике Реми.

– Сэм, ты это нарочно? Утренняя побудка. Ты знаешь, который час?

Сэм взял трубку и сказал:

– Будем через сорок пять минут.

– Где? – спросила Реми.

– Как я обещал. Гималайский массаж горячими камнями для тебя и глубокий внутримышечный массаж для меня.

– Фарго, – с широкой улыбкой сказала Реми, – ты сокровище.

Она выскользнула с постели и исчезла в ванной, а Сэм ответил на стук в дверь. Обслуживание в номерах доставило заказанный накануне вечером завтрак – для Реми ее любимый хаш из солонины и яйца-пашот, а для себя яичницу с лососем.

Еще он заказал кофе и два стакана гранатового сока.

За едой они разглядывали таинственный ларец, стоявший на диване напротив стола. Пока Сэм набирал номер Сельмы, Реми налила себе вторую чашку кофе.

– Думаете, это Кинг похитил Алтона? – спросила Сельма.

– Чтобы заманить нас сюда, – предположила Реми, отпивая кофе.

Сельма подхватила:

– Заманить под надуманным предлогом, якобы для поисков Фрэнка, и потом… что?

– Отвлекающий маневр, – сказал Сэм, потом объяснил: – Это шпионский термин. Агента вербует враг, выдающий себя за союзника. Агент считает, что выполняет одну миссию, а на самом деле она совсем другая.

– Здорово, – заметила Реми.

– Карточный домик, – согласился Сэм. – Если Кинг задумал именно это, самомнение помешает ему принять мысль о том, что его план терпит крушение.

– Выходит, на самом деле вы не знаете, ищете вы Льюиса Кинга или нет. И даже видел ли его кто-нибудь.

– Чарли не кажется мне сентиментальным. Я бы предположил, что его интересует не столько отец, сколько то, что искал отец.

– Ларец, который вы нашли? – высказала догадку Сельма.

– Говорю же, это только предположение, – ответил Сэм.

* * *

Накануне вечером, вместо того чтобы вернуться в отель, Сэм и Реми пошли на юг от полицейского участка, а когда их невозможно стало увидеть, повернули на север и поймали такси. Сэм приказал водителю десять минут поездить по городу – они с Реми проверяли, нет ли за ними хвоста. Они не сомневались, что близнецы Кинг намерены последовать за ними за ними, и не хотели давать им времени на подготовку.

Убедившись, что за ними не следят, Сэм приказал водителю отвезти их в прокат автомобилей на южной окраине Катманду. Там они взяли старый побитый «Опель». Час спустя они въехали на парковку мотеля в полумиле от ущелья Чобар, оставили машину и оставшееся расстояние прошли пешком.

Когда их увозила полиция, они хорошо запомнили ориентиры, и им понадобилось меньше часа, чтобы отыскать выход из туннеля. Их снаряжение лежало внутри, никто его не трогал.

– Мы отправляем его вам «Федэксом», – сказала Реми Сельме.

– Если это то, за чем охотится Кинг, нам лучше от него избавиться. К тому же, Сельма, ты любишь головоломки; эта тебе понравится. Реши ее, и мы купим эту твою рыбу для твоего мини-бассейна… гм…

– Для аквариума, мистер Фарго. Мини-бассейн в детской. А рыба называется астронотус. Она очень редкая. Очень дорогая. Ее научное название…

– По-латыни, не сомневаюсь, – усмехнулся Сэм. – Открой нашу непальскую клетку-головоломку, и рыба твоя.

– Незачем сулить мне взятку, мистер Фарго. Это часть моей работы.

– Тогда назовем это ранним подарком на день рождения, – вмешалась Реми.

Они с Сэмом обменялись улыбкой: Сельма терпеть не могла отмечать дни рождения, особенно свои.

– Кстати, я получила ответ от Руба, – сообщила Сельма, быстро меняя тему. – Он поискал сведения о Чжилань Су. Согласно этим данным она – цитирую – «буквально невидима». Ни водительских прав, ни кредитных карточек, ни записей в каких либо источниках, кроме одной – сведения об иммиграции. Согласно этим данным она приехала сюда по рабочей визе из Гонконга в 1990 году, шестнадцати лет от роду.

– Дай угадаю, – сказал Сэм. – Нанята «Кинг ойл».

– Верно. Но вот в чем штука. В это время она была на шестом месяце беременности. Я подсчитала. Дата ее родов примерно совпадает с датой рождения Рассела и Марджори.

– Это официально, – сказала Реми. – Теперь Чарли Кинг нравится мне вдвое меньше. Он, вероятно, купил ее.

– Готов ручаться, – согласился Сэм.

Сельма спросила:

– Ваш следующий шаг?

– Вернемся в университет. Мы получили голосовое сообщение от профессора Каалрами. Она закончила перевод пергамента на деванагари…

– На лова, – поправила Реми. – Она сказала, что он написан на лова.

– Верно. Лова, – ответил Сэм. – Если повезет, ее коллега сможет пролить свет на то, что за могилу мы нашли, – или по крайней мере позволит установить связь.

– А как же Фрэнк?

– Если принять, что за похищением Фрэнка стоит Кинг, наша единственная возможность получить его обратно – оказать экономическое давление. Если внушить Кингу, будто у нас есть то, что ему нужно, мы сможем торговаться. А до тех пор остается надеяться, что Кингу хватит ума не убивать Фрэнка.

Университет Катманду

Убедившись, что слежки нет, Сэм и Реми нашли офис «Федэкса» и отправили ларец. Агент сказал им, что пересылка займет два дня и обойдется в шестьсот долларов, но уже сегодня ранним вечером посылка будет в самолете. По рукам, решили Сэм и Реми, понимая, что теперь ларец будет вне досягаемости для Рассела и Марджори – если, конечно, он интересует Кинга. Во всяком случае, сейчас у них не было ни времени, ни возможностей вскрывать ларец. Лучше перепоручить его Сельме, Питу и Венди.

До университетского кампуса Сэм и Реми добрались в начале второго и нашли профессора Каалрами в ее кабинете. Поздоровавшись, они сели за ее стол для совещаний.

– Задача была не из легких, – начала профессор Каалрами. – Перевод занял у меня почти шесть часов.

– Простите, что отняли у вас столько времени, – сказала Реми.

– Чепуха. Все лучше, чем провести вечер у телевизора. Я с удовольствием упражняла мозг. Вот письменный перевод. – Она подвинула к ним по столу листок с машинописным текстом. – Могу подтвердить суть документа. Это военный указ – распоряжение о вывозе «Теуранга» из Ло-Монтанга, столицы королевства Мустанг.

– Когда? – спросил Сэм.

– В указе нет даты, – заметила профессор Каалрами. – Человек, с которым мы встретимся после этого разговора, мой коллега, лучше сможет ответить на этот вопрос. Возможно, я что-нибудь упустила в тексте.

– Этот Теуранг… – нетерпеливо сказала Реми.

– Помимо того что он упоминается еще и как Золотой Человек, боюсь, я не нашла никаких объяснений. Но, повторюсь, возможно, объяснение знает мой коллега. Могу назвать причину, по которой издан указ, – вторжение. К Ло-Монтангу приближалась армия. От имени королевского дома начальствующий армией Мустанга – полагаю, его пост может быть приравнен посту маршала или начальника штаба, – приказал особой группе солдат, известных как «Хранители», увезти Теуранг из города. Никакого описания этих солдат нет. Только название.

– Куда вывезти? – спросил Сэм.

– В указе об этом не говорится. Несколько раз использована формула «как приказано», что позволяет предположить, что Хранители получали особые отдельные приказы.

– Еще что-нибудь? – спросила Реми.

– Мое внимание привлекло одно обстоятельство, – ответила профессор Каалрами. – Указ восхваляет готовность Хранителей умереть, защищая Золотого Человека.

– Вполне стандартный военный язык, – сказал Сэм. – Напутствие генерала перед…

– Нет, простите, мистер Фарго. Я использовала неподходящее слово. Здесь не воздают хвалу их готовности отдать жизнь при исполнении долга. Использованы выражения, означающие уверенность, неизбежность. Тот, кто писал этот документ, не сомневался, что Хранители умрут. Никто из них не должен был вернуться в Ло-Монтанг живым.

Около двух часов – на это время профессор Каалрами договорилась для них о встрече с коллегой, Сушантом Дхарелом, – они вышли из ее кабинета и пошли через кампус к другому зданию. Дхарела, худого, как карандаш, мужчину тридцати с небольшим лет, в брюках цвета хаки и белой рубашке с короткими рукавами, они застали в обшитой деревянными панелями аудитории, где заканчивались занятия. Пришлось ждать, пока не выйдут все студенты, после чего профессор Каалрами их познакомила. Когда Дхарел услышал, чем интересуются Сэм и Реми, у него загорелись глаза.

– Документ у вас с собой?

– И перевод, – ответила профессор Каалрами и протянула то и другое.

Д харел просмотрел оба листка; вникая в содержание, он его бесшумно шевелил губами. Потом посмотрел на Сэма и Реми.

– Где вы это нашли? Кто владелец… – Он вдруг осекся. – Прошу простить мое волнение и несдержанность. Садитесь, пожалуйста.

Сэм, Реми и профессор Каалрами заняли места в первом ряду. Дхарел выдвинул стул из-за преподавательского стола и сел перед ними.

– А вы бы не… Где вы это нашли?

– Листок был среди вещей человека по имени Льюис Кинг.

– Когда-то давным-давно мы с ним дружили, – добавила профессор Каалрами. – Задолго до вас, Сушант. Я считаю свой перевод достаточно точным, но не смогла сообщить мистеру и миссис Фарго подробный контекст. И решила, что вы, наш специалист по истории Непала, можете помочь.

– Конечно, конечно, – сказал Дхарел, не отрывая взгляда от документа. Через минуту он поднял голову. – Не обижайтесь, мистер и миссис Фарго, но для ясности я предположу, что вы не знакомы с нашей историей.

– Разумное предположение, – ответил Сэм.

– Должен также признать, что значительную часть того, что я вам расскажу, многие считают легендой.

– Мы понимаем, – согласилась Реми. – Пожалуйста, продолжайте.

– Ваш пергамент известен как указ Химаншу. Он был издан в 1421 году военачальником по имени Долма. Здесь внизу вы можете видеть его официальную печать. Тогда это была распространенная практика. Печати изготовлялись искусными мастерами, и их тщательно охраняли. Часто высоких особ, военных и гражданских, сопровождали отряды воинов, чьей единственной задачей была охрана официальной печати. Если будет время, я смогу подтвердить или опровергнуть подлинность печати, но на первый взгляд она кажется подлинной.

– В переводе профессора Каалрами говорится, что указ – это распоряжение об эвакуации некоего артефакта, – подсказал Сэм. – Теуранга.

– Да, совершенно верно. Он известен также как Золотой Человек. Боюсь, тут история переплетается с мифами. Говорят, Теуранг – это изваяние в натуральную величину некоего человекоподобного существа или, по другим утверждениям, скелет этого существа. История Теуранга схожа с книгой Бытия из христианской Библии в том, что Теуранг – это останки… – Дхарел помолчал в поисках подходящих слов… – жизнедарителя. Давшего жизнь человечеству, если угодно.

– Ответственная должность, – заметил Сэм.

Дхарел на мгновение нахмурился, потом улыбнулся.

– А, да, понимаю. Да, тяжкое бремя досталось Теурангу. Во всяком случае, реальный или мифический, этот Теуранг стал предметом поклонения всех жителей Мустанга – и вообще большей части Непала. Но легендарный дом Теуранга – Ло-Монтанг.

– Это прозвище «жизнедаритель»? – спросила Реми. – Оно считалось буквальным или метафорическим?

Дхарел улыбнулся, подал плечами.

– Как и у всякой религиозной истории, толкование – в сознании верующего. Думаю, можно предположить, что в пору издания этого указа большинство верило в буквальное значение.

– А что вы можете сказать об этих Хранителях? – спросил Сэм.

– Это были отборные солдаты, эквивалент сегодняшних сил специального назначения. Согласно некоторым текстам их с юности готовили к выполнению единственной задачи – защите Теуранга.

– Профессор Каалрами упомянула, что в указе есть выражение «как приказано» в связи с планом эвакуации, которую должны были осуществить Хранители. Что вы об этом думаете?

– Я ничего не знаю об этом конкретном плане, – ответил Дхарел, – но как я понимаю, Хранителей было всего несколько десятков. При эвакуации каждый из них увозил из города ларец, чтобы сбить со следа захватчиков. В одном из ларцов были разобранные останки Теуранга.

Сэм и Реми неприметно обменялись улыбками.

Дхарел добавил:

– Лишь несколько избранных в военном руководстве и правительстве знали, какой из Хранителей везет подлинные останки.

Сэм спросил:

– А в остальных ларцах?

Дхарел покачал головой.

– Не знаю. Может быть, ничего, может быть, копия Теуранга. В любом случае все это было придумано, чтобы обмануть захватчиков. С лучшим оружием, на самых резвых конях, Хранители должны были умчаться из города в разных направлениях в надежде заставить захватчиков разделиться. И если повезет, если хватит ловкости, Хранитель, несущий Теуранга, сможет уйти и спрятать его в условленном месте.

– Можете описать их оружие?

– Только в общих чертах: меч, несколько кинжалов, лук и копье.

– Нет свидетельств того, удался ли план? – спросила Реми.

– Нет.

– Как выглядел ларец? – продолжала Реми.

Дарил достал из стола лист бумаги и карандаш и набросал деревянный куб, удивительно похожий на ларец, найденный ими в пещере. Дхарел сказал:

– Насколько мне удалось выяснить, никакого описания, кроме этого, нет. Говорят, ларец был очень хитро устроен; надеялись на то, что, захватив очередной ларец, враг всякий раз потратит не один день или не одну неделю, пытаясь его открыть.

– И благодаря этому у других Хранителей будет больше времени, – заметил Сэм.

– Совершенно верно. Поэтому же у Хранителей не было ни семьи, ни друзей, которых враги смогли бы использовать против них. Их также с юности учили выдерживать любые пытки.

– Поразительная преданность, – заметила Реми.

– Поистине.

– Можете описать Теуранг? – спросил Сэм.

Дхарел кивнул.

– Как я упомянул, он якобы лицом подобен человеку, а телом… зверю. Кости его были сделаны из чистейшего золота, глаза – из каких-то драгоценных камней: рубинов, изумрудов или чего-то подобного.

– Золотой Человек, – сказала Реми.

– Да. Сейчас… у меня тут изображение, выполненное художником.

Дхарел встал, обошел свой стол, с полминуты рылся в ящиках и вернулся с книгой в кожаном переплете. Полистал страницы. Повернул книгу и протянул Сэму и Реми.

Несколько секунд спустя Реми прошептала:

– Здравствуй, красавчик.

Хотя и чрезвычайно стилизованный, рисунок Теуранга в книге очень напоминал резьбу на щите, который они нашли в пещере.

* * *

Часом позже, вернувшись в отель, Сэм и Реми позвонили Сельме. Сэм рассказал о посещении университета.

– Поразительно, – сказала Сельма. – Это находка жизни.

– Мы не можем считать это своей находкой, – ответила Реми. – Нас навел на нее Льюис Кинг. Если он фактически потратил на поиски не одно десятилетие, то все это принадлежит ему – посмертно, конечно.

– Значит, вы полагаете, что он мертв?

– Интуиция подсказывает, – ответил Сэм. – Если бы кто-нибудь обнаружил эту гробницу до нас, об этом стало бы известно. Начались бы археологические раскопки, и все содержимое увезли бы.

Реми продолжала:

– Кинг, должно быть, исследовал эту систему пещер, вбил железнодорожные костыли, обнаружил гробницу – и упал в яму, пытаясь перебраться. Если так, кости Льюиса Кинга разбросаны по дну одного из подземных притоков реки Багмати. Какая жалость. Он подобрался так близко.

– Но мы забегаем вперед, – заметил Сэм. – Насколько нам известно, ларец, который мы нашли, может быть одной из приманок. Конечно, все равно это грандиозная находка, но не первый приз.

Сельма сказала:

– Узнаем, если – когда – откроем.

Они еще несколько минут болтали с Сельмой, потом дали отбой.

– Что теперь? – спросила Реми.

– Не знаю, как ты, а я сыт по горло жуткими близнецами.

– И ты еще спрашиваешь?

– Они дышат нам в затылок с самого нашего приезда. Я бы сказал, пора поменяться с ними – и самим Кингом-старшим – ролями.

– Скрытое наблюдение? – произнесла Реми, блестя глазами.

Мгновение Сэм смотрел на нее, потом тонко улыбнулся.

– Иногда твое рвение пугает меня.

– Обожаю скрытое наблюдение.

– Я знаю, дорогая. То, за чем гонится Кинг, может быть у нас, а может не быть. Давай посмотрим, нельзя убедить его, что оно у нас. Потрясем дерево и поглядим, что посыплется.

12

Катманду, Непал

Сельме, которая знала, что близнецы Кинг занимаются в Непале какими-то связанными шахтами делами отца, потребовалось всего несколько часов, чтобы разведать подробности. Работавшие под эгидой одной из многочисленных компаний Кинга исследовательский лагерь и раскопки располагались к северу от Катманду в долине Лангтанг.

После второго путешествия в магазин армейского снаряжения, Сэм и Реми упаковали вещи в багажник арендованного «рейнджровера» и пустились в путь. Хотя было уже пять и до заката оставалось менее двух часов, они хотели очутиться как можно дальше от близнецов Кинг, которые, в чем Сэм и Реми не сомневались, не оставят их в покое.

Шахтерский лагерь отделяло от столицы менее тридцати миль к северу – по прямой. По дороге расстояние было втрое больше – небольшая поездка в западной стране, но настоящая одиссея в Непале.

– Судя по карте, – Реми сидела на пассажирском месте, – то, что они называют автострадой, на самом деле проселок чуть шире коровьей тропы и чуть лучше содержащийся. За Трисули-Базаром начнутся вспомогательные дороги. И бог весть, что это значит.

– А далеко до Трисули?

– Если повезет, будем там засветло. Сэм, коза!

Сэм увидел посреди дороги девочку, переводившую на другую сторону козу и как будто не замечавшую несущийся на них автомобиль. «Рейнджровер» затормозил в туче бурой пыли. Девочка подняла глаза и улыбнулась, нимало не испугавшись. Помахала рукой. Сэм и Реми помахали в ответ.

– Повторный урок, – сказал Сэм. – Пешеходных переходов в Непале нет.

– И преимущественное право движения имеют козы, – добавила Реми.

Едва они выехали за городскую черту и оказались в предгорьях, по обе стороны дороги потянулись террасы, занятые полями, пышными и зелеными на голых коричневых склонах. Слева от них, под самым боком, неслась по камням река Трисули, разлившаяся после весенних паводков, с водой свинцово-серого цвета от щебня и ила. Тут и там к дальней стене деревьев лепились скопления хижин. Далеко на севере и западе высились вершины Гималаев, иззубренными черными башнями вдаваясь в небо.

Два часа спустя – солнце как раз садилось за горы – они въехали в Трисули-Базар. Хотелось остановиться в одном из местных отелей, но Сэм и Реми решили принять сторону легкой паранойи и пренебречь искушением. Как ни мала была вероятность того, что дети Кинга станут их здесь искать, они решили исходить из худшего предположения.

Следуя указаниям Реми, Сэм вывел «рейнджровер» из деревни, потом свернул налево на узкую служебную дорогу к тому, что карта описывала как «точка альпинистского маршрута». Они въехали на приблизительно овальную поляну, окруженную похожими на юрты хижинами, и остановились. Сэм выключил фары и заглушил двигатель.

– Кого-нибудь видишь? – спросил Сэм, оглядываясь.

– Нет. Похоже, место предоставлено только нам.

– Хижина или палатка?

– Жаль было бы не использовать рваный заплатанный тент, за который мы отвалили такую кучу денег, – сказала Реми.

– Золото, а не девушка!

Пятнадцатью минутами позже при свете фонариков они разбили лагерь в нескольких сотнях ярдов позади хижин в сосняке. Реми раскатала спальные мешки, а Сэм развел костер.

Перебирая запасы пищи, Сэм спросил:

– Сушеная курица терияки или… сушеная курица терияки?

– То, что я смогу съесть побыстрей, – ответила Реми. – Я с ног падаю. Ужасно болит голова.

– Это разреженный воздух. Мы на высоте почти в девять тысяч футов. Завтра тебе будет лучше.

Через несколько минут еда была готова. Когда с ней было покончено, Сэм вскипятил пару чашек чая улун. Они сидели перед костром и смотрели, как пляшет пламя. Где-то в деревьях крикнула сова.

– Если Кинг искал Теуранг, мне любопытно почему, – сказала Реми.

– Не узнаешь, – ответил Сэм. – К чему все эти ухищрения? Зачем такая строгость с детьми?

– Он сильный человек, и эго у него размером с Аляску…

– А еще он урод, привыкший всеми командовать.

– И это тоже. Может, так он и действует. Никому не доверяй и держи всех в ежовых рукавицах.

– Ты, возможно, права, – согласился Сэм. – Но что бы им ни двигало, я не намерен отдавать ему нечто столь исторически значимое, как Теуранг.

Реми кивнула.

– И Льюис Кинг, если только мы не ошибаемся насчет его характера, согласился бы с нами – живой или мертвый. Он бы передал находку в Непальский исторический музей или в университет.

– И вот еще, не менее важное, – добавил Сэм. – По какой бы неведомой причине Кинг ни похитил Фрэнка, я говорю: мы сделаем все, чтобы он за это заплатил.

– Он не сдастся без борьбы, Сэм.

– Мы тоже.

– Вот слова того, кого я люблю, – сказала Реми.

Она отсалютовала ему кружкой. Сэм обнял Реми за талию и привлек к себе.

На следующий день они встали до рассвета и еще до семи позавтракали, упаковались и снова выехали на дорогу. Они набирали высоту, проезжая деревушки с названиями вроде Бетравати, Манигаун, Рамче и Тхаре, и местность менялась от зеленых террас-полей и одноцветных холмов до трехъярусных лесов и узких ущелий. Наскоро перекусив на площадке, с которой открывался великолепный вид, они продолжали путь и спустя час добрались до нужного поворота – до никак не обозначенной дороги севернее Бока-Джунда. Сэм остановил «ровер» на перекрестке, и они стали разглядывать земляную дорогу перед собой. Чуть шире «ровера», окаймленная густыми зарослями, она выглядела не столько дорогой, сколько туннелем.

– У меня легкое дежа-вю, – сказал Сэм. – Разве мы не были на этой самой дороге несколько месяцев назад, но на Мадагаскаре?

– Действительно, странное сходство, – согласилась Реми. – Проверим еще раз.

Она провела указательным пальцем по карте, иногда сверяясь со своими заметками.

– Это то самое место. По данным Сельме, шахтерский поселок в двенадцати милях к востоку. В нескольких милях к северу есть другая дорога побольше, но ее использует поселковый транспорт.

– Тогда лучше подглядеть через заднее окно. Сигнал есть?

Реми взяла лежавший у нее между ступней спутниковый телефон и проверила голосовые сообщения. Спустя мгновение она кивнула, подняла палец и стала слушать. Потом положила трубку.

– Профессор Дхарел из университета. Он сделал ряд звонков. Очевидно, в Ло-Монтанге есть местный историк, который считается национальным специалистом по истории Мустанга. Он согласился встретиться с нами.

– Когда?

– Когда доберемся туда.

Сэм задумался, потом пожал плечами.

– Никаких проблем. Если нас не поймают при вторжении в шахтерский поселок Кинга, через три-четыре недели доберемся до Ло-Монтанга.

Он повернул «ровер» на дорогу и нажал на газ.

* * *

Почти сразу подъем стал круче, а дорога пошла зигзагом; несмотря на скорость десять миль в час, им казалось, что они на американских горках. Изредка в листве показывались зияющие ущелья, быстрые реки и груды булыжников, но тут же исчезали, поглощенные лесом.

Примерно через полтора часа напряженного вождения Сэм вписался в особенно крутой поворот. Реми закричала:

– Большие деревья!

– Вижу, – ответил Сэм, уже нажимая на тормоза.

Перед ветровым стеклом вставала стена зелени.

– Скажи, что это ошибка, – попросил Сэм. – Сельма перепутала?

– Решительно нет.

Они вышли; ныряя и уворачиваясь, обошли «ровер» и добрались до переднего бампера.

– И ни одного парковщика, – пробурчал Сэм.

Реми справа от него сказала:

– Вижу тропу.

Сэм подошел к ней. Действительно, узкая, изрытая тропа исчезала между деревьями. Сэм достал компас, и Реми сверилась с картой.

– Две мили вниз по тропе, – сообщила она.

– То есть, переводя в непальские расстояния… десять дней, плюс-минус.

– Плюс-минус, – согласилась Реми.

Тропа, петляя внизу по крутому склону, вышла к реке. Текущая с севера на юг вода разбивалась о поросшие мхом валуны, вздымая столбы брызг: за несколько секунд Сэм и Реми промокли насквозь.

Они прошли по тропе вдоль реки на юг до относительно спокойного участка, где обнаружили деревянный подвесной мост чуть шире их плеч. Зеленые кроны с обоих берегов над водой встречались; лианы и ветки оплели мост, скрывая от глаз противоположный его конец.

Сэм сбросил рюкзак и, сжав обеими руками веревки, заменявшие перила, забрался на мост, нащупывая ногой дыры или незакрепленные доски, прежде чем перенести свой вес. Добравшись до середины моста, он попробовал подпрыгнуть.

– Сэм!

– Вроде бы достаточно прочный.

– Больше так не делай. – Она увидела тень улыбки у него на лице и сощурилась. – Если мне придется прыгать за тобой в реку…

Он рассмеялся, повернулся и прошел обратно – туда, где она стояла.

– Пошли, он выдержит.

Он надел рюкзак и первым пошел по мосту. Сделав две короткие остановки, чтобы замедлить раскачивание моста, они достигли противоположного его края.

Следующий час они шли по тропе, которая то опускалась, то поднималась по лесистым склонам и перебиралась через ущелья, пока наконец деревья впереди не начали редеть. Они добрались до перевала и почти сразу услышали впереди шум дизельных двигателей и гудки сдающих задним ходом грузовиков.

– Ложись! – выдохнул Сэм и упал на живот, потащив за собой Реми.

– В чем дело? – спросила она. – Я ничего не вижу…

– Прямо под нами.

Он знаком велел ей идти за ним, развернулся налево и сполз с тропы в подлесок. Через двадцать футов он остановился, оглянулся и пальцем подманил Реми. Она подползла и улеглась с ним рядом. Кончиками пальцев Сэм раздвинул листву.

Прямо под ними в земле темнела яма в форме футбольного поля, глубиной двадцать футов, шириной двести ярдов и примерно четверть мили длиной. Стенки ямы были отвесными, крутой черный земляной откос нисходил от окружающего леса, как будто великан вонзил в землю формочку для печенья и вынул середину. В центре ямы по хорошо укатанным тропам передвигались желтые бульдозеры, грузовики и погрузчики, а по краям лопатами и ломами в чем-то вроде горизонтальной шахты, уходящей под землю, работали бригады людей. В дальнем конце ямы пологий спуск вел на поляну и, как предположили Сэм и Реми, к главной служебной дороге. На поляне виднелись строительные вагончики и бытовки.

Сэм продолжал осматривать раскоп.

– Вижу охранников, – прошептал он. – Прячутся среди деревьев вдоль края ямы и на поляне.

– Вооружены?

– Да. Автоматами. Но это не обычные АК-47. Не узнаю модель. Но, какой бы она ни была, автоматы современные. Впервые вижу такие разведочные разработки, – сказал Сэм. – То есть если не в банановых республиках.

Реми не отрываясь смотрела на крутые стенки ямы.

– Я насчитала тринадцать… нет, четырнадцать боковых туннелей. И среди них – ни одного, достаточно большого для машин, только для людей с ручными инструментами.

Бульдозеры и грузовики, казалось, обходили края ямы. Однако изредка к одному из туннелей подъезжал погрузчик, подхватывал накрытую брезентом корзину, поднимался по пологому спуску и исчезал из виду.

– Мне нужен бинокль, – сказала Реми.

Сэм достал из рюкзака бинокль и протянул ей. Она с полминуты разглядывала яму, потом вернула бинокль Сэму.

– Видишь третий справа от спуска туннель? Быстрей, пока они не закрыли.

Он настроил бинокль.

– Вижу.

– Увеличь корзину.

Сэм послушался. Через несколько секунд он опустил бинокль и посмотрел на Реми.

– Что это такое?

– Я в этом не разбираюсь, – ответила Реми, – но совершенно уверена, что это гигантский аммонит. Окаменелость, вроде гигантского моллюска. Это не шахтерский поселок, Сэм. Это археологические раскопки.