Текст книги "Приключения Фарго"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Грант Блэквуд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 65 страниц)

Тяжело дыша, полицейский перевернулся на спину.

– Спасибо.

– Не за что. – Сэм принялся скручивать парашютный шнур. – Только подвезти не предлагаю. Не обидитесь?

Малагасиец кивнул.

– Почему вы нас преследовали?

– Не знаю. От командующего военного округа поступил сигнал тревоги. Вот и все.

– И как далеко разошелся сигнал тревоги?

– По Антананариву и периферии.

– Когда вы последний раз отчитывались?

– Когда понял, что вы свернули на эту дорогу.

– Что вам ответили?

– Ничего, – признался полицейский.

– Впереди еще будут магистрали, ведущие с севера?

Малагасиец задумался.

– Асфальтированные дороги? Да… три перед магистралью, сворачивающей на запад к Циафахи.

– У вас есть мобильник? – спросил Фарго.

– Остался в машине.

Ничего не говоря, Сэм пристально глянул ему в глаза.

– Честно! – Похлопав по передним карманам, он вывернул их наружу. Потом продемонстрировал задние. – Пропал.

Фарго кивнул и, скрутив парашютный шнур, направился к «рейнджроверу».

– Спасибо! – еще раз крикнул полицейский.

– Не стоит благодарности, – бросил Сэм через плечо. – Серьезно. И не говорите никому, что я вам помог. Иначе с вами расправятся «клиенты» вашего начальства.

ГЛАВА 35

Мадагаскар, Индийский океан

– Ты вправду думаешь, что его убьют? – спросила Реми, когда муж, сев в машину, пересказал беседу с полицейским.

– Не знаю. Главное, чтобы он так думал. Тогда будет держать рот на замке. Надеюсь, по крайней мере.

Жена чмокнула его в щеку.

– Фарго, ты совершил благородный поступок!

Сэм улыбнулся.

– Ему, наверное, предложили проследить за парочкой туристов, посулив месячную зарплату. Трудно его винить. Если за нами вышлют погоню, преследователи, скорее всего, появятся со стороны одной из трех хороших дорог, о которых говорил малагасиец.

– Скорее всего. – Реми развернула карту. – Циафахи южнее Антананариву, к нему ведет шоссе номер семь. Если удастся туда добраться…

– Сколько до поворота на Циафихи?

– Шестьдесят километров, то есть около тридцати семи миль. И потом еще двадцать на запад к самому городу.

Фарго глянул на часы.

– Пожалуй, успеем попасть туда засветло.

Вскоре они поняли, как промахнулись в своих оптимистичных расчетах. Дорога по-прежнему змеилась через джунгли; плавные повороты, чередовавшиеся с волнами «американских горок», не позволяли развить нормальную скорость. Первый перекресток Фарго миновали без приключений и вскоре обнаружили, что едут вдоль бурной реки, которую пересекли полчаса назад по мосту.

– Скоро подъедем к другому перекрестку, – предупредила жена. – До него две мили.

Через пять минут впереди показался обещанный Реми перекресток.

– Гляди-ка… – Она встревоженно указала в окно. – Солнце блеснуло.

– Бампер, – процедил Сэм. – Пригнись. Может, увидят, что в машине не пара, а один…

Жена спряталась. На перекрестке Фарго вжался в подголовник, исподтишка метнув взгляд в боковое пассажирское окно. На обочине, в нескольких футах от пересечения дорог, стоял темно-синий внедорожник «ниссан».

– Что там? – прошептала Реми.

Муж посмотрел в зеркало заднего вида.

– Тронулся… Едет за нами.

Реми подобрала из-под ног бинокль и развернулась к заднему окну.

– Водитель с пассажиром. Похоже, мужчины. На бампере стикер с логотипом компании по прокату автомобилей.

– Скверно. Они прибавляют скорость?

– Нет, просто поддерживают дистанцию. Знаешь, Сэм, поговорку? За каждой видимой крысой…

Он кивнул.

– Сотня невидимых.

Если «ниссан» их действительно преследует, то на дороге наверняка дежурит вторая, а то и третья машина.

– Далеко еще до следующего шоссе?

Жена сверилась с картой.

– Четыре мили.

Это расстояние Фарго одолели минут за десять. «Ниссан» так и висел на хвосте, выдерживая скорость и неизменную дистанцию в несколько сот ярдов. Реми то изучала карту, то рассматривала в бинокль предполагаемых преследователей.

– Да чего ты от них ждешь? – с улыбкой спросил Сэм.

– Что они уберутся! Или поднимут «Веселого Роджера».

– Скоро перекресток. Должен быть во-о-он за тем поворотом.

Жена развернулась вперед.

Сбросив скорость, Фарго аккуратно вписался в поворот – и вдруг поддал газу.

– Сэм!!!

Впереди, в пятидесяти ярдах, поперек дороги стоял красный внедорожник «ниссан».

– Вот тебе и «Веселый Роджер»! – проорал Сэм.

Чуть вильнув влево, он занял середину дороги, нацелился в переднюю дверцу со стороны пассажира и сильнее придавил педаль газа. Мотор угрожающе заревел.

– По-моему, они и не думают отъезжать… – в ужасе пробормотала Реми, упираясь руками в приборную панель.

– Посмотрим!

Она обернулась назад.

– Наш хвост сократил дистанцию.

– Намного?

– На сотню футов. Да еще разгоняется!

– Ну, Реми, держись!

Он дернул ручник. За считаные секунды скорость «рейнджровера» уменьшилась вдвое. Не видя предупреждающего стоп-сигнала, водитель «ниссана» не успел отреагировать. Внедорожник стремительно приближался – Сэм наблюдал за ним через зеркало заднего вида. В последний момент Фарго вывернул руль вправо и ударил по тормозам. Чтобы не столкнуться, «ниссан» вильнул влево. Едва противник поравнялся с «рейнджровером», Сэм тоже крутанул руль влево. Раздался громкий скрежет металла о металл. Впереди выросла красная глыба второго «ниссана». Резко забрав вправо, Сэм ловко объехал его по обочине и снова вырулил на дорогу.

– Едва вписался, Фарго, – заметила жена.

– Извини! Где там синий? Не видишь?

Реми оглянулась.

– Там же, в двухстах ярдах от нас. Красный разворачивается.

Через пару минут на хвосте висели уже оба внедорожника, явно намереваясь сократить дистанцию. Конечно, мотор «рейнджровера» отличался большей мощностью, зато «ниссаны» имели значительное преимущество на поворотах за счет более низкого центра тяжести. Расстояние между Фарго и преследователями медленно, но верно уменьшалось.

– Есть идеи? – коротко спросила Реми.

– Готов выслушать предложения.

Жена развернула карту и, что-то бормоча под нос, заскользила кончиком пальца по извилистой линии дороги. Все так же беседуя сама с собой, она принялась листать извлеченный из бардачка путеводитель.

– Сейчас будет поворот налево? – резко подняла голову Реми.

– Да вот он, уже…

– Сворачивай!

Сэм отреагировал мгновенно: резко затормозив, автомобиль съехал на грунтовую дорогу. На обочине мелькнул указатель с надписью «Lac de Mantasoa».

– Озеро Мантасоа? – удивился Фарго. – Так мы на рыбалку?

– Там переправа, – ответила Реми. – Ближайший паром отходит через четыре минуты.

Сэм глянул в зеркало: погоня не отставала.

– Боюсь, билеты мы купить не успеем.

– Я подумала – и решила, что ты выкрутишься.

– Посмотрим…

Дорога превратилась в нескончаемые «американские горки», стиснутые с обеих сторон почти отвесными склонами. Над головой, застилая солнце, аркой смыкались джунгли. На обочине мелькнул коричневый знак с желтой буквой «Р», изображением автомобиля и показателем расстояния «50М».

– Подъезжаем, – прокомментировала Реми. – Надеюсь, на стоянке царит оживление.

После очередного спуска дорога расширилась, впереди показалась небольшая аккуратно расчерченная стоянка. Справа поднимался холм, густо поросший лесом; слева, за полоской подстриженного газона, тихо и неторопливо протекала река. На парковке стояли восемь автомобилей. В дальнем конце, поддеревьями, виднелась билетная касса, по правую сторону которой два столбика с цепочками перегораживали подсобную дорогу.

– Парома не вижу… – обронил Сэм, мчась через парковку.

– Только что ушел, – Реми указала в сторону.

По реке разбегались белые барашки пены. Фарго опустил стекло. Издалека донесся шум гребных колес.

– А вот и они… – помрачнела жена.

С холма скатился синий «ниссан», за ним, почти вплотную, красный.

– Кажется, я придумал одну хитрость! – воскликнул Сэм. – Или глупость…

– В любом случае всяко лучше, чем торчать на стоянке.

До упора вдавив педаль газа, он, точно слаломист, промчался между припаркованных машин и вылетел через бордюр на лужайку у билетной кассы. Колеса скользили по влажной траве, заднюю часть автомобиля занесло. Сэм выровнял машину, слегка взял вправо и рванул к выезду на подсобную дорогу.

– Ну, теперь молись, чтобы столбики оказались вкопаны не слишком глубоко, – сказал он жене. – У-ух!

Реми, пригнувшись, уперлась ногами в переднюю стенку.

Бампер врезался в цепь. Сэма и Реми бросило вперед, в грудь впились ремни безопасности. Сэм ударился лбом о руль, медленно поднял голову – и едва поверил глазам: по лобовому стеклу хлестали ветки. Проскочили! Реми глянула в боковое зеркало. Оба столбика валялись на дороге, точно выкорчеванные гнилые пеньки.

– Есть погоня? – спросил Фарго.

– Пока нет. Стоят на парковке.

– Отлично! Пусть обсудят сложившуюся ситуацию.

Сейчас его куда больше занимала дорога – скорее две накатанные колеи, чуть шире, чем «рейнджровер». Как и на парковке, справа возвышался склон, а слева, за кружевом листвы, виднелся берег реки. Сэм покрепче ухватился за руль и постарался выровнять болтающуюся из стороны в сторону машину.

– У тебя на лбу шишка. – Реми осторожно тронула красное пятно. – Каков дальнейший план действий?

– Обгоняем паром, приезжаем на следующий причал. Ну а там перехватываешь эстафету ты и путеводитель.

Она пролистала книгу.

– Боюсь, путеводитель не слишком подробный…

– Там не отмечены причалы?

Жена с сожалением качнула головой и развернула карту.

– Тут даже дорога не отмечена.

– Забавно… Значит, мы едем в никуда по дороге, которой не существует. Может, и наши друзья не существуют?

Обернувшись назад, Реми завертела головой, всматриваясь вдаль сквозь завесу ветвей.

– Увы! Едут.

– А паром?

– Нет, не… Погоди-ка! Вот он! В двухстах ярдах позади нас! – Глаза ее радостно вспыхнули. – Сэм, это же колесный пароход, вроде тех, что ходили по Миссисипи!

Дорога пошла вверх, ухабов становилось все больше, повсюду выпирали корни. Наконец автомобиль выехал на ровную площадку. Сэм затормозил. Впереди, в двадцати футах, стеной поднимался лес, но вдоль кромки деревьев тянулась тропа.

– Тропа идет налево… – заметил Фарго.

– Вниз к реке.

Сэм установил режим «парковка».

– Выгружаемся! Забирай все.

Когда вещи в салоне были собраны, супруги поспешили за рюкзаками к заблаговременно открытому багажнику.

Из-за поворота у основания склона показался синий «ниссан».

Муж передал Реми свой рюкзак.

– Не тяжело? Дотащишь?

– Конечно!

– Беги!

Она бросилась к тропе. Сэм тем временем вернулся в машину, включил заднюю скорость и, оставаясь снаружи, направил «рейнджровер» к скату. В последний момент он, захлопнув дверцу, отскочил в сторону.

При виде катящегося с холма автомобиля водитель синего «ниссана» резко остановился, попытался дать задний ход, но тут вывернул красный. Взвизгнули тормоза.

– Поздно, братец, – усмехнулся Фарго.

«Рейнджровер» подбросило на выпирающем из земли клубке корней, и задняя часть машины обрушилась на капот синего «ниссана». Едва водитель открыл дверцу, Сэм выхватил револьвер и, пригнувшись, пальнул в сторону преследователей. Дверь захлопнулась. На всякий случай Фарго выпустил пулю в капот красного «ниссана», а затем ринулся к тропе.

Жену он догнал через минуту, у мостика. Реми молча протянула ему рюкзак. Они ошиблись: тропа не спускалась к реке, скорее тянулась вдоль. Сзади, из-за деревьев, донеслась испанская речь.

– Этот мост вроде покрепче, – заметила Реми.

Впрочем, конструкция ничем не отличалась от конструкции предыдущего: доски, поперечины, веревки и пара несущих тросов. Слева из-за излучины вывернул нос парома. Над трубой клубился черный дым. Корабль был полупустой – десяток пассажиров столпились у поручней, да несколько бродили по носовой палубе.

– Уходим! – Сэм бросился бежать, жена помчалась следом.

На середине моста они остановились. До парома оставалось сто футов. Фарго оглянулся назад. Кто-то продирался сквозь деревья, пытаясь взобраться вверх по склону.

Реми перегнулась через перила.

– Высоковато падать…

– На нос – пожалуй, – согласился муж. – Видишь верхнюю палубу за рулевой рубкой? До нее футов пятнадцать, а то и меньше.

– Может, сразу на рубку? Там всего…

– Мы же не хотим привлекать внимание, – ответил он и вдруг добавил: – Реми, маши руками!

– Зачем?

– Вряд ли Ривера станет стрелять на глазах изумленной публики.

– Ты, как всегда, оптимистичен…

Изобразив радостные улыбки, они принялись кричать и размахивать руками. Пассажиры на пароме заулыбались, замахали в ответ. Судно скользнуло под мост.

– Через десять секунд, – предупредил жену Сэм. – Держи рюкзак. Как только приземлишься на палубу, согни ноги и перекатывайся на колени. Ладно, перелезай! – Он помог ей перебраться через перила. – Готова?

Реми сжала его ладонь.

– Ты ведь следом, да?

– Конечно! Найди там сразу укрытие – вдруг они откроют стрельбу.

Рулевая рубка медленно исчезла под полотнищем моста; следом проплыла труба, окутав Фарго черной тучей дыма. Сэм метнул взгляд влево: за темной завесой на подступах к мосту высился Итцли Ривера. На миг их глаза встретились. Сжав напоследок руку жены, он скомандовал:

– Прыгай!

Едва Реми исчезла в клубах дыма, мост затрясся под тяжестью шагов. Ривера с сообщниками… Сэм перелез через перила. Реми благополучно приземлилась на паром и уже поднималась на четвереньки.

Фарго оттолкнулся.

Удар о палубу был силен; отпружинив от рюкзака, Сэм кувыркнулся вправо. Из темного облака вынырнула жена.

– Сюда! – Она схватила его за руку.

Не разбирая дороги, он пополз вслед за ней, пока не врезался в переборку – как ему показалось – рубки. Супруги уселись рядышком на пол, пульс потихоньку успокаивался.

Паром выплыл из-под моста, черный дым рассеялся. Позади, в пятидесяти ярдах, у перил, стоял Ривера с тремя сообщниками. Один из мексиканцев достал из-за пояса пистолет. Сэм в ответ помахал над головой револьвером.

Ривера что-то коротко приказал подчиненному – тот убрал оружие в кобуру.

Сэм шутливо толкнул жену в бок:

– Реми, помаши-ка дяденькам ручкой.

ГЛАВА 36

Голдфиш-Пойнт, Ла-Хойя, Калифорния

– Тайны раскрыты, загадки разгаданы! – объявила Сельма, решительным шагом переступая порог кабинета в сопровождении ассистентов.

Сэм и Реми сидели за столом, потягивая двойной эспрессо. Они еще не привыкли к разнице в часовых поясах – даже продолжительный сон в самолете не особенно их взбодрил.

На пароходе Фарго решили изображать обычных туристов. Немного приведя себя в порядок, они спустились на палубу к остальным пассажирам и как ни в чем не бывало встали у поручней, чтобы полюбоваться пейзажем. О билетах никто не спрашивал – официанты в белой униформе даже подали им в главном салоне коктейли и ужин. А Сэм и Реми просто расслабились, радуясь нежданной заботе, после ужасного дня, на протяжении которого пришлось то ползать по пещерам, то спасаться от крокодилов, то драться с мятежниками, то уворачиваться от каменных глыб, то удирать через весь остров от наемных убийц…

Через два часа пароход подошел к выдававшемуся глубоко в реку пирсу у лесистого полуострова. Сойдя на берег, вслед за толпой малагасийцев Фарго миновали каменную арку и оказались на ухоженной гравиевой дорожке, которая привела их к четырехэтажному особняку, напоминавшему архитектурой не то старинную плантаторскую усадьбу, не то французский загородный дом. Вывеска на столбе гласила: «Отель „Эрмитаж“».

Сэм и Реми ошарашенно уставились на особняк, на парадный вход, украшенный вьющимися растениями: ничего себе «дворец» в мадагаскарской глуши! В результате в вестибюль они вошли последними.

– Добро пожаловать в отель «Эрмитаж»! – раздалось за спиной приветствие на безупречном французском.

Фарго обернулись. Перед ними стояла улыбающаяся чернокожая женщина в синей юбке и белой блузке.

– Вы говорите по-английски? – спросила по-французски Реми.

– Разумеется, мадам, – перешла на английский малагасийка. – Чем могу помочь?

– Мы, похоже, отстали от группы. Не могли бы вы помочь нам добраться до Циафахи?

Женщина улыбнулась.

– Конечно.

Через час они прибыли в город. Звонок Сельме решил вопрос с размещением – непревзойденный турагент, она мигом подобрала им для ночевки небольшую частную гостиницу. Утром, чартерным рейсом, Фарго прилетели в Мапуту, столицу Мозамбика.

Сельма уселась рядышком на табурет.

– Вид у вас замученный.

– Наверное, нам не удалось достойно живописать мадагаскарские приключения, – хмыкнул Сэм.

Вондраш протестующе махнула рукой:

– Крокодилы, повстанцы, каменюки… Помню-помню. А мы тем временем распутывали нераспутываемое! Семь потов сошло.

– Нет такого слова. Слушай, а о мосте расска…

Но тут встряла Реми:

– Сельма, мы – воплощенное внимание!

– Отлично! Итак, образцы аутригера отправлены в лабораторию в Пойнт-Лома. Результаты получим через пару дней. Реми, как ты и просила, снимки лодки с отсканированным кодексом Орисаги я отправила по электронке профессору Дайделлу. Предварительными заключениями он обещал поделиться завтра.

Заметив вопросительный взгляд мужа, Реми пояснила:

– Стэн Дайделл. Вел у меня антропологию в Бостонском колледже. Сельма, а ты…

– В подробности я его не посвящала. Просто сказала, что ты просила глянуть. Теперь переходим к таинственному мистеру Блэйлоку, – продолжала Вондраш. – Втроем с Питом и Венди мы…

– В основном я и Пит, – скромно уточнила Венди.

– …прочитали большую часть писем нашего гения к сестре Офелии. Мисс Синтия ошибалась. Насколько мы поняли, Блэйлок и Констанс любили друг друга – то есть скорее она.

– С чего вы взяли? – удивилась Реми.

– В первых двух письмах Блэйлок в основном описывает путешествие. Он ласков, но сдержан. Мимоходом он замечает, что желал бы ответить Констанс взаимностью, но боится… – Сельма сверилась с записью в блокноте, – «что тоску по милой Офелии сменит невыносимое чувство вины». Блэйлок много рассказывает о первых днях жизни в Багамойо. Даже несколько раз упоминает о своей «миссии», но в подробности не вдается.

– Или нам так кажется, – добавил Пит.

– Совершенно верно. В последующих письмах мы заметили в тексте точки под некоторыми буквами, раскиданные там и сям, как будто беспорядочно.

Сэм понимающе закивал.

– Шифр! Выписываешь помеченные буквы и, складывая, составляешь в тайное послание.

– Правильно. Но Блэйлок ведь в прошлом математик! Тут все не так просто! Сейчас объясню. При помощи дат и номеров страниц он создал фильтр вычитания. Например, фильтр – цифра три. Берешь букву «Е», отсчитываешь от нее три назад – получаешь «В».

– Словом, мы сразу поняли, – оживленно сказала Венди, – что Констанс Эшворт работала на разведку. Через нее Блэйлок передавал информацию.

Сэм рассмеялся.

– Вот уж не ожидал! Как вы это выяснили?

– В третьем письме скрытое послание гласило: «Передай Камдену: корабль в Бомбее на ремонте; команда, все люди Максимилиана, расквартирована в Каменном городе».

– Какие еще люди Максимилиана? – удивилась Реми.

– После окончания Гражданской войны, – начал объяснять Фарго, – мексиканский император Максимилиан Первый пригласил в страну солдат-конфедератов, желающих продолжить борьбу с северянами. Союз тем временем финансировал партизан, которые пытались свергнуть Максимилиана. Император поставил конфедератам условие – услуга за услугу: сражайтесь на моей стороне, а потом вместе возьмемся за правительство США. Относительно того, сколько южан воспользовалось гостеприимством мексиканского монарха, данные разнятся – в любом случае цифра Вашингтон обеспокоила. Если сопоставить сообщение Дадли о том, что экипаж «Эль-Маджиди» состоит из европейцев, с сообщением Блэйлока о людях Максимилиана… Значит, разведка конфедератов затеяла операцию, которую не успели отследить. Кто-то набрал в Мексике матросов и отправил их на Занзибар, где на приколе стоял «Эль-Маджиди».

– Зачем?

– Наверное, чтобы продолжить дело «Шенандоа». Корабль ведь нанес во время войны огромный ущерб противнику. А среди конфедератов оставались влиятельные группы людей, поклявшиеся продолжить борьбу, даже после капитуляции.

– Меня вот что смущает, – заговорила Венди. – Как им удалось заполучить «Эль-Маджиди»?

– Бог его знает. – Он развел руками. – Известно лишь, что второй султан Занзибара – брат первого, который и приобрел «Шенандоа», – не любил ни брата, ни корабль. Он мог бы затопить судно после урагана, однако, напротив, отбуксировал в Бомбей, отремонтировал. Недешевое удовольствие!

– Может быть, корабль к тому моменту выкупила группа конфедератов-заговорщиков? У султана не оставалось выбора, – втянулся в разговор Пит.

Нахмурившись, Сэм подошел к компьютеру, постучал по клавишам и через пару минут вернулся к остальным.

– Незадолго до смерти первый султан развернул тайную борьбу с работорговлей на острове. Когда на трон взошел брат, политика государства поменялась.

Сельма понимающе кивнула.

– Ясно. Если, вопреки всему, конфедераты вернулись бы к власти, второй султан получил бы готовый рынок сбыта рабов.

– Конечно, это только предположение. Однако… пазлы вроде сходятся.

– Ладно, давайте займемся первой шифровкой Блэйлока, – сказала Реми. – Он упоминает Камдена. Кто такой Камден?

– Камден, город в Нью-Джерси. Там родился Томас Дадли, – мгновенно выдала ответ Вондраш. – Мы решили, что это неофициальное агентурное прозвище. Скорее всего, его так называл лишь Блэйлок. Дадли, в свою очередь, дал Блэйлоку кличку Йотун.

– В норвежской мифологии йотун – гигант, обладающий нечеловеческой силой, – объяснила Венди.

– Что, правда? – округлил глаза Фарго. – Йотун, йотун… Теперь буду знать! Спасибо, Венди.

Жена легонько толкнула его кулаком в бицепс.

– Всезнайка, фу-ты ну-ты! Венди, не обращай внимания. Сельма, мы слушаем.

– В июле тысяча восемьсот семьдесят второго года, в новой шифровке Дадли, Блэйлок сообщает, что «Эль-Маджиди» вернулся в порт с командой на борту. Мы, правда, предполагаем, что его снова окрестили «Шенандоа», – добавила Сельма. – Словом, как подозревает наш разведчик, ремонт закончили еще месяц назад и все это время корабль с экипажем находился в море.

– Зафиксированы странные нападения или исчезновения в тот период времени? – быстро спросил Сэм.

– Уйма! В Индийском океане пиратство имело куда больший размах, чем в Карибском бассейне. Только связи между «Шенандоа-два» и разбоем в океане нам отыскать не удалось. Тут история вконец запутывается. Сообщение Блэйлок заканчивает так: «Купил надежное судно, получил „шарпсы“».

– Винтовки Шарпса? – уточнил Фарго.

– Да.

– Поставку организовал Дадли, как пить дать, – задумчиво проговорил он.

– «Набранные в команду нило-хамиты схватывают на лету, преодолевают боязнь воды; надеюсь подготовить к активным действиям к концу месяца. Хочу поймать с поличным», – зачитала Сельма.

– Нило-хамиты? – переспросил Сэм. – Впервые о таких слышу.

– Нило-хамиты – устаревшее название племени масаи, – объяснила Реми. – Похоже, мистер Блэйлок вербовал масайских воинов в партизанский отряд для погони за «Шенандоа-два».

– Хм… Вполне возможно, – согласился он с женой. – Наш математик явно любил театральность. Как написано в мортоновской биографии, какое-то время Блэйлок жил среди масаев.

– Действительно жил, – отозвалась Вондраш. – Как мы поняли из писем, он исследовал территорию внутри страны, неподалеку от Багамойо. Там подружился с масаи, ну и начал их вербовать.

– Понятно. Итак, июль тысяча восемьсот семьдесят второго года. На «Шенандоа-два» новая команда, судно готово к бою. Что дальше?

– Информацию о дальнейших событиях мы в основном черпали из шифрованных посланий, – сразу пояснила Сельма. – Некоторые сведения удалось сопоставить с записями в журнале – из тех, что датированы. Парой недель позже, на большой двухмачтовой доу, Блэйлок с экипажем открывают охоту на «Шенандоа-два», ускользнувшем из порта несколькими днями ранее. Игра в кошки-мышки продолжается целый месяц. Наконец Блэйлоку сообщают о гибели двух американских грузовых судов неподалеку от Аденского залива. Судя по описанию, атаковал их крейсер конфедератов. В базе данных действительно значатся два судна, утонувшие примерно в тех числах, которые указывает Блэйлок. Те случаи списали на пиратов.

– Почти угадали, – хмыкнул Сэм.

– Из Блэйлока, хоть он и не моряк, получается прекрасный капитан, а из масаев – отменная команда. Он понимает, что не может атаковать «Шенандоа-два» в открытую, тем более в море, поэтому весь июль и август просто следует тенью за намеченной жертвой. Ему остается только собирать донесения разведки и ждать назначенного часа – шестнадцатого сентября. Настигнуть противника удается ночью, на Сейшелах, у острова Святой Анны. Это на триста миль восточнее Занзибара, – уточнила Сельма и продолжила рассказ: – Бросив якорь в близлежащей бухте, новоявленный капитан-разведчик сходит с командой на берег, пересекает мыс и, чисто по-пиратски, подобравшись к «Шенандоа» вплавь, штурмует корабль. Враг повержен. Дело обходится без стрельбы, но масаи, прирожденные воины, безжалостно расправляются с противником. Из семидесяти восьми человек экипажа конфедератов в живых остаются лишь шестеро: капитан, один из офицеров и четверо рядовых. Официальный рапорт о захвате разведка США получает в ноябре. Блэйлок уведомляет Дадли, что выжившие члены экипажа «Шенандоа-два» оставлены на острове Святой Анны.

– Известно, что с ними стало? – с любопытством спросила Реми.

– Я пыталась выяснить, но… к сожалению, ничего. Свою команду Блэйлок делит пополам: часть остается на доу, часть переходит на «Шенандоа-два». Оба судна отправляются обратно на Занзибар. В трехстах милях восточнее Сейшел их настигает шторм – «Шенандоа-два» тонет.

Удивленные, Сэм и Реми подались вперед.

– Тонет? – растерянно переспросила Реми. – Да с какой радости…

– Помимо рапорта для Дадли, Блэйлок отправляет шифровку для Констанс. – Сельма деловито перевернула страницу блокнота и, скользя пальцем по строчке, зачитала вслух: – «Захватив „Шенандоа“, мы составили опись всего содержимого. В каюте капитана я нашел удивительную статуэтку из неведомого мне минерала – большую драгоценную зеленую птицу. Такую породу птиц я тоже никогда встречал. Должен признаться, милая Констанс, я глаз не мог от нее отвести!»

Фарго молча переваривали услышанное. Первым заговорил Сэм.

– Что ж, это проливает свет на запись о «большой драгоценной зеленой птице».

– И объясняет его рисунки с изображением птицы, – добавила Реми. – А может, и все то, что мы нашли в музее Мортона в Багамойо. Сэм, помнишь чучела птиц под потолком? Он на них, видимо, помешался. Сельма, что там еще в письме?

– Скажу вкратце своими словами. Пишет, что выполнил свой долг перед отечеством, причем дважды, и при этом потерял жену. Признается, что солгал Дадли о гибели «Шенандоа-два». Умоляет Констанс простить его, а затем говорит, что хочет найти место, где конфедераты отыскали драгоценную птицу, и забрать остальные сокровища.

– Сокровища? – спросил Фарго. – У него возникли подозрения, что птица – лишь малая доля?…

– Если и возникли, он ни словом о них не обмолвился. По крайней мере, прямым текстом. Учитывая манеру его письма, возможно, сведения о них зашифрованы где-нибудь в журнальных записях.

– А как насчет судового журнала «Шенандоа-два»? – встрепенулась Реми. – Блэйлок считал, что конфедераты заполучили птицу во время путешествий – значит, логично искать наводку в журнале у капитана.

– Он нигде не упоминает судовой журнал, но мне нравится твое предположение.

– А по-моему, – начал Сэм, – он зашифровал записи из судового журнала «Шенандоа-два» в своем журнале.

– В любом случае, – сказала Сельма. – Уильям-Уинстон Блэйлок и после захвата судна конфедератов продолжал переписываться с Констанс. Только письма его становились все абсурднее. Можете сами почитать. Он явно сходил с ума.

– И это нешифрованные куски, – добавил Пит. – Осталось еще четырнадцать раскодировать.

– Если все правда, – усмехнулся Сэм, – значит, Уинстон Блэйлок провел остаток жизни в море, на борту «Шенандоа-два»: записывал в журнал всякую всячину, любовался драгоценной птицей и выбивал в колоколе иероглифы, между делом разыскивая сокровище, которого, возможно, и не было.

– А может, тут нечто большее? – возразила жена. – Допустим, кодекс Орисага – подлинник. Допустим, аутригер – то самое, что мы думаем. Получается, Блэйлок открыл тайну, которую Кортес с конкистадорами унесли с собой в могилу! Тайну происхождения ацтеков…