Текст книги "Предатель крови (СИ)"
Автор книги: Кира Измайлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 46 страниц)
Глава 52. Допрос с пристрастием
– Подъем! – услышал я с утра и со стоном зарылся головой в подушку.
Не помогло: Том привычно содрал с нас одеяла, спихнул на холодный пол, а потом выпнул умываться. Глаза его горели энтузиазмом, а это не сулило ничего хорошего.
– Пока вы дрыхли, – сказал он, когда мы одевались, – я составил план, поэтому сейчас мы позавтракаем, и мы все вместе пойдем домогаться привидения…
– Что делать?.. – опешил Невилл.
– Я говорю – Рональд возьмет сестру, ты позовешь Луну, и мы будем искать Серую даму. Нет, я мог бы отправиться на дело один, но подумал, что вы захотите принять участие!
– А Серая дама-то при чем?
– Это же Елена Рейвенкло, бестолочь, – беззлобно сказал Том. – Читай книги хоть иногда… Она может знать, куда запропастилась диадема ее матери, ну или хоть подсказку даст! Живее собирайтесь!..
– А занятия? – спросил я, натягивая носки.
– Наверстаете, – зловеще ответил Риддл.
Зная его, я мог с уверенностью сказать, что мы не просто наверстаем, мы нагоним и перегоним… следующий курс.
Серую даму мы искали долго, пришлось даже просить помощи Барона, который, как выяснилось, Елену Рейвенкло и заколол в приступе ярости, сам зарезался, поняв, что сотворил, и до сих пор не мог выпросить у нее прощения. Конечно, общаться факультетские призраки общались, но находились в довольно натянутых отношениях.
– Госпожа, – медоточивым голосом завел Том, когда мы, наконец, настигли привидение в одном из закоулков, – не соблаговолите ли уделить нам минуту вашего драгоценного внимания?
– Что вам угодно? – мелодично спросила она после долгой паузы.
Думаю, не будь с нами Луны, Серая дама бы и вовсе отказалась разговаривать, но та ведь была с Рейвенкло! Так что Том явно потащил ее с собой не ради удовлевлетворения любопытства, а со вполне корыстными целями.
– Госпожа, прошу, помогите разрешить возникший между нами спор, – учтиво продолжил Том. – Простите, если эта тема вам неприятна, но… Вот эта девушка, – он выпихнул вперед Луну, – говорит, что дома у нее имеется бюст вашей уважаемой матушки, а на голове у нее диадема. Однако она совсем не похожа на ту, что красуется на статуе госпожи Рейвенкло в гостиной факультета! Да и в книгах, и на портретах диадема выглядит иначе… Пожалуйста, расскажите, какой же она была на самом деле!
– Вот колдография, – Луна порылась в сумке и вытащила карточку. – Я попросила папу снять то, что у нас дома.
Привидение пригляделось к изображению и покачало головой.
– Нет, дитя мое, она выглядела совершенно не так. Я помню, ведь я держала ее в руках. Правда, я никому не рассказываю эту историю, но…
– Но? – насторожился Том. – Вы можете поведать ее нам? Прошу, госпожа!
– У меня такое чувство, будто я уже говорила об этом тебе, – задумчиво произнесла Серая дама. – Но как это возможно? С тех пор миновало полвека, а ты еще совсем юн!
– Возможно, это был мой предок или иной родственник, – моментально сориентировался он. – У де Линтов осталось порядочно родни в Британии, я имею в виду, по бабушкиной линии.
– Возможно, и так, – не стала она настаивать, а я невольно утер холодный пот со лба.
Привидения-то уж точно помнили Тома, и хоть выглядел он сейчас иначе, чем когда мы с ним познакомились, они могли его опознать. Но, как и Серая дама, легко предположили бы, что он просто похож на кого-то из предков. Думаю, Том это предусмотрел, не мог он проколоться на такой мелочи! Недаром он постоянно о них твердит…
– Значит, вы уже рассказывали этому человеку о диадеме? – осторожно вернулся к прежней теме Том. – И что же именно? Я просто хотел узнать, как она выглядит на самом деле, интересуюсь, знаете ли, историей знаменитых артефактов.
– Да, – призрачная дама наклонила голову, – он, как и ты, интересовался историей и спрашивал, не знаю ли я, где может быть диадема. Он был так убедителен, что я созналась ему впервые за долгие годы – это я украла драгоценность у матери, но эта вещь не принесла мне счастья, да и ума не добавила… Я долго скрывалась в лесах Олбени, пока Барон не отыскал меня. Диадема была спрятана там же.
Мы переглянулись. Олбени, конечно, не вся Британия, но вряд ли Серая дама укажет координаты с точностью до секунды, а обшаривать леса как-то не тянуло. Вдобавок, их, может быть, давно свели под корень!
– Вы сказали – была спрятана? – уточнил Том.
– Я предполагаю, ее уже нет в том месте, – печально улыбнулась Серая дама. – Ваш предшественник был очень настойчив и выспросил у меня все приметы тайника. Вполне вероятно, он желал отыскать эту реликвию.
– Ну, зная его как себя самого, уверен, что он справился, – пробормотал Том.
– Судя по тому, что в следующий свой визит он любезно поблагодарил меня за эти сведения, так и было, – откликнулась она.
– То есть он возвращался в Хогвартс? – прищурился Риддл.
– Да. Директором тогда стал Дамблдор, а тот юноша просил место преподавателя защиты от Темных сил. Увы, ему отказали!
– Почему же «увы»?
– Мне он показался крайне целеустремленным и подкованным в своем деле человеком, – загадочно улыбнулась Серая дама, а я подумал, что если бы Волдеморт стал преподавать… может, у него и времени на всякие пакости не осталось бы? – Увы, директор счел, что подпускать его к ученикам опасно, ибо тот юноша обладал огромным даром убеждения, и неведомо, как он мог бы повлиять на неокрепшие юные души и чему мог научить детей.
«Вот это точно подмечено!» – подумал я.
– Юноша смиренно принял отказ, но попросил позволения пройтись по замку и вспомнить школьные годы, – вдруг добавило привидение. – Это было ему позволено.
Том сощурился, а я поспешил сказать:
– Госпожа, так как же выглядела диадема? Позвольте, я зарисую с ваших слов!
Судя по взгляду Тома, я удачно встрял в эту беседу, а то она зашла куда-то не туда. Ну а нарисовать украшение было не сложнее, чем своего боггарта. Красивая, была вещь!
– Спасибо, госпожа, – раскланялся Том, – я очень признателен вам за помощь!
– Не стоит благодарности, – кивнула она и исчезла.
Риддл посмотрел на нас и хмыкнул. Потом почесал в затылке и сказал:
– Кажется, я догадываюсь, зачем я-второй шатался по замку. Тайник искал.
– Какой тайник? – не понял Невилл.
– Надежный, чтобы никто не нашел эту штуковину… Ясно, о чем я?
– Думаешь, он спрятал ее в школе? – нахмурилась Джинни.
– А почему нет? Тут стали бы искать в последнюю очередь, если бы догадались о существовании крестражей. И я даже представляю, куда именно он эту цацку закинул… Я, точно помню, думал, что склад забытых вещей в Выручай-комнате доступен только мне. А ну, пошли!
– Том, не может же все быть настолько просто! – я едва поспевал за его размашистым шагом.
– Может. И даже еще проще. – Он приостановился. – Я-то свой образ мыслей знаю, так что айда на поиски!
Мы искали эту клятую диадему почти неделю. Я даже передать не могу, сколько в этой версии Выручай-комнаты было барахла… Собственно, поиски шли так медленно потому, что мы постоянно отвлекались на какую-нибудь интересную штуковину и пытались понять, что это, для чего предназначено и не опасно ли. Кстати, Акцио на диадему почему-то не действовало. Вернее, когда Том попробовал его использовать, в него прилетело с десяток разных налобных украшений, включая розовый ободок для волос с цветочком, но, увы, нужной вещи среди них не было…
Но мы все-таки нашли ее! Как водится, диадема оказалась почти на самом виду, и выглядела в точности так, как описывала Серая дама.
– Она? – жадно спросил Невилл.
– Она, – улыбнулся Том, смахивая с украшения пыль, а потом вынул из кармана свой перочинный ножичек, усиленный ядом василиска. – Будьте-ка наготове. Мне нужно пообщаться с этой штуковиной, а мало ли…
– Может, не стоит? – нахмурилась Джинни.
– Этот крестраж наверняка знает что-нибудь интересное, – ответил Том и нацепил диадему.
Странно было видеть, как меняется его лицо, приобретая совсем не свойственное нынешнему Риддлу выражение – мрачное, жестокое и, честно скажу, пугающее… Судя по тому, как передернулся Невилл, он тоже видел разницу.
– Бр-р! – Том сдернул с головы диадему и встряхнулся. – Какая все-таки пакость!
– Узнал что-нибудь? – поинтересовалась Джинни и, встав на цыпочки, пригладила ему взлохмаченные волосы.
– Конечно. Я прав – еще один крестраж я-второй засунул в чашу Хаффлпаффа. Спер ее и медальон у одной старушки, чашу окрестражил прямо на месте – пришил бедняжку, ну и… – Риддл тяжело вздохнул. – Только куда он ее запрятал, вот это вопрос! Диадема знает только, что хозяин отдал некоторые крестражи на сохранение верным людям, но кому именно?
– Погоди-погоди… – попросил Невилл, подумал и сказал: – Одного мы знаем точно, это Малфой-старший. Дневник же был у него! Может, и чаша тоже?
– Нет, вряд ли я-второй держал все яйца в одной корзине, – покачал головой Том. – Это опасно. Так, а кто там у меня-второго ближайшие сподвижники? Кроме Малфоя?
– Лестрейнджи и Крауч-младший, – напомнил я. – Регулус еще.
– Точно! – хлопнул себя по лбу Риддл. – Молодцы, соображаете! Моя школа…
– А то ты сам не догадался, у кого спросить… – протянула Джинни.
– Я-то догадался, но мне нужно, чтобы и вы свои головы использовали не только для того, чтобы в них есть, – серьезно ответил Том. – Вот Регулуса и расспрошу. Если он не в курсе, придется подбираться к Малфою, но он точно насторожится.
– Через того же Регулуса можно, – предложила Луна. – Он же захочет повидаться с кузиной. И они оба с Метками, так что ему Малфой может что-то сказать.
– А не скажет – пролегилиментить его, дел-то… – добавила Джинни. – Потом Обливиэйтом приложить, и дело в сторону.
– Моя школа, – довольно повторил Том и жестом велел нам посторониться. – Этим я займусь в выходной, а пока нужно разобраться с этой пакостью. Жаль, красивая штука…
– Ну ты уж постарайся не сильно ее покорежить, – попросил Невилл, явно памятуя о данном обещании.
– Постараюсь.
Том раскрыл свой ножичек (если это был перочинный, то я – сам Мерлин), поудобнее уложил диадему на первую попавшуюся тумбочку да и шарахнул клинком в самую сердцевину, под большой камень…
Мне показалось, будто я слышал какой-то вопль, а замок вздрогнул до основания. На Тома страшно было смотреть – казалось, его скрутил приступ сильнейшей боли или какой-то приступ: он рухнул на колени, лицо сделалось мертвенно-белым, на лбу выступила испарина, глаза закатились так, что видны были белки, а руки словно свело судорогой…
– Том! – сестренка первой кинулась к нему, тут же спохватилась и вспомнила об Эннервейте. Вроде бы помогло – на лицо Риддла медленно возвращались краски. – Ты что? Что с тобой?
– Ненавижу этот вопрос, – прохрипел Риддл, с трудом поднимаясь на ноги. – Это как в маггловском кино… Герой выползает из-под пылающих обломков рухнувшего самолета весь в кровище, а соратник спрашивает: «Джон, как ты?» Неужто не видно, что паршиво?
– Если он так чешет языком, то помирать точно не собирается, – успокоил я Джинни и спросил: – Том, а что это было-то?
– Вообще-то, – мрачно ответил он, взяв диадему в руки, – вот тут была заключена часть меня. Крестражи связаны между собой, но слабо. А вот с создателем связь гораздо сильнее… Ну а я ведь его прототип! Так ясно? Отдачей шарахнуло.
– Надеюсь, Волдеморт сейчас блюет от боли дальше, чем видит, – высказалась сестренка и, думаю, даже тетушка Мюриэль не стала бы советовать ей пойти вымыть рот с мылом!
– Я тоже надеюсь, – хмыкнул Том, вынул палочку и тщательно очистил диадему от следов яда, а потом протянул ее Луне. – На-ка, примерь.
– Тебе идет, – сказал Невилл, когда та осторожно надела на голову украшение. – Правда, очень красиво!
– Да, к моим глазам бы не пошло, – не без желания уязвить Риддла добавила Джинни, – а у Луны они теперь кажутся голубыми.
– Здорово, – задумчиво ответила Луна, посмотревшись в первое попавшееся зеркало, которых в Выручай-комнате была тьма-тьмущая. – Только, думаю, лучше вернуть ее на факультет. Это же реликвия Основательницы…
– А как ты объяснишь, откуда она взялась? – поинтересовался Том. – Пусть пока побудет у тебя. Перед выпуском оставишь ее на статуе, если тебе так хочется.
– Пожалуй, ты прав, – кивнула она, сняла диадему и убрала в сумку. – Что-то я не почувствовала, что стала умней.
– Вот и Елена Рейвенкло не почувствовала, – напомнил я. – Может, и нет ничего особенного в этой диадеме. Ну, кроме крестража. Просто легенда.
– Скорее всего, так и есть, – Том обнял нас, сколько в руки поместилось, и подтолкнул к дверям. – Идем! Надо придумать план действий, чтобы выдать Регулусу уже готовые варианты. А там уж он на месте сориентируется…
Дружною толпой мы вывалились в коридор, а внизу наткнулись вдруг на Поттера. Вид у него был – краше в гроб кладут: бледный до зелени, очки залиты слезами, сидит на ступеньке и держится за голову.
– Эй, что с тобой? – тут же насторожился Том, наклонился к Гарри и заглянул ему в глаза. – Заболел, что ли? Отравился?
– Н-нет, голова… – отрывисто сказал тот и попытался высвободиться, но у Риддла поди вырвись, у него пальцы будто стальные. Я вот не могу у него палочку выбить, слишком крепко держит! – Ничего… пройдет.
– Давай-ка я тебя в лазарет отведу, – серьезно сказал Том и поднял его на ноги. – Что-то ты мне не нравишься.
– Конечно, я же конкурент! – огрызнулся Поттер. – И вдобавок гриффиндорец…
– Ага, а кто тебе жабросли с подробной инструкцией подкинул, как ты полагаешь? – ухмыльнулся Риддл и повлек его за собой. – Иди уж, конкурент, не спотыкайся, пусть мадам Помфри посмотрит, что с тобой такое.
– Мне к директору надо! – отбивался Гарри, но Том был сильнее.
– Успеешь на ковер попасть, шагай. Я староста, не забыл?
Они скрылись за углом, а мы переглянулись.
– Гарри постоянно тер шрам, – сказал Невилл.
– Он же сказал, что у него голова болит, – напомнила Луна. – От мигрени людям бывает очень плохо.
– Я знаю, у бабушки иногда случаются приступы, но… – он задумался. – Вертится что-то в голове, да не пойму, что именно!
– Том вернется, расскажет, – фыркнула Джинни. – Он уж наверняка прочел, отчего это Поттера прихватило и зачем ему срочно понадобилось к директору.
– Угу, и заявит, что мы и сами могли бы додуматься, – кивнул я и потянул всех обратно в Выручай-комнату. – Давайте-ка глянем, что у нас есть. У нас имеется знаменитый Поттер с не менее знаменитым шрамом, который оставил кто?.. Можете не отвечать, это был риторический вопрос. – Я перевел дыхание и продолжил: – Крауч-младший подставил Гарри с Турниром с пока не вполне ясной целью.
– Мы думали о жертвоприношении, помнишь? – напомнила Джинни.
– Да, но для этого Гарри можно было выкрасть и до Турнира. Вообще перед школой!
– Может, тогда еще не был готов ритуал, – уперлась сестренка. – Или какое-то зелье. Оборотка – и та долго готовится, а если это что-то темномагическое, то…
– Ну, допустим, – согласился я, потому что мыслил примерно в том же направлении. – Погоди, не сбивай с мысли. А! Так вот, Крауч-младший связан с Волдемортом. Гарри тоже – помните, пророчество, шрам этот… И вот сразу после того, как Том уничтожает крестраж и чуть не валится в обморок, мы встречаем Гарри примерно в таком же состоянии… Ну?
– Ну, Поттер никак не может быть еще одним воплощением Волдеморта, – задумчиво произнес Невилл. – Но Том сказал, что крестражи связаны и с владельцем, и друг с другом…
– А что если… что если Гарри – сам крестраж? Бывают же живые, – выдала вдруг Луна, и мы переглянулись.
– Но как это возможно? – спросил я. – Вместо того, чтобы убить Гарри, Волдеморт прикололся и сделал из него крестраж? В принципе, он мог, ведь родителей-то уже убил, а там жертва нужна, верно? Ну вот… Но почему сам развоплотился?
– Душа кончилась, – сказал Том, неслышно подошедший сзади. – Я так и знал, что вы тут совещаетесь. И даже услышал, до чего вы успели додуматься! Молодцы, хвалю!
– Твоя школа, – скопировала его тон Джинни и тут же жадно спросила: – А ты что узнал?
– О! – Том сделал выразительную паузу, прошествовал к подоконнику и уселся на него, как обычно, боком. – В общем, я для себя вывел ту же версию, что и ваш коллективный разум. Но есть и подробности… Так, шрам у Поттера начал болеть еще летом, и директор об этом знает. Собственно, он и спешил к Дамблдору, чтобы рассказать об очередном приступе, причем не таком, как прежде.
– А прежде какие были?
– С видениями. Ему приснился какой-то мрачный дом, чьи-то голоса, а еще там была гигантская змея, и кто-то кого-то убил… Кстати, лачугу я узнал. Это дом Риддлов. Он там недалеко от дома Гонтов, где я кольцо прихватил.
– Змея? Не василиск? – нахмурился я.
– Нет, даже близко не похожа. Но тоже ядовитая, шла речь о том, чтобы ее подоить… – Том потянулся. – В общем, я-второй вернулся. Правда, в таком виде, что вряд ли и палочку поднимет… А ухаживает за ним человек по имени Питер и по прозвищу Хвост… Вам это ни о чем не напоминает?
– Неужто Петтигрю?! – воскликнула Джинни.
– Кто ж еще? Я же говорил, что он объявится рано или поздно. Подозреваю, это именно он сумел-таки разыскать меня-второго.
– Вот, значит, почему так развлекались Пожиратели на Чемпионате по квиддичу, – пробормотал я. – Они уже знали…
– Во всяком случае, им намекнули, – кивнул Том. – Ну и Крауч-младший постарался с подвешенной Меткой. Вдобавок, Регулус говорил, я-второй мог вызывать своих людей с помощью Метки на руке.
– Погоди-ка, значит, он тоже может это чувствовать? – нахмурился я.
– Может, и это нам на руку. Если бы случился общий сбор, Регулус бы сообщил. А так – если и вызывали кого-то, то по одному. Возможно, Крауча-младшего – как-то ведь он узнал о возвращении Волдеморта.
– А тот узнал о Барти от Джоркинс… – припомнил я. – Ну, которая пропала. Вроде сходится.
– Ну да, Питер ее к нему и привел, причем вот ведь – случайно столкнулся в какой-то таверне, он упомянул… Но мы отвлеклись от темы, дети мои, – серьезно сказал Том. – Вернемся к Поттеру. В том, что он тоже крестраж, я почти уверен, но неизвестно, знает ли об этом Волдеморт… Сдается мне, что нет.
– Логично, он же развоплотился, когда пытался убить Гарри, – кивнула Луна. – Мог и не понять, что случилось. А… Выходит, это у него нечаянно получилось?
– Вполне вероятно. Если у него к тому моменту было уже… да, пять крестражей, то у него душа просто по швам лопнула, – вставила Джинни. – Сама по себе.
– Вот именно, – сказал Том и встал. – И если наши идеи о жертвоприношении верны, то я примерно представляю, о каком ритуале может идти речь. Гарри запомнил что-то о правой руке, я-второй говорил о ней… Да, точно, тогда нужна будет еще и его кровь. Ну ладно, это подождет до конца Турнира. Помните, когда это случится? И кстати, что у нас интересного происходит в конце июня в небесных сферах?
– Летнее солнцестояние, – тут же ответила Луна. – Думашь, Волдеморт хочет приурочить ритуал именно к нему?
– Конечно. Не забывайте, я-второй страшно пафосен и люблю выпендриваться!
– Ты тоже, – напомнила Джинни. – Но почему не раньше? На весеннее равноденствие, например?
– Видимо, ему нужно набраться сил и все подготовить, – задумчиво ответил Том. – Навести, опять же, справки о Пожирателях, кто да как поживает, чем занят, кто на свободе, кто в тюрьме… На это нужно время, а у него под рукой только Петтигрю, Крауч-младший ведь Поттера пасет.
– А я еще думаю, – сказал вдруг Невилл, – до этого ритуала, почти бессильный, он и не рискнет показаться остальным. Ты сказал, он… гм… не в форме. И он любит показуху. А раз так, то не захочет, чтоб его увидели таким вот… полудохлым.
– И кто-нибудь, к примеру, может решить, что лучше прикончить его прежде, чем он совершит ритуал и наберется сил, – добавила сестренка. – Даже, вполне вероятно, не один такой найдется. Тот же Малфой – что-то мне не кажется, будто он обрадуется возвращению Волдеморта!
– Вот и я так думаю, – кивнул Том. – Ну а раз я-второй намерен причинить Гарри вред, значит, не думает о том, что это крестраж… Кстати, змея его мне не понравилась. Слишком уж умная тварь…
– Только не говори, что и она крестраж! – воскликнул я.
– Почему нет?
– Да что ему в нее помещать-то было? Если он уже на Гарри порвался?
– Что-то, видно, наросло за столько лет, – хмыкнул Том. – Тем более, он упоминал об убийстве Джоркинс, а, думаешь, не захотел использовать такой случай? Плюс это стало дополнительной страховкой: остальные крестражи далеко, поди доберись, а змея вот она – рядышком ползает. Не факт, конечно, что это так, но исключать подобной вероятности нельзя. И змею нужно будет пришибить при первой же возможности! Ну да это несложно… Я скажу василискам, если она вдруг объявится в окрестностях Хогвартса, мне сообщат, а ее прикончат. А вот Поттер… с ним сложнее.
– Почему? – нахмурился Невилл.
– А ты еще не понял? – спросил Риддл. – Уничожить крестраж, помещенный в живое тело, можно только одним способом – убить носителя.
Воцарилось молчание.
– Мне этот вариант не нравится, – произнес Том, выдержав паузу. – Но я что-нибудь придумаю. Это же я!
«Да уж, – подумал я. – Вот ни на секунду не усомнюсь – придумаешь! Да такое, что мир опять содрогнется.»
Что ж, в этом был весь Том Риддл…
