Текст книги "Пробудившая пламя (СИ)"
Автор книги: Кира Вайнир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)
Глава 35.
Оман Берс Марид Нави.
Я не раз за последние дни слышал о том, что моя лари и наследники жили в полевом лагере. Но одно дело слышать, и со всем другое видеть. А видеть и понимать, что для Ираидалы ничего непривычного не происходит, это вообще что-то выбивающее из привычного состояния напрочь.
Ираидала удивляла. Я помнил красивую куколку, которую довести до слёз могло любое дуновение ветра. Неприспособленная ни к чему, не способная выжить за стенами гарема, просто, бывшая не в состоянии обойтись без слуг, наложница, которая считала, что смысл её жизни любить меня. Кроме этого я ничего сказать о ней не мог.
Я увлёкся ею, внешностью, ощущением того, что вот для этой куколки я весь мир и ничего более просто не существует. Все разговоры с ней были одинаковыми и на одну и ту же тему её бесконечной любви. Оказалось, что мне просто не хватило мозгов и желания посмотреть чуть глубже, сделать гребанных пару шагов в её сторону. Для совсем юной девчонки, её чувства были важнее всего остального. А я принимал как должное, не смог оценить.
Сейчас же, когда я оказался в ситуации, почти проигранного боя, мне, как нарочно, представилась возможность увидеть настоящую Ираидалу. Начиная от обозов, строек, обустройства лагеря и заканчивая воспитанием детей. Я не знаю ни одного примера в истории своего рода, когда бы наложница принимала ребёнка своего господина от другой, как своего! Даже лари Лайна никогда бы этого не смогла. Она и так очень хорошо ко мне относилась, а если ещё и учесть, кто был моей матерью, то и вовсе к ней никакого вопроса не возникало.
Но Далли вообще никак не отделяла Марса от себя или своих детей. Точнее, она всех моих детей считала своими. И я был уверен, что и дети ей платят взаимностью. И как могло быть по-другому?
Наследники не воспитывались родителями, им никто не уделял такого внимания. Няньки, воспитатели, необходимые учителя. Родители дарили подарки и иногда навещали, чтобы не давить на детей, не навязывать им своего образа мышления и не оказывать на них влияния. Тогда дети вырастали свободными в своих взглядах, без уз привязанностей, что мешали принимать правильные решения.
И вначале Ираидала вела себя так, как и положено. Но после покушения, лари просто послала к хребту все правила, и окружила детей вниманием и заботой. И в отличие от меня, дети отказываться от предложенного им места в сердце Ираидалы не стали. Только вот я всё время вспоминал, что детей забирают от родивших их наложниц, чтобы эти самые наложницы не могли их использовать, как оружие, настраивая против отцов или детей от других наложниц.
Я очень внимательно слушал рассказы Файрида о словах и разговорах Ираидалы и поражался. Она смогла вывернуть откровенно паршивую ситуацию и, оказавшись в таком положении, не рассыпать вокруг обвинения, а подчеркнуть важность и значимость назначения оманлиром моим детям именно Геликарнак.
Эта женщина не просто нравилась и привлекала внимание своей красотой, она удивляла из раза в раз, она заставляла думать о себе. И с каждым новым открытием ценность добычи в этом походе только возрастала!
Любил ли я Ираидалу? Я не смогу ответить на этот вопрос. Выделял из всех всегда, ночи с ней дарили удовольствие, как ни с кем другим, её откровенность и сила её чувства ко мне поначалу сильно тешили самолюбие.
Чувство вины из-за последних открытий заставило внимательно к ней присмотреться, взглянуть на всё с её точки зрения, сосредоточить на ней всё своё внимание. А потом я уже не мог ничего изменить. Этот взгляд, голос, наклон головы, привычка поглаживать костяшки пальцев пальцами другой руки, когда она слушала или размышляла... Такие знакомые и в то же время нет, жесты. Как зверь, почуявший в гон свою самку, не сможет уйти с территории, так и я не смогу сейчас уже отказаться от Ираидалы и оставить её в покое, чего она сейчас похоже хочет.
Она вела себя не так, как вела бы на её месте любая другая. Она думала не так, как все вокруг. Она поступала так, как ни одна наложница никогда и не посмела бы. Она словно превратилась из пусть и красивой, пусть и с благородной кровью, но обычной рабыни, в ту, кто была рождена госпожой, привыкшей нести ответственность, и заботиться о подданных, о благосостоянии.
Превратилась или была такой!?
– "Обозы, Берс, кверхи, гавань, содержание вдовам"– перечислял я сам себе мысленно.
Рабыня? Нет. Может кровь огненных? А может то, чему её учили с младенчества, просто память скрыла вместе с событиями, из-за которых она оказалась невольницей, рабыней на продажу? Да и эта кровь, наличие которой показали амулеты торговцев... Лучше бы она спала! Если Ираидала обретёт пламя, как она мечтала раньше, то вряд ли она сейчас выберет меня. Мужчину, от которого она ничего хорошего не видела, который принёс ей столько обид, из-за которого было столько слёз. Нужен ли ей тот, кто не уберёг, не защитил, кого она сама обвиняет в том, что променял её на удовлетворение похоти? Нет. Сейчас она воспользуется шансом, чтобы уйти.
Так случилось, что я знаю тайну отца и его лари! И знаю самый большой страх отца, кажется, я его унаследовал. Только у меня ещё есть надежда, что Далли не вспыхнет.
Сейчас наблюдая, как держится Ираидала в седле, ловлю себя на мысли, что всегда, в любой момент мог представить её лицо до мелочей, вздох и точная картинка перед глазами. Попытался вспомнить остальных, и только размытый образ перед глазами. Даже об Анаис помню только общие черты, а ведь видел её совсем недавно.
Мог ли я по молодости, глупости и из-за гордыни вовремя не почувствовать, что встретил свою пару, половину? Не заметить очевидного?
А вот чего я точно не смог пропустить, так это того, насколько привычно Ираидала устраивалась спать в походных условиях. Натягивала полог, не дожидаясь, когда для неё это сделает кто-то из сопровождения. Сама разводила костёр, готовил на весь немаленький отряд, крутясь между нескольких больших походных котлов. И как быстро засыпала на земле.
И можно, конечно, пошутить, что совесть чиста, как это сделала сама Ираидала, но я-то точно знал, что какой бы там кристально чистой эта совесть не была, спать на земле, даже на походной скатке, то ещё удовольствие. Даже новобранцы бессмертных на первых полевых учениях не могут первое время выспаться. Хоть плохая, но кровать всегда удобнее, чем земля. И то, что наложница из гарема, за год умудрилась научиться, не только спокойно засыпать в таких условиях, но и считать их достаточно комфортными, потому что она высыпалась, меня пугало.
Счёт к самому себе разрастался, как пожар в бедном квартале. Что совсем не способствовало моему спокойствию. Тем более на фоне проснувшихся собственнических инстинктов. Больше всего я сейчас хотел схватить эту упрямицу, вернуть во дворец, где ей и место, запереть в собственных покоях, потому что уверен, что и расположены они как надо и условия там максимально комфортные, и рычать, как её гронх, на любого, кто посмеет меня беспокоить. И сдерживать эти порывы становилось всё сложнее.
К концу пути гронх начал заметно нервничать и торопиться, вырываться вперёд и возвращаться обратно к Ираидале.
– Беги, беги! – рассмеялась она, потрепав зверя по холке. – Тоже скучаешь? Сообщи всем, что мы уже близко.
Гронх сорвался с места с такой скоростью, что исчез из видимости за мгновения. И даже плохие дороги, а точнее полное отсутствие нормальных дорог, ему не помешало. Через несколько часов нас встретил отряд бессмертных.
– Мастер Азуф, – поприветствовала мастера бессмертных моя лари, одаривая его улыбкой.
– Вижу что всё хорошо, и визит к императору не принёс вам новых переживаний. – По лицу воина было заметно, что он рад видеть лари, и как отпускает его напряжение. – Наследники сегодня в море, но их уже известили о вашем скором прибытии.
Скорость отряда заметно увеличилась, словно близость к дому придала всем сил. Очень скоро я понял, что отряд, минуя дома, направляется прямо к берегу. Кони вылетели на набережную, залитую солнцем, Ираидала птичкой слетела со своего коня и, придерживая у бедра ножны с клинком, сорвалась бегом по длинному мосту, служившим здесь пристанью.
Навстречу ей, неслись три подростка, за несколько секунд до этого перемахнувших прямо через борт едва пришвартовавшегося корабля. Только подойдя ближе и присмотревшись, я понял, что два мальчишки крылаты, у одного уже прорезались рожки, а у второго только показались кончики будущих знаков отличия высокого происхождения. А третий подросток и вовсе оказался девчонкой.
Марсу десять, Барлику и Малис по семь, и то, что они выглядели значительно старше своих лет, говорит только об одном. Необходимость защититься или защитить самое близкое существо пробудило родовой дар Марид Нави. И судя по тому, как облепили дети Ираидалу, подставляясь под её ласку, я знаю, кого именно они хотели уберечь.
Те, кого я легко подкидывал в воздух, отправляясь в годовой поход на рубежи, сейчас были ростом едва ли не со свою мать. И выглядели в два раза старше.
Далли словно не могла поверить, что дети рядом, без конца обнимала их, по очереди прижимая к себе, целовала, что-то им шептала, улыбалась и плакала одновременно.
– Нас так никто и никогда не встречал и не ждал. – Проговорил за спиной брат.
– Меня встречали. – Не согласился с ним я. – Ираидала и встречала.
– Берс, знаешь что? – посмотрел на меня поравнявшись Файрид. – Ты не лев империи, ты осёл!
Брат уверенным шагом направился к наследникам и лари. Заметившая его приближение Ираидала, что-то сказала детям, те резко обернулись в сторону Файрида. Понятно, видимо сообщила, что он не просто мастер, а ещё и их дядя. Не желая больше догадываться, я отправился следом за Файридом. Да и реакцию детей на собственное появление тоже хотел знать.
– Нет, лари, я, конечно, сразу говорила, что требование от императора явиться, это к неприятностям и проблемам. Но сюда-то их, зачем было тащить? – выдала какая-то старуха подбоченившись.
– Это оман. – Развела руками в стороны лари.
– Да уж вижу, что ничего путёвого ты из столицы не привезла. Дай хоть обниму тебя! – к моему удивлению Ираидалу эта женщина обняла очень тепло, а та эти объятия приняла.
– Лари, лари, госпожа! – спешила к Ираидале знакомая девушка, кажется вторая из её служанок.
А вот за ней шёл мужчина, который был моим зеркальным отражением. Только без крыльев и рогов.
– Гульниза! – обняла девушку Ираидала.
– Тааак... – протянул, как я понял, ещё один мой старший брат. – И чего он здесь забыл?
– Свою женщину и своих детей, братец! – ответил я.
– Братец? – с подозрением прищурился он.
– Ну, Файрид и твоё лицо утверждают, что да. – Сложил руки на груди я.
– Файрид это я. – Поднял руку Файрид. – И да, Аргес, нам нужно с тобой поговорить, потому что я рассказал о тебе отцу.
– Рассказал? – уточнил, как-то странно улыбаясь Аргес.
– Да. – Подтвердил Файрид.
– Молодец какой! – похвалил его Аргес перед тем, резким ударом, буквально снести Файрида с моста в воду. Вот это да! Я впервые видел, чтобы кто-то так легко смог отправить нашего мастера в полёт. – Ну, и что сказал император на новость о наличии неучтенного потомка?
– Отец был в ярости. Но не из-за твоего появления, а потому что кто-то смог украсть тебя из семьи. – Ответил я, пока Файрид выбирался из воды.
– У меня для тебя письмо от твоего отца. Думаю это лучше чьих-то слов. Но император очень хочет с тобой познакомиться. – Добавила Ираидала.
– Всё это конечно очень интересно, я семейные разборки страсть как люблю, особенно чужие. Но у нас госпожа почти три недели дома не была и всё время в дороге. Не пора ли ей немного отдохнуть? – влезла всё та же старуха. – И это, сокровище нации, куда-нибудь разместить надо.
– И судя по вашему голосу, лично вы с огромным удовольствием разместили бы меня в Карнакском дворце. – Ответил я с намёком на морское дно, интересно это случайно не родственница матушки Вали́.
– Дворец ему! Ты посмотри на него! А гарем тебе не организовать? – на меня посмотрели очень знакомым взглядом, нет, тут точно без родственных связей не обошлось. – А то смотри, выбирать устанешь, у нас места на рыбу богатые!
– Спасибо, я уже выбрал. Я так сказать при своём. – Не будь у меня опыта общения с матушкой, я возможно сейчас бы взбесился.
Но во-первых, после совместного плавания с Валисандрой, меня сложно удивить женской язвительностью. А во-вторых, судя по встрече, эта женщина близка к Ираидале. Мне она вообще напомнила этакую нянюшку. А ссориться с теми, кто входит в круг общения моей лари, мне просто нельзя. Они должны стать моими союзниками, принять меня, я должен для них стать своим.
– Ну-ну... – усмехнулась моя собеседница, а я подошёл к детям, которые за время разговора так переместились, что встречали меня грудью и плечом к плечу Марс и Барлик, а Малис стояла рядом с матерью, обнимая её по-прежнему, но так, чтобы чуть загораживать мать.
Я уже молчу о трёх незнакомых гронхах, смотрящих на меня очень красноречивым взглядом.
– Оман. – Чуть склонили головы в приветственном поклоне дети.
Оман, не отец, еле удержался, чтобы не прикрыть глаза. Ожидаемая проблема, но от этого понимания ни разу не проще. А ведь это ещё Далли их не настраивала против меня.
– Дети. – Ответил им таким же поклоном. – Восхищён вашим талантом и смелостью. Ваш дед неимоверно гордится вами, а ответ Карлу неизменно веселит лари Лайну. Барлик, меня просили передать, что рык моего львёнка докатился до северных гор. Сам северный князь Ярый оценил Карнакскую битву.
Краем глаза я заметил, как вскинула голову Ираидала, что-то мелькнуло в её глазах, но быстро потухло. Точно, она же так переживает за детей, а эта битва была у неё на глазах. Не стоит углубляться в эту тему, чтобы не волновать.
– Благодарю, нам приятно, что прославленные воины, слава о которых докатилась и до наших земель, оценили битву за Карнак и наше в ней участие. – Ответил Марс, значит, вот кто в этом маленьком государстве дипломат.
– Простите нас отец, мы рады, что вы решили посетить нас. – Продолжил Барлик. – В Карнаке не сложно достойно разместить гостей. Без лишней роскоши, но в тепле и уюте. Я попрошу проводить вас в гостевые дома, выберете любой из тех, что вам понравятся. Но мама действительно отправилась в столицу почти сразу после нападения на Карнак, ещё и морем, которое плохо переносит, и сразу обратная дорога. Уверен, вы поймёте, что ей нужен отдых и домашний покой.
Мой младшенький очень уверенно провёл черту. У них есть дом, место их семьи, в которую меня не включают. И сейчас Барлик встал на защиту границ этого дома и интересов своей матери. Воин.
Зря, очень зря Карл Димарий раньше времени разбудил этого львёнка. Похоже, что в битве за Карнак начал коваться клинок, который раз и навсегда положит конец нападкам Димарии на наши границы.
А вот Малис мягко и как-то мечтательно улыбалась, но при этом взгляд у неё был совсем не мечтательный, и не детский. Так смотрят, когда ищут слабые места в твоей защите.
– Отец, вас беспокоит рана? Может прислать к вам лекарей? А то вы даже поворачиваетесь так, чтобы не беспокоить бок. – Всё с той же улыбкой, подтвердила она мои выводы.
А к моей крепости оказывается не так-то легко подобраться.
– Пошли брат, у меня здесь огромный дом, в котором я живу один. Все веселее будет. – Положил мне мокрую руку на плечо Файрид. – Аргес, может, поговорим? После того как прочтёшь письмо отца?
Файрид потянул меня за собой в противоположную сторону от той, куда направилась Ираидала с детьми. Заодно, по пути он мне многое рассказывал о том, что успело здесь измениться за то время, что этими землями управляют дети.
– Вот видишь такие строения, напоминающие пряники? – показал он мне на дома непонятно из чего построенные. – Это Ираидала придумала. Глина и деревянные бруски. А получается быстро, красиво и тепло, а для большей надёжности залили всё местной смолой из земляных разломов.
– Ираидала? – удивился я. – Откуда она могла такое увидеть?
– А кто знает? Может что-то такое всплыло в памяти. Как умение ездить верхом или владение клинком. – Огорошил меня брат.
– Каким образом выяснилось, что Ираидала владеет клинком? – решив, что во время нападения она вынуждена была встать на стены с бойцами, я потерял контроль над собой и схватил брата за ворот.
– Тихо! – осадил меня брат. – Твоя лари занимается вместе с детьми. И их наставник, мастер Азуф, уверен, что Ираидала обучалась владению клинком, причём обеими руками. Она действительно иногда на памяти тела делает такое, что по-другому, это не объяснить. Случайно такие приёмы не получаются.
– Что ещё говорит мастер? Ещё какие-то воспоминания о прошлом у Ираидалы были? – заинтересовался я.
– Нет. Да ей и некогда вспоминать было. Я, почему обратил твоё внимание на эти дома, все они построены после того, как сюда приехали лари и твои наследники. Верфи, мастерские, крепостные стены и стрелковые галереи, обе оборонительные башни, набережная. Это всё появилось здесь за год. И вот такие дома, если видишь, то знай. Их построили уже когда Геликарнак стал оманлиром. – Объясняет брат.
А я начинаю оглядываться. И понимаю, что если убрать всё то, что перечислил брат, здесь останется...
– Тут что был сплошной пустырь? – уточняю я.
– Почему? Ещё развалины были. И старые дома. Понадёжней, чем в шатающихся кварталах, но лет через десять-двадцать и они начали бы рушиться на головы своих хозяев. – Не скрывал Файрид. – И чтобы всё было как сейчас, лари и наследники работали наравне с простыми жителями. Так что думай, прежде чем что-то сказать, если посчитаешь эти дома слишком простыми и скромными. Проходи, у меня здесь две свободные комнаты, выбирай любую.
– А Ираидала где живёт? – задал я главный вопрос.
Глава 36.
Оман Берс Марид Нави.
Идея оказаться на территории Ираидалы, там, где она чувствует себя спокойно и защищённой, казалась легко выполнимой. Ровно до того момента, пока я не начал её превращать в жизнь. Уже через несколько дней пребывания в Карнаке. я понял, что мало просто приехать, нужно ещё и влиться в обыденную жизнь собственной лари. И самое главное, суметь перестать быть высокопоставленным гостем, требующим особого внимания и отвлекающим от важных дел.
Спросив меня утром следующего после приезда дня о планах, Файрид меня внимательно выслушал.
– То есть, ты собираешься помогать лари и наследникам? – уточнил он.
– Слушай, не стоит меня считать слепым, глухим и безмозглым идиотом. Ираидала тебя волнует не только, как мать моих наследников. И это заметно, Файрид. Но я её не отдам, даже брату. – Расставил все точки я. – Не надо вызнавать о моих планах в отношении моей семьи какими-то окольными путями. Всё четко и ясно. Я хочу, чтобы авторитетом и примером для подражания для своих детей был я, а не их дяди, какими бы ответственными они там не были. Я сам хочу учить их бою на клинках и рукопашке, разбирать с ними схемы сражений. Я для своих детях оман. А Ираидала мать. И мне достаточно было нескольких минут, чтобы почувствовать разницу. Что же касается самой Ираидалы, она моя! Моя женщина, моя лари, мать моих детей!
– Ты прав. И не прав одновременно. Я не знаю, что тебе сказать. – Прислонился к косяку и сложил руки на груди Файрид. – Сначала я хотел только выяснить, что же на самом деле произошло в твоём дворце. Я даже не собирался тратить много времени на всё это. Но когда при первой встрече мне указали на дорогу обратно, а потом не воспользовались любезно предоставленными и готовыми выслушивать любые жалобы ушами, проснулось любопытство, сменившееся удивлением. А позднее и восхищением. Её упорство, сила духа и ум, удивительный для её лет, привлекают, как огонь в ночи. Тем более, что никак не ожидаешь, глядя на этот оранжерейный цветочек, столкнуться с таким характером. Проведя рядом с ней столько времени, я привык считать себя её другом. Про себя зная, что я для них ещё и родственник, и защитник. Я стоял рядом с Марсом во время битвы за Карнак, я сопровождал обоз на рубежи до столицы. И не позволял запереть её с детьми во дворце в столице. Это здесь она могла вести себя так, как считала нужным и правильным. А императорский дворец... Он уже стал клеткой для одной лари. А вот в тот момент, когда она узнала, что я не просто мастер бессмертных, а ещё и твой брат, один из наследников императора, что-то произошло. В тот момент от разочарования и обиды в её глазах, мне самому было больно, словно я потерял что-то очень и очень важное в своей жизни. И я пока не могу объяснить, что за чувства у меня к твоей лари.
– Я не отдам её. – Предупредил я брата. – Так что лучше для нас обоих, чтобы твои чувства к Ираидале остались дружескими или родственными.
– И ты решил, что если начнёшь учить её и детей управлять оманлиром, то вернёшь её обратно себе? – усмехнулся Файрид.
– Я не начну учить, я начну помогать. В отличие от тебя братец, я получил свой оманлир ещё даже ходить не научившись. Так что может на что и пригожусь собственным детям и жене. – Отошёл я от темы чувств брата к Ираидале.
– Ты опять? Следи за своими словами. Ты понимаешь, что привлекаешь к Ираидале ненужное внимание? – взвился он. – Вспомни судьбу северных князей! Кир Северный тоже именовал свою пару женой. Напомнить, чем это закончилось для него и его семьи?
– Его предали! А что конкретно там произошло, так никто и не знает. – Ответил я, но внутренне согласился с братом, что не стоит дразнить шакалов.
В то утро я не знал, как смешно я выглядел, уверенный в том, что моя помощь может иметь здесь какой-то вес. Походив полдня за лари, я как-то незаметно впрягся в её дела и заботы. Ираидала не только указывала, она засучала рукава и сама делала.
Неделю спустя я поймал себя на том, что к вечеру устаю так, что едва доползаю до кровати. Я так не выкладывался даже на рубежах.
Но во всём этом был огромный плюс. За это время я смог преодолеть некий барьер. Моя лари сама пригласила меня на ужин в свой дом. Я признал очерченные ею и детьми границы и не пересекал их, ожидая того момента, когда они сами решат, что я не несу угрозы для них.
За границами Карнака начинались уже горы. Отростки скальных хребтов пересекали весь Геликарнак, создавая укромные долины для поселений. Ираидала несколько таких приспособила под выращивание овощей. Когда чистили от ила дно вдоль берега, она этот ил смешивала с соломой и с навозом от коней и домашних животных и вывозила в эти долины. Точнее объяснила местным жителям, что так они обогатят и накормят землю в горных долинах, от чего урожай будет больше и лучше. Но ведь и сама этим занималась.
Может поэтому, а может из-за того, что она смогла заслужить доверие населения, ей поверили и выполнили непонятную прихоть лари. В итоге она оказалась права. Впрочем, не удивлён. Такая методика распространена там, где земли ограничены и не плодородны. Да всё северное княжество так делает, и голода на их территориях нет. Просто у нас в империи принято собирать дико растущие овощи и съедобные коренья, а не выращивать. Но мало ли, что тут в империи принято, раз Ираидала решила, что так лучше?
А вот одна совсем маленькая долина, спрятанная в кольце горных утёсов, хранила ещё и покой моей семьи. Попасть туда можно было, только минуя узкий скальный коридор, по одному краю которого бежал то ли большой ручей, то ли небольшая горная речушка, берущая своё начало рядом с домом, построенным для лари и наследников.
Меня настолько интересовала та, что жила внутри этого дома, что я даже не обратил внимания ни на сам дом, ни на то, что его окружало. И я не помнил, когда в последний раз так волновался, заходя куда-то или перед встречей с кем-то.
Я зашёл вместе с детьми и с улыбкой наблюдал, как серьёзные, внимательно выслушивающие работников или что-то обсуждающие между собой с самым сосредоточенным видом, наследники, превращаются в обычных детей, что уставшие и довольные возвращаются домой.
Я не единственный гость в этом доме. Аргес с улыбкой довольного хищника следит за своей парой, бывшей служанкой Ираидалы, Гульнизой. Она часто ловит его взгляд и смотрит так, что всем становится понятно, что между этими двумя есть своя, только им известная тайна.
Далли вместе с двумя служанками накрывают на стол. Вернувшаяся со второго этажа, уже переодетая Малис поспешила им на помощь. Сегодня было странное блюдо, какие-то пельмени, я такого никогда и не пробовал, наверное, что-то из местного. Но и Аргес и Файрид, которого здесь все звали по привычке Дирафом, предвкушающе потирали руки.
Эти самые пельмени, комочки вареного теста с мясом внутри, нужно было окунать в одну из небольших мисок, которых стояло на столе несколько, для удобства. В мисках было растопленное масло, сметана и вода с перцем. Одну из таких мисок сразу притянули сидевшие рядом Аргес и Дираф. Оба старших брата хитро посмотрели на меня.
Судя по тому, что они спокойно окунали пельмени в эту воду и кидали в рот, даже прищуриваясь от удовольствия, это стоило попробовать. Когда я опустил ложку с пельменем в миску с водой, они замерли, наблюдая за мной с предвкушением. Видимо ждали мою реакцию на новое блюдо. Да будь это редчайшая гадость на свете, я бы нахваливал изо всех сил, потому что знал, что готовила Ираидала сама.
Сама собой появилась злорадная мысль, что посмотреть бы, как и что готовили бы наложницы из гарема, окажись они на месте Ираидалы.
– Оман, – коснулась кончиками пальчиков моей руки Ираидала, с осуждением посмотрев на братьев. – Это вода, смешанная с солью, небольшим количеством сметаны, уксусом и перцем. Если быстро окунуть, то появляется кисло-острый вкус. А если вот так в ложке... И сам пельмень напитается, да ещё и в ложке зачерпнешь. Может быть не вкусно. И слишком остро.
– Спасибо, что предупредила, Далли. – Прикоснулся губами к её пальчикам, едва успев перехватить её ладонь.
Странные пельмени мне очень понравились. Особенно с маслом. Ещё больше понравилось то, что из-за того, что сидел я рядом с Ираидалой, миски под масло и сметану у нас были общие. Хотя и с уксусной водой я тоже попробовал. Вкусно, но не так.
Разговоры за столом сменились разговорами у большого камина. Барлик и Малис начали о чём-то спорить, прислушался и понял, что они обсуждают одно из сражений, причём моих. И один, и вторая были уверены, что вести тот бой нужно было по их схеме. Самое забавное заключалось в том, что схема у каждого была своя, но сходились дети в одном, что я поступил неправильно.
Начал им объяснять свой выбор, про особенности местности, указал на несколько неточностей в описании боя. И что карта, приложенная к этому описанию, не военная. То есть отражает местность приблизительно. Дети начали на ходу менять свои схемы. Откуда-то появились разные фигурки, изображавшие бессмертных, димарийцев, конников, боевые орудия и даже корабли.
За спорами и обсуждениями мы не заметили, как увлеклись, а за окнами уже наступила ночь. Один из гронхов просто смахнул лапами все наши построения войск и зарычал, напоминая нам о времени.
– Палааач! – в один голос возмутились дети, но при этом начали укладывать фигурки в специальные ящики, в которых те хранились. – Можно было и помягче намекнуть, что мы засиделись!
После этого мы быстро попрощались, только я задержался на пороге рядом с Ираидалой.
– Добрых снов, моя лари. – Пожелал я под недовольное ворчание Шторма.
– И вам хорошо выспаться оман. – Ответила Ираидала.
– Оман? Меня зовут Берс. – Напомнил ей о давней привилегии обращаться ко мне по имени.
– Спокойной ночи, оман! – сложила руки на груди моя упрямица.
Я не стал настаивать и поправлять её повторно. Я даже намекать не стал, что хотел бы ночевать в её доме.
С недавних пор я начал понимать, что хочу не только тело. Её душа желаннее. Хочу, чтобы было, как раньше. Быть для неё всем миром сразу. Только теперь это будет её мир и только для неё.
Утром я проснулся раньше, чем обычно, и застал брата, который обычно к этому моменту уже уходил.
– Чем ты занимаешься в такую рань? – спросил его, наливая и себе горячего чая.
– Я мастер бессмертных. Забыл? А ещё у меня есть и свои бойцы. Ранним утром у нас начинаются тренировки. – Напомнил он мне.
Но ещё я вспомнил и о том, что вместе с бессмертными тренируются мои дети и Ираидала. Сегодня на тренировку я пошёл вместе с братом, хоть сон ещё не до конца попрощался со мной. За дорогу, хоть и недолгую, я несколько раз успел зевнуть.
Только сонливость исчезла в мгновение, стоило мне увидеть Ираидалу. Под наблюдением одного из мастеров, она сражалась с бессмертным, и явно не новобранцем. Даже её короткого платья без рукавов на ней сейчас не было. Только плотно обтягивающие брюки и рубашка.
Я видел каждую линию её тела. Но она была так сосредоточенна на бое, что даже моя ревность ко всему на свете не дернулась. Демон в крови с жадностью следил за смертоносной грацией своей половины. Безумная в своей привлекательности идея завладела моими мыслями.
– Харг! – выкрикнул я команду к остановке боя и направился к Ираидале, вынимая свой клинок, с которым не расставался никогда. – Не окажет ли лари мне честь, разделив этот бой со мной?
Бессмертный испарился, понимая, что не стоит вызывать мой гнев. Ираидала коротко кивнула, обозначая согласие на бой, и сделала два шага в сторону, разрывая между нами расстояние. Мягко и осторожно она двигалась по дуге, напоминая мне одну из гигантских хищных кошек.
Моя собственная кровь закипела от восторга, приветствуя эту хищницу. Самую желанную противницу, идеальную соперницу, равную по силе духа. Чуть прищуренный взгляд, кажущиеся расслабленными плечи... Стремительно вспорхнувшие руки наперерез моему удару, искры от двух столкнувшихся клинков, отразившиеся в глазах, полыхнувших изумрудным пламенем. Мой выпад, её разворот, на мгновение прижавший её спиной к моему телу.
Она проскользнула у меня под рукой и тут же атаковала резким выпадом, направляя свой клинок почти горизонтально земле. Полушаг назад, пропускаю её клинок и грудью встречаю её движение, заставляя её прижаться к себе. Ткань нашей одежды словно истончилась, позволяя ощущать жар тела друг друга, чувствовать движение груди на вдохе.
Она разрывает контакт. Движется осторожно, не отрывая взгляда, предугадывая каждое движение, серьезна и сосредоточена. Она не играет, она живёт этим поединком, вкладывая всю себя в единение с острым клинком. Звучит с ним в унисон. Пламя, бушующее внутри меня ни с чем не сравнить! Удовольствие настолько острое, что отдается острой судорогой в позвоночнике.
Аромат её тела, запах разгорячённой кожи и настоящей роскоши волос, стянутых в высокий хвост, наполняют мою грудь при каждом вдохе, превращая воздух в изысканное лакомство. Демонская сущность в моей крови ликует.
